Зимнее небо разрывали первые салюты. Слякотные улицы города заполняли весёлые люди, многие из которых были уже изрядно навеселе. Тут и там пространство украсили разноцветные светодиоды гирлянд и множество локальных ёлочек, что звали на главную площадь к своей зелёной медленно угасающей повелительнице, коей была уготована судьба стать кормом крупного рогатого скота.
Яна смотрела на человеческую праздность из окна квартиры, где она проживала со своим дядей и бабушкой. Не так давно ей стукнуло семнадцать, в следующем году девушка должна была ехать в другой город на учёбу, и потому в новогоднюю ночь ей было не до веселья. Это был последний шанс поставить точку в грустной и мрачной истории из её прошлого.
Яна допила банку вишнёвого «Доктор Пеппер», положив вторую в сумку, натянула высокие утеплённые ботинки, накинула своё любимое красное пальто с капюшоном, и покинула квартиру, где ей десять лет было уютно, но не спокойно. При иных обстоятельствах она бы с радостью отметила праздник с родственниками, если б не гость, который ступил на их порог десять лет назад.
«Которого, вероятно, я и позвала».
Десять лет назад, когда Яна с семьёй ещё весело жила в частном секторе, в своём доме, она написала то злосчастное письмо Деду Морозу. Девочка отдала его отцу, чтоб он отправил. Это был первый раз, когда она писала письмо на конкретный адрес, услышав его по телевизору. И последний раз, когда она это делала, в принципе, с целью получить какие-то подарки от магического старика.
Отец, в самом деле, отправил письмо. И ночью в дом постучали. Маленькая девочка оказалась у двери первой и спросила «кто там?». Тут же бодрый басовитый голос заявил, что – Дед Мороз с подарками!
«Которого я и впустила».
На нём была красная шуба. И острый огромный нож в руке. Он сделал его сам, как потом установили сотрудники правоохранительных органов, вытаскивая орудие убийства из тела одной из жертв.
«Сделал, чтоб убить гражданку В, гражданина В, их кошку, их собаку, и даже их семилетнюю дочь, которая, однако, успела сбежать, прыгнув с чердака в сугроб. Что они потом сказали? Залётный наркоман? Кто-то перепил?».
Когда Яне исполнилось тринадцать, то она решила, что пора разбудить призраков прошлого, и начала углубляться в историю, которая завершила её старую жизнь. После произведённых раскопок в интернете она выяснила, что в её городе и нескольких соседних было совершено множество одинаковых убийств. Каждый раз это было в новогоднюю ночь, в районе трёх часов. Каждый раз фигурировала красная шуба, видавшая виды. И всегда он вырезал всё, что шевелится. Однако, маньяк был не слишком умелым, и пару раз не выдерживал отпора очередных жертв или сторожевых псов, сбегая в ночь. Так же, кроме Яны, были и другие спасшиеся дети, сбежавшие через окна, дыры в заборе и даже парадные выходы, сунув хомячка в карман. Разумеется, в случае нападения в квартирах исход был, как правило, менее весёлым.
Те, кто спасся в один голос заявляли, что нападавший не является человеком. Кем угодно, но не человеком. Кто-то говорил, что он похож на медведя. Кто-то утверждал, что лицо убийцы было покрыто шипами. Кто-то вспоминал слишком длинные руки. Зелёную кожу. Щупальца. Огромные клыки. Яна же помнила могильный холод, который прошиб её, стоило силуэту в красной шубе появиться на пороге.
«Погода тогда была ровно такая же, как сегодня. Такому дикому холоду просто неоткуда было взяться. А какая у этого ублюдка была силища! Он же просто… раскидывал их, будто они ничего не весили. Мой папа был достаточно крепким парнем, а с ним справились, по сути, без ножа. Только потом…».
Переписки с выжившими. Переписки со свидетелями. С годами Яна укрепилась в мысли, что в семилетнем возрасте столкнулась со сверхъестественным существом. Второй мыслью было то, что она должна встретиться с ним снова, но уже в полной готовности. Особым героизмом девушка не отличалась, так что дотянула до последнего года, перед тем, как пересечёт пол страны и, вероятно, уже не вернётся в родные места. Во всяком случае, в нужное время и на достаточно долгий срок.
«Дорогой Дедушка Мороз. Нет, не так. Как там было-то? Точно! Привет, Дедушка Мороз, пишет тебе Яна, мне семь лет. Да, вот уже лучше!»
Как и в далёком детстве, Яна написала письмо. Ровно с тем же текстом. Чётко на тот же адрес. И унесла его на почту день в день, в первых числах декабря. Ритуал должен быть максимально приближен к оригиналу, чтоб всё сработало – говорила она себе. Яна даже решила сымитировать каракули, так что, являясь левшой, выводила письмо правой рукой.
«Так. Всё. Великий Устюг на конверте, и запечатываем».
Письмо было отправлено через то же почтовое отделение, что десять лет назад. Яне повезло, и почтальонка, которая работала в ту давнюю пору ещё не отправилась на пенсию. Хотя, девушка не была уверена, что письмо отправляли через данного оператора, но выбора особенно не было.
Первая часть ритуала была завершена. После отправки приглашения силам зла, Яна приступила ко второй части. Дом её родителей стоял заброшенным и постепенно разрушался. Зима была тёплая, однако торчать ночью в неотапливаемом помещении – решение сомнительное.
Знакомые помогли найти печку-буржуйку и транспортировать её в развалюху. Так же был найден материал для растопки. К этому добавился спальный мешок. Печка и прочий инвентарь были замаскированы мусором, чтоб не оказаться желанной добычей для охотников за металлоломом и не привлечь бомжей на ночёвку. После пошёл сбор нужных предметов для защиты. Яна собирала всё, что описано в книгах, фильмах и описаниях оккультных ритуалов. Соль, комплект свечей с эфирными маслами, какой-то фолиант с известного маркетплейса, кресты, амулеты. Полный рюкзак. Сверху две банки вишнёвого Доктора Пеппера. И небольшая страховка в виде тазера.
Шаг за шагом Яна продвигалась по условному тротуару, вдоль трассы, ведущей в частный сектор. Атмосфера веселья оставалась там позади. На по-весеннему грязных улицах, на ярко-освещённой площади, в квартире, где бабушка стругает оливье, и куда скоро придёт дядя с парой банок красной икры. Для них у Яны есть легенда, которую подтвердит одноклассница. Разумеется, плохая связь всему виной – это была правда. Однако, легенда включала в себя иное местонахождение и иные цели. Яна, конечно, оставила записку, так что врать могло и не понадобиться.
«Главное, чтоб дядя не начал проверять – на месте ли шокер. Плохо представляю, зачем ему это, но, надеюсь, он не полезет в комод».
Атмосфера веселья оставалась позади, а вокруг девушки сгущалась атмосфера мрака, безысходности, какой-то прямо-таки хтонической черноты, не смотря на белизну снега, что таял вне города в разы меньше. И зима выступала в этом ухудшении морального фона непосредственным участником, снижая градус и обдувая холодным ветром голые коленки.
«Этого я явно не учла. Ну, осталось немного. Мой дом уже рядом».
Она достала смартфон, включила фронталку, посмотрела на голубоглазую девчушку, выкрашенную в красно-рыжий, и включила запись видео. Кратенько наговорив описание того, что происходит, и что она хочет сделать, девушка скинула видео своему другу, пока мобильный интернет подавал признаки жизни. Видео было записано не столь затем, чтоб прибыло подкрепление, но чтоб пролить какой-то свет, если что-то пойдёт не так.
«Как ни смешно, но чем дальше в лес, тем меньше палок. Хотя… это и не смешно, если честно».
Спустя ещё какое-то время, интернет сдох. Яна достала банку газировки из рюкзака и сделала пару глотков ледяной жидкости. От этого становилось ещё холоднее, но нервы приходили в порядок. Она всегда любила вишнёвую газировку. Видела в этом некую связь с фамилией, которая тоже была весьма вишнёвой.
«Дом, милый дом».
Серая развалина, которая когда-то была симпатичным срубом, окружённым цветущим кустарником, предстала перед Яной. Тихо, пусто, мёртво. Ветер поёт грустную песню выбитыми окнами второго этажа. Удивительно, но первый этаж был относительно целым. Яна осмотрелась. Посёлок выглядел так, будто в нём вырезали, как минимум, половину населения. Однако, в некоторых окнах был виден свет, силуэты людей и огни гирлянд. Откуда-то издалека даже доносились лучшие хиты от Сердючки. Пока не стало совсем тоскливо и не отмёрзли ноги, Яна направилась внутрь.
Разбитая мебель, грязь, паутина, остатки мышиной жизнедеятельности, холод и мрак. Нужно было как можно скорее растопить печку. Спички немного отсырели, но задуманное удалось с пятой попытки. Окрепший огонь сразу же добавил оптимизма. Яна закрыла дверь на крючок и подпёрла её доской, чтоб было теплее. За это время буржуйка немного прогрела свой угол. Девушка повесила на стену крест, сделала круг из соли, залезла в спальник, взяла в руку тазер и стала ждать.
Ловко лавируя между судьбой девочки со спичками и алкашами, любящими гореть в кроватях, Яна смотрела цветные сны, как она ест утку и оливье. В том сне, она пришла в родной дом, а он такой же, как был в детстве. Собака радостно прыгала, встречая её. Кошка тёрлась об ноги. Мама обняла её, и они отправились смотреть какую-то новогоднюю бурду по телевизору в большой комнате. В этом время отец семейства отбивал на кухне мясо. Отбивал как-то уже очень настойчиво. Через комнату, в сторону лестницы на чердак, пробежала маленькая девочка… Яна открыла глаза. Дверь пытались выломать.
Девушка схватила тазер, вылезла из спальника и в последний момент спряталась за трухлявым комодом, на котором ещё можно было разглядеть сгнившие салфетки. В тот момент, доска, которая подпирала дверь отлетела в сторону, а следом отвалился и крючок.
«Ну, его и ребёнок бы оторвал».
В комнату вошёл тяжело дышащий некто. Его рост явно был более двух метров, и он был весьма широк в плечах. На нём была красная шуба. Лица не было видно во мраке.
Сначала Яна решила проверить сверхъестественную версию, и, пока гигант бродил по дому, листала якобы магический фолиант, концентрируясь на заклинаниях изгнания и ощущая себя дурой. Она немного высунулась из укрытия, и увидела, что маньяк бродит по дому, осматривая, поглаживая и ощупывая уцелевшие детали интерьера.
«Он это будто… с любовью делает».
Затем он подошёл к печке, которая ещё совсем не думала гаснуть, потрогал спальник, понюхал его и озлобленно бросил на пол, что-то пробормотав. Далее он пнул ногой соль, сделал ещё пару кругов по комнате, резко сунул руку за комод, схватил девушку за волосы и вытащил на центр комнаты. Тазер она успешно уронила, так что сделала последнее, что могла – вылила нападавшему в лицо бутыль святой воды, уже осознавая, что её обидчик вполне из плоти и крови.
– Что? Что это? – пробормотал он низким басом, сняв свою зелёную маску, похожую на лицо лягушки, и обтирая лицо.
– Вода… – она смотрела на самого обычного мужика, но очень уж огромного.
– Ты что там себе надумала? – он захохотал и начал приближаться, – Охотишься тут на демонов что ли?
– На конкретного демона.
– Ну да… Ты что ли жила тут?
– Да. Я сбежала от тебя.
– Помню те события, как вчерашние! Эх молодость… И чего ты сюда припёрлась?
– Отдать должок.
Яна кинулась в сторону, где валялся тазер, однако была остановлена мощным ударом в живот. В глазах потемнело, и она упала на пол.
– Это уж точно. Ты мне должна, и ещё как. Спасибо за такой подарок. Извини, не принёс тот набор для рисования, который ты просила. Опять.
– Но… кхе… откуда?...
– Да я ж на почте работаю, дура ты наивная. И тогда работал. Заслуженный там, – довольно пробасил верзила, одарив девушку пинком, который ей отбросил ещё дальше от шокера.
Реальность расплывалась, но Яна попыталась собрать остатки сил, чтоб доползти до какой-то палки с гвоздями.
– Смешно, конечно. Куда ты собралась? Лежи спокойно. Я не люблю никого бить. Или там… пытать. Предпочитаю отправлять на тот свет быстро и с салютом из брызг. Ты не представляешь, какие от этого эмоции!
Он подошёл, наступил Яне на пальцы, но сил кричать у неё уже особо не было. Мозг получал изображение, как будто глаза смотрят его на старом телевизоре. Через эти помехи она видела, как бугай достаёт огромный кривой нож с деревянной ручкой. Он был будто сделан из рельса.
– Как тебе моё новое творение? Когда я пришёл к вам на ужин, у меня был образец попроще. Считай, что это эксклюзив для тебя. Подарок, точно! Ты довольна?
Яна особо и не могла ответить, но их односторонний диалог прервал странный шум. Какой-то звон, будто микроскопические монетки бьются об металлическую поверхность.
«Это что? Бубенчики?»
Мимо окна, в ночи, промелькнуло что-то. Верзила отправился посмотреть, выглянул в окно и отшатнулся назад. Сквозь стекло на него фыркала лошадь с горящими глазами. Буквально, как два пылающих уголька.
– Ладно, ты валяйся тут, а я пойду потихой. Там что-то… странное. Свидимся ещё, возможно.
Он козырнул и отправился в сторону лестницы на чердак, чтоб повторить Янин побег, но тут в выбитую дверь зашёл не менее крупный персонаж. Произошло это под аккомпанемент множественного лошадиного ржания, говорящего о том, что странный скакун снаружи был не один. Позади нового гостя виделись мелкие сгорбленные фигуры, будто старушки. Яна сфокусировала взгляд, и увидела, что на голове неизвестного красуются рога, а его ноги кончаются мощными копытами, деформированными природой существа под формат ступней.
– Что ты такое?
Цок-цок. Существо прошло вглубь и посмотрело на девушку, которая корчилась на полу, а затем на её обидчика. Мелкие сущности на заднем плане затянули что-то вроде колядок. Маньяк, одурев от происходящего, подбежал к незнакомцу и попытался ударить его ножом. Но рука его опустилась, и он начал синеть, явно замерзая за секунды. И Яна вспомнила тот самый холод из детства.
«Я не тому приписала это всё… Вот оно. Тот самый холод. Это. Это уже приходило. Просто позже. И странный запах…»
Пахло печкой. Но не из буржуйки. Запах шёл именно от рогатого.
– Почему? Почему я хочу спа… – гигант повалился на пол и затих.
Яна бы хотела дать дёру, но встать нормально не могла. Видимо, были сломаны рёбра или что-то ещё. Она смогла только перевернуться на спину и, подвывая, отползти назад, облокотившись на стену. Существо под нестройный хор позади подошло поближе, а затем наклонилось. Холод усилился. В том числе, холодом обдало изнутри, ведь Яна смогла разглядеть своего спасителя. Он был одет в какую-то мешковину, покрыт жёстким мехом, а из его черепа действительно выходили рога, да не одни. Рога эти напоминали что-то среднее между оленьими и козлиными. Когда он провёл ей пальцем по лицу, то Яна заметила, что руки у него вполне обычные, но пальцы несколько скрючены, а их венчают длинные жёлтые когти. Как у птицы, но больше. Лицо и вовсе было похоже на человеческое, но будто грубо выструганное из камня и бледное, как самый чистейший снег. Его глаза были закрыты, но они ему, видимо, не были особенно нужны. Он хрипло выдохнул и запах угля, золы и затхлости обдал девушке лицо.
«Самонадеянная дура».
– И… чего же хочешь ты?
Он растянул безгубый рот в ухмылке, и протянул нечто в прозрачной целлофановой упаковке.
– Набор для рисования? Что?
И тут его глаза открылись. Яна не запомнила, как они выглядели. Её сразу же куда-то поволокло, и там она смотрела продолжение своих снов про счастливое детство. Где-то далеко мелкие сущности зарядили что-то похоже на реверсивную «в лесу родилась ёлочка». Перед абсолютным ничто она успела вспомнить, что в детстве пела эту песню на утреннике, и подумать, что ритуал всё-таки был не бесполезным, но результат как-то не очень удался.
Яна пролежала в больнице довольно долго. Когда она пришла в сознание, то ей рассказали, что теперь у неё не хватает пары пальцев, так как в ту ночь зима оказалась самой беспощадной из всех, но в остальном, она удивительно легко отделалась. Яна быстро поняла, что это именно те пальцы, что были сломаны. Ещё через какое-то время к ней пустили дядю с бабушкой. Последняя начала креститься и хвататься за сердце, так что сын её выволок на свежий воздух. Когда он вернулся один, то просто протянул племяннице зеркало, и там она увидела, что её глаза стали графитово-серыми. Впоследствии врачи так и не смогли объяснить эту аномалию.
Яна уехала в другой город, успешно поступила, и почти смогла забыть происходящее. Однако, в новогоднюю ночь с ней начало происходить странное. Она покрывалась слоем копоти, которую невозможно было смыть, а ближе к трём часам ночи начинала чувствовать запах. Запах тех, кто в прошлом году вёл себя отвратительно.
