Три сезона конкурса шаманов для императора, якутский дворянин Дмитрий Кычкин и его Шитые Рожи, шаман Кучюняк Мазарин, он же Харабытик и другие финалисты...

Битва экстрасенсов. Сезон нулевой, акт первый

Эвенки, они же тунгусы. Те самые "шитые рожи"

Первый русский император Петр I любил шаманов. Ровно 317 лет назад, 8 января 1702 года тогда еще не император Петр Алексеевич написал письмо в Сибирь "столнику нашему и воеводе Леонтью Федоровичю Хрущову" и потребовал следующее:

«Прислать к Москве к будущей зиме 1703 году трех или четырех человек Самояди шаманов, которые совершенно шаманить умели, и дать им провожатых и подводы, и велено их по городам кормить ... и везти их с бережением, и велел взять с собою, что к тому шаманству им понадобится. И их не стращать, сказать им будет наша, великого государя, милость».

Воевода, правда, приказ не выполнил - но не из-за лени своей, а наоборот - из-за излишней ответственности. Хрущев к делу подошел со всем тщанием. Поймал где-то "дву человек самоядцких шаманов" и на всякий случай устроил им в приказной избе испытание - "какое шаманство за ними есть?".

Увы, но шаманы потерпели полное фиаско: "И те де шаманы били в бубен и крычали; а иного де шаманства за ними никакова кроме того нет". В общем, облажавшихся колдунов отправить в Москву воевода не решился - "чтоб ... нашей великого государя казны лишные истраты не было».

Охотник-самоед, он же ненец.

В столице, правда, хрущевского радения о бюджете не оценили, велели делать что сказано, и пригрозили пеней: «И как к тебе ся наша великого государя грамота придет, и ты б <…> с Березова шаманов к предбудущему 1704 году с казенщикам безо всякой своей отговорки прислал к Москве".

Мезенские самоеды.

В итоге началось нечто вроде "Битвы экстрасенсов" - по всей Сибири искали сильных шаманов. Вот что пишут в челобитной Михаил и Алексей Черкаские: «Указал великий государь в Сибирских городех <…> в Белогорье и в Самояди и в иных ясашных волостях велел сыскать шаманов таких знающих, которые вешки и о всяких делех с болванами своими говорят и их вспрашивают, и в том шаманстве им те болваны и в Белогорье медный гусь отповедь чинят, и они в шаманстве в огонь мечютца и иные мечты чинят; а сыскав выслать в Тобольск <…> и с теми шаманы прислать толмачей, кто их язык разумеет».

Чем кончилась эта история - непонятно, скорее всего - ничем. Петр отвлекся на другие дела, но идеи встретиться с сильнейшими сибирскими шаманами не оставил.

Битва экстрасенсов. Сезон нулевой, акт второй

К идее вернулись как в книжке – 20 лет спустя. В 1722 г. сибирскому губернатору князю Черкасскому была доведена воля Императора – отправить в Петербург «якутскаго жителя Дмитрия Кичкина с инородцами, именуемыми «Шитыми Рожами», с четырьмя шаманами и с выходцом из Китая, умеющим читать и писать по манжурски и по никански (по-китайски – ВН); при чем дозволить ему, Кичкину, привезти товаров на 4000 рублей».

По поводу «шитых рож» не пугайтесь – так называли эвенкийских шаманов, которые делали себе на лице татуировки несколько необычным способом – вдевали в иголку нитку, натертую сажей или иным красителем и в прямом смысле слова прошивали себе татушку на лице и на руках.

Местные власти в ответ начали тупить и «включать дурака», прислали отписку что «означеных иноземцев никакого реэстру не имеетца», а также им не понятно, кого из тунгусов или якутов взять.

Центр конкретизировал требования: «Велено дворянину Дмитрею Кычкину в сибирских городех ис тунгуского и ламуцкого народов (то есть эвенков и эвенов – ВН) шитых рож до четырех семей, также из Якуцкого уезду шаманов лутчих, которые пользуют от болезней и бутто угадывают, коликое число взять, четырех человек выбрать, привесть в Санкт-Питербурх».

Якуты

На самом деле в Питере было не до шуток – у Петра резко обострилась почечнокаменная болезнь, и, похоже, на сибирских шаманов он возлагал определенные надежды. На местах от императорского гнева порядком наложили в штаны и быстренько составили реестр колдунов.

Этот список лучших сибирских шаманов, своеобразных победителей тогдашней «Битвы экстрасенсов», дошел до нас. Он приводится в отправленном в 1724 году указе якутскому воеводе Измайлову о содействии в препровождении в Петербург «инородцев, называемых «Шитыми рожами», и шаманов». Вот этот список. Имена, имена-то каковы!

«Реэстр шаманам.

Кангаланской волости: шаман Кучюняк Мазарин, он же Харабытик, шаман Уреыбас.

Кокуйской волости: шаман Сыдыбыл Дабудаков, шаман Иктей Кривой.

Борогонской волости: шаман Банга, шаман Турчак Бучюко, шаманы: Тыкы, Кыпчыкова сын Мосхою, он же Саингы, шаман Кусенек.

Нерюптенской волости: шаман Могудер, шаман Ламуга Байтаков.

Намской волости шаман Кутуях. Бахинского роду шаман Дегорень.

Мегинской волости Бырдый Кытынаков.

Сыланской волости шаман Байга.

Емконской волости шаман Дагыс. Тагуйского роду шаманы Кулакай, Дебука, Челодай, Даку. Лучинского сын шаман Одуй.

Боронской волости Кусегей шаман Жарын. Дакырского роду шаманы: Тас, Силим, Чачик.

Ерканской волости Жалан Омолдонов шаман. Жарканской волости шаман Конлеку. Шаманы ж

Якуцкого города тамошние уроженцы pycкиe люди: Федор Турбин, Семен Рубачев».

Двое русских, переквалифицировавшихся в шаманы, особенно впечатляют.

Коекчучи и якуты.

Между прочим, в этом указе прямым текстом говорилось, что время на раскачку больше нет: «велено де дворянина Кычкина со определенными по Указу ему с шаманы и с шитыми рожами указанным числом с семьями выслать в самой скорости, в чем и подписаться ему, дабы он Кычкин, по Его Императорского Величества Указу, трактом своим ехал с великим поспешанием, нигде не медля ни часа под опасением жестокого штрафа...».

Но не успели – 28 января 1725 года Петр скончался, так и не увидев ни Харабытика, ни Уреыбаса.

Эвены. Не путать с эвенками. Одни ламуты, другие тунгусы.

Битва экстрасенсов. Сезон нулевой, акт третий

Как ни странно, на этом история не закончилась. Через четыре года после смерти Петра, уже при другом Петре – юном Петре Втором во дворце нашли эту переписку и вновь загорелись давней идеей. И вновь в 1929 году полетело указание – а подать сюда все того же «Дмитрея Кычкина» с его Шитыми Рожами! И начался сущий детектив.

Местные оправдывались, что выбранные тунгусы с женами оказались нехорошие и негодные к отправке, причем не потому, что у них «рожи не шитые», а потому, что «не суще они природные тынгусы и видом весьма плохи и не годны».

В Якутске сомневались в качестве наловленных на местах шаманов: «допросить, в какой силе камисар Шангин означенного Тесеку весма престорелого выслал: или по усмотрению их шаманского действа? И подлинно ль они имеют за собой действительное шаманство? А лучше их шаманством в Олекминску и в ведомстве того острога других не имеетца ль? А по допросех, ежели они покажут, что за собой шаманского действа не имеют, то их отпустить в жилища их; а Тесека и за старостию ко взятью не годен».

За «лучшими шаманами» развернулась настоящая охота, их «брали обманом», по приказанию Кычкина сажали под замок, шаманы же ехать к царю-батюшке не хотели, устраивали дерзкие побеги из-под стражи, а то и банально освобождались за взятку, записываемые как плохие и негодные колдуны.

Умер от оспы Петр Второй, но сменившая его Анна Иоановна указ подтвердила. Наконец, настал великий день, когда собранный цвет сибирского колдунства все-таки загрузили в сани и повезли в столицу. Якутские шаманы и шитые рожи успели добраться до Вышнего Волочка, но тут настиг новый указ – в августе 1731 года Анна Иоановна вернула их с дороги домой. Якутский дворянин Дмитрий Кычкин, подозреваю, долго матерился с досады, а потом повез свое татуированное воинство обратно.

Ну и зря развернула, кстати. Тогдашняя официальная медицина немногим от шаманства отличалась. Так, незадолго до смерти императрицы придворный европейский лекарь приписал Анне Иоановне от камней в почках высушенные и растертые в порошок эмбрионы зайчихи, да еще и сетовал, что сейчас зима, а до начала лета этого чудодейственного порошка, к сожалению, никак не получить. Так что еще вопрос, кто врачевал лучше – этот прощелыга или какой-нибудь шаман Могудер, не говоря уже про Федора Турбина.

Кстати, третий акт в документах доступен в Сети, на сайте sakhamemory.ru полностью выложено дело «По доношению ясашных сборщиков о присылке тунгусов и прочих шитых рож и отдаче дворянину Кычкину для отправления в Санкт-Петербург» 1730 года, все 49 страниц.

Можете попробовать почитать.

_______________

Это отрывок из моей книги "Жизнь примечательных людей".

Моя группа во ВКонтакте - https://vk.com/grgame

Моя группа в Фейсбук - https://www.facebook.com/BolsaaIgra/

Моя страница на "Автор.Тудей" - https://author.today/u/id86412741

Долганы — северный народ России, который проживает в двух регионах страны, в Красноярском крае и Якутии. Самоназвание этой народности — саха. Большая часть проживает вблизи рек Хета и Хатанга.

Существует две теории о происхождении долган: первая, что это самостоятельный по происхождению этнос, вторая — что это подгруппа другой северной национальности — якутов. Традиционные занятия долган почти такие же, как и у их ближайших соседей — оленеводство, рыболовство, пушной промысел.

Раньше язык долган считали одним из диалектов якутского языка, сегодня он выделен как самостоятельный язык, который относится к тюркской группе алтайской семьи. Письменность долган, кстати, сформирована на основе русского алфавита. Большой вклад в культуру долган внесли сибирские казаки — значительная часть долган исповедует православие и носит типично русские фамилии.

Сохранились у долган и традиционные верования. Божества делятся на три категории: невидимые существа, способные вселяться в любой объект (иччи); духи, доброжелательные к людям (айыы) и духи, обитающие в подземном мире (абаасы). Долганы почитали семейных и охотничьих покровителей — ими могли быть различные предметы, такие, как деревянная фигурка или рога оленя, в которых обитают духи.

Интересна статистика о численности долган: по данным переписи 1926 года, их было всего 656. Всесоюзная перепись 1970 года показала, что долган в стране живет 4877, спустя 9 лет их было уже 5053. Последняя перепись населения СССР насчитала 6945 представителей этого этноса. По данным последней переписи, проведенной в 2010 году, долган стало уже 7885.

Исследователи северных этносов отмечают, что у долган всегда была возможность развивать традиционные отрасли хозяйства, а еще этот народ отличается высоким уровнем этнического самосознания. С начала 90-х годов коренные малочисленные народы Севера получают поддержку на федеральном и местном уровне. Каждый год издаются учебники долганского для младших и старших школьников и студентов. В Дудинке педагогическое училище готовит преподавателей долганского языка. На Таймыре и в Якутии живет долганская интеллигенция: писатели, поэты, журналисты, художники, филологи, историки. ГТРК «Таймыр» выпускает передачи на долганском языке. Материалы о долганской культуре можно почитать в одноименной газете.

Долганы — не единственный малый народ севера России, который смог сохраниться и даже вырасти. Так, например, по данным переписи 2002 года, в стране проживали 19071 эвенов, а 2010 — уже 21 830.

Как изменилась численность этих и других народов России за 10 лет, сможет показать новая перепись, основной этап которой стартует уже в апреле 2021 года.

источник

После Находки захотелось чего то природного и самобытного и мы поехали в гости к малому народу - удегейцам. Это коренные жители здешних краев и как всё аутентичное, привлекает нас шибко. Наша цель - поселок Михайловка.
Мы - обычные ребята, которые запустили ЗдравТур из Владивостока в Москву. Мы нашли авто без своих денег на краю страны и едем в поисках необычных людей, мест и здоровой, умной, духовной России.
История малых народов ДВ любопытна.
В упомянутой деревне жили корейцы и хунхудзы - выходцы из Китая. После их назвали тадзы. Когда совок появился, народец нужно было как то определить, вот и включили в 5 коренных малых народов. У тадзов верования смешанные, язык китайский.
Удегейцы - одна из самых малочисленных наций на планете - потомки джурдженей, коренного народа Дальнего Востока.
Раису Максимовну нам посоветовали навестить активные девушки из туристко-информационноно центра Владивостока. Она одна из примерно 200 оставшихся чистокровных удегейцев на планете.
Мы конечно мало ожидали, что будем ехать 350 км 8 часов. Эта ночь в машине оказалась тяжёлой. Каменистая стиральная доска вытрясла из нас терпение до молекул.
Но наградой послужили утренние прекрасные виды на сопки, горные реки и все тот же туман над скрипящими деревянными мостами. Деревеньки спрятаны в таёжных лесах, уютны и опрятны. Есть ощущение бедности, но нет уныния, как часто у нас. Деревня на 200 жителей может тянуться на пару километров. Дома сделаны из потемневшего бруса. Во дворах непременно маленькая банька, часто летний домик. Иногда есть и старый домик, итого 4 похожие как матрёшки постройки. Участки в среднем по гектару. В окошках простенькие занавески, во дворах - старые японские пикапчики. Вдоль обочины в лесах грибов не счесть. За изгородью домов все скромно, но опрятно. В двориках часто цветочки. Кое-где газоны.
Исконно русские деревни. Крылечки, посиделки, дымящие мотоциклы с сивыми веснушчатыми мальчишками и ека невидаль - прямо вдоль промышленных дорог тянут оптоволокно.
На все это взирают зелёные сопки, царство природной жизни и покоя. И медведи в зарослях дикой малины (вегетарианцы) лениво подглядывают на сельские страсти сверху. Охотничья лицензия сверхдорога, поэтому косолапым не о чем беспокоиться. Ягоды в избытке.
Купаясь на реке, вы можете познакомиться с ними лично. Нас миловало.
Страсти кипят потому, что и в таёжной глуши есть место человеческой подлости и чистоте. Как борец за добро Раиса Максимовна нас привлекает очень. Вот и она приветствует нас с крыльца. Ей 73. Ее домик опрятен, с колодцем и палисадником. Во дворе, как в кукольном домике маленькие домики - погреб, баня, сарай. Воздухом не напиться. Пахнет детством, дровами и травой-муравой. А ещё буйством трав и леса тайги.

Наш герой - председатель совета старейшин Союза коренных малочисленных народов Приморского края. Потомственная шаманка из рода Пионка. Местная глава администрации.
В ее жилах кровь удегейцев и потому возраст можно угадать только по сетке морщин пропеченного тайгой ее доброго лица. В светлой деревенской комнате тихо, книги Рериха, национальные сувениры и вещички, целая выставка дипломов.
Хозяйка угощает нас мелкой форелью со сковородки ( какой уж тут ЗОЖ, когда скворчит на сковородке и желудке). Неспешные деревенские разговоры, удивительные истории. Боже, как хочется надеть деревенские трико, штопаные носки и залечь на неделю с книжкой у сухой теплой печи. Дома, кстати, недешевы. Скромненький на 50 квадратов от 300 тыщ. И деревня жива, в отличие от наших, поволжских. Пока ещё.

Пока беседуем, сушим промокший извечно скарб.
Раиса Максимовна живёт с дочерью, которая балотируется на пост главы, сменяя уставшую маму. И устала она вовсе не от бумажной волокиты, проведения собраний и выбивания бюджета на дороги. Она устала бороться за права простых людей, извечно замордованных властью и безнаказанностью.
Впрочем, с ее появлением в 4 поселках под ее руководством мало-помалу зашевелилась жизнь. Дороги, свет, ремонт школы, клуба. Ремонт человеческих душ. Всем этим глава овладела полностью. И простые люди благодарны ей. Мы идём по поселку, а с огородов порой кто-то уважительно здоровается. Удегейцы - необычной внешности, скуластые, плосколицые, похожи на якутов. Напротив друг друга хвастаются ассортиментом два сельпо. Правда, счёты вместо кассы есть только в одном, но ленты с мухами, ароматный стиральный порошок и консервы в ассортименте у обоих. Классика.
В судах с равнодушным госаппаратом Раиса Максимовна доходила до Верховного суда. А суть проста. Людям, выросшим в тайге, на рыбе и мясе, не только запрещен улов и охота, но и пытаются продать их же лес.
Одиннадцать лесозаготовительных контор где то там, наверху, денно и нощно вырубают Дальневосточный лес, по закону обязуясь платить и налоги местному бюджету, и предоставляя машину дров каждому дому. По факту тайга лысеет, деньги уходят выше, а дрова ... население, чьи дома окружены лесом на сотни километров, с приходом нового главы, обязаны выкупать за 10 тр. Пенсии у малых народов нищенские, стоит ли говорить.
А ведь несколько лет назад огромным трудом хозяйка нашего притихшего после обеда дома ( Михалыч блаженно засопел) добилась и бесплатных дров, и по 50 кг рыбы на жителя ( тоже закон!), и ремонта школы, хоть и учеников 16 человек. Выживали чиновники ее как могли, и угрозами, и судами, и прокурорским произволом, и слухами, до которых ох как охоча деревня. Но засела глава поселения глубокой занозой в холеной, избалованной, изнеженной рабской психологией русского народа волосатой чиновничьей руке, и ни в какую.
Горчее нет той горечи, чем у трудового мозолистого народа, лишившегося даров родных рек и лесов, которым питался гордый род удегейцев ли, русских, китайцев ли - все одно хозяев тайги, с текущей, кажется, тайгой в самих венах их, проросшей тайгой в сами жилы их.

Как выживать в стране, где цинично и открыто нарушаются права простых людей? И даже такие стальные люди как Раиса Максимовна, устают от бесконечных судов за права тех, как эта сморщенная бабушка с подрагивающими руками сидит с нами на кухне и разговаривают простые деревенские разговоры про картошку, жука, разлившийся ручей и письмо от снохи..и ждёт со мной варёную картошку с деревенскими солёными ядреными огурцами, как у моей покойной бабушки.
Слава Богу, огород у нее не отняли.
Она кормится с земли, копит на дрова и даже откладывает на черный день и сыну на городскую жизнь .
Депутаты края же - вне законов и времени - охотятся с вертолетов ... и ими же вывозят дичь и рыбу. Пилят тайгу. Осваивают бюджеты. Валят вековые сосны. Пьют вискарь и гоняют покер с полканом на даче, где камин за 2 ляма, чучелов в избытке и натопленная пихтовая баня с портовыми Владивостокскими шлюхами. В колоде в засаленных, жирных их, в семге, пальцах - красные, лесники и особисты. Гнилая рать прогнившего режима.

Но покуда на Дальнем востоке есть свободный и гордый русский народ ( не путать с российским-унылым-среднеполосным), борьба за человека продолжается.

Пространства за Уральским хребтом испокон века манили многих наших соотечественников новыми возможностями, полезными ископаемыми, богатством растительного и животного мира. Кто только не отправлялся из центра Руси на восток в поисках новых ресурсов. Зауральские земли привлекали ещё новгородцев обилием пушнины.

В старинных русских рукописях ненцы назывались «самоядью» или «самоедами», и это название перешло отсюда в европейские языки. Наиболее вероятным видится вариант, по которому «самоед» – искажённое русскими самоназвание близкого к ненцам народа энцев «самодин». На их языке, как и у большинства народов Земли, выходивших из первобытного уклада, самоназвание значило просто «человек».

Вскоре после начала покорения югры (хантов и манси) московский великий князь Иван III взялся за самоедов. В 1499 году с Вычегды отправилась крупная для этих мест (более 4000 вооружённых людей) экспедиция во главе с князем Семёном Курбским. Близ устья Печоры, в земле ненцев, она построила острог, названный Пустозёрском (ныне Нарьян-Мар), который стал опорой при покорении ненцев, живших с европейской стороны Урала.

В Уральских горах произошла стычка, в ней московские воеводы убили 50 ненцев и захватили две сотни оленей. Затем один из воевод Курбского – Василий Бражник – совершил поход в низовья Оби и взял, по его словам, 50 «городов» (очевидно, укреплённых стойбищ). В отчёте об этом походе ненецкие поселения не отделяются чётко от ханты-мансийских.

Русские стремились также найти «Золотую бабу» – идол, якобы отлитый туземцами из чистого золота. Эта мифическая цель военных походов в Зауралье ещё очень долго влекла на опасные сибирские авантюры гулящих людей, ушкуйников и разбойников с разных концов Руси. Одним из них был в конце 16 века знаменитый Ермак.

Самоеды, жившие в низовьях Печоры и Оби, были объявлены данниками Москвы. Они были обложены ясаком и платили его драгоценной пушниной. Но понадобилось ещё не одно столетие военных походов, чтобы власть России над северными землями превратилась из фикции в реальность.

Богатства Севера привлекали смелых и предприимчивых купцов. В конце 16 века в низовьях реки Таз возникла торговая фактория Мангазея. Там поморы и русские купцы, а вскоре и иностранцы (голландцы и англичане) производили меновую торговлю с местными племенами, выгодно получая ценные меха, моржовый клык и прочую дорогую продукцию.

Мангазея была известна как столица контрабандистов Сибири. В городе совершались сделки на крупные суммы. За порядком следила выборная администрация. Вольная беспошлинная торговля была выгодна и приезжим купцам, и ненцам. Мангазею называли «златокипящей». Несколько десятилетий её расцвета оставили глубокий след в памяти жителей Сибири.

Но вслед за купцами шла царская администрация, старавшаяся не упустить ни копейки из торговых оборотов своих подданных. Для неё было и невыгодно, и возмутительно, что пушнина, которую самоеды должны были добровольно сдавать сборщикам ясака, продавалась по дорогой цене и частично даже уплывала из России за рубеж.

В 1595 году при царе Фёдоре Иоанновиче (по инициативе фактического правителя Бориса Годунова) в устье Оби был основан Обдорск (ныне Салехард). Он должен был стать опорным пунктом при колонизации зауральских ненцев, одной из факторий по приёму ясака. А в 1600 году уже сам Борис Годунов наложил руку на Мангазею – туда прибыл отряд во главе с князем Мироном Шаховским. По пути он подвергся нападению, как было сказано в отчёте, «воровской самояди». «Воровскими» (например, казаками) московские воеводы и приказные всегда называли тех жителей, кто сохранял независимость от царской администрации. В Мангазее был поставлен гарнизон из стрельцов и казаков, начали взиматься торговые пошлины.

Смутное время, при котором Москва не могла уследить за отдалёнными землями, продлило процветание Мангазеи. В 1608 году оттуда был выведен гарнизон в 1200 человек, и за Уралом на короткое время не осталось русских войск.

После укрепления у власти Романовы начали восстанавливать господство Москвы в Сибири. Монополия на торговлю «красным товаром» (ценными мехами) была главной целью этой политики. Царь не остановился даже перед тем, чтобы вызвать недовольство у дружественной Англии, чьи купцы активно занимались нелегальной (с точки зрения московского правительства) торговлей «за Камнем» (за Уралом).

В 1620 году Михаил Романов издал указ, запрещавший под страхом смертной казни плавание в Сибирь морем. Все сношения с зауральскими землями должны были вестись сухопутьем и реками через Уральский хребет, по путям, контролируемым московскими военными заставами. Этот запрет был направлен и против русских купцов (главным образом поморов), и против иноземцев, ведших в Мангазее выгодный беспошлинный промысел.

Для подкрепления указа в 1629 году в Мангазею прибыли царские воеводы Андрей Палицын и Григорий Кокорев. Они начали с того, что передрались между собой за главенство. С этого момента Мангазея перестаёт быть «златокипящей», а в конце 17 века окончательно исчезает со страниц документов.

Но покорение «самояди» ещё только начиналось. Обложить данью охотников и оленеводов тундры было нелегко. С целью обеспечить исправную выплату ясака и обезопасить русские крепости правительство царя Алексея Михайловича в 1652 году ввело систему аманатов (заложников) в отношении семей ненецких вождей.

Нападения ненцев в отместку за вымогательства и насильственный увод оленьих стад не прекращались. Особенно мощное сопротивление разгорелось зимой 1662-63 года. Тогда разгорелось восстание многих коренных народов Сибири, во главе которого стояли потомки хана Кучума. Как сообщал Сергей Соловьёв в 12-м томе своей «Истории России», «самоеды сожгли Пустозёрский острог, воеводу и всех служилых людей побили, а в Мангазее побили ясачных сборщиков и промышленных людей».

Потомок Кучума, Девлет-Гирей, планировавший восстановить Сибирское царство, договорился с вождями ненцев Ермаком Мамруковым и Иваном Лечмановым. Они должны были содействовать Девлет-Гирею нападением на Обдорск и Берёзов. Заговорщики договорились о разделе русских владений в Сибири. Ненецкие вожди планировали сесть в Берёзове данниками Кучумова наследника. Но «эти претенденты на Берёзовское княжество были схвачены, привезены в Берёзов, пытаны, повинились и повешены с 14 другими заводчиками по распоряжению берёзовского воеводы Давыдова».

В 1679 году снова вспыхнуло восстание ненцев в Западной Сибири. Когда ненецкий вождь Ныла уплатил 76 шкурок песца, то царские сборщики потребовали платить как прежде – соболями – и убили Нылу. Ненцы в отместку осадили Обдорск, но безрезультатно.

Пустозёрск до середины 18 века ещё несколько раз подвергался ненецким нападениям. Мыс Лиственичный на Печоре напротив Пустозёрска с течением времени стал называться Висельным – там на лиственницах вешали пойманных предводителей ненцев. Сейчас здесь мемориал ненецкого народа.

История : https://cyrillitsa.ru/narody/120695-samoyad-zachem-russkie-s...

Интересный нюанс был обнаружен при в монографии В.Г.Богораза "Чукчи", которую он написал более ста лет назад...

Как известно, голод всегда был настоящим бичом человечества, от него люди страдали повсеместно. Сейчас об этом стали забывать — все ведь без труда можно купить в магазинах. И кажется, будто раньше все было также просто — животных разводили, злаки сеяли, плюс собирательство, охота, рыбалка... Какой, мол, может быть голод. Ну да, мол, несколько раз "массовый голод" случался, но это в масштабах всей истории — сущая ерунда.

В самом деле доля истины тут есть: массовый голод — это совсем исключительные случаи, когда, например, из-за каких-то нестандартных климатических проблем даже летом не удавалось собрать урожай на огромных территориях. А этот урожай должен был бы кормить всю последующую осень, зиму, весну. Это страшнейшая ситуация, выкашивающая людей, приводящая к восстаниям, болезням, смене законов и политики.

Однако, это касается действительно тех массовых случаев голода, которые выбивались из общей статистики. А вот голодные периоды, которые из среднестатистической нормы не выбивались — никто ведь даже не считал. Голод как раз был нормой.

Взять даже северных кочевников. Да, сейчас можно подумать, что им хватало оленины, или дичи, или рыбы, которую, казалось бы, можно ловить когда угодно, хоть подо льдом. Отчасти да — у богачей вполне себе так и было.

Однако в массе, как пишет тот же Богораз (а вообще это можно найти в сотнях источников):

"Голодовки же в этих краях (на Чукотке и соседних территориях) случаются почти ежегодно и так же правильно, как смена времен года...вся приморская жизнь с ее постоянным чередованием периодов жестокого голода с периодами сравнительного изобилия настолько тяжела, что она не дает места долговечности...

...Колымские юкагиры живут почти исключительно рыболовством и каждую весну голодают. Не следует, однако, забывать того, что и до прихода русских прирост населения даже у наиболее сильных племен был весьма сомнительным и многие племена вымирали, от постоянных междуплеменных войн и голодовок..."

Российская Империя не бросала людей на произвол судьбы и по мере сил (плохо, конечно, но хоть как-то) пыталась помогать. В.Г. Богораз:

"Местное начальство и полиция, которые обходятся так дорого и государству и самому населению, должны помогать жителям, по крайней мере, во время голодовок... и организовывать медицинский осмотр во время эпидемий.

Голодовки происходят на реке Колыме, по меньшей мере, через год. Кроме того, голодовка бывает весной, в марте и апреле, когда зимние запасы кончились, а свежая рыба еще не поступает.

Для того чтобы облегчить голодовку, начальство устраивает из года в год рыбные запасы и целые рыбные магазины. Каждая община имеет свой собственный магазин, жителям приходится вносить ежегодно десятую, даже седьмую часть своего валового продукта. Соответственно этому рыбные запасы в магазине возрастают из года в год".

Конечно, с организацией всего этого дела было множество проблем:

"Рыба меж тем не может храниться слишком долго без всякой порчи. Когда наступает наконец голодовка, слишком часто выявляется, что рыбные запасы сгнили или разобраны по рукам. В случаях экстренной нужды начальство раздает голодным обитателям ржаную муку из казенных магазинов. Мука дается в виде займа и потом цена ее возмещается деньгами или местными продуктами. А между тем в некоторые годы казенная цена на муку доходила до 14 рублей за пуд.

Все эти запасы рыбные и мучные достаются по нужде только местным русским и обруселым туземцам. Другие племена, особенно обитающие слишком далеко от русских поселений, не получают помощи во время голодовки, в результате вымирают".

Так вот, а в чем проблема именно с чукчами? Дело, как оказалось, в том, что "право на эту казенную помощь имели только подъясачные". То есть те, кто платили ясак*.

*Ясак (натуральная подать, налог») — в России XV — начала XVII вв. натуральный налог с народов Сибири и Севера, главным образом пушниной.

А чукчи, по словам Богораза, "большей частью не платят никакого ясака и потому не имеют права на казенную помощь".

Правда, видимо, для чукчей это не было особой проблемой. Они не платили государству, и не ждали ничего от него, максимально обособляясь.

Как писал Богораз:

”Но они об этом как будто, не очень горюют".

И приводил в пример:

"русского, который вырос между чукчами, жил чукотскою жизнью, кочуя на тундре с собственным стадом оленей. Имя его было Алексей Казанов. Однако, в отличие от чукоч, он числился русским мещанином и членом одного из мелких обществ на Нижней Колыме, которые все вообще завалены сборами, податями и всякого рода реквизициями. На долю этого русского оленевода приходилась соответственная часть таких платежей.

Если за ним накоплялась недоимка, его общественники старались поймать его на Анюйской ярмарке или зимой в Нижне-Колымске. И тогда они отпускали его только после платежа. Его чукотские соседи в то же время не платили ничего.

Ему, разумеется, не очень нравилось его собственное русское происхождение. Однажды при мне он пришел к колымскому исправнику и просил написать ему прошение на царское имя о том, чтобы его исключили из русских мещан и включили в ясачную ведомость оленных чукоч. "Они платят один рубль в год",— сказал он в объяснение. Исправник сказал, что это совершенно невозможно. "И если ты запишешься в чукчи, ты потеряешь права на казенное пособие",— сказал исправник. "Не приставайте ко мне с вашими сборами,— возразил злополучный русский кочевник,— и я не стану ходить к вам за пособием".

Казанов женился на чукчанке по чукотскому обряду и наотрез отказался венчаться у попа. "Тогда моих детей запишут в русские,— говорил он,— пусть они будут незаконные, но все-таки чукчи; так же как мать".

Этот единственный русский пастух Колымского края ничем не отличался от своих чукотских соседей. Все это имело место в 1895-1896 году".

Источник :https://sevprostor.ru/istorija/istorija/1366-pochemu-rossijs...