Из мемуаров командира батальона Гельмута Вельца о жизни в Сталинградском котле:
«Нам подчинены две роты румын… На следующее утро передо мной стоят два джентльмена в высоких румынских шапках. Это командиры румынских рот. Их окутывает целое облако одеколона. Несмотря на свои усы, выглядят они довольно бабисто. Черты их загорелых лиц с пухлыми бритыми щеками расплывчаты. Мундиры аккуратненькие, покрой безупречен, сидят как влитые, сразу видно, что шили их модные бухарестские портные. Поверх мундиров овчинные шубы. После того как в большой излучине Дона я видел деморализованные бегущие румынские части их вид меня поражает. Такого упитанного и хорошо одетого подкрепления я никак не ожидал.
Одно непонятно – заявление офицеров, что их подразделение ввиду плохого питания и истощения небоеспособны. И вот мы стоим среди румын. Кругом, как тени, шныряют исхудалые солдаты – обессиленные, усталые, небритые и заросшие грязью. Мундиры изношенные, шинели тоже…
Сворачиваем за угол, и я останавливаюсь как вкопанный. Глазам своим не верю: передо мной тщательно выстроенная, защищённая с боков от ветра дощатыми стенами дымящаяся полевая кухня, а наверху, закатав рукава по локоть, восседает сам [командир батальона] капитан Попеску и в поте лица своего скалкой помешивает суп. Попеску так увлёкся поварской деятельностью, что замечает нас, только когда мы подходим вплотную к котлу. Он спрыгивает на снег, вытирает рабочие брюки и объясняет своё странное поведение.
- Приходится браться самому. В такое время никого к жратве близко подпускать нельзя. Прошу подождать минуточку, я сейчас…
Пользуюсь моментом порасспросить румынских солдат о службе в их роте. Они горько жалуются.
Узнаю, что Попеску не случайно орудовал сегодня у котла полевой кухни, это он делает изо дня в день. Сам распределяет сухой паёк, сам варит, сам выдаёт еду. У него есть своя особая система. Прежде всего наполняются котелки офицеров – мясом и бобами, почти без жидкости. Потом очередь унтер-офицеров. Они вылавливают из котла остатки гущи. А всё, что остаётся, тёплая безвкусная вода – идёт рядовым. Таково правило. О том, чтобы оно строго соблюдалось, заботился сам Попеску – румынский боярин.
Взамен недостающей еды - побои. Даже за малейшую провинность проштрафившегося кладут на скамейку и секут. Солдат всё равно получит свою порцию побоев – неважно, раненый он, больной, обмороженный или даже подвергшийся ампутации...»
Источник: Гельмут Вельц. «Солдаты которых предали».
