Сегодня продолжу рассказ о «китайском экономическом «не чуде» и расскажу зачем за производством в Китай идут корпорации, и какую выгоду от этого получают.

Суммировав свои знания об организации производства в Китая и получив опыт организации производства в России (производили и собирали разные категории товаров) и Европе (мы организовывали сборку планшетных компьютеров), для себя я сделал однозначный вывод: корпорации идут за производством в Китая для того, чтобы нарушать европейские/американские стандарты труда, и чтобы им за это ничего не было.

Нарушение трудовых норм, неконтролируемая эксплуатация персонала и загрязнение окружающей среды, дают им те преимущества, которые они способны получить разве что в Китае и некоторых других странах.

Вопросы «удобства» и «налаженности процессов», так актуальные для малого и среднего бизнеса (читайте об этом в следующей статье) для объёмов корпораций не работают. Корпорации производят товары в Китае только по причине алчности. Китай же стимулирует эту алчность предлагая корпорациям «коммунизм на продажу», под красной упаковкой которого скрывается циничный и расчётливый капитализм.

Юристы и представители корпораций на подобные заявления смогут заявить, что «нанятые ими фабрики имеют необходимые сертификаты соответствия мировым стандартам», а «выплаты соответствуют нормам законодательства» (законодательства китайского).

Вот только прозрачность схема, при которой американская (например) компания заключает договор с тайваньской (например) фабрикой, которая на территории Китая наймёт местных рабочих для производства её продукции, не прозрачна.

Рабочие получают деньги не от американцев и даже не от тайваньцев, а вот сколько реально акционерных обществ, обществ с ограниченной ответственностью, компанией с регистрацией в разных юрисдикциях (включая офшоры), стоит между американцами и рабочими, никто сказать не сможет. О зарплате конечного рабочего знает только конечный рабочий, который вряд ли будет публично обнародовать эти данные.

Не случайно, рабочие некоторых фабрик живут в производственных городках без возможности выхода во внешний мир. Формально, они лишены этой возможности из-за защиты конфиденциальной информации. Неформально, они могут сообщить миру не только ту информацию, которую конфиденциальной считают заказчик и исполнитель. Выше, к слову, была бизнес-модель Apple.

К сожалению, доказательства реальных условий работы и жизни рабочих, которые трудятся на закрытых фабриках западных заказчиков, получить затруднительно из-за того, что устройства с камерой на производстве запрещены.

Но вы можете ознакомиться с моим фотоотчётом о жизни китайских рабочих, которые работают на китайских фабриках, производящих товары для внутреннего рынка и на экспорт.

Повторюсь, что при объёмах производства корпораций, разговоры об «отсутствии производственных мощностей» на Западе нерелевантны. В статье «Все дело в болтиках», перевод которой я выкладывал, к примеру, говориться, что айфоны нельзя производить в США по причине… отсутствия болтиков в нужном количестве!

Вы верите, что корпоративный гигант не может найти/нанять и организовать производство болтиков в нужном ему количестве сразу у нескольких поставщиков? Да поставщики сами выстроится в очередь, если им дать такую возможность!

Я для себя вывел простую формулу: чем больше объем производимой продукции, тем легче её производить не в Китае и использовать не китайские компоненты. На первых этапах можно отказываться от производства простых компонентов (таких, как упаковка), далее переходить на более сложные (аксессуары, болтики), а позже заказывать производство и ключевых компонентов (платы) на месте.

Сложности с логистикой и сбором компонентов в одном месте решаются точно так же, как они решаются сейчас, когда компоненты в Китай доставляются из разных уголков мира.

Пожалуйста, не пишите комментарии про «разрешение вывоза редкоземельных металлов только в виде готовых устройств». Китай – не единственная страна в мире, где производятся смартфоны, и редкоземельные металлы прекрасно экспортируются в отдельных компонентах

Никто не говорит о полном отказе от китайских компонентов, но зависимость от Китая корпорации легко могут снизить. Сочетать местные и китайские компоненты – это нормально. Китайцы сами собирают свои устройства из американских процессоров и тайваньской памяти.

Чтобы такие перемены начались, их нужно хотеть, и за них нужно быть готовыми заплатить. Корпорации могут позволить себе это. Расчеты, сравнивающие себестоимость компонентов устройства от ведущих брендов и его рыночную стоимость, многократно выкладывались в сети. Затраты на персонал и технологии в эти деньги тоже умещаются. Так что вопрос исключительно в желании.

В том, что я описал, есть конфликт интересов государства и частного бизнеса. Частный бизнес может заявить, что государство не имеет права лезть в их личные дела, и указывать им как работать. Но я считаю, что если уж частный бизнес смог вырасти и окрепнуть в тех условиях, которые ему предоставило то самое государство, то должен слушать государство в тех областях, где подразумеваются стратегические интересы и долгосрочные цели.

Государство, конечно, может помочь корпорациям помочь более мелкому бизнесу обслуживать корпорации и производить для них то, что производят китайцы. И это было бы логично. Но, повторюсь, корпорации должны захотеть и выступать за такую помощь.

Цель любой компании – заработок. В пресс-релизах и страничке «миссия» на сайте можно декларировать, что угодно, но реальность всегда упирается в деньги. Без денег компания не сможет развиваться и внедрять новые технологии и устройства, за которые её так любят.

У корпораций вопрос состоит не в том, что после переноса производства денег не станет. Вопрос в том, что денег станет меньше. И требования по доходу учредителей и акционеров будут удовлетворены в меньшей степени.

С другой стороны, есть акции. И, на мой взгляд, стоимость акций корпорации, производство которой диверсифицировано и в меньшей степени зависит от ситуации в стране-сборщике, должна быть выше. Кто-то может помнить, что в первой половине нулевых телефоны Nokia ещё собирались в Европе. И мы при покупке этого дорогого устройства всегда старались найти именно европейскую сборку, которая считалась более качественной.

Сейчас Нокиа передала управление брендом компании HMD Global. Производство полностью перенесено в Китай. Там работает мой хороший знакомый. Новых выдающихся моделей у бренда уже давно нет.

Возможно, вы будете удивлены, но менее 10-ти лет назад макбуки собирались и в Чехии, на филиале заводе той самой тайваньской фабрики, филиалы которой есть по всему миру, включая Петербург. Сейчас производство свёрнуто по ряду причин.

В конце могу лишь повторить то, с чего начинал: корпорации идут за производством в Китая для того, чтобы нарушать нормы труда цивилизованных стран, и чтобы им за это ничего не было. По миру можно найти много примеров, когда производства (или, как минимум, сборка) разнесены по разным странам, включая Россию и Европу. Корпорации могут менять правила игры, а вот малому и среднему бизнесу сделать это сложнее.

Об этом я как раз расскажу в следующей статье, основной акцент в которой будет сделан на то, почему малому и среднему бизнесу удобно и комфортно работать с Китаем.

Предыдущие статьи цикла: один, два.

***

Десять лет занимаюсь производством и закупками электронных товаров в Китае. Делюсь опытом. Пишу о своих проектах, специфике поставщиков и современной жизни Поднебесной.

Издал книгу «Китайцы: руководство по применению» (можно скачать на LitRes, Ozon и Ridero), веду одноименный телеграм-канал.

Всегда рад новым подписчикам.

Коварство корпоративного дружелюбия или «Извините но, к сожалению, мы сейчас ничем не хотим вам помочь»

Вы это заметили? То, как мы докатились до фальшивого дружелюбия и притворной искренности со стороны компаний, с которыми у нас раньше были безличные и деловые отношения. В прошлом сделка была простой: мы платили им, они что-то делали или предоставляли, спасибо и до свидания.

Ну, а если что-то пойдёт не так: мы сообщали им и, если повезёт, они это исправляли. Наши чувства, кроме случайных разочарований, сюда не входили. Но в последние годы многие компании, предположительно вдохновлённые американской корпоративной культурой, больше не довольствуются безучастным проникновением в наши кошельки. Теперь они хотят завладеть и эмоциональной частью нашего мозга. Они провели исследования в области поведенческой науки и психологии розничной торговли — и стали проявлять эмоции, сочувствовать нам, стараться понять и, конечно, «поболтать» о всяком.

Я всё ещё не пришла в себя от недавнего «общения» с моим банком, HSBC. Я вошла в свой онлайн-банкинг с простой целью заказать новую чековую книжку. После нескольких минут безрезультатных поисков как и где это сделать — всплыл весёлый чат-бот, поинтересовавшийся: "чем он может мне помочь?". Вот он — обезличенный прогресс. Я набрала свой простой запрос в одну строчку и... чат-бот беззаботно извинился: ответив, что «не понимает о чём я говорю».

Я настойчивая — я попробовала ещё раз переформулировав фразу. Увы, бот никогда не слышал о чековых книжках или их оформлении, но изо всех сил был готов мне помочь. Этот коммуникативный обмен текстом продолжался до тех пор, пока он не сдался и не предложил мне позвонить на горячую линию или заглянуть в местный филиал (который, к слову, вскоре будет закрыт, так как все наши банковские операции будут выполнятся сугубо онлайн). Не получив никакой помощи от него, этот электронный гремлин завершил нашу беседу; спросив лишь напоследок, «есть ли ещё что-нибудь, в чём я могу вам помочь» и видя мою безучастность, через минуту пожелал мне хорошего дня и отключился. Когда, чёрт возьми, наши прагматичные предки повернули не туда?

Я виню в этом Олимпийские игры в Лондоне. До начала 2012 года сделка проходила ясно для всех сторон: мы — были клиентами, а «они» — были чем-то расплывчатым и неосязаемым — теми, кто контролирует многие жизни, — были поставщиками. Тем не менее, постепенно стали ощущаться последствия какой-то кампании массового ребрендинга, направленного на то, чтобы сделать выполнение повседневных задач и намеченных дел каким-то «дружественным» (user-friendly): ютуб не показывает не «из-за» сбоя подключения, но «пока мы исправляем сбой подключения». Язык стал более личным, это видно по тому количеству извинений, которые мы получаем. И казалось, что мир становится ближе, и чтобы всё оставалось таким же позитивным достаточно лишь вести себя подобающе.

Зададим себе вопрос: улучшилось ли обслуживание клиентов после этого заражения языком чувств? Я бы сказала что нет, определённо — нет; ситуация даже ухудшилась. «Приносим свои извинения за неудобства» стало девизом всех посредственностей: будь это люди или обезличенные организации. И что самое печальное, они считают что принести извинения за свою некомпетентность это фактическое решение проблемы.

Взгляните на ответы любого провинившегося супермаркета в Твиттере, чтобы получить представления насколько распространена эта практика. В своей книге «Импульс извинений: как мир бизнеса разрушил извинения и почему мы не можем перестать говорить это» Шон О’Мира и Кэри Купер (Sean O’Meara and Cary Cooper) любезно привели следующие цифры. В один из дней 2018 года: Sainsbury's, Tesco, Asda и Morrisons (прим. сети супермаркетов в Великобритании), принесли в Twitter в общей сложности 151 извинение от службы поддержки. Sainsbury’s извинился 31 раз, Tesco - 29 раз, Morrisons - 41 раз, а Asda отдала предпочтение извинениям 50 раз.

С этим дешёвым и бессмысленным жестом слишком легко быть либеральным, внедряя в сознание человека «штамм» пассивной агрессии: «Мне жаль, что вы так себя чувствуете» — популярный вариант. Я тщетно пыталась объяснить газораспределительной компании Cadent, что засыпав часть моего палисадника это не субъективное ощущение, а эмпирический факт. И я изо всех сил старалась их заверить, что мы не друзья и дело не в моей обиде на них. Я просто хочу, чтобы мои розы оставались в покое, а мой газовый счётчик работал. Ещё при необходимости платить чеком.

Но шёл день за днём, а мой сад всё больше напоминал место прошедшей недавно бомбёжки. Только в виртуальном мире на мой емейл лились излишни эмоциональные письма с извинениями за неудобство, которые не уменьшались а только росли. Кстати, в этом дивном новом мире, где корпорации стали нашими заклятыми друзьями (corporations-as-frenenemies) — важно не делать правильные вещи, а говорить правильные вещи. Что же касается тех, кто тоскует по былым временам беспристрастного взаимодействия в профессиональном контексте, мне жаль вас расстраивать, но иначе уже не будет.

Источник

Олигополии растут в США, Европе и Японии. За последние 25 лет три ведущие компании в каждом секторе опередили своих меньших конкурентов примерно на 30 процентных пунктов с точки зрения роста доходов.

Ведущие компании ускорили слияния и поглощения перспективных конкурентов на фоне длительного смягчения денежно-кредитной политики. Снижение конкуренции из-за олигополий замедлило темпы технологических инноваций, о чем свидетельствует сокращение бюджетов на исследования и разработки, что, в свою очередь, препятствует общему экономическому росту, по мнению экспертов.

Nikkei проанализировал около 9000 компаний, помимо финансовых, в 76 отраслях промышленности в США, Европе и Японии, используя данные, предоставленные Quick FactSet.