Серия «Cервант»

В трехкомнатной квартире в центре Москвы, недалеко от станции Новокузнецкая царит тишина, только изредка женщина заходит в спальню к старику и приносит ему чай, массивный подстаканник дрожит в его руках, затем замирает и он делает несколько глотков, после чего опять откидывается на подушку. На кухне сидят многочисленные дети, внуки, которые разговаривают полушёпотом, чтобы не тревожить покой главы семейства. Неожиданно огромная квартира наполняется звоном, женщина подбегает к входной двери и открывает ее, на пороге стоит молодой человек средних лет:

- Привет, ма! – проходит он в коридор, целую в щеку женщину – О! Все стервятники слетелись – начинает он громко смеяться, глядя на несколько пар обуви стоящих в коридоре.
- Тихо ты! Деду плохо, что ты орешь!? – прикрывает она дверь.
- Молчу, молчу…
- Где тебя носит? Я еще вчера тебе позвонила.
- Дела, ма, дела…Как смог так вырвался.
- Какие у тебя дела? Дурью маешься. У всех уже семьи, ты все порхаешь по России.
- Рожденный порхать, ползать не может – снял туфли мужик и прошел на кухню – Здорово всем!
- Здравствуй Сереж – пожал ему руку дядя, а затем и все двоюродные братья. Тети и сестра лишь приклонили голову, не спуская с него глаз.
- Ну, чего сидим на сухую? У деда тут где-то было – полез мужик в холодильник и достал бутылку водки.
Родственники переглянулись, явно не одобряя действия Сергея.
- Ой, устал чего-то я, с этой Самары пока доберешься, семь потов сойдет – присел он на стул, отвинтил пробку и плеснул немного водки в стакан, затем осмотрелся и спросил: Будет кто? Ну, да – осекся Сергей – У кого я спрашиваю – махнул он залпом водку и задумался.
- Я уже разговаривал на кладбище, рядом с мамой место есть, единственное надо будет памятник переделать, чтобы фотографии на одном камне были – вздохнул мужик.
- Удивляюсь вам, дядя Вань, человек еще лежит и дышит, а вы уже фотографии на памятник приляпываете! – ухмыльнулся Сережа.
- Потому что, дорогой племенник, делать надо все вовремя, а не в последний момент. Это ты у нас один такой, живешь, куда ветер дует, туда тебя и несет.
- Слава Богу, вас никуда никогда не несет, только в туалете, и то по праздникам.
- Серег, ты рот свой прикрыл бы! – начал заводиться двоюродный брат.
- А, то, что Игорь? Своим липовым военным билетом, и честно заработанным папой дипломом закидаешь?
- Я, в отличии от тебя хотя бы институт закончил!
- Скажи спасибо папе и маме.
- Мальчики хватит ругаться, не время сейчас – мягким голосом попросила тетка.
- Я вообще молчу, тетя Рай, это они тут развели – плеснул еще водки в стакан Сергей.
- Дядя Ваня прав, надо все заранее приготовить – вздохнула двоюродная сестра.
- Какое-то у вас маниакальное желание его похоронить. Год назад, когда ему плохо было, и мы встречались в больнице, разговоры были такие же. Только вот незадача, во-первых он не помер, а во-вторых никто ничего не приготовил – выпил Сергей.
- Никто его хоронить не собирается, просто годы…
- Теть Рай, вам под 70, и что? Нам теперь ваш памятник сидеть обсуждать?
- Сережа! Думай чего несешь, нажрался уже?! – вскипела двоюродная сестра.
- Это вам думать надо, вы тут у нас все образованные. Если так рассуждать, то тут каждого можно уже вести в последний путь.
- Ты только осуждать умеешь!
- Я не осуждаю, я говорю, про, что когда случится, тогда и случится, и нечего загодя на погост человека отправлять. Тем более, уважаемые мои родственники, если бы не тот дедок, который сейчас лежит в соседней комнате, хрен бы у вас чего было.
- Зависть, плохое чувство, Сереж – ухмыльнулся дядя Ваня.
- А, кто вам сказал, что завидую? Я никогда ничего у него просил, ни армии отмазать, ни в институт пристроить, все, что у меня есть, то и есть, и я счастлив.
- У тебя ничего нет! – улыбнулся двоюродный брат.
- Ой, дурной… У меня главное есть…
- И что же это?
- Совесть!
- Совесть на хлеб не намажешь.
На кухню вошла мать Сергея и осмотрела всех:
- Пойдемте, он всех зовет…

Родственники встали из-за стола и побрели в спальню. Старик лежал и отвлеченно смотерл в окно, когда все собрались вокруг кровати, он подозвал дочь:
- Тань! Приподними меня и подложи подушки под спину…
Наступила пауза, взгляд у старика стал ясным и пронзающим как молния, он долго смотрел на всех, затем сказал:
- Думаю, понятно, что осталось мне недолго, вообще столько не живут, сколько прожил я…
-ОЙ, папа! – кинулась к нему одна из дочерей.
- Рая, уйди, не надо сейчас этих соплей – указательным пальцем показал на место дочери старик -  В этой жизни я сделал много плохого, но и много хорошего. У меня есть только одно оправдание, я служил Родине и народу. В любом случае отвечать я уже буду там, а не здесь, за все свои черные и белые дела. Ладно, хватит лирики. Я не хочу, чтобы была грызня между вами из-за наследства, чтобы вы устраивали цирк по судам и нотариальным конторам. Поэтому завещание я составил загодя, сразу после прошлогоднего приступа. Все надо делать вовремя!
- Именно, только Сережа у нас по-другому живет, подкидыш наверно – ухмыльнулся Игорь
- Рот там прикрыл! – гаркнул старик – Тань, подай листы и очки… В общем так: Моей внучке Светлане, я завещаю эту квартиру, нечего вам с мужем и двумя детьми с Райкой ютиться в двушке…
- Дедушка! – кинулась к нему внучка.
- Встань на место! Вся маменьку, соплежуйка! – цыкнул дед – Игорю, внуку, я оставляю дачу под Москвой, так же оставляю тебе пару немецких ружей, которые с войны привез, ты давно на них глаз положил. Иван, тебе я оставляю все свои сбережения, фарфор, часы с боем немецкие, на которые облизываешься уже который год. Рая, ты получаешь все мамины украшения, фарфор и всю посуду с коврами – старик закашлялся, отпил воды и продолжил – Татьяна ты получаешь все мои награды, грамоты, письма и документы. Теперь Сергей. Ты получаешь немецкий старинный  сервант, который стоит в гостиной. На этом все!
Все стояли с горящими глазами, явно обрадованные свалившимся на голову приличным наследством.
- Что встали? Пшли вон теперь! – показал рукой на выход старик – Сережа, останься на минуту.
Сергей подошел к кровати и присел на край.
- Как ты? – спросил старик.
- Нормально дед, мотаюсь, сейчас вот в Самаре реабилитационный центр для детей с ограниченными способностями пытаемся организовать, сложно все в нашем государстве.
- О семье не думаешь?
- Ой, какая семья? Семья требует времени, а у меня его нет.
- Это плохо, семья нужна – вздохнул старик
- Да! Особенно, такая как у нас – ухмыльнулся Сергей.
- Я надеюсь ты не обиделся, что я так все распределил?
- Дед, ты вроде не в маразме. Конечно, нет. Просто, зачем мне сервант? Он весит тонну, да и ставить мне его некуда, я на съемных квартирах живу. Оставь Светке, тем более она здесь жить будет.
- Светка свое уже получила, как и все остальные. Ты же знаешь, кем я был?
- Конечно дед, знаю…Ты был полковником контрразведки.
- Я был не просто полковником, я человек, который многих отправил на тот свет, причем иногда незаслуженно, но самое ужасное ни это. Самое страшное то, что мне не удалось воспитать нормально детей и внуков, они стали моей проекцией. В те далекие 40-е годы, в конце войны мы стали жадными и мелочными, ты же понимаешь, откуда все эти немецкие вещи?
- Дед, ну все перли тогда, ничего в этом такого нет.
- Ты это говоришь, чтобы не травмировать старика перед смертью, хотя так не считаешь, потому что ты сам воевал, и кроме пули в плече ничего не привез оттуда. Ты какой-то другой, как будто правда подкидыш.
- Ну, спасибо дед! – рассмеялся Сергей.
- Я в хорошем смысле, ты единственный, кто весь этот год не окучивал меня с просьбами оставить ту или иную вещь. Кстати, твоя мать тоже ничего не просила. Ладно, Сереж, устал чего то я. Ступай.
- Выздоравливай дед, держись, мы еще повоюем – похлопал старика Сергей по руке.
- Сервант забери, обязательно забери и храни его, прошу, я с ним никогда не расставался, по всем гарнизонам его таскал! – прохрипел дед.
- Спасибо дед, заберу… Выздоравливай – вышел из комнаты Сергей и прошел на кухню. Налил себе в кружку водки и под общую тишину выпил.
- Помер? – вкрадчиво спросил Игорь
- А, ты иди, проверь.
- Не-е-е-е…
- Чего он тебе сказал? – спросил дядя Ваня.
- Да ничего, про войну рассказал, что сволочи вы все – улыбнулся Сергей.
- Ты со злобы так говоришь, потому что он ничего тебе не оставил! – прошипел Игорь.
- А сервант? Матери медали и письма оставил…
- Ха! Да кому это надо? Рухлядь, да письма.
- Ой, вот смотрю я на тебя братишка, и диву даюсь, то ли правда такой тупой, то ли еще что. Ты, пойми, чудак человек, то, что ему было важно, то он нам и оставил, а мне важно иметь те вещи, которые были важны для него. И я никогда не променяю ни одно из этих писем или медалей на эту хату, дачу или фарфор…
- Ладно, хватит спорить. Каждому свое – вздохнул дядя Ваня – Рай, вас домой подкинуть?
- Да, спасибо, Вань.
- Я останусь наверно – вздохнула Татьяна
- Сразу звони, Тань, если что – Иван направился к двери.
- Мам, я по делам и вернусь – Сергей пошел в коридор.

Под утро, в час быка, старика не стало. На похоронах были только родственники, так как коллеги и сослуживцы полковника давно уже ушли в мир иной. Поминки организовали дома. Все по большей части сидели и молчали, Сергей опрокидывал периодически рюмки и смотрел на фотографию деда.
- Хм, все же интересно – подошел Игорь к серванту – Чем же он так ценен? Сколько его помню, в нем кроме посуды ничего никогда не было – открыл он дверку серванта.
- Антиквариат в принципе – пожал плечами дядя Ваня.
- Тут из антикварного одни ручки остались, весь обшарпанный.
- Кстати, о серванте, Свет – повернулся Сергей к сестре – Можно я его через недельку заберу, а?
- Сереж, я не против, но вот Володя – показала она на супруга – Уже рабочих нанял, после завтра ремонт начнут.
- Ты смеешься сейчас? Не то что 40, 9 дней не прошло…
- А, чего тянуть, Серый? Не можем мы ждать, пока лето, чтобы к осени нормально въехать!
- Я тебе не Серый, нахлебник, я для тебя Сергей Николаевич! Свет, так не делают.
- Сереж, я все понимаю, но и ты пойми, у нас дети, это свободен, как ветер в поле. Нам еще в школу их сюда перевозить…
- Свет ты не прикрывайся детьми, школа и ремонт, разные вещи.
- Сереж, давай не будем, мы уже давно все решили.
- Вон оно как! Ладно, постараюсь завтра забрать – встал из-за стола Сергей.
- Сереж, ты куда?
- Поеду мам, что-то как-то некомфортно тут. Слышь, Игорюша, убери руки от моей собственности.
- О! – рассмеялся двоюродный брат – А, все-таки вы собственник, Сергей Николаевич.
- С кем поведешься… Ладно, всем счастливо – Сергей вышел из квартиры и пошел к метро.

По дороге он вспоминал деда, и невольно слезы наворачивались у него на глазах. Да, конечно старик был суров, порой даже слишком, но за всей строгостью был заботливый муж, отец, дед и даже для кого-то прадед. Трагизм его жизни заключался в том, что в конце ее, он увидел себя молодым, в глазах всех этих детей и внуков. То, что он к концу жизни начала порицать и отрицать, расцвело снова, в новом поколении. Вообще было странно слышать от старика все эти покаянные речи, и действительно, хоть Игорь и дурак, но прав, к чему он оставил этот раздолбанный сервант? Если понимал, что ничего не нужно от него, оставил бы часы какие-нибудь наручные. У Сергея вся эта ситуацию плохо укладывалась в голове, но последняя воля закон, поэтому этот сервант надо было вывозить, пока Света вместе с рабочими не отправила его на свалку.

Утром, Сергей позвонил в транспортную компанию, Светлане, у которой теперь были ключи от квартиры  поехал забирать свое наследство. Буфет представлял собой неподъемный массив дерева, с четырьмя шкафами внизу, выдвижной столешницей и застеклёнными полками наверху. Инкрустации практически не было, да и само состоянии оставляло делать лучше, видно было, что сервант проехал не мало дорог вместе со своими хозяевами. Сергей по очереди начал открывать ящики.
- Сереж, я всю посуду вытащила, он пустой, я проверила, можешь забирать – стояла в проеме двери сестра.
- Спасибо. Давай мужики, пробуем сдвинуть…
Втроем они кое-как отодвинули сервант от стены.
- Да, уж…- вздохнул один их грузчиков – Хозяин, может, двери снимем и столешницу, да двери со стеклами снять надо, а то мало ли.
- Думаю, да. А, то мы его не вынесем отсюда.
Они начали разбирать сервант, снимая с него все что можно, чтобы облегчить конструкцию. Когда все было готово они наконец-то вытащи сервант к машине и погрузили его на Газельку, затем принесли двери, столешницу, аккуратно все упаковали и двинулись на съемную квартиру к Сергею.
- Это что? – удивилась девушка Сергея, когда увидела рабочих, которые заносили сервант.
- Подарок тебе на день рождения – усмехнулся он.
- Ну, не айфон, но тоже ничего - улыбнулась она.
- Лучше! Ему лет сто, если не двести, а Айфон и пятилетку не прослужит.
- Спасибо мужики – расплатился Сергей с грузчиками и закрыл входную дверь.
- Да-а-а-а, полкомнаты занял.
- Ну, и хорошо, милый, весь бардак свой в него сложишь, кстати, так откуда он?
- Наследство от деда.
- М-м-м-м! Память…
- Тяжелая память – усмехнулся Сергей.

На неделю Сергей уехал  обратно в Самару, где занимался поиском денег для центра, встречался с администрации, различными чиновниками и бизнесменами. Время пролетело быстро, и он не заметил, как пропустил 9 дней, поэтому на кладбище он попал только на 11-ый, день, положил цветы на могилу, деду и бабушке, и поехал домой, не успел он войти, как зазвонил телефон, звонил давнишний приятель из Питера.
- Здорово! Ты в Москве?
- Привет Леш. Да, только приехал сегодня.
- Слушай, я проездом, можно ночку у тебя перекантуюсь?
- Легко, Ирка в Самаре, так что никаких проблем. Записывай адрес.
- Я помню.
- Я уже переехал.
- Тогда диктуй.

Спустя пару часов, сидя за столиком, на диване в гостиной друзья выпивали и разговаривали за жизнь. Неожиданно Алексей привстал и подошел к серванту.
- Откуда?
- Наследство.
- Серьезная вещь, конец 19-го века, скорей всего в Австрии сделан.
- Ты откуда знаешь?
- Как откуда, я, как ни как 4 года на искусствоведа учился. Питер - культурная столица.
- Вот, смотри, тут на ручках даже что-то типа вензеля есть.
- Это что?
- Ну, как инициалы, может мастера, а может на заказ хозяин под себя делал.
- Редкая вещь?
- Да, не особо, такого добра из Германии полно понавезли после 45-го. Да и состояние не очень, больше 50 тысяч не получишь.
- Долларов? – испуганно спросил Сергей.
- Дурак что ли. Рублей…
- Да, я и не собираюсь продавать, память как ни как.
- Там сзади, по идее, должна быть надпись: год изготовления, мастерская. Помоги отодвинуть – продолжал изыскания Алексей.

Они аккуратно отодвинули сервант от стенки.
- Ты что ли тряпку прибил?
- Нет, он уже был с ней, может, когда дед таскал его везде с собой и прибили ее – пожал плечами Сергей.  
- Оторву?
- Валяй…
- Хотя… Стоп…Включи еще лампочку не видно, чего то накарябано тут, по-русски кстати – пытался разобрать надпись Алексей.
- Чего там?
- Написано: Гвоздодером. И три восклицательных знака.
- Что это значит?
- Наверно тряпку эту надо гвоздодёром снимать по периметру – пожал плечами Леха.
- У меня есть, кстати, небольшой гвоздодер.
- Тащи…

Приятели аккуратно сняли тряпку, под которой виднелась как раз название мастерской и год изготовления, чуть ниже были прибита еще одна тряпка меньших размеров.
- Матрешка какая-та -  усмехнулся Леха – Давай его вообще к люстре повернем.
Они развернули сервант к свету, и Леха присел на корточки:
- Смотри дата изготовления это серванта 1898 год, а на этой тряпке выведено 1875- ый.
- И чего это значит?
- Значит это то, что тряпку эту прибили гораздо позже, чем появился  этот сервант, не могли же они прибить ее к тому, что появилось только 23 года спустя. Смотри, она прибита не как первая, а аккуратно, тонкими гвоздиками, и судя по фактуре, это холст…
- Картина что ли?
- Не знаю. Давай аккуратно попробуем ее снять.
Приятели бережно сняли находку и разложили ее на диване.
- Визуально состояние ничего, даже странно – рассматривал холст Алексей – Есть лупа или что-нибудь увеличительное?
- Сейчас посмотрю…. Вот, от хозяйских очков, по ходу линза, в ящике с инструментами нашел. Вроде увеличивает! – посмотрел через нее Сергей.
- Давай! – протянул руку Леха. Сергей присел рядом.
- Картина так себе – пожал плечами Серый
- Ну, да не очень – вздохнул Леха – На взгляни – отдал он линзу Сергею.
- Куда смотреть то, я нифига не понимаю?
- Правый нижний… - налил водки Алексей и выпил залпом.
- Ну? И чего? Квафе какой-то или Клаве, ничего не понимаю…
- Выпей – протянул рюмку Алексей - Это не Клаве, читается как Клод. А полностью Клод Моне.
- Тот самый что ли? – чуть не поперхнулся Сергей.
- Я не особый спец, но если тот самый, то ты богатый человек.
- И насколько?
- Ну, минимум десять миллионов. А, то и 20 и 30…
- Рублей?
- Долларов… Но есть проблема, откуда у тебя этот сервант?
- Как откуда? Говорил же, наследство дед оставил этот сервант, сказал, береги его.
- А, он где взял?
- В Германии вроде, трофей.
- Да. Вместе с сервантом и картину вывез, умно вывез, кстати. Но, она хранилась всеэто время не так. Состояние слишком хорошее, и гвоздики, которыми она прибита, довольно новые.
- Слушай, а может это вообще подделка? Ну, откуда у деда Моне?
- Поди, знай. В 90-е помер старичок один, революционер, одинокий, скромно жил. Долго из квартиры не выходил, ну соседи милицию и вызвали, вскрыли квартиру, ну и обыск сделали, и нашли – разлил водку Алексей
- Что нашли?
- Два слитка червонного золота и яйцо Фаберже, оригинал кстати. Старики люди запасливые. Только Серег с картиной этой нифига не сделаешь, если она подлинник – выпил Леша
- Почему?
- Как почему… Документов у тебя на нее нет. Скорее всего тибнули ее с поместья какого-нибудь барона немецкого в далекие и победные, наверняка она в каталогах, в розыске международном. Через границу не провезешь, тут продать тоже, не каждый купит.
- Да уж… А, может сдать ее?
- Кому?
- Государству, там 25 процентов положено, по закону.
- Как вариант. В любом случае надо понять, подлинник это или нет.
- И как это сделать?
- Вообще, похоже, но нужен реальный эксперт, у меня в Москве есть приятель, учились вместе, он до сих пор на искусство батрачит в Третьяковке. И главное, он не из болтливых, что важно.
- Звони…
- Куда? 2 часа ночи!
- И правда, чего то мы засиделись с этими картинами.
- Завтра позвоню ему, утро вечером мудренее.

Приятели, еще немного поговорив, улеглись спать.

На следующий день, ближе к вечеру, Алексей появился на пороге квартиры с субтильным мужичком, в больших очках и редкой бородкой, который держал в руках небольшой кейс.
- Привет, Серег, это Валентин…
- Очень приятно -  протянул руку мужик и поздоровался.
Втроем они вошли в комнату.
- Позволите? – показал на холст Валентин
- Конечно! Я вас и ждал для этого.
- Валя у нас своего рода гений, может год картины по запаху определить – усмехнулся Алексей.
- Леш, зачем ты чушь порешь? – повернулся Валентин, попутно раскрывая кейс и доставая какие-то принадлежности.
- Скромный – шепнул Алексей – Поэтому и не женат…
Тем временем, скромный и не женатый Валентин исследовал находку. Он проверял и перепроверял, снова и снова разглядывая холст.
- Ожидание смерти подобно – вздохнул Алексей- Серег, выпить осталось?
- В холодильнике возьми.  
Спустя час, Валентин развернулся и задумался.
- Ну! Чего? Чего молчишь?
- Где вы это полотно взяли? Не бойтесь, я никому не скажу.
- Нигде, была прибита вот к этому серванту, который дед в наследство оставил, а он его припер из Германии после войны – все начисто выдал Сергей.
- Прибита?
- Да, маленькими гвоздиками, вот такими – протянул один из гвоздей Сергей.
- Валь, не томи! Что с ней? – спросил Леша.
- Это Моне. Причем ранний, большая редкость. Я не специалист по импрессионистам, но если верить этой книге – Валентин показал на каталог, который листал, когда рассматривал картину – Данное полотно считается утерянным, последнее упоминание о нем датировано  38-39-ым годами, после чего о нем ничего неизвестно. Оно хранилось у кого-то парижского бизнесмена, после вторжения немецких войск, информации нет. Скорее всего, ваш дедушка экспроприировал это полотно у немецкого экспроприатора.
- Жесть. И чего теперь? – улыбнулся Леша.
- Теперь – вздохнул Валентин – Я не юрист, и плохо разбираюсь в этих вопросах, но тут два нюанса. Во-первых, вы нашли это полотно в своем наследстве и соответственно не обязаны отдавать находку государству.
- Погоди Валь, чего то ты не то несешь – осек его Алексей – Как это не обязан! Дед его незаконно привез картину, которая является фактически гос. достоянием.
- Ничем она не является! Откуда ты знаешь, как он получил? А? Может, купил. А выменял на бутылку водки. Понравилась картинка вот и взял. Сколько таких понавезли, у Жукова весь чердак был забит и напоминал как Дрезденскую галерея.
- Что, не могли понять, что это Моне?
- Леша! Очнись, кто там чего понимал, Дай Бог на всю армию процент образованных был. Есть еще проблема, в международном масштабе, если смотрим в сторону Европы, родственники того француза у которого эту картину увели, если они есть могут заявить на нее права.
- Так ты же сказала, утеряна по каталогу.
- Да, но как только она всплывает, начнутся вопросы. Ребят, поймите, это не открытка Новогодняя, цена холста сумасшедшая, и даже дело не в цене, а в том, что  это большая редкость найти такое.
- Так чего с ней делать? – не понимал Сергей.
- Честно? – вздохнул Валентин, собирая кейс – Я не знаю. Я бы рад вам сказать, как действовать дальше, но я всего лишь искусствовед, оценщик и не более того, я не знаю всех этих юридических перипетий. Я только знаю, что нужны документы на право собственности для такого холста. Да даже если они будут, выехать с ней из России будет очень тяжело, это культурная ценность, как ни как.
- Никуда я не хочу ехать! – чуть не плюхнулся на холст Сергей – Чего мне с ней делать?
- Сдавайте государству. Но, поймите, если как, я уже сказал объявиться наследник, Р.Ф. скорее всего, в знак доброй воли вернет французской стороне этот холст, такое уже было неоднократно, правда с немецкой стороной. А вам выплатят премию и все.
- 25 процентов от рыночной стоимости?
- Сейчас! – усмехнулся Валентин – В рублях тысяч сто и грамоту почетную, ну плюс по ТВ покажут.
- В принципе нормально, я как раз по ТВ расскажу про наши центры реабилитации, про детские дома.
- О-о-о-о!  - присел рядом Алексей – Так тебе и дали там сказать про твоих инвалидов. Какой-то ты реально не от мира сего. Правильно, отдай. Озолоти лягушатника нежданно или мин. культуры наш, который толкнет эту картину налево, как пол Эрмитажа толкнули. А, ты будешь героически продолжать носиться и падать в ноги, ища копейки на свои проекты. Причем даже ни для себя, а для детей.
- Леш? Я все равно ничего не могу с ней сделать. Продать не могу, вывезти тоже не могу, показать даже не могу. На стену ее повесить и любоваться?
- Лучше так, чем им отдать.
- Почему им, народу…
- Сережа, я, конечно, понимаю, ты контуженный, но приди в себя, какому на хер народу? В первом случае она уплывет во Францию, во втором повисит в музее, той же Третьяковке, потом ее заменят на копию, уберут в запасники и она один хрен уплывет.
- Это правда? -  посмотрел Сергей на Валентина
- Не совсем, конечно Леша притянул за уши многое, но в целом, да, такой вариант возможен, у нас копий процентов 45-50 висит.
- Серег, давай так, выдохнем и подумаем на досуге как действовать. Сдать ее всегда успеешь.
Сергей поднял голову на Валентина, тот кивнул, соглашаясь с Алексеем.
- Ладно, давайте неделю подумаем, а там уже буду решать.
- Вот и славно, я в Питер, там узнаю что как, а ты Валь попробуй по своим каналам – встал с дивана Алексей.
- Что смогу – вздохнул Валентин.
- Спасибо мужики – пожал руки Сергей, провожая гостей.

Спустя минут десять как они ушли, замок зашевелился, входная дверь распахнулась, и послышался женский голос:
- Сереж! Я приехала!
Сергей стоял и не сводил глаз холста.
- Ты чего? – обняла она Сергея – Чего это такое?
- Привет, милая. Это Моне представляешь.
- Клод Моне? Смеешься – улыбнулась она
- Правда, эксперт только что приходил, сказал, что подлинный.
- Ну, и хорошо. Пошли ужинать, я по дороге в магазин забежал, пельмешек вкусных купила, твоих любимых, салатик сейчас сделаем!
- Солнышко! Это Моне. Этот холст стоит миллионы долларов.
- Да? Славно, пусть стоит. Пошли ужинать, есть хочу жутко, черт с этими миллионами. Устала жуть.
- Ты не веришь, что это Моне? – пошел за ней Сергей.
- Почему же, верю.
- Нет, ты не веришь!
- Верю, верю… Ставь воду под пельмени я пока салат сделаю.