Как защитили Ленинград от наводнений
Думаю, жителям современного Санкт-Петербурга и всем, кто интересуется историей градостроительства, будет интересен этот небольшой и весьма познавательный фильм о крупном научно-техническом проекте защиты города Санкт-Петербурга от наводнений и его воплощении в жизнь.
Леннаучфильм по заказу Гостелерадио 1987. Источник: канал на YouTube «Советское телевидение. Гостелерадиофонд России»
Саяно-Шушенская ГЭС и Енисей: весеннее противостояние двух гигантов
Очень интересная зарисовка из прошлого жизни большой страны - о том, как в ходе строительства Саяно-Шушенской ГЭС с наступлением весны готовятся к пропуску через плотину весеннего паводка. Заметим, что плотина этой ГЭС - самая высокая в России и одна из высочайших плотин мира. Но и освободившийся ото льда Енисей, одна из самых длинных и полноводных рек мира и России, - это такая сила, к встрече с которой на стройке нужно готовиться! Интересно, какие силы для этого задействовали, какие интересные инженерные решения применяли!
Информационный сюжет "Встречая наступление Енисея". Время. Эфир 20.03.1979. Источник: канал на YouTube «Советское телевидение. Гостелерадиофонд России»
Иркутск. "Кофейник" на углу... Первый посёлок ГЭС.(Давнишние фотографии)
Улица Приморская (Раньше) Кафэ-столовая -буфэт.
Иркутск. 1 посёлок ГЭС. ( Давнишние фотографии)
Гастроном и промтовары ,за ними управление ГЭС.
Выдающиеся строители животного мира (продолжение)
Самый прилежный тюремщик
Роющая оса
Некоторые осы строят целые тюремные блоки, где хранятся запасы пищи (зачастую еще живой, но парализованной). Пища предназначена для питания личинок осы, которые предпочитают свежее мяско. Бывают и одиночные элегантные гнезда в форме цилиндричной трубки или амфоры.
Неприглядный факт: яйца могут откладываться прямо в "узника" и личинки будут потихоньку поедать его изнутри.
Самые экологичные переработчики целлюлозы
Бумажные осы
Осы живут большими колониями и строят гнезда, используя бумагу, которую делают сами, пережевывая и смачивая клейкой слюной волокна древесины или подобного материала. В гнезде есть соты с ячейками, как и у пчел в улье. Снаружи соты находятся также в коконе из своеобразной бумаги, которая выполняет защитные и маскирующие функции.
Самый зубастый инженер
Обыкновенный бобр
Это, пожалуй, одно из самых узнаваемых сооружений из этого списка, кто-то его обожает, а кто-то наоборот, ненавидит. Бобровые плотины обычно достигают сотни метров в длину и могут приносить местным жителям достаточно ощутимый ущерб, провоцируя наводнения и перекрывая русла рек. Тем не менее, плотины могут приносить и свою выгоду, особенно если вас требуется восстановить болотистую местность. На сегодняшний день самая крупная бобровая плотина находится в национальном парке Вуд Буффало в Альберте, Канада, и достигает 850 метров в длину.
Мало того, что бобры конструируют впечатляющие плотины, более того, они мастера по постройке качественных домов. Используя отломанные ветки и грязь, они создают покрытые грязью хижины, защищающие их от хищников, таких как волки и росомахи.
Один из самых лучших гончаров
Рыжий печник
В отличие от большинства птиц, которые создают свои гнезда из веток и растений, рыжий печник строит свои гнезда из глины, немного используя растения как арматуру для укрепления. Материал быстро затвердевает на солнце, создавая крепкое убежище для будущего потомства птички.
Во время строительства своего гнезда рыжий печник переносит 1500-2000 порций глины общей массой 3,5 — 5,5 кг. Это прочное гнездо защищает печника от сильной жары и холода, а также от хищных птиц. Часто рыжий печник строит многоэтажные хоромы, однако, из-за того что в доме у печника тепло и уютно, там нередко поселяются клопы.
Маленькие строители самого большого
Коралловые полипы
Большой Барьерный риф является самым большим на Земле природным объектом, образованным живыми организмами — его можно увидеть из космоса.
Структура этого рифа образована (построена) из миллиардов крошечных организмов, известных науке как коралловые полипы. Его площадь больше площади Великобритании.
Возраст большей части Барьерного рифа не превышает 400 000 лет (в остальное время уровень моря был слишком низким), а некоторые его участки сформировались в течение последних 200 лет.
Для роста кораллов необходимы особые условия. Температура воды не должна быть ниже 17,5 °C (идеальная температура 22—27 °C) — это объясняет, почему Большой Барьерный риф не распространился в южном направлении дальше тропика Козерога. Вода, в которой растут кораллы, должна обладать определенной соленостью, поэтому риф заканчивается у берегов Новой Гвинеи, где река Флай выносит в океан большое количество пресной воды.
В следующем выпуске Выдающиеся научные открытия (здоровье)!
Мне уже многие указывали на появляющиеся неточности, я нашел выход. Вы можете ЗАРАНЕЕ просмотреть и прокомментировать весь материал. Я его теперь предварительно выкладываю в Телеграм. Одна голова хорошо, а две - лучше, значит и контент для Пикабу повысится качеством.
Плотина. Часть 10. Ничего на свете лучше нету...
Плотина. Часть 1. 5 часов, полет нормальный.
Плотина. Часть 2. Шлюзы.
Плотина. Часть 3. Чопики.
Плотина. Часть 4. Как легавые.
Плотина. Часть 5. Сборник.
Плотина. Часть 6. S.T.A.L.K.E.R.
Плотина. Часть 7. Урожай.
Плотина. Часть 8. Груз 200 (кг.).
Плотина. Часть 9. Спасибо.
Собираемся в дорогу. В долгую дорогу домой. На плотине остаются только местные отряды, их задача разбирать остатки завала. Строители будут думать, как восстанавливать разрушения, управленцы - как возместить убытки. Люди - как жить дальше. Как жить без родных погибших на станции.
Начинаем сдувать, черепашьего цвета модули, которые были нашим жильём последние девять дней. Отключать и складывать дизельные печки, которые грели нас по ночам, а когда переставали шуметь, заставляли просыпаться мужиков из службы обеспечения, которые, матерясь и бубня себе, что-то под нос шли заправлять и снова запускать гудящие армейские короба.
Кто-то пакует снаряжение и оборудование в грузовики. Кто-то, обнявшись, став в шеренгу, топчет кевлар модуля, дабы выпустить из него весь воздух. Работа хоть и закончилась, всё равно продолжается.
На сборы дали два часа. К десяти часам утра всё было собрано и упаковано. Пока ждали автобусы, занимались своими делами. Брились, курили, болтали. Молча смотрели на бурлящую воду Енисея. Фотографировались на фоне громады ГЭС, на фоне красивейших Саян. Несколько человек уснули. Кинологи поили собак, перематывали свежими бинтами, порезанные лапы.
В половину одиннадцатого приехали автобусы, старые, туристические Икарусы. С детства обожал ездить в них. Всё., тронулись. Впереди ещё несколько часов до Абакана, можно и поспать. И помолчать. Я оборачиваюсь и смотрю в окно, на венец человеческого творения. На гигантское тело плотины, на сооружение созданное человеком, во благо человека, но супротив природы. На реку, которая, словно взбунтовавшись, решила показать нам кто здесь хозяин.
Мы проезжаем Черёмушки. Посёлок энергетиков, где сейчас основной головной убор у женщин - чёрный платок. Где беда не постучалась, а вломилась, разбивая вдребезги судьбы людей. Начинаю дремать. И тут, с задней площадки автобуса, раздаётся голос Серёги, здоровенного, огромного мужика, спасателя из Москвы.
- Ничего на свете лучше н-е-е-е-е-ту, чем бродить друзьям по белу све-е-е-ту! Тем, кто дружен, не страшны тревоги. Нам любые дОроги доро-о-о-ги!
И вот уже все в автобусе, заулыбались, попросыпались и запели. Хором, в сорок глоток. Сильные, взрослые, бывалые мужики запели песню из старого детского мультфильма.
Я пел. Улыбался и пел. По телу пробежали мурашки, и в голову вонзилась мысль: вот. Вот она - работа мечты. Я помогаю людям, я вижу новые места, у меня появляется много новых друзей. Ведь это не работа - это братство. Я могу повернуться спиной к любому из них, и буду знать, что она прикрыта. Я могу доверить им свою жизнь, и самое главное - каждый из этих мужчин, может доверить мне свою. Мы можем ругаться, мы можем злиться друг на друга, но мы доверяем друг другу самое главное, что у нас есть - нашу жизнь!
Аэропорт Абакана. Нашу колонну встречают администрация, детки, жители города. Выходим из автобусов, и какие-то «погоны» (люди в погонах) начинают нас строить.
- Построиться! В шеренгу! В колонну! Шаго-о-ом марш!
Оборачиваюсь вокруг. Впереди стройными рядами пошли служивые спасатели (военнослужащие спасательных центров МЧС России), позади нас инженерные войска. Какой там стройный ряд!? Какая левая нога?! Мы одеты кто в чём. Кто-то в нательном белье и куртке, кто в водолазной поддёвке, кто в бушлате, кто в ветровке. В шапках и без, в очках и банданах.
Господи, и эти люди спасают мир, - улыбаясь, думаю я. Команда пиратского корабля, а не спасатели.
Часик помариновались на солнышке, послушали слова, посмотрели детские танцы и, наконец, направились в зал отправления. Нас уже ждали министерские самолёты.
Проходя через досмотровые рамки, представитель службы безопасности попросил сдать колюще-режущие предметы. Зачем? Мы ведь летим нашими МЧСовскими, бортами. Ну, попросил, получи. И спасатели с ехидными улыбками начали «разооружаться». Служащие, и сами, наверное, были не рады этому. У нас у каждого есть ножи. У кого-то два (для разных нужд). Кто-то выложил вилку из кармана, кто-то штопор.
Доктор наш вообще достал набор для резьбы по дереву. В итоге набралось столько, что можно было снабдить маленькую африканскую повстанческую армию. Нам всё отдали в самолёте, но цель акции до сих пор не разгадана.
Обратно летели через Москву. Мы с Ванькой забрались в кабину штурмана и весь полёт просидели на полу, поставив ноги на смотровые стёкла в полу кабины. Захватывающее зрелище. Взлёт, посадка, снова взлёт и снова посадка уже дома. Вернее, в том самом аэропорту, зажатом с одной стороны горами, а с другой морем, откуда мы вылетали девять дней назад.
Нас встречают. ГАЗелька и КАМАЗ. Обнялись. Загрузили снарягу в грузовик. Сами в автобус и… домой. Назад ехали уже без ГАИ, но не медленнее, чем сюда. По дороге позвонил домой, обрадовал, что приземлились. Позвонил маме. Уже перед самым городом, остановились возле маминой работы. Она выскочила на дорогу, чтобы встретить меня.
Мам, как я рад тебе. Ты вместе с моей семьёй постоянно поддерживала меня там. Переживала и успокаивала. Спасибо тебе, родная моя.
Через несколько часов, я дома. Уже поздно, но сынуля не спит, ждёт. Вот он бежит навстречу, раскинув руки. Прыгает на меня, обнимает. Рядом любимая. Обхватываю их руками, крепко прижимаю к себе, целую.
Всё. Спасибо вам, родные мои, за вашу поддержку, любовь и заботу. Я чувствовал всё это даже там, в Сибири.
Я ДОМА.
Из книги Давида Силича (@TulenSpas) "Записки спасателя".
Плотина. Часть 9. Спасибо
Плотина. Часть 1. 5 часов, полет нормальный.
Плотина. Часть 2. Шлюзы.
Плотина. Часть 3. Чопики.
Плотина. Часть 4. Как легавые.
Плотина. Часть 5. Сборник.
Плотина. Часть 6. S.T.A.L.K.E.R.
Плотина. Часть 7. Урожай.
Плотина. Часть 8. Груз 200 (кг.).
Помню, мы вышли из машзала. Уже были сняты «рыжики» (ярко оранжевый водолазный костюм), мы вроде, уже успели умыться и пообедать, потому что в воспоминаниях я одет в чистый комбез. Помню, как ярко светило солнце. Не грело, как в это время года у нас на юге, но светило ярко. Настроение было неплохое в принципе. Мы отдыхали от смены, хорошая погода, работы подходили к концу неплохо... Если можно так сказать.
Как попали в скорую помощь, не помню. Если не ошибаюсь, нас перехватили по пути из столовой в лагерь. Машина «скорой» стояла на дороге, и врач просто предложил обследоваться. А почему бы и нет? Работаем мы давно, наглотаться и надышаться всякой дряни, уже наверняка успели. Мы согласились. Я сел в кресло первым. Замерили сатурацию, проверили давление, сделали ЭКГ, и когда обследование завершалось, врач предложил сделать инъекцию антидота.
- Вы тут явно приняли дозу всякого дерьма, - говорит он. Давайте мы вам сделаем укол внутривенный, подышите кислородом минут десять и отпустим вас назад в лагерь.
- А что за инъекция такая? - спрашиваю.
- Это антидот. Он из вас выведет яды, которые вы нахватали. Хорошая штука, только одна проблема.
- Какая?
- Пару месяцев детей делать нельзя.
- Хорошо, - говорю, колите, у меня уже есть сын.
Зарядили мне по вене вакцину, всучили кислородную маску. Сижу, дышу, щурюсь на солнце, аж дремать в кресле начал. Прошло десять минут, снимают с меня маску. Зовут Юрку. Вся та же самая процедура. Я пристроился на ступени ГАЗельки, закурил. Разнежился под лучами скупого сибирского светила... Жду товарищей.
Слева появились две женщины. Обеим за пятьдесят, полноватенькие, но согласно прожитым годам. Обе в лёгких плащиках, одна, вроде, в бежевом, вторая, как говорит моя жена, в старо - розовом. У «розовой» обесцвеченный волос, розовая помада, серёжки «висюльки» в ушах. Почему я так запомнил и так описываю? Сейчас поймёте.
Шли эти две женщины слева, со стороны проходной, и направлялись к станции. Они смотрели на лагерь, на технику, на спасателей. Смотрели на плотину. О чём-то говорили. Но, проходя мимо нас, «розовая», почему-то обернулась. Посмотрела мне прямо в глаза и подойдя … обняла. Обняла крепко, по матерински прижала к себе, погладила по голове, и сказала, глядя мне в глаза, своими заплаканными глазами:
- СПАСИБО. Спасибо вам, сыночки.
И они ушли дальше. Кто они были, я не знаю. Работницы станции, родственницы, кто-нибудь из администрации. Без понятия. Знаю одно - это СПАСИБО, было единственной благодарностью, которую мне сказал человек, глядя в глаза. За двенадцать лет работы.
Из книги Давида Силича (@TulenSpas) "Записки спасателя"