«Прятался от мародеров, прорывался через границу». Зачем бизнесмен рискует жизнью и тратит деньги на спасение людей.

Евгений Ганеев из Екатеринбурга с гуманитарной помощью объехал полмира

Сирия. На свои деньги закупал гуманитарную помощь.

— В первый день, когда я прилетел на Гаити, разрушенный ураганом, начал искать, где остановиться. Просто спать в машине на обочине было опасно. Кругом орудовали мародеры. Я заехал в гостиничный двор, на закрытую территорию, попросился переночевать в своей же машине. «Плати сто долларов» — поставили условие мне. Я начал объяснять, что приехал с другого конца земли, чтобы помочь. Дело не в том, что мне жалко сто долларов. Но ведь гораздо лучше будет, если на эти сто долларов я закуплю гуманитарную помощь: еду и воду для ваших же земляков, которые очень в этом нуждаются. На меня смотрели с удивлением, никак не могли понять, зачем я это делаю.
Екатеринбуржец Евгений Ганеев — успешный бизнесмен, занимается продажами готового бизнеса. В общем-то у него есть всё: любимая работа, семья, жена, четверо детей. Но этого ему мало. Евгений — волонтер. С гуманитарной помощью, купленной на собственные деньги, он побывал в разных точках планеты: Сирия, Донбасс, Филиппины, Гаити. На Урале он привозил нуждающимся гуманитарную помощь в пандемию, делал ремонт матери-одиночке, у которой опека грозилась отобрать детей. Вывозил на прогулку парня на инвалидной коляске, который почти год сидел в четырех стенах из-за того, что в доме нет пандуса. Искал заблудившегося в тайге Диму Пескова. Он не любит рассуждать на тему, зачем ему это надо. Говорит, «я без этого не могу». Мы собрали самые яркие истории Евгения Ганеева. Почитайте его монолог.

Уральские пожары
Волонтерство для меня началось с тушения лесных пожаров. 2010 год. Аномально жаркое лето. Область задыхалась: воздух был пропитан запахом дыма и гари. Горели торфяники, горели леса. Пожарные работали на износ, их сил не хватало, чтобы справиться с бедствием. И мы с товарищем прочитали, что требуются добровольцы в помощь. Прошли курс в добровольном пожарном обществе, получили ранцевые огнетушители. Выехали к Березовскому. Там огонь уже подходил к жилым домам. Было опасно, но — интересно, адреналин. В первый день мы тушили из огнетушителей. Потом взял свой ЗИЛ, купил три куба емкости, мотопомпу и начали тушить механизированными способами. Пожар отступил.
Во сколько это мне обошлось, озвучивать не хочу. Я не хочу называть суммы, чтобы никто не осуждал и не обсуждал, много это или мало. Сейчас всё это оборудование осталось у меня, если будет нужно, снова готовы помочь. Интересно, что навыки тушения пожаров пригодились нам через два года. Мы возвращались из Крымска, возили туда гуманитарную помощь после наводнения.

Наводнение в Крымске в 2012 году. Стихийное бедствие. Проливные дожди вызвали мощный паводок. По официальным данным, от наводнения пострадало 53 тысячи человек, 29 тысяч остались без жилья, без имущества. 171 человек погиб.

Мы раздавали закупленные продукты, воду, одеяла людям. Списки адресов мы получили в местной администрации. Мое главное правило — отдавать помощь лично в руки.

Едем обратно домой вдоль реки. По пути видим: на другом берегу начинает гореть чье-то фермерское хозяйство, деревня. Бросились на помощь. Взяли у местного жителя лодку, лопаты, ломы. Переплыли. Начали копать полосу, чтобы отрезать огонь от домов. Нас было трое: я с товарищем и моя двенадцатилетняя дочь. Остановили огонь и уехали.

Филиппины. Никакой романтики
В 2013 году случилась катастрофа на Филиппинах. Ураган Иоланда разрушил целый город. Все дороги к нему завалило. Я поехал туда с товарищами. Филиппины — островное государство, долететь до одного из аэропортов — полдела. Нужно было еще добраться до пострадавшего острова. Мы добирались на моторной лодке вместе с группой журналистов. У корейской съемочной группы арендовали минивэн. Мы на свои деньги закупали продукты в порту (больше купить было негде: магазины или разрушены, или разграблены). Американцы на вертолетах организовали доставку гуманитарной помощи к отрезанному от цивилизации городу. Это было исключение, когда нельзя было передать людям помощь лично в руки. Мы загружали вертолеты: еду, воду. Американцы скидывали груз с вертолетов. Потом сами начали развозить помощь по местным разрушенным поселениям. Раздавали продукты и увозили беженцев, тех кто хотел уехать от разрухи и бедствия к родным.
«Деньги у местных обесценились, главной валютой стали продукты. Бензин было не купить даже за 100 долларов. А за корзину бананов наливали полбака»
Вообще никакой экзотики и романтики в этих поездках нет. Это тяжелый труд, если есть время умыться — уже удача. На разрушенном филиппинском острове валялись трупы животных, иногда можно было наткнуться на тела погибших людей. Всюду стоял ужасный запах, из-за него мы уезжали ночевать подальше от эпицентра бедствия, спали в разрушенных зданиях. Бывает, просыпаешься, а рядом с тобой ползет скорпион.

Но мне очень понравилось поведение местных жителей. Несмотря на трагедию, голод, смерть близких и неясное будущее, филиппинцы вели себя достойно. Не дрались за продукты, спокойно выстраивались в очередь, никто не скандалил: это мое место. Люди разбирали руины, помогали друг другу.

На время своих выездов я оставляю все дела в бизнесе на своих надежных товарищей. Работать волонтером во время чрезвычайных ситуаций и одновременно контролировать рабочие дела — нереально.

Донбасс. Купили инкассаторский броневик
2014 год. Я выехал в Донбасс 9 мая, после событий в Одессе (2 мая 2014 года столкновения между противниками и сторонниками Майдана закончились трагедией, несколько десятков человек, которые не поддерживали смену власти, заживо сгорели в Доме Союзов, после этого начались волнения на востоке Украины, Донбасс заявил о своей независимости. — Прим. ред.).
В ту первую майскую поездку я вместе с друзьями вез в Донбасс инсулин и медикаменты. У нас были документы от Красного Креста. Наши пограничники пропустили нас, сказав на прощание: «Через пять минут ждем вас обратно, у вас ничего не получится, вас не пропустят».

Специально для поездок в Донбасс Евгенгий купил инкассаторский броневик

Граница контролировалась вооруженными силами Украины. Что делать? Сказать правду, что везем людям лекарства? Развернут назад, скажут: мол, помогаете сепаратистам. Был вариант заезжать тайными тропами через контрабандистов, но мы решили, что обратимся к ним только в крайнем случае.

Придумали такой план: у моего товарища, с которым мы приехали из Екатеринбурга, в паспорте было указано место рождения Свердловск. А ведь в Донбассе, совсем рядом с границей, тоже есть город Свердловск. Мы сыграли на этом. Был у нас в группе третий участник Анатолий из Элисты. Знаете, в боевиках, в каком-нибудь оперативном боевом отряде есть такой персонаж, который подкован в разных информационных, компьютерных технологиях, мозг отряда. Всегда с наушниками, с компьютерами, Анатолий именно такой. Он и придумал такой ход. Нашел через соцсети женщину, жительницу украинского Свердловска. Посмотрел ее страничку, удостоверился, что она пророссийски настроена. Списался с ней, объяснил всё. Через пять минут созвонились. Придумали легенду, что мы бывшие уроженцы Свердловска, едем навестить свою тетю. Документы Красного Креста пришлось уничтожить, чтобы не нашли. Пограничники созвонились с тетей, посмотрели место рождения. Что это другой Свердловск, который сейчас уже Екатеринбург, никому в голову не пришло. Так мы проехали в Донбасс в первый раз.

Отдали медикаменты и уехали обратно. Правда, на обратном пути наши пограничники заподозрили в нас, видимо, каких-то агентов. Документы Красного Креста мы ведь уничтожили. Но ничего — часа через четыре разобрались, отпустили. Позже в другие поездки особых проблем не было: граница была под контролем властей ДНР и ЛНР. Мы везли в Донбасс продукты, вещи, оттуда увозили беженцев. Всего мы вывезли около четырехсот человек.

Для поездок мы купили списанный инкассаторский броневик. Он защищал от осколочных ранений, пуль. После поездки мы подарили его гуманитарному батальону «Донбасс». К сожалению, от всего броневик уберечь не мог.

«Шальной снаряд при артобстреле разрушил машину, местные ребята-волонтеры погибли»

Я видел в Донбассе разрушенные дома, детей, потерявших родителей, которые прятались в подвалах от бомбежек. Страшно, не люблю это рассказывать. Я старался не поддаваться сильным эмоциям. Настраивал себя на конструктивную помощь. Сострадать надо, но нужно не забывать о деле.

В четвертую поездку я взял с собой старшую дочь, ей тогда было 14 лет. Через границу, она, конечно, не поехала, оставалась на пункте временного размещения на территории России. Пока родители-беженцы занимались оформлением документов, она присматривала за их детьми. Мы купили пластилин, раскраски, альбомы, краски, поставили столы.
Пятая поездка была одиночная, экстренная. Раненого при обстреле ребенка нужно было срочно доставить в Москву на операцию, в глазную клинику. Мне позвонила доктор Лиза (Елизавета Глинка, известный врач и общественный деятель): нужна была срочная помощь. К доктору Лизе я до этого приезжал сам в Москву, познакомиться, зная, что она занималась вывозом детей с Донбасса, предложил свою помощь.
Евгений в товарищами вывезли с Донбасса около 400 беженцев
С той девочкой в итоге всё получилось хорошо, сделали операцию, зрение спасли.

Последняя поездка в Донбасс была в феврале 15-го года, привезли печки, обратно забрали беженцев. Потом перестал туда приезжать, местные, кто хотел — уехал, кто не хотел — решили остаться, несмотря на риск. Власти уже как-то не так принимали: мы вроде к ним с добром едем, а они какой-то бюрократизм разводят, всё вынуждали сдавать на какие-то перевалочные пункты.

Сирия. Убеждал взять деньги за обед

В Сирию я дважды приезжал в 2016 году. Раздавал гуманитарную помощь: продукты, игрушки детям в долине реки Бекка, пострадавшую от боевиков — это Ливан. Потом приехал в Хомс. Перед поездкой было страшно. Понимая, что в любой момент я могу остаться без связи и документов, я выучил наизусть карту местности и штук тридцать телефонных номеров: родных, друзей, мида, посольства, визовых служб, Красного Креста. В Сирии работали добровольцы из арабских стран, русских волонтеров я там не встречал.
А русских людей там очень любят. И местные жители, и сирийская армия.

«В Сирии все готовы помочь бесплатно. В столовой не берут за обед, таксист отказывается от платы за поездку. Я минут по 20 убеждал их взять деньги»

В Сирии мне помогали военные. Ночевал я на улице, вместе с солдатами. Самая большая трудность в Сирии — жара плюс 50. Полночи я фасовал продуктовые наборы: муку, консервы, сахар, масло. Днем развозил их людям. Чтобы выдержать нагрузку, я из России взял с собой спортивные полудопинговые смеси, у нас они были разрешены, они повышают выносливость организма. Еще купил изотоники. На две недели хватило.

Гаити. Классно, когда люди меняются к лучшему
В 2016 году я поехал на Гаити, пострадавшем от страшного урагана Мэтью. Если в Сирии мне помогали военные, то здесь моим помощником стала русская православная церковь. Оказывается, на Гаити есть свой приход. Я обратился к ним за содействием, чтобы оказали первую информационную помощь: нашли переводчика, помогли с арендой машины. Перед Гаити мне пришлось слетать в Нью-Йорк, получить благословение батюшки прихода, которому подчинялась гаитянская церковь. Отец Стефан из Нью-Йорка, сын эмигрантов, ни разу не бывавший в России, благословил меня.
Приехал на Гаити в разрушенную церковь со сбитыми ураганом куполами. Помогала мне чернокожая матушка. Там, кстати, все служители были чернокожими, все учили русский язык, чтобы читать «Отче наш».

С местным переводчиком мы закупили продукты. Повезли раздавать людям. Но, оказалось, что на Гаити раздавать помощь таким образом, как я делал всегда — невозможно. Когда мы приехали первый раз в разрушенное селение, машину облепили местные жители. Они висели на машине как грозди винограда, вырывали продукты, отбирали друг у друга. Первыми были самые сильные, мужчины. Они залезли в кабину, схватили мой рюкзак. Кричали: нам не хватило. Переводчик перекрикивал их: мы еще привезем. Никто не слушал. Мы осторожно тронулись с места, поехали. Больше мы так не выезжали, страшно было за людей, в такой неуправляемой толпе они могли покалечить друг друга.

Попробовали раздавать продукты тихо: видим отдаленный домик, заезжаем. Но снова собирался народ, бежали за нами кричали: а нам?! Что делать? Как помочь этим людям? Обращаться к властям? Но у меня не было времени на разные бюрократические процедуры. Тогда переводчик предложил мне: а что если купить стройматериалы и помочь им восстановить разрушенные дома? Так и сделали. Увидев стройку, пришли соседи. Стоят, смотрят, удивляются: зачем нам это надо? Я заметил, что люди там не склонны помогать друг другу как в других странах, беда не объединила их. Может потому что у них жизнь такая тяжелая, Гаити ведь одна из самых бедных стран в мире.
Я им через переводчика предлагаю: помогайте, потом также вместе будем ремонтировать и ваши дома! Сначала смотрели с недоверием, но постепенно один за другим начали подключаться. Облепили крышу с двух стороны, работаем. Закончили один, дом, второй, третий…

В Гаити было очень много мародерства. Когда мы жили на первом этаже гостинице, то дежурили по ночам, чуть слышим какой-нибудь шум, ложимся на пол, чтобы не было видно, что в комнате кто-то живет.

…Перед отъездом я закупил стройматериал, оставил им инструменты. И они продолжили стройку сами, вместо меня прорабом стал местный чернокожий — Фродо, он отлично владел плотницкими навыками. Это был самый классный момент в той поездке, видеть, как люди меняются в лучшую сторону!

Что важнее

Семья поддерживает мое волонтерство. Жена художник — я понимаю ее, она меня. Четверо детей помогают мне в некоторых делах, когда есть желание. Старшая дочь еще в 12 лет пришла в приют для бездомных собак на Спецавтобазу на Посадской. Сразу после школы они с подругой бежали туда, работали весь день. Там она научилась ставить уколы, ассистировала при простейших операциях. Как-то прохожие нашли в сугробе новорожденного щенка, принесли в приют. Дочь звонит: давайте заберем, надо спасти. Взяли. Чтобы выкормить, покупали ему собачье молоко, оказывается, можно купить и такое, выкармливали из пипетки. Вырос здоровый пес. Сейчас у нас живут четыре собаки, всех взяли из того приюта.
В пандемию мы с волонтерами центра добровольчества "Силы Урала" фасовали продуктовые наборы для нуждающихся. Продукты закупил благотворительный фонд РМК, мы развозили нуждающимся: пожилым, многодетным, инвалидам, тем, кто просто потерял работу в пандемию. Ходили по баракам на Пехотинцев, Ереванской, Вторчермете, Эльмаше. Знаете, что я заметил. Инвалиды часто отказываются от помощи. Помню одну незрячую девушку Татьяну, которая потеряла работу из-за закрывшейся Галереи темноты, я полчаса уговаривал принять помощь. Отвезите тем, кто больше нуждается, — говорила мне Татьяна. А вот здоровые 35-летние мужики, которых мы встречали в городских трущобах, наоборот, требовали: привезите нам!

Сирия.

Мне часто пишут в соцсетях: мы тоже хотим поехать в Сирию волонтерами, как это устроить. Я отвечаю: зачем вам Сирия, это трудно, затратно. Призываю: вступите, например, в поисковый отряд в своем городе, это нужно и важно. Многие тут же теряют интерес. Зря. Я иногда размышляю, что важнее — помощь на Гаити или шахматный турнир, который мы организовали для инвалида Николая Грудинкина из Первоуральска. У Николая ДЦП, в шахматы он играет языком. У него была мечта сыграть с чемпионом мира по шахматам Сергеем Карякиным. Узнав об этом, я созвонился с менеджером гроссмейстера, предложил гонорар за выезд. От денег чемпион отказался, нашел время в графике, приехал на Урал. Николай был счастлив. Дважды он проиграл чемпиону, один раз они сыграли вничью.
«В Гаити уже, наверно, забыли о крышах и продуктах, жизнь наладилась. А Николай будет помнить об этом турнире всю жизнь. Выходит, турнир важнее»

Или еще случай у нас в Екатеринбурге: мужчина, прикованный к инвалидному креслу из-за аутоиммунного заболевания. Был спортсменом, занимался бодибилдингом, работал, женился, растил дочь. И вдруг болезнь, белок при этом заболевании не усваивается, мышцы атрофируются. И он сейчас заперт в четырех стенах, жена и дочь не могут спустить коляску. Когда я в мае предложил ему вывезти его на улицу, на прогулку, он расплакался: последний раз я гулял в августе. Понимаете, не стоит рваться на другой конец планеты, когда рядом есть те, кого можно сделать счастливым. А государство не может перекрыть все направления, сил не хватит.

P.s: дословно срисовал на е1. Земляком горжусь, хочу чтоб и вы гордились. Может кто решится помогать мужику, тоже неплохо. Вообще считаю волонтёров красавчиками, дай вам бог ребята!
P.P.S: не обижайте уральцев

Дети, смерть и искусство — немыслимое для западного человека сочетание. А на Гаити, где царствует культ вуду, почитание духов мертвых, жизнь и смерть как игра, этот триумвират рождает новые формы искусства. Двести лет назад огненные и беспощадные духи обеспечили гаитянам победу в первом и единственном в истории успешном восстании рабов. Сегодня их образы помогают детям из трущоб найти себя в движении «Детского сопротивления».

В трущобах Порт-о-Пренса, столицы Гаити, работает школа, в которой окрестные детишки рисуют русалок, зомби и демонов. Timoun Art School существует на интернет-пожертвования и считает своей главной задачей отвлечь детей от реальности — а она куда кошмарнее любых самых инфернальных декораций.

Бриколаж из мусора и черепа мамы

Необычная художественная школа находится на бульваре имени Жан-Жака Дессалина — основателя гаитянского государства и его первого правителя, впоследствии свергнутого и растерзанного заговорщиками. Неофициально эти трущобы называются Grand Rue — «Большая улица». В них зародилось и развивается арт-сообщество Timoun rezistans («Детское сопротивление»): художники создают произведения искусства из «переработанных материалов» — попросту говоря, мусора. Они могут сделать панно из ржавой проволоки и резины или скульптуру из бесхозного пластика, велосипедных шин, старого пиджака и… найденного на ближайшем кладбище черепа.

Скульптуры и бриколажи «Большой улицы»

Timoun rezistans после урока рисования

Основная форма художественной деятельности Timoun rezistans — бриколаж, создание свободной композиции из подручных материалов. Бриколаж уходит от линейного «прогрессистского» смысла и имеет дело с пластами заимствованных элементов.

Постмодернисты Жиль Делёз и Феликс Гваттари называли бриколаж способом действия шизоидного производителя. Этого производителя тоже можно назвать rezistans: он сопротивляется параноической диктатуре и ускользает из-под носа господствующих культурно-политических режимов, нацеленных на фиксацию, сепарацию и захват.

А вот для африканцев такой художественный метод скорее традиционен: в алтарных композициях и обрядовых костюмах некоторых афрогенных культов часто можно увидеть предметы из подручной реальности, фрагменты окружающего макрокосма — природы или города.

В России подобные «собирательные» арт-объекты напоминают коллажи Сергея Параджанова и многосмысловые композиции Анатолия Брусиловского.

Гаитянские бриколажи могут шокировать неподготовленного зрителя. Например, художник Жан Клод Сентилюс использовал в библейском ассамбляже, выставлявшемся в ноябре в Нью-Йорке, череп собственной матери в фигуре Мадонны.

Художественная композиция Жана Клода Сентилюса

Вуду — детство человечества

Для вудуистов не существует непреодолимого травмирующего рубежа между живыми и мертвыми, жизнью и смертью. На вопрос, почему дети в Timoun Art School так часто рисуют мертвецов, ее создатель Лав Леонс отвечает коротко: «Эти картины отражают религиозные убеждения».

Гробы, скелеты, зубы оборотней, волшебные змеи и окровавленные кинжалы — всё это магические образы и атрибуты, которые антропологи связывают с возможностью преодолевать границы между категориями живого и мертвого, человеческого и животного, сырого и вареного и т. д.

Именно эта возможность — характерная черта акта воображения в шаманизме, из которого развился театр (да и всё искусство в целом). Способность к преодолению границ во многом определяет и художественное начало, хотя пары могут быть иными: например, актуальное/потенциальное или наличное/виртуальное — это онтологическая грань, которую можно перейти в игре.

Игра, будучи способом взаимодействия с возможным (потенциальным), — это исток любого ритуала и сердцевина всякого творческого акта. В этом смысле ученые, называющие шаманизм и экстатические культы, в том числе вуду, «детством человечества», пожалуй, правы — вот и еще один смысл самоназвания Timoun rezistans.

Искусство Гетто-биеннале

Лав Лионс родился в 1995 году. В одиннадцать лет он начал собирать свои коллажи из мусора и вскоре стал участником Гетто-биеннале — арт-фестиваля, который проводит творческая молодежь Порт-о-Пренса. «Задача Гетто-биеннале — сформировать пространство для транскультурного диалога», — рассказывает художник.

Лав Лионс и его художественный стиль

Завсегдатаи этих выставок — местные художники, революционно настроенные неформалы, тинейджеры-рэперы, исполнители танцевального транса, фаерщики, перформеры, духовидцы и мастера традиционной гаитянской кухни. Порой сюда забредают иностранные фотографы, коллекционеры афро-карибских фетишей, западные журналисты и просто любители «экзотики».

Коллектив Atis Rezistans, из которого, собственно, возник его детский «филиал» Timoun rezistans, почти сразу же стал главной фишкой биеннале. А его композиции из металлолома и костей превратились в символ «контркультурности» и ее опознавательный флаг — эдакий «Веселый Роджер» для гаитянской анти-Венеции, чье искусство уж точно не упрекнуть в буржуазности.

Одна из работ Atis Rezistans: скелет с эрегированным фаллосом — единство эроса и танатоса, а также образ духа Геде

Пообтесавшись в разношерстной тусовке, Лав создал художественную школу для детей: «Я верю в то, что искусство может исцелять, особенно тех, кто уязвим». Ученики Timoun Art School учатся рисовать и ваять, используя разные методы и материалы. «Это может быть вторсырье и мусор, например шины. Это может быть дерево. Я также учу детей рисовать акрилом на картоне и холстах», — рассказывает Лав.

Если ему удается продать свою картину, вырученные деньги идут на художественные материалы, кисти, краску и другие принадлежности. А кроме того, детей нужно кормить: «Дети проводят со мной целые часы, и я должен иметь возможность кормить их после занятий, ведь это голодные дети».

Не так давно Лав решил оснастить свою школу еще и компьютерным классом — невиданная по гаитянским меркам роскошь, которую он пытается устроить на сетевые пожертвования.

«Иногда я нахожу поддержку своим начинаниям, обычно благодаря интернету. Деньги идут на обустройство школы. Мне важно поделиться своими знаниями с детьми. Искусство на Гаити — это нелегко, но теперь у нас есть бесплатная компьютерная комната, и, может быть, мои ученики тоже смогут заявить о себе в интернете или по крайней мере научатся, как это сделать в будущем», — рассказывает Лав.

«Вывеска» художественной школы в трущобах Порт-о-Пренса

Землетрясение как источник материалов для художника

Лав Лионс часто вспоминает о том, как пережил «великое землетрясение» 12 января 2010 года, ставшее одним из отправных пунктов на карте его личных ментальных маршрутов.

Гаитяне дали этому землетрясению поэтическое название Гуду-Гуду, имитирующее грохот и гул. Тогда столица страны и несколько населенных пунктов буквально разрушились. Отдельные районы превратились в пыль, в гору обломков, среди которых адепты Timoun rezistans, словно археологи скорби, до сих пор находят материал для своих коллажей.

По официальным данным, число погибших во время Гуду-Гуду составило более 220 тысяч человек, еще больше людей были ранены. Государственная власть, и без того довольно шаткая на Гаити, на некоторое время рухнула вслед за президентским дворцом. Двери тюрем распахнулись, власть на улицах, надолго ставших палаточными городками, перешла к уголовникам, последовали новые эпидемии…

Лав Лионс ведет урок

Реакция ряда лиц на это событие показала, что колониальный миф о «про́клятой Республике Гаити» жив до сих пор.

Рабы, освобожденные дьяволом

Первое в мире государство освободившихся чернокожих рабов в XVIII веке воспринималось как угроза мировой цивилизации, остров, заключивший пакт с дьяволом.

Вудуистские жрецы (хунганы), сыгравшие видную роль в свержении французских рабовладельцев, считались слугами Сатаны. А потому последующие печальные события на острове, в том числе череду государственных переворотов и природных катаклизмов, многие европейцы истолковывали как «наказание» за грехи (колдовство и бунт) или как закономерное продолжение богопротивной черной вольницы.

«Остров невезения» еще пару веков был главным аргументом сторонников сохранения рабства и колониализма в Новом Свете. Посмотрите, что творят гаитяне, вот и с вами может случиться такое, внушали испанцы и американцы представителям латиноамериканских народов и объединений, желавшим перемен. Страх «превратиться в Гаити» полтора столетия не позволял кубинцам восстать против испанской правящей верхушки, гарантировавшей сохранение рабовладения.

Вудуисты проводят обряд в «художественном салоне» Гетто-биеннале

На самом деле гаитянское вуду — это сложная и развитая религиозно-магическая система, имеющая много общего с кубинской сантерией, бразильской макумбой и другими культами, которые сформировались на границе духовных практик различных африканских народностей, завезенных в Новый Свет работорговцами. Свою роль в оформлении афроамериканских религий сыграли также верования индейцев, католицизм и спиритизм.

В гаитянском вуду есть два основных пантеона духов, сущностей, которых на Гаити называют лоа. Один пантеон (духи Рада) сформирован преимущественно из божеств народностей Гвинейского залива, другой (духи Петро) ориентирован на практики, завезенные рабами из Анголы и Конго.

Именно лоа Петра, «огненные» и «беспощадные» духи, сыграли, как верят гаитяне, ведущую роль в войне с французскими рабовладельцами.

14 августа 1791 года в знаменитом Каймановом лесу этих духов призвал на помощь жрец вуду и лидер беглых рабов Дутти Букман. Уроженец Ямайки, он самостоятельно научился читать и писать (за что получил имя «Книжный человек» — Book Man, искаженное до Boukman), а затем хозяин-британец продал его французу из Санто-Доминго, как тогда называли Гаити. Букман, двухметровый мужчина с гипнотическим взглядом, вскоре присоединился к беглым рабам и и пользовался среди них беспрекословным авторитетом.

В Каймановом лесу он и его последовательница Cесиль Фатиман принесли в жертву духам Петро черную свинью и причастились кровью закланного животного. Присутствовавшим на обряде бывшим рабам Жоржу Биассу, Жанно Булле и Жану-Франсуа Папильону хунган Букман объявил, что духи поручили им возглавить освободительную войну. Война закончилась объявлением независимости Республики Гаити 1 января 1804 года, но до этого Букман не дожил: французские власти схватили его и показательно казнили. Его голову, насаженную на пику, демонстрировали в тогдашней столице острова Кап-Аитьене. В отместку за свои прежние страдания и казнь вождя повстанцы безжалостно вырезали сотни белых островитян.

«Обряд Кайманова леса», Николя Жан Луис

Сейчас в Порт-о-Пренсе и других городах страны стоят памятники Букману, а сам он почитается как один из духов вуду. Действо в Каймановом лесу и по сей день воспроизводится в карнавальных и ритуальных формах, запечатлено на почтовых марках Гаити и на множестве картин местных художников. Недоброжелатели же считают обряд, который вдохновил гаитян на политическую самоорганизацию, отправной точкой «проклятия» Гаити, сделкой с дьяволом.

В 2010 году, сразу после разрушительного землетрясения, ветеран христианского радио Пэт Робертсон намекал на «сатанинский пакт», который заключили восставшие во главе с Дутти Букманом в Каймановом лесу.

Пакт с дьяволом? Можем повторить

Будьте как дети — вудуистская заповедь

«Именно после провозглашения независимости Гаити в 1804 году, когда рабству был положен конец, появились собственно гаитянские художественные работы», — говорит Лав Лионс. И замечает: «Все художники тогда вдохновлялись религией вуду, барабанами, которые звучат во время церемоний, изображениями святых и духов лоа, которые украшают стены храмов, геометрическими символами веве, которые олицетворяют этих самых духов и наносятся на пол и которые были заимствованы из рисунков индейцев-араваков, первых жителей острова».

От самих араваков на Гаити, как и от их сородичей на Кубе, ничего не осталось — таковы результаты колонизации. Впрочем, вудуисты бы меня поправили: от индейцев остались духи, также вошедшие в пантеоны афро-карибских культов.

Серьезный мальчик с крестом владыки мертвых Барона Самеди

Сам Лав не хунган, он обычный последователь вуду, особенно почитающий духа-трикстера Папу Легбу, божественную мать Эрзули и главу царства мертвых Барона Самеди (Субботу). К слову, Папа Легба имеет прямое отношение к игре, к игровому началу в целом. Духи других африканских традиций, родственные Легбе (например, Элегба и Эшу), как и он сам, покровительствуют детям, а в некоторых культах сами предстают в детских образах.

Детскость вообще одна из визуальных черт вуду. Эта традиция почитает божественных близнецов Марасса, а на вудуистских алтарях зачастую можно увидеть кукол и пупсов, органично дополняющих общую танцевальность и живость культа и то, что европейские этнографы старой школы называли «характерной наивностью».

Наивность? Нет, скорее это витальная непосредственность, та самая легкость, с которой дети могут быть так же милы, как и жестоки.

Это качество можно соотнести со «свободным производством» бриколажа или шаманской гибкостью, позволяющей сочетать в одном алтарном пространстве африканских идолов, Кинг-Конга и Деву Марию Скорбящую.

Сахарная косточка от принцессы

Один из гаитянских правителей XIX века Фостен Сулук, провозгласивший себя императором, собирал себе двор по образцу европейского и раздавал титулы мулатской верхушке.

Фостен Сулук был жестоким и капризным деспотом, но аристократия, в которую он играл, вызывает улыбку: главного кондитера император назвал графом Лимонадом, а среди своих советников утвердил герцога Мармелада, графа Дождь-Как-Из-Ведра, графа Рыжего Пса и барона Грязную Дыру.

Среди класса духов геде (обитатели кладбищ) можно найти геде Водяную Блоху и геде по имени Маленький Пук — такие имена европейскому «духовному человеку», существу с серьезной метафизической миной и свинцовым сердцем, наверняка показались бы странными или неуместными в отношении сакральных сил.

Так выглядит вуду-кавай

Вудуисты подчас куда лучше христиан следуют заповеди Иисуса «Будьте как дети». Между детством и вуду заключен сакральный пакт.

Как бы ни злорадствовали враги Республики Гаити, вуду, однажды освободившее эту страну от рабства, и сегодня помогает людям преодолевать обреченность трущоб и превращает жизнь, забитую отходами и обломками, в яркий танец и интенсивную грезу.

Timoun rezistans, детское сопротивление, продолжается: дети и мертвецы объединились, и, если понадобится, к ним примкнут не только водяные и оборотни, но и так пугающие бледных, взрослых и скучных людей каннибалы.

Источник

Сегодня получаю "прозвон" с Гаити... ну я человек бывалый, жду живца... А "ОНО" сбросил...
Я всегда отвечаю на звонки.
Вопрос.
Что это было?
p.s. искал по базам... нет его в базах...
заблокировал... ибо нехер просто так меня беспокоить.
И теперь главный вопрос, а вдруг это был мой пропавший прапрапрадядя, который хотел мне оставить кучу bitcoin в наследство.
Как теперь с этим жить?

Странная история произошла однажды на Гаити: генерал Франсуа Антуан Симон пришел к власти с помощью козла, а затем выдал за него собственную дочь. Зять его был не просто козлом, но магическим животным, в котором обитал дух вуду. Это далеко не единственный в истории священный брак между человеком и животным: антрополог и публицист Нестор Пилявский рассказывает, зачем индусы выдают дочерей замуж за лягушек и какой именно змей стал отцом Александра Македонского.

Черная магия в черной республике

Гаити — маленькая свободолюбивая республика, которую в прессе иногда называют Островом Невезения. Живут здесь и впрямь бедно, но зато весело и красиво. Это первая в мировой истории колония, рабское население которой смогло поднять успешное восстание и освободиться от хозяев. Боровшийся за свободу гаитян Туссен-Лувертюр (1743–1803) хотел построить мирное общество, где белые, черные и мулаты трудились бы во имя общего блага. Сделать ему этого не удалось. Практически с начала существования и до последних времен Гаити не выходит из состояния политической турбулентности, переживая один государственный переворот за другим.

В революциях и раздорах значительную роль играет вуду — яркий культ, включивший в себя пантеоны и практики различных африканских народов (главным образом, выходцев из Дагомеи), чьи представители были завезены на остров в кандалах, а также элементы католичества и европейского оккультизма.

Самым знаменитым умением вудуистских колдунов стало превращение человека в зомби — феномен, признанный и зафиксированный документально, но всё же до конца не изученный. Главенствующей считается версия о действии ядов животного происхождения, подкрепленная исследованиями американского антрополога Уэйда Дэвиса, однако загадкой остается то, каким образом вудуисты точно отмеривают дозы добытого из морских рыб тетродотоксина. Это сильный яд нейропаралитического действия, и его малейшей передозировки достаточно, чтобы человек действительно умер, а не впал в состояние, в котором его примут за труп и похоронят. Именно таких лжемертвецов, как считают исследователи, раскапывают вудуистские колдуны-отравители, чтобы «пробудить», а затем эксплуатировать на своих плантациях. В то же время недостаточное количество тетродотоксина вызвать «эффект зомби» не способно.

Уэйд Дэвис изучил целую линейку «порошков зомби» и саму технологию их изготовления.

Одни порошки предназначались для подмешивания в пищу, другие для введения через кожу — их можно подсыпать в обувь или распылить на пороге. Порошки второго типа кроме ядов включали также компоненты, обеспечивающие образование ран и облегчающие всасывание веществ через кожные покровы.

Дэвис выяснил, что секреты зомбирования из поколения в поколение передает тайное общество Бизанго, которое давно и активно вмешивается в политические процессы черной республики. Тайные общества (мужские и женские инициатические союзы) в традиционном африканском социуме занимаются в основном поддержанием установленного порядка, осуществляют функции неформальных судов, могут помогать одним людям и наказывать других.

Артефакты общества Бизанго.

Вудуисты верят в многочисленных духов лоа, для которых исполняют экстатические танцы и режут жертвенных животных. Во время церемоний духи вселяются в своих последователей, заставляют совершать их различные трюки, пророчествуют, исцеляют, а еще просто пьют, едят и веселятся.

«Католик идет в церковь, чтобы разговаривать о боге, а вудуист танцует во дворе, чтобы самому стать богом», — говорят на Гаити.

Вуду и в наше время остается главной силой, позволяющей гаитянам сохранять свою этноисторическую идентичность. Разумеется, настоящее вуду не имеет ничего общего с растиражированными голливудскими клише, которые наследуют расистским страхам и фантазиям XVIII–XIX веков. Вуду — это не разнузданный «сатанинский культ», а сложная духовно-магическая система, в которой существует своя этика, своя медицина, своя литургия и т. д.Франсуа Антуан Симон (1843–1923) сначала был фермером, затем полицейским, потом полевым командиром, губернатором, генералом и, наконец, главой государства. К власти генерала Симона, по его же собственному убеждению, привели козел по имени Симало и дочь Селестина, которую до сих пор называют в родных местах Черной Жанной д’Арк. И мсье Симон, и его дочь были служителями вуду, а упоминаемый козел, который сопровождал Симона от фермы до президентского дворца, считался воплощенным духом. Селестина носила титул мамбо. Так на Гаити называют жриц, заключающих пакт с божествами. Удивительная история семьи Симон описана в эссе писательницы и исследовательницы афро-карибской культуры Зоры Ниэль Хёрстон (1891–1960) «Черная Жанна д’Арк», которое вошло в посвященный фольклору и истории Гаити сборник «Скажи моей лошадке». «Лошадками» в вуду называют медиумов, людей, одержимых лоа: «оседлавшие» их духи часто просят присутствующих передать такой «лошадке» ту или иную информацию (обычно, советы и предупреждения), когда «средство передвижения» выйдет из транса.

Книга З.Н. Хёрстон, одной из первых исследовательниц культа вуду.

Родился Франсуа Антуан Симон 10 октября 1843 года, а президентом Гаити стал в 1908-м, сменив на посту прагматичного реформатора Пьера Нора Алексиса (1820–1910). Именно волшебный козел Симало гарантировал армии генерала Симона непобедимость — об этом на Гаити знала каждая кухарка. Селестина же, воззвав к Огуну, божеству войны, чтобы он зачаровал повстанцев Симона от вражеских пуль, двинула войско на столицу, город Порт-о-Пренс. Она шла впереди всех, издавая воинственные кличи и подбадривая своим видом мужчин.

Ранние правители Гаити предпочитали не афишировать связи с вуду, представляя себя просвещенными христианами. Провозгласивший себя императором Фостен Сулук (1782–1867) даже сколотил двор по образцу европейского, раздав титулы мулатской верхушке. Для тех времен характерна визуальная двусмысленность: императора изображали на коленях Девы Марии, но для большинства гаитян это была не столько Богородица, сколько лоа Эрзули. Фостен I, хотя и копировал стиль Наполеона, в душе оставался вудуистом. Многие приверженцы культа считали его божественным (царебожие бывает не только у православных). В 1925 году вудуисты на гаитянском острове Гонав провозгласили сержанта американской морской пехоты Фостина Виркуса (1896–1945), поляка по происхождению, императором Фостеном II, инкарнацией Фостена I. Фостен II обзавелся гаремом и правил островом до 1929 года, когда по службе был переведен в другое место. Он стал известен во всем мире благодаря книге Уильяма Сибрука «Остров магии» и собственным мемуарам «Белый король Гонава».

Франсуа Симон в отличие от большинства своих предшественников не стеснялся вуду. Позднее по его стопам пойдет знаменитый Франсуа Дювалье (1907–1971), который будет управлять страной с помощью отрядов тонтон-макутов — добровольческой тайной полиции, получившей название от оборотней из местной мифологии. По словам ранее упомянутого Уэйда Дэвиса, одной из причин свержения режима Дювалье-младшего, Жана-Клода Дювалье (1951–2014), стала неспособность общества Бизанго удержать власть над взбунтовавшимися массами.

Франсуа Антуан Симон.

Браки с духами и священными животными

В мировой истории и до Франсуа Симона случалось, что животные добивались высоких титулов и почестей. Всем известен Инцитат, любимый конь римского императора Калигулы, который был провозглашен не только гражданином Рима, но и сенатором, получал соответствующее жалование и только после смерти хозяина был выведен из состава законодательного органа. Козлу Симало гаитянский президент Симон официальных титулов не дал, но выделил покои в Национальном Дворце, подвал которого быстро превратился в место для вудуистских обрядов и, как поговаривали, тайного каннибализма. Конечно, козел человеческим голосом, как в сказках, не разговаривал, но регулярно доносил свою волю через впадавших в состояние одержимости медиумов, без которых не обходится ни одна церемония вуду.

Симало — имя одного из вудуистских лоа, принадлежащего к гневному пантеону Petwo. По всей видимости, животное считалось воплощением или носителем этой сущности, и союз заключался не с козлом как таковым, а с духом. На Гаити распространены представления, во-первых, о возможности вселения духа в животное или предмет, а во-вторых, о возможности жениться на лоа. Свадьба с лоа — ритуал, похожий на католический церемониал венчания. Супруга лоа обычно представляет медиум, одержимый данным духом. После свадьбы супруг-человек соблюдает ряд табу и сексуальную верность лоа в особые дни недели. В области духовных браков в вуду существует и дискуссия о допустимости однополых союзов. Поскольку вуду — религия не централизованная, то каждый жрец (хунган) решает эту дилемму по-своему в рамках собственного прихода. Известно, что некоторые лоа порой проявляют интерес к представителям своего пола: например, Эрзули Дантор может жениться на женщинах.

Люди, испытывающие давление со стороны влюбившихся в них духов, обычно подчиняются им, поскольку попытки избежать брака грозят гневом потусторонних сил, болезнями или даже смертью.

Все это очень напоминает механизмы так называемой шаманской болезни — периода, когда духи принуждают людей к служению.

Веве, ритуальный узор, и имя Симало на футболке.

Французская исследовательница бурятского шаманизма, антрополог Роберта Амайон полагает, что шаманский ритуал в целом — это символический акт приспособления шамана к своей супруге из мира зооморфных духов, которые, как правило, имеют животное обличье. Экстатические шаманские танцы, по мнению Амайон, демонстрируют процесс любовных отношений с духами, браки с коими символически отражают обычные человеческие браки, причем шаман выступает в роли охотника, а дух в роли добычи. Экстраполируя особенности бурятского шаманизма на шаманизм вообще, Амайон описывает духовные браки между мужчинами-шаманами и женскими духами как основу обряда в обществе охотников. Постепенно, по мысли Амайон, шаманизм эволюционирует и от обмена жизненной силой (культ животных, растений, природы) у охотников переходит к сакрализации социального производства (культ предков) у скотоводов. Отдельные пережитки архаики в виде представлений о магических союзах с духами, в животных обличиях или нет, сохраняются на любых стадиях развития общества: достаточно вспомнить распространенный нарратив из газеты «Оракул», когда постсоветские женщины (а иногда и мужчины) описывают свои сексуальные отношения с домовыми и инопланетянами.

Заметка из The New York Times за 2006 год живописует спиритуальную вуду-свадьбу женщины с лоа-змеем Данбалой, в роли которого выступает извивающийся на полу мужчина-медиум.

Вместо свадебного торта — яйцо, традиционное лакомство змей. Из этого же материала можно узнать, что браки с лоа часто заключают для улучшения материального положения или обретения здоровья. Еще одна их функция — психотерапевтическая: если вам не хватает воинственности и решительности, выходите за Огуна, а если хитрости и изворотливости — за Папу Легбу. Духи наделяют избранников своим нравом, расширяют их личностные горизонты, позволяют им обрести уверенность и чувство защиты. Когда-то символом такого союза были простые браслеты из ниток, но сейчас лоа предпочитают свадебные кольца. Мужчины даже могут жениться на нескольких лоа сразу, во всяком случае, если эти лоа не враждебны друг другу.

Боги и духи, являющиеся смертным в образе животных, фигурируют в самых разных мифологиях. Всем известный пример — Зевс в образе лебедя, покрывший Леду. От этого брака родились Кастор, Полидевк и Елена. Но то — герои мифов и эпосов. Вполне исторический Александр Македонский, как долгое время считалось, был рожден от внебрачного союза царицы Олимпиады с богом Сабазием (иногда называют и самого Зевса), в круг почитателей коего она входила. Сабазий в образе змея якобы возлежал с Олимпиадой, о чем рассказывает Плутарх. Муж царицы Филипп, также посвященный в орфические таинства, как известно, со временем охладел к Олимпиаде, и порой это приписывают его нежеланию вмешиваться в спиритуальные романы супруги.

В Китае популярна сказка «Богиня шелкопряда», в которой женщина выходит замуж за коня. Браки с лошадьми встречаются и в ирландском фольклоре. У индейцев-шайеннов есть история о девочке, вышедшей замуж за пса. Сакральные брачные союзы с животными заключаются и в наше время. Особенно они распространены в Индии.

Газета The Telegraph опубликовала репортаж из деревушки под Мадрасом, где в местном индуистском храме обвенчали двух несовершеннолетних девочек с лягушками.

Необходимые слова от имени женихов произнес священник. Обряд связан с мифом о превращении Шивы в лягушку и призван обеспечить урожай и мирную жизнь.

К подобным церемониям индийские власти относятся настороженно. Свадьбу мужчины с коброй, на которую пришло множество жителей штата Уттар-Прадеш, полиция и вовсе сорвала. Женщине по имени Бимбала Дас из села Тала в штате Орисса повезло больше: на ее свадьбе полицейские не появились. Однако не приполз и сам жених, живущий недалеко от муравейника. Но его заменило латунное изображение. Бимбала — адептка одной из множества индийских сект, проповедующих вегетарианство и любовь к животным. Со змеями дружила еще мать Бимбалы. С королевской коброй, будущим зятем, женщина познакомилась, когда заболела и стала лечиться традиционным магическим способом — носить молоко кобрам. Змеи в Индии окружены мифами и легендами. В ведической мифологии, наряду с богами, людьми и демонами, существует особая раса нагов — это мудрые волшебные змеи, хранящие в своих подземных и подводных дворцах неслыханные сокровища. Если умилостивить их, можно обрести то или иное благо.

Духи, как и животные (или духи-животные), выражаясь антропологическими терминами, представляют собой нечеловеческие актанты, взаимодействие с которыми с древних пор наполняло сферу сакрального. Встать на точку зрения нечеловеческого актанта, понять, что нужно зверю или духу, может шаман или колдун. Обычный же человек в обыденной жизни, как пишет антрополог Вивейруш де Кастро, должен оставаться человеком, а его захваченность миром духов может трактоваться как болезнь.

Жизнь сообществ подразумевает ту или иную сексуальную урегулированность, но помимо конвенционального, «посюстороннего» брака в разные времена и в разных культурах существовали «потусторонние» сожительства, зачастую куда менее гетеронормативные. Даже христианская культура, которая, казалось бы, изымает из человека «биологический низ», хотя и пользуется традиционными метафорами (в том числе в области союзов между людским и божественным, например, огонь и голубь как символы Святого Духа), оставляет простор для самых разнообразных форм спиритуальных отношений. Одни из них подавляются и преследуются: это ведьмы и колдуны, совокупляющиеся с козлами и жабами, с инкубами и суккубами, с самим Сатаной. Другие, напротив, прославляются: появляется институт невест Христовых. Святая Катарина Сиенская сочеталась браком с Христом, причем получила видимое только ей обручальное кольцо. На картинах, живописующих этот сюжет, чаще всего божественный жених изображался младенцем на руках Богоматери, вероятно, чтобы снизить гендерную напряженность. Экстазы святой Терезы Авильской не оставляют сомнений в своеобразной интимности ее отношений с небожителями, а святой Франциск заключил союз с Дамой Бедностью, которая в его видениях предстает скорее духовным существом, нежели просто метафорой.

В секулярных обществах тоже случаются браки с животными. Насколько они «бездуховны», вопрос дискуссионный. Во всяком случае, в анималистических избранниках духи теперь не живут. Карл Лагерфельд просто влюбляется в кошку. Постановочную свадебную церемонию с заболевшей домашней любимицей справляет и гражданин Германии Уве Митцшерлих. Британка Шэрон Тендлер обручается с дельфином. Пока подобные браки не имеют юридической силы, но курс на постепенный отход от антропоцентризма в культуре, вероятно, может привести к их узакониванию.

Печальная концовка

Симало и Селестина уже давно жили в священном браке, но теперь Симало потребовал его официального признания и соответствующей церемонии. Президент Симон колебался недолго. В Маунтин-Хаус, летней резиденции Симона, была проведена сначала вудуистская церемония, а затем и тайное венчание по католическому обряду. Отказаться от венчания странной пары священник, которому продемонстрировали оружие, не решился. Высокий триумвират Симон — Селестина — Симало начал официальное управление делами острова.

Прошло несколько лет, прежде чем тайные интриги внесли в семью разлад. По политическим соображениям Селестине захотелось развестись с Симало. Освободившись от мужа, она стала завидной невестой, а ее свободное положение превратилось в орудие укрепления власти. Жрецы предупреждали Симона, что подобное предательство не пройдет даром. От горя козел перестал выходить из своих покоев и скоро скончался. Правда, есть версия о его убийстве по заданию Симона и Селестины.

Со смертью Симало на президента накатила сильнейшая депрессия. Дурные предчувствия и раскаяние мучили его днем и ночью.

После похорон Симало, устроенных с большой помпой, морем цветов, почетным караулом и отпеванием в церкви (гроб был закрыт, а священник делал вид, что не подозревает о животном статусе покойного), президент Симон бродил по дворцу сам не свой. Столкнувшись в кулуарах через пару недель после смерти Симало с военным министром, генералом Септимусом Марией, он вдруг остановился, как будто увидел привидение, а затем разрыдался и сказал: «Дорогой Септимус, как только я вижу твою длинную бороду, я вспоминаю о моем друге Симало!» Симон сильно и долго плакал. Свита плакала вместе с ним. Очень скоро предсказания Симало начали сбываться. Министр сельского хозяйства Мишель Леконт (1854–1912) раскритиковал новые налоги, введенные в стране под нажимом американских банановых плантаторов, и поднял восстание. Президент был смещен, бежал на Ямайку, долго жил в изгнании, без власти и без друзей. Вернувшись на родину, он скончался в 1923 году.

Ритуал вуду.

«Ну, хорошо, а чего еще можно было ожидать? Тот, кто нарушает обеты, данные лоа, не должен рассчитывать на удачу. Если бы президент Симон не убил Симало… Аи Бо Бо! В изгнании этот крестьянин, когда-то ставший солдатом, а затем генералом, потом губернатором, а потом и президентом, мог бы подумать о новом марше на столицу, о других людях, которые могли бы помочь ему. Но там, на чужбине, у него не было ни армии, ни статуса, ни дочери, ни козла. У него не было ничего, кроме времени, чтобы собрать друзей и оружие… И, без сомнения, он помнил дни, когда был губернатором, когда он, его жрица-дочь и его козел были счастливыми властителями, прежде чем обманчивые амбициозные планы не проникли в их дворец».

Зора Ниэль Хёрстон,»Скажи моей лошадке»

Источник

Мне было тогда чуть за двадцать. Я готовился к экспедиции в бассейн Амазонки, как вдруг позвонили из фонда, который субсидировал мои исследования. Им срочно требовался антрополог, который мог бы помочь завершить изучение вуду на Гаити. Мне не хотелось туда ехать, так как я мало что знал о гаитянских целительских практиках, возникших еще на африканском континенте.

Представитель фонда пояснил, что поездка займет всего десять дней, нужно просто помочь ведущему антропологу; он окончательно убедил меня, упомянув, что как раз работает с моим прошением о средствах на путешествие в район Амазонки.

Пять дней спустя я вышел из самолета, приземлившегося в Порт-о-Пренсе.

Ведущим антропологом оказался мужчина лет под сорок. На Гаити он провел уже добрых полгода. Он рассказал, что французы, которые когда-то колонизировали остров, были самыми отвратительными рабовладельцами во всем Новом Свете.

Средняя продолжительность жизни раба, привезенного в Америку из Африки, составляла тридцать лет, но те, кому выпало на долю несчастье оказаться на Гаити, протягивали здесь лишь пару лет. Вуду возникло на основе формы целительства, развившейся в окрестностях Сахары, но на Гаити его начали обращать и во вред врагам — прежде всего, безжалостным рабовладельцам. Он пояснил, что местные знахари лечили и вредили с помощью одинаковых по своей природе техник. Одни и те же приемы могли укрепить иммунную систему, заставить бороться со злокачественной опухолью либо, наоборот, ослабить ее, после чего жертва за считанные недели умирала от воспаления легких.

Я был молод и твердо верил в то, что разбираюсь в подобных вещах. По моим представлениям, черной магии были подвержены лишь те, кто в нее верил. Если же ты не согласен с соответствующей системой взглядов, она не причинит тебе никакого вреда. Я высказал все это ведущему антропологу, когда мы сидели в маленьком кафе у морского берега. Он пристально посмотрел на меня и усмехнулся.

— Готов спорить на что угодно, — заявил я.

— Давай, — откликнулся он.

Мы поспорили на сто долларов, что вуду на меня никак не подействует, а затем направились к дому одного знахаря, с которым водил знакомство мой спутник.

Старик жил в ветхой лачуге, сколоченной из досок на вершине возвышавшегося над городом холма. Представив меня на языке местных креолов, которым он владел свободно, мой коллега объяснил знахарю, что я не верю в магию, считаю ее вымыслом и мне нужно преподать урок. Моего французского хватило на то, чтобы разобрать лишь несколько слов.

— Постарайся не причинить ему вреда, —попросил мой спутник.

Старик развернулся ко мне и улыбнулся.

— Хотеть проверить? — спросил он на ломаном английском и расхохотался.

Мы условились, что он возьмется за свое «черное дело» на следующей неделе, в понедельник, когда я уже вернусь в Калифорнию.

Ужиная с друзьями в назначенный день, я рассказывал им о поездке на Гаити и исцеляющих возможностях вуду. Напустив на себя важный вид, я разглагольствовал о том, что важнейшим условием магии является сама вера в ее способность лечить болезни и вредить врагам. Я подчеркивал, что, если не придерживаешься таких взглядов, магия просто не сработает —и я сам живое тому доказательство, так как в эти самые минуты один жалкий гаитянский знахарь безрезультатно пытается причинить мне хоть какой-то вред. Собравшиеся подняли бокалы за мое здоровье. Было это вечером в понедельник. Во вторник и среду я чувствовал себя великолепно. В четверг у меня разболелась голова, а к вечеру разыгрался настоящий приступ мигрени. К восьми часам живот скрутило, начались спазмы кишечника и неудержимая рвота. В полночь раздался телефонный звонок.

Это был антрополог с Гаити, сообщивший, что они не смогли сделать задуманное в условленный День, это удалось только сегодня. Он присутствовал при обряде, только что вернулся в гостиницу и решил узнать, как я себя чувствую. В ответ я застонал, принялся умолять его вернуться к знахарю и попросить, чтобы тот избавил меня от мучений. В тот миг даже смерть, казалось, стала бы желанным облегчением.

К утру мне стало легче. Мне удалось убедить самого себя в том, что я подцепил какую-то кишечную инфекцию. Я отправился в университетскую больницу и сдал анализы, но они показали отсутствие каких-либо паразитов. Этот урок стоил мне достаточно дорого: для студента сотня долларов — деньги немалые. К тому же я провел одну из самых страшных ночей в своей жизни. Однако я понял, что работа с энергией может не только исцелять, но и причинять вред. Позже я не раз убеждался в том, что, если с энергией больного работает плохо подготовленный, неопытный человек, это нередко равнозначно применению черной магии, даже если доморощенный знахарь руководствуется самыми благими побуждениями.

Черная магия существует не только на Гаити и в заболоченных районах Луизианы.

Она возникает повсюду, где исполненные самых добрых намерений «мастера» накладывают на больных руки —и неумышленно передают им отравляющую энергию. Многие полагают, что ничего подобного не случится, если относишься к другому человеку с любовью, так как при этом энергия будто бы становится чистой и святой. В таких случаях я напоминаю о том, что во имя любви мы подчас причиняем окружающим боль.

Со временем я обнаружил и другую форму черной магии, которую мы обращаем на самих себя: это отрицательные мысли и убеждения, мешающие нам воспользоваться своей силой и наносящие непоправимый вред нашей иммунной системе.

Но самым важным уроком, полученным мною в ту ночь, была решающая роль этических качеств и намерений целителя. Немалая часть долголетней подготовки шамана посвящается развитию высочайшей морали — системы ценностей, основанной на глубоком уважении ко всему живому. Только тогда человек может понастоящему овладеть полученными знаниями. Вспомним, что представители официальной медицины изучают свое ремесло по меньшей мере в течение пяти лет. Как можно доверить свое здоровье тому, кто просто провел выходные на семинаре по энергетическому целительству?

Тут и кроются проблемы людей, прошедших краткую подготовку в области энергомедицины или шаманизма. Если у вас действительно есть призвание к этому занятию, учитесь у тех наставников, чьи познания, чистота и мудрость действительно помогут вам развить собственный духовный дар.

Меня самого к шаманизму подталкивало стремление обрести целостность. Исцеляя раны собственной души, я научился любить себя и других. Я прошел путь врача, который исцелился сам, сумел превратить свои муки, отчаяние, гнев и стыд в источники силы и сострадания. Мне удается ощущать чужую боль — ведь я знаю, что чувствуешь, когда болит. В школе Исцеления Светящегося Тела каждый студент отправляется в свое путешествие самоисцеления, в ходе которого ему предстоит превратить собственные душевные раны в источники силы. Ученики постигают, что в этом кроется самый бесценный дар, какой они смогут позже преподнести своим пациентам: возможность выявить силу в страдании. Кроме того, студенты начинают понимать, что лечение — это не набор осуществляемых врачом процедур, а путешествие, в которое пускается сам больной.

В заключение мне хотелось бы подчеркнуть, что изложенные в этой книге методы представляют собой мой собственный синтез древних практик целительства. Я не собираюсь прикрываться именами своих наставников — инков и американских шаманов. Хотя обучение у лучших знахарей племени инка было для меня огромной честью, я не претендую на изложение всего свода знаний этой цивилизации.

Описанные практики — это то, что я усвоил за время своего ученичества, и потому несу полную ответственность за их достоинства и недостатки.