Четыре смерти Олега Даля...
В последние месяцы жизни Даль, по утверждению исследователя Александра Иванова, находился в состоянии душевного и физического истощения. Он похудел до пятидесяти килограммов и вынужден был постоянно менять предметы гардероба.
В середине января 1981 года обозначились новые симптомы, тревожившие близких актёра: цианоз, сведение мышц, «прострел» связок. Врачи, вызванные к артисту, диагностировали запущенный бронхит, назначили лечебный курс препаратов и рекомендовали Олегу ограничить себя в кофе и сигаретах. Для того, чтобы Даль больше времени проводил на свежем воздухе, Елизавета Даль арендовала дачу в подмосковном посёлке Монино, где артист, раздражавшийся от медицинского контроля, начал постепенно восстанавливаться.
Олег и Лиза Даль
Он трижды в день совершал с женой пешие прогулки по посёлку, находил силы для расчистки заснеженных дорожек, ведущих к дому. Однако в конце января к рекомендованным докторами лекарствам Даль добавил пиво («для промывки организма»), которое употреблял в немалых количествах — порой до восьми бутылок в день.
Как рассказывала Лиза, зимой 1981 года Олег стал много спать: «Иногда я просыпалась ночью и, с ужасом подскакивая, слушала: дышит ли?». В паузах между сном и прогулками Даль работал за письменным столом.
25 января 1981 года — в день рождения Высоцкого — Даль, проснувшись, пришел на кухню завтракать и вдруг сказал жене:
«Мне сегодня Володя приснился. Он меня так зовет…» Елизавета Алексеевна попробовала свести все к шутке: «Ну, он подождет. Не спеши…» Потом Олег сидел в низком кресле перед телевизором, где крутили мультики. Жена подошла, сзади ей показалось, затылок у него такой грустный был. Она погладила мужа по голове, а Олег обернулся к ней и сказал: «Не знаю почему, но мне так жалко вас». — «Почему, Олежка? Мы счастливы с тобой». — «Со мной… А без меня?». И чуть слышно, в который уже раз сегодня, повторил про себя слова Высоцкого:
Я умру, говорят, —
Мы когда-то всегда умираем…
Буквально через несколько дней после этого в разговоре с В. Седовым Олег печально заметил:
«Не надо меня врачевать, мне теперь все можно - мне теперь ничего не поможет, ведь я не хочу больше ни сниматься, ни играть в театре».
По всем приметам Даль предчувствовал свою смерть. О ее скором приближении он говорил не только своим близким, но и друзьям, коллегам по работе. Вот как об этом вспоминает партнер Даля по съемкам в фильме «Приключения принца Флоризеля» Игорь Дмитриев: «Как-то в Вильнюсе, летом 1978 года, мимо нашего автобуса проехал траурный катафалк с возницей в цилиндре, с раскачивающимися красивыми фонарями. Олег сказал: „Смотрите, как красиво хоронят в Литве, а меня повезут по Москве в закрытом автобусе. Как неинтересно“».
Когда в июле 1980 года в Москве умер Владимир Высоцкий. В день его похорон по Таганской площади отрешенно бродил неприкаянный, тихий Олег. Когда его останавливали знакомые, он указывал сухими глазами на здание театра, куда бесконечным потоком текла людская река, и повторял: «Ну вот, теперь моя очередь… Я — следующий…».
На похоронах Высоцкого
Хозяйка «Современника» Галина Борисовна Волчек, утирая слезы, тронула за руку Михаила Козакова и, указав на Даля, безнадежно шепнула: «Может, хоть это его остановит?..» Она имела в виду, что Даль, как и Высоцкий, сильно пил и никак не мог остановиться.
Волчек, Даль и Высоцкий
В своем дневнике в октябре 80-го он записал:
«Стал думать часто о смерти. Удручает никчемность. Но хочется драться. Жестоко. Если уж уходить, то уходить в неистовой драке. Изо всех оставшихся сил стараться сказать все, о чем думал и думаю. Главное – сделать!»
А вот случай, который произошел буквально за несколько дней до внезапной смерти актера. Вспоминает Л. Марягин: «Когда в начале 1981 года фильм „Незваный друг“ был полностью готов, мы повезли его в Политехнический музей. После просмотра устроители выделили нам машину, чтобы развезти по домам, но Даль предложил заехать в ресторан и отпраздновать просмотр. Мы с Анатолием Ромашиным согласились. Там Олег спросил Ромашина:
– Толя, ты живешь там же?
Ромашин жил тогда у Ваганьковского кладбища.
– Да, – ответил Ромашин.
– Я скоро там буду, – сказал Даль…»
В самом начале марта 81-го Олег Даль отправился в Киев, на два дня, на пробы к фильму «Яблоко на ладони». Его жена хотела поехать с ним, но не смогла – аккурат накануне отъезда у нее разболелась селезенка. Ехать без нее актер не хотел, но обстоятельства требовали. А ведь Лиза за ним постоянно присматривала. Переболевший пневмонией, худой настолько, что без рентгена все ребра были видны, бородатый (так нужно было для проб) – именно таким Лиза его и видела в последний раз…
Он приехал в Киев 2 марта. Поселился в гостинице на Брест-Литовском. И там к нему почти сразу пришел его приятель, бывший сокурсник по «Щепке» Дмитрий Миргородский.
Дмитрий Миргородский
Они пошли прогуляться и прекрасно провели время. Вечером, 2 марта, Олег остался с киевскими друзьями, засидевшись у них до ночи. Один из них, художник, рисовал его портрет. Почти закончив, предложил отложить работу до завтра: «Время есть». «Рисуй сегодня, завтра меня уже может не быть» - ответил актер.
На следующий день, утром 3 марта 1981 года, Даля отвез в гостинцу на своей машине брат Дмитрия – Владимир Миргородский.
По его словам, его поразила одна деталь. Когда Даль стал удаляться, Владимир ему крикнул: «Олег! Значит, я за тобой часа в два прямо на студию заезжаю? Да? Ну, пока!» А Даль вдруг обернулся и сказал: «Как „пока“? Не „пока“…» Вернулся к машине, приобнял Владимира и говорит: «Прощай…»
В роли Зилова в фильме "Отпуск в сентябре"
В вестибюле Даль встретился с актером Леонидом Марковым и бросил ему жуткую фразу: «Пойду к себе в номер умирать». Хотя дежурная по этажу, где жил Даль, описывала последнюю встречу с актером куда более оптимистично. Даль прошествовал мимо нее и сказал: «Время есть. Два – два с половиной часа. Так что не будите меня. Мне позвонят со студии, и к одиннадцати приедет машина». И удалился в номер. Дверь он закрыл на ключ, оставив его в замке. Что было дальше, трудно сказать наверняка…
Существуют четыре версии.
Согласно первой, Олег случайно убил себя. Он выпил в номере и принял снотворное – эуноктин, которое нельзя было мешать со спиртным.
По второй версии, наиболее популярной в народе и СМИ в виду своей скандальности, актер покончил с собой, сознательно выпив спиртное, будучи подшитым. Антиалкогольная торпеда просто взорвалась, погубив Даля.
Однако с этой версией не согласен биограф актера Александр Иванов: «Много писали и говорили, что он был зашит «торпедой» и намеренно выпил алкоголь. В результате якобы испытал гипертонический шок и умер. Вранье! Я установил, что хотя к 3 марта действие «спирали» закончилось, спиртного в рот он почти не брал. Мог позволить совсем немного вина или рюмочку коньяка. А накануне смерти выпил чуть-чуть украинской горилки».
Про чуть-чуть горилки вторит ему и Дмитрий Миргородский. Утром второго марта, когда Миргородский вошёл в гостиничный номер Даля, Олег, поздоровавшись, сказал: «Митька, а я к тебе умирать приехал». Далее были их прогулки по заснеженному Киеву, зашли в гости к брату Миргородского Володе, Олег выпил «50—70 граммов горилки с перцем». По утверждению Миргородского, «это было всё спиртное, что он выпил за сутки».
А в своем недавнем интервью коллега Даля, актер Виктор Тульчинский, изложил третью версию случившегося.
По словам артиста, на момент поездки в Киев Олег Иванович уже несколько месяцев как не пил и на пробы прибыл абсолютно трезвым.
«Мало кто знает, что у него в горле обнаружили застрявшую таблетку снотворного, которую он собирался запить, но вода попала не в то горло. Таблетка перекрыла ему дыхание», - рассказал Тульчинский. "Даль потерял сознание, оттого что задохнулся. И не успел позвать на помощь. Третья его жена Лиза тоже подтвердила, что Олег уже какое-то время совсем не пил».
Сама вдова Даля настаивала на несчастном случае: во сне начались приступы рвоты, актер задохнулся.
Как бы там ни было, но когда за Далем приехала режиссёр Николай Рашеев, чтобы везти его на пробы – из номера актера никто не ответил. Рашеев посчитал, что Олег спит. И вновь постучался в номер через час. Но за дверью стояла убийственная тишина. Рашеев и ассистенты бросились к дежурной. Та категорически запретила ломать дверь. Начались поиски второго ключа, не увенчавшиеся успехом. Оттолкнув дежурную, дверь снесли.
Как потом вспоминал Валентин Никулин: «Машина за Олегом действительно пришла в одиннадцать. Но как же долго они тянули! Подошли к номеру, постучали. Тишина. „А як жеш так?.. Шо таке… нэ отвечае… А шож так…“ Прошло двадцать минут, тридцать, почти час. „Ну, нэхай. Можэ спыть человык. Ну давайтэ тохда постучым рядом у стэнку“. А время шло, шло, шло… И только уже в первом часу кто-то крикнул: „Да ломайте вы дверь!“ Потому что ключ торчал в замке изнутри и был провернут.
Олег был еще жив. Были отдельные хрипы в легких, пена на губах. Редкие, с интервалом в 40–50 секунд, удары сердца – уже даже не пульс. Конечно, приехала «Скорая», но было уже слишком поздно»…
Если бы дверь взломали сразу, а не ждали целый час – час, пока актер беспомощно умирал, то, скорее всего, его можно было бы спасти.
Что бы ни случилось в тот роковой день, остался один неоспоримый факт – 3 марта 1981 года Олег Даль скончался.
Биограф Даля Александр Иванов: «Олега завернули в ковер, что лежал на полу номера отеля, и вынесли через черный ход в карету скорой. Лиза сразу приехала в Киев, но ей почему-то не дали надеть на скончавшегося мужа чистую одежду. Для всех близких стало шоком, что на церемонии прощания Олег Иванович лежал в гробу в той самой одежде, в которой умер. Люди отшатывались, видя следы запекшейся крови».
Вскрытие показало инфаркт миокарда.
Советские газеты "Вечёрка" и "Московский комсомолец" дали два чёрных квадратика – и всё. Потому что он не был не то что народным, даже заслуженным.
Зато в день панихиды, 7 марта, на площади перед Малым театром собралась огромная толпа, чтобы проститься – нет, не с заслуженным или народным – а просто с любимым артистом.
В гробу бородатого Олега Ивановича было не узнать.
Помимо, прочих, проститься с преподавателем актёрского мастерства пришли все его вгиковские студенты; они же помогали нести гроб до Ваганьковского кладбища.
Как выяснится чуть позже, Даля похоронят в чужую могилу. Рядом с его могильной плитой стоит другой памятник, на котором написано: «Здесь покоится балерина императорских московских театров Любовь Андреевна Рославлева (Садовская). Скончалась 9 ноября 1904 года». Когда умер Даль, комиссия ВТО приняла решение подхоронить его к балерине, могила которой находится в центральной части кладбища. Начали копать. Но когда могильщики дошли до гроба балерины, было решено его не трогать, а для Даля вырыли другую яму – аккурат между двумя оградками. Поэтому настоящая могила его в трех метрах от надгробия, под тропинками.
Елизавете Даль досталась в наследство сберкнижка с гонораром актера за роль в фильме "Вариант «Омега»" - 1300 рублей. Коллеги Олега Даля из любви к нему и в знак уважения к его памяти активно помогали вдове вплоть до ее смерти. Она пережила мужа на 22 года и умерла 21 мая 2003 года. Ее похоронили рядом.
Леонид Якубович: «На одном из выступлений Даля по ошибке назвали народным артистом. А надо сказать, что у Олега, сделавшего потрясающие работы в театре, кино, на телевидении, у него необыкновенного талантливого, обожаемого зрителями актёра не было звания вообще никакого. И он вышел на сцену и сказал: «Вы знаете, тут вышла одна ошибочка. Меня назвали народным артистом, а я скорее инородный». Точнее, пожалуй, и не скажешь. Он был как будто с другой планеты или из другой эпохи. Он так и не смог найти компромисса с жизнью или не захотел искать».
Понравилась статья - подписывайтесь, чтобы не пропустить больше информации о последних днях народных любимцев. С благодарностью, чтобы помнили.
