Красавчик — мужчина благородного вида, занявший единственный стул в шатре — лениво рассматривал лежащие на коленях бумаги, на вопрос Ушастого лишь пожал плечами. В этот момент рядом раздались страшные матюги, а затем и звуки драки. Потом всё опять стихло, и стали слышны обычные звуки военного лагеря.
— Кажись, Рыгало опять проиграл соседям. Вот олух, они там все шулеры, будет без денег ходить, вот не дам взаймы, он мне и так серебро должен, — сказал Корявый, поднимаясь и потирая спину.
Полог шатра откинули, и вошёл Тёртый. Каждый, кто видел этого сурового, крепкого мужика, покрытого шрамами и татуировками, сразу понимал, что перед ним непростой боец. Холодный, цепкий взгляд и зычный голос даже в разговоре выдавали в нём командира.
— Сидите, девчонки? Косички плетёте? Для кого, сукины дети, горн в лагере надрывается?! Чтоб через пять минут были на построении.
Тут же совсем рядом тревожно запел горн, в шатёр вбежал рыжий бородач в одних портках, увидев командира, поднырнул под летящий в его сторону кулак и скрылся в углу шатра, где лежали сваленные вещи.
— Рыгало! Срака беса! Ты опять проиграл обмундирование? Если тебя нынче не убьют, то я сам тебя урою, — рявкнул командир и вышел из шатра.
Товарищи заржали и бросились к своим вещам, чтобы уже через десять минут вылететь из палатки с оружием и броситься в сторону городских укреплений, где были места для бойцов, нанятых для усиления городского ополчения и армии епископа.
Последним шатёр покидал Красавчик, его остановил Тёртый, показав на стоящего в стороне паренька.
— Говорит, умеет драться и стрелять. Выдай ему гросс-мессер Шального и пистолет. Там сумка с перевязками и зельями осталась, тоже отдай. Сразу его в бою и проверим. Не обосрётся, возьму в отряд.
— Зарубят, — флегматично протянул Красавчик.
— Бери, парням скажешь, чтобы берегли. Я в ставку епископа, получу указания, и чтобы до моего возвращения держал всех в узде, не пугайте новичка.
Армия епископа Бамберга Георга III расположилась под Филлахом. Городишко был маленьким, когда-то появившееся на пересечении четырёх больших трактов ярмарочное место, которое со временем окружили стенами от нападения зверей да лихих людей. Впрочем, скоро там стали оседать большие деньги, так что город начал бойко строиться, появились управление и даже небольшой отряд стражников. Это доходное место император Оттон II даровал епископу Бриксена. Сейчас Филлах находился под покровительством епископства Бамберг. Впрочем, покровительство городу сильно не нравилось, так как заключалось в основном в сборе налогов, которые росли чуть ли не каждый месяц, и постоянном нарушении городского права. Так что горожане дождались случая и отвезли ключи от города барону Лихому за обещание не лезть в управление, а налоги взимать фиксированной суммой раз в год. Барон был выходцем из вояк, получил дворянство из рук эрцгерцога. Хозяйство у Лихого было крепкое, на баронских землях добывали железную руду и разводили лошадей. После согласия принять город под защиту барон получит в своё владение торговое место на самой крупной ярмарке этих земель. Так что Лихой собрал воинов и двинулся к Филлаху, где его уже поджидало войско епископа, которому успели доложить о своеволии горожан. Жителей такое положение дел радовало, авось порвут благородные друг друга, и настанет для города вольная жизнь.
Наёмники сидели у стен города и смотрели, как строятся боевые порядки войска епископа. Слышались приказы и ругань командиров, звуки горна, ржание лошадей.
— Говорят, что у епископа три сотни войска, а у барона две, — задумчиво проговорил Корявый, проверяя порох в мешочке. — Разделаем баронских на раз.
— Чушь, городское ополчение сидит за стенами города. Епископ повесил зачинщиков, что ключи барону отдали. Да только зуб даю, что эти сукины дети ударят нам в тыл при первой возможности, — возразил ему Бум и сплюнул в сторону города.
— Если успеют, нам епископ город под разграбление обещал. Быстро этим олухам покажем, кто боец, а кто конская лепёшка, — хмыкнул Рыгало.
— Смотрите, вроде Красавчик к нам не один идёт. Парнишка с ним какой-то. Неужто решили взять мальца, чтоб ядра Некасаться подавал? — сказал Ушастый.
— Не подавать. Сам делать быстро. Я думать, это лекарь, — Некасаться встал, расправляя шаровары. Ему вечно было ничего не видно за спинами этих рослых варваров.
Некасаться был самый щуплый и низкорослый в отряде, родина его находилась где-то далеко на Востоке. В отряде говорили, что там он был главнокомандующим большой армии, но проштрафился и сбежал, убив присланного палача с шёлковой удавкой. Его воинские навыки были слишком экзотичными для местных свар, а тонкий изогнутый меч неудобен в битве против кацбальгеров и фламбергов. Зато отряду пригодились его знания военной техники и ловкое обращение с «китайскими стрелами» и бомбардой.
Красавчик подошёл к отряду, словно в театре, поклонился, выставляя руку и указывая на новенького.
— Лекарь, которого вы так все ждали. Прошу любить и жаловать — приказ командира.
— Красавчик, ты чего? Это ж кинд. Мы что, в няньки записались? — Бум даже привстал с земли в раздражении.
— Бамбино, — поддержал Ушастый, забыв о том, что обиделся на Бума.
— Заткнитесь, приказ командира. Беречь, не обижать.
Мужики недовольно засопели, только Некасаться подошёл к смущённому такой встречей новичку и склонился в поклоне.
— Приветствую тебя, юный отрок. Меня зовут Ли Джин, но эти лаовай зовут меня Некасаться.
— Я рад познакомиться, уважаемый Ли Джин, меня зовут Карл Корро, — паренёк тоже поклонился.
Некасаться отошёл на своё место, довольный тем, что теперь шутки про самого мелкого в отряде будут предназначены не ему.
— Смотри, какой Некасаться велеречивый, оказывается, я и не знал, что он может нормально разговаривать, — сказал Бум.
Разговор прервал сильный шум, армия приветствовала своего полководца рёвом сотни глоток. Епископ на белой лошади гарцевал перед своим войском. Построение тронулось вперёд, а к наёмникам подбежал Тёртый.
— Чего расселись, двигаем к лесу. Наша задача — зайти вбок к барону и посеять панику. Потом снова отойти в лес. Готовьте аркебузы и мушкеты, в ближний бой не вступаем. Некасаться, тащи бомбарду и запас «копий» в лес и стреляй оттуда, куда попадёшь, главное — шума и дыма побольше, чтоб отвлечь от основного войска. Постреляем и драпаем, когда они кинутся к нам. Епископ ещё не заплатил, обещает, что мы поправим свои дела в городе после драки. Но по мне, так это пустой разговор. Если что-то пойдёт не так, мы сразу уходим, не собираюсь умирать бесплатно.
Выдвинулись в лес. Некасаться тянул тележку с лафетом, остальной отряд поделился на пары, одним досталось нести мушкеты, а другим — боекомплекты и фуршеты. Карл нёс мешок с ядрами и присматривался к людям, которые теперь станут его товарищами в бою. Красавчик, который его привёл, был действительно красивым мужчиной, но глаза у него неприятные, водянисто-голубые и смотрят на всех с презрением. Остальные попроще, обычные мужики. Похоже, из разных мест, удивительно, как судьба свела в одном отряде. Акцент, с которым на вавилонском говорил рыжий бородач, подсказывал, что он шотландец. Только островитяне и жители дальних мест сильно искажали всеобщий вавилонский на свой манер. Одет рыжий в сильно тёртый акетон с мятыми пластинами на груди, такие же драные шоссы, похоже, одёжка видела лучшие времена и снята с чужого плеча, на поясе палаш, в руке гизарма. Товарищи зовут его Рыгало. Вот идут рядом и спорят Ушастый и Бум. Один высокий, похож на итальянца, бабы таких любят, вот только всё портит отрезанное ухо, отсутствие которого сейчас прикрывал салад. Одет он достойно: короткий металлический плакарт поверх короткой бригандины, на поясе пороховница и чинкведеа, в руках алебарда. Второй — Бум, невысокий плотный мужчина, похож на немецкого пастыря, такого больше представляешь в рясе с чётками, чем в кирасе с мушкетом. С командиром Карл познакомился ещё в городе, подумал, что под началом такого человека умереть будет не так страшно. Карл хотел умереть, пусть это и не по-христиански, но сил жить у него не осталось. Эта маленькая войнушка случилась очень кстати, возможно, ему удастся совершить подвиг, и тогда его смерть не осудят даже ангелы небесные.
Дошли они быстро, лесок был редким, горожане уже как следует растаскали его на собственные нужды, оставив от дубовой рощи лишь молодые дубки и пеньки. Войско барона уже сравнялось с лесом, и было хорошо видно конницу и следующую за ней пехоту. С другой стороны баронского войска были холмы и подлесок, вдали возвышались горы.
— Так, встаём по краю, заряжаем, — скомандовал Тёртый.
На линию заряжать мушкеты встали Бум, Корявый и Красавчик, загорелись фитили, и бухнуло. Словно эхо, раздались выстрелы со стороны холмов, там засел ещё один отряд наёмников. Всё заволокло пороховым дымом, строй конницы дрогнул, и несколько всадников стали разворачиваться к лесу. Пехота остановилась и даже начала отступать, похоже, это были обычные крестьяне, таких пугнёшь как следует, и разбегутся. Войско подошло ближе, и стали видны лошади, тянущие мортиры.
— Похоже, барон подготовился, шансов у епископа против мортир мало, да ещё если городские ударят в спину, — сказал Красавчик. Все переглянулись, и стало понятно, что спорить с этим никто не будет.
— Так, внимание привлекли, теперь по второй. Некасаться, давай пали! — приказ командира вывел всех из задумчивости.
Некасаться подпалил фитиль бомбарды и отбежал подальше. Снова грохнуло, заржали кони, кажется, задние ряды пехоты уже намочили штаны. Десяток рыцарей отделился от колонны и поскакал в направлении рощи, понимая, что стрелков нельзя оставлять в тылу.
— Так, ещё разок по рыцарям из мушкетов! Некасаться, готовь «копья».
<tab>Грянул выстрел, лошадь переднего всадника встала на дыбы. Одного рыцаря пуля чиркнула по плечу, и он начал заваливаться вбок.
Пока мушкеты заряжали, Некасаться расставил пять пар крестовин, на которые положил «копья яростного огня», и стал поджигать фитили. Карл решил помочь и бросился поджигать с другого края. Его остановил вопль:
— Не касаться! Не касаться! Я сама! — маленький узкоглазый человечек был в ярости, он махал руками, отгоняя Карла от своего добра.
<tab>Карл отбежал в сторону, а Некасаться вернулся к работе. Загудело, «копья» с треском и визгом понеслись к армии противника. Грохнуло, и всё заволокло чёрным дымом. Было слышно, как ржут лошади, ругаются всадники. Часть пехоты уже бежала с дикими криками. Увы, никаких разрушений от «копий» не было, зато они сильно пугали неподготовленных к такому людей и животных.
— Стрелки за мечников, отходим к городу, пока дым!
Два рыцаря барона настигли отряд наёмников у края леса, уже недалеко от армии защитников города.
Вперёд выступили Тёртый, Рыгало и Ушастый. Первого рыцаря достал гизармой Рыгало, ловко подцепив и сбросив с лошади, тут же к упавшему подскочил Тёртый и нанёс удар мизерикордией в смотровую щель шлема.
— Мерзкие наёмники! — взвыл второй рыцарь и ударил, целя копьём в грудь Рыгало, но тот увернулся, и копьё лишь пропороло акетон на плече.
С двух сторон на рыцаря бросились Тёртый и Ушастый. Командир ловко наносил удары фламбергом, перетягивая внимание на себя, в это время Ушастому удалось зацепить всадника алебардой и скинуть с коня. На упавшего рыцаря обрушился град тяжёлых ударов, скоро стало понятно, что он мёртв. Тут Бум заметил ещё пять всадников с штандартом барона. Видимо, противник послал отряд, чтобы очистить лес от стрелков, распугавших пехоту.
<tab>Карл подумал, что смерть его уже совсем близко, но это почему-то не принесло радости. Тут в армии епископа заиграл горн, и среди знамён развернулся красный штандарт с мечом.
— Инквизиция? А ей тут что надо? — сказал Бум, готовясь заряжать мушкет.
Тут Карл почувствовал, как в сердце вошла холодная игла, перед глазами поплыло, ему пришло видение, как на пути всадников загораются два красных круга. Парень замотал головой и закричал:
— Ты что? Струхнул, от всадников не убежишь, — Бум усмехнулся.
— Им сейчас будет не до нас! Демоны! — он дёрнул за рукав Тёртого и умоляюще посмотрел ему в глаза. Карл не знал, как ещё заставить командира поверить в то, что он почувствовал.
— Бегом марш! — Тёртый, видимо, тоже что-то ощутил своей чуйкой старого наёмника и, развернувшись, побежал к городу.
Остальные бросились за ним. Карл ухватил за верёвку лафет, помогая тащить его Некасаться, тот не стал ругаться, и они быстро догнали остальных наёмников. Позади раздались радостные крики всадников, решивших загнать наёмников, как добычу. Потом пришла волна жара, ударившая в спину и заставившая бегущих упасть на землю. Карл повернулся и увидел, как перед копытами лошадей из пламени вылезают два огромных мохнатых зверя. Едко запахло серой, звери бросились на всадников. Удар лапой, и доспех рыцаря лопается, как спелый орех, а на круп лошади вываливаются потроха из распоротого живота.
— Что за чёртово отродье?! — заорал Корявый и перекрестился.
— Бежим! — скомандовал Тёртый.
Карл оглянулся на войско барона и успел заметить, как там вспыхивают огненные круги и появляется десяток лохматых тварей. Наёмники вскочили и помчались вперёд к городу, скоро вопли за спиной стихли, а Карл почувствовал обжигающий взгляд на своём затылке. Парень хотел бросить верёвку лафета, чтобы бежать быстрее, но передумал, понимая, что Некасаться точно не оставит своё сокровище и погибнет, пытаясь тащить его в одиночку. Никто не оборачивался, боясь сбиться и потерять скорость, но Карл почувствовал: добежать до города не успеют. Понял это и командир, он остановился и резко развернулся, держа фламберг наперевес. Затем остановились и остальные, отряд ощетинился оружием, готовясь дать свою последнюю битву адским тварям. Два медведеподобных существа были уже близко, по их оскаленным мордам стекала кровь. Тут в голове у Карла опять зазвенело, словно ударили сразу в сто колоколов, и всё залил белый свет. Твари взвыли, взметнулось пламя, волной жара сбивая наёмников с ног. Адский огонь поглотил существ и пропал. Карл с трудом сел на траве и посмотрел в сторону поля боя, там было всё кончено, от армии барона остались кровавые ошмётки вперемешку с кусками железа, размазанные по полю. Парня замутило, и он согнулся, пытаясь удержать содержимое желудка.
— Что это, мать вашу, было? — Бум снял салад и утирал вспотевший лоб трясущимися руками.
— Бесы, — сказал Карл, он уже немного продышался и старался не смотреть на то, что осталось от армии барона.
— Епископ, похоже, отдал наши денежки инквизиции за ручного демонолога. Дорого же ему это вышло. Теперь правда горожане и пикнуть против него побоятся, — устало проговорил Тёртый.
— Ну тогда пора и нам сходить за деньгами, выпить ещё не мешало, я после такой пробежки, словно сарацинская пустыня, требую дождя из пива и вина, — Корявый потёр спину и тяжело поднялся.
— Эй, Ведун, давай свои бинты, а то без руки останусь, — буркнул Рыгало.
Акетон у рыжего на плече пропитался кровью. Карл даже не понял, что обращаются к нему, но потом вспомнил, что он лекарь, и бросился искать перевязки в сумке.
В таверне было тихо, местные жители сидели по домам, в городе армия епископа отмечала победу. Впрочем, до полноценного грабежа дело не дошло, епископ выплатил деньги наёмникам, а командиры получили строгий наказ сильно не безобразничать в городе. На многих появление бесов повлияло благосклонно, напомнив, что именно к этим тварям отправятся грешники после смерти. Так что даже наёмники вели себя довольно мирно.
На столе чадили свечные огарки, на полу валялись обглоданные кости. Наёмники пили, приходя в себя после этой странной битвы.
— Выпьем за Ведуна! — гаркнул Ушастый.
— Добро пожаловать в отряд «Боннакон»! — поднял свою кружку Бум.
<tab>Зычно рыгнув, Рыгайло поднял свою кружку. Остальные закричали «За Ведуна!». Сам Ведун лежал на лавке, куда его отнесли после двух кувшинов вина и пива.
— Мальчонка совсем. Тёртый, ты где его откопал такого? — спросил Корявый.
— Бегал по городу, искал лекаря, только желающих не нашлось, негусто тут у них с лекарями. Расстроился, пришёл в таверну, смотрю, юнец сидит, и по лицу видно, что надумал либо напиться, либо утопиться. Понятное дело, баба бросила или денег проиграл лишнего. Честь задета, значится, жизнь сразу не мила. Трепетные юноши эти дворяне. Красавчик, что, все по молодости такие из ваших?
— Ну вам деревенским не понять, что такое честь, — хмыкнул Красавчик.
— Куда уж нам, мне как навоз бросать надоело, я в армию подался, а там не до душевных терзаний было.
— Ну а парень-то что? Как ты понял, что он лекарь?
— Да ничего я не понял, так подсел просто, интересно стало, было заметно, что паренёк неместный. Оказалось, что он из самого Парижа приехал. Там он учился в университете на медицинском, правда недолго. Сказал, с родными беда случилась, пришлось ему всё бросить и уехать к дядьке в этот город. Правда его тут не ждали и указали на дверь, вот он и сидел в таверне. Ну я и позвал к нам, расписал удалую наёмничью жизнь и вас красавцев.
— Ого, университетских я ещё не встречал. А про то, что он стрелять и мечом, это ты наврал?
— Почему наврал, видно же, что он из благородных, а их с детства такому учат.
— А как насчёт того, что он ведьмовство чует? Это ты не знал, — выдал Корявый.
— Не знал, да и парень, похоже, не знал, иначе инквизиция давно взяла бы его на поводок.
— Нам повезло встретить Ву, он будет передавать наши просьбы духам, — Некасаться довольно потирал ладошки. Он же первый оказал Ву почтение, духи это заметили и будут к нему благосклонны.
— Ну уж не знаю, теперь надо быть осторожнее с инквизицией. Посмотри-ка, зашевелился наш Ведун, — сказал Красавчик.
Ведун сполз с лавки и, петляя, побежал на улицу, где его и вывернуло у самого крыльца. Ноги подкосились, и он уселся на ступеньки. Рядом в мусоре что-то зашуршало, а потом раздался горестный скулёж. Ведун наклонился и заметил, что среди мусора лежит грязный щенок.
— Эй, малыш, иди ко мне, — позвал он зверя.
<tab>Тот, слабо пошатываясь, побрёл к Ведуну. Щенок был лопоухий и с большими лапами, сильно истощённый и побитый. Ведун подхватил подошедшего щенка под пузо и понёс в таверну.
— Буду звать тебя Карл, надо же кому-то донашивать моё имя.