Рассказ на одну остановку

Наблюдая в сумерках за треугольными громадами АСП ООО «Москвастройкорп» зависшими в воздухе над покинутым жителями микрорайоном «Тополя», Тиша поднял воротник полицейского бушлата. Погода сегодня была по-настоящему холодная несмотря на то, что до наступления зимы ещё две недели с хвостиком.

Бз-з-з-з-з-з! - смартфон в бушлате завибрировал и поправив автомат на ремне за спиной, старший сержант ППС выудил новенький «Лидер» из кармана. Такие выдавали всем сотрудникам полиции поступившим на службу в этом году. Классный аппарат: трое суток без подзарядки, большой экран, современный процессор, подключён ко всем поисковикам МВД. Да ещё и связь министерство оплачивает. Красота! На экране мобильного телефона весело подпрыгивала надпись «Капитан».

- Слушаю вас, Григорий Иванович, - зачем-то вытянулся по стойке смирно Тиша, отвечая своему командиру.

- Лапин как ты там?

- Нормально.

- Где стоишь?

Оглянувшись Тиша повернулся спиной к морю затопивших столицу огней.

- Прямо на дороге спускающейся к «Тополям».

- Молодец. Сделай за ночь два-три круга на машине вокруг микрорайона. На всякий случай. Там конечно никого быть не должно, но мало ли.

- Слушаюсь!

Капитан сделал паузу, а затем будто оправдываясь произнёс:

- Недолго нам осталось тут дежурить. В понедельник с утра автоматические строительные платформы превратят дома и дворы в мелкий мусор, потом соберут его и начнут возведение новых современных многоэтажек. Пост снимут.

Столица в последние время обрастала современными кварталами как ёлка новогодними игрушками, вот только окраины выглядели лучше центра. В центр АСП было никак нельзя, ведь там небоскрёбы, исторические здания и работы велись обычным способом - руками людей, андроидов и при помощи простой строительной техники.

- Так точно.

- Да и прости, что в день рождения поставили тебя на дежурство, - добавил Соловьёв. - Больше некого было. Все ребята на открытии СОН сам знаешь. Иностранцев столько съехалось, что просто жуть. А они же как дети малые…

- Я понимаю. Служба, - успокоил капитана Лапин ещё раз обрадовавшись как ему повезло с командиром, старым другом отца.

- Ну и молоток, - будто обрадовался Соловьёв. - Дам тебе потом отгул, когда захочешь. Можно на Викино день рождение. Ладно, давай до связи.

Назвался груздем, полезай в кузов – как любит повторять мама. Сам же хотел пойти по стопам отца. Служить в полиции. Сам после армии побежал устраиваться и на юридический ещё поступил, чтобы офицером стать. Вздохнув, Тиша надвинул на лоб меховую шапку с кокардой и направился к служебному автомобилю думая о том, что дома мама испекла его любимый пирог с мясом и картошкой из слоёного теста. Сейчас бы навернуть его с молочком…

Патрульная «Волга-2045» медленно поднялась в воздух и потрескивая магнитной подушкой двинулся вдоль кольцевой дороги окаймлявшей по кругу весь микрорайон. Конечно никого постороннего тут быть не должно. Разве что только подростки какие-нибудь в поисках приключений или бездомные, коих в Москве почти не осталось.

Только Тиша так подумал, как фары впереди на дороге высветили фигуру идущего в сторону микрорайона одинокого мужчину.

- Что за чёрт? – ругнулся он и вдавив педаль газа обогнал нарушителя опустив автомобиль прямо перед ним. Выскочив из машины, он сдвинул автомат на грудь и положил ладонь на рукоять оружия не нацеливая пока АК-22 на мужчину, но давая ему понять, что настроен серьёзно.

- Старший сержант Лапин. Патрульно-постовая служба предъявите ваши документы! – всё как учили в учебном центре произнёс Тиша.

Если честно, то замерший перед ним мужчина на бездомного или подростка совсем похож не был. Среднего роста, спортивный, широкоплечий, но не коренастый, скорее гибкий, лет тридцать пять, зелёные глаза. Вещи на нём были добротные, дорогие: чёрная толстовка с капюшоном, чёрные спортивные штаны с карманами на бёдрах, поверх тёмная кожаная жилетка на замочке подбитая белым мехом. На ногах у мужчины были военные ботинки на толстой подошве с автошнуровкой. Тиша сам недавно ещё носил военную форму и знал, что такие выдавали только бойцам служащим в спецподразделениях. Ладошка на рукояти АК сразу вспотела.

- Тише-тише, сержант, - будто прочитал его мысли незнакомец и меееедленно вытянул руки из карманов жилетки, а затем стянул капюшон с головы. – Я не опасен.

На Тишу уставился симпатичный русак с худым скуластым лицом и глубокими морщинами на переносице.

- СТАРШИЙ сержант. Предъявите паспорт, пожалуйста, - стараясь отдавать команды командирским голосом Тиша сглотнул ком в горле.

А всё из-за того, что Жмаков его напарник слёг с аппендицитом. Говорили же ему не жри семечки с кожурками…

- К сожалению, у меня паспорта нет, - произнёс мужчина приятным голосом и даже плечами для достоверности пожал.

- Водительское удостоверение? – голос Лапина на мгновение сорвался.

- Тоже нет. Но есть военный билет.

Облизав кончиком языка пересохшие губы Тиша в соответствии с уставом сделал два шага назад держа мужчину на прицеле и указал ему подбородком на капот своего автомобиля:

- Положите его сюда, а затем сделайте четыре шага назад.

Мужчина вошёл в свет фар оставив на капоте красную книжечку военного билета.

- Так… - замёрзшие пальцы старшего сержанта листали страницы. – Беликов Александр Матвеевич, 36 лет, капитан. В/ч №…

Набрав в поисковой строке смартфона ФИО незнакомца Лапин увидел, что связь-то всего на одну полосочку из-за чего началось бесконечная загрузка. На инструктаже их предупреждали, что из-за АСП такое бывает, а это значило, что нужно делать проверку на стационарном компьютере внутри патрульного автомобиля.

- Что-то не так?

- Связи нет. Нужно проверку делать внутри автомобиля. Пройдёмте.

- Я вообще-то занят, - бросил в ответ мужчина.

Только сейчас Тиша увидел горизонтальный шрам на левом виске капитана над самым ухом. На правой руке между большим и указательным пальцем тоже был треугольный рубец. Будто ему в руку когда-то давно трёхгранный напильник воткнули.

- Чем?

- Пытаюсь найти кое-кого.

- Кого? – повысил голос старший сержант. - Микрорайон закрыт, жители все выехали. В понедельник тут начнут работать АСП ООО «Москвастройкорп». Пройдёмте в автомобиль.

Капитан или кто он там, хмыкнул, сузил глаза, но сел в предусмотрительно раскрытую «Волгу». На заднее сидение. Тиша же тем временем поднял бронированное стекло между водителем и пассажиром и бросив АК на сидение рядом уселся на водительское кресло уставившись в тонкий экранчик «Поиска-М».

- Б-е-л-и-к-о-в, - замёрзшие пальцы плохо слушались полицейского еле-еле нажимая на клавиши миниатюрной клавиатуры.

- Сержант Лапин!

- СТАРШИЙ сержант. Что стряслось? – оторвался от экрана Тиша.

Капитан за стеклом поймал его взгляд и указал пальцем в окно перегораживающего дорогу автомобиля.

- Девушка кажется нуждается в помощи.

- Что? Какая ещё девушка? – возмутился Лапин парой нажатий на клавиши повернув прожектор на крыше в направлении только что указанном капитаном.

По спине его побежали мурашки. То ли от того, что через пять-шесть секунд из темноты на дорогу действительно выскользнула запыхавшаяся молодая девчонка в красной шапке с завязками и с розовым рюкзачком за спиной, а это значит, что задержанный им военный видел в темноте лучше любого лесного хищника, то ли от того, что он сообразил, что бронестекло и звукоизоляция позволяли сотрудникам ППС и преступникам общаться только через динамик, который был сейчас отключен. Ну может сломался?

- ПОМОГИТЕ! – закричала тем временем Красная Шапочка, забарабанив кулачками в приоткрытое дверное стекло.

Симпатичная мордашка голубые глаза, золотистые локоны спадают по щекам из-под головного убора. И губки бантиком, такие как Лапин любил, как у актрисы Майи Соболевой.

- Тихо-тихо! Что стряслось? - поправив погоны на плечах откашлялся Тиша, приняв взрослый, серьёзный вид. А что такого? Девчонки у него ещё не было. Не успел после армии познакомиться.

- ПУСТИТЕ! ПУСТИТЕ, ПОЖАЛУЙСТА! – чокнутая оббежала машину по кругу и начала дёргать ручку двери пассажирского сидения. На стекле остался размазанный кровавый след.

- Пусти её, она ранена, - произнёс капитан вот только голос раздался будто в голове.

- Ааааааа! – от страха закричал Тиша, но дверь разблокировал из-за чего девчонка плюхнулась прямо поверх лежащего на сидении АК резко захлопнув дверь. Её трясло крупной дрожью, челюсть прыгала, зубы стучали.

- А теперь выпусти меня, сам газ в пол и улетайте отсюда подальше. Начальству скажешь повёз девушку в больницу.

- Д-д-а, д-д-да, в б-больницу! – закивала чокнутая посмотрев благодарно на капитана.

- Ааааа! – снова не по-мужски закричал Тиша, прижимая своё оружие к груди. – Да что такое творится?! Ты его слышишь?

Девчонка в ответ только нервно кивнула, обхватив свои плечи руками из-за чего на кожаную обивку сидения закапала кровь, что только ещё больше вывело Лапина из себя.

Беликов кажется понял, что они никуда не полетят и стукнув ладонью по стеклу быстро, но чётко выговаривая каждое слово обращаясь к чокнутой, произнёс:

- Что вы там делали?

Девчонка задрожала ещё сильнее и попыталась что-то сказать, но челюсть её танцевала так, что ей это не удалось.

- УСПОКОЙСЯ ОКСАНА! ВСЁ ХОРОШО! СМОТРИ НА МЕНЯ! ПОВТОРЯЮ ЕЩЁ РАЗ! ЧТО ВЫ ТАМ ДЕЛАЛИ?

Тиша как дурак раз за разом нажимал кнопку активирующую динамик чтобы убедиться, что не сошёл с ума. Голос то раздавался из динамика в стекле, то в его голове. В голове качество звука было лучше.

А девчонка тем временем на мгновение замерла, а потом смешно выпучив глаза произнесла:

- Мы со Стасом, Жемчужинкой и Зелёным приехали фоткаться. Прикольно же. В понедельник микрорайона уже не будет. Заброшенные дома, квартиры, вещи валяются, как в кино. Кучу лайков заработали бы.

- Сколько их?

- Один, - тут же ответила Красная Шапочка. - Одно. Оно набросилось на нас на детской площадке. Ребята заскочили в машину и улетели, а я бросилась бежать. Пробежала почти весь микрорайон, а оно следовало за мной и хохотало. Это не человек.

- А почему он, оно на неё там не напало? – немного успокоившись спросил Тиша перестав играться с выключателем и динамиком.

- Потому что она играет, - непонятно ответил капитан о чём-то задумавшись.

И тут снаружи раздался нечеловеческий хохот от которого Лапину на полном серьёзе захотелось в туалет. Вдавив педаль газа в пол, он поднял автомобиль в воздух и рванул вперёд над дорогой. Только не в сторону Москвы, а в темень покрывавшую обречённый микрорайон.

ПУМ! - на машину что-то запрыгнуло прогнув крышу, а потом над головой заскрежетало, кусок металла отогнулся в сторону и внутрь заглянул монстр с кожей пергаментно-жёлтого оттенка и с пастью усеянной тремя рядами зубов. У Тиши даже сил закричать не было, а вот девушка рядом кричала так, что уши закладывало.

Машина раскачиваемая оседлавшим её монстром на полной скорости врезалась в угол дома. От удара её крутануло на месте, приложило об обесточенную трансформаторную будку, да так, что Лапин вылетел в окно разбив стекло в обнимку вместе с АК, врезавшись головой в щит с объявлениями у подъезда. Если бы не меховая шапка возможно подняться на ноги он бы уже не смог. Действуя в горячке старший сержант бросился к лежащей на боку машине и вытащил наружу Оксану. «Откуда он узнал, что её зовут Оксана?» – подумал некстати он, поднимая девчонку. Впрочем, этот вопрос сейчас Тишу беспокоил так же как голос в голове из-за бронированного стекла. Оттащив бесчувственную девушку к стене дома, он положил её на землю и собрался было вытащить капитана, но тут монстр преградил ему дорогу.

В свете фар потерпевшего аварию патрульного автомобиля и всё ещё функционирующего прожектора он как следует рассмотрел чудовище. В нём было не менее двух с половиной метров, из-за высокого роста тварь горбилась таща за собой по земле длинные руки заканчивающиеся кривыми чёрными когтями-крючками. Круглая голова на короткой толстой шее, пасть напоминавшая пиявочную и большие миндалевидные глаза, которые смотрели на старшего сержанта разумно как бы насмехаясь, только дополнили картину. «Он и правда играет», - подумал Тиша, снимая оружие с предохранителя и прижимая приклад АК к плечу выпуская в него короткую очередь.

Пули высекли искры из асфальта, а монстр захохотав отпрыгнул в сторону. Тогда Тиша отскочил назад и дал ещё одну очередь, а потом ещё одну. Всё было тщетно, противник двигался так быстро, что в глазах рябело. АК щёлкнув дострелял до железки и Лапин у ног которого находилась девушка понял, что всё… приехали. Почему-то жизнь не пронеслась перед глазами как говорят в кино и фильмах, а вспомнился запах маминого пирога и мамины объятия, когда она утром провожала его на дежурство. Последней мыслью старшего сержанта было: «Жаль не смогу взять отгул на её праздник…»

Тварь выстрелила вперёд рукой увенчанной когтями-ножами и когда до сержанта оставались считанные сантиметры… буквально закричала, завопила от боли.

- Что это ты себе позволяешь? – ровный, спокойный голос капитана рассыпался ледяным дождём над головой Тиши.

В руке Беликова был нож, нет скорее кортик с длинным гранёным клинком.

- АСХРАС! ТУС! ИН! – завопила тварь прижимая левую конечность к правому плечу из которого толчками вытекала чёрная кровь.

Тиша готов был поклясться на чём угодно, что это не бессмысленный набор звуков, а какой-то язык. Сказанное далее капитаном только подтвердило его предположение.

- Я не уйду и тебя не отпущу.

Тварь стремительно метнулась к спокойно замершему перед ней Беликову, но тот каким-то образом увидел её выпад, сделав шаг в сторону он дважды воткнул длинное лезвие кортика ей в шею. Та завопив отскочила в бок, но Беликов уже встречал её – новый укол в грудь заставил монстра пошатнутся. Зелёные глаза капитана пылали когда он оказавшись за спиной противника обхватил шею твари рукой нанося ей быстрые удары кортиком. «Шестнадцать, семнадцать, восемнадцать» - считал Тиша в конце концов сбившись, а монстр испустив жалостливый вскрик рухнул под ноги капитана

* * *

Быстро обработав раны на лбу и щеке Тиши, перевязав его разрезанную стеклом руку, Беликов занялся девчонкой. Добыв откуда-то иглу полумесяцем и нитку, он разрезал своим кортиком рукав её куртки и начал ловко, словно на швейной машинке зашивать ей распластанную от кисти, до локтя руку. Во время этого процесса Оксана проснулась, но капитан, нисколько не смутившись, ткнул ей пальцем в шею заставив снова погрузится в безвременье.

- Вроде всё, - сказал Беликов, потягиваясь и зевая. Будто не монстра только что убил, а смену в газетном киоске отстоял.

- А вы кто? – наконец спросил Тиша подбирая брошенный им во время боя АК.

Беликов только улыбнулся и увидев в другом конце двора старенькую, колёсную «газельку» постучал по её боку в районе бензобака.

- Сержант, бензинчика мне нацедишь из бака? Сжечь бы её надо…

- СТАРШИЙ сержант.

Тиша послушно сделал всё что было надо, а потом вместе с капитаном они занесли Оксану в перевёрнутую в нормальное положение машину и любовались горящими останками монстра.

Взгляд Лапина нет-нет, да и останавливался на кортике ножны которого были приделаны у Беликова за спиной.

Можно посмотреть?

- Посмотри.

Тридцатисантиметровое лезвие заточенное с обоих сторон, искусный узор на поверхности напоминавший переплетение побегов, простая бронзовая гарда, а вот рукоятка широкая, раздутая посередине и сужающаяся по краям. Ножны чёрные, кожаные с серебряной нашлёпкой посередине. На металлической поверхности изображение совы вцепившейся в морду дракона.

- Классный, - сделал заключение старший сержант хотя в холодном оружии разбирался как в квантовой физике. - А кто она такая?

- Ты про тварь? Если я скажу как она называется тебе станет легче?

- Да не особо.

- Ну вот. Меньше знаешь – лучше спишь, - той же иглой что зашивал Оксану Беликов быстро заштопал прореху в кожаной жилетке.

- Я надеюсь она не местная? – плечи Тиши передёрнуло от отвращения. - Не хочу, чтобы у нас такие тут жили.

- Не местная, - подмигнул капитан. - Местных мы почти всех перебили давно. Это вместе с североафриканскими дипломатами на Союз Объединённых Наций прилетела. Залезла, наверное, в трюм самолёта пока никто не видит. Они путешествовать к нам любят. Тут для них как мясная лавка.

Сравнение немного покоробило Тишу, но он промолчал.

- А вы правда капитан Беликов?

- Правда. В/ч номер…

- Но вы же не просто военный?

Капитан на секунду задумался, а потом набросив на плечи жилетку застегнул её.

- Так вышло, что все эти твари чаще всего появляются именно на войне. Там кровь, страх, каждый сам за себя, а это для них как наркотик. Поэтому я охотник и военный. Два в одном.

Почему-то это объяснение полностью удовлетворило старшего сержанта. Он вдруг понял, что Беликов прав. Не знаешь и не надо. Бог с ними.

- А что я начальству скажу?

- Ну что-нибудь придумаешь. Ты же умный. Мамин пирожок!

Тиша покраснел как рак сжав кулаки до побелевших костяшек:

- Перестаньте читать мои мысли!

- Перестаю, успокойся, - поднял раскрытую ладонь в обещании собеседник. - А если серьёзно. Скажи на девушку напал какой-то урод, ранил ножом. Ты за ним погнался. Исстрелял целый магазин (по шапке получишь, конечно) но не догнал. Зато девушку спас и помощь оказал. Героев не судят. С Оксаной договоришься. Девчонка неплохая. Она, кстати, любит пирог из слоёного теста, яблочную шарлотку и рэпера «Бубль-Гума». Честно не знаю кто это такой.

- Так это же не я всё сделал! – возмутился Тиша. - Это вы! Вы герой!

Достав из кармана пачку сигарет Беликов искренне рассмеялся, даже слезу смахнул.

- Я не герой, Тиша. Просто у меня работа такая.

- Может быть служба?

- Когда работа, а когда служба, - снова непонятно ответил капитан.

Монстр горел совсем без запаха, но кровь его шипела испаряясь зелёным дымком. Ещё немного и от гиганта осталась только кучка косточек и погрубевшей от огня кожи. Над головой на небосводе упала звезда, но Лапин ничего загадать не успел потому что в эту фигню с детства не верил. Так же как и в монстров.

- А у меня сегодня день рождения, - вздохнув произнёс Тиша, положив подбородок на раскрытую ладонь. От тепла его разморило и захотелось спать.

- Отлично. А я к тебе с подарочком, - отозвался Беликов.

- С каким? – совсем по-детски обернулся к капитану старший сержант и никого рядом уже не обнаружил.

- Жизнь лучший подарок… - раздалось в ответ, когда огонёк сигареты постепенно исчез в темноте.

Цикл "Охотники"

Вы не думайте я всё-таки сумел уговорить сестру и мать вернуться в домой, на родину. Французского мужа Аньки тоже взяли с собой, куда же без него. Но произошло это не сразу, лишь через год потому как сначала меня и моего покойного батюшку тщательно проверяли компетентные органы. Вдруг мы там во время Гражданской где-то отметились или ещё чего лихого натворили. Проверяли-проверяли, трижды в посольство вызывали в Париж, пока я не решил, что хватит, и не забрался ночью в кабинет посла, чтобы дождаться утром его, так сказать на рабочем месте. Глупо? Сам знаю, но на моё счастье тот оказался мужиком не робкого десятка. Охрану звать сразу не стал, пистолет на меня не направлял (который, кстати, у него был), выслушал.

- Что ты можешь предложить своей стране Евгений? – спросил меня Валериан Савельевич Довгалевский, стряхивая пепел от папиросы в спичечный коробок, удерживаемый в руках (интересная привычка да?). – Как ни крути вы бросили родину в сложный для неё период…

Ну, я честно ему и рассказал свою историю про юнкерской училище, эмиграцию, Иностранный легион, Алжир, поиск хорошей жизни в штатах, итальянскую мафию, приют, взорванного мною толстяка Грассо, застреленного Дженовезе. Не забыл сказать, что я прилично владею английским, французским, итальянским, немного знаю испанский и немецкий. Даже про то что люблю книжки про пиратов, запах костра, свежий хлеб с молоком и мороженное упомянул. Зачем, не знаю.

И знаете, помогло. Уже через неделю нам разрешили вернуться в Россию. А в Питере, пардон, в Ленинграде, нас встретили и разместили во вполне приличной двухкомнатной квартире на канале Грибоедова, всего в квартале от нашего бывшего дома который мы покинули в начале 1918 года.

И началось. Уже на следующий день меня принял у себя человек с простой русской фамилией Иванов - один из заместителей руководителя Иностранного отдела ОГПУ. Ну а что? Назвался груздем - полезай в кузов. Неделю они меня всячески проверяли (это совсем не интересно, останавливаться подробно на этом не буду), крутили-вертели, а потом приняли в штат в звании младшего лейтенанта и консультанта по европейским странам и североамериканским штатам. Женька Юнкер – офицер ОГПУ. С ума сойти, да?

Тем не менее квартира осталась за нами, Вюйермоза – мужа сестры, устроили работать в издательство «Ленинградской правды». Шарлю нравилось, но капиталист в нём видать окончательно не умер потому как он ещё в «Мурзилку» какую-то устроился. Картинки для детей рисовал. Сестра тоже дома сидеть не захотела и выучилась на машинистку. Работала этажом ниже. Да-да в том же здании, что и я, вы правильно поняли. Между нами… только тссссс! Наших, бывших (ну вы поняли) тут работало очень много.

Два года пролетели быстро. Я четыре раза съездил в командировку в Европу, но ничего серьёзного, исключительно в должности дипкурьера. Один раз правда пришлось пострелять за что получил выволочку от товарища Иванова и новый, буквально на днях учреждённый, Орден Красной звезды. Мне он нравился – красивый, красный, но маме моей нравился намного больше. «И не смей его снимать с формы! Пусть все видят какой у меня сын!».

Спустя неделю после награждения вашего покорного слугу к себе вызвал начальник. В кабинете помимо Иванова на краешке диванчика сидел коренастый щекастый мужичок в песочного цвета костюме, кажется что-то от нью-йоркского ателье братьев Фалуччи, с широким лбом (почти как у Владимира Ильича, я в Мавзолее видел). Посетитель явно был чем-то расстроен. По-моему, даже глаза на мокром месте. Вон красный какой и платочек в кулачке комкает.

- Женя, это известный американский инженер, гидростроитель Хью Купер, - сразу перешёл к делу Иванов сложив по своему обыкновению ладони крест на крест перед собой на столе поверхность которого была покрыта зеленым сукном. - Он строит нам Днепрогэс. Слышал о таком?

- Все слышали, - кивнул я, ибо газеты читал регулярно. Да и ребята в отделе говорили о грандиозной стройке затеянной на Днепре.

- Ну вот. Эта стройка для нашей страны очень важна. Но есть одна проблема. Внучку Купера в Нью-Йорке похитили местные итальянские гангстеры и теперь требуют от него выкуп в двадцать пять тысяч долларов.

- Ничего себе аппетиты! – возмутился я. – Знают, что дедушка серьёзное дело делает?

- В том то всё и дело, - кивнул мой начальник. - Твоя задача полететь в Нью-Йорк, встретится с похитителями, передать им деньги и привести Ребекку в Ленинград.

- Так я вроде не переговорщик, - сказал я, взглянув на свои до блеска начищенные хромовые сапоги. Иванов терпеть не мог грязную обувь. В этом мы с ним были солидарны.

Хозяин кабинета только улыбнулся и внимательно посмотрел на меня. Молчал секунд пять не больше.

- Есть мнение, что здесь могут возникнуть проблемы. Но девочка в любом случае живая и невредимая должна быть доставлена к деду. Поэтому мы посылаем тебя как специалиста по этим делам. Никто лучше этих итальянцев не знает.

Что тут сказать? Товарищ Иванов был прав. Предполагал ли он как будут развиваться события дальше? Наверняка, должность у него такая.

* * *

Будто и не уезжал никуда. Америка была всё такая же - сытая, наглая и громко кричащая о своих достижениях с каждого плаката, с каждой газетной страницы, даже если этих достижений и не было вовсе.

«Мазай» оказался высоким, нескладным, лопоухим парнем, вызывающим улыбку, но рукопожатие у него было крепкое, волевое. Разложив передо мной на столе в гостиной арендованного мной на неделю загородного домика с садом, оружие, он лениво пожёвывал крепкими зубами зубочистку сдвинув на затылок кожаную кепку.

- Два кольта М1911, как и заказывали. Шестьдесят патронов. Люгер почти новенький, безотказный. Боеприпасы к нему, коробка. Ты просил ещё оружие для скрытого ношения, и я на своё усмотрение выбрал «Смит-Вессон Милитари энд Полис» с 2х-дюймовым стволом». Неплохая компактная машинка предназначена для тайных агентов полиции. Выкидной нож вот ещё, на всякий случай. Пойдёт?

- Пойдёт, - кивнул я, быстро осматривая оружие и жалея о потери своего армейского стилета сейчас лежащего где-то на дне нью-йоркской бухты. - А пару гранат есть?

* * *

В общем девочку похитила семьяЛуккезе, те ещё отморозки, брались за любое дело приносящее прибыль – проституция, вымогательство, наёмные убийства. Доны старой закалки презрительно кривили губы только об одном упоминании о семье Луккезе, однако ж в Комиссию их приняли. Деньги не пахнут. Я не особо расстроился, наоборот мысленно даже порадовался - Бонанно, Дженовезе, Коломбо меня могли и опознать, а тут оставался шанс обменять девчонку на доллары, которые мне передали под расписку в торговом представительстве Советского союза и вернуться в Ленинград избежав крутых разборок.

Однако, я всё равно подготовился. Расчесал волосы прямо, щедро намазав их бриолином, чтобы блестели и казались темнее, купил в аптеке массивные очки в роговой оправе, короткие брюки в обтяжку, тесную рубашку в бело-красную ёлочку воротник которой сдавливал шею и делал лицо красным и дурацкий тёмно-зелёный пиджак. Посмотрел на себя в зеркало и вздрогнул. Ну что за отвратный тип на меня смотрел. Да, ещё шнурок на ботинке развязал будто привык так ходить, пусть лучше на него смотрят чем в лицо вглядываются. Итальянцы нерях не уважают, а значит противника во мне до последнего момента не увидят.

Созвонился с похитителями, и они назначили мне встречу в «Мадонне» - забегаловке средней руки в Бронксе. Не центр города, копы тут все были прикормлены. Стреляй не хочу. Хорошооооо…

У входа меня встретили двое плечистых парней в шерстяных костюмах от «Марко Леано» и кожаных туфлях с острым носком от мастера стильной обуви «Роберто Конте». Обыскали конечно, как следует, но я оружие не взял. Ничего мне не грозило. Даже если заартачатся, попросят добавки, им нужен будет кто-то кто передаст требования. Как думают итальянцы я знаю, ни один год на них проработал.

Самого дона конечно тут не было. Зачем тогда нужны капо. Санторо - капитан Лукьезе встретил меня за столиком у окна наворачивая горку жареных куриных крылышек в кисло-сладком соусе. Забранную у меня сумку с деньгами охрана передала ему. Глянув на новенькие купюры, он хищно по-акульи улыбнулся ртом полным острых мелких зубов.

- Деньги счёт любят. Аполо посчитай.

Пока крепыш с шеей толщиной с моё бедро изучал доллары, Санторо забросив в рот целое крылышко и схарчив его вместе с косточками, бросил угрюмому громиле с лохматыми чёрными бровями замершим справа от него:

- Марчетти, приведи девчонку. Пусть убедится, что с ней всё нормально. Всё без обмана.

«Пятеро бойцов и бармен за стойкой, которого тоже со счетов списывать нельзя. А ещё кто-то кашляет в соседней комнате», - посчитал я стараясь выглядеть как можно испуганнее. С этим у меня всегда была проблема. Не из-за того, что бесстрашный (в Алжире попадал в такие переделки, что и струхнуть было не грех), но тут дело другое, ибо публику эту я и раньше не особо боялся. Стыдно как-то. Они же просто обыкновенные жлобы и жулики в красивой обёртке. Именно поэтому Грассо меня и держал при себе. «Никакого почтения к людям чести, но и страха перед ними в тебе нет, Джерри. Не знаю хорошо это или плохо», - всё повторял жадный толстяк. Судя потому, что отправился на тот свет он не цельной тушкой, а разорванный на сотню кусочков из-за взрыва собранной моим приятелем безногим сапёром бомбы, наверное, всё-таки плохо. Но тут согласитесь, смотря для кого…

Ребекка оказалась десятилетним белокурым, голубоглазым ангелом с синей лентой в волосах. Девочка даже не пыталась вырваться из рук тащившего её за собой преступника, но в глазах её не было испуга, скорее детское упрямство. В общем внучка Купера мне понравилась.

Лёгкое движение замаранной соусом руки и Марчетти утащил внучку инженера в коридор справа от входа.

- Передай своим красным, что ещё двадцать тысяч и можете забирать девочку.

Окружающие его итальянцы в модных костюмах дружно заржали.

- Но мы так не договаривались… - начал я, театрально трусливо втягивая голову в плечи.

Аполо позади хотел было меня ударить кулаком по голове, но передумал, побрезговав мараться о блестевшие бриолином волосы.

- В общем ты всё понял, - вытирая пальцы салфеткой закончил трапезу капо. - Передавай привет дедушке. Срок тебе неделя. Вышвырните его отсюда парни!

* * *

Неделя — это долго. Девочку увели внутрь здания. Наблюдение, (мы с Мазаем следили за «Мадонной» посменно) не установило, чтобы её куда-либо увозили. Значит держат внутри.

Через двое суток я решил, что с меня хватит и выспавшись отправился в дорогое ателье на «Манхеттене» где прикупил себе чёрные длинноносые туфли от «Амедио Тестони», шерстяной костюм-тройка «Бенутти», шляпа «Винченцо Плато» и новенькое тёмно-серое пальто из кашемира «Цезарь» (просто мой любимый «Канали» оказывается уже пару лет как не продавался – фирма разорилась и хозяин вернулся в Италию). Красный галстук конечно тоже не забыл.

- И зачем надо было тратить такие деньжищи на эти тряпки? – разглядывая меня удивлёнными глазами спросил Мазай - пролетарская душа.

- Зато теперь я смогу подойти к ним не вызвав подозрений и не попав по огонь Томми-ганов. Вылезай давай, мне машина нужна! – сказал я вытряхивая напарника из салона автомобиля.

Бордовый «Ford A-Model» плавно подкатил к крыльцу «Мадонны», и я не торопясь вылез из машины. Потянулся, зевнул под заинтересованными взглядами парочки головорезов, потом достал носовой платок и протёр им и без того чистую обувь. Продемонстрировав бойцам Санторо кобуру под мышкой я с улыбкой поднял руки вверх, а затем произнёс на итальянском:

- Cane non mangia cane!

Что-то вроде нашего «ворон ворону глаз не выклюет, сицилийская пословица которую традиционно произносили чтобы пройти мимо охранников нёсших стражу во время собрания Комиссии. Вспомнил я пароль наобум, но вот ведь, что удивительно, тот сработал. Ребятки взяли и разошлись в стороны. Только спустя мгновение, когда передо мной уже распахнули дверь, в головы их закралось справедливые сомнения и один даже положил мне тяжёлую руку на плечо.

Нож разрезал горло одного из головорезов, а второму воткнулся прямо в ухо.

И всё же совсем чисто сработать не получилось. Изнутри тут же раздался окрик:

- Кто там Кваттроки? Уснули что ли?

Пара «Кольтов М1911» в моих руках ожила одновременно. Двоих успевших выхватить пистолеты стрелков я уложил на месте, ещё одного снял выстрелом в пах, двигаясь боком вдоль стены зала кафе. За спиной моей разлетались стулья, ломались столики, в мелкие осколки разлетались пепельницы, солонки и перечницы. Но это ничего, главное не оставаться на месте, всё время двигаться и метко стрелять. Последняя пуля была израсходована на Санторо. Тот своей грязной лапой потянулся к лежащему на столе рядом с ним револьверу. Теперь через дырку в ладони он вполне мог любоваться на что угодно.

Из той самой комнаты слева где я слышал кашель по мне открыли огонь сразу из двух пистолетов. Некстати чихнул из дробовика бармен за стойкой. Присев за одним из столиков, я быстро перезарядил пистолеты, а затем зажав один из них под мышкой достал из кармана гранату, вырвал чеку, и… метнул её в дверь.

БАБАХ! – на пару секунд мои уши заложило, но я всё-таки был куда привычен к взрывам гранат чем мои противники, когда с потолка посыпалась пыль, а взрывная волна пронеслась по залу я, прицелившись в бармена отправил ему пулю в грудь, а затем расстрелял вечно угрюмого Марчетти присевшего за музыкальный автомат у стены.

Перегнувшись через стойку, я выстрелил в голову пытавшемуся подняться бармену и заглянув в коридор справа вернулся к Санторо.

- Где девочка?

- Её здесь нет! – кривя толстые губы от боли прошипел он.

БАМ! – пистолетная пуля вдребезги разнесла колено капо из-за чего крупные слёзы брызнули в разные стороны.

- Не ври мне! Сколько человек ещё в здании?

- Двое… - просипел тот понимая, что шутить с ним никто не намерен.

Позади что-то хрустнуло, и я дважды выстрелил в мелькнувшую тень. Кто-то застонал и рухнул на пол в коридор.

- Теперь один!

- Зови его! – я встал за спиной капо. Один из пистолетов упёрся ему в спину, другой больно ткнул стволом в ухо.

- Foscolo porta la ragazza!

И в этот момент длинная очередь из пистолета-пулемёта Томпсона хлестнула над нашими головами разбив витрину с распростёршей руки в сторону улыбающейся Мадонной. Одна из пуль угодила точно в переносицу Санторо, однако я не позволил трупу упасть. Закрывшись им и выставив пистолеты справа и слева от тела я расстрелял магазины целясь в мужчину в зелёном пальто.

Склонившись над захлёбывающимся кровью стрелком с удивлением узнал в нём одного из подручных дона Бонанно.

- Юнкер? – в глазах Фосколо перед смертью загорелись искорки удивления.

- Обознался. Младший лейтенант ОГПУ Евгений Вяземский, - произнёс я нажимая на спусковой крючок.

* * *

Когда я открыл металлическую дверь кладовки девчонка, пристёгнутая за руку в углу помещения к батарее, вскрикнула, скорчилась, но глаза не закрыла.

Отстегнув наручники, ключ от которых я нашёл у умирающего в коридоре толстяка вооружённого длинноствольным револьвером, я сунул девчонке в руку вязанного жирафика с глазами бусинками, который мне перед отъездом передал её дед.

- Ребекка, я приехал, чтобы отвезти тебя к дедушке. Со мной ты в безопасности.

Та, рассмотрев игрушку прижала её к груди, моргнула голубыми глазами и протянула мне узкую горячую ладошку.

Сразу мы не уехали. Быстренько поднялись на второй этаж в кабинет Санторо где из его сейфа я забрал деньги (я между прочим за них расписывался) и какую-то шкатулку с драгоценностями. Купюрами там даже больше было. Но это ничего. Нам ещё Днепрогэс строить, ещё что-нибудь. Мало ли…

* * *

- Лейтенанта может дадут! – улыбнулся Мазай пожимая мне на прощание руку. – Заслужил!

- Не скажешь даже, что из меня плохой переговорщик? – рассмеялся я, обращаясь к своему напарнику.

Тот неожиданно стал серьёзным, выпрямился, словно на плацу, кашлянул в кулак, и сказал:

- Товарищ Иванов знал кого сюда послать.

- Логично.

Трап быстро убрали, и мы вместе с Ребеккой поплыли на маленьком буксире на один из островов неподалёку от статуи Свободы возвышавшейся над берегом, там нас должен был забрать гидроплан.

Разглядывая проплывающие мимо кораблики, падающих вниз, а потом взмывающих вверх с рыбами в лапах чаек, мы с удовольствием лопали фисташковое мороженное. Я со своим уже справился, а вот Ребекка пока проигрывала бой испачкав мордочку зелёной кашицей.

- Лопай мороженное, там куда мы едем такого пока нет, - сказал я девчонке погладив её по голове рукой.

- А что есть? – смешно расширив глазки уставилась на меня она из-за чего огромный рожок замер в воздухе.

- Всё остальное есть…

Цикл Юнкер

ГЛОССАРИЙ:

· Foscolo porta la ragazza! (итал.) – Фосколо приведи девчонку!

· Cane non mangia cane! (итал.) - Собака не ест собаку!

Центурия идёт вереницей по высохшему руслу мёртвого ручья. Тяжёлые подошвы калиг, подбитые металлическими шипами, похрустывают по разноцветной гальке когда-то гладко отшлифованной водой. Здесь тоже была жизнь, весело журчал поток, разбрасывая во все стороны капли живительной влаги, на водопой спускались животные. А что сейчас? Сейчас только покрытые мхом деревья с обеих сторон русла мрачными стражами взирающие на чужаков, и тревога, повисшая в воздухе.

Меня зовут Марк Руций Барр, но здесь я всем известен как Квинт Несговорчивый - солдат VI легиона. Позади меня, закинув за спину поклажу плетётся толстяк Летнул, впереди с пилумом на костлявом плече, виляя из стороны в сторону, стервец Катон.

Облизнув шершавым языком потрескавшиеся губы, я прошептал:

Я от брата убегу

На холмы гулять пойду

- Эй, Катон, тебя ноги не держат или дороги не видишь? – гаркнул с опустившего почти до земли морду коня тессарий Кальв Тарпей.

- Так нет тут дороги, командир! – только повернув шею в сторону офицера, произнёс наглец. - Одни камни, да щебень. Ноги переломать можно.

Это надо же, даже не остановился, не поприветствовал командира! Раньше Катона неминуема ждала бы порка витисом. Десяток ударов центуриона по спине жезлом вправили бы ему мозги, но наш центурион мёртв, а его доспехи и оружие тащу я на своём горбу.

- Вот и иди по камням и щебню. Не виляй ты, ради Юпитера!

Катон только хмыкнул, но петлять между валунами перестал.

Я с козлёнком на лугу

Прогуляться побегу

- Квинт, а с тобой-то что? – на этот раз окликнули уже меня.

Сделав шаг в сторону, я повернулся к тессарию и, задрав подбородок, от чего завязки шлема больно врезались в шею, произнёс:

- Всё хорошо, командир. Иду прямо, никуда не сворачиваю.

- Ну-ну. А чего ты там бурчишь себе под нос?

- Детскую считалочку, командир. Её сочинила моя сестра.

- Скучаешь, понятно. Ладно, сестра… это хорошо, - поправив заскорузлую от крови тряпку, которой было перевязана его левая рука, он взглянул на пролетающую в хмуром небе стаю птиц.

Я знал, что у Кальва Тарпея нет родных. Точнее до недавнего времени они были, но погибли в ходе набега варваров год назад. Рим отблагодарил верного легионера за десять лет примерной службы, наделив его участком земли на Севере. Кто ж знал, что дикари считают эту землю своей.

Я его помою в речке

Высушу его на печке

- Как там дела, тессарий? – нас нагнал опцион Дентан принявший командование после смерти центуриона.

Его красивые русые волосы были мокры от пота, а серо-голубые глаза на смуглом лице будто бы потухли.

- Всё тихо, опцион! – вскинул руку Кальв Тарпей. - Противник не замечен.

Похлопав своего белоснежного скакуна по шее и так и не дождавшись от того привычного довольного ржания, конь - точно так же, как мы умирал от жажды, Дентат хриплым голосом произнёс:

- Держать ухо востро. Разведчики всё ещё не вернулись, мало ли что. Может заплутали, а может…

- Конечно, опцион. Я вас понял.

Расчешу гребёнкой

Накормлю соломкой

Эх! Был я ремесленником из Торгового квартала проживавшем в небольшом доме на Зелёном холме сразу за Дымным карьером. Жилось мне небогато, зато спокойно - мать, сестра, Облепиха, друзья. И чёрт меня дёрнул свернуть челюсть этому Бестию Малицию из-за малознакомой девчонки. Нет, Маргарита, конечно, была хороша, слов нет, но стоило ли она тюрьмы?

- Квинт, а Квинт, ну обернись же! – ткнул меня в спину Летнул, дёрнув красными от долгой ходьбы щеками. – Дай попить! Я знаю ты запасливый.

- Отстань! Чего ещё выдумал? Всё ещё вчера выпили! – отмахнулся я от сослуживца, звякнув пластинчатой бронёй, и расстегнул ремешок шлема, а затем вообще снял его с головы.

Избить патриция это тебе не кот чихнул. Решение по мне приняли быстро и отправили на полтора года на каменоломни. Юлия – моя сестра и Облепиха - её ручной козлёнок, несколько раз приходили ко мне. Сбивая ножки, она вставала затемно и уже после полудня стояла у Старой дороги с котомкой, внимательно вглядываясь в колонну закованных в кандалы пленников, мелкими шашками двигающихся вперёд.

Мы напьёмся молока

Поиграемся слегка

А потом она пропала, и я узнал, что мама заболела. Когда предложили идти в армию - началась новая война в Галлии, не задумываясь, согласился. Пусть ты заключал контракт на десять лет службы, зато тебе давали восемьдесят сестерциев и разрешали проститься с близкими.

К маме я не успел (только и осталось у меня от неё простенькое медное распятие – символ нового бога, в которого я не слишком верил), но хоть похороны провели, как надо и долги все заплатил. До сих пор щемит сердце, когда вспоминаю как Юлия и Облепиха провожали меня. Долго махали вслед рукой и крупные слёзы катились по щекам сестры. Конечно, я обещал ей вернуться. Шесть лет прошло. Наверное, сейчас она уже жена, мать, а я вот всё тот же неудачник, подразделение которого попало в засаду и еле-еле спаслось бегством от кровожадных варваров. Впрочем, не кровожаднее нас. В конце концов, это мы к ним пришли, а не они к нам.

За эти годы мне удавалось дважды выслужиться до дупликария, но каждый раз что-то шло не так - то попадался жадный опцион, то все планы рушил мой отказ закрывать глаза на нарушение дисциплины.

И всё же мне надо вернуться. Сдержать слово. Ну хоть раз! Обнять сестру, племянников, сходить на могилу матери. Да мало ли чего ещё. В горле словно камни перекатывались, хоть бы глоток воды, пусть прогорклой, мутной, но воды…

Тииу! Я слышу звук натягиваемой тетивы, я вижу движение в кустах шиповника справа, я чувствую запах пота разгорячённых тел воинов, давно лежащих в засаде и прелой листвы, в которой они прятались. Нет, мне не успеть бросить пилум, копьё не долетит до врага, поэтому рука моя берётся за рукоять гладиуса мёртвого центуриона и вынимает его из ножен, а губы завершают детскую считалочку сестры.

Раз, Два, Три Четыре, Пять

Будем брата вместе ждать!

Пианист тихо что-то бренчал в углу зала с вожделением поглядывая на девушек-танцовщиц, крутившихся на сцене. Особенно ему приглянулась зеленоглазая блондинка с острыми грудками в коротком облегающем фигуру платье с нашитыми на поверхность серебряными рыбками. Рыбки жили своей жизнью посверкивая при каждом движении из-за чего казалось будто морская волна пробегала по бёдрам, талии и груди красотки.

- Адель! Ну что ты как корова? Грациознее, грациознее поворачивайся! Мишель! Голову выше! – прикрикнул на девчонок длинноносый хореограф с зачёсанными назад чёрными волосами, в белоснежной рубашке с расстёгнутым воротом и походкой балерины. – Лара! Ты как всегда прекрасна!

- Что надумал? – прервал мои размышления Бонанно наверняка решивший, что я с вожделением пялюсь на его кобыл.

В пальцах дона усеянных перстнями всё ещё была кубинская сигара «Behike» стоимостью в несколько сотен баксов и размером с сардельку, но здоровяк не курил её, а только пожёвывал кончик крупными зубами.

Я только сейчас понял кого он мне всегда напоминал – жеребца. Особенно когда пытался улыбаться.

- Будто у меня есть выбор, - бросил я, повернув по часовой стрелке рукой бокал с виски «Johnnie Walker» лёд в котором почти уже растаял.

Бонанно откинулся на стуле и задрав раздвоенный подбородок к потолку громогласно заржал. Так что пианист, вздрогнув, на мгновение сбился с ритма. Всего на мгновение.

- Юнкер, ты всегда был сообразительным парнем, - хлопнул меня по плечу собеседник своей огромной ладонью. – И я это уважаю и ценю. Чтобы между нами не было недоверия покажу тебе кое-что.

Трижды звонко щёлкнув пальцами, так что в зале ресторана наступила гробовая тишина, а пианист, танцовщицы и хореограф, поджав хвосты убрались за сцену, дон прокричал:

- Марио! Документы!

Коренастый «capo» (капо) с квадратной головой в костюме-тройке вишнёвого цвета и в ярко-жёлтом безвкусном галстуке, положил на стол передо мной паспорт и ещё кое-какие документы. Рука капитана будто случайно легла на пистолет в кобуре на поясе.

Бумаги и вправду были в порядке. Я в этом немного разбирался. Но самое интересное было то, что фамилия, имя и год рождения вписаны не были.

- Да-да, - читая мои мысли покивал дон Бонанно снова вцепившись зубами в сигару. – Найдёшь кого-нибудь с красивым почерком и впишешь любое. Так и я его знать не буду и тебе спокойнее. Видишь, полное доверие, друг!

- Впишу сам, - произнёс я, закрывая паспорт и перехватив взгляд «capo» уставившегося на мой красный галстук (у меня хотя бы всё в тему и не режет глаз). Взглянув в мои глаза тот кашлянул и отвернулся.

- Ещё и образованный! – снова разразился смехом дон, продемонстрировав свой волевой подбородок. – Грасси недооценил тебя парень. Ну так что договор?

После того как покинул больницу в Чикаго я много где побывал. Пытался выбраться из страны, даже самолёт хотел угнать, но тщетно, меня искали все семьи. Границы захлопнулись. Это была охота. Но не такая на какую они рассчитывали. Никаких тебе загонщиков и лающих острозубых псов с капающей из пастей слюной, факелов в ночи, и радостных воплей егерей уверенных, что ты настигаешь жертву прямо сейчас насладившись её страданиями. Я не доставил им такого удовольствия, ведь пара перестрелок на шоссе на скорости сто километров в час не в счёт. Я спрятался. Спрятался на самом виду. В Нью-Йорке.

- Договор, - кивнул я на этот раз сдвинув стакан с виски в противоположную сторону. - Что я должен буду сделать?

* * *

Бонанно мечтал занять место Дженовезе давно, но на беду того поддерживали другие доны и вести войну не только со старым соперником, но и ещё четырьмя семьями Альфредо было не с руки. Да что там - всё по любому закончилось бы печальными некрологами в «Тhe New York Times». Поэтому жеребцу и был нужен я – одинокий стрелок без хозяина.

Слышали о том, что враг моего врага мой друг? Вот это как раз про нас. Ведь жирный ублюдок Валентино Грассо которого я взорвал в Чикаго был кузеном Марко Дженовезе.

Три дня я потратил на наблюдения за «Чёрной куницей» - ночным клубом и штаб-квартирой семьи Дженовезе и только убедившись, что готов, отправился домой, чтобы выспаться и принять душ.

* * *

Нет, домик на Каштановой 32 настоящим домом конечно не был. Это укрытие мне предоставил один из армейских товарищей семья которого раньше проживала в Нью-Йорке ещё до великой депрессии. Когда в «Большом яблоке» стало по-настоящему голодно, они покинули город уехав на ферму деда, да так там и прижились.

Высокие раскидистые деревья (потерявшие большую часть листвы, либо сменившее её с ярко-зелёного на красно-жёлтый) выстроившиеся в два ряда вдоль дороги, уютные домики с ажурными крылечками в которых проживали большей частью хорошие, честные люди (не то что я) и прогуливающиеся в сквере рядом семьи, напоминали мне о настоящем доме. О России! А царская она или советская мне было плевать. Я всё чаще ловил себя на мысли, что строю планы по возвращению на родину, забираю мать с сестрой из Парижа и увожу в Петербург. Правда сейчас он кажется называется Ленинград.

Не думайте, что я был идиотом безоглядно доверяя Бонанно. Совсем нет, я даже был уверен, что дон попытается обмануть меня или убить. Но, во-первых, у меня не было другого выбора и все возможные варианты я уже исчерпал, а во-вторых, одно было несомненно: Альфредо точно не вынесет на свет божий нашу маленькую с ним тайну замарав себя причастностью к убийству Марко Дженовезе, а это значит, что справляться со мной ему придётся в одиночку…

* * *

Три самое лучшее время. До открытия клуба ещё пять часов, посторонних в здании нет, а ужин, на котором часто решались деловые вопросы только что подошёл к концу. Нажравшийся противник, так себе противник. Это я ещё с Французского легиона помнил.

Я подготовился как надо. Пистолет-пулемёт Томпсон с двумя дополнительными барабанными магазинами на пятьдесят патронов и ещё парочка новомодных – коробчатых, на двадцать, мой любимый «M1911» и четыре французские «F1» в карманах плаща. Последние достать было труднее всего и чего только мне вместо них не предлагали.

Захлопнув дверь старенького зелёного «Форда» с помятым задним левым крылом и заляпанными грязью номерами (таких по улицам Нью-Йорка сновало немало) я, спрятав «Двигатель торговли» под одеждой широкими шагами перешёл улицу направляясь к лестнице в три ступеньки ведущей внутрь «Чёрной куницы». Это был не парадный вход, а боковой, но даже здесь дежурил охранник в коричневом пиджаке «Barney Оlly» с заострёнными лацканами, брюках с двойной подгибкой снизу и в остроносых туфлях «Аmori» с диагональной шнуровкой.

Шляпа моя была опущена на лоб и только красный галстук и полы пальто развевались на ветру.

- Приятель ты заблудился? - дохнул он в меня дрянным дымом «Lucky Strike» и сквозь это облачко «picciotto» прямо в глаз по рукоять вонзился клинок моего армейского стилета с потёртой деревянной рукоятью. Ловко поймав готовое повалится на землю тело, я толкнул ногой дверь и затащил чуть подрагивающего конечностями бойца внутрь.

Оглядевшись, обнаружил у стены металлический совок ручкой которого заклинил засов на двери. Теперь не сразу смогут открыть. Дверь крепкая.

Переведя дух, я перекинул ремень «Томпсона» через шею, чтобы пистолет-пулемёт оказался у меня на груди стволом вниз, а затем потянув затвор на себя, тем самым поставив на боевой взвод, вслух произнёс:

- Кажется желанная дичь превратилась в охотника.

* * *

В клубе было ещё два входа. Парадный, к которому я сейчас и направлялся, и тот что за кухней, ведущий на задний двор к мусорным бакам и пустырю.

Только оказавшись в фойе, я встретил первое сопротивление. Увидев меня парочка горилл выхватила кольты, но короткая очередь из Томми-гана заставила их упасть на пол обливаясь кровью. Выудив из кармана пальто гранату, я выдернул кольцо и забросил её на площадку располагающуюся над дверьми. Там виднелась лестница и маленький люк позволяющий выбраться на козырёк, на улицу, чтобы развешать на специальном стенде метровые буквы светящиеся в темноте.

Пол под ногами вздрогнул. От взрыва вся эта конструкция рухнула, надёжно заблокировав дверь. Но это пока не сказка, а присказка.

Почти бегом я бросился к кухне, чтобы не дать бойцам Марко эвакуировать его в безопасное место. Впрочем, глава семьи Дженовезе не такой. Он захочет лично выпустить кишки дурню, посмевшему покушаться на него. На это и весь расчёт.

Раскалённый ствол «Томпсона» выдал ещё одну короткую очередь и под ноги мне свалился очередной «picciotto», а потом второй, выскочивший из коридора ведущего в столовую, где сейчас и должны были находится преступники.

Забросив в проход гранату, и не дожидаясь результатов взрыва, я добрался до кухни и заглянув внутрь убедился, что там никого нет. Шкаф со сковородками и посудой с грохотом рухнув на пол временно перегородил дверь.

Позади забухали дробовики. Интересно в кого они стреляю идиоты? Проверив на прочность дело своих рук, я двинулся в обратный путь.

Спустя несколько секунд над головой моей пролетела пуля расколовшая кафель облицовывающий стену. В ответ я дважды коротко нажал на спусковой крючок поразив сразу троих нападавших. Все с пистолетами, не более. Пригнувшись, крадучись, готовый в любой момент прижаться к стене или рухнуть на пол, я двинулся по коридору вправо - попытался зайти в столовую с другой стороны.

Свинец как горох забился в стену, возле которой я стоял мгновение назад. Сказочки всё же кончились. Всё гладко не бывает, мне ли не знать. Скрывшись за углом, я высунул «Томпсон» в сторону палящих по мне и опустошил первый магазин. Судя по воплям боли и проклятиям пули нашли себе цель.

Сменив магазин я бросился обратно по коридору и вернулся в тот самый проход куда я забросил гранату перед посещением кухни.

Двое убитых, оторванная нога, кисть, чьи-то размотанные кишки… кажется ещё жив. Удерживая в руке пистолет-пулемёт я из «M1911» добил беднягу.

Какое-то время я снова крался, стараясь оставаться в тени (на моё счастье лампы освещавшие помещение уничтожило взрывом), а затем куски стены, песок, щепки полетели мне на голову и за шиворот. Стреляло сразу трое или четверо. Каким-то чудом в полумгле меня не задело.

Чур, мою сказку не перебивать; а кто ее перебьет, тот трех дней не проживет! Дважды огрызнувшись короткими очередями, я упал на живот и тут уж ловя в открытый прицел спрятавшихся за перевёрнутым столом гангстеров вжал спусковой крючок в рукоятку управления огнём.

Достреляв до железки откатился в сторону и чуть было не угодил под револьверную пулю долговязого бойца в синем шерстяном костюме-тройке и лакированных «Fago». Судя по одёжке, капо, не меньше.

Оттолкнувшись ногами от стены, я проскользил на спине по гладкому паркетному полу всадив стрелку пулю из пистолета прямо в пах. Тот только гримасу скорчил, но всё же успел нажать на спуск оружия. Плечо больно обожгло. Не страшно. По касательной.

А вот и столовая. Пнув туда валявшийся под ногами стул, я с удовлетворением наблюдал как его разнесли в щепки сразу несколько стрелков. Что ж, окон тут нет. Это помещение внутри клуба выбирали специально. Прижавшись к стене, я недолго думая забросил внутрь ещё одну гранату.

Бахнуло так бахнуло. Покашливая от дыма, переступая через трупы, я одиночными добил раненных и направился к ползущему к алтарю святой Марии дону Дженевезе. Я уже видел его, дважды, когда тот приезжал к нам в Чикаго по делам.

- Юнкер! – почти прорычал тот закашлявшись кровью. Треугольные осколки перебили ему ноги и угодили в грудь. – Как ты посмел мра…

Но на беседу меня что-то совсем не тянуло, да ещё и глаза слезились от дыма и пороховых газов. Я же сюда не разговоры разговаривать пришёл. Трижды я спустил курок и тяжёлые пули сорок пятого калибра буквально на куски разнесли голову Дженовезе с глубокими голубыми глазами и широким лбом скорее подходящие больше философу, чем бандиту.

Дело сделано. Или лучше так: вот и сказочке конец, а кто слушал молодец! А теперь на крышу.

* * *

Встреча происходила в лунную ночь в заброшенном гараже на окраине города. Но не думайте, никакой романтики. Здесь воняло прогорклым маслом, бензином, крысиным дерьмом и предательством…

- Русский, ты там целую войну устроил! – Алфредо повыше поднял воротник пальто, ибо в разбитые окна залетал холодный ноябрьский ветер. - Это совсем не похоже на гангстерские разборки. Мы так не договаривались.

- Надо же? А как же классный парень? Друг? Всё? Больше не нужен? – улыбнулся я, выдергивая из гранаты чеку тут же легшую в широкую ладонь изумлённого Бонанно.

Телохранители дона, явно заранее проинструктированные открыть по мне огонь по еле заметному сигналу – тройной чих, сжатые в фигу пальцы, да мало ли что ещё можно придумать (не зря же они так красиво обступили меня с трёх сторон), испуганно уставились на босса, который тоже что-то побледнел и покрылся потом.

- Документы! – потребовал я, вытягивая кулак с зажатой «F-1» вперёд.

* * *

Вроде бы преследовать меня было некому, но всё-таки билеты я купил в самый последний момент. На всякий случай.

- Дамы и господа зайдите пожалуйста внутрь иначе промокните! Начинается дождь! – позвякивая колокольчиком мимо прошествовал стюард в смешной шапочке.

По-настоящему я поверил в то что всё закончилось только тогда, когда берег остался позади, а преследующие нас чайки успокоившись полетели по своим птичьим делам. Солёные капли попали в рот оставив горечь во рту, но это не расстроило меня. Скорее наоборот. Теперь бы уговорить девчонок…

Несмотря на то, что корабль плыл во Францию впереди мне мерещились шпили и купола Петропавловского собора.