Об одной советской спецшколе
Все ведь помнят, что в Советском Союзе были спецшколы? Физико-математические, с углубленным изучением иностранных языков и т.д. Я вот тоже учился в спецшколе. Не совсем типичной, и оттуда не выходили мега-ученики, поступая на «вышку», дабы стать дипломированными специалистами. По сути, это был Учебно-Производственный Комбинат (УПК), на базе средней школы. В советское время он имелся при каждой школе, где в определенные дни ученики осваивали какую-нибудь профессию, где требовалось работать руками (маляры, швеи, штукатуры, токари и т.д.). Для этого надо было прийти на завод или иное предприятие, где школяров приучали к труду. А у нас и ходить никуда не нужно было, УПК был на базе московской средней школы №318 (сейчас она носит другой номер).
Давно вы видели на дороге автомобиль с буквой «У» в треугольнике? Полагаю, регулярно и, как правило, держитесь от них подальше. Сейчас ведь иметь водительские права это норма. А в Советском Союзе нормой это не являлось. Мальчишек могли обучать вождению грузовиков, готовя к армейской службе да и только. Сейчас все опасаются таксистов, водителей каршеринга, блондинок за рулем, сумасшедших гонщиков, не знакомых с законами физики и этики и т.д. А у нас в школе…
Короче, в двух последних классах, 9 и 10, мы учились в автошколе и по окончании среднего образования, вместе с аттестатом получали водительские права. Девочки учились на легковых, мальчики на грузовых автомобилях. Особо въедливые парни могли получить сразу две категории, В и С.
В школе были два специально оборудованных класса, где в одном преподавали «Устройство автомобиля», а в другом «Правила Дорожного Движения». Обучали, повторюсь, и девочек. И им, наравне с парнями, приходилось вникать в то, почему же автомобиль движется, где рождается искра и что такое коробка передач. Разумеется, были и практические занятия. В парке школы имелось два грузовика ГАЗ-53 и две легковушки, ГАЗ-24 «Волга» и, кажется, АЗЛК-2140 «Москвич». «Волга» черная, «Москвич» синий. Неподалеку от школы, в отдельном строении имелся гараж, где машины хранились и ремонтировались. ПДД и Устройство преподавали два дядьки, тертые водители, дети послевоенных лет. Им помогали два инструктора, молодые парни, вернувшиеся из армии: они преподавали вождение.
Напротив кабинетов стоял стенд, где каждый месяц вывешивались графики вождения. То есть ученик, когда была его очередь рулить (один или два раза в неделю) надевал верхнюю одежду и выходил на школьный двор к одной из указанных машин. И катался по городу один академический час, то есть 45 минут. Ну, это в идеале, конечно. Иногда выходило минут 10, иногда вообще за руль садиться не приходилось, инструктор мог ездить по каким-то своим делам, но это было редко.
Еще в школе имелся настоящий автотренажер: в специально-оборудованном классе стояло кресло с рулем и педалями, впереди был довольно большой экран, где с обратной стороны проецировалась движущаяся дорога и она, как в знаменитой игрушке «За рулем», реагировала на движения руля. Как это было сделано не имею понятия, но это действовало! На тренажере, помнится, мне так и не довелось прокатиться. Помню, меня сразу посадили за руль нашей черной «Волги». Вместо инструктора выступил один из преподавателей, он вывел машину со школьного двора, доехал до бульвара, остановился у обочины и предложил мне занять его место.
Первую поездку на автомобиле, как и первую любовь, забыть невозможно…
Так нас и учили: теоретические занятия, где рассказывали о Правилах, дорожных ситуациях, знаках, сигналах светофора и регулировщика, устройстве автомобиля (в классе имелись стенды с двигателями в разрезе, рулевым управлением, макетами карбюраторов и всего остального).
Кто сейчас помнит что такое «ножницы», «перегазовка», торможение двигателем? Сейчас в моде коробка-автомат (робот, вариатор – не важно). А тогда автоматические коробки передач стояли на автобусах ЛиАЗ-677 и некоторых правительственных лимузинах. И резина была только одна – всесезонная.
После окончания школы я получил права категории С и в армии автоматически Военно-Учетную Специальность «водитель автомобиля». Уже потом, в 2000-х пришлось записаться в автошколу, чтобы открыть категорию В. Я все помнил, но так получить права было много проще. Поэтому имел возможность сравнить обе системы обучения. В советской школе учили более обстоятельно. С нами, пацанами, вообще не церемонились: по луже проехал на скорости, получил по вихрастому затылку. «За что?!» – воет ученик, а инструктор показывает на обочину, по которой прохожие идут: «А если бы людей окатил?» Или едешь себе, вроде всё правильно, на ноги уже не смотришь, боясь перепутать педали, а инструктор и спрашивает: «Какой знак проехали?» А ты и молчишь. Он командует стать у обочины и велит бежать назад, смотреть на знак на столбе. И мы бежали под дождем со снегом, оскальзываясь и утирая пот, смотрели и возвращались докладывать. Есть такой дорожный указатель, где в треугольнике имеется черный восклицательный знак, который называется «Прочие опасности». Его наши преподаватели именовали «листопад». И объясняли, что осенью, на участках дороги, где установлен этот знак и где на обочинах много деревьев и на асфальте лежат павшие листья, нужно быть крайне осторожным. Так как на мокрой листве машину может занести не хуже, чем на гололеде. Кто вам такое рассказывал в вашей автошколе? И еще нас учили перед каждой поездкой непременно обходить вокруг автомобиля: а ну как колесо спущено? Или номерной знак отвалился? И под капот заглядывать на предмет контроля уровня масла и иных технических жидкостей.
Вот и сейчас, уже давно имея собственный «пепелац» с коробкой автомат, музыкой и подогревом сидений, я никогда не гоню по лужам, если по тротуару идут люди, и всегда пропускаю пешеходов на «зебре». И вижу все знаки. И машину перед поездкой обхожу. И хочу сказать своим советским учителям: «Спасибо за науку!»
И в конце небольшой комикс, который был мной нарисован примерно в те интересные времена.