Ленин был там! И небо тоже, но оно стало какого-то нездорового цвета, в котором появились жёлтые нотки. Вдобавок с него стал сыпаться мелкий колючий снег.

Но теперь я смог разглядеть, в чем дело. Я не умер и даже не попал в другой мир. Все оказалось намного банальнее.

Это была клумба у метро «Октябрьская», в центре которой стоял памятник Владимиру Ильичу, и в углу которой мое сознание вернулось в бренное тело.

На дворе была середина октября или ноября, цветов в клумбе почти не осталось, и лежал я на голой промёрзшей земле. Не помня, как я там оказался, мне показалось, что надо просто хотя бы подняться, но между решением и действием меня отделяла целая пропасть. Мои ноги были разбросаны в разные стороны на металлической ограде вокруг памятника, а сам я лежал на земле, так что от них толку не было никакого.

Прошло ещё какое-то время, и меня затрясло от холода. Кое-как я все же встал на ноги.

Да, это была «Октябрьская». Вокруг никого не было, и я почувствовал себя героем постапокалиптического кино, но ненадолго. По Ленинскому проехала полицейская машина, и я поспешил, насколько это возможно, покинуть приютившую меня клумбу и скрыться от глаз служителей закона. Ноги, затёкшие от лежания на заборчике, плохо меня слушались, и я чуть не упал обратно, но в последний момент смог удержаться рукой. Проковыляв до ближайшей лавочки, я сел и начал думать.

Что вчера было? Как я тут оказался? Почему в клумбе?

В поисках ответов я полез по карманам, и меня ждала новая порция впечатлений. Правая рука была пунцового цвета, размером с хорошую дыню и совершенно не сгибалась в кулак, не говоря о том, что в карман джинсов она не влезала. Хорошенькое дело, подумал я! Я перевёл взгляд на левую руку и обнаружил, что рукав почти до локтя на ней отсутствует!!! Мои мысли окончательно перепутались от увиденного. Ладонью я провёл по лицу — ничего. Оно было целым, как обычно, синяков нет, даже царапины отсутствовали! В недоумении я опустил глаза, и тут-то меня действительно пробрало. Вся рубашка ниже воротничка и почти до пряжки на джинсах была залита кровью! Я посмотрел на остальную часть себя: на джинсах тоже было несколько капель.

Но.

Если не считать опухшей руки, я был абсолютно цел! Ни царапины! Так, только полрукава слева не хватает, и все.

Меня снова бросило в жар от плохого предчувствия. Кое-как, левой рукой, я продолжил ревизию карманов. Деньги, кошелёк, телефон — всё на своих местах. Сигарет только не было.

Я посидел ещё какое-то время на лавке, глядя, как к метро начали спешить первые люди, и пошёл в сторону дома. В таком виде не хотелось ехать на автобусе, чтоб не привлекать внимания. Возле метро я увидел, что времени было 5:57. Народа становилось все больше, люди попадались мне навстречу, и в их лицах я видел своё отражение: недоумение, интерес, опаска — все реагировали по-разному, но меня это не тревожило. Впереди была пара-тройка км до дома, и я решил попытаться восстановить цепочку событий, призрачно возникавших в памяти. Тем временем небо снова посерело и обзавелось рваными контурами белых облаков, которые осыпали снегом просыпающуюся Москву. Город пробуждался, перемалывая колёсами тысяч машин замёрзшую грязь на Ленинском. Привычный гул столицы подхватил мои мысли и понёс к обрывкам прошлого, пока холод терзал мою ослабшую оболочку.

Вчера у меня была смена. Я пришёл утром в «М»*, как обычно, и начал подготавливать бар к открытию. Персонал ещё не начал стягиваться, и я налил себе джина, разбавив его тоником. Не сразу я заметил, что в зале бара была расставлена разная аппаратура. Что-то снимали или кого-то. В следующий момент мой взгляд привлёк медвежий силуэт в конце барной стойки, прямо за колонной.

Джин начинал действовать, и я почувствовал первый уровень рабочего дня.

Мне стало интересно, кто это может быть, и я пошёл посмотреть. Чтоб не палиться, я сделал вид, будто что-то смотрю в винном шкафу. Когда я миновал колонну, за которой сидел незнакомец, я немного не ожидал встретить именно эту личность. Я узнал его с первого взгляда, вспомнил. Это был Джефф Монсон! Собственной персоной. Он сидел и смотрел косыми глазами куда-то в окно.

Последний раз я видел его, когда он дрался с Емельяненко в 2011 году, 5 лет назад. Он почти не изменился, только морщин прибавилось, но назвать его стариком было бы равносильно самоубийству.

Дальше я не терял времени и подошёл к нему.

— Hi Jeff! — произнёс я, упиваясь моментом от возможности поговорить с легендой спорта! — Do you want some drink?

—Hi — ответил Джефф классическим густым американским голосом. — Maybe. Vodka. — закончил он и повернулся от окна ко мне. Бля, какой же он был огромный! Как будто «девятку» поставили вертикально на задние колеса, но только он был шире.

Я залез в морозилку, что была под винным шкафом, в поисках «беленькой». Джефф вяло водил взглядом по бару, не задерживая его ни на чем, пока я не вернулся к нему с двумя бутылками. В левой руке я держал «Белугу», в правой — «Финляндию».

—Which one? — задал я вопрос. Снеговик кивнул на «Белугу», и я свернул крышку с девственной бутылки. Налив ему полтос, я налил и себе.

—Can I have a drink with you? — спросил я, хотя ответ мне был не важен. Я так и так выпил бы свой стопарь.

—Why not? — ответил Джефф. Я достал дольки лимона из холодильника и поставил на стойку. Рюмки тем временем подернулись инеем и приманивали наши взгляды. Взяв свою в руки и дождавшись своего гостя, я с удивлением обнаружил, что Джефф тянет свою ко мне. Не растерявшись, я чокнулся с ним, когда в ответ мне с другой стороны стойки прозвучало: «На здоровье!» В свою очередь, я ответил с улыбкой: «Будьмо!» Мы выпили, водка прокатилась по пищеводу как родная, я даже не почувствовал её, а тем временем Монсон, закусив лимоном, посмотрел на меня с немым вопросом. — I don't eat after the first one. — сказал я улыбаясь, беря в руки бутылку и думая повторить, как из-за угла выскочил Антон: — Jeff! Let's go, we have to go to Ostankino! — протараторил он, появилась его помощница и залепетала с Джеффом, помогая ему выйти из-за барной стойки.

Блять.

Сука,чуть не упал. На Ленинском погода начала портиться, и к снегу примешался мелкий дождь. Слякоть выровняла дорогу, и я запнулся, наступив в лужу. Чертыхнувшись и напугав парочку, которая шла мне навстречу, я окинул взглядом окрестности. Ноги несли меня вдаль, и, вспоминая утро, я дошёл до дома К°. Ноги изрядно гудели, да ещё и промокли к тому же. Я попытался ускорить шаг и вернулся к восстановлению событий.

Вот как.

Антон и его помощница(Настя, что ли) с Монсоном впридачу направились к выходу, что-то оживлённо обсуждая. Я ещё секунду постоял, глядя на них, и, чтоб не залипать, налил себе ещё рюмку.

Ах, водка шла как по маслу! Легко и непринуждённо.

Закончив с ней и бросив её обратно в морозилку, я продолжил открывать бар. Буквально через пару секунд в ресторане появился Рамз.

—Салам! — подошёл и поздоровался он. — Уже бухаешь?

—Продолжаю. — был мой ответ. — Прикинь, с кем сейчас пил.

—С кем?

—С Монсоном!

—Да ну!

—Отвечаю! Вон его Антон с Настей забрали сейчас, в Останкино повезут. — сказал я и кивнул в сторону двери.

—Бля, погнали сфоткаемся! — сказал Рамз и направился туда же. Мне эта идея с самого начала не пришла в голову, но я решил её активно поддержать. Мы выскочили из заведения и увидели, как силуэт Джеффа неспешно отдаляется в сторону парковки. Рванули мы с Рамзом одновременно.

—Jeff! Can I take a photo? — спросил я, догоняя его.

—Sure. — коротко мне ответил он. Настя с улыбкой взяла мой телефон и сделала фото.

Телефон. Снова вынырнув из воспоминаний, я достал свою трубу. Ну, конечно, он был севший. Батарейка в нем давно вздулась, и не удивительно, что он разрядился, пока я «отдыхал» в клумбе. Тем временем я успел дойти до дома Д° и продолжил вспоминать минувший день.

Фотка вышла вроде неплохая. Пожав руки, мы с Рамзом вернулись в бар, а я продолжил открываться. День начинался как обычно с ланча, повалила толпа разных доходяг из офисов с «Армы», но день всё равно начинался лениво и, как я вспоминал, ничем не отличался от многих других.

Дойдя до развязки на площади Гагарина, я остановился. Погода не менялась, но половина пройденного пути согрели меня. Тем временем передо мной встала дилемма, как перейти переплетённый клубок дорог рядом с памятником Юрию Алексеевичу. Потратив примерно 20 минут, мне всё же удалось переправиться на нужную мне сторону.

Так. Утром я пришёл на работу.

Начал открываться.

Встретил Монсона.

Началась работа.

После подготовки к началу работы бара и после ухода«Снеговика» начал подтягиваться народ. Рамз уже был и готовил кальяны.

Водяра изрядно меня размотала,и я немного поплыл.

В баре постоянно чего-то не хватало,и я носился по всему ресторану в поисках и сборах оставшейся продукции, потому как чеки на ланч полетели лентами из шайтан-машин под названием принтеры.

Но мне стало не до плавания, когда я сосредоточился на дороге домой. Ноги были мокрыми насквозь и уже успели порядком остыть, поэтому слушались меня паршиво, скорее на автопилоте. Подойдя к универмагу «Москва», я немного приободрился: до берлоги осталось недолго.

На какое-то время я перестал думать о том, во что я попал, и просто брел домой по обочине Ленинского.

Целую вечность спустя я всё же отомкнул замок в моём Убежище.

Я принял душ и прилёг,чтобы урвать несколько часов отдыха на кровати.

Со времени переезда в Россию спортсмен успел отказаться от американского паспорта, избраться депутатом в двух разных регионах, поучаствовать в «Танцах со звездами», снять фильм о Донбассе и принять ислам. Изменение статуса семейной жизни Монсон анонсировал еще в сентябре, в интервью РИА Новости:

«Мы женимся с Екатериной по исламским обычаям в октябре. Решили, что обряд никаха проведем в одной из мечетей Уфы, городе, который я очень люблю. Мы предпочитаем нашу личную жизнь особо не выносить на публику. Про Екатерину могу лишь сказать, что она родом из Подмосковья, жила в Воркуте. Теперь мы вместе. Свадьбу с приглашениями гостей проведем весной 2025 года», — рассказывал Монсон.

Нынешний брак — уже четвертый для Монсона. Два первых пришлись на американский период его жизни, а третий случился после переезда в Россию — тогда избранницей спортсмена стала его пиар-менеджер Евгения, родившая ему дочерей Есению и Наоми. Российское гражданство Джефф Монсон получил в 2018-м году, а несколько месяцев назад принял ислам.

«Я всегда восхищался Россией и чувствовал себя русским еще до того, как стал обладателем российского паспорта. Его получение только формально закрепило это. Я люблю Россию и ее народ. Это сложно описать словами...
Часто на улицах я встречаю людей, которые подходят и просто обнимают меня, приглашают в гости, угощают — неважно, в каком городе.
И я себя чувствую так, будто я в семье,

— рассказывал Монсон в интервью Aif.ru.

В мае 2023 года Монсон заявил, что сдал паспорт США в посольство. При этом лишь в декабре американские власти приняли его отказ от гражданства.

Монсон признался, что думал о принятии ислама четыре‑пять лет

«Я много знаю об этой религии, у меня много друзей — представителей ислама. Для меня она про братские, дружеские отношения между людьми, о любви к каждому ближнему своему. Для меня это наиболее важная вещь в жизни, поэтому я и выбрал ислам. Думал об этом четыре‑пять лет», — сказал он.

53-летний Монсон — известный боец смешанных единоборств, который в России не один год ведет политическую деятельность. В 2023 году он отказался от гражданства США, сдав свой паспорт в консульстве в Стамбуле. Он с мая 2018 года является гражданином России, а в сентябре того же года стал депутатом совета Красногорского городского округа Московской области от «Единой России».

В сентябре 2023 года Монсона избрали в парламент Башкирии. Он говорил, что в будущем планирует избираться в Государственную думу.

https://www.rbc.ru/sport/19/06/2024/6673301c9a79474e8c6ab45e