Справедливо?
Взято с:
Взято с:
Джон Толкин немало повидал на фронте. И пережитое, безусловно, оставило след в его творчестве. В эпизодах и характерах героев его саги немало отсылок к Первой мировой. Что вспоминал автор, описывая Мёртвые топи, что олицетворяет Мордор, и был ли у Фродо посттравматический синдром — сейчас расскажем.
Джентльмен не ждёт повестки
Джон Толкин записался в армию лишь после получения степени Оксфордского университета летом 1915 года. Для охваченной патриотической лихорадкой Британии это было несколько поздно и почти тянуло на отправку белого пера (символа трусости).
Пройдя подготовку в качестве офицера связи, летом 1916 года Толкин отправился во Францию. Там он принял участие в Битве на Сомме. Правда, фронтовая карьера будущего великого писателя была короткой. В конце октября, после ночёвки в брошенном немецком блиндаже Толкина искусали вши, и он заболел окопной лихорадкой. После госпиталя его признали негодным к службе на передовой. Так до конца войны он занимался подготовкой новобранцев на Острове.
Битва на Сомме
После выхода его самых известных произведений множество людей принялось искать аналогии с двумя мировыми войнами. В Назгулах увидели боевые самолёты, в огромных Мумакилах — «движущихся холмах» — танки. В Мордоре искали Германию, а в Рохане и Гондоре — Францию и Англию.
Сам Толкин неоднократно убеждал поклонников, что все прямые аналогии неверны. Орки — не немцы и не могут ими быть, а все приписываемые аллегории — не более чем досужие домыслы.
Но в то же время он написал следующее: «Автор, конечно же, не может быть не затронут собственным жизненным опытом. (…) Для того, чтобы прочувствовать тяжесть военной тьмы, нужно побывать под ней лично».
«Военная тьма»
Первая мировая конечно же повлияла на мир Средиземья, в котором люди, эльфы, орки и гномы ведут неустанную борьбу за господство и власть. За долгие годы исследований литературоведы, историки и биографы Толкина нашли в его текстах множество сопоставлений с его военным опытом.
Самым знаменитым стали Мёртвые топи. Сам Толкин подтверждал, что это отсылка к северной Франции осени 1916 года.
Однако правда была куда мрачнее. В октябре 1916 батальон Толкина оказался среди залитых водой воронок. Ему и нескольким другим офицерам пришлось укрываться в старой немецкой траншее. Дно траншеи, буквально превратившееся в болото, было сплошь устлано трупами немецких солдат.
Ещё одну аналогию с войной исследователи нашли в назгулах. В них увидели не столько авиацию, сколько неожиданную смерть с неба — в виде воющих артиллерийских снарядов, шрапнели и минометных мин.
«И с пронзительным криком с тусклого неба упала крылатая тень: назгул, устремившийся на свою жертву. Отступление превратилось в бегство. Рассеянные люди уже метались в безумии, бросая оружие, крича от страха и падая наземь».
В этих строках видят описание неожиданного, мощного огневого налёта артиллерии.
Военные лагеря орков удивительно точно описывают огромные британские тренировочные и тыловые лагеря в Британии и во Франции.
Но самой главной отсылкой к Первой мировой может быть сам Мордор и орки, без привязки к каким-либо странам или нациям.
Первая мировая — это война победившей индустрии, где убийства поставлены на технический поток. Мир Мордора — это мир, в котором леса вырубаются ради массового производства оружия, кующегося в огромных мастерских. В них придумываются и производятся всё более хитрые механизмы уничтожения («Механизмы, моторы и взрывы всегда занимали и восхищали гоблинов»).
Сами орки ведут себя как и все солдаты той войны. При осадах «копали, копали и копали глубокие траншеи», обрушивая на врага многодневный град снарядов из своих метательных машин.
Конфликт «Властелина колец» — это борьба новой машины массового убийства с патриархальным миром прошлого. Война, в которой массовые убийства легко одолели одряхлевшие романтические устои.
Герои
В истории четверых хоббитов, отправившихся за приключениями, вполне справедливо видят стремление молодого предвоенного поколения вырваться из сонного и стабильного мира и окунуться в большое приключение войны.
Как и все друзья Толкина, поголовно записавшиеся в армию, хоббиты оказались втянуты в события куда большего масштаба, чем они могли представить. Их так же быстро разбросало военное лихолетье. Двое лучших друзей Толкина погибли во Франции в 1916 году с разницей в несколько месяцев. Но к своим героям писатель был чуть более милосерден.
В Сэме Гэмджи сам автор видел образ простого пехотинца, честно идущего вперёд вне зависимости от того, какие ужасы его ждут. Денщика, незаметно делающего своё дело и готового на всё. Даже выносить из ада своего хозяина на спине.
Что касается персонажа Фродо, в нём современные исследователи видят куда более мрачные аналогии.
На протяжении всего романа Фродо демонстрирует всё больше и больше симптомов как посттравматического синдрома, так и тяжёлых контузий. Временная слепота, тремор конечностей, потеря вкуса и обоняния, нервное истощение, сменяемое приступами тревоги.
Стандартный набор симптомов для тех, кто прошёл через «стальные грозы».
В финале романа Фродо мучается вопросом, что ему делать дальше, видит кошмарные сны и переживает флешбеки ужасов, которые ему пришлось перенести. Он не может найти своё место в Шире и снова жить как раньше. Как и многие ветераны, он больше не видит себя в когда-то привычной обстановке: «Всё ушло навеки, остались лишь тьма и пустота».
Даже когда Шир находится под угрозой, и Мэрри и Пиппин — двое обильно награждённых героев той же войны — призывают дать отпор, Фродо отказывается браться за оружие. Его участие в деле ограничивается лишь тем, что он останавливает резню пленных. Как и когда-то поэт-ветеран Зигфрид Сассун, персонаж Фродо превращается в радикального пацифиста.
Ветеран из «Потерянного поколения» — образ, более чем знакомый и Толкину, и его современникам.
Терапия
О войне писатель практически никогда не говорил вслух. Однако в своей великой саге он рассказал невероятно много.
Из многочисленных писем, воспоминаний жены, друзей и коллег можно сделать вывод, что сам Толкин после увиденного на фронте страдал от посттравматического синдрома.
Может быть, волшебный мир Средиземья был его терапией и преодолением пережитого? В конце романа Фродо уходит за горизонт в новый мир. Хочется надеяться, что боль самого автора ушла с последней строчкой его труда.
Кирилл Копылов
Среди миллионов жертв Первой мировой были и те, чья гибель стала огромной потерей для всего человечества. С их уходом навсегда угасла искра прекрасного. Мы составили список самых известных талантов прошлого века, погребённых под безжалостными колёсами войны.
5. Антонио Сант-Элиа
Фото: Сант-Элиа (справа) с боевыми товарищами
Итальянский художник и архитектор, один из отцов футуризма. Его смелые рисунки и фантазии на тему «Нового Города» — города машин и устремлённых в небо бетонных небоскрёбов — стали источником вдохновения для десятков архитекторов, дизайнеров и художников: от кинорежиссёра Фрица Ланге («Метрополис») до авторов «Бегущего по лезвию бритвы» и компьютерной игры «Биошок».
Убеждённый итальянский патриот, Сант-Элиа добровольно записался в армию в тот же день, когда Италия вступила в Первую мировую, 23 мая 1915 года. На фронте художник всегда стремился оказаться на передовой.
«Дизайн для кладбища Монцы», 1912
Но в июле 1916 он получил тяжёлое ранение. Сант-Элиа наградили за храбрость и оставили в тылу, руководить постройкой кладбищ для итальянских солдат. Перед войной его архитектурное бюро прославилось именно подобным проектированием. Однако для художника это было неприемлемо, и он вернулся в окопы — как раз к восьмому сражению на реке Изонцо.
Он погиб 10 октября 1916 года, поднимая свой взвод в атаку на австро-венгерские окопы.
4. Август Маке
Фото: Маке Август
Немецкий художник-импрессионист, молодое дарование начала XX века. Отец Маке считал, что сыну необходимо получить «достойную профессию», но юноша бросил академию художеств, посчитав её слишком скучной.
«Зоологический сад», 1912
Вскоре он стал одной из главных художественных сенсаций Германии, членом влиятельного общества «Синий Всадник» и другом Василия Кандинского. Маке часто обвиняли в «низкополонстве перед французскими декадентами», что не мешало ему писать яркие и полные жизни работы.
«Прощание», 1914
После объявления мобилизации резервист Маке явился в полк, написав напоследок последнюю пронзительную картину — «Прощание». 20 сентября 1914 года его наградили железным крестом за храбрость. В тот день он не знал, что до его гибели при штурме французских позиций оставалось меньше недели… Тело, увы, так и не нашли.
3. Ален-Фурнье
Молодой Ален-Фурнье
Французский писатель и литературный критик Ален-Фурнье прославился благодаря своему единственному опубликованному в 1913 году роману «Большой Мольн», который практически сразу после выхода стал классикой. Молодому писателю прочили большое будущее и место в пантеоне великих литераторов.
Перед отправкой на фронт
Но работу над вторым романом прервала начавшаяся война. В августе 1914 года Ален-Фурье ушёл лейтенантом во французскую армию.
Погиб 20 сентября 1914 года в районе Вердена. Тело смогли найти и опознать лишь в 1991 году.
2. Генри Мозли
Фото: Мозли в своей лаборатории
Британского физика считали самым вероятным номинантом на Нобелевскую премию — и это в 27 лет!
Мозли — один из пионеров ядерной физики и исследователь рентгеновского излучения, чьим именем назвали открытый в 1913 году закон, связавший частоту спектрального излучения атома с его порядковым номером. Кстати, предсказал открытие ещё нескольких элементов.
Генри по праву считали одним из самых талантливых учёных своего времени, а раннее признание обещало долгую и плодотворную карьеру. Несмотря на многочисленные возражения коллег, в августе 1914 года Мозли записался в армию и прошёл обучение как офицер связи.
Портрет в военной форме
Он погиб 10 августа 1915 года на Галлиполийском полуострове. По воспоминаниям очевидцев, «в разгар турецкой атаки до последнего момента спокойно передавал сообщения по телефону, пока его не убил выстрел в голову». Тело так и не обнаружили.
После гибели Генри Мозли британское правительство запретило служить в армии национальной научно-технической элите.
Вероятно, его смерть стала самой тяжёлой потерей для мировой физики XX века.
1. Уилфред Оуэн
Фото: Уилфред Оуэн
До начала войны юный Оуэн писал стихи исключительно для себя и не помышлял о литературной карьере. Именно она раскрыла талант Уилфреда, но, увы, она же не дала поэту в полной мере его проявить.
Ужасы войны быстро перевернули сознание Оуэна, но главным событием для него стала встреча в Эдинбургском госпитале с ещё одним поэтом-фронтовиком, Зигфридом Сассуном. Сассун убедил Оуэна больше писать и передать ему уже созданные произведения. Несмотря на право остаться в тылу после многочисленных ранений, Уилфред вернулся в окопы. Поэта звал долг.
Оуэн второй справа в первом ряду
Уилфред Оуэн погиб при артобстреле переправы через канал Самбра-Уаза ровно за неделю до окончания войны, 4-го ноября 1918 года.
Большинство его стихотворений опубликовал тот самый случайный знакомый, Сассун — уже после войны.
Перу Оуэна принадлежит одно из лучших антивоенных стихотворений: «Dulce et decorum est», «Сладка и прекрасна за родину смерть».
Первая мировая война поглотила не только этих гениальных людей, но и десятки других известных писателей, поэтов, художников и инженеров. Множество талантов сгинуло в военном лихолетье навсегда, даже не успев раскрыться.
Грустно осознавать, как хрупка человеческая жизнь, и как легко гибнут в костре раздоров самые юные и одарённые.
Пусть будет мир.
Кирилл Копылов
Источник
Как выстрел сербского националиста убил 18 миллионов европейцев
Сараево, Босния, Австро-Венгрия. 28 июня 1914 года.
25 июля 1894 года в боснийской деревушке Обляй на свет появляется Гаврило Принцип. Худой темноволосый мальчик-серб с голубыми глазами мало чем отличается от других детей за исключением, пожалуй, тяги к народным героическим песням, которыми умиляет односельчан.
Гаврило Принцип. Фото: Википедия
Мотивы южнославянского свободолюбия западают в душу мальчика и находят своё отражение в его судьбе уже в школьные годы, когда подростка исключают из гимназии за участие в акциях против властей Австро-Венгрии (Босния и Герцеговина оккупирована империей, a затем аннексирована ею в 1908 году).
Австро-Венгрия накануне Первой мировой войны. Фото: Википедия
С возрастом национал-революционные взгляды юноши обретают в его мировоззрении сакральный смысл. Гаврило переезжает в Белград, примыкает к боевой организации «Млада Босния» и проходит военную подготовку в тренировочном лагере четников (сербских боевиков).
Когда студент, откусив кусок от купленной выпечки, встречается ошарашенным взглядом с пассажирами кабриолета эрцгерцога Австро-Венгрии, он не колеблется ни секунды. Первая пуля из браунинга Принципа пробивает живот супруге Франца Фердинанда. Через мгновение судьба настигает самого австро-венгерского престолонаследника. Зажимая рану на шее, истекающий кровью эрцгерцог умоляет жену не умирать, но женщина испускает дух едва успев промолвить «это нормально». Самому принцу остаётся не больше десяти минут. Стрелка избивают до полусмерти и уволакивают (позже он умрёт в тюрьме от туберкулёза).
Убийство Франца Фердинанда. Сараево, 1914 г. Рисунок из австрийской газеты
О прибытии монарших особ из Вены сербские националисты, конечно, знали. Старший сын брата императора Франца Иосифа, сторонник реформ, окончательно закрепощающих Балканы под австро-венгерским протекторатом, раздражает экстремистов уже давно. С появлением информации о предстоящем визите они приговаривают Фердинанда к смерти.
Эрцгерцог Франц Фердинанд. Фото: OFFNews.bg
Воплотить в жизнь задуманное должны шесть заговорщиков. Их размещают на пути следования кортежа из шести машин. Один из студентов-радикалов, серб Неделько Чабринович, бросает гранату в сторону колонны авто, но промахивается. Осколками убит водитель третьей по счёту машины, ранены её пассажиры и несколько человек в приветствующей эрцгерцога толпе. Чабринович пытается покончить с собой, но припасённый яд вызывает лишь рвоту. Экстремист жестоко избит и схвачен. Остальные заговорщики в ситуацию не вмешиваются. Среди них и Принцип. Увидев проносящиеся на скорости машины, он решает, что дело сделано.
Сам эрцгерцог отделывается испугом, но в ратуше приходит в себя, заслушивает речь бургомистра и даже выступает с ответной, не слишком, впрочем, скрывая возмущения, что ответом на «дружественный визит» принца в Сараево стали летящие в него бомбы.
После официальных заявлений решено навестить раненых при покушении в местном госпитале. Жена эрцгерцога принимает роковое для неё решение ехать рядом. Маршрут движения изменяют, условившись поехать по набережной, но забывают сообщить об этом водителю. В какой-то момент ему говорят о том, что сворачивает не туда. Водитель, останавливается и начинает медленно разворачивать авто. Прямо напротив выходящего из магазина выпечки Гаврило Принципа...
Место убийства эрцгерцога Франца Фердинанда. Сараево, 1914 г. Фото: feldgrau.info
Убийство австро-венгерского принца и его жены повергает Европу в шок. Пока часть элит выражает возмущение скромностью похорон члена императорской семьи и тем, что супруги похоронены не в монаршем склепе (брак эрцгерцога Франца Фердинанда и графини Софии Хотек был морганатическим, то есть неравным с точки зрения социального статуса), в Германии и Вене задумывают недоброе.
Накануне 1914-го года Старый свет на пике своего величия. Научно-технический прогресс опережает своё время: бурно развивается промышленность и транспортное сообщение: человечеству, наконец, покоряется "пятый океан" – небо. Авиаторы – символы эпохи. Небывалый подъём переживают литература и искусство, появляется первый цветной кинематограф. Популярнее с каждым годом некогда экзотические футбол и автогонки.
Пока изнеженная Европа беззаботно развлекается светскими раутами и спортивными состязаниями, многие жители стран Старого света до конца не осознают, насколько опасную карту разыгрывают их лидеры. Пока монархи (некоторые из которых приходятся друг другу родственниками) обмениваются любезными визитами, в лабораториях уже полным ходом разрабатывают формулы боевого газа. Германская империя испытывает мощнейшее орудие со снарядом весом в тонну. Конструкторы по всей Европе корпеют над чертежами первых танков и бронированных линкоров.
Первый немецкий серийный танк A7V. Фото: kulturologia.ru
Мировая общественность ведёт жаркие дискуссии: одни приходят в ужас от недавно изобретённого вида оружия – пулемёта – и искренне убеждены, что последствия его применения удержат цивилизованный мир от войны. Другие наперебой кричат о том, что "сорок лет мира – это слишком много" и неплохо бы поквитаться по старым счетам. Франция мечтает вернуть себе некогда позорно проигранные во Франко-Прусской войне Эльзас и Лотарингию, "молодая" ещё Германия негодует, что мировые колонии поделили задолго до неё. Российская империя жаждет ослабления Османской империи и покровительства над охваченными войной православными балканскими землями. Сама же Османская империя уже медленно агонизирует, "увязая" в войне с Италией.
Европа накануне Первой мировой войны. Фото: sergeyurich.livejournal.com
Исходя из сложившейся геополитической ситуации, страны Европы объединяются в "клубы по интересам", становясь полуформальными союзниками.
Напряжение между "Антантой" (в неё входят Российская и Британская империи, а также Франция) и странами Тройственного союза (Германская и Австро-Венгерская империи, Италия) стремительно нарастает. Правители государств почти не скрывают своего истинного отношения друг к другу. К лету 1914-го года весь континент напоминает большую пороховую бочку. Вопрос только, кто чиркнет спичкой.
Этим человеком, сам не подозревая, становится Гаврило Принцип. Выстрел его браунинга запускает цепочку роковых событий, которые изменят Европу навсегда.
В Британских окопах. Первая мировая война. Фото: theguardian.com
После смерти Франца Фердинанда и его жены Австро-Венгрия предъявляет Сербии ультиматум (на страну "спускают всех собак", обвиняя в организации покушения). Среди выдвинутых требований – борьба с любой антиавстрийской риторикой в массах, военных кругах и правительстве, наказание всех причастных к Сараевскому убийству, допуск австрийских полицейских к подавлению инакомыслия в Сербии и полная свобода австрийских властей в расследовании покушения. На выполнение всех требований Сербии в Вене отводят 48 часов, попутно начиная мобилизацию.
На фоне происходящего поддержку Австро-Венгрии выражает Германия: империя готова вступить в войну на её стороне в случае начала конфликта. За сербов вступается Россия. Ситуация накалена до предела. В Белграде думают и в конце концов заявляют: там готовы выполнить все условия, кроме последнего.
Не желая ничего больше слышать, 28 июля 1914-го года Австро-Венгрия объявляет войну Сербии. В конфликт вступает Германия и объявляет войну России, вторгаясь параллельно в Люксембург. Затем "перчатку в лицо" от немцев получает Париж. Не уворачивается от ультиматума и Бельгия, в ответ "горячий привет" шлют из-за Ла-Манша, намекая на то, что вступятся за маленькую страну, если потребуется. Брюссель в покое не оставляют, и Лондон по истечении срока встречного ультиматума переходит от слов к делу. Последней адский маховик мирового геополитического апокалипсиса уже по иннерции раскручивает Австро-Венгрия, объявляя войну России. К этому времени в окопах на границах европейских держав в жернова разгорающегося конфликта уже затягивает тысячи человек.
Первые дни войны. Мобилизация русских войск в Санкт-Петербурге. Молебен. 1914 г. Фото: encyclopedia.mil.ru
Так начинается Первая мировая война.
Поражающий масштабами и жестокостью глобальный конфликт продлится четыре года, унеся жизни почти 18-ти с половиной миллионов человек и обрушив 4 империи, включая Российскую. После капитуляции Германии в ноябре 1918-го последствия охватившей пол-планеты бойни настолько потрясают весь мир, что её прозывают "войной, которая положит конец всем войнам". До нового, крупнейшего в истории человечества мирового конфликта остаётся чуть больше 20-ти лет.
© Алексей Потапов/TimeAxis Channel
Больше материалов на ресурсе:
Джордж Лоуренс Прайс родился 15 декабря 1892 года в местечке Фолмаут (Новая Шотландия, Канада). Детство провёл на Чёрч-Стрит, ныне Порт-Уильямс, и проживал в городе Мус-Джо на момент призыва 15 октября 1917 года.
11 ноября 1918 года рядовой Прайс в составе роты A 28-го батальона Канадских экспедиционных сил участвовал в занятии небольшой деревушки Авре в Бельгии. Переправившись под пулемётным огнём неприятеля через Центральный канал в городе Вилль-сюр-Эн, патруль Прайса двинулся в сторону ряда домов с целью обезвредить пулемётчика, который обстреливал патруль во время переправы. Патруль ворвался в тот дом, из которого, по мнению Прайса, и велась стрельба, но солдаты обнаружили, что немцы успели сбежать через задний выход. Тогда канадцы обыскали соседний дом, но и там никого не обнаружили. В 10:58 раздался выстрел из винтовки: Джордж Прайс, выйдя на улицу вопреки советам хозяина дома, получил пулю в грудь и рухнул замертво.
По иронии судьбы, Прайс погиб ровно за две минуты до наступления Первого компьенского перемирия, которое положило конец боевым действиям. До его двадцатишестилетия оставалось чуть более месяца.
Похороны Джорджа Прайса состоялись к юго-востоку от Монса на старом коммунальном кладбище Авре, одном из кладбищ, которое входит в состав военного кладбища солдат Британского содружества Сен-Симфорьен. На том же кладбище были похоронены первый и последний британские солдаты, погибшие в войне — Джон Парр и Джордж Эллисон.
В 1968 году по случаю 50-летия со дня кончины Прайса и наступления перемирия дожившие солдаты той роты прибыли в Вилль-сюр-Эн на открытие мемориальной таблички на доме, около которого и случилась гибель. На табличке на двух языках было написано следующее:
"Памяти рядового № 256265 Джорджа Лоуренса Прайса, 28-й Северо-Западный батальон, 6-я Канадская пехотная бригада, 2-я Канадская дивизия, погибшего в бою около этой точки в 10:58 11 ноября 1918; последнего канадского солдата, погибшего на Западном фронте Первой мировой войны. Установлено его товарищами 11 ноября 1968".
Несмотря на то, что дом был снесён, табличку сохранили и потом установили на каменный монумент как раз на то самое место, где и упал замертво Прайс.
Также в городе Вилль-сюр-Эн одна из начальных школ получила имя рядового Джорджа Лоуренса Прайса: на церемонии присуждения школе имени присутствовал посол Канады в Бельгии Денис Роберт. В 1991 году в городе был построен ещё один мост через Центральный канал, а 11 ноября того же года по итогам общественного опроса мосту присвоили имя Джорджа Прайса.
Кульминацией первого Парада Победы 24 июня 1945 года стал момент, когда нацистские знамёна были брошены к подножию мавзолея Ленина. Низложение немецких знамён намеренно проводилось в перчатках, чтобы подчеркнуть отвращение к разбитому врагу. Среди этих штандартов имелись старые кайзеровские флаги. Почему они разделили судьбу знамён вермахта — в этой статье.
В 1914 году императорская армия Германии вступила в Первую мировую войну под сенью 1214 полковых знамён и 126 штандартов. В годы войны было потеряно 76 полковых знамён и пять штандартов, а 21 ноября 1918 года в городе Позен сами немцы сожгли ещё 61 знамя и штандарт, во избежание захвата их поляками.
В годы Веймарской республики немецкая армия не получала новых знамён.
В 1933 году к власти в Германии пришёл Адольф Гитлер, который восстановил немецкую призывную армию — вермахт.
Шестнадцатого марта 1936 года Гитлер издал указ, согласно которому части созданного вермахта должны были получить новые флаги. Фюрер заявил, что слава императорской армии Германии была утрачена после заключения позорного Версальского мира, поэтому новая армия Третьего рейха должна иметь собственную символику.
К началу Второй мировой войны все сформированные батальоны и аналогичные им части имели собственное знамя или штандарт (для моторизованных и кавалерийских частей). Вновь формируемые части немецкой армии собственных вымпелов уже не получали.
Согласно правилам, принятым в вермахте, батальонное знамя всё время хранилось в штабе. Но были установлены десять «знамённых» дней, когда по случаю национальных праздников Германии символ части в торжественной обстановке мог выноситься на публику. Кроме этого батальонное знамя использовалось для принятия присяги новобранцами.
В отличие от знамён кайзеровских частей, отличавшихся друг от друга символами, цветами и геральдическими знаками, знамёна вермахта были строго стандартизированы. Они имели установленный дизайн и размер и различались только цветовой гаммой, демонстрирующей принадлежность части к тому или иному виду вооружённых сил.
Помимо знамён и штандартов немецкие войска имели набор флагов, которые несли чисто технические функции. Они использовались для опознавания на поле боя, поднимались над занятыми частями вермахта зданиями и т. д. Обычно в руки противников Германии попадали именно эти флаги.
Двадцать восьмого августа 1944 года Гитлер отдал так называемый приказ о флагах. Согласно этому приказу, все батальонные знамёна вермахта изымались из частей и сдавались на хранение в музеи при арсеналах Германии. Части получали стандартный немецкий военный флаг, который использовался как замена знамени.
Причины отдачи этого приказа были не ясны, предполагается, что изъятие знамён из частей произошло из-за возросшей угрозы их захвата противником. Либо в знак недоверия фюрера к вермахту после покушения на его жизнь 20 июля 1944 года. Так или иначе, символы гитлеровских частей оказались в музеях, где они размещались рядом с хранившимися там же кайзеровскими знамёнами. Там они и попали в руки советских войск, оккупировавших немецкую территорию.
После войны в Москву доставили около 900 трофейных знамён, в числе которых оказались и кайзеровские флаги. Специальная комиссия отобрала 200 знамён, которые должны были принять участие в Параде Победы. Бывший начальник Генштаба генерал Сергей Штеменко в своих мемуарах рассказал, что это было решение Сталина. В конце мая 1945-го он дал указание генералам: «На Парад надо вынести гитлеровские знамёна и с позором повергнуть их к ногам победителей. Подумайте, как это сделать».
Среди отобранных флагов оказалось 20 кайзеровских штандартов. Вероятно, члены комиссии не знали о решении Гитлера прервать преемственность вермахта от кайзеровской армии, и эти знамёна были выбраны за выдающийся внешний вид.
К слову, кайзеровские знамёна иногда передавались в боевые части для поднятия боевого духа, и в руки РККА они попадали уже в качестве реальных военных трофеев. Так что, вполне возможно, часть кайзеровских знамён — это не из арсенала напрямую, а действительно с поля боя.
Памятник представляет из себя объемный крест с барельефом, на котором изображены сидящие в проеме железнодорожного вагона воины.
Памятник "Русской Гвардии Великой войны" открыли на площади у Витебского вокзала в Петербурге в пятницу, в день 100-летия вступления России в Первую мировую войну. Созданием объекта занималась студия военных художников имени М.Б.Грекова Алексей Игнатов и народный художник РФ Михаил Переяславец.
Автор: Александр Петровичев.
Несмотря на обилие “традиционных” средств сокращения популяции людей, пытливые умы, связанные с разработкой оружия, постоянно подкидывают новые и, порой, весьма оригинальные идеи. Некоторые так и остаются проектами на бумаге, некоторые строят в единичных экземплярах, а потом стараются забыть, как страшный сон… Некоторые же идут в серию и направляются затем в войска. Даже если принцип их работы заставляет глаз нервно дёргаться.
Статья познакомит с одним из создателей весьма неординарного оружия и некоторыми его детищами, побывавшими на полях сражений Второй Мировой.
Создатель
9-ого января 1899-ого в графстве Суррей родился Миллис Роуланд Джефферис. Отучившись в школе, Миллис поступает в Королевскую Военную Академию в Вулвиче. 6-ого июня 1918-ого его переводят в Школу Военных Инженеров в Чэтэме, закончив которую он попадает в Первый Полевой Эскадрон Королевских Инженеров.
Сэр Миллис Роуланд Джефферис
На поля Первой Мировой наш герой не успел, однако в 1920-ом году его направляют в Индию в качестве офицера Королевы Собственных Мадрасских Сапёров и Минеров. До 1923-его года Миллис руководит прокладкой дорог и постройкой мостов, затем возвращается в Великобританию и поступает в Кэмбридж. Но в 1925-ом что-то пошло не так, Миллис возвращается в Индию, где продолжает мотаться по отрядам инженеров и гарнизонам, строя мосты и прокладывая дороги аж до 1936-ого года. После он воссоединяется с Первым Полевым Эскадроном и занимается административной работой, выпавшей на период механизации подразделения.
В это время, видимо, Миллис слегка заскучал - в его голове рождаются идеи различных взрывных устройств для вооружения диверсионных групп. Например, в 1938-ом году он разрабатывает идею “липкой” противотанковой гранаты, которую, к слову, в годы войны приняли на вооружение британской армии и пустили в серию.
Однако, в 1940-ом году ему выпадает шанс попробовать себя далеко не в созидательной роли: Миллиса направляют в Норвегию с задачей вывести из строя Западную железную дорогу. Несмотря на явное нежелание норвежцев прощаться с железной дорогой, а также на наличие наседающих немцев, майор Джефферис с полученной задачей справился, выведя из строя два моста. Доклад о своих действиях он представил Уинстону Черчиллю лично, произведя на премьер-министра весьма положительное впечатление. Вскоре Миллиса, как человека, разбирающегося во взрывчатке и обладающего инженерными навыками, направляют в Управление Специальных Операций, где он создаёт собственное подразделение, занимающееся разработкой новых видов вооружений. По факту, подразделение, получившее обозначение MD1, подчинялось Министерству обороны и курировалось непосредственно Черчиллем, за что и получило прозвище “Магазин игрушек Уинстона Черчилля” (Winston Churchill’s Toyshop)...
Бомбарда для Хоум-Гарда
Как многие помнят, в 1940-ом году случилась такая неприятность, как поражение Франции и эвакуация Британского Экспедиционного Корпуса с материка. В процессе последнего британцы вынуждены были побросать всё тяжелое вооружение, стараясь максимально выводить его из строя. То есть, на момент середины лета в Британской армии, находящейся на Островах, противотанковых орудий было по пальцам перечесть. Военным, всерьёз опасавшимся немецкого вторжения, требовалось оружие, способное бороться с бронетехникой, в большом количестве и прямо сейчас!
Над списком разной степени оригинальности разработок, увидевших свет в этот период, можно сидеть долго, но сейчас нас интересует идея подполковника Стюарта Блэкера, которую он радостно принёс в MD1. Заключалась она в том, что метнуть гранату с большим количеством взрывчатки во вражеский танк можно с помощью пружины - таким образом не потребуется специально выделять заряды для создания нового боеприпаса к новому оружию. Джефферису идея понравилась и он взял её в работу. Вскоре “бомбарду Блэкера” изготовили в металле и представили на испытаниях Черчиллю.
«Бомбарда Блэкера"
“Бомбарда” могла метнуть гранату с ударным взрывателем, снаряженную 20 фунтами взрывчатки, на дистанцию 100 метров. При попадании в танк, взрыв мог порвать гусеницу или нанести внешние повреждения - о пробитии брони речи не шло. Более того, “бомбарда” имела посредственную точность, а для нормального обслуживания ей требовался расчёт из пяти человек. Тем не менее, Черчилль дал добро на развёртывание производства и принятие на вооружение.
Изначально “бомбарда” шла в качестве штатного противотанкового средства в части “Хоум-Гарда”, которые невозможно было укомплектовать 2-х фунтовыми орудиями. Поступало две модификации: передвижная, устанавливаемая на станок, который перед стрельбой нужно было пригвоздить к земле колышками, и стационарная, устанавливаемая на массивном бетонном основании (после войны их почти не демонтировали, на текущий момент в Британии насчитывается почти 500 штук). Также были попытки передать “бомбарды” в действующую армию, где всеми правдами и неправдами от них старались быстрее избавиться ввиду их бесполезности в реальном бою - был даже случай, когда “бомбарду” пытались выменять на ящик “томпсонов”.
«Бомбарда Блэкера» в стационарном варианте
Тем не менее, несмотря на свою сомнительную роль в качестве противотанкового оружия, “бомбарда” стала прекрасным средством укрепления связей между армией и народом в лице “Хоум-Гарда” - ополченцы, наконец, получили настоящее по их мнению оружие. Она же дала Джефферису прекрасное поле для дальнейшей деятельности.
PIAT
Главная проблема “бомбарды Блэкера” с зточки зрения борьбы с танками заключалась в боеприпасе - по сути, это была фугасная граната. Как уже было сказано выше, для пробития танковой брони она не подходила от слова “совсем”. Другим недостатком была низкая мобильность.
Проведя серию работ на “бомбардой”, Джефферис создал уменьшенный вариант, получивший название “Плечевое орудие Джеффериса” (Jefferis Shoulder Gun). Теперь для стрельбы не требовалось специально оборудовать огневую позицию, для обслуживания вполне хватало одного-двух человек. В качестве боеприпаса использовалась граната, выполненная в габаритах миномётной мины, заметно легче и компактнее той, что использовала “бомбарда”. Но, самое главное, граната была кумулятивной.
Projector, Infantry, Anti-tank, a.k.a. PIAT
В 1942-ом году Джефферис провёл испытания прототипа в Школе Огневой Подготовки в Бисли. При стрельбах удалось добиться пробития всех мишеней, представлявших собой листы брони. После небольших доработок пружинный гранатомёт, получивший обозначение PIAT (Projector, Infantry, Anti-Tank), поступает на вооружение Британской Армии (массовое производство началось в августе 1942-ого года).
PIAT мог метнуть гранату на 350 метров, эффективная дальность, при этом, составляла 100 метров. Сама же граната пробивала 100 мм брони, что было более чем достаточно для борьбы с большинством немецких и итальянских танков того периода. На первый взгляд, всё выглядит весьма неплохо…
Пехотинцы с PIAT'ом. На фото виден контейнер для переноски боеприпасов.
...но взвод пружины превращался в крайне увлекательное занятие, особенно, в бою и, особенно, для солдат, не отличающихся атлетическим телосложением. Чтобы приготовить PIAT к выстрелу нужно было упереть его в землю, встать ногами на плечевой упор, провернуть оружие, потянуть вверх до тех пор, пока взведённая пружина не зацепится за спусковой крючок, затем вернуть оружие в исходное положение (обратно PIAT шёл уже свободно), провернуть в обратно направлении - только после этого можно было заряжать гранату и стрелять. Взвод PIAT’а из положения “лёжа” был возможен — для этого нужно было оттягивать плечевой упор ногами, но в тесных укрытиях, а уж тем более под огнём противника, подобные "физические упражнения" были весьма затруднительными.
Добавим к этому то, что при плохом упоре стрелок мог травмировать себя при выстреле (при спуске пружины отдача буквально уходила в руки стрелка), а гранаты первых серий отличались плохими взрывателями, дававшими уйму осечек.
При этом, PIAT понравился в войсках!
В первую очередь, британская пехота наконец-то получила полноценное противотанковое оружие, способное бороться с современной на тот момент вражеской техникой. Эффективной дальности стрельбы хватало для использования в реальном бою. Использование пружины в качестве средства запуска гранаты позволяло вести огонь из замкнутых помещений в отличие от реактивных гранатомётов. В дополнение к этому выстрел из PIAT’а не демаскировал позицию стрелка: о том, что граната запущена сообщал только звук спуска пружины, который не всегда можно было опознать в условиях боя.
Рядовой Фрэнк Джефферсон из 2-ого батальона Ланкаширских фузилеров на фоне уничтоженной при им самоходки при помощи PIAT'а, Италия, 1944 год. За свои дейсвтия в бою был удостоен Креста Виктории.
Совершенно неудивительно, что PIAT продержался на вооружении Британской Армии до начала 50-х, уступив место реактивному гранатомёту M20 “Super-bazooka” - сказалась небольшая эффективная дальность стрельбы и ставшая недостаточной бронепробиваемость.
"Hedgehog"
Параллельно с созданием противотанкового оружия Джефферис вёл адаптацию пружинной мортиры для Королевского ВМФ, взяв за основу “бомбарду Блэкера”. В это время во всю шла Битва за Атлантику, Союзникам срочно требовалось эффективное оружие против подводных лодок, которым можно было массово оснащать корабли эскорта.
Бомбомёт "Hedgehog"
Плодом работы стал противолодочный бомбомёт “Hedgehog”, "Ёж", устанавливаемый на эсминцы и корветы, сопровождающие атлантические конвои. Бомбомёт запускал по направлению движения корабля 24 бомбы калибром 180 мм с 36 фунтами TNT, снабженные ударным взрывателем, срабатывающим от контакта с твёрдой поверхностью. То есть, в отличие от глубинных бомб, взрывающихся на определённой глубине, для детонации бомбе “Ежа” требовалось попасть непосредственно в лодку.
Использование “Ежа” в Королевском ВМФ началось в 1942-ом году, также бомбомёт поставлялся в военно-морские флоты США и СССР (вместе с кораблями, переданными по "ленд-лизу"). В ходе эксплуатации “Еж” показал высокую эффективность в борьбе с подводными лодками. При послевоенном подсчёте было установлено, что на 268 атак с использованием бомбомёта британским ВМФ приходится 47 потопленных субмарин против 5174 атак с использованием обычных глубинных бомб и 85 потопленных ими субмарин (5.7 к 1 против 60,8 к 1). Для уничтожения подводной лодки хватало 1-2 попаданий, а если все заряды залпа проходили мимо, то с целью не пропадал акустический контакт, как это происходило при серии взрывов глубинных бомб. Из недостатков отмечалось ограниченность использования по глубине (до 120 метров) и отсутствие психологического воздействия на экипаж, как при атаке обычными глубинными бомбами.
Уничтожение U-853, фото сделаны с корабля USS Moberly. На первом кадре момент падения бомб в воду, на втором — взрыв при попадании.
Помимо использования по назначению, во время высадки в Нормандии “Ежи”, заряженные бомбами с доработанными взрывателями, были установлены на несколько десантных судов LCA - залпами с них были сделаны проходы шириной в 100 ярдов в заграждениях из колючей проволоки и мин. Австралийцы же создали на его основе семизарядный бомбомёт для наземного применения, который можно было установить на танк “Matilda”.
В годы Холодной Войны “Ёж” постепенно покинул арсеналы Западных флотов, уступив место управляемым торпедам и противолодочным ракетным системам, например, ASROC (точную дату снятие с вооружения установить проблематично). В то же время, в 1949-ом году в СССР была создана копия бомбомёта, МБУ-200, на замену которой в дальнейшем пришёл реактивный РБУ-6000.
"Petard"
Участвуя в боевых действиях, “родной” корпус Джеффериса, Королевские Инженеры, столкнулся с рядом задач, решение которых явно требовало новых технических средств, будь то подготовка переправ, проделывание проходов в заграждениях, уничтожение препятствий или разрушение укреплённых объектов. В качестве универсальной базы подошёл пехотный танк “Черчилль”, получивший обозначение AVRE (Armoured (Assault) Vehicle Royal Engineers) - имея толстую броню, он прекрасно подходил для выполнения обозначенных функций под огнём противника. AVRE-мостоукладчик наводил переправы. Или сам становился основой для моста. AVRE с подрывными зарядами разрушал здания или стены. AVRE с бобиной полотна создавал проходимую для транспорта дорогу поверх песка или другого вязкого грунта.
Что же делать с огневыми точками?
AVRE с орудием "Petard".
В 1943-ем году с нескольких “Черчиллей” были сняты 6-ти фунтовые орудия, и их место заняло очередное детище Джеффериса - Mortar, Recoiling, Spigot, 290 mm, MkI или же "Petard". Из названия следует, что танк снабдили пружинным орудием, запускавшим 290мм снаряд, снабжённый 40 фунтами взрывчатки - этого более чем хватало для уничтожения и нанесения повреждений укреплённым объектам. Сила сжатия пружины позволяла произвести прицельный выстрел на дистанцию всего 80 метров, но броня танка позволяла ему подойти на необходимое расстояние.
«Петарда» крупным планом. Рядом виден снаряд, получивший в войсках прозвище «летающая урна» (flying dustbin).
Интересное начиналось, когда требовалось “мортиру” перезарядить. Во-первых, передвижение с заряженой мортирой было запрещено техникой безопасности - размещать снаряд в стволе нужно было непосредственно перед выстрелом. Во-вторых, “мортиру” зарядить можно было, только открыв люк стрелка-радиста. Орудие необходимо было направить вперёд, затем ствол проворачивался до вертикального положения, затем через открытый лючок в нём размещался снаряд, ствол возвращался в исходное положение, можно было производить выстрел.
“Мортира” показала неплохие результаты, исходя из опыта применения AVRE в Европе. Орудие прекрасно справлялось с огневыми точками, а если его оказывалось недостаточно - на танке имелся возимый запас взрывчатки и дополнительный член экипажа, подрывник. Выстрелом “мортиры” выводилась из строя амбразура, а само укрепление “добивали” подрывными зарядами.
После Войны, однако, “мортира” была заменена 165 мм орудием L9, имевшим большую эффективную дальность стрельбы и более совершенный боеприпас.
Небольшое резюме
Несмотря на свою неординарность, созданные Джефферисом пружинные орудия оказались не только своевременным пополнением арсенала вооруженных сил, но и эффективным оружием, способным решать разнообразные задачи, подвергаясь минимальным переделкам. По сути, PIAT, "Ёж" и "Петарда" были одним и тем же устройством, отличающиеся боеприпасом и областями применения (которые, в некоторых случаях, пересекались). И если закрыть глаза на традиционный британский консерватизм, в том числе, и в вопросах вооружения, все три орудия оставались на вооружении ровно до тех пор, пока не создавалось нечто объективно более совершенное и эффективное.
---
И пара слов напоследок и самом создателе:
В 1944 году Милли Джефферис удостоился рыцарского титула. После Войны, в 1945 году, стал заместителем Главного Инженера Индии и Главным Инженером Пакистана. Вернувшись в Великобританию, был назначен Главным Суперинтендантом Военно-Инженерного Экспериментального Учреждения (Military Engineering Experimental Establishment). 24 мая 1951 года назначен Адъютантом Короля и сохранял этот пост до выхода в отставку 18 августа 1953 года, успев принять участие в похоронах Джорджа VII и коронации Елизаветы II. Умер 5 сентября 1963 года.
Оригинал: https://vk.com/wall-162479647_166563
Автор: Александр Петровичев.
Личный хештег автора в ВК - #Петровичев@catx2, а это наш Архив публикаций за май 2020
Администрация Пикабу предложила мотивировать авторов не только добрым словом, но и материально.
Поэтому теперь вы можете поддержать наше творчество рублем через Яндекс-деньги: 4100 1623 736 3870 (прямая ссылка: https://money.yandex.ru/to/410016237363870) или по другим реквизитам, их можно попросить в комментах. Пост с подробностями и список пришедших нам донатов вот тут.