«Гаах-хх, недурно», – подумал я, только открывши глаза.
Спустя минуту нежностей, я придвинулся ближе к основанию кровати, приподнялся на руках и опёрся об оголовье. А затем протянул руку к телефону.
«9:37», – прозвучало у меня в голове.
«Как бы я того не хотел, а пора бы собираться. Сегодня у меня работа, снова, с 12 до 8 вечера».
Обычный день и обычная работа, по крайней мере тогда я ещё не придавал ей особого значения. Перевалившись на правый бок, одной рукой придерживаясь за оголовье, другой – в локте – опираясь ещё на кровать, я с некоторым усилием сел ближе к краю. И с ходу рывком перебрался на коляску.
«Да благослови господи тот день, когда я решился купить жёсткий матрас, – поймал я себя на этой приятной мысли (ведь ещё до прошлой недели дело обстояло так, что я то и дело слетал вниз, протягивая пятую точку слишком далеко).
Завершив весь утренний туалет, размяв, насколько это было возможно для сидячего, руки и помассировав ноги, я двинулся на кухню готовить завтрак. Сырники – это вещь, товарищи. Подробности вам ни к чему.
Скажу лишь, что тогда я особенно долго не хотел отрываться от кресла у окна. Была даже мысля, а может к черту, с одного дня не убудет. Но все же, взявши себя в руки – буквально – я двинулся шарить за одеждой и готовиться к выходу.
«10:51», – вдыхаю свежий утренний воздух. У нас во дворе, прямо напротив моего подъезда, растет прекрасная сирень. В такие моменты хочется жить.
А двигать как обычно пришлось с крайней изворотливостью. Честно говоря, именно поэтому я не особо возражал против тех приколов, которыми сей день и закончится. Конечно, бл*ть, я и так трюкач хоть куда. Попробуй выживи в нашем паршивом городишке. Десятки жалоб, а сколько лично я долбил этих чинарей в высоких кабинетах. Ладно, не о том речь. Перескакивая через колдобины и ямы, взбираясь то на один тротуар выше уровнем, то спускаясь на другой, – я покатил на остановку.
На месте мы всегда встречались за 30 минут. Стандартная рутина. Ехать от меня где-то двацок, так что я хоть и очень относительно, но успевал. На клятый трамвай, само собой, ибо две пересадки на маршрутке – к черту.
Каждый раз забраться в него – целый вызов. В принципе, я уже человек учёный, – и в такой ситуации привык вести себя королем. Так что всегда с особой элегантностью прошу собравшуюся в трамвае прорву внести меня – и поскорее – по этим злосчастным ступенькам. Ооо, эти недоуменные рожи нужно видеть. Другое дело тот исключительный случай, когда как манна небесная приходит новый трамвай – он практически в уровень – так что проблем доставлять случается меньше. А то иной раз приходится с десяток минут стоять, ждать, пока соберётся консилиум учёных и общим усилием решит эту задачу. Ведь уехать без меня трамвай не имеет права. Хотя бывало и такое...
Оттарабанил я, значит, на этом корыте до центра города. По удобному обстоятельству – в виде двух коренастых мужиков – спустился на дорогу и дал бой очередному бордюру, застопорив целую полосу движения на добрых 3 минуты. Этот гранитный воин с десяток дней назад стал стеной на точке перехода, после того как недавно двинули уличный забор. Короче, раньше, когда нужно было перейти от остановки на правую сторону улицы, по направлению движения была ложбинка в точке соприкосновения тротуара с полотном дороги. Но после недавних, по тому времени, ремонтных работ на место ложбинки вперили очередной забор, а переход двинули чуть в сторону – в упор высокого бордюра. Да-да, инвалид опять начал капать на мозг неравнодушным пешеходам.
*Честно сказать, веселая манера эта у меня только тут, в дневнике. В действительности одуреешь трижды, прежде чем пройдёшь все эти круги ада.
Колесить от остановки до точки сбора нужно было недалеко. Работа знакомая, второй месяц на ней торчал. Платили вменяемо – 1700 рэ за 8 часов. Хотя как я теперь люблю говорить: «По-клоунски за клоунские труды».
Обряжали разными лохмотьями, скрывая колеса и все механизмы какой-то атласной тканью, по сторонам завешивали картоном – разной степени рекламной дурости – и бросали в атаку, бить по ушам зевак убойными кричалками. В одиночку. Но только до вечера.
Во второй половине дня появлялся ещё в жопу ужаленный танцор, как он сам выражался – фристайлер. Битый вечер он все то время, что я работал в компании, выскакивал на сцену и до*бывал меня своей отвратной музыкой в стиле евро-бит. Устраивал «перфоманс», как мне одним днем поведал менеджер. Причем этому непосредственному петуху ещё и платили полтораху за 1-2 часа.
Точно, я же забыл упомянуть что это был за костюм – гоночный карт. По крайней мере, за таким названием. Как это чудо выглядело на самом деле вам лучше не знать. Рекламировать же приходилось контору, которая занимается прокатом в местном парке аттракционов таких маленьких, а-ля гоночных, машинок из фанеры. Достаточно шустрых, я вам скажу. У них даже по городу есть своя секция – возят детей на соревы и т.д.
В общем, в чем состояла работа в этот конкретный день, что я решил отвесить вам в ленту столько букаф:
Итак, 12 часов. Я выкатываюсь на главную городскую площадь и начинаю раздавать листовки. А между тем колонка, повисшая у меня на подлокотнике то и дело извергает всякие рекламные сводки и лозунги, типа: «Мы ждём тебя, гонщик», «Ноги не носят – погонять просят» и, самый угарный, судя по расплывающимся в улыбках лицам школьников, – «Нету ножек – есть педальки, погналииии!»
В таком режиме, с перерывами на туалет и пожрать, я катался из стороны в сторону следующие пять часов. То и дело исходя на говно из-за уродских гранитных булыжников, которые тут и там, по велению градостроительных уникумов, устилали и без того видавший виды тротуар.
И вот, когда время уже подбивалось к 17:30 – ааа, с*ка, вы ждали, да – появился этот выхолощенный герой нетрадиционной ориентации, как я привык его называть. Сначала по программе он отдрочил свои трюки, позадвигал унылый мудеж. В общем, покрутился-повертелся, иии–
Так, наступил час икс – час пик, 6 часов. Площадь накрыло толпами бредущего к дому народа, а петушок тем временем запустил свою зубодробительную шарманку:
«Спи-и́-иди спит бо́й, гасолин из бёрнин… Спи-и́-иди спит бо́й, эсс фаст эз ай Кэн би… туру-ту-ду-дут-ту-дуру-руру…»
Под этот непонятный мне, но явно спидовый лейтмотив, он начал вынимать из потрепанной хозяйственной сумки дешманскую инвалидную коляску. Разложил ее и начал крутить на ней какие-то трюки. Музыка тут уже начала орать так, что нахлухо забила мой рекламный эфир и переманила всю клиентуру.
И вот тут-то началось самое интересное. Внезапно остановившись и развернувшись в мою сторону, он разогнал что есть мочи свой тарантас и вылупился в мою коляску. Тут же подскочил, актер сраный, и начал агрессивно подбивать на конфликт:
– Погнали, герой. Кто первый, того и тапки. Начинаем отсюда, – он указал на заранее начерченную линию старта, а затем перевел руку к зданию напротив – и во-о-от до туда, до крыльца.
– Сейчас подкатят мои братишки, устроим настоящий заезд, сынок, – продолжал изрекать кринж-мен, пока я вах*евал с того, как школотрон назвает бородатого мужика сынком.
Наученный по-настоящему горьким опытом передвижения по этой конченой, во всех смыслах отсутствия удобств для инвалидов, площади, я хотел было заехать по его тупой будке кулаком. Но он тут же подпрыгнул с коляски и шепнул мне, что если не продолжу действовать согласно сценарию, – не получу заслуженной выручки. А так ещё и надбавку накинут – 1000. И тут же, выхватив у меня из рук оставшиеся листовки, достал из своего балахона несколько плакатов похожего содержания и стал подсовывать весь этот хлам случайным людям из толпы. Заодно предлагая всем желающим поучаствовать в надвигающейся нелепости за сертификат на тот самый картинг.
Музон не сбавлял обороты – теперь уже тяжёлый металл наступал на барабанные перепонки единым фронтом. Начали подходить другие фриковатые особы, испещренные пирсингом и татуировками. Парочка зевак из толпы тоже вызвалась.
Готовилась гонка. Да, якобы по ровной поверхности, по крайней мере большей частью этого отрезка. Но по сторонам, куда ни глянь, считай, обрыв – шаг в сторону и все, приехали. Оставалось лишь соображать, что делать, как не шваркнуться и не отправиться отдыхать. Однако внезапно меня огорошили ещё и тем, что нас, оказывается, будут подталкивать на старте. Как бы я не крутился, как бы не брыкался, отвертеться не удалось. Да, именно это и случилось. Вот так, бл*ть, просто. Со старта же гонки мое лицо отправилось вылизывать мерзотную мостовую.
Так как в заезде учавствовало порядка 8 претендентов, то идиот, что давал мне разгон, не успевши сыграть и половины своей роли, споткнулся и своротил меня прямо в аидов котел. Что было дальше меня особо не интересовало. Пару зубов оставил я в тот день на этой проклятой площади. Скорая – три дня в больничке. А как итог конторские всучили мне лишь полторашку, не додавши даже полного оклада. Не отработал типа, но так и быть, они решили смилостивиться. Хотя, согласно подписанному мной же договору, должны были по случаю неотработки не более половины заявленной оплаты.
«Чтоб я ещё хоть раз раздавал эти блядские листовки», – зарёкся я в тот день.
