Это случилось шесть лет назад. В июле. В Питере еще белые ночи стояли. Деньки были отличные, не Сочи, конечно, но и без фанатичных питерских дождей. Мы тогда снимали квартиру недалеко от Финского залива – 15 минут пешком и вот ты уже на песочке кости греешь. Пляж не был специально оборудован и купаться там разрешено не было. Впрочем запрещающих табличек тоже не наблюдалось. Поэтому народ водичкой себя баловал.

Несмотря на близость райского местечка, ходили мы туда нечасто. Муж море недолюбливает и плавать не может от слова вообще. Загарать ему тоже совсем не нравится. Ну а мне туда тоже не резон одной ходить было. Однако в тот день я прямо таки настаивала. Проснулась после ночной смены и давай канючить: "Лето кончается, а мы даже шашлыков не поели. И искупаться мне хочется, два года в открытом водоеме ног не мочила".

В общем, сдался муж. Быстренько шашлыки замариновали, одеяло с принадлежностями покидали, две бутылки пива туда же и помчали. Я, муж и наша собака хаски.

Народу было и не много, и не мало. Местечко мы нашли отличное, быстренько обустроились и давай шашлыки жарить. Мы еще только располагались, девушку заметили. Ну заметить ее было совсем несложно. Тем более, что видели ее часто до этого. Работала она в ближайшем от нас магазине и отличалась от остальных продавцов чрезвычайной любезностью и улыбчивостью. Красивая девушка, с большими зелеными русалочьими глазами и копной вьющихся длиных каштановых волос. С небольшим лишним весом, но это ее не портило вовсе. А тут я, вечно страдающая этой проблемой, заметила, что она изрядно схуднула, постройнела прям здорово.

И она это понимала. Ей это нравилось. Видно было, как она наслаждается своим новым образом, прогуливаясь по пляжу в черном купальнике, с развевающимися на ветру волосами. Думаю, смотрели на нее не только мы. Ну, красивая же, чего не полюбоваться.

Поскольку я собиралась окунуться, а девушка, по всему было видно, это уже сделала и проходила как раз рядом с нами, обратилась к ней с вопросом – хороша ли водичка? Она как будто только этого и ждала. Подошла, разговорилась. Не помню о чем речь была, но мы как люди гостеприимные пригласили ее к нашему шалашу, предложили пиво, шашлыки.

Она не отказалась и мы втроем присели дегустировать мясо. Выпили по бутылке пива и Айка – так она представилась– позвала в магазин за вином.

Хорошо сидим, мяса еще много, можно и вина решила я. И мы с ней отправились в ближайший магаз. Он был не то чтобы совсем близко, но и не далеко. За то время, что ходили я успела узнать, что Айке 23 года, она с берегов Каспийского моря, осетинка. Мать у нее умерла, отец женился на другой и живёт она теперь с мачехой, которая работает с ней в одном магазине. Есть у нее старший брат. Отец в настоящее время поехал гостить на родину.

Что-то было говорено ею про детей: то ли племянников, то ли ещё каких родственников, с которыми она ходила в аквапарк. Мимо него мы как раз проходили, потому и заговорили. Она сказала, что очень соскучилась по родным местам, по морю, что очень любит купаться, а в Питере с этим проблема. Я согласилась, заметив, что тоже люблю воду, однако всегда боялась глубины и если не чую дна под ногами, паникую. На что она пожала плечами, добавив, что чувствует себя в воде, как рыба.

Когда мы вернулись назад, народа на пляже поубавилось. Осталось, наверное, компании 3-4. Мы откупорили бутылку вина и продолжили пикник. Пригубили слегка и нечаянно перевернули лишь початую бутылку на одеяло. Солнце уже не грело как раньше, и хотя было светло, жар спал. Айка заторопилась купаться и хотя у меня уже прошло это страстное желание окунуться в Финский залив, я поседовала за ней. Вода была серой, холодной, и не совсем спокойной. Но раз уж замочили ноги, решили идти до конца. Было мелко и нам пришлось далеко отойти в море. Я как обычно дошла до шеи и поплыла вдоль берега. Оглянулась на Айку, она была от меня на расстоянии руки дальше в море. Девушка была ниже меня ростом и я поняла, что дна она не достает. Но ведь она взрослая девочка, тем более говорила, что хорошо плавает. Поэтому ничего ей не сказала, но сама немного сдвинулась к берегу.

Муж гулял с собакой и в нашу сторону не смотрел, тем более, что мы ушли вниз, чтобы было удобнее плыть по течению к месту стоянки. Когда я в следующий раз оглянулась, Айки не было. Я решила, что она нырнула, хотя вода совсем не располагала к таким процедурам. Я остановилась и стала ждать. Но она не появлялась. Тогда я стала ее звать, потом кричать. Люди на берегу засуетились. Хоть убейте, не помню, искал ее кто-нибудь из отдыхающих в море. Но точно знаю сразу позвонили в службу спасения и скоро прибыли водолазы и полиция.

Мы показали место, где плавали. Подошли другие свидетели, подтвердили наши слова. Одни ребята оставили участковому свой номер телефона и вскоре ушли. А мы остались в надежде на то, что поиски увенчаются успехом. Уже все показания дали, но не уходили. В ее сумочке полицейский нашел телефон. Он не был закодирован, поэтому позвонили по каким-то номерам, сообщили о случившемся. Вскоре подошли несколько женщин, в некоторых я узнала продавцов из дикси, решила, что там и мачеха Айки. Им тоже рассказали, что и как. Хотя, если честно я была в таком ступоре, что с трудом понимала, как такое могло произойти. Я не слышала ни вскрика, ни всхлипа, ни беспорядочных хлопков по воде, вообще ничего не было! Абсолютная, оглушительная тишина!

Наверное, потому, что я не слышала и не видела трагедии, находясь в метре от нее, я не могла быть убедительной в своем рассказе о произошедшем.

Мы ушли, когда уже полностью стемнело, наверное в первом часу ночи. Я заметила, что вообще не помню хронологию событий. После давая показания, я не могла вспомнить, в котором часу что было. На часы не смотрели, а белые ночи вообще-то сбивают с понталыку. Водолазы облазили все, но Айку не нашли.

Через три дня муж уехал на родину в Иран, билеты были куплены давно, а еще через две недели меня вызвали в полицию для дачи показаний. Не знаю, что они хотели узнать нового, но как оказалось, кроме нашего телефона, никаких других у них не было. Хотя я видела, как один из отдыхающих просил участкового записать его номер. То что муж уехал на родину, им тоже показалось подозрительным. Не знаю, в чем уж они нас подозревали, в похищении что ли? Конечно, было неприятно все это.

Апогеем действа стал визит родственников девушки. Муж еще не вернлся. Им видать дали адрес в полиции. Хотя какое имели право вообще? Я вышла, конечно, чтобы в очередной раз рассказать о случившемся. Тяжело это, говорить отцу такое. Там я поняла, что женщина, которую я приняла за мачеху на пляже, на самом деле была просто ее коллегой. А мачеха вот она – сейчас передо мной. Я тогда удивилась, как похожи они с Айкой. Но только внешне . Налетела она на меня, как коршун, с ходу начав обвинять в том, что я неправильно называю время событий. Они там видео с камер в магазине, где мы вино покупали просматривали и там было другое время.

Я ей говорю: "Да что вы в самом деле, не помню я времени вовсе, на часы и не смотрела, зачем мне? А если вы знаете, когда это было, зачем спрашиваете?". А она: " Я говорила они что-то скрывают, не чисто тут что-то". Это, извините, был пиздец. Меня прям затрясло. И без того шок, а тут прям в какой-то уголовщине обвиняют. Правда, отец, брат и глава их диаспоры, были адекватными и несмотря на горе вели себя достойно. Еще раз попросили показать место, где мы тогда купались. Сходила с ними, показала. Хотя первый раз не туда пальцем ткнула. Они говорят: "А нам здесь показывали". Я присмотрелась, говорю ошиблась, кусты-то одинаковые.

Пока шли с братом разговаривали. Он все о последних часах сестры распрашивал, говорит: "Не жаловалась ли на нас". "Не жаловалась, - говорю. - А должна была?" "Ну, - говорит, - были у нее проблемы с мачехой, поругивались". Айка и вправду слова плохого о родне не сказала. Было заметно, для них это стало бальзамом.

В общем, муж приехал, его еще раз вызывали в полицию. Потом он сам к отцу девушки ходил. Тот ему прямым текстом сказал: "Поклянись, что дочь мою не похитил". Муж, конечно, клясться не стал, сказал, ежели бы он похитил, то все равно бы соврал. Поэтому придется без клятв ему поверить. Да и нечего ему скрывать, на виду весь. В общем, сумел убедить, что мы там ни при чем были.

А Айку так и не нашли. До самых морозов искали. Я все справлялась в магазине о ней. А потом мы переехали. Но я очень часто ее вспоминаю. Вот и сегодня утром проснулась, а она перед глазами. И решила записать, что помню.

Да, я когда отцу сказала, что Айка говрила, что плавает хорошо, он не подтвердил. Сказал, плавать она почти не умела. Думаю, знай я тогда, что не умеет; не позволила бы ей зайти глубже себя. Почему она соврала, не пойму.

Вот такая история, из-за которой часто места себе не нахожу. Русалке – русалочье...