Дождь...

Дождь барабанит по крышам, по кронам деревьев, по стеклам окон, ну и по лужам.

Мне 15 лет и такого взрослого человека везут в деревню к бабушке на летние каникулы.

А какое удовольствие, никакой жары, один сплошной октябрь в июле с дождём. И это было в 1994 году.

Смотря на погоду в 2025 году, задумчиво чешу затылок. Что-то поменялось, но, скорее всего, только цифры в летоисчислении.

На коробочке светились золотистые буквы – Монблан. Вершина, снежная чистота, заоблачные выси, диковинные цветы, общение тревожное и непредсказуемое… Все соединилось в этих нескольких буквах, и я решился наконец откинуть крышку… Да, это была ручка – темно-вишневая, самых изысканных форм, которые мне только доводилось видеть. Таилось в этой ручке что-то порочно-прекрасное, податливо-недоступное, был соблазн, и страсть, и грех. Сняв колпачок, я увидел золотое перо. В самом выражении его чувствовалась опасность, готовность рискнуть и какая-то холодноватая неумолимость. В. Пронин Монблан - шикарный рассказ!

Когда я вижу молоко из "треугольника", меня охватывают воспоминания из детства двух братьев и их сестры. Наверняка, многие из нас любили эти треугольники ещё и потому, что они люто так хлопали, когда их раздавливаешь ногой. Нашей сестре никогда не доставалось "взорвать" такой опустошённый треугольник.

Однако, пределу нашего с братом коварства иногда не было предела и мы всё-таки "сжалились" над сестрой. Но... Это была подстава чистойго воды молока. Мать принесла треугольники с молоком. Каждый треугольник был осушен. Кроме одного!!! Взрывали мы их обычно на полу на кухне. Топ - хлопок. И тут, мы "случайно" стали решать, кто же взорвёт третий треугольник. Пока мы с братом решали, подбегает сестра, и своей маленькой ножкой, с силой наступает на ещё неосушенный треугольник. Молоко разлетелось, нет, даже разлилось как цунами по кухонному ковру. Смех, слезы... Прибегает мать....
- Молоко, скоты... девочку опять обидели... Хрен вам, а не треугольники...
Было весело, это было ооооочень давно. И насколько часто и беспощадно мы шутили над сестрой, до сих пор любим её так же безгранично. Всем хороших, тёплых, нежных и ламповых воспоминаний.

Снова нахлынуло воспоминание.

Поехали я, брат меньший и родители в гости. Прям вот во всмаделишную деревню в глухомани в Омской области. Деревенька Новопокровка была позже снесена, но тогда оказалось, что у меня там полно трех-, четырехюродных братьев и сестер. Ну, получается, что раз братья, то мы как-то быстро сдружились и носились я и мой родной брательник с этой шоблой целыми днями. И вот один раз прибежали поиграть в догоняшки на поле, а там несколько скирд соломы. Штук десять. И все довольно далеко друг от друга, а парочка - прям впритык друг к другу. Причем, одна повыше, метра на три, может пять (в детстве высота по-другому оценивается, все деревья большие), а другая пониже. И взбрело мне в голову сделать падение с высокой скирды на поменьшую, да чтоб как в каком-то кино, когда герой падает навзничь, раскинув руки. В общем, залез я сначала на маленькую скирду, нагреб соломы, чтобы помягче было (ну-ну), а потом забрался на ту, что повыше, подошел к краю, раскинул руки, посильнее оттолкнулся и полетел. Ух, как дух захватило! До сих пор под ложечкой начинает посасывать, как вспомню. В общет-то полет был классный! А вот приземление. В общем, приземлился я со всей дури на глыбу льда, которая для того, чтобы не таяла, была укрыта соломой. Сказать пиздец - это ничего не сказать.Просто тело отнялось, а так всё отлично. Лежу я, раскинув руки, аки Христос, и только слышу как жаворонок так классно в небе поёт. Хз, сколько это продолжалось. Но потихоньку пришел в себя. Слез со скирды, или холодильника, как правильнее, теперь и не знаю, и почапал в деревню. А пацаны и не заметили моего "подвига", а только удивились, чего это меня с ними на озере не было. Про этот случай я родителям уже дома рассказал, а то бы батя по шахтерской привычке еще вломил за то, что старший, а дурной пример младшему подаю.