1934 год. Карнавал-демонстрация в защиту "полезных" птиц
"Синица в год истребляет 6500000 гус."
"Королек за год истребляет 1000000 гусениц"
"Синица в год истребляет 6500000 гус."
"Королек за год истребляет 1000000 гусениц"
Интересно, многие угадают, в каком году произведен этот снимок?
Фотография весьма примечательная: тетки, которые совершили шопинг в магазине фабрики "Большевичка", идеологически верные лозунги, тут тебе и "Свобода", и "Оккупация" и "Агрессия"
Ну прямо на злобу дня. Но чёрно-белые фотографии наводят на мысль, что они сделаны раньше, например хронологически их можно отнести к эйфории конца 80-х, тогда все мечтали освобождения от "Старшего, ленивого и пьющего брата", а уж на сало, хачапури, бульба, мамалыга, радиолы "VEF" и грузовики "Колхида" будут новой нефтью и поднимут уровень жизни до самых передовых стран Запада. Москали от зависти локти будут кусать и массово рванут в очень гордые и несгибаемо независимые страны
Смущают надписи на буржуинском языке? Так это потому что будущая независимая страна стремится в семью братских европейских народов.
А эта кухарка сможет государством управлять.
Все это был, как вы догадались, сарказм и шутка. На самом деле эта демонстрация состоялась во время первого визита Никиты Сергеевича Хрущева в США в 1959 году. Довольно большая диаспора украинцев США и Канады приехали 21 сентября в Нью-Йорк и устроили митинг перед отелем, где остановилась советская делегация.
Никита Сергеевич оказался не лишён чувства юмора и вышел на балкон с советским флагом
Его троллинг разжёг пуканы протестующих, что только раззадорило советских товарищей. Хорошо видно, что они смеются над участниками митинга.
Просто уверен, что никто из тех, кто стоял тогда на балконе, даже не мог представить, что 30 лет спустя с такими же плакатами будут требовать свободы и независимости не только в Киеве, но и и остальных республиках "нерушимого союза", а через 32 года колосс, казавшийся нерушимым, рухнет.
Ну и анекдот в тему:
Сын:
- Папа, расскажи будь ласка, хто такие евреи, а кто жиды, кто такие
русские, а хто москали, хто такие хохлы, а хто такие украинцы?
- Отец, переставая нарезать ломтики сала, взглянул на сына и сказал:
- Евреи, сынок, живут в Израиле. Это героический народ вот уже 60 лет
сражается против мусульманских агрессоров, строит свое государство,
имеет самую лучшую армию и прекрасных дивчин.
А жиды, сынок, живут на Украине. Пьють нашу горилку, спят с нашими
дивчинами, покупают наши дома и пытаются построить незалежну Украину.
- Русские, сынок, живут в России - огромной стране. Добывают нефть и
газ, продают лес, строят и лелеют свою государственность.
А москали, сынку, это те сволочи, шо живут на Украине, жрут, подляки,
наше сало, пьют нашу горилку, совращают наших дивчин и пытаются
построить незалежну Украину.
- Ну а хохлы, сынку, живут в Украине, пьють нашу горилку, едять наше
сало, спят с нашими дивчатами и пытаються построить незалежну Украину.
А украинцы, сынок, живут ЗДЕСЬ у КАНАДЕ, и мы едим украиньске сало, пьем
настоящую, нашу, родную горилку, работаем, не покладая рук, и смотрим,
як эти кляти хохлы мешают жидам и москалям строить незалежну Украину...
Пост будет состоять из двух частей и одного фото.
Прошу обратить внимание на то, что это реальная история из нашего прошлого. Какие то термины, слова, обороты и т.д. могут быть неприятны. Но, что было, то было и я не вправе, что либо менять.
Часть 1.
23 июля 1990 г. на площади Ленина в Туле прошел митинг таксистов, требовавших убрать всех южных торговцев из города.
Причиной всех этих событий стал конфликт двухнедельной давности, когда четверо кавказцев избили таксиста. По одной версии – за то, что заломил цену, по другой пассажиры вели себя грубо, и отреагировали на сделанное им замечание. Не исключено, что соответствовали истине обе версии сразу. Как бы то ни было, у избитого были сильные травмы головы и других частей тела.
За две недели после случившегося видимой реакции со стороны тульских властей не последовало. Тульские газеты вообще об этом молчали. Хотя страсти в городе постепенно нагнетались. Под кавказцами в то время понимали продавцов, оккупировавших центральный рынок, из-за чего цены для большинства населения там держались очень высокие. Говорили о том, что рыночная мафия ничего не боится, в милиции и ОБХСС у нее все схвачено. Общее настроение всех горожан – надо навести порядок.
Пока милиция раскачивалась, таксисты решили сами искать справедливости; собрались перед центральным рынком на Хлебной площади и пытались въехать туда на машинах. Милиция тут же отреагировала. Совместно с руководством таксопарка и представителями советской власти была проведена профилактическая работа, в результате которой договорились о том, что органы правопорядка приложат все силы для поимки нападавших, а комиссия, созданная горисполкомом, рассмотрит остальные требования таксистов.
Требования, впрочем, были лаконичны: южных торговцев из города – вон.
С этих призывов и начался в три часа дня митинг. Был понедельник, начало новой трудовой недели. Рынок, кстати, по понедельникам не работал. Часть площади у Белого дома и часть улицы Менделеевской превратились в автостоянку. Впрочем, на частных машинах приехало даже больше людей, чем на такси. Самих таксистов оказалось не более сотни – все-таки еще и работа, но были поддержавшие их рабочие тульских предприятий, шоферы автоколонн.
Градус общественного негодования рос с каждой минутой. Подтягивались и обычные горожане, не автолюбители. Люди были недовольны высокими ценами на базаре и тем, что большинство торговцев занимается обычной перепродажей, которая и влияет на цены. Однако помимо резких выпадов звучали и успокаивающие призывы: пусть торгуют, но живут честно. Надо, чтобы приезжали торговать также с Украины и других областей.
Толпа все прибывала, так что таксистов стало совсем не видно.
Однако никто из тульского начальства эту несанкционированную сходку крикунов и бузотеров вниманием не осенил.
Тогда в 16.03 загудели машины такси, и эту акцию подхватили все остальные, не жалея аккумуляторов. Волей-неволей эти тревожащие начальственный покой звуки долетели до самых высоких кабинетов.
Первым на площадь вышел секретарь обкома партии Е. М. Давыдов. За ним хозяин области Ю. И. Литвинцев, потом начальник УВД облисполкома А. И. Сафонов, председатель горисполкома Г. Г. Евсюхин, председатель облисполкома В. Д. Ананьев, ну и, конечно, представители городских демократических партий и движений.
Взял слово генерал Сафонов:
– Преступники не установлены, но мы их найдем. Что касается выдворения – пусть решает советская власть.
– У нас есть силы, мы управу найдем, – также заверил всех Литвинцев.
Председатель горисполкома Евсюхин выступил с компромиссным предложением:
– Проверки подтвердили факты незаконного проживания и торговли. Надо принять решение временно прекратить деятельность этих торговцев. Создадим компетентную комиссию из работников УВД, ОБХСС, СЭС, горисполкома – кто имеет право торговать на рынке, а кто – нет. А пока на две недели запретим им торговать совсем.
Тут вдруг опять к микрофону подошел генерал Сафонов:
– Товарищи! По последним сведениям преступники найдены в Алма-Ате. Их привезут.
Две недели ни черта не могли найти, а скорее всего и не искали, а тут за полчаса арестовали аж в Алма-Ате.
Но разговор к этому моменту пошел уже глубже. Заговорили о коррупции, городских проблемах, дефиците сигарет. Последнее – было крайне болезненной проблемой. Люди буквально собирали окурки, потому что в магазинах не было никаких табачных изделий.
В итоге на митинге решили подождать недельку и разобраться с рынком – в смысле с тем, который на Хлебной площади. Литвинцев также пообещал лично проехаться в такси по городу, чтобы посмотреть и послушать как все обстоит на самом деле.
Всех кавказцев действительно с центрального рынка после случившегося на какое-то время убрали. Но цены после этого не то, что не упали, а опять выросли.
Часть 2.
Комментарий к этому фото на Фейсбук от Максима Кетова.
Уверен, многим это будет интересно. Оригинальный текст.
Тыдынц!
Сейчас для вас будет шок, коллеги!
Это, действительно, Тула . Эту фотографию я не видел ни разу в жизни, но могу достоверно восстановить события, хотя тогда ещё и не работал в такси (передаю информацию из уст достоверного наблюдателя).
Дело было поздней весной в 1989-1990 году.
Место фотографии: улица Менделеевская, машины такси стоят аккурат перед Кремлём (в этом году ему будет 500 лет). На фоне видим здание Морской школы.
Надо сказать, что ни тогда, ни сейчас такого скопления таксомоторов в этой точке никогда не было, кроме того дня.
Заинтригованы? Тогда слушайте.
Обратите внимание на то, как расставлены машины и что в них (практически во всех) нет водителей, а ведь улица не такая уж широкая. Так что же случилось в тот день?
Надо сказать, что буквально в паре кварталах от этого места находился и до сих пор находится Центральный рынок. Его тогда крышевали гости из солнечных республик. Они настолько доминировали, что назвать этот факт беспределом, не сказать ничего.
И вот в один из дней «хозяева жизни» сильно покалечили одного из таксистов. К слову, и до того «наезды» и «доения» случались с завидной регулярностью. Но в тот момент чаша терпения таксистов была крайне переполнена. А когда рабам нечего терять кроме своих цепей сами знаете что происходит? Точно! Вооружённая революция.
В урочный час сотни водителей съехались в одном месте (на других улицах тоже стояли их «лошадки» с шашечками, но в кадр не попали) и пешком двинулись в логово врага, предусмотрительно захватив с собой «оружие пролетариата» - монтировки и гаечные ключи.
Операция готовилась в строжайшей секретности, но крайне организованно. Противник был застигнут врасплох.
Сказать, что это было месиво – это крайне поскромничать в эпитетах. Были трупы среди иноземных оккупантов, а те тела, которым повезло, долго устилали больничные койки в травматологических палатах.
Юридические последствия оставлю в тени, намекну лишь, что адвокаты зарождающейся тогда «теневой экономики» поспешили встать на сторону таксистов и замять громкое дело.
В 1991 году, 30 лет назад, в Минске в апреле-мае прошла серия многотысячных митингов рабочих. Они начались внезапно 3 апреля в ответ на резкое увеличение цен — на 65−70%. Численность митингов доходила до 100 тысяч человек. На площадь Ленина, сегодняшнюю Независимости, рабочие приходили прямо в робах и касках, причем с МАЗа, тракторного и подшипникового заводов шли в центр города просто по проезжей части. Сегодня мы впервые публикуем уникальные фотографии известного белорусского фотографа Сергея Брушко. На них — события весны 1991 года. Также мы записали воспоминания участников тех самых митингов.
На улицы вышли из-за повышения цен на продукты
Стихийные митинги рабочих в Минске начались 3 апреля 1991 года на Минском электротехническом заводе имени В. И. Козлова. В этот же день на улицы вышли рабочие завода автоматических линий, который находился через дорогу от электротехнического, и завода шестерен. Рабочие митинговали в районе улицы Козлова, на пересечении улиц Уральской и Долгобродской. Там же они остановили трамваи и залезли на них. На площади Ленина в этот день акций протеста не было.
Геннадию Быкову сейчас 63 года, в 1991 году было 33, он работал на заводе автоматических линий шлифовщиком.
— В то время в Советском Союзе повысили цены. Килограмм свинины стоил 2 рубля, а говядины — 1 рубль 80 или 90 копеек, а стал стоить 10 рублей. То есть цены выросли в пять раз! 3 апреля я пришел на работу, и у нас было собрание по созданию рабочего союза, на котором присутствовали около 30 молодых, но опытных работников, под молодыми я имею в виду людей от 30 до 40 лет. И тут к нам забегает кто-то из знакомых и говорит, что электротехнический завод перекрыл улицу, по которой ходят трамваи. Это участок от сегодняшнего проспекта Независимости в сторону Тракторного завода. На нашем заводе тогда работали около 4200 человек, из них в первую смену — около 3 тысяч. И мы решили, что тоже выходим на улицу. Все произошло стихийно. Я потом долго думал, почему первым вышел электротехнический завод, и пришел к выводу: там очень много работало женщин. Ведь это интенсивная кропотливая монотонная работа. И вот женщины пришли 3 апреля на работу и стали обсуждать повышение цен. Основная масса советских мужчин приносила зарплату домой и отдавала женам, поэтому женщины лучше понимали ситуацию с ценами. И вот они пришли в цеха и стали возмущаться, а начальник цеха им и говорит: что вы тут шумите, идите во двор. Они вышли во двор, там стали собираться рабочие из других цехов — в итоге все оказались на улице и перекрыли ее.
Геннадий Александрович говорит, что долго думал над противоречием: цены поднялись во всем Советском Союзе, но на улицу вышли почему-то белорусы, хотя наша страна считалась заповедником коммунизма.
— И я пришел к выводу: у нас мясо и колбаса по 2 рубля были в продаже, а в других странах Советского Союза — кроме, возможно, стран Балтии — этого не было. Люди там уже давно платили по 10 рублей за килограмм мяса на рынке, а в магазинах были кабачки и рыбные консервы. Вторая причина — период горбачевской гласности, это был праздник неповиновения. Тогда была относительная демократия, фракция БНФ уже была в парламенте, репрессий не было — вот и произошли эти события.
Геннадий Александрович вспоминает, что 3 апреля к ним на переговоры приехали заместители председателя Совета министров БССР Вячеслава Кебича.
Как заводы шли на площадь
4 апреля, вспоминают участники тех событий, «остановился весь Минск». Рабочие с заводов вышли на площадь Ленина (нынешняя Независимости). Они шли маршем со своих рабочих мест. Например, рабочие Минского автомобильного завода шли колонной по Партизанскому проспекту к Дому правительства.
— 3 апреля я работал во вторую смену, — вспоминает экс-слесарь механосборочных работ МАЗа Михаил Маринич.
— Проснувшись утром 4 апреля, пошел в магазин и узнал, что на площадь идет автозавод. Я побежал к ним и присоединился к колонне. На площади Ленина мы встретили с десяток милиционеров, у одного из них был большой мегафон, сейчас, наверное, такие и не выпускают. Я говорю: «Дай сюда — разговаривать с народом будем!» И милиционер отдал мне мегафон. Мы залезли на трибуну возле памятника Ленину и начали митинговать.
Михаил Митрофанович вспоминает, что на площадь также подогнали усилительную машину с микрофоном и к протестующим вышел Вячеслав Кебич.
— Запомнилось, как он подошел к микрофону и вместо того, чтобы сказать протестующим: «Здравствуйте!» или «Внимание», начал говорить: «Але, але», как в телефон.
В тот день прямо на площади избрали инициативную группу по созданию стачкома МАЗа.
— Нам сказали, что есть возможность выступить по телевидению. На телевидение попали от МАЗа я, Гена Быков, Георгий Мухин и депутат Верховного совета Сергей Антончик. Эфир на телевидении рабочим предоставили на постоянной основе, и мы там рассказывали про ситуацию в коллективах, о том, чего требуем.
В дальнейшем Геннадий Быков, Георгий Мухин и Сергей Антончик станут сопредседателями Минского стачечного комитета.
Сергей Баранов весной 1991 года работал мастером механических мастерских Минского метрополитена.
— Помню, как мне на рабочий телефон в каптерку позвонил товарищ, работающий на тракторном заводе, и сообщил, что тракторный вышел. Я собрал всех, кого мог, в курилке и сказал, что мы не должны быть в стороне. Настроения у рабочих были разные: 60% на 40%. 40% сказали, что надо работать, что им и так хорошо. Но после обсуждений они приняли сторону желающих пойти на площадь Ленина, и мы строем, как в армии, в своей рабочей одежде пошли.
Нас было человек 20, но по дороге к нам присоединилась колонна механиков и обслуживающего персонала из депо. На площади люди хлопали, выкрикивали лозунги. Через часа два-три как-то постепенно начали расходиться. Мы тоже пошли на работу переодеваться, но знали, что работать не будем. Обратно шли с ощущением победы, потому что никто нас на площади не разгонял. Мы прокричали свои требования, не вышли на работу — душевный подъем был у всего коллектива. На работе нам сначала собирались засчитать этот день за прогул, но потом передумали.
Александр Евдокимчик весной 1991 года был наладчиком токарных автоматов на Минском подшипниковом заводе. Он вспоминает, что 4 апреля представителей совета трудового коллектива собрали в актовом зале.
— Говорили, что некоторые несознательные элементы проявляют активность, поставили нас в известность, и мы вернулись на рабочие места. Буквально в течение часа по корпусам пронесся слух, что МАЗ пошел. Через некоторое время перед проходной нашего завода собралось, мне трудно оценить, но точно больше тысячи человек. И мы как были в робах, так и пошли в сторону площади Ленина. После митинга, когда возвращались в робах на работу, в метро не хотели пропускать, но люди заступились — и пропустили.
Военные несли службу без дубинок и отдыхали в Совмине
Вячеслав Баловнев весной 1991 года служил срочную службу в войсковой части 5448 в Минске. Во время митингов он стоял в цепи милиционеров на площади Ленина.
— Наша воинская часть обеспечивала охрану общественного правопорядка при проведении массовых мероприятий, при патрулировании города. В апреле 1991 года я был солдатом второго года службы. Нашу часть подняли по тревоге, мы надели обмундирование. Я даже помню, что тогда командир части сказал, что к своему народу мы со щитами и мечами выходить не можем. Поэтому мы несли службу без дубинок. Никаких столкновений или агрессии со стороны народа не было. Мы стояли лицом к ним, они лицом к нам. Мы понимали, что это наши отцы и матери и что люди пришли выразить свое недовольство: из-за повышения цен людям просто не за что было себе что-то купить. Все эти дни митингов мы дежурили так: час стоим — час отдыхаем. Отдыхали в здани Совмина на втором этаже, сидели на полу в коридорах.
Вячеслав вспоминает, что рабочие приходили на митинг примерно в 10 часов утра — сначала шли на завод, а потом колонной на площадь. В районе обеда люди расходились.
С 4 апреля митинги на площади Ленина стали постоянными. Михаил Маринич вспоминает, что там на трибуне был свободный микрофон — выступали рабочие, депутаты.
— 5 апреля МАЗ не работал, и каждое подразделение завода проводило собрание по избранию стачкома цеха и одного представителя в стачком завода. Меня избрали представителем от цеха, — говорит Михаил Митрофанович.
Стачкомы стали образовываться и на других предприятиях. Были созданы минский и республиканский стачечные комитеты. Сначала требования, которые выдвигали рабочие, были экономическими: повысить зарплату, пенсии, провести компенсации и доплаты к зарплатам из-за роста цен. Однако потом появились и политические: например, вывести парткомы с территории предприятий.
Михаил Маринич говорит, что рабочие МАЗа требовали выдавать им майки, носки — и вначале это все выдавали.
— Вам было не страшно? — спрашиваем у Геннадия Быкова.
— Страха не было, у нас с милицией был полный контакт. Стачком объявлял забастовку, выставлял требования, чтобы не продавался алкоголь в магазинах. Была дисциплина.
— А страха, что уволят с работы, не было?
— Не было. Стачкомы пользовались авторитетом на предприятиях. Туда избирали лучших людей от каждого цеха.
Митинги рабочих стали общенациональными, стачкомы были не только в Минске, но и в Молодечно, Борисове, Солигорске, Лиде, Орше. В Орше рабочие перекрыли железнодорожные пути.
Но были и несогласованные моменты: например, Геннадий Быков вспоминает ситуацию, когда минский стачком объявил забастовку, а на МАЗе работали.
— Я приехал за полчаса до первой смены и прошел к ним на завод, выступил в цеху перед рабочими. В итоге цех остановился, выстроился и пошел колонной на площадь Ленина. Мы идем, а перед нами выходит колонна от тракторного завода на Партизанский проспект, и каждый цех несет табличку: первый литейный, второй литейный… У последних мы табличку забрали, перевернули, женщины дали мне помаду, и я написал большими буквами «МАЗ» — и впереди колонны пошел человек с этой табличкой.
Михаил Маринич говорит, что были дни, когда на площадь выходил только один МАЗ.
По итогу митингов, которые проходили и в апреле, и в мае, и переговоров с правительством удалось добиться решения многих экономических моментов. Однако наши собеседники говорят, что зарплаты хоть и поднимали, не всегда это было пропорционально росту цен.
Читать полностью: https://news.tut.by/society/723344.html?c=
История всегда повторяется
Не хватает денег на мясо — жрите пирожки с ливером
Работы больше — зарплаты меньше
Все началось утром 1 июня. Стихийный митинг, который быстро перешел в забастовку, возник в одном из цехов НЭВЗа. Люди обсуждали последние новости, которые прочитали в газетах и услышали по радио, — сообщалось о повышении цен на мясо и молоко.
Этому решению ЦК КПСС и Совета министров Советского Союза предшествовало снижение расценок на единицу произведенной продукции и увеличение норм выработки на НЭВЗе — получалось, что за меньшие деньги работать теперь надо было больше.
"Это был лишь повод, вопрос стоял гораздо шире. Речь шла о низком уровне жизни рабочего человека, о тенденции снижения размера заработной платы, о задержках с выплатой вознаграждения за труд. С 1 января по 1 июня 1962 года задолженность по заработной плате на НЭВЗе выросла с 24,8 тыс. до 39 тыс. рублей и составляла основную часть возросшей дебиторской задолженности завода. Рабочим становилось просто не на что жить", — считает профессор кафедры "Социальные и гуманитарные науки" Южно-Российского государственного политехнического университета имени Матвея Платова Александр Скорик.
В быту тоже было не все гладко. "Своего жилья не имели до 30% рабочих завода, а за съемную квартиру в студенческом Новочеркасске нужно было платить не менее 35 рублей в месяц, притом что в ремонтно-строительном цехе рабочие получали 67−75 рублей в месяц", — говорит профессор.
Неумение руководить
Все это порождало текучку кадров на предприятии, где постоянно трудились около 12 тыс. человек. В 1961 году на завод приняли 3595 человек, а уволили 3082 человека. За девять месяцев 1962 года на предприятие пришли 2529 человек, а уволились — 2237.
"В социально-психологическом плане внутренний климат на заводе складывался неблагоприятный. Особенно рабочих раздражало хамское отношение к ним цехового и заводского начальства. Нередко, едва заняв должность, чиновник просто воротил нос от рабочего. И примеров такого стиля поведения было немало", — говорит ученый.
Уговоры руководства бастующих цехов прекратить стачку и вернуться к работе ни к чему не привели, наоборот, к митингующим присоединились другие рабочие. Люди пошли к заводоуправлению, чтобы потребовать повышения оплаты труда.
К рабочим вышел директор НЭВЗа Борис Курочкин, который, видимо, недооценил серьезность ситуации. По одной из версий, на требования рабочих он ответил: "Нет денег на пирожки с мясом — ешьте с ливером".
Доподлинно неизвестно, была ли эта фраза произнесена в действительности или это чья-то вольная интерпретация слов Курочкина, но эти слова прочно закрепились в сознании людей. Именно общение рабочих с директором завода спровоцировало дальнейшее обострение ситуации.
В руках у протестующих появились первые самодельные плакаты. Этнолингвист Южного научного центра РАН Татьяна Власкина, отец которой в те годы работал в НИИ электровозостроения при НЭВЗе, говорит, что у рабочих изначально было всего четыре лозунга, три из которых сложно назвать политическими.
"Один из них был связан с этими пирожками, второй — "Хрущева на мясо!", третий — "Мяса, молока, зарплат", еще один касался предоставления жилья. Лозунг "Хрущева на мясо!" был написан на тендере (специальный вагон, предназначенный для перевозки запаса топлива для локомотива — прим. ТАСС) пассажирского поезда, еще один — на переходном мосту", — рассказала Власкина.
Попытки переговоров
О ситуации в Новочеркасске доложили в Москву — первому секретарю ЦК КПСС и председателю Совета министров СССР Никите Хрущеву. После совещания с руководством МВД, КГБ и Минобороны он приказал привлечь к наведению порядка в городе военных. К зданию заводоуправления были стянуты силы внутренних органов и органов госбезопасности. В город прибыла рота внутренних войск.
На НЭВЗе ждали партийное руководство. Однако прибывшие в город члены президиума ЦК КПСС, в том числе зампредседателя Совета министров СССР Анастас Микоян, разговаривать с рабочими не стали, поручив вести переговоры первому секретарю ростовского обкома КПСС Александру Басову и директору завода Курочкину.
Конструктивного диалога снова не получилось — в конце концов местных руководителей, фактически оказавшихся в заложниках у митингующих, вывели из здания заводоуправления переодетые в "гражданку" сотрудники органов госбезопасности.
Рабочие НЭВЗа хотели встречи с "московским начальством". "По предложению обрубщика литья станкозавода Бориса Мокроусова из демонстрантов была сформирована делегация из девяти человек, которая через начальника Новочеркасского гарнизона добилась встречи с Микояном и членом президиума ЦК КПСС Фролом Козловым, находившимися под охраной военных, — говорит Скорик. — Но партийным вождям не понравилась дерзость Мокроусова, который требовал облегчить положение рабочих и вывести войска из города. Впоследствии ему приписали бурное криминальное прошлое, а сам факт попытки переговоров со стороны забастовщиков суд позже оценил как тяжкое преступление".
Таким образом, попытка рабочих быть услышанными "на самом верху" провалилась. В то же время другие работники завода — наиболее маргинальные, среди которых действительно были связанные с криминалом люди, — начали организовывать погромы. Это добавило уверенности партийным начальникам, что разговаривать в Новочеркасске не с кем.
Мост через реку Тузлов
К НЭВЗу стягивались новые силы, а на единственном мосту через реку Тузлов, соединяющим заводские окраины с центром Новочеркасска, появилась тяжелая бронетехника. Так власти рассчитывали не допустить массового митинга, который забастовщики собирались провести на следующий день у горкома партии.
Танки в городе
Однако утром 2 июня рабочие с красными флагами и портретами Ленина в руках просто перелезли через танки и БТРы и двинулись дальше, к горкому партии. Узнав об этом, партийные руководители вновь доложили о ситуации Хрущеву, который приказал во что бы то ни стало задавить бунт.
Здание Горкома, 1960 год Новочеркасский музей истории донского казачества
"Власти считали необходимым ликвидировать выступление рабочих, чтобы другим неповадно было. Твердый стиль руководства считался более приемлемым, нежели ведение переговоров и успокоение возмущенных рабочих", — говорит профессор Скорик. — Подчеркну, решение носило по большей мере коллегиальный характер. С инициативой выступил Басов, лицом к лицу столкнувшийся с рабочим гневом. Решение на месте принимал Козлов, но одобрение группа ответственных партийных и советских работников получила от Хрущева".
Оперативный штаб по управлению группировкой внутренних войск возглавил заместитель министра внутренних дел РСФСР Петр Ромашков. В состав объединенного воинского контингента входили 98-й отдельный батальон из Каменска-Шахтинского, 566-й полк из Грозного, 505-й полк 89-й дивизии из Ростова-на-Дону.
Из общевойсковых соединений привлекались части 18-й гвардейской тяжелой танковой дивизии Новочеркасского гарнизона, 92-я мотострелковая дивизия из Владикавказа (в те времена Орджоникидзе).
Приказ Хрущева спустили командующему войсками Северо-Кавказского военного округа Иссе Плиеву, а он — своему заместителю генерал-лейтенанту танковых войск Матвею Шапошникову.
Прошедший всю Великую Отечественную Шапошников направить танки на мирных людей не смог. Танки 140-го полка 18-й танковой дивизии были направлены в город, но не стреляли. Как пишет в своей книге "Хрущевская слякоть. Советская держава в 1953–1964" историк Евгений Спицын, докладывая руководству о причинах неисполнения приказа, Шапошников заявил, что не увидел перед собой противника, которого следовало бы атаковать танками.
Кровавая суббота
Тем временем к колонне рабочих, которая двигалась в центр города, стали присоединяться люди, не имеющие отношения к заводу.
"Отец, который был на митинге возле заводоуправления и потом шел в город вместе со всеми, рассказывал, что в толпе были люди, которых никто из заводчан не знал. Потом, когда все закончилось, они просто пропали. И именно эти люди призывали бить милиционеров, громить заводские помещения, войти в здание горисполкома. Кто мог быть этими провокаторами — одна из самых больших тайн в этой истории", — отмечает Татьяна Власкина.
Часть толпы направилась в отдел милиции, который находился недалеко от горкома. По одной версии, они хотели освободить задержанных накануне участников выступления на НЭВЗе, по другой — завладеть оружием. "Солдат внутренних войск оттеснили на второй этаж, один из участников бунта выбил автомат из рук военного (так как сотрудники милиции в усиленном составе патрулировали город, здание охраняли военнослужащие внутренних войск — прим. ТАСС), но был убит другим военнослужащим. Так пролилась первая кровь. В ходе столкновения в отделе милиции погибло и было ранено несколько участников выступления", — говорит профессор Скорик.
Увидев толпу рабочих из окон горкома, находившиеся там московские партийные функционеры поспешили укрыться в находившемся неподалеку военном городке, вновь оставив руководство города лицом к лицу с участниками волнений.
Митингующие прорвались в здание и заняли балкон, выходивший на площадь и ставший импровизированной трибуной. Звучали требования о снижении цен, оскорбления и угрозы в адрес властей и военных.
Оттеснить людей от здания горкома удалось подразделению внутренних войск под командованием начальника Новочеркасского гарнизона генерал-майора Ивана Олешко. Сумев пройти на балкон в здании, занятом участниками митинга, он попытался убедить людей разойтись.
"Толпа напирала на военных, кто-то даже пытался отобрать у них оружие. Генерал был вынужден приказать сделать предупредительный залп в воздух, но в толпе начали кричать, что стреляют холостыми. Ситуация полностью вышла из-под контроля. Когда участники митинга вновь навалились на цепочку военных, последним пришлось применить оружие. Снова прозвучали выстрелы — на этот раз беспорядочные. Люди бросились прочь с площади, на которой остались лежать тела погибших", — говорит профессор Скорик.
На этом волнения в Новочеркасске не закончились, но их накал начал спадать. Во второй половине дня рабочие собрались снова — по данным Скорика, люди вновь выкрикивали различные лозунги, но в целом митинг прошел более мирно. На следующий день жители Новочеркасска снова пришли на площадь возле горкома, но после обеда самостоятельно разошлись.
"Перекошенные лица"
Писатель и краевед Василий Вареник оказался на месте трагедии спустя несколько часов после расстрела. В 1962-м ему было восемь лет, он с родителями жил в Ростове-на-Дону, где уже утром 2 июня все наперебой говорили о волнениях в Новочеркасске.
"Там находился мой дядя, мы очень боялись, что с ним что-то случится, поехали, чтобы забрать его в Ростов. Въезд в город был заблокирован, отец свернул на полевую дорогу. Так, через поля, по дну оврага мы подъехали к окраине Новочеркасска, смогли подняться в центр, я увидел первый бронетранспортер. А на самой площади поразило огромное количество разбросанных предметов — очки, платки, кошельки, расчески, авторучки", — вспоминает он.
На входе в парк возле горкома он увидел поваленную решетку. "Помню, меня это очень поразило — решетка была очень крепка, чтобы повалить ее, нужна была недюжинная сила. Там же стояла цепочка дружинников, у которых были страшно растерянные, перекошенные лица. Люди были потрясены, обескуражены — даже милицейское начальство. В парк никого не пропускали — вроде бы, там лежали трупы", — говорит Вареник.
Споры о количестве погибших в Новочеркасске продолжаются по сей день. По официальным данным, всего было 87 пострадавших, в больницы обратились 45 человек с огнестрельными ранениями. 22 человека погибли на площади и в отделе милиции, еще два человека были застрелены вечером того же дня при невыясненных обстоятельствах.
Чтобы скрыть свидетельства произошедшего и не дать жителям города лишний раз вспоминать о трагедии, тела погибших захоронили в разных местах. По восемь тел закопали в поселке Марцево под Таганрогом и в поселке Тарасовском, еще семь тел — возле города Новошахтинска.
Перезахоронение погибших в результате столкновения, 1994 год Новочеркасский музей истории донского казачества
Перезахоронение погибших в результате столкновения, 1994 год
Лишь к 1994 году удалось собрать останки погибших, захороненные в разных концах Ростовской области. Их перезахоронили на новом кладбище Новочеркасска. Траурная процессия, на которую пришли тысячи жителей города, растянулась на несколько километров.
К 40-летию трагедии захоронение реконструировали и установили мемориальную плиту.
У каждого свой Новочеркасск
В августе 1962 года в Новочеркасске прошел процесс над участниками июньских событий. К уголовной ответственности было привлечено больше 100 человек, их обвиняли в попытке свержения советской власти, участии в массовых беспорядках и бандитизме. Некоторые получили до 15 лет тюрьмы. Семь человек были расстреляны.
"В протоколах, которые были составлены в первые дни событий сотрудниками органов госбезопасности, часто указывается на неких зачинщиков и организаторов. Я смотрела списки осужденных и могу уверенно сказать, что они не могли быть организаторами. Это все случайные люди, которые не представляли собой организационной силы, — считает Татьяна Власкина. — Вся эта история мне напоминает 9 января 1905 года. Тогда люди тоже пришли к царю за правдой, но волну правдоискательства остановили расстрелом. В Новочеркасске люди шли не против советской власти в принципе, а за тот идеал советской власти, в который хотели верить. Но получилось, что они идут за правдой к своим палачам".
За "плохое руководство коллективом завода и невнимание к вопросам воспитания, бездушное отношение к нуждам и запросам рабочих" решением областного комитета КПСС был исключен из партии и снят с должности объявленный непосредственным виновником беспорядков директор НЭВЗа Курочкин. Однако, как считает Александр Скорик, вина директора была сильно преувеличена.
"Толковый инженер оказался не готов к роли директора большого предприятия, ибо не умел, да и особо не хотел общаться с работниками завода, погруженный в сложные хозяйственно-экономические проблемы", — убежден историк.
Волна кадровых разбирательств затронула и первого секретаря Ростовского обкома КПСС Басова, которого в августе 1962 года освободили от должности и назначили советником при правительстве Кубы по вопросам животноводства. С этого момента началась его довольно успешная дипломатическая карьера.
Генерала Шапошникова в 1966 году уволили в запас, а в следующем году исключили из КПСС и возбудили уголовное дело, обвинив в антисоветской пропаганде. Вина генерала была в том, что он знал правду о событиях и открыто говорил о них.
Несмотря на то, что дело все-таки было закрыто, членство в партии восстановили лишь в 1988 году. Генерал продолжал жить в Ростове-на-Дону, где умер в 1994 году. На могиле Шапошникова и его супруги на Северном кладбище города установлен памятник, на котором выбиты такие слова: "У каждого есть своя война и свой Новочеркасск, но не каждый выходит из них так, как Шапошниковы Матвей Кузьмич и Екатерина Сергеевна".
Не болтай!
Долгие годы июнь 1962-го в Новочеркасске старательно стирали из памяти — во всяком случае, партийное руководство делало для этого все возможное.
"Школьницей я была "юным экскурсоводом" в Новочеркасском музее истории донского казачества, и как-то французские туристы спросили меня о том, что я знаю о событиях 1962 года, — вспоминает Татьяна Власкина. — На тот момент мне точно было известно только одно: что об этом с чужими говорить нельзя. Я гордо ответила, что все у нас было хорошо. Этот эпизод потом попал на страницы французского журнала Paris Match. Там была такая подробность: мне в летнюю жару нравилось ходить босиком, и, как назло, именно за это уцепился корреспондент, расписал целую историю о нищих советских детях, от которых скрывают правду… Вот после этого я впервые у родителей спросила о том, что же все-таки произошло в 1962 году".
И все же город ничего не забыл. "Рассказывая о Великой французской революции и личности Марии-Антуанетты, наш учитель истории произнес ее знаменитую фразу: "Если у них нет хлеба, пусть едят пирожные". Один из ребят в классе воскликнул: "Ну это же как у нас в Новочеркасске!" — имея в виду роковую "шутку" директора НЭВЗа Курочкина. То есть спустя полтора десятилетия в городе эту фразу знали и помнили, а значит, в семейном кругу о событиях говорили", — рассказывает Власкина.
Василий Вареник вспоминает, как родители умоляли его никому не рассказывать о том, что он видел в Новочеркасске в 1962 году. "Но говорили об этом все, даже дети. Шепотом, но говорили", — вспоминает Вареник.
После отстранения Хрущева от власти в октябре 1964 года часть осужденных по делу о беспорядках в Новочеркасске были выпущены из тюрем. В 1980-х они, в том числе шестеро из приговоренных к высшей мере наказания, были реабилитированы. Пересмотрев дело еще одного из расстрелянных, его признали виновным лишь в хулиганстве.
В 1992 году военная прокуратура РФ возбудила дело против ряда ответственных за расстрел в Новочеркасске, в том числе Хрущева, Микояна и Козлова. Правда, спрашивать было уже не с кого — все фигуранты умерли.
В 1996 году президент России Борис Ельцин подписал указ "О дополнительных мерах по реабилитации лиц, репрессированных в связи с участием в событиях в городе Новочеркасске в июне 1962 года".
Живые люди
Сегодня в здании, в котором когда-то находился горком КПСС, располагается Новочеркасский музей истории донского казачества.
Один из залов музея посвящен событиям 1962 года. "Экспозиция рассказывает о быте рабочих, жизни в общежитиях, о самом заводе. Представлены архивные документы, фотографии, сделанные 1 и 2 июня 1962 года в Новочеркасске, также фотографии расстрелянных, раненых, материалы суда над участниками волнений. Среди важных экспонатов есть пули, найденные при эксгумации тел", — рассказывает заведующая отделом музея Светлана Чибисова.
Фрагмент экспозиции в Новочеркасском музее истории донского казачества Новочеркасский музей истории донского казачества
Фрагмент экспозиции в Новочеркасском музее истории донского казачества
© Новочеркасский музей истории донского казачества
Экспозиция этого зала входит в обязательный маршрут осмотра музея, ее очень часто посещают как жители Новочеркасска, так и гости города, при этом больше всего темой "новочеркасского расстрела" интересуются туристы из Москвы.
"Видимо, в столице об этом знают и периодически эта тема возникает в общественном дискурсе", — считает сотрудник музея. Перед зданием музея сегодня разбит аккуратный газон и высажены туи. О трагических событиях напоминает лишь скромный камень с надписью "2 июня 1962".
Общественная деятельность полна интересными организациями, которые ратуют за всё хорошее и борются со всем плохим. Пробегаясь по всяким бумажкам и агитациям, можно встретить много всего интересного. Недавно было опубликовано смелое обращение от некого Совета офицерского собрания. Со многими тезисами сложно не согласиться, поэтому стоит бегло по ним пробежаться.
Увы, но сканы этого обращения приводить мы не будем, т.к. кое-что из его текста может выходить за рамки действующих законов. Да и авторское право мы чтим. При желании полный текст можно будет найти на их официальном сайте (если, конечно, в гугле не забанили). Мы остановимся на некоторых выдержках.
Граждане из данного обращения убеждены в том, что страна подошла к последней черте, а её сферы неизбежно встали на рельсы деградации. Они обвиняют во всём руководство страны, делая акцент на том что основная цель нахождение у власти - получение прибыли. При этом, значительная часть страны живёт за печальной финансовой чертой.
Больше всего удивило, что данные граждане, позиционирующие себя в качестве офицеров, вступились за таких граждан как Нэвэльный и ряда других интересных личностей. Честно говоря, тяжело укладывается в голове офицерский разум и симпатии к блогеру. На этом моменте волей-неволей появились мысли о фейковости данного обращения от лица офицеров. Но полёт их мысли пошёл немного дальше.
Они акцентировали внимание на том, что силовикам не стоит бороться с народом. Вроде бы мысли правильные. Но кого они называют народом? Тех, кто вышел на протесты в поддержку Квадракоптермэна? Серьёзно? Манипуляция словом "народ" в данном контексте выглядит странным. Они даже умудрились пригрозить ответственностью за исполнение "преступных" приказов.
Здесь нужно сказать, что так называемые протесты слабо походили на мирные митинги, а в отношении силовиков были акты насилия. Ситуацию намеренно раскачивают, сталкивая лбами разные категории населения. И не исключено, что разными сторонами руководят одни и те же силы. Любые нарушения закона должны пресекаться стражами порядка, что и делается.
Не упустили возможность данные граждане и заявить о праве на власть и планах о проведении некого народного собрания с участием представителей всех регионов, социальных групп и возрастных категорий. Говорят, что ситуацию в стране нужно менять, и это общее благо.
В конце обращения люди, заявившие себя в качестве офицеров, обмолвились о том, что офицерский корпус несёт ответственность за судьбу Отечества. Очень громкие слова. Но отматывая время назад, начинаешь понимать пафосность данных речей.
Пробежавшись по их сайту, можно встретить изображения людей в форме, которые могут являться ветеранами Вооружённых сил и правоохранительных органов. Скорее всего, значительная их часть является военными пенсионерами, т.е. в начале 90-х могли быть действующими офицерами своих ведомств.
Рождается закономерный вопрос: почему о бедах в стране офицеры вспомнили именно сейчас? Почему бездействовали в тот момент, когда рушилась страна? Именно тогда были шансы на поворот событий вспять, но большинство погононосителей отсиделось по углам.
Из-за этого создаётся впечатление, что некие силы взяли под крыло эту организацию (интересно, зарегистрирована ли она?) для манипуляции общественным мнением (в первую очередь, это направлено на военнослужащих и силовиков). Искренность обращения тоже под большим сомнением, особенно, когда встречаешь фамилии граждан, далёких от укрепления государственности в стране.
В условиях капитализма всегда будет дифференциация на очень бедных и очень богатых людей. Сложно допускать, что организаторы сегодняшних протестов ратуют за простой народ. Все действия больше похожи на борьбу за жирные куски. Война капитала с капиталом. Она не предполагает благо для работяг.
Не исключено, что под предлогом благих намерений хитрые смутьяны решили запудрить мозги людям, посвятившим свою жизнь защите Отечества. Многие из них достойные офицеры. Разумеется, что происходящее в стране их печалит и они, как патриоты своей страны, хотят изменить её к лучшему. Но пока что это всё выглядит как попытка манипулировать общественным мнением через людей, чьё мнение для не является пустыми словами.
Стоит в Казани такая вот интересная тумбочка с плакатами за народный референдум о возвращении СССР.
Начать, видимо, решили с малого и пока только митинг 11 октября в 12.00 в парке имени Петрова.
Я думал, что идея референдума за сохранение СССР, провалившись в 1991 году, канула в Лету. Но нет. Живы, видимо, еще в народе жаждущие возрождения Страны Советов и отмены решений Беловежской пущи. Общероссийский сбор подписей, границы 1945 года, и войну в Нагорном Карабахе на плакаты написали. Как говорится, все сгодится. Портрета товарища Сталина только не хватает.
Много желающих соберется на это странное мероприятие? Хотя, как говорится, от тайги до британских морей…
Все может быть.
Ради прикола залез сегодня в чат под видеотрансляцией митинга под стенами кремля. Ну и понакидывал сообщения с разными оттенками и смотрел, какие сообщения оставляют, а какие удаляют. Модерируют почти мгновенно. А это значит, что сидит целая команда и фильтрует. ИИ(скрипт) вряд ли смог бы обработать мои сообщения, я специально коверкал слова сочитаниями английских и русских букв не естественным образом. Сообщения появлялись и через пару секунд пропадали.
Любые призывы к объединению, к контролю эмоций, к слаженным действиям и здравым рассуждениям с проникновениемм в суть вопросов, чтобы нас снова не накрячили как с развалом Союза, режуться мгновенно!!!
Сообщения же со вкусом: "Путин вор, на кол его, на электростул и даже ВЛАСТЬ НАРОДУ" проходят спокойно. И казалось бы, всё логично, чё...
Но самое интересное в другом... Сообщения в стиле "Путин - наш спаситель" тоже проходили на ура! То есть пропускались исключительно "полярные точки зрения", выражающие эмоциональные экстремумы людского мировоззрения. Словно подогревающие противостояние людей.
И появилась у меня в голове (может и в порядке бреда) вот какая мысль: а не задумали ли сильные мира сего гражданку у нас дома устроить? Ну а ПВВ и его власть сделать яблоком раздора, как бы это по идиотски не звучало... Вон мы как жарко порой дискутируем на работе то... А когда не два три человека, а одна толпа с другой толпой "дискутировать" будет? А если у кого-то терпения не хватит и он швырнёт кирпич? Ну или это сделант провакатор? А кому это будет на руку?
Весь сегодняшний спектакль (я и про конституцию и про нефть и про митинги), как мне кажется, отлично годится в качестве "ментальных дров" для пожара, который может поглотить нашу страну. Ну как-то всё сразу... Съезд народных представителей в Москве, прошедший 29 декабря 2019 года, про который знает далеко не вся страна. Поправки, сгенерированные комиссией из людей, некоторые признались, что никогда до этого не открывали конституцию. Обнуление сроков ну и под занавес - "нефтяные фортеля".
Всё это начинает походить на трагикомедию в нескольких частях...
Я воздержусь от агитационных речей ЗА и ПРОТИВ чего или кого-либо. Я хотел бы только призвать всех, кто это прочтёт к здравомыслию и холодному рассчёту! Не время эмоционировать! Пора просыпаться, ребятки! Мы все эмоциональны от природы, но если мои на чей-то взгляд больные фантазии окажутся хотя бы где-то рядом с истиной - постарайтесь не терять самообладание. Иначе у нас либо окончательно отожмут НАШ ДОМ или устроят очередную "перестройку" с очередными "годами лапши".
Мира всем и ясности мысли!
Будьте сильны, но разумны! Иначе не успеем побыть счастливыми...
P.S./если Вы увидите в этом посте здравое семя, распространите его пожалуйста. Я не против, если без ссылки на источник и автора. Я понимаю, что ,возможно, прока мало от этого. Но вдруг так случится, что этому семени сомнения обязательно понадобиться прорасти. Так пусть это будет не семя ненависти к братьям нашим и сёстрам. Не важно кто прав, важно, чтобы просто было всё хорошо....