Жизнь в тайге Дальнего востока.И как распиливают местную природу⁠⁠

После Находки захотелось чего то природного и самобытного и мы поехали в гости к малому народу - удегейцам. Это коренные жители здешних краев и как всё аутентичное, привлекает нас шибко. Наша цель - поселок Михайловка.
Мы - обычные ребята, которые запустили ЗдравТур из Владивостока в Москву. Мы нашли авто без своих денег на краю страны и едем в поисках необычных людей, мест и здоровой, умной, духовной России.
История малых народов ДВ любопытна.
В упомянутой деревне жили корейцы и хунхудзы - выходцы из Китая. После их назвали тадзы. Когда совок появился, народец нужно было как то определить, вот и включили в 5 коренных малых народов. У тадзов верования смешанные, язык китайский.
Удегейцы - одна из самых малочисленных наций на планете - потомки джурдженей, коренного народа Дальнего Востока.
Раису Максимовну нам посоветовали навестить активные девушки из туристко-информационноно центра Владивостока. Она одна из примерно 200 оставшихся чистокровных удегейцев на планете.
Мы конечно мало ожидали, что будем ехать 350 км 8 часов. Эта ночь в машине оказалась тяжёлой. Каменистая стиральная доска вытрясла из нас терпение до молекул.
Но наградой послужили утренние прекрасные виды на сопки, горные реки и все тот же туман над скрипящими деревянными мостами. Деревеньки спрятаны в таёжных лесах, уютны и опрятны. Есть ощущение бедности, но нет уныния, как часто у нас. Деревня на 200 жителей может тянуться на пару километров. Дома сделаны из потемневшего бруса. Во дворах непременно маленькая банька, часто летний домик. Иногда есть и старый домик, итого 4 похожие как матрёшки постройки. Участки в среднем по гектару. В окошках простенькие занавески, во дворах - старые японские пикапчики. Вдоль обочины в лесах грибов не счесть. За изгородью домов все скромно, но опрятно. В двориках часто цветочки. Кое-где газоны.
Исконно русские деревни. Крылечки, посиделки, дымящие мотоциклы с сивыми веснушчатыми мальчишками и ека невидаль - прямо вдоль промышленных дорог тянут оптоволокно.
На все это взирают зелёные сопки, царство природной жизни и покоя. И медведи в зарослях дикой малины (вегетарианцы) лениво подглядывают на сельские страсти сверху. Охотничья лицензия сверхдорога, поэтому косолапым не о чем беспокоиться. Ягоды в избытке.
Купаясь на реке, вы можете познакомиться с ними лично. Нас миловало.
Страсти кипят потому, что и в таёжной глуши есть место человеческой подлости и чистоте. Как борец за добро Раиса Максимовна нас привлекает очень. Вот и она приветствует нас с крыльца. Ей 73. Ее домик опрятен, с колодцем и палисадником. Во дворе, как в кукольном домике маленькие домики - погреб, баня, сарай. Воздухом не напиться. Пахнет детством, дровами и травой-муравой. А ещё буйством трав и леса тайги.

Наш герой - председатель совета старейшин Союза коренных малочисленных народов Приморского края. Потомственная шаманка из рода Пионка. Местная глава администрации.
В ее жилах кровь удегейцев и потому возраст можно угадать только по сетке морщин пропеченного тайгой ее доброго лица. В светлой деревенской комнате тихо, книги Рериха, национальные сувениры и вещички, целая выставка дипломов.
Хозяйка угощает нас мелкой форелью со сковородки ( какой уж тут ЗОЖ, когда скворчит на сковородке и желудке). Неспешные деревенские разговоры, удивительные истории. Боже, как хочется надеть деревенские трико, штопаные носки и залечь на неделю с книжкой у сухой теплой печи. Дома, кстати, недешевы. Скромненький на 50 квадратов от 300 тыщ. И деревня жива, в отличие от наших, поволжских. Пока ещё.

Пока беседуем, сушим промокший извечно скарб.
Раиса Максимовна живёт с дочерью, которая балотируется на пост главы, сменяя уставшую маму. И устала она вовсе не от бумажной волокиты, проведения собраний и выбивания бюджета на дороги. Она устала бороться за права простых людей, извечно замордованных властью и безнаказанностью.
Впрочем, с ее появлением в 4 поселках под ее руководством мало-помалу зашевелилась жизнь. Дороги, свет, ремонт школы, клуба. Ремонт человеческих душ. Всем этим глава овладела полностью. И простые люди благодарны ей. Мы идём по поселку, а с огородов порой кто-то уважительно здоровается. Удегейцы - необычной внешности, скуластые, плосколицые, похожи на якутов. Напротив друг друга хвастаются ассортиментом два сельпо. Правда, счёты вместо кассы есть только в одном, но ленты с мухами, ароматный стиральный порошок и консервы в ассортименте у обоих. Классика.
В судах с равнодушным госаппаратом Раиса Максимовна доходила до Верховного суда. А суть проста. Людям, выросшим в тайге, на рыбе и мясе, не только запрещен улов и охота, но и пытаются продать их же лес.
Одиннадцать лесозаготовительных контор где то там, наверху, денно и нощно вырубают Дальневосточный лес, по закону обязуясь платить и налоги местному бюджету, и предоставляя машину дров каждому дому. По факту тайга лысеет, деньги уходят выше, а дрова ... население, чьи дома окружены лесом на сотни километров, с приходом нового главы, обязаны выкупать за 10 тр. Пенсии у малых народов нищенские, стоит ли говорить.
А ведь несколько лет назад огромным трудом хозяйка нашего притихшего после обеда дома ( Михалыч блаженно засопел) добилась и бесплатных дров, и по 50 кг рыбы на жителя ( тоже закон!), и ремонта школы, хоть и учеников 16 человек. Выживали чиновники ее как могли, и угрозами, и судами, и прокурорским произволом, и слухами, до которых ох как охоча деревня. Но засела глава поселения глубокой занозой в холеной, избалованной, изнеженной рабской психологией русского народа волосатой чиновничьей руке, и ни в какую.
Горчее нет той горечи, чем у трудового мозолистого народа, лишившегося даров родных рек и лесов, которым питался гордый род удегейцев ли, русских, китайцев ли - все одно хозяев тайги, с текущей, кажется, тайгой в самих венах их, проросшей тайгой в сами жилы их.

Как выживать в стране, где цинично и открыто нарушаются права простых людей? И даже такие стальные люди как Раиса Максимовна, устают от бесконечных судов за права тех, как эта сморщенная бабушка с подрагивающими руками сидит с нами на кухне и разговаривают простые деревенские разговоры про картошку, жука, разлившийся ручей и письмо от снохи..и ждёт со мной варёную картошку с деревенскими солёными ядреными огурцами, как у моей покойной бабушки.
Слава Богу, огород у нее не отняли.
Она кормится с земли, копит на дрова и даже откладывает на черный день и сыну на городскую жизнь .
Депутаты края же - вне законов и времени - охотятся с вертолетов ... и ими же вывозят дичь и рыбу. Пилят тайгу. Осваивают бюджеты. Валят вековые сосны. Пьют вискарь и гоняют покер с полканом на даче, где камин за 2 ляма, чучелов в избытке и натопленная пихтовая баня с портовыми Владивостокскими шлюхами. В колоде в засаленных, жирных их, в семге, пальцах - красные, лесники и особисты. Гнилая рать прогнившего режима.

Но покуда на Дальнем востоке есть свободный и гордый русский народ ( не путать с российским-унылым-среднеполосным), борьба за человека продолжается.