toplap82

Однажды, вернувшись домой и открыв дверь, Семеныч услышал голос супргуи, которая оживленно общалась с каким-то мужчиной. Не снимая ботинок, он направился на кухню. За столом сидели его половина и представительный мужчина в костюме, он поздоровался.

- Коль, это Виктор Сергеевич – представила гостя Марина
Семеныч пожал гостю руку: Чем обязан?
- Виктор Сергеевич нам поможет уехать – ответила за гостя жена.
- Куда? – удивился Семеныч
- В Израиль!
- Ты в своем уме? Какой к чертовой матери Израиль? – воскликнул Семеныч.
- Такой. Я не хотела тебе говорить, но я уже все решила, нам нужно уезжать. Тут будет только хуже. Я продала все золото и кое-что из вещей, дачу выставила на продажу, квартирой займется Виктор Сергеевич уже после нашего отъезда – сказала Марина
- Не посоветовавшись со мной? Легкой жизни захотелось? – орал обезумевший интеллигент.
- Легкой? Да я с утра до вечера на двух работах пашу, и ничего, ничего не меняется… Я устала. Я всю жизнь работаю не разгибаясь, могу я хоть умереть спокойно, не выслушивая речи про то, как будет хорошо и про то, как «обалденно» мы живем? – сверкала бешеными глазами Марина на мужа.
- Все так живут! – крикнул он.
- Я устала быть как все, устала, понимаешь? Ты посмотри на себя? Профессор - ящики разгружает! Все, все уже говорят, что скоро всё рухнет, тогда конец, понимаешь, конец? Поехали, представь, что это просто командировка, длинная командировка – не собиралась уступать гневная супруга.
- Откуда ты про ящики знаешь? Конца не будет, надо бороться. Командировка… – неожиданно сдался и поник Семеныч, поняв, что его раскрыли.
- А что ты еще можешь до 12 ночи делать? Сидеть в своем НИИ, в котором тебя за 30 летнею службу чуть ли не в ранг лаборантов перевили? Или может любовницу завел? Да и с кем бороться? – задала неудобные вопросы Марина.
- На работу звонила… - лезя в холодильник, ворчал Семеныч: точно звонила.
- Господи, Николай, я тебя лучше, чем себя знаю... Мне однокурсница еще в день, когда твой отдел закрыли, позвонила и рассказала. А про склад догадалась – демонстрировала женскую интуицию жена.
- Бабы, блядь – первый раз за всю жизнь выругнулся Семеныч, доставая водку.
- Все, Коль, успокаивайся и послушай Виктора Сергеевича, он расскажет, что и как надо делать. Поверь мы вернемся, говорю тебе представь, что это просто коммандировка!

Виктор Сергеевич был персонажем уникальным, встреча с ним была редкой удачей. Марина не рассказывала Николаю, что второй работой, которой она занималась, была уборка квартир людей, у которых при любой власти и во все времена было все в порядке. Они знали, куда нужно входить, откуда выходить, где брать и как прятать. Виктор Сергеевич был тем человеком, который помогал согражданам покинуть рассыпающиеся Родину, несмотря на все запреты, подписки и грифы секретности. Одним взмахом руки он превращал русских в евреев, а не выездных - делал самыми, что ни на есть выездными. Причем цепочка его клиентуры тянулась от Москвы до Владивостока, впоследствии этот человек станет не просто богатым, а супер богатым, но дело даже будет не в этом. У него на руках будет компромат на всех - кому он устраивал выезд и документы.
Гость рассказал супругам схему выезда, описал им, что их будет ждать в новой стране, пояснил, что можно увести с собой, а что лучше оставить тут.

- А бумаги можно – спросил Семеныч.
- Какие бумаги? – удивился гость.
- Я сейчас – и он умчался в комнату.
Принеся пару увесистых папок, он протянул их Виктору Сергеевичу. Тот раскрыл папку и взял оттуда лист:
- Какие-то металлы, обработка… Что это, вообще? – вопрошал он.
- Это? Труды по редкоземельным металла, драг. металлам, камням – ответил хозяин.
- Понятно… Берите с собой конечно, если не лень тащить будет – улыбнулся гость.
- А как же секретность? – засомневался Семеныч.
- Секретность… Да, ваша супруга говорила, что вы не от Мира сего. Вы действительно не понимаете, что в стране происходит? Николай Семеныч, уважаемый, извините за прямоту - всем насрать на ваши труды, металлы и камни какие-то мифические. Не лень тащить, как я сказал, тащите Бога ради – вложив обратно лист в папку, Виктор Сергеевич сделал безразличный вид.
- Действительно, Коль, что ты как маленький, который про игрушки спрашивает, можно их взять с собой или нет? – вторила всеведущему супруга.
- Игрушки? Игрушки? Это труд! Труд всей жизни! – Семеныч затрясся, и ушел в комнату, захватив с собой свои драгоценные папки.
- Не обращайте внимание, наука – вздохнула Марина
Гость лишь кивнул и продолжил свой монолог про выезд. В конце он озвучил цену за свои услуги. "Отъезжающая" согласилась и передала часть суммы…

Через несколько месяцев супруги стояли в аэропорту Тель-Авива. Чужая страна, чужой язык, чужой климат, чужое все, но это чужое почему – то казалось спокойнее, чем своё. Семеныч выглядел, как инопланетянин, которого судьба закинула на другую планету, он прижимал к себе свой потрепанный портфель и опешившим взглядом смотрел по сторонам. Вид наших иммигрантов напоминал вид домашних животных, выпущенных на волю. Им было все дико интересно, но подойти и попробовать, «понюхать», потрогать они не решались. После прохождения всех процедур и получив первые местные деньги, группа начала собираться у выхода из аэропорта. Вновь прибывших определяли на земли, которые граничили с Палестиной. Туда предстояла довольно долгая дорога на автобусе, поэтому администратор просила всех подкрепиться и взять воды.

- Можно? – и Семеныч, как ребенок показал пальцем на какую-то, маячившую невдалеке, закусочную.
- Конечно – улыбнулась Марина
- Там дорого, наверно – тут же, испугался идеи, Семеныч.
- О Боже, не успели прилететь, уже еврея включил – засмеялась Марина
- Ни еврей я, и вообще - не хотел я сюда приезжать, всё ты придумала – злился голодный мужик.
- Да иди уже, возьми что-нибудь поесть, я тут с вещами постою.

Загрузившись в автобус, иммигранты поехали на своё новое место жительства. Люди были разношерстые, были и богатые цеховики и цеховички, которых выделяло огромное количество золота на руках, шеи, ушах - была бы возможность, они одели бы его на ноги, и на голову. Были и среднестатистические советские граждане. Большая часть сограждан молчала и оглядывала Израильские пейзажи, в расширенных зрачках читалась какая-та безнадега. Да, они убежали, вырвались, но куда именно они вырвались- они не понимали. Были оставлены дома, квартиры, быт и все это променивалось на неизвестность и временное жилье от еврейского правительства. Мена одной мечты на другую, очередную - только называлась она: капитализм. По сути, те же «яйца», что и коммунизм, только с доступной едой и шмотками.
На середине пути у новоиспеченного эмигранта начало крутить живот от местной еды. Вода не помогала, таблеток не было.

- Марин, Марин – позвал шепотом он супругу.
- Чего тебе? – спросила дремавшая жена.
- Мне до ветру надо!
- Терпи – сказала Марина.
- Да не могу я, помираю! – не отставал с нытьем страдалец.
- Господи, как ребенок! Ну, попроси водителя остановить!
Семеныч замолчал на минуту.
- Марин, а Марин? Может, ты попросишь, а?
- Слушай, Коля, а может тебе еще штаны приспустить и на руках отнести? - прошипела Марина
- Ладно, ладно – и Семеныч, встав с места, пошел по проходу
- Куда вы? – прихватил его за локоть администратор группы.
- Мне того… надо – смутился Семеныч.
- Что Вам надо?
- Ну, в поле выйти – смущался Семеныч.
- Какое поле? Вы в своем уме? Сейчас доедем, будет вам поле и пальмы и все что угодно.
- Не доеду я – взывал к жалости Николай.
- Да в сортир он хочет, наверняка, интеллигенция недорезанная, по-человечески сказать не может – угадал какой-то пассажир:
- Слышь, мужик, тут свободная страна, если хочешь срать, так и говори, никто под ружьем в сортир не поведет.
- Вы в туалет хотите? – спросил администратор.
Зардевшийся стыдливым румянцем, Семеныч кивнул.
- Я скажу водителю, он на ближайшей заправке остановит - поучаствовал в проблеме гид.
- Я, я… Не дотяну в общем – сокрушался Николай.
- Ленин терпел, Христос терпел и тебе велел – насмехался попутчик.
- Понимаете, тут так не принято… Придется до заправки потерпеть – уже более строго, заметил администратор.
- Свободная страна… До ветру сходить нельзя – буркнул Семеныч и в раскоряку пошел на свое место.
- Свободная не значит вольная. Привыкай – сказал ему вслед мужик, который судя по виду, как раз и являлся цеховиком.

На заправке автобус остановился, гид сказал, что желающие могут выйти перекурить, сходить в туалет или магазин. На все про все есть 15 минут.

- Руки за спину? – хохмил мужик
Семеныч подорвался с места, как ужаленный…
- Портфель то тебе зачем? – крикнула вслед Марина.
- Там.. там, документы там – замялся на полпути к заветной цели Николай.
- Господи, обе эти папки с собой, что ли таскаешь? – удивилась жена
- Нет, они в чемодане спрятанные, тут тоже документы, их немного – прижал к себе портфель Семеныч.
- Оставь тут, кому они нужны? – предложила жена
- Нет! Ты задремлешь, а их сопрут! – нетерпеливо переминался с ноги на ногу муж.
- О, Господи! Да бери, бери, свои бумажки – махнула рукой Марина.
- Бери мужик, вдруг тут туалетная бумага в сортирах за шейкиили – уже ржал в голос мужик.
- У вас очень плоский и неуместный юмор – неожиданно гордо осек незнакомца Семеныч и пошел на выход из автобуса, прижимая свой портфель.

Оправившись, он сходил в магазин взял еще воды и купил мороженное, чтобы порадовать жену. Вся группа разместилась на своих местах и автобус тронулся.

- Представляешь Марин, тут все есть! И очередей нет. Как-то грустно, даже поговорить не с кем – вздохнул Семеныч
- Привыкнем – обняла его жена.
Семеныча сморило, дремала и Марина, через минут 30, Николай провел руками по своим коленям, открыл глаза посмотрел вниз, вокруг себя, заглянул даже за жену, которая сидела у окна.

- Портфель!!!!!!! – завопил он.
Марина и сидящие недалеко от них пассажиры подскочили от неожиданности…

В это время к заправке подъехал Мерседес, водитель остановился, вышел и учт

Серый плащ, чуть-чуть помятая шляпа, авоська и портфель брели по осенней Москве, которая готовилась переживать очередную перестроечную зиму. Ветер кружил листьями с легкостью жонглёра, то поднимая их вверх, то кидая вниз. В воздухе летал дух скорых и полных надежд перемен, но мало кто знал, что эти изменения приведут еще к более худшему результату. Только в России благие перемены могут быть к худшему, парадокс, но факт. Проходя, мимо стенда с газетами, человек остановился и бегло просмотрел заголовки: "Перестройка! Перестройка в массы! Сотрудники завода (такого то) готовы к Перестройке!" Отклеенный край газеты, при порывах ветрах то и дело закрывал половину общей фотографии членов политбюро, оставляя на обозрение только головы, которые напоминали бильярдные шары, стоящие на полке. Постояв еще минут 5, человек побрел дальше.

На город упал вечер, мужчина нырнул под арку и оказался в грязном дворе. Покосившийся металлический грибок, разобранная на доски песочница и лавки, от которых остались только железные каркасы и то, только потому, что они были забетонированы в землю на века. Перестройка! Он подошел к подъезду поставил на асфальт авоську, и открыл портфель. Достав оттуда фонарь, он попытался включить его, но тот сопротивлялся. Вынул батарейки, лизнул, кончик языка слегка кольнуло, засунул их обратно. Фонарь моргнул, потом засветил блеклым светом. Подняв с асфальта сетчатый скарб, мужчина со скрипом открыл дверь и вошел полутемный подъезд. Лифт уже давно не работал - чинить его никто не собирался, ламп на большей части этажей не было и даже, если они появлялись, то исчезали в течение нескольких часов. Наверно, по мнению людей и властей, Перестройка должна была проходить в полной темноте и стать таинственным сюрпризом.
Человек неспешно поднимался по ступенькам, освещая себе путь, тщательно ставил ноги, чтобы не споткнуться и не улететь головой вперед. Дойдя до своей двери, он открыл её. В проём повеяло котлетами, жареной картошкой и общей безнадегой.

- Я пришел.
В ответ была тишина, и только треск шипящего масла заполнял убогое пространство звуком. Из кухни в халате и с пучком на голове, держа в руках кулинарную лопатку, вышла женщина средних лет.
- Ну, поговорил? - встретила она вопросом, вместо приветствия.
- Понимаешь, сегодня не совсем удачное время для таких разговоров. Но потом, я обязательно… Обязательно – ставя портфель и авоську на обшарпанный пол - сказал мужчина.
- Потом, потом… Уже какой год, как все потом. Все люди, как люди - уже с квартирами, с машинами, с окладами. А ты все, как идиот, от получки до получки тянешь. Шляпу свою, видавшую виды, натянешь и идешь и ничего тебе кроме этой шляпы и не нужно- серый и в потоке серости. Над тобой, даже, голуби смеются во дворе.
- Весь этот проклятый НИИ на тебе держится, а ты не можешь, просто, прибавку попросить – брызнула в его сторону маслом с лопатки женщина
- Я, я… я.. - оправдывался, пожимая плечами мужчина : - Я правда хотел, но сегодня было собрание, говорили об экономии. Как-то не удобно, когда все согласились на всеобщее урезание финансов - идти и просить прибавку.
- Неудобно, жить как ты! – бросила женщина и, виляя огромным задом, пошла на кухню.

Абсолютно типичная пара советских времен: он - профессор из интеллигентной семьи, всю жизнь посвятивший себя науке, и она - тоже работник НИИ, приезжая, хваткая и властная; всегда знающая, как лучше, умеющая крутиться, обладающая острым умом, вернее даже практичной жизненной мудростью, которая присуща людям из глубинки. Всю жизнь она пыталась сдвинуть эту «глыбу» с места, подтолкнуть его на какое-то свершение, на которое он просто не был готов. Он выполнял свою работу идеально, придумывал, изобретал, но просить не умел. Вернее - не мог идти "с протянутой рукой", как он это называл. А просить надо было, и не просто просить, а иногда даже требовать. «Но».. А что «но»? Просить такие люди не умеют априори, а требовать и подавно. Поэтому жена, опять же в силу своей житейской понятливости, понимала это, и пилила его больше для проформы, нежели для того чтобы получить реальный результат.

- Иди есть – наворчавшись всласть, крикнула жена из кухни.

Он, помыв руки, шаркая тапками, пошел на кухню. Они ели молча, изредка бросая взгляды на телевизор "Юность", который передавал "вечномолодые" новости о том, как прекрасно жить в СССР, и каких высот снова достиг ЦК КПСС. Мужчина редко поднимал голову, понимая всю свою никчемность и бесполезность. Думал о том, что действительно уже надо идти и требовать, но еще одного «отказа» он скорее всего не переживет. Его руководство, как будто не замечало его успехов, открытий и кипучей альтруистической деятельности, считая его нововведения нецелесообразными, и даже губительными, настойчиво советуя оставаться в рамках его научной работы и не лезть в прикладную часть науки, пресекая на корню все попытки новаторства.
Ах, сколько бы он мог сэкономить стране, людям, сколько сберечь! Но кому это надо? Они призывают к экономии, а сами! – беспомощно сокрушался и протестовал его светлый ум.

Жена, как будто чувствуя его состояние, встала и ласково погладила его по голове:
- Да ладно, прорвемся. Помнишь в деревню ко мне ездили? Мама рассказывала, как коллективизацию переживали? Потом война… Перестройку уж точно переживем – вздохнула она.
В этот момент в дверь позвонили.
- Я открою – метнулась она на звук.
Не смотря в глазок, провернув «барашек» замка, она распахнула дверь. На пороге стоял сосед - классический московский алкоголик: в трениках, с кучной шевелюрой, веселым взглядом и при этом с несоответствующим внешним данным - надменным видом.
- Маришка – любовь моя! Привет! – радостно забасил он
- Что надо? Водки нет! – сурово сказала Марина
- А мне и не надо, у меня есть! - и он достал из-за спины бутылку шампанского и две бутылки, прозрачной как слеза, горячительной жидкости.
- Похвастаться пришел? – угрожающе сложив руки на груди, спросила женщина.
- Неа! В гости пришел! Где Семеныч? – засунув любопытную рожу в квартиру, и осматривая коридор, нетерпелива спросил алкаш.
- Ужинает Семеныч, и гостей не ждет!
- Да ладно, Маринка… Давай впускай, у меня новости. Уезжаю я! Кстати, долг принес тебе – при этом он лукаво и загадочно подмигнул хозяйке.
При последних магических словах, сердце хозяйки волшебным образом оттаяло и гость вторгся в кухню, звеня весело звеня бутылками,как тройка бубенцами. Выставив стеклянную тару на стол, он горделиво залез в карман спортивных портков и достал несколько замусоленных купюр и соизволил поприветствовать удивленного Семеныча:
- Здорово наука!
- Здравствуй, Мить – пожал руку гостю хозяин.
Любопытствуя, на кухню следом вошла Марина.
- Доставай стаканы хозяйка! Сегодня пьем по поводу – и Митя, с ловкостью " бывалого рыбака", выудил из тарелки самую крупную картофелину, отправляя ее целиков в губастый рот.
- Так что же это за повод такой? – залезая в буфет за фужерами, спросила Марина
- Я еврей! – неожиданно сказал Митяй.
- Ты? – не веря, усмехнулась Марина.
- Я, я… Теперь уезжаю. В Израиль… Эхх, пальмы, море - провел по невидимому горизонту рукой Митяй.
- Странный повод для радости – буркнул Семеныч.
- Какой есть. Увижу загнивающий Запад своими глазами – открывая бутылку, мечтательно продолжил гость.
- Да кому ты там нужен? Туда академики едут, ученые, писатели. А ты, кроме как "Зинка – сука", в подъезде, отродясь ничего не написал. Да и ученый из тебя, как из Колькиной шляпы сито – язвительно схохмила Марина.
- А что? Из шляпы Семеныча сито обалденное, давно всю моль проела. А «академик» я не хуже! Я академик среди автослесарей, любой движок по слуху чую, любую неисправность. Точно не пропаду. Вот дачу продал, документы почти готовы… - разливая водку, аргументировал Митяй
- Ты серьезно? – отставляя рюмку в сторону, сказал Семеныч.
- Абсолютно. А что? Я холостой, чего меня тут держит? – придвигая обратно оставленную рюмку, задал риторический вопрос Митяй
- Родина, страна! – ответил, на удивительный вопрос, Семеныч
- Страна, Родина? Сосед, а где она эта страна? В очередях стоит, да строем ходит. Надоело, пожить хочу, хоть немного. Да и пить может, брошу. Я ведь чего пью?! Потому что перспективы нет. Развития нема, понимаешь? Я что одну машину ремонтирую и имею 100 рублев в месяц, что 10 машин - те же 100 рублев приходит. Ради чего тут жопу рвать? – начал митинговать Митяй, смачно махнув рюмку водки.
- А идея? - все больше изумляясь преобразившемуся алкашу, вопрошал Семеныч.
- Идея? Какая идея? Не вижу я идей. Вижу, что по всей стране водку запретили - это, по-твоему, идея? – открывая шампанское, сказал Митяй
- И правильно сделали. Умные люди такое решили для того, что бы, такие как ты, не спивались! – нравоучительствовал Семеныч.
- Вот именно! Решили! А я не хочу, чтобы за меня решали, я сам хочу решать: Пить или не пить. Работать или не работать. И вообще, с чего это ты решил, что они умные? Где это написано, кем? Ими же и написано, что они умные, а я так не считаю! – не на шутку разошелся Митяй.
- Партия решила! – стукнул кулаком по столу Семеныч
- Партия сервелат лопает, пока ты мерзлую картошку тут экономишь! - и Митяй налил Марине шампанское.
- А ты видел, что они лопают? – прошипел Семеныч
- Видел, видел. Я в Кремлевском гараже 3 месяца работал – махнул рукой Митяй
- И выгнали тебя! И правильно сделали. Ренегат! – поставил точку в дискуссии Семеныч
- Ладно, хватит спорить. Если решил, поезжай. Может, и правда там устроишься – подняла тост Марина.
- Я с ним пить не буду! – буркнул Семеныч.
- Да ладно, Коль. Каждому своё – примирительно сказала Марина
Они выпили. После 5-ой рюмки - все слегка захмелели. За разговорами о стране и бытовухе прошло пару часов.
- А вы не хотите поехать? – неожиданно спросил Митяй
- Ку, куда? – икнула от неожиданного вопроса хозяйка.
- Ну, в Израиль, или еще куда-нибудь – пожал плечами находчивый сосед, лезя в сковородку за очередной котлетой.
Супруги переглянулись.
- Мить, ты в своем уме? Какой нам

Однажды позвонил приятель, с необычной просьбой:
- Сань, ты где? – послышался голос в трубке.
- Тебе подробно с описанием ответить или вкратце? – перекладывая телефон в левую руку, спросил я
- Начинается. Ты в Москве?
- Почти. Под Рязанью еду – ответил я, смотря в боковое зеркало
- И это почти по –твоему. – явно разочарованно сказал приятель
- Ну, если относительно Владика, то это реально почти в Москве. Я тебе говорил 1000 раз, если что надо, звонишь, говоришь. Получаешь ответ: хорошо или в пизду, в зависимости от просьбы и всё. Какая к ебени матери разница, где я? Если от меня что-то нужно – останавливаясь, сказал я
- Ладно, слушай. Помнишь, я в Молдавии играл за Атаки полтора года?
- Что-то припоминаю, там еще мэр этого города какой-то мутный. Тебя же там на деньги кинули? – спросил я
- Да, ну не суть. Короче, он сегодня позвонил и сказал, что может отдать долг
- Поздравляю. От меня то, что нужно? Помочь этот долг до Москвы, что ли донести? – не понимая свою роль, спросил я
- Почти. У тебя же есть грузовики, фуры. Ты рассказывал, что приятель у тебя хозяин компании по логистике, на халяву фактически может товар перевезти? – развивал свою мысль приятель
- Он тебе столько бабла задолжал? Я чего –то не помню, что бы ваш сраный Атаки Реал Мадрид в финале Лиги Чемпионов дернул – усмехнулся я
- Нет, просто он готов отдать долг, но яблоками. – сказал приятель
- Чем, блядь? – переспросил я
- Чего глухой что ли. Яблоками! – еще раз повторил он
- А сколько он тебе должен остался? – спросил я
- Ну, примерно по контракту тысяч 70 грина за пару лет – ответил приятель.
- Лажа какая-та. Ты хоть представляешь, сколько на 70 тысяч яблок получится? Да и пока довезешь половину можно смело на Кальвадос пускать. – сомневался я
- Сань¸ деньги нужны, пиздец как нужны! – настаивал приятель
- Я тебе открою секрет. Всем нужны, и мне нужны. Но ты пойми, яблоки скоропортящийся продукт, пока мы их реализуем, пиздец сколько времени пройдет. Не знаю. Я могу дать телефон, где ты фуры можешь найти, но я не участник, у самого проблем вал, весь в долгах и бедах. – отнекивался я
- Да ладно тебе ломаться. Быстро реализуем, я уже все подсчитал. Там яблоки калибра 60+, как горячие пирожки уйдут. Он нам бесплатно отдает, а в Москве минимум по 20 толкнем. – высказался бЫзнесмен.
- Какой калибр? Ладно, всё это пустое, давай до Москвы, а? Ты пока посчитай, сколько это тон получится. Может проще на поезде будет их отвезти? – спросил я
- Я звонил. Блин, РЖД охуели, такие цены, что проще с Аляски привезти эти яблоки. – посетовал приятель на рос. ж/д.
- Короче, Склифосовский, давай до Москвы, а? – трогаясь, сказал я
- Ок. Ты только скажи, мы поедем или нет? Что бы я ответ дал – не отставал приятель
- Поедем? Я не хочу в Молдавию. Чего я там забыл? – запротестовал я
- Да ладно тебе. Съездим. Пацанов возьмем, отдохнем, денег заработаем. А? – продолжал гнуть линию друг
- Ок. До Москвы – и я положил трубку

Вернувшись в Москву, не успел я раздеться и принять в душ, как в домофон позвонили. Я, не спрашивая открыл, в полной уверенности, что это дворник или принесли очередные газеты. Спустя минуту раздался звонок в дверь. Я посмотрел в глазок и открыл, перед очами предстали: Игорек, Серега и Казанова.

- Здорово, дебил! Едем к молдавским телкам! – радостно поздоровался Казанова
- Едем? Едете, скажем, так. Я не помню, что бы на Молдавию подписывался. – закрывая за ними дверь, ответил я
- Да ладно, не будь как Ленка – лезя в холодильник отозвался Казанова
- Кто? – не понял я
- Да новая его, не дает ему. – закурил Серый
- Одна умная нашлась все-таки, значит в стране не всё потеряно – сказал я
- Ничего, мой Каа прорвется к ее бандерлогу, рано или поздно – доставая колбасу, сказал Казанова
Я вопросительно посмотрел на Серегу
- Он теперь его Каа называет. Киплинга перечитал – улыбнулся Серый
- Оригинально. А как же маленький хуек в пизде королёк? Уже не актуально. – спросил я
- Когда надо я королёк, когда надо питон. Я всегда разный – жуя колбасу, мечтательно сказал Казанова
- Ладно, питоны, чего вам надо? Я устал с дороги. Хотел поспать хоть немного – наливая всем чай сказал я
- Как что? Едем в Молдавию за яблоками. Фуры нас уже на выезде, на Симферопольском ждут. – сказал Игорь
- Угу. На Орел идем, а там… - сказал Серый
- Мужики, без обид, не могу я уже ездить. Устал как собака, реально – закурил я
- Тебе деньги нужны? Тогда поехали и не выебывайся. – сказал Казанова
- Дайте хоть собраться – и я убитый и сонный пошел в комнату, упаковывать нехитрую дорожную сумку.

Сев в машину, я отрубился, меня разбудил громкий разговор, между Казановой и водилой одной из фур. Водила, был молдаванином, который мешал в разговоре русские и румынские слова, периодически еще добавлял и украинские, так как его жена была хохлушкой.

- Кацап, я тиби глаголю. До Орла, а там дреапта.
- Я не хуя не понимаю, чего ты говоришь. Позови вон того, беленького, пусть он объяснит – явно злился Казанова
Я открыл окно. Слышь, козел, он тебе говорит: До Орла, а там уйдем направо – зевая, сказал я
- Кто козел? – возмутился Казанова
- Ты конечно же. Кацап имеет украинские корни. Цап – это козел по-хохлятски. – закуривая и ежись пояснил я. Серега засмеялся.
- Я его сейчас уебу – горячился Казанова
- Не трогай мужика, он как никто оказался прав – плюнув из окна, сказал я

Настроившись на волну дальнобоев с которыми ехали, мы включили рацию.

- Маскали, хотовы? Трохаемся, не отставайте там. С Бохом! – послышался украинский бас в рации
- Сам хохол! – не унимался Казанова
- Я то хохол, а ты маскаль. – невозмутимо продолжал бас
- А ты, ты… Кацап – пытаясь задеть украинца, продолжал Казанова
- Нээээ, кацап исконно маскальское имя – по рациям прошел смех.

Я отнял рацию:
- Ладно мужики, хватит ржать. Поехали уже. Этот дурной в эфир больше не выходит – сказал я
- Кличут как? – спросил бас
- Александр – ответил я
- Оооо, теска. Я тоже Олександр. Трохаемся – продолжал бас.

Ехать за фурами то еще удовольствие. Один скоростной режим. Не знаю, как вел Серега, я бы уснул после часа такой езды. Доехав до Орла, мы ушли правее, и пошли на Железногорск, после него в рации послышался голос Олександра:

- Теска, тормозим в следующей деревеньке.
- Никаких остановок - протестовал Казанова
- Договорились. А что там? – спросил я
- Самогону надо взять, всегда там берем, на бруснике настаивают – послышался еще один голос в рации

Остановились. Я вышел из машины и пошел в какую-ту палатку, набрал всякой снеди , сел перекусить, приятели залезли в пакет и тоже угостились. Через минут 20 появился Олександр и еще один дальнобой. Худой как узник Бухенвальда, он нес ящик самогона, в сумерках смотрелось это как: огромные усы с руками тащат что-то, при этом тела не видно вообще. Они подошли к нам и поставили ящик на землю.

- До Украини въедем, треба буде на ночлег остановиться – сказал Олександр
- Добро – открывая колу сказал я. Где остановимся? – и я протянул пакет чипсов Олександру
- До Остера треба дотянуть - беря пакет, сказал он
Пока мы разговаривали, подтянулись и остальные водилы.
- Мужики, а вы яблоками барыжите? – спросил один из них
- Неее, долг едем забирать – отозвался Игорь
- Долг?! – удивился Олександр, жуя чипсы
- Да. Я там, в футбол играл, задолжали, а отдать только яблоками могут – сказал Игорь
- Ну ви маскали даёте. Перший раз таке в житти чую – усмехнулся Олександр.
- Маскали своего не отдают! – проявился Казанова
- Жвавий он у вас – показал Олександр на Казанову
- Нет, мудак просто – улыбнулся я
- Чего он сказал? – спросил Казанова
- Бойкий говорит ты очень – ответил я
- Аааа, да я такой – начал хорохориться Казанова
- Такой растакой, давай за руль, меня совсем чего-то прибило – зевал Серега
- Аразд, треба трогаться, а то зовсим уже пизно – дожевывая чипсы, сказал хохол
- Пизно, трэба - шмэба… Что за язык такой? На нормальном русском, что ли говорить не можешь? – бурчал Казанова, садясь за руль
- Ой балакучий маскаль – улыбнулся Олександр
- Чего он говорит? – покосился на Олександра Казанова
- Говорит пиздабол ты знатный – сказал я
- На себя бы посмотрел – продолжал ворчать Казанова.

Усевшись по своим машинам, мы тронулись дальше. Пейзаж был однообразен, лес сменялся полями, деревнями и наоборот. Не помогало даже радио, морило всех. Заткнулся даже Казанова, тупо смотря в заднюю дверь фуры. Серега открыл ноутбук, на удивление Интернет был. Он пошарился по сайтам, и, в конце концов, выдал:

- А знаете, что Остер, куда мы едем, город, который основал сам Маномах?
- Это в шапке который? – зевнул Игорь
- Дебил, это не в шапке, а Великий князь всея Руси, отец Юрия Долгорукого! – умничал Серега
- Да мне по хрену кто он – ежился Игорь
- А еще там найдено поселение, которое было основано 2 тыс. до н.э. – продолжал Серега.
- По пейзажу тут мало что изменилось с тех времен – сказал я
- Кстати, там дофига достопримечательностей. Надо будет сходить, пофотографировать – мечтательно сказал Серый
- Слышь, турист, ты не забыл? У нас другие цели и задачи. Пофотографировать он собрался. Книжку умную с картинками города купишь, и будет тебе счастье – не переставая зевать, отозвался Игорь
- Не знаю. А я бы с утра сходил, посмотрел Остер. Когда еще будешь в городе, которому почти 1000 лет – сказал я
- Ну, вот вдвоём и валите, если делать нечего. Только вернитесь до 11 утра, а то в этом Остере и останетесь, мы ждать не будем. Да, Казанова? – не переставал брюзжать Игорь
- А? Да, да. В Остере останемся…- явно засыпал Казанова

Наш караван дотянул до Остера и остановился в небольшом мотеле. Довольно приличном и чистеньком. Сам город в темноте оказался очень милым и уютным. При входе в вестибюль Казанова объявил:

- Здоровеньки булы! Мир в вашу хату!
Я переглянулся с дальнобоями и мы в голос засмеялись
- Маскаль выжигает – смеялся Олександр
- А чего я не так сказал то? – смутился Казанова
- Вс

Пятница, в магазине две бесконечные очереди. Звон пятничных бутылок, хруст упаковок с чипсами, шуршание пакетов с листовым салатом наполняет воздух предвкушением коротких и пьяных московских выходных.

- Мяяямь, мяяямььь, домой хочу – начал ныть ребенок по соседству в очереди
- Потерпи, скоро идем – ответила мать
- Мяяямь, Мяяяямь, Мяяяяя….мь! Хочу сникерс! – сменил желание ребенок
- Ты и так сегодня уже 5 шоколадок съел, хватит – оборвала дите, мать
- Ну мяяямь, мямь, мямь, мямь – пищал парень
- Нет, я сказал, прекрати истерику
- Мяяяямь, хочу сникерс! Сникерс хочу! – продолжал орать киндер

Весь звук, исходящий от мелкого «динамика» приходился на мужика с явной головной болью, которая являлась следствием похмельного синдрома. Его лицо преображалось с каждым звуком, глаза закатывались то вверх, то закрывались, скулы играли на небритом лице, а на губах крутился весь русский мат, который только был у него в голове. На каком-то из мяяямььь, мужик не выдержал, растолкал покупателей перед собой, подошел к кассе схватил пару сникерсов и вернулся обратно на свое место:

- На, возьми, только заткнись! Второй получишь на выходе, если будешь молчать! – протянул он батончик парню
Тот от неожиданности оцепенел и посмотрел на мать.
- Что вы не надо… - засмущалась она
- Надо, надо, еще как надо! Народ надо ведь? – обратился он к окружающим.

Все дружно кивнули, потому что мелкая, орущая сволочь, порядком подзаебала всех. Ребенок смотрел как загнанный зверек, которому вместо пиздюлей за его деяния предлагали сделку: молчание в обмен на шоколад. Недолго думая он протянул руку, в которой сердобольный мужик вложил Сникерс.

- А второй? – проснулась коммерческая жилка в пацане.
- Ммм, вот это уже разговор. А второй получишь, на кассе, если будешь молчать. По рукам? – и мужик протянул руку мальчишке, чтобы скрепить сделку.
- А не обманите? – на глазах наглело молодое поколение.
- Пацан, ты не в церкви…- крикнул какой-то мужик сзади, цитируя слова классиков.
- Он в месте похуже, он в магазине: Пятерка – парировал какой-то бас
- Конечно, не обману, мы же договариваемся, мы же мужчины и даем слово – продолжал держать открытую ладонь мужик
- Тогда клянись – сделал хитрое лицо ребенок

Мужик немного опешил. Проще, наверно было с ментами договориться, чем с мальчиком 8 лет отроду.

- А чем клясться то? – недоумевал он
- Человеком пауком! – выдал парень
- Клянись. Капиталистов не жалко – высказался какой-то коммунист из очереди
- Ну, пауком так пауком… Клянусь – сказал мужик и положил правую руку на грудь
- Нееееттт, не тааак – шипел мелкий змеёныш
- А как? – не понимал мужик
- Говорите: Я клянусь человеком пауком, что отдам сникерс Вите на кассе, за его молчание – заговорчески, сказал парень
- Пиздец, Путин с Януковичем быстрее о бабле договорились – высказался кто-то из наблюдающих за процессом переговоров
- Так то Путин и Янукович, из них никто договор выполнять и не собирался, а тут мужчины договариваются! – сказал какой-то дед
- Ну ладно. Я клянусь человеком пауком, что отдам сникерс мальчику Вите на кассе, если он не будет кричать – дал клятву мужик

Сделка была скреплена рукопожатием. И что самое интересное была исполнена обеими сторонами в полном объеме. Мужик получил тишину, а парень сникерс.

История произошла несколько лет назад на выборы в ГД РФ. В декабре месяце в России, деревни, расположенные вдалеке от асфальтированной дороги «умирают», не умирают, конечно, просто впадают в зимнюю спячку. Туда не ездят продмаги на колесах, туда не заезжают скорая и милиция. Местные жители на время зимы превращаются в «Робинзонов Крузо», поэтому любой человек с «большой земли» для них является неоспоримым «Пятницей». Хотите произвести фурор? Хотите десятков глаз, прильнувших к окнам, и смотрящих на вас, пока вы дефилируете по снежной каше? Тогда ваш путь лежит в русскую деревню зимой. По старой государственной традиции, которая появилась в России в 91ом году, о людях вспоминают только раз в 4 года, во время выборов. Люди сначала превратились в народ, потом в человеческую биомассу, а затем и вовсе стали именоваться брезгливо: электорат. Вот про последних и тех, кто к ним заявился в 2011 году 4 декабря и будет сказ.

- Все дальше не поеду, дороги нет – остановил машину водитель. Он лукавил, ее и до этого не было, просто была некая колея, которая закончился, уперевшись в огромное заснеженное поле.
- Ну а как же мы пойдем? – возмутилась сотрудница Избиркома, которая сидела и обнимала урну для голосования, словно она являлась ее ребенком
- Не знаю. Но дальше мы не проедем – пожал плечами водила
- Митрич, проснись, Митрич – и дама толкнула мента, сидевшего впереди. Мент сопровождал данную коробку без особого желания. Пришлось в выходной день, ехать хер знает куда, ради того, что бы какой-то хуй в Москве получил теплое и уютное кресло, мандат и месячный оклад, который ровнялся годовому доходу Митрича.
- Аааа, уууу. Чаво? – просыпался Митрич
- Чаво, чаво… Коромысло через плечо. Пешком идти надо. Вон там за пригорком эта деревня находится – и женщина, выставив указательный палец, с облезающим маникюром указала прямо
- Да какой за пригорком? Лид, ты с ума сошла? У меня ботинки на рыбьем меху. Хотел сегодня свои сапоги одеть, а на разводе запретили. Сказали, что позорю вид российского мента. Главное я сапогами позорю, а то, что в глубинке у российского мента зимой летние ботинки, конечно не позор, блядь. На велосипедах на вызов ездим и не позор ни разу. Правильно тот жулик сказал: Не МВД вы все, а СУМ.
- А что такое СУМ? – покосился, водила
- Ааааа, ммм… Сборище Уебищных Маромоев – потягиваясь, сказал Митрич
- Вставай, говорю, пошли. Нам еще три деревни надо объехать – приказала Лидия
- Да не пойду я никуда. И вообще, проставь там галочки везде, и поехали отсюда. Всем по хую. Всех их надо…Депутаты хуевы - и Митрич поеживаясь, достал Макаров и повертел в руках.
- Да ты что такое говоришь? Это подсудное дело! – запротестовала Лида
- А что? Тут все свои. Ты же свой, Коль? – и Митрич уставился на водилу
- А то. Мне вообще сегодня в выходной, законный, платят как за будний день. Пошли они на хуй со своими выборами. К жене хочу. У нас сегодня «день», сегодня удачно детей делать, а я тут по весям мотаюсь, стране козью рожу делаю в лице очередных уебков по ТВ – закуривая, сказал Николай
- Во. Видишь, у человека дело горит. А ты тут в этого, как его…. Ну на Маркса похож. Ну, тот, который нас послал сюда – Митрич пытался вспомнить фамилию главы ЦИК
- Чурова – отозвалась Лида
- Во во, его самого из себя строишь – зевнул Митрич
- Ничего я проставлять не буду! И вообще напишу жалобу твоему начальству. – огрызнулась Лида
- О, о, о…Посмотрите на нее. Что бывшее комсомольское прошлое не отпускает? Пятый десяток, а все в активистку играешь. Ладно пошли, черт с тобой, но если простужусь… Все эти выборы ровны системе ниппель – открывая дверь машины сказал Митрич
- Это как? – опять удивился водитель
- Голосуй, не голосуй, в итоге опять получишь хуй – хлопнув дверью, отозвался Митрич
- На, держи урну – протянула Лидия коробку Митричу
- На хер она мне упала? Сама тащи, если так хочется, мне она в хуй не вперлась, моё дело охранять, а не таскать – запротестовал Митрич
- Ну, Леш! По человечески прошу – и Лида посмотрела на Митрича своими красивыми голубыми, как васильковое поле глазами.

Каменное сердце российского мента екнуло, и он взял урну, не перечя даме. Когда то давно в молодости Митрич любил ее, их дома стояли и стоят до сих пор напротив, и иногда он с балкона видит, как она развешивает вещи. Но тогда она уехала в Москву, приехала, уже совсем другой. А он так и остался Митричем, пусть теперь он и был в погонах. У обоих были за плечами не удачные браки, дети и куча проблем. Да и какие ухаживания после 40? В русских селениях и провинциальных городках все сложно, они как бы в 2011 ом, а по образу жизни и мышлению, инфраструктуре, где-то при царе батюшке.

Эпичная пара пробиралась через абсолютно белое поле, солнце было необычного цвета, из-за того периодически ветер поднимал снежную пыль, которая заслоняла желтый диск. Русское поле – это и кладбище, и место возрождения. Весной тут можно наблюдать зарождение жизни, а осенью и зимой ее кончину. Маленький круговорот, который полностью соответствует жизни и смерти каждого из нас. Митрич утопал почти по яйца и матерился, Лидия прижимала сумку с бюллетенями, которые лежали мирно и ждали встречи со своими хозяевами. Все что приготовила страна для отрезанных от жизни стариков, старух, просто людей.

- Да, еб твою, мать – чертыхался Митрич
- Не говори, горло простудишь – заботливо сказала Лидия
- А раньше ты подумать об это не могла, когда вытаскивала меня из машины? – сказал Митрич
- Иди уже, пришли почти – толкнула в плечо Митрича Лида

Они добрались до первого дома, который был изрядно завален снегом. Лидия постучала в украшенное морозными узорами окно, пока Митрич пританцовывал на крыльце в обнимку с урной. Дверь распахнулось, Митрича окутал резкий запах самогона, соленьев и прочих зимних припасов. В дверях стоял старик, в майке трусах и ружьем:

- Чаво надо? – сказал явно недовольный дед
- Дедушка выборы сегодня! Голосование. – сказала подоспевшая Лида
- Ну и хуй с ними. На хую я их всех вертел – перекинул в другую руку ружье дед
- Дедушка. Это гражданская ответственность каждого человека в стране - начала пропаганду Лида
- Чаво? Говорю же: на хую вертел. Ответственность… Я дочка, 60 лет вкалывал и получил от них, хрен на сберкнижке, и книжку с надписью: За долгую и успешную службу. Короче, идите с миром – и дед было хотел захлопнуть дверь.
- Так дед, не еби мозг. Поставь эту галочку, мы к тебе хер знает откуда перлись и налей лучше, чем речи умные двигать. Думаешь нам это надо? Ей вон нагоняй влепят, 13 зарплаты лишат, а у нее двое детей. Сечешь? А то сейчас проверю, твой охотничий, разрешение и прочее, на ружье – включил мента Митрич
- Никакой водки – прошипела Лида
- Выбирай: Или галочка, его подпись и стакан или вообще ни хера – покосился Митрич
- Ладно – сдалась Лида

Дед пригласил их к себе. Зайдя в комнату, Митрич ощутил вкусный запах деревенского дома. Дед достал еще пару стаканов и поставил на стол. Рукой показал, что можно присесть.

- Ну, за встречу что ли – поднял стакан дед
- За тебя дед – и Митрич взял стакан
- А ты чего, дочка? – покосился дед на Лиду
- Нет, нет, я не пью – сказала Лида
- Ну, тогда угостись, тут помидорчики у меня, огурчики. Я вам с собой еще дам пару баночек. Тушенка у меня вкусная, из лосятины, бери, угощайся, не стесняйся – и дед пододвинул к ней тарелку

Лида не хотела, есть, но поскольку жила в сельской местности, понимала, что надо есть. Не гласный закон, если хозяин угощает, надо брать, а то оскорбишь. Молодое поколение потеряло эту связь поколений и понятий, может легко бросить: Я это говно не буду. Затем могут ухватить по лицу, и долго отуплять, за что им попало. Поколение Интернета, мать его ети.

- Самогон знатный – крякнул Митрич
- Тройной очистки - поднял палец вверх дед
- Дедушка, приготовьте паспорт, пожалуйста – произнесла Лида
- Вот неугомонная она у тебя. Люди сидят, разговаривают, выпивают, а она все своими выборами этих пидоров – посмотрел на Митрича старик
- Ой, и не говорил отец. Наливай еще – махнул рукой Митрич
- Алексей Дмитриевич, я бы хотела вам напомнить, что вы при исполнении – сурово сказала Лидия
- Вот я и исполняю. Лей еще, вот, вот, всё хватит. Дед, хорошо я исполняю? – спросил Митрич
- Во! – показал большой палец дед
- Видишь, народ доволен – и Митрич опрокинул стакан
- Ну, все же. Нам еще по всей деревне идти – начала Лида
- И то верно. Ладно, дед, хорошо с тобой, но, правда, пора голосовать, обмывать это дело и идти дальше. – сказал Митрич

Дед повинуясь представителю власти полез в красный угол, залез за икону и вынул оттуда завернутое в тряпку своё не хитрое сокровище. Положил на стол, развернул. Несколько медалей, сберкнижка, пару сотен рублей и паспорт. Документ о том, человек проклят за свои грехи, сделанные в прошлой жизни. Лидия взяла паспорт, все сверила , протянула ручку деду, чтобы он расписался. Тот поставил не хитрую закорючку, Лида отдала ему бюллетень. Дед, долго рассматривал знакомые фамилии, которые он видит каждый день по ТВ, тех чей один костюм стоит больше, чем все его имущество вместе взятое. И поставил огромный крест на весь лист, сложил и бросил его в урну.

- Ты чего дедушка? – удивилась Лида
- А чо? Они поставили крест на мне и моей стране, а я ставлю крест на них всех – наливая самогон сказал дед
- И хуй кладем – произнес захмелевший Митрич
- Верно. Ну, давай стременную – поднял стакан дед

Лида только покачала головой. Горячо попрощавшись, Митрич все-таки взял пару небольших банок огурцов, которые передал Лиде, так как ему опять предстояло переть урну. Выйдя на улицу, они поняли, что метель усиливается. Добравшись до соседнего дома, Лида опять постучала в окно. В окне появилась бабулька и начал махать руками.

- Чего это она? – ежился Митрич
- Не знаю – пожала плечами Лида

Они зашли с другой стороны в поисках крыльца. Его реально не было, все было засыпано огромным слоем снега. Походив вокруг дома, они поняли, что бабка замурована. Напр

-Добрый день, с Василий Михайловичем соедините пожалуйста.

-Кто спрашивает?

-Скажите, Александр Николаевич.

-А Вы знаете его сегодня нет и не будет скорее всего, звоните на мобильный

-Звонил, он отключен.

-Нуууу, я тогда не знаю...

-Девушка, он мне срочно нужен, ваша компания уже неделю не может стройматериалы завезти, вы уже на деньги по договору попали и мы вместе с вами

-Одну минутку я соединю с его заместителем, возможно он в курсе, его Николай Николаевичем зовут.

-Николай Николаевич, что за херня творится? Неделю нет материалов. Василий Михайлович, в пятницу божился, что в понедельник все будет и опять ни хуя нет. Деньги то идут, время капает.

-Александр Николаевич не горячитесь, я бы рад помочь, но не могу, я просто не в курсе дела. Там довольно крупная поставка, решить может только Василий Михайлович.

-Но его нет и он не доступен, заказчик уже икру по всей области мечет.

-Ммммм....Я сейчас Вас соединю с Владимиром Александровичем, он первый заместитель Василия Михайловича, просто я обычный заместитель, я такие вопросы не решаю.

Я медленно начинаю звереть.

-Александр Николаевич, добрый день, мне Николай Николаевич обрисовал ситуацию, но у меня на руках документов нет, а Василия Михайловича сегодня не будет, поэтому, я, ммммм, ну не знаю...

-Владимир Александрович? Мне по херу знаете вы или нет, мне нужен тот, кто точно знает почему материалов нет и когда они будут на объекте. Улавливаете мою мысль?

-Не совсем. Хотя если подумать может заместитель директора по снабжению в курсе дела и документы ему оставили, я сейчас с ним соединю, его Игорь Семеновичем зовут.

В трубке появляется голос типичного снабженца-еврея.

-Вас же Александром Николаевичем зовут? Верно?

-Верно, так что с материалами?

-Видите ли, уважаемый Александр Николаевич, дело все в том, что я со среды по сегодняшний день был на бюллетени, поэтому о ваших договоренностях с Василий Михайловичем я не в курсе дела. Если вы мне вкратце обрисуете картину, может мы с вами что и решим?

-Извините, многоуважаемый Игорь Семенович, но рисовать я ничего не буду, и решать не хуя мы не будем, потому что надо материал везти, причем даже не сегодня а неделю назад.

-Таки, Вы меня совсем запутали, кто должен везти материал мы вам или вы нам?

-Таки, Вы.

-Ой, тогда Вы не по адресу это Вам надо связаться с директором по продажам, ее Людмила Павловна зовут. Надеюсь у вас все получится, до свидания.

- Александр Николаевич, добрый день. Я в курсе, в курсе, в курсе. Весь офис подняли, но помочь не могу, я уже почти в декретом отпуске, в курсе дела только Василий Михайлович и мой заместитель, первый заместитель директора по продажам Петр Сергеевич, но его сейчас нет, и не будет неделю, он в командировке.

-И?

-Не поняла?

-И я, Людмила Павловна, ни хера не понял. Материалы, где мои?

-Наверное на нашем складе.

-Замечательно, а должны быть у меня на объекте.

- Это я поняла, но я уже отхожу от дел, я же сказала, я одной ногой в декрете.

- Да хоть на другой планете, где мои стройматериалы? Есть у вас какой-нибудь менеджер что ли, может он знает.

- Нет, у нас менеджеров нет, есть начальник отдела продаж он подчиняется Петру Сергеевичу, хотя я не уверена...

- Видно, что вы беременны Людмила Павловна

-Почему?

-Потому что вы ни в чем не уверены. У меня складывается впечатление, что у вас вся компания на сносях.

-Бросил трубку.

-По столу запрыгал мобильник, на экране высветились имя и отчество Василий Михайлович

-Да

-Саш, Василий Михайлович, ты извини, с утра не зарядил, труба села. Я это, ну вообщем после выходных, это, плохо мне. Материал к вечеру будет. Там парнишка, его Толик зовут, он в курсе всех дел, все привезет, даже разгрузят все сами. Ты уж извини.

-Василий Михайлович, разреши вопрос?

-Валяй

-Слышу как открывается банка пива

-На хуя тебе столько директоров, если у тебя один хер все какой-то Толик решает?

-Отпивывает и задумывается.

-Ну, у меня же группа компаний?!

-Ну да,ну да...

Запах яичницы, жареной колбасы и кофе бьет в ноздри, заставляя открыть глаза. Смотрю на потолок, неровно зашпаклеванные швы между плит реально бесят, но на ремонт нет сил и времени, да и кому они вообще мешают, собственно говоря. Японцы говорят, что мозг постоянно должен работать, поэтому они часто специально переводят часы на час вперед или назад. При такой схеме вы не просто смотрите на время, а анализируете и производите математический расчет, соответственно голова работает. У японцев часы, а у меня кривой шов на потолке, такие дела. В голову приходит еще одна гениальная мысль: У меня уже нет жены, поэтому не понятно кто готовит на кухне. Да даже, если бы и была бывшая, она с утра не готовила завтраки. У нас были настолько «теплые» отношения в последнее время, что любой день начинался с крика, а не с румяной докторской колбасы. Баба какая-та? После вчерашнего ни хера не помню, на столе красуется стандартный набор холостяка в состоянии депрессии: водка, коньяк, не хитрая закусь и початая бутылка мартини. Блядь, точно баба – крутится в голове. Оглядываю комнату в поисках женской одежды. В глаза ничего не бросается, кроме дико срача. Комната просто «великолепна», не хватает только огромной кучи говна посередине для завершения картины полного апокалипсиса в моей жизни.

Медленно встаю с кровати и понимаю, что я спал в трусах, рубашке и галстуке. Умственный процесс, запущенный кривым швом на потолке, заставляет сопоставлять факты: мартини как-то не вяжется с утренним видом. А может не отъебал просто? Ну да, наверно, если не помню ни хера. Скорее всего, отвалился как скотина и захрапел. Медленно иду в ванну. Принимаю душ, делаю прическу в стиле: не еби меня расческой, я руками расчешусь, и смотрю на себя в зеркало. В глазах тотальная безнадега и бесперспективнях. И тут замечаю незнакомую зубню щетку в стакане. Беру и осматриваю ее, сраный Пульсар, точно не моя. Блядь, ужас все больше накатывает на расшатанную алкоголем психику. Зубная щетка – это первые квадратные миллиметры в квартире, которые захватывает женщина. Животные, когда хотят обозначить территорию – гадят, государства устанавливают флаги, женщины оставляют зубную щетку, как бы тонко намекая, что утро это не последнее. Накинув халат, выхожу из ванны и прохожу в соседнюю комнату, там к великому горю, стоит не распакованный незнакомый чемодан. О Боже! Розового цвета. Иду в прихожую, о наличие женщины ничего не говорит, ни сапог, ни дебильных курток до пупа. На кухне тоже никого нет, только яичница колбаса и кофе. На работу что ли съебнула, проносится в голове. Но кто съебнула? Я не помню, с кем я вчера был.

Наливаю кофе, делаю два глотка и понимаю, что это не мой напиток на сегодня. Открываю холодильник, в охлаждении лежит две бутылки запотевшего пива. Моё отношение к незнакомке улучшается. Я откупориваю бутылку и выпиваю ее по вкусному, на столе лежит открытый Vogue. Точно баба, но какая из? Куча просто знакомых, подруг, но со всеми ничего серьезного. Хотя с пьяну мог и ляпнуть что-нибудь эдакое. Медленно начинаю собираться на работу, параллельно приканчивая вторую бутылку. При выходе из дома обнаруживаю, что нет одного комплекта ключей. Пиздец, пиздец, пиздец. Захват моей собственности произведен. Когда люди отдают символические ключи от города врагу, значит, они сдаются на милость победителя. Когда мужик отдает ключи от квартиры, значит, он сдался очередной гарпии на каблуках. Ну, или горгульи, в зависимости от возраста. Ебаный насрать, я ведь с ней даже не спал! Как такое вообще могло произойти? Да и какая разница, спал, не спал, очередная мозгопилка забралась на мою территорию и обживается – вот что ужасно. С этими мыслями добираюсь до офиса. Работать нет желания, да и сил, поэтому просто запираюсь в кабинете, квашу понемногу и думаю.

Первое что приходит в голову: гнать «врага» со своей «земли» без всякой жалости и пощады, только сделать это надо тактично. Но кого гнать? Ждать до вечера нет сил. Понимаю, что в своих мыслях реально изведусь. Обзванивать всех? Тупо. Да и что спрашивать? «Зая, ты ко мне вчера случайно не переезжала с розовым чемоданом»? Большая часть ответит просто: Саша, иди, проспись! Подливаю еще немного коньяка, и тут звонит мобильный телефон. Поговорив, пару минут о делах, отключаю и кладу трубку на стол перед собой. Вот оно! Надо просто посмотреть вчерашние звонки, из них можно очертить примерный круг захватчиц, одна из которых и покусилась на мой священный суверенитет. До 17:00 был на работе, трезвый, то есть нужно отобрать тех, кому звонил позже. Путем тщательного расследования были установлены три дамы: Ирина, Марина и Юлия. Жизнь с любой из них, напоминала бы жизнь с Лавом. Красивые, только толку никакого. Но был завтрак. Замануха? Скорее всего, обычная мышеловка. Сегодня тебе дают колбаску и жаренное яйцо, а завтра хрен с маслом и счета, которые собственного говоря оплачивать не с чего. Делать нечего, надо звонить и в завуалированной форме попытаться вычислить этого Батыя в юбке.

- Але, Ирин, привет!
- Здравствуй, дорогой

Блядь, дорогой. Сука не к добру – проскакивает мысль в голове.

- Как дела? – начинаю копать я
- Лучше всех! Выспалась, вот приехала на работу.

Конечно, лучше всех у нее. Уже, небось, думает, как мой шкаф своим шмотьём забить. Сучка сисьскастая.

- Здорово, молодец. – понимаю, что смысла рассусоливать нет. Поэтому решаю, бить в лоб:
- Ириш, а у тебя есть розовый чемодан?

Образовывается пауза.

- Что у меня есть?
- Что, что… Чемодан розовый есть?
- А тебе зачем?

Тут я понимаю, что у дамы включилась женская дурь, вернее даже не дурь, а тупой бабский интерес.

- Не важно. Просто скажи есть или нет?
- Нет, нету, а что?
- Да ничего, все хорошо, ты даже не представляешь как всё хорошо. Пока – выдохнул я
- И это всё? – явно не понимая, спросила Ирина
- Типа того. Если хочешь большего от телефонного разговора с мужчиной, звони в секс по телефону – и я отключился

Так, одна отпала. Еще две, кто из них. Хотя обе, полный пиздец. Набираю очередной номер:

- Мариш, добрый день
- Приивеееет – протягивает Марина
- Чего делаешь? – захожу издалека я
- Яяяяя????

В голове проносится: Нет блядь, я. Твою мать

- Ну, ты, конечно же
- А тыыы соскуучилсяяя, даааа? – протягивает она

Ебаный род. Только не она, я не могу вытерпеть ее больше часа и то, когда у нее во рту что-то есть. Потому что когда она его открывает, начинается сущий пиздец.

- Конечно! Я чего звоню, чего ты вчера вечером делала?
- Оообычнооо спрашиваююют, что будееешь делааать. А ты не помнииишь? – продолжала мурлыкать она

Руки реально начали трястись, на ладонях, спине и лбу выступили крупицы пота. Точно, все сходится: Vogue, розовый чемодан и «ты не помнииишь?». Жопа! Остается завтрак, но это просто замануха. Ее так просто не выпрешь.

- Дорогая, прости. Я вчера немножко перебрал. Стресс, проблемы, ну ты понимаешь – начал крутить хвостом я
- Нуууу понятноооо. Я позвонилааа, хотеееелааа, заехааать, а он мне: Иди в жопу, коза гламурная! Тракторист ты все-такиииии, тракторист, но такой рооодной! – напомнила она
- Дико извиняюсь, это все от лукавого – сказал я
- Можеееет сегодняяя увиииидемсяяяя? Я заааеедуууу? – спросила она.
- Нееее. Я это, в Омск, нет, в Хабаровск сегодня улетаю. Дядя двоюродный с башенного крана упал. Части во все стороны разлетелись. Представляешь? Через месяц только вернусь– ответил я
- Какооой ужаааас! Ой. Мои соболезнооованииия. Аааа почееемуу так долгооо? – включила мозг она
- Так это, части будем собирать. Опознание, все дела. Ладно, пока, мне в аэропорт уже пора – и я повесил трубку.

Так, осталась последняя. С ней как раз было очень не просто. Работала в компании, которая являлась партнером, поэтому, с кондачка лучше было не разговаривать.

- Юль, привет!
- Ой, Сашка! Привет! Ты на работе уже?

Пиздец. Откуда она знает, что я на работу сегодня поехал? Только если я сам ей вчера вечером сказал.

- Да, приехал. А ты на работе?
- Ну а где еще? Ой, сегодня чуть не опоздала. Завтрак, сборы эти, когда не знаешь, что где лежит, просто ужас – мечтательно сказала она

Все. Это конец. Нет, вляпаться в блудняк просто с бабой – это полбеды. Вляпаться в блудняк, фактически с коллегой по работе – это все равно, что оказаться с Джигурдой в одной парилке. Я сделал несколько глотков прямо из бутылки. Решил включить дурака:

- А чего это ты не могла ничего найти? Амнезия? – пытаясь шутить, спросил я
- Ну конечно. Чемоданы даже толком еще не распаковала, так только, необходимое – ответила она
Чемоданы? Блядь! Да это даже не захват, это тотальная оккупация. Я еще выпил и продолжил валять дурака:
- Почему сразу все не разложила?
- Да когда? Только позавчера переехала, вечером сил нет разбирать вещи – вздохнула она

Позавчера? А что было позавчера? Нет, ее точно не было. Или была? Да нет, не было, я бы заметил. Ладно, спросим так:

- А куда переехала, солнышко?
- Ну как куда? – засмеялась она

Опять прошиб пот, я, было, потянулся к бутылке, но она уже была пуста. Я скрестил пальцы, и про себя произнес: Господи помоги!

- Да, Юль. Куда? – спросил я
- Я же тебе говорила. Я сняла новую квартиру, большую, прямо рядом с работой, очень удобно. Склеротик, ты мой – сказала она

В голове пронеслось: Уфффф, нет, Слава Богу не твой.

- Ладно, Юль, извини, вторая линия, позже перезвоню – и я бросил телефон на стол.

Итак, что в сухом остатке. Есть признаки бабы в квартире, отданные ключи, а сама она так и не обнаружена. Есть еще какой-то звонок от номер «неизвестен». Но кто это может быть? Нет, перебирать смысла нет. Остается ждать вечера. Я достал еще одну бутылку, прикончил половину и отрубился. Меня разбудил стук в дверь. Я встал, подошел к двери и открыл. На пороге стоял зам.

- Сан Николаевич уже вечер, конец раб. дня, вы домой собираетесь? – спросил он
- Ааааа Семеныч, заходи

Он зашел, я налил два бокала коньяка и протянул ему. Он взял и спросил:

- Что-то случилось у Вас?
- Да ты понимаешь