Обычный мем.
Лекции от Мансура Гиматова: Математика vs. диалектика
Современная наука делит всю научную сферу на три весьма неравноценные категории.
Первая – точные науки – развитие которых ведется на основе использования математического аппарата, а также на основе получаемых экспериментальных данных.
Вторая – естественные науки или науки о природе – строятся на основе наблюдений и анализе наблюдаемых природных явлений/процессов.
И третья – гуманитарные науки или науки о человеке – среди длинного списка которых можно выделить философию, экономику, психологию, обществоведение и т.п., и каковые многими ученых науками не признаются, так… околонаучные дисциплины. Наверное, многие из вас не раз слышали презрительное «а… гуманитарий!».
Подобное структурирование наук, с одной стороны, интуитивно понятно, но, с другой, вызывает множество недоразумений и споров. Во-первых, что это за разделение, при котором некоторые науки лишь частично входят в ту или иную категорию?! Так, генетика – подраздел биологии – относится к точным наукам, тогда как вся остальная биология – к естественным. Это же касается и экономики, философии и некоторых других научных направлений. А во-вторых, споры о том, является ли экономика наукой или нет, также «на совести» этого структурирования, каковое не может устранить подобные сомнения.
Попробуем подвести базис под несколько иное разделение нашей научной деятельности, целью которого будет устранение всевозможных двусмысленностей в определении научных направлений.
Для начала зададимся вопросом – что такое математика?
Мне не раз приходилось участвовать в дискуссиях на тему является ли математика наукой?
Казалось бы – что за вопрос?! Развитие математики идет в полном соответствии с развитием других научных направлений, не оставляя сомнений – да, математика – это наука. Но… Математика также является фундаментом для развития множества иных наук – механики, физики, астрономии…. В принципе, все точные науки базируются на математическом фундаменте, что говорит нам о том, что математика не просто наука, вернее даже, не столько наука, сколько основа научного развития всей указанной научной категории.
С другой же стороны, математика – «это наше всё». Т.е. без математики жизнь человека просто не представима. Математика определяет правила экономических взаимоотношений, каковые формируют и развивают общественную жизнедеятельность. Математические формы и логика ложатся в основу технологических решений, фактически являющихся трехмерной реализацией математических конструкций. И даже такие, казалось бы, далекие от математики направления как музыка и поэзия строятся на математических ритмах и узорах. Иными словами, математика – это основа жизнедеятельности человека, каковая, в сущности, должна формироваться на фундаменте научной философии. Из чего мы можем сделать вывод, что математика – это философия человеческой деятельности, на основе которой формируется общественное развитие с вершиной в развитии технологий и связанной с нею научной сферы. Но насколько корректен подобный вывод?
1+1=2, как и насколько этот арифметический пример соотносится с философскими выкладками? Можно ли его причислять к таковым? Т.е. если мы к яблоку приложим еще одно, то ничего не стоит пересчитать их, и результатом будет ровно два яблока. Т.е. арифметическая сторона «медали» вопросов не вызывает, и было бы странно, если бы они возникли. Но каким образом здесь присутствует и присутствует ли философская сущность? И здесь мы сталкиваемся с невероятным фактом! Философия в этой элементарной арифметике присутствует постоянно. Но мы настолько привыкли не обращать на нее внимания, что в подобных вещах у нас не возникает ни тени сомнений.
Что выйдет, если мы положим эти яблоки на весы? Получим ли мы в этом случае столь убедительное равенство? Далеко – не факт! А если мы выведем на поверхность качественные показатели яблок – хорошие и червивые, сладкие и кислые, вкусные и не очень, то и вовсе можем заблудиться в трех соснах. 1+1=2 – это именно философская сущность! Мы абстрагировали объекты, отрекшись от всех их качественных характеристик, и это позволило получить нам некое правило – философское правило (!) – каковое мы занесли в раздел арифметики.
Иными словами, вся математика оперирует с абстрактными вещами, не имеющими ни малейшего отношения к реальности. Мы складываем не яблоки, но их условную нумерацию, абстрагируясь от всех качеств подсчитываемых объектов. Но это и есть основное правило философии – отвлечение/абстрагирование от реальности с выделением основных принципов взаимосвязей. Не каких-то там конкретных обстоятельств и характеристик, а именно – принципы, действующие для всех и вся во все времена и при любых обстоятельствах! А поскольку вся математика состоит из правил для абстрактных сущностей, то это и позволяет нам утверждать, что математика и философия – это близнецы-братья, единая конструкция, относящаяся в данном случае к человеческой деятельности.
А если принять утверждение, что математика это раздел философии, то становится понятным, почему именно математика лежит в основе наук, каковые мы привыкли называть точными науками. Потому что именно философия, каковой является математика, служит основообразующим фундаментом для всей научной деятельности.
Но обратим свой взор на другую сторону медали – собственно на философию, вернее, на ту ее часть, которую мы называем законами диалектики. Что можно сказать об этом направлении философского учения?
Возьмем, к примеру, закон перехода количественных изменений в качественные. Этот закон гласит о том, что количественные накопления в природных процессах, находящихся на стадии развития, неизбежно ведут к получению нового качественного состояния объекта/процесса. Так, например, количественные накопления размножающихся клеток неизбежно ведут к формированию нового организма или колонии, каковые будут обладать новыми специфическими возможностями.
Т.е. мы имеем чистейшей воды абстракцию, которая не дает никаких пояснений – какие процессы, какие накопления и какие качества мы получим. Но если мы обратимся к конкретике, достаточно досконально изучив тот или иной процесс, то вполне можем применить к нему арифметические механизмы, указав при каком количестве и какие новые качества можно ожидать в соответствующем случае. Например, n-е количество клеток позволит говорить о формировании эмбриона.
Другой закон диалектики – единства и борьбы противоположностей – гласящий о единении противоположных усилий с целью получения позитивного (с позиции природных процессов развития) эффекта. Так, последовательные приходы зимы и лета обеспечивают быстрое развитие органической жизни на Земле. А объединение почти несжимаемых воды и магмы создает пар, колоссальное давление которого проявляется в вулканической деятельности, каковая формирует новую поверхность земного шара. Или, скажем, единение жизни и смерти, обеспечивающее в нормальной ситуации развитие соответствующего вида.
Иными словами, данный закон описывает принцип работы природного «насоса», поршень которого двигающийся в разнонаправленные стороны, обеспечивает получение «воды» (эффекта) на выходе. При этом мы отлично знакомы с указанным принципом и очень часто применяем его в своих механистических изделиях. И в случае четкого выделения какого-то конкретного природного процесса, мы вполне можем применить арифметические механизмы для его обсчета и в какой-то степени прогнозирования его результатов, расчета его КПД и т.п. А единственным ограничением здесь будет служить счетное количество параметров природного процесса.
Ну, и наконец, третий закон диалектики – закон двойного отрицания – указывает нам на сохранение формы природных объектов, прошедших период развития. Т.е. форма зерна сохраняется, несмотря на то, что оно превращается в колос, который вновь дает нам то же самое зерно в новом множественном состоянии.
Данный закон фактически является частным случаем фрактального самоподобия, зачастую проявляющегося в природе. И здесь требуются дополнительные пояснения.
Дело в том, что термин «фрактал» (множество, обладающее свойством самоподобия), введен математиком Бенуа Мандельбротом в 1975 г. Т.е. первичное использование данного термина относилось исключительно к геометрическим построениям и алгебраическим множествам.
Построение кривой Коха
Множество Жюлиа
И лишь затем было обращено внимание на то, что в природе фрактальные построения носят множественный характер, так, например, ветка дерева имеет тоже строение, что и само дерево, а строение брокколи стало уже классическим примером природных фракталов.
Тем не менее, обратим внимание на то, что закон двойного отрицания, расширенный до закона фрактального самоподобия, также несет в себе решения математического характера.
Иными словами, мы получили, что все законы диалектики закладывают математическую основу под принципы природного развития. Да, это несколько иная математика, чем та, к которой мы привыкли, и на примере последнего закона мы можем увидеть, чем стандартная математика отличается от математики природного развития.
Стандартная – назовем ее технологической – математика устремлена к использованию максимально точных копий используемых объектов. Т.е. чем точнее мы получаем производственные «кирпичики», тем идеальнее выглядит геометрическая форма конечного «здания», тем более эффективным в использовании будет конечный продукт. И в случае технологической математики пример 1+1=2 правильнее будет записать в виде 1+1=2±дельта технологической погрешности. Мы привыкли не обращать внимания на получаемую «дельту», но она всегда существует, и борьба с ней сегодня вышла на уровень нана-технологий. Можно сказать, что наши технологии устремлены к получению идеального математического результата.
В математике же природного развития – как видно из примеров фрактального самоподобия – 1+1=2+новое качество. И каждый природный процесс дает свое индивидуальное «новое качество». Но, тем не менее, изучив тот или иной природный процесс, мы всегда можем «рассчитать» его показатели, применяя соответствующие подходы математического характера. Другими словами, математика природного развития строго индивидуальна для каждого природного процесса, и ее развитие должно вестись на основе процессного подхода.
И теперь, возвращаясь к вопросу, заданному в начальной фазе лекции, мы можем резюмировать: Мы имеем две различных философии или две различных математики, каковые должны являться фундаментом для развития наук технологического плана и наук, изучающих природное развитие. Только эти сферы должны определять правила и принципы научного формирования. И очень жаль, что законы Гегелевской диалектики, не получившие должного понимания и отклика, оказались в последних рядах научного использования. В связи с чем, многие научные сферы вынуждены были переключиться на чуждый для этих сфер фундамент технологической математики. В итоге мы и получили «кривые пространства» и «замедляющееся время», не имеющих ни малейшего отношения к природным процессам. Остается лишь надеяться, что эти математические выкрутасы не окажутся совершенно бесполезной тратой времени и сил, и найдут свое применение в мирах виртуальной реальности, хотя и этот случай ближе к Козьме Пруткову: «Бросая камень в воду, наблюдай за расходящимися кругами, ибо в противном случае это будет пустым занятием».
Психика власти
В своей книге "Психика власти" Джудит Батлер пытается понять печально известный пример
Альтюссера, полицейский окликает прохожего на улице, и прохожий оборачивается и признает себя как того, кого окликнули. И тут происходит социальная магия под воздействием идеологии человек становится объектом власти! При чём не следует понимать пример буквально, когда власть именует нас народом и вменяет нам патриотизм, любовь к родине, социальную ответственность происходит абсолютно тот же процесс.
Примечательно, что Альтюссер не дает и намека на то, почему этот индивидуум оборачивается, принимая голос как обращенный именно к нему и принимая субординацию и нормализацию, этим голосом вызванные. Почему субъект оборачивается на голос закона и каковы последствия такого оборота для инаугурации социального субъекта?
Чтобы объяснить механизм власти Джудит Батлер обращается к известной концепции Гегеля раба и господина, это теория всего лишь звено в длинной цепочке логики и конечно она не даёт полную картину и привожу я её просто потому что она мне очень нравится)) кроме того это такая классическая теория, с ней работали очень многие философы, особый вклад внёс Кожев русско-французский философ-неогегельянец.
Фактически императив раба формулируется так: ты будешь для меня телом моим, но не позволишь мне знать, что тело, что ты есть, есть мое тело.
Раб непрестанно вырабатывает объекты, что принадлежат господину. В этом смысле как его труд, так и его продукты с самого начала предполагаются чем-то другим, нежели чем его собственными, то есть — экспроприированными. Они отдаются до всякой возможности отдать их, поскольку они, строго говоря, нисколько не раба — чтобы он мог их отдавать.
Когда раб непрестанно трудится и начинает осознавать свою подпись на изготавливаемых им вещах, он признает в форме обрабатываемых им артефактов отметины своего собственного труда, отметины, формативные для самого объекта. Этот труд, эта деятельность, с самого начала
принадлежащая господину, тем не менее отражается назад к рабу как его собственный труд, труд, исходящий от него, хотя и кажется, что он исходит от господина.
Можно ли тогда отраженный назад труд в итоге назвать собственным трудом раба? Другими словами, если раб продуцирует автономию, имитируя тело господина, и эта имитация остается от господина скрытой, то «автономия» раба, вероятно, есть продукт этой симуляции флексии через обработку и создание объекта, несущего отметины его бытия, и потому понимает себя как бытие, формирующее или создающее вещи, что его переживают, как производителя существующих далее постоянно вещей. Для господина же, занимающего позицию чистого потребления, объекты преходящи, и он сам определяется как серия преходящих желаний. Для господина, значит, ничто не должно длиться, исключая разве что его собственную потребительскую деятельность, его собственное бесконечное желание.
Обрабатывать объект — значит придавать ему форму, а придавать ему форму означает давать ему существование, что преодолевает преходящесть. Потребление объекта есть негация этого эффекта его постоянности; потребление эффекта есть его деформация. Накопление собственности, однако, требует скорее обладать объектами, чем потреблять их; только как собственность объекты действительно сохраняют свою форму и «задерживают исчезновение».
Только как собственность объекты действительно исполняют то телеологическое обещание, которым они были инвестированы.
Значит, раз объект определяет его, отражает назад то, что он есть, является текстом подписи, благодаря которому он обретает смысл того, что он есть, и раз эти объекты неумолимо жертвуются, значит, он есть бытие, неумолимо жертвующее самим собой.
Гегель вводит стоицизм как некое защитное цепляние, отделяющее мыслительную деятельность от любого содержания.
По Гегелю, за стоицизмом следует скептицизм, поскольку скептицизм начинается с предполагания непреодолимости мыслящего субъекта. Для скептицизма «я» есть постоянно отрицающая деятельность, активно опровергающая существование всего на свете — что является его конститутивной деятельностью.
И если другой скептик разоблачит противоречия первого, тогда первый будет вынужден принять во внимание свою собственную противоречивость. Такое понимание его собственной противоречивости приведет его к новой модальности мышления. В этой точке скептик начинает осознавать конститутивное противоречие своей собственной отрицающей деятельности и несчастное сознание возникает как явно выраженная форма этической рефлексивности.
«Созерцающий» ребенок преображается в судью, что «выносит суждение», и тот аспект «я», о котором выносится суждение, погружен в переменчивый мир телесного чувствования.
Несчастное сознание стремится преодолеть эту двойственность, разыскивая тело, что воплощало бы чистоту его неизменной части; оно стремится вступить в отношение с «неизменным, приобретшим внешний облик или воплощенным». Для этого субъект ставит свое собственное тело во служение мышлению неизменного; это покоряющее и очищающее
усилие есть усилие благоговения. (затуманивающий глаза перезвон колоколов, как пишет Гегель) Выходит, благоговение, что стремится инструментализовать тело во служение неизменному, оказывается погружением в тело, что перекрывает доступ к чему-либо еще, таким погружением, что принимает тело за неизменное и так впадает в противоречие. Коллапс благоговения в нарциссизм, если это можно так назвать, означает, что в рамках жизни невозможно окончательно расстаться с телом. Вынужденная признавать неизбежность тела как предпосылки, возникает новая, отчетливо кантианская форма субъекта. Если существует мир кажимости, где тело существенно, то тогда безусловно существует и ноуменальный мир, где для тела нет места; мир разделяется на длясебя-бытие и в-себе-бытие.
С другой стороны, его собственные действия должны конструироваться как непрерывное самопожертвование, которым «я» доказывает или демонстрирует свою собственную благодарность. Такая демонстрация благодарности становится неким самовозвышением, что Гегель назовет «крайностью единичности»
Кажется, что в качестве объекта сосредоточенности на себе Гегель полагает дефекацию:
«{животные функции}, вместо того чтобы просто, [естественно и без затруднения] выполняться как нечто, что в себе [...] ничтожно и не может приобрести важности и существенности для Духа, составляют, напротив, предмет серьезных усилий и становятся прямо-таки самым важным делом1, поскольку именно в них обнаруживается враг в своем специфическом обличии. Но так как этот враг, терпя поражение, возрождается, а сознание, поскольку оно сосредоточивает свое внимание на нем, вместо того чтобы освободиться от него, напротив того, всегда пребывает при
этом и всегда видит себя оскверненным Все, что жертвует низменное сознание, то есть все экстернализации, включая вожделение, работу и экскременты, должны конструироваться как жертвы, как епитимья. Священник учреждает телесное самопожертвование как цену святости, возвышая отказной жест экскреции до религиозной практики, посредством чего ритуально прочищается все тело целиком. Освящение низменного происходит через ритуалы постов и умерщвления плоти {fasten und kasteien}. Поскольку от тела невозможно полностью отказаться, как думали стоики, от него должно ритуально отречься. В этой ситуации Гегель отходит от того, что до сих пор было схемой объяснения, где самоотрицающая поза понималась как поза, феноменализация, опровергающая ту негацию, что она стремится установить. Вместо такого объяснения Гегель утверждает, что через действия жертвующего собой кающегося проявляется чужая воля. Но фактически жертвование собой не опровергается тем заявлением, что такое жертвование есть волевая деятельность; скорее, Гегель утверждает, что в жертвовании собой реализуется чужая воля.
Кающийся отрекается от своих действий как своих собственных, признавая, что чужая воля, воля священника, реализуется через его жертвование собой и, далее, что воля священника определена волей Бога. Встроенное, таким образом, в великую цепь воль, отвратительное сознание вступает в сообщество воль. Хотя его воля определенна, она тем не менее связана с волей священника; в этом единстве впервые различается понятие Духа. Посредник или священник поучают кающегося, что его боль будет оплачена вечным изобилием, что его страдание будет оплачено вечным счастьем; страдание и боль предполагают будущую трансформацию в свои противоположности.И когда самосознание признает себя частью религиозного сообщества воль, оно переходит от само-сознания к Духу. Всякая попытка низвести себя к недеянию или к ничто, субординировать или подавить свое собственное тело непреднамеренно завершается производством самосознания, деятельно ищущего удовольствия
и возвышающего себя. Всякая попытка преодолеть тело, удовольствие или действие оказывается не чем иным, как утверждением как раз этих свойств субъекта.
Лекции от Мансура Гиматова: Обращаясь к диалектике Гегеля
Гегелевское трехтомие «Наука логики» одновременно и восхищает и отталкивает. Восхищает тем, что 200 лет назад, когда человечество не знало ни микро-, ни макро-миров, ни электричества, я не говорю уже об интернете, Георг Гегель вывел основные принципы развития мира. И это просто невероятно! Отталкивает же тем, что указанные принципы залиты целым трехтомным океаном воды, после осушения которой останется несколько, ну, хорошо, десятков страниц. Насколько же болтлив был этот Гегель, сохранив потоки своего сознания в этом трехтомном наследии. Но, кто ясно мыслит, тот ясно излагает….
Тем не менее, что можно сказать о диалектике уже с точки зрения современного уровня развития науки и техники? И что нужно подкорректировать в ней?
Наука логики (не путать с логикой математической!) выражена Гегелем с помощью диалектических законов, которые мы попытаемся переосмыслить.
Один из них – закон единства и борьбы противоположностей или «раздвоение единого и познание противоречивых частей его» – хорошо иллюстрируется железнодорожной дрезиной, где поочередно прилагаемые противоположные усилия (борьба) объединяются для продвижения дрезины в нужном направлении.
Действие этого закона мы повсеместно наблюдаем в природе – день и ночь, лето и зима, холод и жара – хотя и не столь антагонистичны по своему выражению, но столь же эффективные по своей сути проявления, характерные для процессов развития природы.
В чем суть этого закона? Она тривиально проста: природа, несмотря на всю свою бескрайность, не может построить бесконечно длинную «трубу» насоса, по которой будет всегда течь вода-энергетика. Нужен холостой ход, возвращающий поршень насоса в исходное положение для того, чтобы вновь и вновь толкать воду во внешнюю среду. Здесь и проявляется необходимость применения обратного усилия, каковое завершает цикл борьбы противоположностей, итогом которой станет позитивная работа всей системы.
Нужно также отметить, что необходимость обратного хода прекрасно подменяется круговым вращением, что мы зачастую и наблюдаем в природе – вращение Земли вокруг Солнца, электронов вокруг атомов и т.п. Грубо говоря, в нашей дрезине маятниковый рычаг заменяется чем-то похожим на педали велосипеда с постоянным вращательным движением в одну сторону. Но и в этом случае – если обратить внимание на вращение Земли вокруг Солнца – мы имеем четко заданную цикличность. За счет вращения Земли уже вокруг своей оси день сменяет ночь, что привносит свои особенности в развитие органической жизни на Земле. И здесь – отметим – круговое вращение Земли как вокруг Солнца, так и вокруг собственной оси, выполняется таким образом, что развитие органики на Земле идет максимально быстрыми темпами, задавая ритм ее росту и формированию.
Но наибольшим своим выражением закон единства и борьбы противоположностей проявляется в сущностях «жизнь» и «смерть». Смерть – как холостой ход нашего поршня, позволяющий жизни объявиться в новом обличии и с новыми возможностями.
Следующий закон диалектики – закон перехода количественных изменений в качественные – также повсеместно наблюдаемый в природе. Хорошей иллюстрацией действия данного закона являются, скажем, клеточка нашего организма и собственно человек (как и любой другой организм). Т.е. имеем одну клеточку организма, другую, третью…. Но в итоге множество этих клеточек образует новое качество – человеческий организм – каковой сам по себе нечто совершенно иное, чем его клеточки! Иными словами, количественный рост клеточек в нашем организме привел к получению совершенно иного качества – цельного самостоятельного организма, который, по сути, и не знает, что он состоит из клеток! Самое удивительное – как Гегель сумел вывести этот закон, ведь тогда о клеточном строении еще не было известно?! Просто поразительно!
Действие данного закона не ограничивается указанным примером. Также капельки дождя сливаются в ручейки, образуя новое качество. Ручьи сливаются в реки, которые стекают в океан. Это может и не столь яркое, но вполне точное проявление нашего закона. Множество деревьев образует лес, новое качество которого влияет не только на местную флору/фауну, но и на ландшафт местности. Множество людей образуют общество, которое за счет своей экономической деятельности позволяет развивать технологии. И это всё явные указатели на проявление нашего диалектического закона.
Третий закон гегелевской диалектики – закон отрицания отрицания или закон двойного отрицания – действие которого Гегель приводил на примере зерна пшеницы и его колоса. Т.е. отрицание зерна (гибель зерна), ведет к рождению-появлению колоса, а отрицание колоса и уже его гибель – к появлению множества новых зерен. И таким образом, закон двойного отрицания гласит о переходе объекта (зерно) через иное состояние – колос – к старой форме, но на новый качественный уровень уже во множественном варианте.
На мой взгляд, этот закон требует переосмысления. Во-первых, не всё живое размножается подобным образом. Во-вторых, не все зерна выживут, что вновь влияет на сомнительность законодательного подхода. И, в-третьих, в этом законе повторяются тезисы предыдущего закона – перехода количества в качество и наоборот (!), т.е. в данном случае качество колоса переходит в количество зерен….
Судя по всему, основной упор в этом законе Гегель делал на сохранении формы зерна, т.е. зерно, меняя собственное состояние на колос, вновь возвращается к исходной своей форме, но уже в новом – множественном – состоянии. И если я правильно понял основной мотив принятия данного закона Гегелем, то уже с точки зрения современных наук более правильным было бы использование в данном случае принципа фрактального самоподобия.
Фрактал – это самоподобное множество, части которого повторяются своей структурой на микроуровне.
Выше приведен рисунок математического фрактала из указанной ссылки.
Фракталы окружают нас повсюду (но, вот Гегель об этом, увы, не знал!). Так ветка дерева похожа своей структурой на само дерево. Если через увеличительное стекло посмотреть на нашу кожу или листок дерева, мы вновь увидим фракталы. Или взять, к примеру, ананас или хвост павлина – они состоят из подобных фигур. А сорт капусты брокколи – фрактальное чудо природы.
Иными словами, фрактальное самоподобие – это один из основных природных принципов, который и следует оформить в третий закон диалектики – закон фрактального самоподобия.
Почему и для чего я предлагаю заменить закон двойного отрицания на принцип фрактального самоподобия? Во-первых, это куда более универсальный принцип сохранения и передачи формы объектами, относящийся не только к органическому миру, но также и к неорганике. А во-вторых, фрактальное самоподобие позволяет заглянуть в глубины микромиров, как и на представление нашей Вселенной, не используя для этого никаких дополнительных инструментов.
Как это ни парадоксально, но столь, казалось бы, не очень существенная правка законов диалектики, кардинальным образом влияет на всю логику представлений Гегеля. Так исчезает гегелевское понятие «абсолютной идеи» – духовного первоначала, которое является отправной точкой развития мира, человека, природы. Абсолютная идея как система саморазворачивающихся категорий, которые являются точкой отсчета для начала формирования мира. И зачем нам нужна «духовная система саморазворачивающихся категорий», когда мы имеем вполне материалистический механизм самоподобных фрактальных реконструкций?!
Иными словами, замена закона двойного отрицания на принцип фрактального самоподобия переводит диалектику Гегеля на вполне материалистическую основу, что лично меня не может не радовать. Живая материя окружающей нас Вселенной, принципы развития которой полностью соответствуют указанным диалектическим законам, является твердым фундаментом как для научных исследований, так и для технологических изысканий.
Непонимания философии пост
Всегда считал себя неглупым человеком, да и окружающие, на протяжении почти всей моей жизни, меня уверяли в том, что я умный. А тут недавно заинтересовался марксизмом, и так вышло, что добрался в этом вопросе до Канта и Гегеля.
Строго говоря, ещё лет 7 назад мне советовали изучать труды этих философов. Но мозг девятнадцатилетнего молодого человека наотрез отказался воспринимать такие тексты, и "Критика чистого разума" была закрыта на второй странице. А тут по рекомендации от интернет-марксистов решил я Гегеля почитать. Разумеется, сразу осознал, что для понимания не хватает мне каких-то базовых знаний. И раз уж автор критикует Канта, то нужно начать с него. Во второй раз открыв Канта, я опять пришел к выводу, что базовых знаний в моей голове не хватает, и на этот раз нужно начинать с Аристотеля. За полгода я прочитал "Метафизику", а потом вернулся к "Критике чистого разума".
Меня сразу в предисловии насторожила фраза автора, что примеров он приводить не будет, потому что во-первых, книга и так не маленькая, а во-вторых, труд его не для всех: кто поймет, тот молодец, а если нет - то философия не для вас. Но не суть. Единственное, что осложняло процесс чтения - упорное нежелание Канта сразу объяснять что именно он имеет ввиду. Например, он говорит об априорном знании, и только страниц через 25 объясняет что это такое. При таком стиле изложения, суть стала до меня доходить, начиная с половины книги. Но ОК, Канта (в целом) я понял (хотя читал с двумя перерывами в пару месяцев). Особенно понравилась мне критика онтологического доказательства.
И вот, настала очередь Гегеля. И ничто не предвещало беды. Пока я не дошел до наличного бытия. Там то ли Гегеля, то ли переводчиков начало так лихорадить, что я совсем запутался. Во-первых, потому что автор сразу использует категории, объяснять которые он будет страниц через 50, во-вторых, потому что он смешивает эти самые категории. Приведу пару цитат.
"Наличное бытие есть простое единство (Einssein) бытия и ничто."
"Наличное бытие есть вообще по своему становлению бытие с некоторым небытием, так что это небытие принято в простое единство с бытием."
Ну ничто и небытие - это как бы не одно и то же. А фразы эти находятся на одной странице, что ещё сильнее затрудняет восприятие. И подобными (а то и позабористее) фразами кишит вся книга.
Так вот, к чему я тут на жизнь жалуюсь. Поскольку дорогие философы не удосуживались хотя бы привести текст в приемлемый вид, не говоря о том, чтобы сразу объяснять что к чему, а, кроме того, поскольку поисковики по запросу этих категорий выдают сайты, в которых просто выдраны куски из первоисточника, у меня есть вопрос. Не взял ли кто-нибудь на себя титанический труд, и не составил ли схемы (в виде картинок) движения из одного понятия в другое? Очень бы помогло в изучении.
P.S. Возможно, что все с наскоку поняли Гегеля, и затруднения возникли только у меня. Как говорится, или лыжи не едут, или философия - это не мое.
P.P.S. это мой первый пост на данном ресурсе, поэтому не судите строго
Вульгарный марксизм
Среди различных сект кровожадных коммунистов иногда возникают теологические споры о трактовке отдельных фраз или целых трудов классиков. Одним из камней преткновения является такая фраза В. И. Ленина:
Афоризм: Нельзя вполне понять "Капитала" Маркса и особенно его I главы, не проштудировав и не поняв всей Логики Гегеля. Следовательно, никто из марксистов не понял Маркса 1/2 века спустя!!
Исходя из формальной логики и любви к созданию карго-культов, на основании этой цитаты в одной из сект марксистов появилась аксиома: "Чтобы постичь Маркса, просто необходимо изучить Логику Гегеля, иначе ничего не поймёшь от слова совсем". Впрочем, глава секты признаёт, что Гегель тяжеловат для восприятия и однократного прочтения явно не хватит. Поэтому следует засунуть подальше Маркса с Энгельсом и приступить к детальному изучению Гегеля. А уж потом, постигнув ложный идеалистический свет гегельянства, и впитав в себя гегелевскую диалектику, отринуть идеализм и воспринимать всё с материалистических позиций. На самом деле, я немного утрирую, но выглядит это примерно так.
Итак, возникают два вопроса:
1. Верна такая позиция или нет?
2. А кто я вообще по жизни такой, чтобы рассуждать о подобных вещах?
Начну со второго вопроса: я есмь обычный человек, душевное спокойствие которого, как и многих других человеков, можно легко нарушить. Одной из возможных причин такого нарушения спокойствия может стать наплевательское отношение к логике и здравому смыслу внешне вменяемых людей. Возможно, я не постиг всех глубин диалектики, но с формальной логикой дружу вполне крепко и стараюсь с ней без необходимости не ссориться.
Рис 1. Анализ ситуации от человека, погруженного в Гегеля
Теперь перейду ко второму вопросу. Верно ли то, что без изучения Гегеля невозможно постичь марксизм, в особенности Капитал и тем более его первую главу? Если кратко, то я отвечу нет, это не верно. Как же так? Я иду против Ильича?! Вот же, выше сам привёл его цитату! А давайте разберёмся, когда и где Ленин опубликовал сей замечательный афоризм. А вот нигде и никогда Ленин этого не публиковал. То есть, нам всё врали и Владимир Ильич этого не писал? И тут ошибка, он это безусловно писал. Только в качестве одного из множества замечаний при изучении той самой "Науки логики". Грубо говоря, это всего лишь пометка на полях, которую он и не планировал публиковать.
Цепляться за этот афоризм и выдавать его как за истину в последней инстанции всё равно, что обнаружив в школьной тетраде какого либо ныне покойного, но знаменитого и уважаемого (ну или не очень) человека изображение голой женщины с раздвинутыми ногами, нарисованной во время безусловно важного, но чрезвычайно скучного урока, начать строить предположения, что этот самый человек никогда не питал интереса к науке, а с детства мечтал стать художником, но судьба сложилась иначе...
Писал ли Ленин этот афоризм всерьёз или это был тонкий троллинг, был ли в этой фразе какой-либо другой смысл, этого мы никогда не узнаем. Известно лишь одно: сам Ленин в своих печатных работах подобного не упоминал. Впервые эта фраза была опубликована в 1929 году.
Возможно, пытливый читатель спросит, а когда же была написана эта фраза? Может быть и не спросит, но я всё равно отвечу. Тогда же, когда Ленин принялся изучать Гегеля, всегда Ваш, Капитан Очевидность. А датировано это действо сентябрём — декабрём 1914 года! То есть, если воспринимать эту фразу, как абсолютную истину и руководство к действию, то получается, что 26 томов из полного собрания сочинений Владимира Ильича можно взять и выбросить на помойку. Он же до сентября 1914 года ничего не смыслил в марксизме! Не, ну там конечно не всё про марксизм, можно кое что и оставить, а кое что переписать через призму гегельянства. Получается так? А вот и снова не так. Давайте прочитаем, что ещё написал Ленин в том самом конспекте:
Чушь об абсолюте (68—69) [58-59]. Я стараюсь читать Гегеля материалистически: есть поставленный на голову материализм (по Энгельсу) т. е. я выкидываю большей боженьку, абсолют, чистую идею etc.
В принципе, эта цитата не противоречит представлению секты "гегельянцев-марксистов". Более того, глава секты даже приводит эту цитату и учит своих последователей именно с таких позиций изучать Гегеля.
Приведу ещё одну цитату Ленина:
Гегель действительно доказал, что логические формы и законы не пустая оболочка, а отражение объективного мира. Вернее, не доказал, а гениально угадал.
И ещё:
Гегель гениально угадал диалектику вещей (явлений, мира, природы) в диалектике понятий#
# Этот афоризм надо бы выразить популярнее, без слова диалектика: примерно так: Гегель гениально угадал в смене, взаимозависимости всех понятий, в тождестве их противоположностей, в переходах одного понятия в другое, в вечной смене, движении понятий
ИМЕННО ТАКОЕ ОТНОШЕНИЕ ВЕЩЕЙ, ПРИРОДЫ.
Рис 2. Анализ капитализма от человека освоившего Гегеля.
именно угадал, не больше
И ещё:
Это одно из 1000 подобных мест у Гегеля, которые выводят из себя наивных философов вроде Pearson'а, автора „The Grammar of Science". Он цитирует подобное место и беснуется: чему-де учат, такой галиматье, в наших школах!! И он прав в известном, частичном, смысле. Этому учить нелепо. Из этого надо сначала вышелушить материалистическую диалектику. А это на 9/10 шелуха, сор.
Нужно больше Ленина!
Движение и „само движение" (это NB! самопроизвольное (самостоятельное), спонтанейное, внутренне-необходимое движение), „изменение", „движение и жизненность", „принцип всякого самодвижения", „импульс" (Trieb) к „движению" и к „деятельности" противоположность „мертвому бытию" кто поверит, что это суть „гегелевщины", абстрактной и abstrusen (тяжелой, нелепой?) гегельянщины?? Эту суть надо было открыть, понять, hiniiberretten, вылущить, очистить, что и сделали Маркс и Энгельс.
Рис 3. Анализ ситуации поиска дна нашей экономики, от изучившего Гегеля.
Что можно узреть в этих цитатах? Во-первых, Ленин подчеркивает, что Гегель свои положения не доказал, а гениально угадал. Так давайте же штудировать Нострадамуса и пророчества Ванги, там, без сомнения, тоже може найти много гениальных догадок.
Во-вторых, 9/10 того, что написал Гегель является сором. Т.е., чтобы изучать Капитал, нужно предварительно порыться в помойке Науки Логики и рассортировав по кучкам мусор, выбрать из него что-то полезное.
В-третьих, Маркс и Энгельс, а за ними и Ленин, эту работу уже выполнили. И из этой кучи мусора выбрали то, что применимо к жизни. А теперь адепты секты "гегельянцев-марксистов" хотят, если не переплюнуть Маркса, Энгельса и Ленина в познании диалектики и разработке метода, так сказать Katholischer als der Papst sein, то по крайней мере пройти по их стопам. Так может это только начало, и глава секты им предложит самостоятельно написать Капитал, чего уж там мелочиться?
В подтверждение этого приведу цитату Энгельса:
Маркс был и остается единственным, который мог взять на себя задачу выделить из гегелевской логики то ядро, которое содержит в себе действительные открытия Гегеля в этой области, и выработать диалектический метод, освобожденный от его идеалистической оболочки, в той простой форме, в которой он только и является правильной формой развития мыслей
Обиженные последователи секты "гегельянцев-марксистов" могут пробурчать "А как же нам теперь эту загадочную диалектику-то изучать? Где ж ещё можно Гегеля понять с материалистической точки зрения, кроме как читая его с этой материалистической точки зрения?" А оно вообще надо? Весь диамат разработан Марксом и Энгельсом, всё, что необходимо для познания диалектики, изложено в их же трудах, а так же трудах Ленина и Сталина. И всё, что там изложено, уже лишено какой либо шелухи идеализма и прочего.
Рис 4. Поняв бытие от Гегеля за год, человек использует его в марксизме.
И в результате возникает вопрос: а действительно, зачем нужно пичкать Гегелем ни в чём не повинных людей, которые всего то и хотят ознакомиться с идеями марксизма? Возможно, это попытка набить себе цену, показать что Капитал это вам не просто взял, прочитал и всё понял, а это великая вещь, чтобы понять которую необходимо пройти весь тернистый путь самого автора. Некая попытка перевести марксизм в разряд элитарных и непостижимых посредственностям вещей. Возможно, попытка закалить своих последователей, приучить к трудностям дела борьбы за права трудящихся. Ну как в том анекдоте, "мы комсомольцы к трудностям привычны! Если сексом заниматься, то только стоя и в гамаке!" А возможно, это банальная попытка увести сознательную часть пролетариата от серьёзного изучения классиков в глубины метафизики. Вариантов много, выбирай на вкус.
Рис 5. Анализ экономической ситуации в Европе от человека с Гегелем в голове.
Почему Гегель противоречит марксизму?
1) Гегель является буржуазным идеалистом.
2) Маркс и Энгельс, отрицали Гегеля и сделали из него синтез.
3) В 19 веке было течение, гегелианцев анти-марксистов.
4) В фашисткой Германии, Гегель не был запрещен, так как он не относился к марксизму.
5) Изучение Гегеля, потом мешает понять материализм, с которым активно работает Маркс, из-за его идеализма.
Рецепт изучения Гегеля от Ленина: активно изучать Маркса, Энгельса, лет двадцать сраться на "сайтах", стать лучшим марксистом, быть везде одномоментно забанинным оппортунистами, в связи с отказом поддерживать империалистическую войну и обвиненный ими в "антипатриотизме", в освободившееся время, сесть за Гегеля.
Вывод
Если хотите понимать что происходит сейчас в мире и как богатеть при капитализме, надо изучать Маркса.
Если хотите понять как будут развиваться дальше события в мире, надо изучать Ленина и Энгельса.
Если есть куча свободного времени и живете один в тайге, возьмите одного Гегеля, на 10 лет чтения хватит.
взято и переработано 1957anti.ru у Балаева.
Сможете найти на картинке цифру среди букв?
Справились? Тогда попробуйте пройти нашу новую игру на внимательность. Приз — награда в профиль на Пикабу: https://pikabu.ru/link/-oD8sjtmAi
Философ-недоучка или неперевариваемость Гегеля
Хочу пожаловаться на свою нелегкую судьбу философа-недоучки. Уже полгода я тщетно грызу гранит диалектики Гегеля, но мозг отказывается переваривать хитросплетения мысли немецкого философа. Чтобы не быть похороненным с надписью на могильном камне: “он так и не познал “Науку логики” Гегеля”, я даже записался в философский кружок, чтобы под пристальным взором строгих преподавателей двинуться, наконец, вперед по каменистым тропам диалектической логики. Но как в известной песне поется: даром преподаватели время со мною тратили…
С одной стороны, что может быть проще, чем представить себе чистое бытие, не имеющее никаких определенностей, и начать с него разворачивать гегелевскую систему? Но я не был бы тем, кто я есть, если бы начал без спора с преподавателями и самим “основателем” диалектики - Гегелем, критикуя уже самое начало его системы. Когда первая волна моего праведного гнева улеглась, и я принял чистое бытие за первоначальную точку отсчета, оно - мое выстраданное часовыми спорами начало перешло в чистое ничто, ибо, кроме того, что оно есть, о чистом бытии больше нечего сказать. Получалось так, что ничто и бытие оказались одним и тем же и в тоже время различными.
Рис.№1 Чистое бытие и чистое ничто
Ничто мой воспаленный разум представлять отказывался напрочь! Я вопил преподавателям: я материалист, о каком ничто может идти речь в мире, где нас окружает материя! Гегель - мухлевщик, а от ничто необходимо избавиться! Остановил мой речевой поток и мысленное негодование сам Гегель:
“Если вывод, что бытие и ничто суть одно и то же, взятый сам по себе, кажется удивительным или парадоксальным, то мы в дальнейшем не должны обращать на это внимания; скорее приходится удивляться этому удивлению, которое показывает себя таким новичком в философии и забывает, что в этой науке встречаются совсем иные определения, чем те, которые имеют место в обыденном сознании и в так называемом здравом человеческом рассудке, который как раз не всегда есть здравый, а есть также рассудок, специально культивированный для абстракций и для веры в них или, вернее, для суеверного отношения к абстракциям”. [1].
Г.В.Гегель, Наука логики, т.1, Primedia E-launch LLC, 2017, стр. 66
Наверное, не раз оппоненты высказывали Гегелю мои “рассудочные соображения” при жизни и тысячи раз после смерти философа, от чего тот неоднократно переворачивался в гробу и, зная наперед бесконечность человеческой глупости, внес нужные строки в свою бессмертную работу. Не придумав, чем парировать доводы Гегеля, я решил, что сознание - это та сфера, в которой возможны известные допущения и даже прописка в нем ничто, как две капли воды похожего на бытие и разного с ним одновременно, не поколеблет моего материализма, и можно двигаться дальше.
Рис.№2 Становление и его моменты: прехождение и возникновение
Становление - переход ничто в бытие, а бытия в ничто мой мозг воспринял спокойно, благо профессор Попов давно заякорил эту категорию в моем сознании, да и в сознании остальных зрителей его философских лекций. Возникновение - переход ничто в бытие и прехождение - переход бытия в ничто, так же прекрасно усвоились в моей голове на старых поповских дрожжах. К своему стыду или к стыду профессора Попова признаюсь, что моменты становления: прехождение и возникновение - это тот “философский максимум”, что я вынес из ютубовского общения с профессором.
Сюрпризом для меня оказалось то, что гегелевская система не исчерпывается перечисленными выше категориями. Чистое бытие и чистое ничто, бытие (опосредованное ничто) и ничто (опосредованное бытием), становление и его моменты: прехождение и возникновение: все это, говоря простым русским языком, - только присказка, а сказка оказалась впереди.
Итак, впереди замаячила спокойная простота наличного бытия. Соответственно, получилась она путем снятия - это отрицание с удержанием беспокойного единства бытия и ничто, т.е. становления, очень загадочным образом. Гегель формулирует этот переход так:
«Равновесие, в которое приводят себя возникновение и прехождение, есть ближайшим образом само становление. Но последнее также и оседает, переходит в спокойное единство. Бытие и ничто находятся в становлении лишь как исчезающие; становление же как таковое имеется лишь благодаря их разности. Их исчезание есть поэтому исчезание становления или, иначе говоря, исчезание самого исчезания. Становление есть неустойчивое беспокойство, которое оседает, переходит в некоторый спокойный результат».
там же, стр. 86
Моя бабушка, когда пахтала масло из сливок, могла объяснить переход сливок в масло точно такими же прибаутками, что и Гегель выше. Однако на стороне бабушки выступила практика. Сливки в трехлитровой банке, которую бабушка около получаса трясла в своих руках, на моих глазах превратились в кусок масла. Как этот здоровенный кусок масла бабушка вытряхнула через горлышко банки на тарелку, для меня и теперь остается загадкой, такой же загадкой - как дед Гегель в своих умозаключениях получил наличное бытие? А не водит ли старый немец нас русских за нос? Да, что там русских, всех, кто когда-либо изучал “Науку логики”, нас - материалистов до мозга костей?!
Тут за Гегеля вступились преподаватели кружка, они на пальцах стали объяснять, что бытие и ничто, переходя друг в друга, опосредуют друг друга все сильнее. Все меньше становится разности в переходящих друг в друга крайностях, а с исчезновением различий меняется, так сказать, и их “оболочка”, то единство, которое их как бы скрепляло, и в итоге это единство принимает облик наличного бытия. Ну, знаете, ну, погодите.
Перечитав еще шесть раз те абзацы в книге, где Гегель ясно для себя самого объясняет переход становления в наличное бытие, я понемногу успокоился и был готов продолжать обучение [2].
Рис.№3 Наличное бытие и небытие
Перед моим мысленным взором возникло наличное бытие - непосредственное снятое становление. Вернее, оно бы никогда не возникло, если бы его не изобразили преподаватели кружка. Как видно на рисунке 3, это - не омлет, а яичница глазунья, а по яичнице наглядно видно, что из становления в наличное бытие перекочевали не только белок бытия, который принес с собой момент непосредственности, но и желток ничто, который, по Гегелю, олицетворяет второй момент наличного бытия – небытие [3].
Короткое отступление. Не знаю, до кого когда, но до меня это дошло именно в тот момент, когда преподаватели нарисовали приближенный рисунок наличного бытия. Оказывается все перипетии, которые я описал выше, происходили внутри одной “оболочки”. А когда я осенил преподавателей своей догадкой, то они бережно перенесли в мой мозг еще одно открытие, что вся гегелевская система будет разворачиваться внутри одной “оболочки”. Прикиньте, вся гегелевская система (по крайней мере, наука о бытии) разворачивается в яичнице глазунье! Не верите, спросите у Гегеля:
“Ввиду непосредственности, в которой бытие и ничто едины в наличном бытии, они не выходят за пределы друг друга; сколь далеко наличное бытие есть сущее, столь же далеко оно есть небытие, определено.
...ибо лежащее отныне в основании истинное есть единство небытия с бытием; на нем как на основании получаются все дальнейшие определения”.
там же, стр. 90
Вот так, потихоньку, я добрался до наличного бытия - определенного, но еще не определившегося. Видимо, придется запастись микроскопом помощнее и томиком Гегеля, чтобы проникнуть вглубь наличного бытия, отыскать его определенности, дойти сначала до нечто с иным, а потом и до их границы.
Продолжение следует...
К. Поляков
Примечания преподавателей:
[1] Неподражаемое изложение Гегеля можно проиллюстрировать простым и наглядным видео: https://youtu.be/hYU9vNQRBcI
[2] О том, почему приведенный автором бытовой пример становления есть лишь поверхностная иллюстрация к тому, как устроена логика становления, а не пример действительного диалектического становления, вы можете узнать 3 способами:
а) задав вопрос в комментариях к статье в нашей группе в ВК (https://vk.com/beskomm);
б) дождавшись выхода обновленной версии конспекта кружка;
в) посетив занятие нашего кружка.
[3] Преподаватели кружка снимают с себя всякую ответственность за иллюстрации и производимые на их основе выводы. Сама история философии дает все необходимые на первых порах иллюстрации диалектики. Хотя, очевидно, картинки более наглядны, чем примеры из истории философии. ВНИМАНИЕ! Картинки могут быть небесполезными, при условии строго понимания формальной стороны стоящих за ними категорий.