Нaциoнaлuзм на Кубани. Слышали?.. Если нет - то супер, вы счастливый человек
Если и слышали, и, к тому же, столкнулись - то понимаете, о чём пойдёт речь.
Кубаноиды. Если вы хоть раз слышали это нелестное именование, то знаете, о чём оно. Оно о кубанцах - ограниченных, не видящих дальше своего носа, нередко злых, ожесточённых, ревнивых, уверенных, что Кубань принадлежит только им, а остальные - так, с боку припёка. И пофиг, откуда ты приехал - понаехали тут, и всё. Самое интересное, что в кубаноидов превращаются далеко не всегда коренные кубанцы, а не редко и сами приезжие, уверовав, что теперь они какие-то «особенные», не то что остальные. И вот эти самые «кубаноиды» выстраивают, придумывают только им понятную околесицу, разделяя народ на «своих» и «приезжих» по совершенно не логичным критериям. Типа «я тут всегда жил, а ты, приехавший, улепётывай, без вас лучше было, из-за вас все проблемы».
Сразу обломаю всех сыщиков и любителей скоропостижных выводов: я на Кубани прожила 37 лет. А родилась в коренной кубанской станице, что была одной из куреней, которые основали первые переселенцы-казаки.
Мне в моей книге «Школа. Никому не говори» хотелось донести до читателей, что кубаноиды - это не про ВСЕХ кубанцев. Ни в коем случае. Жители Кубани разные. Здесь проживает много добрых, щедрых, открытых, порядочных, сострадательных людей. Но «кубаноидство», к сожалению, имеет место быть.
Это наша земля. Земля нашего государства. А на необъятной территории России-матушки проживает без малого более 190 народов. И значит, вся Россия принадлежит им. Без деления на территории и происхождение. Мы сами своей нетерпимостью, нездоровыми убеждениями, беспочвенными страхами плодим худшие стороны человеческого нрава, превращая себя в ревностных хранителей того, что рьяно оберегать среди своих же давным-давно нелепо.
Хoxлы и кaцапы. Слышали? Если вы с Кубани, то наверняка. Ни первое, ни второе к укрaинцам и русским не относится от слова совсем. К CBO и нынешним врaждебным настроениям это тоже не имеет никакого отношения, но из своей книги «хoxлов» и «кацaпов» мне по рекомендации редактора пришлось убрать, дабы не тревожить лишний раз слишком трепетные, неокрепшие умы. Да и жители других регионов, читая мою «Школу», могли не понять всей соли замшелого истерического страха персонажа Александры Григорьевны.
Хoxлами на Кубани именовали в прежние времена (да и сейчас в глухих станицах встречается) местных, коренных кубанцев, с казачьими корнями. А кaцапами называли приезжих русских. В этом имеется и крепкое разделение по зажиточности: Кубань - земля богатая, жаркая, щедрая, казаки были людьми состоятельными (и очень трудолюбивыми), приезжие же ехали сюда от лихой доли к лучшей жизни и поднимались из бедности тоже немалым трудом, но на первых порах выравняться с местными в благополучии не могли. Вообще эта тема для Кубани многогранная и сложная, болезненная, было в истории всякое, особенно в годы Великой Отечественной войны, поэтому дальше разглагольствовать не буду - кто-нибудь да оскорбится так или иначе. Лучше напишу о своём опыте и опыте своих старших близких.
В детстве я столкнулась с делением на «хoxлов» и «кацaпов» косвенно, зато глубоко и болезненно с этим уродливым явлением столкнулась моя мама. Я застала лишь отголоски у некоторых ровесников, но больше эту нацuoналистическую линию поведения отражали взрослые - не умевшие перестраиваться вместе с изменчивым миром лихих 90-х, верующие, что мнимое превосходство и деление коренной/приезжий делает их какими-то особенными, обладающими бОльшими правами.
Знакомые, знающие эту кубанскую социальную делёжку, посмеиваются, вспоминая, как в детстве, чумазые, под палящим летним солнцем, хохотали и бесились, играя всем малолетним детским деревенским стадом в «хoxлов» и «кацaпов». Вроде традиция посмеяться, а вроде и повод для неприязни и разделения, и зависит от самого человека, его мудрости, кругозора, уровня мировоззрения - какую линию поведения выбрать.
Моей же маме от деления «хoxол/кацaп» было совсем не смешно. Так, к её несчастью, получилось, что она, малое дитя, переехавшее вместе с овдовевшей матерью и четырьмя братьями на Кубань с костромских земель после Великой Отечественной войны, хлебнула сполна от местных за приезжее «кацапское» происхождение - и жeстокости, и бесчeловeчности, и трaвли, а даже пoбоев. Так вышло, что именно моей маме пришлось взрослеть в огромной богатой разносторонней станице, но не в окружении прекрасных мудрых кубанцев, коих полно, а среди контингента узколобого, злого и чёрствого. Травматика несчастливого детства глубоко укоренилась в психике, и избавиться от неё и привитых страхов она не смогла до самой своей смерти.
В своей книге я никак не могла не отразить эту историю. Это моё детство, моё прошлое, сформированное на прошлом моих близких и на том, в чём я росла. В своих книгах мы, в первую очередь, отражаем себя самих, свою личность, своё видение мира - и бекграунд из прошлого всегда имеет в писательстве немалое значение.