Девятнадцать минут, ч. 2
Диана прокручивала в голове всё то, что профессора Института Освоения Звёзд рассказывали о далёких глубинах непокорённого космического пространства. Пыталась вспомнить, когда и по какому поводу награждали храбрых воинов давно прошедших лет, и с ужасом для себя понимала, что этих причудливых форм или блеска металла не было ни в одном учебнике или историческом фильме. Ди перескакивала год от года, от одной войны к другой, всё глубже и глубже уходя в прошлое, доходя до Третьей, Второй и даже Первой Космической Войны, когда граждане Марса впервые за семьсот лет своего существования своевольно покинули Солнечную систему и дали Человечеству новую жизнь.
Тем временем, Борис, уже сжимая в руках короткоствольный бластер, затаился в тени. Всё, что могло выдать его расположение, было грубо выключено, оборвано или приведено в непригодность. Любой, самый тихий писк, мог выдать космонавта, задавшегося единственной целью — выяснить, что происходит на этом проклятом корабле. Он прислонился скафандром к двери одной из кают, медленным движением руки выкрутил в максимум все внешние датчики и сканеры и принялся за прослушку — излюбленное занятие вечного проныры.
— Моя преданная и надёжная команда! — вещал старый голос, судя по качеству звука, с монитора каюты, — Сегодняшний день войдёт в историю, как невероятный прорыв сквозь саму судьбу. Через семьдесят лет Земля содрогнётся под натиском сил, что сокрыты в её глубинах. Катаклизм невиданной силы на долгие годы оборвёт связь между колониями Человечества, и множество разработок наших современников сгинут в руинах. Но сегодня утерянной разработкой станет меньше! Как вам известно, «Кронэкспресс» предоставил нашему экипажу возможность спасти от уничтожения свою главную технологию — перемещение во времени!
Борис не мог услышать приближающихся сзади шагов. Утратив любую бдительность, исследователь с открытым ртом слышал то, о чём говорят за тяжёлой металлической дверью. Когда же две крепких высоких фигуры нависли над ним, было слишком поздно. Через секунду парня под громкую брань повалили на пол, заломав руки. Бластер отлетел куда-то в сторону, на прощанье выдав несколько случайных выстрелов.
— Ты кто такой, мать твою? — усатый мужик, в заляпанном маслом кобинезоне, всем телом навалился на Бориса.
— Шпион он! — поспешил ответить второй рабочий, — Или саботажник! А ну, поднимай засранца!
Рывком механики корабля подняли Борю на ноги.
— Ишь какой костюм у тебя, модерновый… — усатый начал пристально разглядывать КПК, — Это где таких шпионов снаряжают?
— Я не шпион! — пытался откреститься космонавт, — Я… Я могу всё объяснить! Но это будет тяжело!
— Ну, тогда сразу к капитану, чё, — второй поднял с пола бластер и, убедившись, что держит оружие правильно, упёр ствол Осипову в затылок, — Топай давай, и без херни, пожалуйста.
По дороге Боря активно пытался объяснить, кто он, откуда и почему здесь оказался. Но даже для самого себя его оправдания казались бредом сумасшедшего, страшной выдумкой, неспособной для существования. И хоть несколько человек, сложив историю исследователя с речью капитана, начали что-то подозревать, абсолютное большинство свидетелей настаивали на том, что незваный гость должен явиться на ковёр к капитану немедленно.
Главный коридор, ведущий к носу корабля, больше напоминал шумную главную улицу какого-то городка. Бесчисленное количество специалистов в разноцветных униформах куда-то спешили, обменивались папками с документами или просто бурно обсуждали что-то высоконаучное, размахивая руками или крутя пальцем у виска. Огромное количество заумных терминов и сложных формул долетали до уха Бориса, приходящего в неуместный восторг от бушующей в стенах этого места прогресса. В суматохе никто в упор не замечал ни исследователя с заломанными за спину руками, ни толпу работяг, подгоняющих своего пленника.
- Капитан! - усатый громко постучал в герметичную высокую дверь, ведущую на мостик, - У нас крыса на корабле!
- Что? Впустите их! - приглушённый голос доносился из-за массивной преграды, - Посмотрим, кого там ещё притащили…
Глазам исследователя предстал, сияя мониторами и голограммами, капитанский мостик. Люди в строгих офицерских мундирах, громко переговариваясь между друг другом, активно вбивали и списывали данные с виртуальных карт. Руль для трёх пространств — экий шар со множеством рукоятей — левитировал на уровне груди престарелого капитана, даже не обернувшегося на шум ввалившейся толпы. Норвест лишь сверлил глазами показания приборов и короткими фразами контактировал со своим экипажем, крутившимся вокруг него.
- Давайте быстро, - старик отпустил руль, прошёлся по своему нагрудному карману тонкими пальцами в поисках трубки, но от удивления тут же бросил свои поиски, - Это ещё кто?!
В ответ капитан услышал лишь словесную кашу, в которую каждый гость мостика сделал свой неоценимый вклад.
- Шпион! Предатель! Чёрт его разберёшь! У него ствол с собой был! Он говорит, что из будущего прибыл!
Капитан напрямик обратился к Борису.
- Кто ты? - старик достал трубку из нагрудного кармана, - Что у тебя за форма такая?
- Послушайте! - Боря был готов броситься к ногам Норвеста, - Я не знаю, что произошло! Правда! Я, я и моя коллега, мы исследовали корабль…
- Исследовали мой корабль?! - капитан удивлённо поднял седые брови, - Шпион, однако.
- Нет, нет, вы не понимаете! Ваш корабль был заброшен, ясно? Когда мы прилетели, ваш корабль столетиями плавал в космическом пространстве!
Капитан щёлкнул крошечным тумблером на трубке и закурил. Выпустив густое облачко дыма, он поправил фуражку на своей голове и спросил:
- «Мы»? - старик прищурился, - Вас здесь несколько?
Борис растерялся. Он не знал, как поступить в такой ситуации. Что нужно ответить этому ожившему призраку? Сознаться ли экипажу мёртвого корабля, что их грабит дуэт? Сказать, что нетрудно оговориться часом, когда в затылок дышит смерть? Или сблефовать, сказав, что весь грузовой отсек кишит партизанами, вооружёнными до зубов? Несколько капель пота выступили на лбу исследователя, дуло бластера больнее впивалось в затылок, будто желая не выстрелить, а пробить череп насквозь.
- Сколько вас, паршивцев, на моём корабле?! - старик, скрипя пожелтевшими зубами, вцепился в скафандр Бориса обеими руками.
Боря не успел даже рот открыть, как крупный кусок потолка грохнулся на пол, рискуя раздавить ценное оборудование или замерший от грохота персонал. Из образовавшейся дыры под импровизированный боевой клич выпрыгнула женская фигура, размахивающая несоразмерным её габаритам инструментом.
- Никому не двигаться! - Ди, вооружённая раскалённым от работы резаком, объявилась посреди капитанского мостика, сияя злобой, - Все замерли, сейчас же!
Двое исследователей вновь воссоединились. Боря резко рванул вперёд, оттолкнув в сторону капитана, надел шлем скафандра и поспешил встать рядом с Дианой. Та, трясущаяся от напряжения и ударившего в голову адреналина, уставилась на экипаж корабля с напряжённой улыбкой. К такому дерьму её не готовили.
- Я уже не надеялся тебя вновь увидеть, Ди, - Боря радостно похлопал напарницу по плечу, - Неплохо получилось.
- Закрой. Свой. Тупой. Рот. Боря! - коллега поспешил убрать свою руку, чтобы случайно не остаться без конечности.
- Значит, вас было двое? - Норвест, не без помощи своей команды, поднялся на ноги и бросил на парочку недовольный презрительный взгляд, - Что вам надо?
- Выбраться отсюда! - гневно прошипела Елагина, - Мы хотим домой!
- Кэп! Сумка! - один из матросов протянул Борин рюкзак, ломящийся от набранного добра, - Стянули с него, когда схватили!
- Давай-ка посмотрим, что там, - не отрывая глаз от двух исследователей, капитан попятился к остальным, - Джон, вытряси-ка содержимое. Аккуратно так, чтобы ничего не взорвалось.
На капитанском мостике воцарила короткая тишина. Диана Елагина - с прогретым добела резаком в руках - играла в гляделки с вооружённым трофейным бластером матросом, не сводящий мушки с очаровательной женской головы. Борис Осипов, стоявший с ней спина к спине, следил за остальными обитателями мостика, те же, в свою очередь, либо держали руки кверху, либо около рукоятей личного оружия. Перестрелка в «голове» корабля не сулила ничего хорошего, все присутствующие это прекрасно понимали, но вот неприятное ощущение неминуемой гибели от чужой руки никуда не уходило.
- Позвольте всё объяснить! - от напряжения Диана тяжело дышала, а руки едва дрожали от тяжёлого резака, - Мы не знаем, как сюда попали! Ваш корабль несколько столетий дрейфовал, абсолютно опустошённый.
- Мы — исследователи, нас интересовали реликвии, спрятанные на борту. Здесь никого не было, понимаете? Мы не знаем, откуда явились вы, ведь вас тут не должно быть. У корабля, сука, нет носа, он обезглавлен!
- Чего? Что ты говоришь?
Наконец, на полу, помимо часов, ламп, инструментов и прочего металлолома, расположился неизвестный механизм, тускло отсвечивающий жёлтым. Глаза всех присутствующих стали круглыми, как блюдца. Все, кто находился на мостике, затаили дыхание.
- Да это же М.И.В.-блок!.. - старик тихо матернулся, сплюнул и спросил у исследователей, - Вы стащили его?
- Я… Я не стащил, я нашёл его! - Борис старался не кричать, будто опасаясь спугнуть свою находку, - Есть разница!
- Он ведь неисправен! - крикнул Норвест одному из инженеров, в ужасе прилипшему к стене, - Почему он светится?!
- Я, я понятия не имею! Остальные блоки выключены, проклятье! Его нужно срочно отнести обратно к нашим, пусть разберутся.
- Нет! - возразил Борис, - Именно из-за неё мы здесь! Нельзя его трогать! Он сработает снова!
- Что, простите? Он не должен работать! - под крики Бориса и Дианы рука Норвеста потянулась к М.И.В.-блоку, - Проклятье, заткните их обоих, а устройство немедленно верните нашим инженерам!
Едва лишь капитан коснулся корпуса машины времени указательным пальцем, яркая зелёная вспышка ослепила всех присутствующих, а затем громкий хлопок ударил по ушам, оставляя за собой страшный звон в головах. Через мгновение мир за иллюминаторами начал меняться: звёзды, едва задрожав, слились в длинные тонкие полосы света, рассекающие космическую тьму. Взвыли сирены, многочисленные мониторы заполнили предупреждения о разгерметизации корпуса корабля.
«Разгерметизации?» — едва ли успел космонавт догадаться, как мощным потоком воздуха всех присутствующих понесло к выходу. Боря пытался ухватиться хоть за что-то, но пальцам было не за что ухватиться.
— Боря! — Диана схватила друга за ногу, её лицо было полно ужаса.
— Держись! Ради всего святого!..
Балка, что служила единственной опорой космонавту, скривилась, плюнула парой винтовых креплений и полетела навстречу вечно холодному, вечно пустому и безразличному космосу. Борис крепко приложился затылком об собственный шлем, ещё во время пролёта встретив головой несколько крепких деталей.
Когда Борис открыл глаза, космос уже окружил его. В этом холодном вакууме разноцветные туманности тянулись длинными и широкими мазками, будто акварельные следы на бумаге, а миллиарды звёзд своим безынтересным взглядом наблюдали за обречённым исследователем, медленно дрейфующим в пустоте.
Шлем скафандра наполнял серый шум, все голосовые каналы встречали Бориса гробовой тишиной. «Никто не слышит меня?», — подумал он с ужасом.
Позади, медленно отдаляясь от исследователя, дрейфовал нос корабля. Тот самый фрагмент, которого не хватало там, на «Ките». Лететь к нему не было никакого смысла: индикаторы личного двигателя уверяли, что топлива осталось чуть больше, чем нисколько. Тогда Борис, со слезами на круглых от страха глазах, увидел её. Бездыханное тело драгоценной напарницы, мудрой наставницы и доброй подруги так же без звука, без единого движения дрейфовало перед ним.
Боря быстро проложил маршрут и полетел навстречу Ди, в чьём шлеме он разглядел большую трещину. Издалека он видел её сухие губы, приоткрытый рот и изменившееся в цвете лицо, медленно покрывающееся инеем. Несколько капель крови крохотными алыми бусинками плавали вокруг тела. Борис, впервые в своей жизни, заторопился, будто боялся опоздать и не успеть попрощаться со своим, наверное, единственным другом. Он всегда знал, что смерть их разлучит, но был уверен, что именно ему удастся убиться об непокорённые пустоты космоса первым. Он хотел сказать столько важного своему единственному близкому другу, но сейчас его желанием было закрыть её остекленевшие глаза.
Двигатели вышли из строя, Борис сбился с курса. Беззвучным криком он протянул руку к покойнице, и, едва коснувшись её мёртвых пальцев, полетел дальше. Ди становилась всё меньше и меньше, Борис отдалялся всё дальше и дальше, а ужас и отчаяние в его душе росли и росли.
Всё было кончено. Он перестал плакать, перестал кричать от боли. Абсолютно один, в холодном, чужом космосе. Он даже не знал, в каком времени сейчас находится. Было ли то прошлое, настоящее или будущее — космос един с вечностью, неизменен для глаз простого человека. Тогда исследователь, сняв КПК с руки, решил проверить уровень кислорода, чтобы представить себе, когда он наконец-то умрёт.
Ему осталось ещё девятнадцать минут.