Как офицеры Вермахта в отчетах жаловались
Автор: Виталий Илинич.
Дорогие читатели!
Поскольку в последнее время я прочитал просто море немецких отчетов, и еще океан отчетов мне предстоит прочитать, я мог бы, мне кажется, на постоянной основе вести рубрику "заметки офицеров". Однако, разумеется, далеко не все из отчетов интересно само по себе, поэтому я выбираю либо необычные/забавные вещи, либо какие-то важные, знаковые.
К первым можно отнести, например, заявление командира противотанкового дивизиона 4-й танковой дивизии об использовании "Боевого козла" в качестве командирской машины. Термин приведен в оригинале (Gefechtsziege), так что это точно не ошибка перевода. Как они его использовали, и что это вообще такое, я не знаю.
Надо сказать, командир этого дивизиона подготовил очень развернутый отчет, где высказался вообще обо всём. В частности, серьезное возмущение вызвало у него то, что по штату командир дивизиона ездит на танке Pz.I. Причем не на командирской машине, а именно на легком танке. Он бы, говорит, не поверил в это, если б сам не видел этот штат. Что же не так, спросит читатель? Дело в том, что эта машина очень маленькая, и в нее, по словам офицера, едва влазят два человека, собственно командир и водитель. Необходимое командиру дивизиона радиооборудование ставить уже некуда. Второй проблемой было то, что по указанному штату было положено иметь в машине командира и третьего члена экипажа - радиста. Такая забота о командирской машине похвальна, вопрос только куда этого третьего засунуть, если машина двухместная. Вот вместо этой машины и предлагалось использовать некоего "Боевого козла".
Вот в эту машину предлагалось посадить троих человек, несколько раций, и чтоб это все еще и работало.
Интересные комментарии дал противотанковый дивизион 17-й пехотной дивизии, получивший СПТО (самоходные противотанковые орудия) Мардер I. Он, например, пишет, что девять прибывших водителей не имели лицензий на управление гусеничной техникой, и были "назначены" (кем-то) водителями после 2 - 3 км заезда. Некоторые из этих водителей, по словам офицера, даже не подходили по своим физическим параметрам - были слишком крупные и высокие для роли водителя самоходного лафета. Более того, когда прибывших с машинами водителей попытались опросить о том, знают ли они вообще как их техника используется, и какие у нее характеристики, выяснилось, что они не в курсе. Более того, водители были уверены, что когда САУ ведет огонь, они в ней не должны находиться.
САУ Marder I
Но на водителях злоключения Мардеров не закончились. Машины прибыли без инструкций, без технической документации, без указаний на точки и периодичность смазки. Современным автомобилистам это незнакомо, но некоторая техника требует периодической смазки в нескольких десятках разных точек. Да даже элементарные ключи зажигания к этим машинам тоже потерялись где-то в дороге.
Добавляли масла в огонь и конструкторы. На одном из вариантов серийного СПТО выхлопная труба была проложена через одну из боеукладок, вследствие чего снаряды (вернее, их метательные заряды) в ней нагревались до очень высоких температур, и при выстреле летели не туда, куда целился наводчик, а метров на 200 дальше. Особенно это было актуально зимой, когда снаряды из другой боеукладки имели отрицательную температуру, и разница еще больше увеличивалась.
К знаковым же вещам я бы отнес постоянные жалобы на низкую подготовку экипажей, причем еще с 40-го года, а также на использование самоходных ПТО в качестве кого угодно, только не самоходных ПТО. Офицеры Вермахта, которым придают эти машины, отправляют их в атаку подобно штурмовым орудиям вместе с пехотой, а то и вообще подобно танкам впереди всех, указывают им как конкретно действовать, и куда буквально ставить каждую отдельную машину. Разумеется, все эти указания не имеют ничего общего с правильной тактикой применения СПТО и так горячо любимым рейхофилами "открытым приказом", когда подчиненным должны были ставить задачу в общих чертах, давая им самим проявлять инициативу в способе ее выполнения.
Ранние самоходные ПТО внешне напоминали самоходный сарай, но это не мешало пехотным офицерам отправлять их в бой в первой линии
Немцы учли недостатки первых противотанковых САУ в следующих моделях, но пехотные офицеры все равно не исправились.
Разумеется, все перечисленное не значит, что все немцы воевали плохо, и приказы они отдавали исключительно неправильные, машины были плохие, а экипажи видели их впервые перед боем. Это все лишь примеры отчетов офицеров Вермахта, которым "наболело", и они говорят лишь о том, что далеко не всегда все идет так гладко, как нам может порой представляться. Армия - это сложный механизм, а война - тяжелая работа, и ошибки случаются у всех.
Оригинал: https://vk.com/wall-162479647_234785
Автор: Виталий Илинич.Живой список постов, разбитый по эпохам
А ещё вы можете поддержать нас рублём, за что мы будем вам благодарны.
Яндекс. Деньги: 410016237363870
Сбер: 4274 3200 5285 2137
Сбор донатов одобрен администрацией, это эксперимент, подробности вот тут
При переводе делайте пометку "С Пикабу от ...", чтобы мы понимали, на что перевод. Спасибо
Советские бронебойщики против асов Люфтваффе
В самом начале Великой Отечественной войны армия СССР столкнулась со множеством проблем. Среди них оказалась и нехватка лёгких зенитных орудий, которые должны были прикрывать войска на марше, но решение этой проблемы было найдено совершенно случайно благодаря отваге нескольких подразделений.
С самых первых боёв пилоты немецких штурмовиков отметили примечательную разницу в поведении советских и немецких солдат при авианалёте. Так, бойцы вермахта немедленно рассыпались по местности и старались переждать удар в укрытиях, а солдаты РККА действовали ровно наоборот. Часто, рискуя собственной жизнью, пехота не разбегалась, а начинала вести огонь по вражеским самолётам, вынужденным спускаться с высоты для точного бомбометания. И если от автоматных и винтовочных пуль броня штурмовиков защищала, то бронебойщики с противотанковыми ружьями начали показывать действительно удивительные результаты.
Такая тактика даже вынудила немецкое командование уже в начале 1942 года запретить своим самолётам полёты на низких высотах, так как в некоторых авиачастях потери от ружейно-пулемётного огня стали достигать 60%. Например, 10-ая, 92-ая, 65-ая и 259-ая гвардейские дивизии отчитались о 129 сбитых немецких самолётах за первые месяцы войны, и это только те победы, что пехотинцы смогли подтвердить.
Столь высокие показатели удивили Генштаб и была создана специальная комиссия, которая должна была разгадать секрет дивизий и распространить его по остальным войскам. А секрет оказался очень прост – умельцы-самоучки соорудили из подручных материалов специальные подставки и примитивные зенитные прицелы для бронебойщиков. Особенно эффективно такие зенитчики действовали в группах по 20-50 ружей.
Со временем истребителей штурмовиков с ПТР начали тренировать специально и создавать из них подразделения «охотников». Они устраивали своеобразные засады недалеко от прифронтовых немецких аэродромов. Особенно хорошо бронебойщики показали себя в горных подразделениях, где с танками они сталкивались крайне редко, а вот вести огонь по вражеской авиации со склонов гор было чрезвычайно удобно.
Снаряды для зенитного огня использовались те же, что применялись и для борьбы с танками. А вот разного рода треноги, подпорки и подставки в каждой части создавали сами. Нередко переделывались лафеты от зенитных пулемётов, вышедших из строя. Но особой популярностью пользовались колёса от телег, установленные на вертикальную ось.
Эту тактику советские солдаты могли подсмотреть у финской армии во время Зимней войны. Финские солдаты таким образом пытались найти применение устаревшим ПТР L-39, которые уже не справлялись с новой советской техникой. Однако об их успешном применении в качестве зенитных орудий неизвестно, вполне возможно, из-за их малочисленности.
В немецкой армии хоть и оценили столь экзотические возможности противотанковых ружей, но применить на практике их не смогли, так как на вооружении у вермахта были лишь ПТР времён Первой Мировой калибра 7,62 миллиметра. Однако они были вынуждены пойти обратным путём – против тяжёлых советских танков семейства КВ вермахт мог противопоставить только 8,8 см зенитные пушки FlaK.
Отдельно можно выделить использование в качестве ПВО совсем уж непривычного оружия - миномёта.
Кара с небес. Продолжение
Автор: Виталий Илинич.
Читайте ранее: Кара с небес
В августе 1943-го также последовало важное событие – 9-я воздушная армия США c баз в Африке нанесла удар по румынским нефтепромыслам. По имеющимся данным, атака не нанесла очень больших повреждений, тем не менее производство было поражено. В дальнейшем авиация Союзников нанесла еще немало ударов по нефтепромыслам и инфраструктуре Румынии. Рейды проводились с южного направления – с авиабаз в Африке и Италии.
В октябре, помимо прочего, был предпринят очередной рейд на шарикоподшипниковое производство в Швайнфурте. Он опять привел к грандиозному воздушному сражению, в котором немецкие самолеты сбили 60 бомбардировщиков из примерно трехсот, еще 17 очень сильно повредили, а 121 самолет прилетел на базу с легкими и средними повреждениями. В результате бомбардировки производство упало на 67%. Немцам пришлось пересматривать технические решения, сокращать использование подшипников и заменять шариковые подшипники роликовыми. Это достаточно серьезное влияние, которое, тем не менее, очень трудно оценить в каких-то конкретных показателях. По крайней мере мне еще не встречалось стоимостного или трудозатратного выражения этих последствий.
Однако потери в бомбардировщиках были такими, что мириться с ними было невозможно. За одну неделю активных действий без истребительного прикрытия в глубине территории Германии 8-я ВА потеряла 148 бомбардировщиков. Это огромное количество, учитывая, что на сентябрь 1943-го самолетов было всего 763 и 479 экипажей к ним. Такие потери всего лишь за одну неделю, даже с учетом пополнения, угрожали оставить 8-ю ВА без самолетов вообще в случае продолжения действий без истребительного прикрытия. За октябрь было потеряно 198 бомбардировщиков и 179 экипажей – 37,4% от всех экипажей 8-й ВА! Но и оставлять атаки было нельзя. Второй налет на Швайнфурт в явном виде показал необходимость срочно форсировать работы по оснащению истребителей дополнительными баками. Все препятствия на пути этой программы должны быть преодолены! И очень скоро результат себя покажет.
Бомбардировщики Б-17 возвращались из налетов порой с очень серьезными повреждениями. Немало вернувшихся самолетов пришлось списать, иные же долго ремонтировались
Нельзя сказать, что атаки на американские бомбардировщики были для немцев легкой прогулкой и игрой в одни ворота. В день отражения второго рейда на Швайнфурт немцы списали 43 самолета и еще 34 были повреждены. Не каждый раз сражения в воздухе над Рейхом были настолько же концентрированными, но потери в целом были заметными. Чтобы было понятнее, много это или мало, за первый день Курской битвы – 5-е июля 1943-го – немцы на Южном фасе списали 39 самолетов (истребителей, бомбардировщиков и штурмовиков), еще 19 было повреждено (по данным генерал-квартирмейстера – этот тот, у которого обычно учитывается больше потерь, чем по отчетам частей). Потери на Северном фасе за 5-е июля составили 21 самолет списанными (причем Виталий Горбач, из книги которого я взял эти данные, учитывает списанными даже самолеты до 40% повреждений включительно, то есть это не тот случай, когда потерянные – это только те, что в бою упали). В общем, сражения в небе над Рейхом порой происходили очень впечатляющие.
Если обратиться к общим данным о потерях, то в июне 1943-го года немцы потеряли на Западе (Защита Рейха и Франция, где тоже совершались налеты на промышленность и инфраструктуру) примерно 335 одномоторных истребителей. А, например, в августе было потеряно 248 одномоторных и 86 двухмоторных истребителей, включая ночные. В сентябре потери достигли 276, в октябре 284 самолета.
В целом проблема массированных дневных налетов американских бомбардировщиков, а в случае неглубоких рейдов – еще и с сопровождением истребителями, бросила немцам серьезный вызов. Учитывая количество самолетов, с которым происходили налеты в 1943-м году, мощность их вооружения и прочность конструкции – все это вместе заставляло немецкие истребители при каждом таком налете вступать в своеобразное «генеральное сражение». В отличие от Восточного фронта или любого другого «обычного» ТВД, где сражения происходили одновременно в разных местах и можно было маневрировать силами, обеспечивая себе преимущества, здесь всё было по-иному. Обеспечить численное преимущество перед коробкой из 200-300 самолетов очень непросто, и даже при попытке атаковать крайние самолеты приходилось иметь дело с очень плотным огнем десятков, а то и сотен крупнокалиберных пулеметов. Не говоря уж о столкновении с истребителями сопровождения, когда они были. Всё это крайне напрягало истребительную авиацию, вызывало потери и необходимость усиления. Усиления как за счет перераспределения того, куда будут поступать новые пилоты/самолеты, так и за счет переброски уже имеющихся сил, в том числе и с Восточного фронта уже в 1943-м году.
Полет строя тяжелых бомбардировщиков Боинг Б-17. На фото мы видим малую часть от группы в несколько сотен самолетов
Продолжение налетов осенью 1943-го года держало Люфтваффе в тонусе потерь и реально наносило заметный урон промышленности. Силы Люфтваффе в целом не удавалось восстановить из-за постоянных потерь и снижения выпуска, вызванного атаками на авиационные предприятия. Конечно, переброска сил с других участков фронта на защиту Рейха временно увеличивала силы на этом направлении. Шутка ли, количество одномоторных истребителей в Германии поднялось с 600 до почти 800 к июлю 1943-го, и аж до 1000 к началу октября! В дополнение к этому, на защиту Рейха стягивались и тяжелые истребители, в первую очередь Bf-110 – к середине октября 43-го их имелось тут уже порядка 200. Однако решить вопрос массовыми перебросками с Восточного и других фронтов можно только однажды – единожды перебросив силы, перебросить их же во второй раз уже не выйдет, только дальше ослаблять фронты. Использовались днем и ночные истребители, что вело к повышенным потерям этих тяжелых и очень дорогих самолетов со сложными электронными системами и специально обученными экипажами.
Может показаться, что вот оно, превосходство-то! До 1000 самолетов против каких-то «жалких» 300. Но дело тут несколько сложнее. 300 бомбардировщиков – это то число самолетов, которое реально летит на боевое задание плотным строем. А 1000 самолетов – это всего в наличии. Часть из них слишком далеко, ведь заранее неизвестно, где будет атака. Часть из них не успевает долететь, часть не может вылететь по погодным условиям (ведь они летят с разных аэродромов, где-то идет дождь или сильный ветер), а какие-то вообще в ремонте после предыдущего налета. Да и атакуют они не все одновременно. В итоге количество самолетов, одновременно атакующих строй бомбардировщиков, сокращается в разы. А чем меньше самолетов атакует одновременно, тем больше на каждого приходится ответного огня 12,7-мм пулеметов. Не такая уж и простая задача!
Но с пополнением истребительных сил были проблемы. Начиная с лета 1943-го года проводились регулярные рейды на авиапредприятия. То тут, то там нарушалось производство, что вылилось в недостачу истребителей. Если в июле 43-го было выпущено 873 одномоторных истребителя, то в августе уже 674. В сентябре и октябре – 682 и 683, а в ноябре упало аж до 576. А потери росли. Более того, страдали не только производственные мощности. Ремонт самолетов тоже очень сильно просел. Если в июле 43-го новых и отремонтированных истребителей вместе было сдано 1263, в ноябре 985, то в декабре – всего 687!
К сожалению, многие экипажи не вернулись домой
Тем не менее, продолжение полноценного использования дневных бомбардировщиков было возможно только с истребительным прикрытием. А для этого нужны были реально дальние истребители, которые, при этом, способны сражаться на равных с одномоторными истребителями Германии – далеко не последней страны в авиационных вопросах. Проблема тут была в трех вещах. Не было полноценных дальних самолетов, не было подвесных баков для них и не было понимания, что это вообще нужно. Да, работа над самолетами велась, над баками тоже, но во многом она тормозилась отсутствием понимания их необходимости. Реальная огромная важность дополнительных баков для сопровождения бомбардировщиков на всю глубину их рейда стала понятна после октябрьского налета на Швайнфурт. Тут-то всё и завертелось. Уже ведущиеся работы получили целый проспект зеленых светофоров. Подоспели и авиастроители. Истребитель P-51 Мустанг модификации Б с двигателем Паккард-Мерлин, имеющий большой внутренний запас топлива и отлично подходящий для дальнего сопровождения, совершил первый полет 30-го ноября 1942-го года. В 1943-м году началось его производство, летом он получил дополнительные фюзеляжный бак, а затем и подкрыльевые сбрасываемые баки. Постепенно радиус его действия расширился до такой степени, что, вылетая из Англии, истребители могли сопровождать налеты аж до Праги!
Радиусы действия истребителей сопровождения в разные периоды войны из исследования Мюррея
В сентябре 1943-го года американские истребители показались над западной границей Рейха. В ноябре они уже сопровождали налет на Вильгельмсхафен, причем при плохих погодных условиях. Удары в плохих погодных условиях теперь были более эффективными благодаря началу использования американцами радиолокационного прицела H2X, созданного на основе английского H2S. Этот прицел позволял точнее поражать цели, скрытые облаками. Все меньше и меньше препятствий было на пути атак на немецкую промышленность. Хотя оборудование было всё ещё довольно примитивным, всё же оно улучшало точность и вероятность поражения целей.
Помимо истребителей и радиолокационного прицела нужно отметить еще одну вещь. Количество участвовавших в налете бомбардировщиков резко повысилось – в этом налете их было 539 (до этого обычно вылетало в пределах 300). Причем, благодаря истребительному прикрытию, удалось резко сократить количество сбитых самолетов – только семь штук, из них только три сбито истребителями. Налеты продолжались, но теперь истребители с дополнительными баками сопровождали самолеты непосредственно до целей. 13-го ноября налет небольшой группы из 143 бомбардировщиков имел эскорт из 45 Р-38 до цели в Бремене. Немецкие истребители смогли сбить только два бомбардировщика (всего потеряно 16). Следующий налет на Бремен в конце ноября был совершен уже группой из 491 бомбардировщика. В этот же день 128 бомбардировщиков бомбили цели в Париже – начался взрывной рост 8-й воздушной армии, промышленность США наконец-то смогла раскрутиться, а потери как раз снизились из-за использования эскорта. В декабре группы стали еще мощнее – например 30-го числа Вильгельмсхафен бомбили уже 650 самолетов за раз.
Дальний истребитель сопровождения Норт Америкен П-51 Мустанг с подвесными баками. Именно в этом самолете и в этих баках крылся ключ к победе. Но в авиации нельзя просто взять и приделать какую-то алюминиевую бочку
Чтобы было понятнее, с какими силами приходилось сражаться немецкой ПВО – 13-го декабря 1943-го года в налете на Киль участвовало 648 бомбардировщиков и 394 истребителя, 41 из которых были P-51. Потери в бомбардировщиках? Пять самолетов. А ведь помимо 8-й армии с её тяжелыми бомбардировщиками была ещё 9-я с ее средними, которые тоже совершали налеты в пределах своего радиуса и в сопровождении истребителей (английских). Организация действий была примерно следующая. Истребители-бомбардировщики и двухмоторные бомбардировщики, такие как Москито, Б-25 Митчелл и Б-26 Мародер, атакуют цели во Франции, Бельгии и Нидерландах, 8-я Воздушная Армия с баз в Англии и Средиземноморские воздушные силы с баз в Италии на тяжелых четырехмоторных бомбардировщиках Б-17 «Летающая крепость» и Б-24 «Либерейтор» будут атаковать цели глубоко на территории Германии (а также Венгрии и Румынии). Это означало полный конец немецкой ПВО: разделение труда, мощные группы из сотен истребителей сопровождения, приближающиеся к 1000 самолетов группы бомбардировщиков, которые еще и атакуют с разных направлений – это уже звучит как нерешаемая задача. Через буквально несколько месяцев так и будет. А ведь у них еще есть и радиолокационный прицел для бомбометания в плохих погодных условиях.
В феврале 1944-го года Союзное командование осуществило операцию «Большая неделя». Она состояла в очередной раз в попытке выиграть превосходство в воздухе над Германией. Принципиально способ оставался всё тем же – бомбить авиационные заводы (чтобы мешать Люфтваффе восполнять потери) и заставлять Люфтваффе сражаться (чтобы эти потери им наносить). Вот только теперь обе задачи решались на новом уровне – налеты совершались бОльшим количеством бомбардировщиков, а взлетавшие на перехват немецкие Фокке-Вульфы и Мессершмитты встречали сотни Мустангов, Тандерболтов и Лайтнингов, получивших дополнительные топливные баки. При этом теперь истребителям сопровождения разрешалось действовать агрессивно и атаковать Люфтваффе там, где обнаружат. В то время как раньше эскорт старались придерживать возле бомбардировщиков.
Налеты продолжались. Потери истребителей Люфтваффе резко возросли. Если в январе 1944-го было потеряно 292 пилота-истребителя (12,1% от общего числа имевшихся), то в феврале уже 434 (17,9%), в марте – 511 (21,7%), а в мае этот показатель дошел аж до 578 самолетов (25%). Потери самолетов в феврале составили 33% от имеющихся сил, в марте – 56,4%! Не все они были сбиты в атаках на бомбардировщики, но что это меняет для Люфтваффе? Рост потерь очевиден. При этом в некоторых случаях, когда на разные миссии отправлялись небольшие группы самолетов, немцам еще удавалось успешно наносить урон. Например, 25-го февраля на одну из целей отправилась группа из всего 116-ти бомбардировщиков и 96 истребителей. И именно эту группу немцы атаковали, сбив 41 бомбардировщик. Если раньше немцы не могли выбирать и концентрировать силы, так как в день атаковала только одна большая группа, то когда американцы стали отправлять несколько более маленьких групп сразу, то появилась возможность оперативного маневра – выбрать более уязвимую цель, создать локальное превосходство и нанести концентрированный удар, чем немцы и воспользовались. Мне неизвестно число потерянных в этом бою истребителей сопровождения, но за всю «Большую неделю» их было потеряно 28.
Воздушный бой между американским истребителем Рипаблик П-47 Тандерболт и немецким истребителем
Еще пара важных особенностей характерна для этого переломного момента. Во-первых, больше нельзя было использовать тяжелые (и ночные) истребители против дневных налетов. Они просто сбивались истребителями сопровождения. 20-го февраля из 13-ти Bf-110, участвовавших в отражении налетов, 11 были сбиты. 22-го февраля Bf-110 сбили два бомбардировщика, но сами потеряли шесть самолетов. В дополнение к этому истребители Союзников в полной мере использовали данную им свободу атаковать Люфтваффе везде, где встретят – два американских истребителя атаковали аэродром и повредили еще шесть Bf-110. В марте это стало стандартной тактикой. Теперь война была везде. Помимо этого, уже в марте германское авиационное командование отмечало, что силы Люфтваффе таят от потерь, а бомбардировки авиационных предприятий не дают восполнять потери, не говоря уж о росте производства. Союзники были всё ближе к завоеванию решительного превосходства даже уже над самОй Германией.
При этом особое значение в выборе целей приобретал фактор того, чтобы налет на эту цель бросал вызов для Люфтваффе. Налет сотен бомбардировщиков и истребителей должен был не только поразить какую-то цель на земле, но и принудить Люфтваффе сражаться. Само по себе Люфтваффе стало целью программы бомбардировок: заставить немецкие истребители вступить в бой в невыгодных условиях и понести потери. Именно так завоевывалось превосходство в воздухе. В этот период особую важность для достижения этой цели приобрели атаки на производство синтетического топлива и масла. Эта цель была хороша сразу с нескольких сторон. Уничтожение производства топлива в целом воздействовало на всю Германию – на транспорт, на боевые части, на обучение. В том числе на обучение пилотов Люфтваффе – для этого процесса требуется огромное количество топлива. При этом топливное производство настолько важное, что Люфтваффе просто обязано его защищать. Убивается сразу несколько зайцев. В ходе налета сбиваются самолеты и гибнут пилоты Люфтваффе, а поражение завода уменьшает количество доступного топлива для подготовки пополнений. Теперь, после появления массовых истребителей сопровождения, стало возможно реально взяться за германскую нефтяную промышленность.
12-го мая 1944-го года 935 Б-17 и Б-24 совершили налет на топливные заводы в Цвикау, Мерзебург-Лойне, Бруксе, Лютцкендорфе, Болене, Цайце и Хемнице. 28-го мая налеты повторились. 29-го мая снова, при этом 15-я ВА с авиабаз в Италии атаковала топливные заводы в Австрии. Одновременно с этими рейдами проходил и рейд на Плоешти, где добывалась сырая нефть. Все вместе майские налеты снизили производство вдвое – до 50%. В июне были совершены налеты на производство авиационного топлива – снижение на 90%, а к концу июля – уже только 2% изначального производства авиационного топлива было доступно. Стоит ли удивляться, что это привело к очередному снижению тренировочного налета новых немецких пилотов? Налеты на топливные заводы продолжались всё дальше и дальше, несмотря на постоянные работы по восстановлению, производство всё время держалось на сниженном уровне. В августе 1944-го производство упало до 46% от показателей нормы (по авиационному топливу 65%), в сентябре – 48% (30%), в октябре – 43% (37%), в ноябре – 60% (65%), в декабре – 59% (56%), в январе 1945-го – 51% (33%), и, наконец, в феврале 45-го было выработано 40% общего производства (5% производства авиационного топлива). Это привело к тому, что уже в июле 1944-го немцы решили критически ограничить время подготовки пилотов и истребительной, и ударной авиации, а в августе пришли к мнению о необходимости ограничения дальних бомбардировочных рейдов в глубину территории СССР - не хватало топлива.
Напряженные бои за топливо сказались и на состоянии истребителей «защиты Рейха». С 788 одномоторных истребителей (472 боеготовых) на начало июля количество упало до 460 (273 боеготовых) к концу июля. По двухмоторным – с 203 (83 боеготовых) до 94 (42 боеготовых).
Даже применение реактивных истребителей Мессершмитт 262 уже не могло помочь немцам
Однако нельзя было оставлять и более приземленные соображения – для подготовки к высадке в Нормандии предполагалось использовать налеты на инфраструктурные объекты: транспортные узлы, мосты. Тактическая авиация поддержала этот процесс атаками на локомотивы. Более 500 локомотивов было повреждено. Ремонт локомотивов был бы не такой уж сложной задачей, но налетам подвергались и ремонтные депо, мосты, сортировочные станции – всё, что связано с железными дорогами. Поди там отремонтируй в такой ситуации. Программа борьбы с ж/д перевозками была выполнена чрезвычайно успешно. К 6-му июня удалось снизить перевозки до 30%, а к июлю 44-го общий объем траффика на французских железных дорогах упал до 10% от январского показателя. На некоторых участках движение было перекрыто полностью. Такая изоляция поля боя позволяла существенно затруднить сражения в Нормандии для немцев. Мало того, что это создавало трудности в маневре силами и подброске подкреплений, так еще и снабжение боеприпасами становилось проблемой. А маневр по дорогам днем был почти невозможен из-за господства тактической авиации – уничтожалось или повреждалось всё, что англо-американские истребители-бомбардировщики могли встретить. Даже танки не были в безопасности.
Кидая самолеты на отражение высадки, Германия оголяла домашний фронт, позволяя бомбить топливные заводы. А огромные потери, понесенные Люфтваффе в сражениях с сотнями англо-американских истребителей на Западном фронте, заставляли всё больше латать тришкин кафтан. Теперь у Люфтваффе было четыре полноценных воздушных фронта – Восточный, Средиземноморский, Западный и домашний – защита Рейха.
Таким образом мы видим, как развивалась деятельность американских дневных бомбардировщиков. Как они от рискованных относительно небольших налетов перешли к колоссальным группам, которые сами уже искали сражения с Люфтваффе. И даже не смотря на то, что в апреле немцы сбили наибольшее количество бомбардировщиков за месяц – 409, рост выпуска самолетов и явный перелом в сражении в небе над Германией вселял оптимизм в Американское командование. Уже в июне 1944-го года хребет Люфтваффе оказался сломан.
Итак, мы рассмотрели общие вопросы, рассмотрели историю развития воздушных атак, осталось только посмотреть некоторые отдельные результаты налетов. Для иллюстрации этой стороны дела мы оценим некоторые более или менее удачные налеты, которые привели к существенным последствиям, на примере танковой промышленности.
Урон танковым заводам
Один из самых известных налетов, который повлек за собой реально много последствий, это налет на завод Алькетт в ноябре 1943-го года. Этот налет привел к существенному падению выпуска штурмовых орудий StuG III. Если в октябре 1943-го Алькетт выпустил 255 машин, то в ноябре уже 145, а в декабре – 24. Но Союзники на этом не остановились, и совершили очередной налет в январе 1944-го, из-за чего производство не удалось нормально восстановить. В январе было выпущено 77 машин и 59 в феврале. Восстановили до 194 выпуск только в апреле 44. Со StuH 42 (штурмовыми гаубицами) были такие же проблемы, только там цифры были другого порядка, их выпускали меньше.
Штурмовые орудия StuG III на заводе
Причем за штурмовые орудия, самые массовые машины среди средней бронетехники в Вермахте, наши Союзники взялись плотно, не только по Алькетт работали. Бомбардировки в феврале, марте и апреле 1944-го года завода МИАГ постепенно снижали производство со 150 до 80 в мае. В июне опять выпустили 145 машин. В августе снова налет – снизили до 80. В октябре опять налет, выпуск: 72 машины. В ноябре ещё налет. В марте 45-го завод уже разнесли к чертям.
По некоторым данным, налеты на заводы снизили производство штурмовых орудий на базе тройки примерно на 1250 машин только за 44-й год, это почти 21% годового выпуска.
Данные по месячному производству штурмовых орудий StuG III ausf.G
Эти же налеты на МИАГ мешали производству Ягдпантер, из-за чего производство до сентября 44-го не поднималось выше 10 – 15 машин в месяц, при плане с апреля в 30, с июня в 40 – 55 машин. В сентябре сделали 21 машину (при плане 40), затем в октябре, когда случился очередной налет, сделали 8 (план – 50), и только в ноябре 35 машин. В ноябре же к производству подключился завод MNH с 20-ю машинами, и только тогда в ноябре 44-го удалось наладить какой-то приемлемый их выпуск.
Одновременно с этим бомбардировка Алькетт привела к тому, что на заводе фирмы Крупп начали в декабре 43-го года производить штурмовые орудия вместо танков Pz.IV. Причем не сказать, чтоб показатели производства САУ в сравнении с танками показывали рекорды (как многие могли бы подумать, ведь САУ по идее проще в производстве). В производстве Pz.IV Крупп достиг максимума в апреле 43-го с 98 машинами, в мае выпустили 97. По САУ максимум был достигнут в январе 44-го со 108-ю машинами, а с марта ни разу не превышал пиковый выпуск танков на этом заводе (т.е. более 98 машин в месяц не выпускали). А ведь в 44-м был рост производства многих видов бронетехники. С августа 44-го под постоянным вниманием бомбардировщиков завод Крупп Грусонверк, Штуг 4 из-за этого все время отстает от плана. Бомбардировки стоили примерно 140 машин за 44-й год (это больше 13% выпуска).
Производство корпусов танков Пантера
Завод Даймлер-Бенц, производящий в том числе Пантеры, подвергся нескольким налетам в августе 44-го. Производство упало с июльских 125-ти машин до 43, до 100 машин восстановилось только в октябре. Завод МАН, производящий в том числе Пантеры, разбомбили дважды в октябре 44-го, производство упало на нем вдвое (со 140 до 78) и не восстановилось полностью. В январе 45-го его добомбили окончательно и производство упало до 20 машин в месяц.
Производству танков очень мешали и налеты на заводы, выпускающие для них агрегаты. В апреле 1944-го, например, произошел важный налет на Фридриксхафен. Поражено производство трансмиссий и двигателей для танков, в частности завод ZF. На этих заводах производилось примерно 40 – 50% танковых трансмиссий, 40% - 60% танковых моторов для средних и тяжелых машин. Из-за этого производство этих компонентов в целом по стране упало на 30% на ближайшие два месяца.
Но самым главным были бомбежки заводов синтетического топлива и нефтяных месторождений, о которых я писал выше в исторической части. По некоторым данным, Шпеер (рейхсминистр вооружения и военного производства) считал, что уже в мае 44-го этому производству был нанесен катастрофический ущерб, доходящий до 90%. Мне лично попадались немецкие документы в архиве, в которых в июне 44-го говорится о дефиците топлива. А ведь немцы еще стоят на Советской территории, еще не случился Багратион, еще не вышла из войны Румыния с ее нефтепромыслами.
Один из найденных мной документов с указанием на дефицит топлива в июне 1944-го (в переводе на русский язык)
О бомбежках заводов по выпуску самолетов я выше указывал в исторической части. Не менее важным был эффект, как я писал в начале статьи, который оказывала постоянная необходимость восстанавливать производство или переносить и распределять его, спасая от бомбежек. Ресурсы, потраченные на эту деятельность немцы теоретически могли бы пустить на модернизацию и расширение производства и были бы достигнуты еще большие результаты.
Итоги
Как итог, можно коротко выделить несколько важных факторов того, как бомбардировки Германии нашими Союзниками оказывали влияние на ход войны в целом, и на Восточный фронт в частности:
1. Это постоянное задействование в боях немецких самолетов. Налет сотен бомбардировщиков - это каждый раз «генеральное сражение». А значит большие потери пилотов и самолетов-истребителей. Это отвод самолетов в том числе с Восточного фронта на защиту Рейха и выпуск ночных истребителей вместо бомбардировщиков и тяжелых истребителей (ночной истребитель выпускался на основе бомбардировщика или тяжелого истребителя).
2. Траты денег, ресурсов и людей на противодействие налетам: радары, зенитки, боеприпасы – все эти ресурсы можно было потратить иначе.
3. Общий эффект – траты денег на восстановление. Вместо восстановления заводов этот металл, станки, человеко-часы могли быть потрачены с большим вредом для Советского Союза.
4. Падение производства. По некоторым показателям, типа топлива, более чем вдвое летом 1944-го года.
И разумеется, ничего не приходит само по себе. Массированная бомбардировочная кампания, способная дойти до решительного результата, – это плод долгой и кропотливой работы. Поэтому нет ничего удивительного в том, что развивалась эта работа постепенно, и далеко не сразу вышла на хорошую мощность. Имелись и ошибки, неверные предпосылки, неудачи. Тем не менее, уже начиная с 1942-го года налеты стали для Германии заметной проблемой, а в 1943-м году они стали практически катастрофой. В 1944-м году эта катастрофа таки случилась. Благодаря успехам бомбардировочной кампании Союзников против Красной армии сражалось меньше танков и САУ, меньше орудий, меньше немецких истребителей и бомбардировщиков. Всё это помогало нашим предкам, героически сражавшимся за свою Родину на земле и в воздухе.
А ещё вы можете поддержать нас рублём, за что мы будем вам благодарны.
Значок рубля под постом или по ссылке, если вы с приложения.
Подробный список пришедших нам донатов вот тут.
Подпишись, чтобы не пропустить новые интересные посты!
"Wir fahren gegen Engeland"
Настольная Игра выпущенная в Германии, в 1940 году.
Игра состоит из Карты Северного моря, где кроме Англии и Ирландии присутствует побережье Норвегии, Дании, Германии, Бельгии и Франции.
Игроки выходят в поход на Англию из германских баз на Северном море (типа Вильгемсхафен и Гельголанд) и пошагово, после бросков кубика, двигают свою субмарину по пути вокруг Англии. При попадании фишки на пункт с номером, что означает какой-то инцидент, берется карточка с номером или смотрится указание в правилах. Карточки целей, соответствуют пунктам с номерами и на них указаны силуэты кораблей, их тоннаж, дата вступления в строй. Так же на карточки цели в правом верхнем углу стоит число. Предположительно именно оно должно выпасть при броске кубика, что бы корабль был засчитан к потоплению.
В игре могут участвовать до 6 игроков -игра включает в себя три фишки "субмарина" и три фишки "самолет". В данном случае игроки выбирающие фишку "самолет" играют за Люфтваффе, а "субмарина" за Юбоотваффе.
Размер карты 530 х 380 мм
Соотношение фишек, карточек и игрового поля:
Фишки:
Карточки событий:
Часть игрового поля:
Игра выпущена в пропагандистских целях для приучения юного поколения немцев к победе над англичанами. Примечательно, что Франция на карте еще не оккупирована, значит игра вышла еще до мая 1940 года.
"Русские рубят детей топором". Как в Германии, поверив Геббельсу, целый город совершил самоубийство
Женщина под большим дубом на окраине города отравила ядом своих детей – двух малышей в коляске и одного шестилетнего ребёнка. Затем попыталась повеситься – но её вытащили из петли советские солдаты. Она рассказала, что на пропагандистских плакатах Третьего рейха утверждалось: русские убивают детей, раскалывая им череп топором. Среди горожан творилась массовая истерия. Целые семьи шли к реке, привязывали себя друг к другу, и погружались в холодную воду. Ещё многие недели после этого по рекам Германии плавали распухшие трупы. 11-летняя девочка пыталась выбраться из горящего дома, а бабушка тащила её обратно – в последнюю минуту мать схватила дочь, и бросилась с ней к реке. «У меня было чувство, что пришёл конец света, - вспоминала после чудом выжившая девочка. - И всем в Деммине тогда так казалось». Британский историк Иэн Кершоу, упоминая в своей книге «Конец Германии» о самоубийствах в городе Деммин 1 мая 1945 года, объясняет случившееся умопомешательством немцев в страхе перед местью большевиков. В то время в Деммине жили 15 000 человек: кроме того, скопились также группы беженцев из Померании. Предположительно, от 700 до 1 200 горожан убили себя лишь за один день, опасаясь «чудовищных зверств русских».
Сожгут, изнасилуют, съедят
…Адольф Гитлер был популярен в Деммине с самого начала. На выборах в парламент 5 марта 1933 года Национал-социалистическая партия Германии получила здесь 53,7 % голосов (в целом по стране – 43,91 %). Большинство евреев уехали ещё до погромов «Хрустальной ночи» - граждане Деммина бойкотировали их магазины: в 1938 году синагогу продали под склад мебельной фирме. 28 апреля 1945 года из Деммина сбежало всё нацистское руководство - включая партийных деятелей, офицеров СС и полиции. В городе оставались лишь участники «гитлерюгенда» и «фольксштурма» (народного ополчения). Через три дня советские парламентёры, выйдя на центральную площадь Деммина, предложили сдаться – ведь Берлин уже пал. По ним открыли огонь. Один житель города (учитель по профессии) прикончил свою жену и троих детей, а затем из «фаустпатрона» убил красноармейца. Его уничтожили ответными выстрелами, и население города впало в панику: теперь-то им отомстят за сопротивление, сожгут, изнасилуют, съедят живьём. Люди принялись убивать себя: с таким ожесточением и энтузиазмом, словно им обещали за это призы. Целые семьи связывали себя верёвками, и топились в реке. Резали горло ножами. Глотали крысиный яд. Матери несли младенцев на руках, клали на землю, и проламывали им головы молотками. Работник лесного хозяйства, как сообщали очевидцы, из ружья застрелил троих детей, затем их матерей, прикончил свою жену, и последнюю пулю выпустил себе в висок. Он выжил, навсегда оставшись без зрения. Согласно другому свидетельству, дочь-подросток перерезала вены на запястьях своим родителям. Многие кончали жизнь самоубийством, даже не увидев ни единого русского солдата: так велик был их ужас перед армией, идущей с Востока.
Уничтожали себя в панике
…Жертв похоронили в нескольких братских могилах на кладбище Деммина. Разумеется, в девяностых годах XX века, когда возобладала мода на публикации о «двух миллионах изнасилованных немок», западные историки изрядно понаписали о «кровавой трагедии Деммина». Мол, кошмар суицида разразился сугубо потому, что Красная Армия якобы разграбила Деммин, начала жечь здания и насиловать женщин. Это упоминает и Иэн Кершоу, и другие исследователи из Британии, Западной Германии и США. По уже принятой методике, приводят пример изнасилования красноармейцами одной или двух гражданок рейха, и далее делается вывод о гигантском количестве пострадавших. В опросах фигурирует 15-летний Дитер Крюгер из Деммина, чья мать была якобы осквернена «большевиками» и совершила суицид, повествуется об умершей от изнасилования 17-летней школьнице, плюс ещё два момента…и на этом ВСЁ. Никаких документов, записей, других признаний не имеется. Впрочем, даже упиваясь описаниями «зверств Красной Армии», тот же Кершоу скромно отмечает – большинство самоубийств было совершено людьми в панике, на основе слухов и усиленной пропаганды доктора Геббельса: многие бюргеры в глаза не видели ещё русских, но стремились убить себя.
«Большевики спасали нам жизнь»
…В 2018 году немецкий режиссёр Мартин Фаркас снял документальный фильм о гибели мирных жителей Деммина. В интервью «Дойче Велле» он указал – «Люди подвергались страшной пропаганде. Национал-социалисты разжигали страх перед «чудовищами с Востока». Однако все выжившие, с кем я беседовал, говорили - русские им помогали. В 1945-м эти люди были детьми. Они рассказали, что советские солдаты спасли им жизнь, вытащив их из реки или перевязав вены на руках, которые им перерезали их матери. Современные немцы знают весьма мало по истории Деммина. Некоторые были очень удивлены фильму - тому, что говорят там пожилые демминцы». Да и сама «Дойче Велле», комментируя ленту Фаркаса, подтверждает – большинство горожан не наблюдали «преступлений» Красной Армии. Более того, «ДВ» признаёт: многие жители Деммина, покончившие с собой, не были жертвами насилия или грабежей. Они пошли на самоубийство из животного страха перед советскими военными – думая, что им, их семьям придётся отвечать за кровавую баню, устроенную солдатами вермахта в СССР.
Доктор в гробу не вертится
…Случай Деммина с сотнями трупов отлично иллюстрирует всю мощь пропаганды Геббельса. Экс-генсек ГДР Эгон Кренц рассказывал мне в интервью, как жители его городка дико паниковали перед приходом советской армии, и вспоминал нацистские плакаты, где большевики с ножами в зубах режут детей. Но что самое интересное – методика министерства народного просвещения и пропаганды Третьего рейха успешно используется и в наше время. В источниках на английском и немецком языках усиленно педалируется тема – сотни людей в Деммине 1 мая 1945 года убили себя и своих детей по причине бесчинств «орд большевиков». Западной публике на тарелочке подаются единичные инциденты (вполне допускаю, что они имели место быть), обложенные гарниром из вымысла и вранья. Фактура же, как ошеломлённые безумием красноармейцы бросились спасать немецких детей и женщин, оказывать им помощь, сотнями вытаскивать из реки, снимать с деревьев, везти в госпитали - цитируется редко, практически незаметно.
…На Западе вам всегда охотно объяснят насчёт испепелённых городов рейха и миллионов изнасилованных немок. А про спасённых Красной Армией самоубийц умолчат: мало кому известный фильм режиссёра Фаркаса не в счёт, хвалить варваров в приличном обществе Европы не принято. Вы знаете, доктор Геббельс в наше время в гробу не переворачивается, ему спокойно. Система, которую он придумал, работает без сбоев.
(с) Zотов
https://m.facebook.com/story.php?story_fbid=3099191340166960...
Готовы к Евро-2024? А ну-ка, проверим!
Для всех поклонников футбола Hisense подготовил крутой конкурс в соцсетях. Попытайте удачу, чтобы получить классный мерч и технику от глобального партнера чемпионата.
А если не любите полагаться на случай и сразу отправляетесь за техникой Hisense, не прячьте далеко чек. Загрузите на сайт и получите подписку на Wink на 3 месяца в подарок.
Реклама ООО «Горенье БТ», ИНН: 7704722037
Колорадские жуки как биологическое оружие
Автор: Владимир Герасименко.
В апреле 1942 года на стол профессора Генриха Кливе из Heeressanitats Inspektion (Санитарная инспекция сухопутных войск/ Офис главного санитарного врача армии) в Берлине легла докладная записка от одного из агентов в Британии о прибытии на остров из США самолета B-24 Liberator с грузом из 15 000 колорадских жуков плюс неизвестное количество техасских клещей. OKH (Oberkommando des Heeres – Верховное командование сухопутных сил) настоятельно просило профессора изучить возможности боевого применения британцами этих видов и дать свой отчёт. Страхи немцев перед применением биологического оружия были небеспочвенны, так как ещё в ходе захвата Франции были обнаружены лаборатории, ведшие работы в этом направлении. И профессор Кливе не стал эти страхи развеивать: если применение клещей он счёл неопасным, то вот с колорадским жуком ситуация обстояла иначе. Немцы хорошо помнили брюквенную зиму 1916 года, когда Германия из-за неурожая и блокады Антантой оказалась перед угрозой массового голода, поэтому вопросы продовольственной безопасности Рейха стояли чрезвычайно высоко. А маленький колорадский жучок был как раз той самой угрозой – способной уничтожить многочисленные картофельные поля.
Угроза применения колорадского жука была найдена столь серьёзной, что в том же 1942 году была создана служба Kartoffelkaferabwehrdienst (Служба защиты от картофельных жуков) и Kartoffelkaferforschungs-institut (Исследовательский институт картофельных жуков) в Круфте. Цели работы этих организаций были поставлены довольно чёткие: а) разработать эффективные меры борьбы с колорадским жуком, б) проработать возможность наступательного использования жуков. Здесь стоит отметить, что первые колорадские жуки появились на территории Германии ещё в Первую мировую, и к 1942 году были хоть и не повсеместным, но частым явлением, единственной действенной мерой борьбы с которым был только механический сбор. Про какие-то успехи в разработке немцами в ходе войны средств защиты от колорадских жуков, к сожалению, неизвестно. А вот наступательный потенциал жуков немцами оценивался высоко. По прикидкам немецких учёных, для того, чтобы обработать всё восточное побережье Англии, где как раз активно выращивался картофель, требовалось всего 20-40 миллионов жуков. Такое количество жуков немцы могли вырастить к 1944 году, а до этого момента как раз было время провести испытания с целью доказать эффективность такого метода войны.
И тут начались проблемы. В качестве испытательного полигона были выбраны окрестности города Шпейер, над которыми были сброшены из бомболюков 40 тысяч жуков, предварительно вручную помеченные, чтобы не спутать их с местными колорадами. Полевые команды в ходе осмотра смогли найти всего 100 особей. В следующем тесте при другой погоде и высоте сброса из 14 тысяч жуков нашли всего 57. Жуки оказались слишком лёгкими и их рассеивало на гораздо больших площадях, чем предполагалось (счастье немецких фермеров от того, что на их поля высаживался десант из раскрашенных колорадских жуков, представить несложно). Последующие тесты с деревянными макетами жуков (подозреваю, что учёным вставили хороший такой пистон за неконтролируемое распыление над Рейхом биологического оружия) лишь подтвердили результаты предыдущих тестов. Тем не менее, в 1944 году Kartoffelkaferabwehrdienst отчиталась об эффективности метода (вероятно, большое рассеяние жуков было выставлено как плюс, а не минус метода), но никаких доказательств применения жуков как оружия нет. Существуют, конечно, заявления нескольких местных жителей острова Уайт и восточного побережья Британии, что в 1943 году неизвестный самолёт сбрасывал там жуков. Но подтверждений этому факту нет, в то время как сами колорадские жуки в Англии появились гораздо раньше 1943 года.
Что интересно, упомянутый в начале заметки рейс В-24 с 15000 жуков из США в Британию, который и вызвал активность немцев по данному вопросу, был осуществлён с целью… разработки британцами методов противостояния колорадским жукам. Бриты ещё в 1941 году испугались, что немцы могут распылить над островом колорадов и, как и немцы чуть позже, озаботились разработкой методов защиты от них. Такой вот замкнутый круг ошибочных предположений и выводов, который создал самосбывающееся пророчество. Такие дела.
Источник: http://www.sussex.ac.uk/Units/spru/hsp/documents/CWCB33-Garr...
Автор: Владимир Герасименко (@Woolfen).
Оригинал: https://vk.com/wall-162479647_267194
Подпишись, чтобы не пропустить новые интересные посты!