loveaction

по-моему шикарный фильм)) ну ладно не шикарный, а такой средней паршивости, просто я соскучился по нормальному кино где умеют говорить а не бегают в идиотских трико! и ваще по ходу это новый жанр)) а технология проста и на самом деле так уже снимали, только это делали комики- берут собирают все шутки за год и снимают какую-то хрень для любителей вечернего квартала и омг, оказывается, так можно снимать не только для люмпенов! и кстати делать это для более интеллектуальной аудитории гораздо легче! просто берёте дайджест самых популярных статей, разбиваете его на диалоги и ваши герои, как та буржуазия Бунюэля, вечно шляется по гостям и кафешкам и болтает без умолку а оторваться невозможно потому что в кои то веки это не чушь а актуальны, умные темы! правда тут несколько с уклоном в издательство, все эти бесконечные кто кого: книга блоги или блоги книгу (всех победят аудиокнижки! по-моему)) Всё это приправили минетом под Пробуждение силы... Нет ну реально я не понимаю почему этого не делали раньше? ну так сложно смешать Латынину с лекциями Добрышевского и добавить пару вирусных видосов с ютуба? да я такой сценарий на коленке за вечер напишу)) может быть в фильме и были местами прикольные дословные метафоры типа Точка- название книги героя и потом сцена расставания, но я вас умоляю это же не чёрный квадрат Малевича))

короче прикольный фильм)) смысл вы наверное уже уловили... а реально есть эти эспрессо-бук машины чтобы свои книги печатать? и кстати давно не видел фильм где все курят! при чём женщины! или мужчины тоже курили? лол смотрел только на женщин)) так себе француженки, феминизм в конец убил старую добрую объективацию и теперь депутаты просто со шлюхами! а вот раньше! это был как минимум бдсм с трансами и потом ещё пол фильма шантажировали негативами, а тут пару раз застукали в булонском лесу с проституткой, омг да ему орден почётного легиона нужно дать за защиту традиционных ценностей)) но реально общество настолько погрязло в своём лицемерии что уже не верит в убеждения политиков и считают это просто имиджем!

ну и конечно очень много болтали о книгах)) писатели больше не пишут книг, всё больше блоги, а книги это такая форма монетизации! ведь, на самом деле книги очень дорогие, а новое поколение выросло компах и всё читают в электронке. Да библиотеки/ они же медиотеки ещё остались, там можно погреться, выпить кофе, взять диск, но всё больше туда ходят бомжы, старики и дети. Вот вам и демократизация в распространении информации)) Гугл взялся отсканить все книги на свете, но вы думаете он заботится о культурном наследии? нет это комерциализация знания, он заботится только о том как бы вам впарить рекламу. Реально мне кажется доступ к библиотеке гугла нужно национализировать!

Ну и конечно инфа! но на самом деле её нет! люди читают только тех кто подтверждает их мнение, на остальное просто ставят фильтр. Да и не понятно кому верить? платным журналистам или бесплатным слухам? Маркетинговые исследования видят реакцию на лайки лидеров мнения, но лайки эти создают боты... короче всё сложно))

Этот фрагмент принадлежит Владимиру Одоевскому, автору первой русской неоконченной утопии «4338 год», датируемой 1835 г. В 1770 (1771) г. Жан-Себастьян Мерсье издает свой утопический роман «2440 год», положивший начало этому жанру. Магнетических ванн или чего-либо подобного в нем нет, а единственной формой прямой коммуникации является молитва, которая «поднимается ввысь к престолу Всевышнего» [Мерсье: 154]. Между этими двумя произведениями обнаруживается огромный концептуальный и дискурсивный разрыв, который задается масштабом присутствия и влияния технологического воображаемого. Произведение Ж.-С. Мерсье может быть в целом определено как социальная утопия, в то время как для В. Одоевского технологии играют большую роль: он предлагает художественное описание множества несуществующих технологий, например, гидрофона (бассейна с клавишами, на которые падала вода, в результате чего возникали звуки), косморамы – прибора, в котором главный герой одноименного рассказа мог видеть будущее и часто бредил в магнетическом сне

[Кюно] и др. Первые телепатические опыты осуществляли магнетизеры – врач Месмер,

использовавший в своей практике магниты, и его последователи. В 1850 г. профессор физиологии и магнетизер Майо писал: «Замагнетизированное лицо, утратившее способность

собственного осязания, или вкуса, или обоняния, осязает, вкушает и обоняет все то, что

воспринимается внешними чувствами магнетизера» (цит. по: [Баррэт: 58]). «Общность

ощущений» связывалась с передачей некого «флюида». Также фигурировало другое название этого явления – «животный магнетизм». После Месмера разразилась настоящая

«телепатическая» эпидемия: многочисленные шарлатаны устраивали красочные шоу,

«демонстрируя» свои сверхъестественные способности. Выдающийся физиолог и основоположник рефлексологии В.М. Бехтерев выступил против этой тенденции и в своей

работе «Как производятся опыты так называемого ясновидения на театральных подмостках?» разоблачает тех, кто эксплуатировал идею телепатии и использовал ее только

в коммерческих целях. В целом В.М. Бехтерев отказывает телепатии в существовании, понимаемой как способность отгадывать числа и тому подобное (также он использует понятие «ясновидение»), при этом подчеркивает реальность такого феномена, как внушение,

действенность которого он неоднократно доказывал в собственной практике. Внушение

В.М. Бехтерев определял с позиций нейрофизиологии. В истории телепатии период до конца

XIX в. может быть назван «магнетическим», потому что дискурс формировался под действием широко распространившихся веяний, вызванных разнообразными экспериментами

с животным магнетизмом.

Экспериментальный метод и его роль в «научном» понимании телепатии

Сам термин «телепатия» появляется только в 1886 г. в работах Ф. Гернея, Э. Майерса и Ф. Подмора и дословно переводится как «чувствование на расстоянии» [Gurney, Myers, Podmore]. Название их труда было переведено на русский язык А.Н. Аксеновым как «Прижизненные призраки и другие телепатические явления» в 1893 г. Годом ранее в Лондоне было основано «Общество для изучения загадочных явлений психики», объединившее ученых различных специальностей: психологов, физиологов и физиков. Годом позже Ф. Подмор создает свой труд «Явления и передача мыслей: исследование свидетельств телепатии» [Podmore]. Это сокращенная и дополненная версия «Прижизненных призраков». Автор утверждает, что работа строится на данных, полученных экспериментальным путем [ibid.: 6]. Серию экспериментов по обнаружению телепатических способностей поставил Уильям Крукс, английский химик и физик, член Лондонского королевского общества. Его концепция строилась на идее существования неких эфирных волн, которые могли вызывать в воображении другого человека образы, идентичные тем, что возникали в голове первого испытуемого, «отправлявшего» сообщение,

или осуществлять бесконтактные действия. У. Крукс, в частности, зафиксировал извлечение медиумом звуков без прикосновения к инструментам, а также давление на объекты,

которое под действием «психической силы» увеличивалось [Леманн]. В 1874 г. он обнародовал свои результаты в книге под названием «Исследования феномена спиритизма» (“Researches in the Phenomena of Spiritualism”). Экспериментальный метод в исследовании феноменов телепатии начинает все чаще использоваться вместе со статистикой. Одним из первых, кто стал применять количественные методы для изучения фактов телепатии, был французский физиолог Шарль Рише, который также предложил термин «мысленное внушение» [Richet]. Как правило, авторы собирали письменные и устные свидетельства о телепатических переживаниях. Другой французский ученый – астроном Камилл Фламмарион – собрал более 1000 случаев спонтанной телепатии [Flammarion], которые также представляли собой устные или письменные рассказы

имевших телепатический опыт.

В 1876 г. У.Ф. Баррэт делает доклад на собрании Британской ассоциации для распространения наук, отстаивая возможность непосредственной передачи мысли от мозга к мозгу [Barrett]. В 1881 г. он публикует статью в журнале Nature. У.Ф. Барретт работал ассистентом в лаборатории Джона Тиндаля, выдающегося физика, известного своими работами по поглощению теплового излучения газами и рассеянию света при прохождении через неоднородную среду (эффект Тиндаля). Этот опыт заложил прочную основу для материалистического истолкования телепатии

в работах У.Ф. Баррета [Noaks]. Итак, в 1870–1880-е гг. дискурс телепатии активно формируется и благодаря накопленным данным, статистике и эксперименту постепенно перемещается на территорию науки. На этом этапе телепатия рассматривается как феномен, ставший возможным благодаря либо возмущениям среды, которая считается заполненной эфиром, либо передаче особой субстанции, например «флюида»

Ментальный телеграф: телепатия и электромагнетизм

Вслед за «магнетическим» периодом наступает период «электромагнетический». Если в первом случае телепатия рассматривалась как явление, связанное с животным магнетизмом, теперь причиной этого явления называется электричество. В своей работе 1747 г. «Опыты и наблюдения с электричеством» Бенджамин Франклин говорит об электричестве и его текучей (флюидной) природе, а в 1791 г. Луиджи Гальвани издает «Трактат о силах электричества при мышечном движении», где доказывает, что можно говорить об электричестве в живых организмах, становясь тем самым основоположником электрофизиологии [Гальвани, Вольта]. В 1875 г. Ричард Катон сделал доклад о зафиксированных им слабых токах в мозге животных. Первые опыты по выявлению электрической активности мозга ставились на животных: кроликах, собаках, обезьянах, например, Я. Данилевский ставил опыты на собаках. В 1882 г. Сеченов публикует работу «Гальванические явления на продолговатом мозге лягушки». В 1924–

1925 гг. Ханс Бергер зафиксировал с помощью гальванометра электрические сигналы на поверхности головы. Он и стал основоположником электроэнцефалографии (регистрации

биотоков коры головного мозга с помощью осциллографа). В 1940 г. Бергер издает труд,

в котором рассказывает в том числе о своих спонтанных телепатических опытах. Так, однажды во время военной службы Бергер чуть не попал под орудия, но его лошадь внезапно

поднялась и сбросила наездника. Только благодаря этому он смог избежать смерти. В тот

же вечер он получил телеграмму от своего отца, в которой тот выражал волнение по поводу самочувствия сына. Позже Бергер узнал, что его старшая сестра, находившаяся в это

время за много миль от него, испытала сильное зловещее чувство в то утро, когда произошел инцидент, и убедила отца связаться с Бергером. С тех пор он стремился объяснить

это удивительное совпадение с помощью научных методов. Это был первый опыт телепатического общения [Millett].

В то время как появляются новые коммуникационные технологии («грозоотметчик» А.С. Попова, радио, телефон), метафоры новых средств связи проникают в поле литературы: Марк Твен пишет знаменитое эссе «Ментальный телеграф» [Twain], а Эптон Синклер – «Ментальное радио» [Sinclair]. Если в XIX в. вопросом телепатии занимались в основном врачи, физики и химики, то

с XX в. начинается технический крен: основными игроками становятся инженеры, которые строят специальные машины для «ловли» телепатического сигнала. Так, инженер Б.Б. Кажинский занимался вопросом телепатии на протяжении многих десятилетий начиная с 1910-х гг. XX в. и смог опубликовать свою книгу «Биологическая радиосвязь» только в послевоенное время. Он работал с Дуровым и его животными и провел более 10 000 сеансов внушения с ними. Сеансы внушения предполагали вхождение внушающего в особое фоновое состояние, в котором тот, фиксируя взгляд на животном, стремился передать ему сообщение, представляющее собой ту или иную команду.

В 1922 г. он предлагает построить «электромагнитный микроскоп для приема и регистрирования биоэлектромагнитных волн при акте мышления» (рис.1). Он отстаивал идею о том, что клетки живого организма можно рассматривать как своеобразные приемники:

«И вот я углубляюсь в историю радиотехники, по мельчайшим деталям прослеживаю устройство “грозоотметчика” Александра Степановича Попова. Как известно, этот прибор состоит из когерера АВ и реле CD. Реле предназначено для замыкания цепи электрического звонка GH. Когда под действием электромагнитных волн сопротивление металлического порошка когерера падает, ток от батареи P приводит в действие реле GD. Якорь H притягивается к электромагниту G, раздается звук звонка. Молоточек звонка при обратном отклонении ударяет по трубке когерера АВ и этим встряхиванием восстанавливает сопротивление металлического порошка когерера, благодаря чему цепь звонка размыкается до следующего мгновения. Когда под действием электромагнитных волн (приходящих извне) сопротивление когерера вновь падает, ток от батареи P приводит в движение реле CD и цикл работы прибора вновь повторяется. Прибор регистрирует приходящие извне электромагнитные волны. Нечто подобное, по-моему, наблюдается и в явлениях передачи мысленной информации от человека к человеку на расстоянии».

Б.Б. Кажинский стремился найти прямые аналогии строения клеток живого организма

с радио. Как нам кажется, именно здесь можно увидеть своего рода точку бифуркации,

когда технологическое – хотя бы мысленно – имплантируется в человеческую природу,

при этом возникает момент, когда тело начинает мыслиться отчужденно. В «магнетический» период явление не затрагивало сами тела, а лишь среду между ними. Тот факт, что технические приборы позволяют улавливать явления, перцептивно недоступные человеку, рождает огромное количество спекуляций. В это же время складывается терминология, встраивающаяся в инженерный дискурс. Лев Термен, в свою очередь, предлагает создать специальный «искусственный телепатический индуктор, с импульсными мощностями в сотни и тысячи мегаватт с алгоритмическими комплексами, соответствующими заданной телепатеме» [Термен]. Интересно, что концепция телепатемы вполне современная и соответствует некому сгустку смысла, который может быть передан за один телепатический акт. В каком-то

смысле телепатема близка понятию концепта, но представленного в сознании на более общем

уровне. Это определение достаточно близко переживаниям в смысловом слое в концепции

известного психотехника О.Г. Бахтиярова, разрабатывавшего для операторов машин в позднесоветский период программы деконцентрации внимания. Идея чтения мыслей легла в основу сюжета романа А. Беляева «Властелин мира», написанного в 1926 г., где главный герой Штирнер благодаря своим телепатическим способностям и специальному прибору приобрел невероятное могущество. В самом начале романа он рассказывает о последних достижениях рефлексологии в сфере понимания природы коммуникации:

«Милостивые государыни и милостивые государи! – начал Штирнер таким тоном, будто он читал лекцию в избранном обществе. – Рефлексология есть наука, изучающая ответные реакции человека и вообщевсякого живого существа, возникающие в связи с воздействием внешнего мира и характеризующие собою вообще все отношения живого существа к окружающей среде»

[Беляев].

В этом фрагменте присутствует прямая отсылка к В.М. Бехтереву, стоящему у истоков

коллективной рефлексологии. В 1920-е гг. одной из ключевых становится идея о расширении когнитивных возможностей благодаря разнообразным воображаемым и реальным приборам. Так происходит инкорпорирование медиума на уровне технологического воображаемого, когда такие новые для того времени виды связи, как телеграф и радио, оказываются вписаны в тело, что приводит к идее о необходимости «протезирования» тела для достижения идеальной коммуникации. Именно с этого момента можно говорить о том, что тело и машина начинают сращиваться в направлении максимально эффективной коммуникации, горизонтом которой является телепатия. И эта тенденция только усиливается в следующий –«кибернетический» – период.

Кибернетика мысли: от вычислительных моделей телепатии к нейроинтерфейсам

В послевоенный период, в 1960-е гг., в СССР выходят в свет исследования, посвященные вопросам телепатической связи, которые ранее не могли быть опубликованы, в частности, труд

Б.Б. Кажинского («Биологическая радиосвязь»), над которым он работал с 1910-х гг.,

и Л.Л. Васильева («Экспериментальные исследования мысленного внушения», «Таинственные явления человеческой психики», «Внушение на расстоянии»), принадлежащего уже следующему поколению в исследовании телепатии и являющегося современным кибернетиком. Эти работы непосредственно сопрягаются с идеями кибернетиков, которые видели свой горизонт в тесной связи с когнитивными расширениями коммуникации и улучшением работы человеческой психики благодаря новым технологиям. Л.Л. Васильев пишет:

«Телепатия – это особая форма информации или общения живых существ, выражающаяся в непосредственном (т. е. без посредства известных нам органов чувств) влиянии нервно-психических процессов одного существа на нервно-психические процессы другого существа. Из этого определениявидно, что в каждом случае телепатии участвуют по крайней мере два существа («телепатическая пара») – то, у которого первично возник данный нервно-психический процесс, и то, у которого в связи с этим возник такой же или более или менее сходный нервно-сихический процесс. Лицо, оказывающее на другое лицо телепатическое влияние, передающее ему телепатическую информацию, принято называть «телепатическим индуктором», или «агентом». Лицо, которое непосредственно на расстоянии воспринимает такое влияние или информацию, называют «телепатическим перципиентом». Процесс, который происходит в нервно-психической сфере индуктора, обозначают словами «телепатическая индукция» [Васильев 1962: 7].

В цикле произведений Кира Булычева, посвященных Алисе Селезневой, фигурирует особое устройство для чтения мыслей. Оно называется миелофон и представляет собой усилитель, встроенный в кристалл, который меняет свой цвет в момент работы, а также издает звуки. В повести 1968 г. «Ржавый фельдмаршал» миелофон используется для

межвидового общения – людей и животных. Эти идеи, с одной стороны, связаны с идеями

Б.Б. Кажинского и его экспериментами с внушением животным, а с другой стороны, с идеями об электронных усилителях, позволяющих считывать активность мозга. При этом миелофон может читать мысли, только если они выражены словами. Также миелофон делает доступными мысли роботов:

«Это очень странно – слушать собственные мысли. Они звучат совсем не так, как кажется тому, кто их думает. Алиса брала в руки серую коробочку, вставляла в ухо маленький наушник и слушала, как довольно тоненький голос говорит быстро-быстро: “Не может быть, чтобы мои мысли… смотри-ка, я слышу собственный голос… Это мой голос? Я подумала про голос и точно то же самое слышу…” Алиса с папой попробовали послушать домработника. У домработника мысли были короткие и не путались, как у Алисы. Домработник думал о том,

что надо подмести под плитой, почистить медаль и (тут люди узнали его страшную тайну) подзарядить потихоньку аккумуляторы, чтобы ночью, когда все будут думать, что он спит, почитать при свете собственных глаз “Трех мушкетеров”» [Булычев: 13].

Примечательно, что, несмотря на железный занавес, многие тенденции в поисках идеальной коммуникации в этот период носят универсальный характер. Джозеф Ликлайдер в статье «Человеко-компьютерный симбиоз» (“Man-Computer Symbiosis”) пишет об измерениях расширения человеческих возможностей:

«Надежда состоит в том, что через достаточнонебольшое количество лет человеческий мозг и вычислительные машины будут очень тесно связаны друг с другом и что возникшее в результате партнерство уже нельзя будет рассматривать как человеческий мозг» [Licklider].

Дуглас Энгельбарт в 1962 г. в докладе «Дополнение человеческого интеллекта: концептуальная основа» (“Augmenting HumanIntellect: A Conceptual Framework”) пишет о существовании интегративной среды и о необходимости расширения человеческих способностей с помощью компьютера [Engelbart].

В 1967 г. советский математик, академик АН СССР Е.В. Золотов создает свой учебник по телепатии, существовавший в рукописи, где рассматривает телепатическую связь в контексте

теории информации. В целом телепатия понимается им как информационный феномен, но

обмениваются агенты информацией особого рода, которая распространяется в биомагнитном поле:

«Главное заключается в том, что все без исключения живые существа связаны между собой на нашей планете процессами энергетического обмена и что закономерности этого процесса поддаются математической обработке; что, наконец, процессы эти, безусловно, материальны и, следовательно, ничего сверхъестественного, трансцендентного, недоступного в восприятии нашего мировоззрения в них нет и быть не может. Предлагаемая гипотеза (гипотеза биомагнитного поля и токов ВЧ. – Е. С.) снимает противоречия, казавшиеся ранее неразрешимыми» [Золотов].

Информационная концепция телепатии

Е.В. Золотова осуществлялась в целом в русле кибернетических идей, при этом одной из наиболее важных была идея о том, что все живые существа по своей природе связаны между собой. Может ли в таком случае телепатия осуществляться с помощью машин? Или только

одно живое существо может обмениваться такого рода сообщениями с другим живым существом? Здесь можно вспомнить закон необходимого разнообразия, сформулированный

Уильямом Россом Эшби в его классической работе «Введение в кибернетику». Согласно

этому закону, управлять можно только теми системами, которые не превосходят по сложности управляющую систему [Эшби]. С этой точки зрения телепатическая связь может

быть установлена только между двумя живыми существами, превосходящими по своей

сложности любые технические устройства. Сегодня эти идеи развиваются в сторону нейроинтерфейсов и интерфейсов «мозгмозг». В 2013 г. в Даремском университете

был проведен эксперимент, в рамках которого двум крысам были вживлены электроды.

Благодаря этому одно животное синхронизировало свои действия с действиями другого

животного, хотя понятия не имело о его существовании. Внешние импульсы выступали

для крысы как ее внутренние импульсы [PaisVieira et al.]. Можно ли назвать это телепатией, ведь телепатия, как следует из всех рассмотренных выше источников, предполагает акт

передачи сообщения, а также акт осознания получения этого сообщения, чего не происходит с синхронизированными животными? Константин Анохин в статье «Чтение мыслей станет реальностью» говорит о том, что старые технологии снимали биопотенциалы с поверхности головного мозга, а новые должны стать “deep media” и иметь дело с сверхвысокой дифференциацией нейронов:

«Важнейшие решения в этой области – разработка технологий, которые будут соединять задачи построения интерфейсов и изучения глубоких процессов активности отдельных клеток головного мозга. Именно это сделает возможным считывание мыслей как объективный процесс» [Анохин].

Итак, мы наметили схематичный контур истории развития «телепатического» дискурса и увидели, как новые изобретения в сфере науки и техники влияли на воображение тех, кто занимался экспериментами в сфере непосредственной коммуникации. Последний этап во многом можно считать завершением предыдущего, так как основные концептуальные аспекты были сформулированы еще в 1950–1960-е гг. в сфере кибернетики и теории систем: последний, «цифровой», этап концептуально практически ничего не добавляет, но лишь делает возможным ряд экспериментов (например, с вживлением чипов), которые в более ранний период были

недоступны в силу объективных причин – недостаточного развития технологий.

Сегодня можно поставить вопрос о проблеме дуализма: после того как исследования телепатии были технологизированы и перешли полностью в поле (пара)науки, возникло расщепление в понимании телепатии: одни исследователи говорили о том, что она возможна, так как новые технологии могут объяснить ее природу, другие – что она в принципе может быть доступна только благодаря искусственными системам. Примечательно, что в работах, связанных с нейроинтерфейсами, не предлагается вообще никакой объяснительной модели в отличие от всех предыдущих этапов, где авторы стремились выстроить некоторую онтологию коммуникации, пытаясь найти объяснение нетипичным явлениям либо в понимании среды (эфир), либо субстанций (флюид) или сил (магнит, электричество). Предлагаемый эскиз можно считать

не только сверхкраткой историей «телепатического» дискурса, но также и попыткой

проблематизации той онтологии, которая стоит за новейшими когнитивными исследованиями.

Второй жрец, жрец правильный и угодный богу, в принципе, не очень отличается от первого. Мы не знаем насколько безвозмездно он служит богу и каковы его цели, возможно он действительно делает это без задней мысли, а не наслаждается своим могуществом или не тащится от эксклюзивного зрелища божественных мистерий, коим он является единственным зрителем, из первого ряда.

мы, люди, разводим костер – то есть создаем условия, чтобы мелкие духи огня появились, прожили множество крохотных жизней и исчезли. Над остальным в их судьбе мы не властны.

– Мы можем погасить костер.

– Можем. Но это не значит, что мы обретем власть над его обитателями. Это значит, что духов огня с какого-то момента просто не будет.

– А есть такие духи, для которых мы как язычки огня? – спросил Иван мечтательно.

– Есть, – ответил Акинфий Иванович. – Например, древние духи света. Они совсем другие. Они практически вечные и существуют столько, сколько свет идет от самых первых звезд. Пока он летит сквозь пустоту, они живы. Их жизнь и есть это космическое расширение. Для нас их бытие непостижимо. Разве может между нами быть союз? Можем мы чем-то друг другу помочь? Нет, конечно, хотя подобные духи формируют причины и условия, чтобы появились люди. Разводят, так сказать, костер на поляне. Но над нашей жизнью они не то что не властны – они просто не успеют ее заметить, как мы не отследим язычок огня в костре. Поэтому молиться создателям этой вселенной бесполезно. Даже солнцу наше мельтешение уже не различить

Тут мне в голову приходит аналогия с последним фильмом Тарантино. Тарантино в своих Ублюдках убивает Гитлера и в фильме Однажды в Голливуде он эту идею поднимает на абсолютно новый уровень и не убивает а даёт жизнь, он кроит реальность таким образом как будто страшной трагедии не произошло и это на самом деле производит эффект!

Но этот добрый или якобы правильный жрец (имея аналогичные возможности) ничего подобного не делает! Он не кроит лучший мир, не убивает злодеев. Он приносит в жертву абсолютно левых людей! да, они сами выбирают нужный поворот, возможно их ведёт какой-то фатум, судьба. Может даже статься что это награда. Но на самом деле это обычные обыватели, которые ездят в горы чтобы найти в себе силы потом заново поглубже нырнуть в дерьмо этой уродливой повседневности.

Да и божество у Пелевина не доброе. Скорее всего оно даже не понимает наших ценностей. Как эти высшие существа могут понять ценности муравьёв? Как мы можем понять жизнь огненных духов костра, поколение которых сменяется буквально за секунду на наших глазах! Мы просто их не замечаем, какое там понять? Как можем мы люди понять цели солнечных лучей? Да герои становяться детьми у уходят в мир лучший и что? Стали ли они счастливее? Уменьшилось ли количество зла? Мир больше не катится в апокалипсис? Здесь Пелевин пушит обычную свою мысль о разбоках богов, враждебных друг другу группировок над муравейником, до которого им нет дела. Хроноса сменяет Зевс, Зевса новый пантеон. Меняет ли это жизнь людей?

Тут уместно наверное вспомнить слова Эпикура который говорил относительно богов что если они всемогущи то по тому злу и несправедливости вокруг становится понятно что им нет дела до людей, а если они бессильны то какая собственно разница существуют боги или нет?

«Любая дурочка-товаровед из сраного онлайн-путеводителя по недорогим ресторанам может сегодня невообразимо поднять статус своего высказывания, хуесося враждебную пельменную с позиций т. н. «прогрессивной повестки» – и потребители будут доверчиво принимать эту анфакабл @#$%&*, кое-как транслирующую не до конца понятные ей запахи с чужой кухни, за юную совесть мира, на которую не грех и подрочить. Моральное негодование, как и было сказано – кратчайший путь в кэш…

«Однако если отбросить раздражение и говорить серьезно, за всеми этими девичьими попытками инкорпорировать в локальный дискурс фрагменты американского культурного кода стоит на самом деле тот же заблудившийся, но не менее от этого трогательный репродуктивный импульс рептильного мозга, который заставляет телочку попроще вынимать перед самцами последний айфон… Мы же не требуем от киски глубокого понимания того, как эта штука работает, почему оказалась у нее в сумочке и зачем она на самом деле вытаскивает ее сейчас из своего влагалища. С разносчицами приблудных нарративов и прочей микроинфлюэнцы следует вести себя так же снисходительно. Только сострадание, только любовь, только личная гигиена…»[8]

Вторая история более сложная по форме но в принципе воплощает давнюю любимую мысль Пелевина о дискурсе)) Люди приходят в мир смыслов, им кажется что это их мысли, но мысли эти им вложили в голову структуры высшего порядка. Тут не особо принципиально то ли это государственная пропаганда, политика партии, вражеские голоса или даже шёпот вампиров- паразитов что живут у нас под черепной коробкой))

«Отцы и деды помнят, что в прошлом веке существовал стандартный стилистический идентификатор: идешь по московской улице в правильно протертых синих джинсах (ценился особый оттенок небесной голубизны) – и ты уже не какой-то там Павлик Морозов, а нормальный алхимизированный герой, стряхнувший с ног совдеповский прах. Сейчас, после нескольких катастроек, кажется, что такого больше не может быть – но только на первый взгляд. Потому что любой рыцарь прогрессивного образа (они сегодня похожи на бородатых женщин), сочащийся у себя в бложике идеологией и лексиконом американского фрик-шоу – это все тот же грустный совдеповский дебил, выгуливающий на райене свой новенький синий деним за неделю до общесемейного пиздеца. Но кого упрекнешь? Герой нашего времени, увы, чаще всего сводится к невостребованной брачной раскраске, тихо дрочащей в углу на навеянную интернетом мечту»

Пелевин прослеживает как меняется дискурс в течении времени. Тут конечно он выстраивает конспирологическую историю с пресловутыми русскими хакерами ФСБ ГРУ, хотя наверное даже самым ватным патриотам понятно что наше ГРУ это два идиота с новичком))

И тем не менее незя отрицать как изменился дискурс США за последнее время! Америка всё больше и больше стала напоминать Союз конца семидесятых, корпоративная культура и толерантность это абсолютный аналог политики партии)) Америка всё больше становится полицейским государством. И самое страшное в этом в сравнении с СССР это то что в с Союз можно было привести джинсы- глоток свободы и можно было с него сбежать в место получше, в страну обетованную- США! А из США бежать некуда, весь мир превратился в клетку.

Таким же примерно был советский человек семидесятых. Поэтому конечная линия развертывания химеры была обозначена так: современная Америка – это тоталитарный совок семьдесят девятого года с ЛГБТ на месте комсомола, корпоративным менеджментом на месте КПСС, сексуальной репрессией на месте сексуальной репрессии и зарей социализма на месте зари социализма…

– Что, – иронично спрашивает Голгофский, – и никакой разницы господин Изюмин не видел?

– Видел, – отвечает В.С. – Разница, говорил он, в том, что в совок семьдесят девятого года можно было привезти джинсы из Америки, а сегодняшняя Америка – это такой совок, в который джинсы уже никто не привезет. Из того совка можно было уехать, а из этого некуда. И «Голоса Америки» в нем тоже нет и не будет. Только три чуть разных «Правды» и один многоликий бессмертный Брежнев

Третья история по стилю напоминает старые произведения Пелевина. Здесь мы снова встречаем старых героев Фудзи, теперь они забавляются тем что ездят с зеками в столыпинских вагонах. И герои тут вопрошают друг друга а что же такое их жизнь это поездка в столыпинском вагоне чтобы потом иметь доступ на роскошную яхту или это яхта с периодическим погружением в столыпинский вагон? как не крути особой разницы нет))

А если мы вспомним первую историю, то там герои задавались точно таким вопросом. Что все эти поездки в горы, туризм или пляжи человеку нужны для того чтобы набраться сил перед тем как нырнуть в дерьмо повседневной жизни. Каждый раз они себе дают обещание что этот нырок в последний раз, что вот они заработают денег и переедут жить в горы или на побережье.

Терминальная стадия этих обещаний себе это уровень олигархов, которые возможно отдыхают более изыскано, на яхтах но тем не менее они не избавлены от повседневной гонки обогащения: им нужная яхта побольше, у кого есть побольше- нужен корабль. Хотя количество счастья доступное человеку в этой жизни у всех одинаковое. Ну незя носить 10 пар штанов сразу, ездить на сотне автомобилей.

То есть человеку миллиард абсолютно не нужен, счастья от него он получит примерно столько же сколько и за млн., а на самом деле даже меньше, разница незаметна уже на 100к)) Но система так устроена что олигархи не могут уйти на покой! Если ты не участвуешь в гонке то богатство у тебя конечно же отберут. И в этом плане вся Россия это столыпинский вагон.

Но есть у Пелевина более глубокая мысль, которую он бросает в лицо уркам в самом начале. Мысль о свободе!

– И вот, значит, после такого приветствия садится он на свободную нижнюю лавку – я напротив сидел – и, как положено, объявляет статью. Сейчас уже не помню точно, что-то такое хозяйственное для госслужащих. Фраерское, в общем, без позора…

– Типа как у тебя, – хохотнула верхняя полка.

– Ну типа да, – улыбнулся Плеш. – Ему тогда и говорят – наполовину в шутку, проверяют на вшивость – если госслужащий, значит сука? А он отвечает, если так, то и вы тут все суки…

– Это и сказал?

– Да. А с нами серьезные пацаны ехали. Тогда не конвой места назначал, сами делили. Двое самых крутых на средней полке – они ночью на откидухе этой, – Плеш постучал по доске, соединявшей его полку с полкой Басмача, – в нарды играли. Один был вор в законе, называть права не имею, а другой киллер новолипецких. Вверху тоже два таких ехали, что не приведи бог, хоть и фраера. Они там чаек делали на бездымном факеле, и со средней полкой делились – вот прямо как вы сейчас… Авторитетные арестанты, в общем, с такими не шутят. Вопросов серьезных к новому ни у кого не возникло – так, посмеяться хотели. Считай, повезло. Ему бы отшутиться и после этого молчать в тряпочку. А он…

Плеш вздохнул.

– Да, – сказала верхняя полка, – попал твой фраерок. И че дальше было?

– Его переспрашивают – ты, значит, нас суками объявил? Он говорит, вы сами себя объявили. Его спрашивают, когда было и кто

слышал? Да только что, отвечает. Когда про госслужащих говорили. Потому что вы на самом деле такие же государственные служащие, как те мусора, что в купе для кумчасти едут. Своего рода спецназ внутренних войск.

– Серьезная предъява, – сказал кто-то из чертей.

– Ему говорят, ну-ка обоснуй. А че обосновывать, отвечает. В чем, по-вашему, заключается уголовное наказание? Как в чем, ему говорят. Лишают свободы. А он отвечает, неправда. Свобода – понятие абстрактное и философское. Как ее можно лишить, если ее и так ни у кого на этой планете нету. А русское уголовное наказание, напротив, очень конкретное и простое. Оно по своей природе родственно древнекитайской пытке и заключается в том, что человека надолго запирают в клетку со специально выдрессированными системой садистами и придурками, которые будут много лет издеваться над беднягой под веселым взглядом представителя власти… Поэтому тюремные садисты и придурки – это те же самые госслужащие. Примерно как служебные собаки. То есть чисто суки, что бы они про себя ни думали. Как лагерная овчарка себя понимает, мы ведь тоже не знаем…

В купе установилась густая тишина. Настолько густая, что это, видимо, показалось странным конвою, и за серой решеткой, отделяющей коридор от клетки, появился хмурый человек в камуфляже. Он осмотрел клетку, убедился, что арестанты на месте – и, для виду постояв за решеткой еще с минуту, неспешно ушел в коридор.

– Что, в натуре так и сказал? –

«Им нужны высокие налоги, правила, зеленая политика. Их любимый тысячестраничный том — не „Атлант“, а „Капитал“ Маркса (или, может быть, „Капитал в XXI веке“ Томаса Пикетти)».

Нынешняя конференция прошла в Кливленде — «первом американском городе, где была выплавлена промышленная сталь». Но тут есть и своя ирония: некогда цветущий Кливленд сегодня — жертва корпоративного управления рэндианского толка: «заводы закрываются, люди уезжают, то, что осталось от индустрии, кормит ипотеку». Организаторам конференции пришлось пообещать скидку для посетителей младше 30 лет. А ведь в свое время именно молодой человек — студент Натан Брэнден, выучивший наизусть (!) роман «Источник» — стал главным пропагандистом творчества и философии Рэнд; благодаря его упорству рекламщика «Атлант», жестоко осмеянный критиками, стал бестселлером. Через десять лет после его выхода студенческое рэндианское движение насчитывало 3500 членов. Позднее Брэнден стал любовником Рэнд, затем они расстались — ее новым фаворитом стал еще один бывший студент, Леонард Пейкофф. Он унаследовал состояние писательницы, учредил Институт Айн Рэнд; конференции объективистов стали проводиться именно с его подачи. Деятельность института была с самого начала направлена на молодежь. Каждый год он рассылал в школы сотни тысяч экземпляров «Атланта».

Сэммон отправился на кливлендскую конференцию; молодые люди, которых он там увидел, все были определенного склада: любящие поспорить, нагловатые, разочарованные своим положением в жизни, но еще не решившие, что с этим разочарованием делать. На конференции царила «своя атмосфера»: стоило Сэммону проговориться, что он будет писать о происходящем статью, на него сразу начали смотреть враждебно: «Я сам признался, что я Элсуорт Туи — газетчик из „Источника“, враг и злодей». Он был уверен, что объективисты — нечто вроде маленькой, но влиятельной секты, но на конференции все убеждали его, что это не так: именитые поклонники только портят движение, не соблюдают его дух. Трамп не отменил соцобеспечение, Рейган был христианином, Джордж Буш поднимал налоги. Предатели, да и только.

Впрочем, участники пытались сохранять оптимизм. На лекциях докладчики заявляли, что мир сейчас лучше, чем когда-либо, а экологического кризиса нечего бояться. На выбор Сэммону было предложено несколько семинаров — в том числе «Как заработать на логике» и «Долг как аморализм». Он выбрал «Музыкальные безделки Айн Рэнд» — и долго слушал мелодии, напоминающие саундтреки к старинным мультфильмам: «монотонные, деланно веселые, они напомнили мне о колесе с музыкой, в которое сажают хомяка». Что в этой музыке такого уж капиталистического? Ее исток — 1890-е годы: по мнению Рэнд, только в этот период человечество по-настоящему процветало.

Мне не слишком импонирует мысль, что коренные народы не имеют права на землю, если недостаточно её освоили к приходу завоевателей, а экология как принцип вообще является ересью т.к. "осуждает города и интеллект".

Вызывает сомнение теория, что женщина может одобрять изнасилование себя если это делается прямо и без тени стыдливости, к тому же что женщина суть низшее существо, и смысл жизни её в том, чтобы боготворить героя-мужчину.

Я не уверен, что психопат, который убил, изнасиловал и расчленил 12-летнюю девочку, обладает "прекрасным, свободным и лёгким сознанием", и что он является достойной ролевой моделью для современного человека.

Или что альтруизм любого рода является аморальным, и столь же аморальным является милосердие. То есть, допустим, во время войны было бы аморальным не убивать невооруженного противника, умоляющего о пощаде.

Но это всё наверное можно было бы списать на сторонние и исправимые баги, если бы сама лежащая в основе философии Ранд концепция была сколько-нибудь вменяемой. К сожалению, здесь тоже не всё гладко.

Философия

Не секрет, что философское сообщество отказывает Ранд в праве называть свои труды философскими — главным образом на основании несоответствия таким требованиям дисциплины, как внутренняя непротиворечивость.

К примеру, в положениях Ранд совершенно отсутствует какая-либо система модальной логики. Рядовой объективист скорее всего не сможет сказать, какой тип аксиоматики использует объективизм — формальную, полуформальную или естественного вывода.

Не меньшей проблемой является семантический хаос: например, у Ранд есть не одно, а два различных определения здравомыслия, одно из которых предполагает, что здравомыслие это просто то, что приносит счастье. Последователи Ранд в ответ на критику придумали ещё и третье и четвёртое определение здравомыслия, но те уже не считаются каноничными.

У Ранд отсутствуют даже такие базовые принципы как разделение между смыслом и значением (сам предмет vs информация о предмете). Мир постулируется как тотально познаваемый. Такие проблемы как принцип неопределенности в квантовой физике Ранд игнорировала, назвая пагубным влиянием Канта. Познаваемость мира, будучи недоказуемым утверждением, просто берется как аксиома.

Все это, впрочем, не удивительно: Ранд терпеть не могла формальную логику и считала её оторванной от реальности субъективной игрой, так что всякие её постулаты и влияния отрицались, видимо, не предполагая, что в неё входят такие банальные вещи, как, например, математика.

Я не утрирую: математика тоже вызывала у Ранд идеологические претензии: например, она сопротивлялась идее бесконечности в математическом анализе на основании того, что ничто бесконечное якобы не укладывается в аристотелевскую доктрину. Чтобы обойти это абсолютно бредовое противоречие, один из последователей Ранд отговаривался тем, что бесконечность имеет конец, который находится там, где считающий перестаёт считать. Серьёзно.

Опять же, всё это можно было бы списать на чисто внутренне-философские проблемы, не имеющие никакого отношения к вопросам свободы личности и морального эгоизма. Но нет, все распадается на совершенно доступном базовому читателю уровне.

Просто принцип "объективная реальность, рационализм, капитализм и эгоизм" невозможно загнать в один философский дискурс. Нельзя говорить об объективной реальности в обход эпистемологии, и нельзя в обход онтологии говорить о моральности эгоизма. Это как строить мост на отсутствии колонн. У человека нет достаточного понятия о реальности, тем более объективной, тем более о его положении в оной (см. список нерешенных проблем философии и иже с ними). И утверждать обратное является просто банальной подгонкой решения к готовым ответам без малейшей попытки их хоть как-то обосновать.

Так вот, и на этих сугубо идеологических постулатах Ранд пытается строить политическую теорию. Которую нужно применять. В жизни.

Политика

Подход Ранд к политической теории – базировать устройство общества на метафизических постулатах – на момент появления объективизма устарел более чем на 400 лет.

Во-первых потому, что он банально неэффективен, и у нас есть достаточно полевых исследований чтобы это обосновать — спасибо социологии и статистике.

Во-вторых, потому что когда мы заставляем социум работать таким образом, мы лишаем себя возможности оценить успешность или неуспешность наших усилий и внести в курс действий необходимые коррективы. Иными словами, мы больше не можем оценивать сложившуюся систему в плане того, работает она, или не работает — мы может только следить, насколько она соответствует чертежам.

Так что то, что предлагала Ранд, было ещё дальше от земли, чем действительные программы коммунистов, нацистов и даже самых идеалистических капиталистов.

Так, например, идея свободного рыночного капитализма Laissez-faire как высшей формы экономической организации (на основании того, что капитализм, по Ранд, наиболее рационален), сталкивается с той проблемой, что без вмешательства государства частные лица во главе корпораций вполне склонны топить экономику ради достаточно небольшой личной выгоды – что в случае даже небольших отклонений от курса иногда приводит к катастрофическим последствиям. Первая попытка ввести полноценный Laissez-faire работала до первого неурожая, после чего привела к массовому голоду, пока государству не пришлось вмешаться чтобы снизить цены на хлеб. С тех пор сценарий повторяется практически идентичным образом на примере большинства финансовых кризисов.

Но даже если обойти невозможность экономической реализации, остается проблема с реализацией судебной и исполнительной власти. Рандианская утопия предполагает рандианское государство, которое поддерживало бы права граждан, неприкосновенность частной собственности, предотвращало бы насилие, решало бытовые иски и т.д. Но это предполагает вмешательство государства в частную жизнь, что по Ранд есть зло, а главное это подразумевает систему налогооблажения, что по Ранд тоже есть зло. Единственная альтернатива – система, которая решала бы подобные вопросы коллективно – предполагает хотя бы частичный отказ от частной собственности. Который по Ранд есть зло. И так далее.

К слову, многие главы корпораций действительно пытались строить свои компании по рандианской модели. В частности, известен опыт компании Sears, сети супермаркетов одежды и бытовых предметов, где главам отделений было специально предписано действовать из собственной выгоды, в надежде, что невидимая рука рынка сама выкинет наиболее неразумных, а остальные выведут компанию на верхушку своего рыночного сектора. На практике же между отделениями началась междоусобная война за ресурсы и финансирование, пока большая часть сотрудников массово не перешла работать на конкурентов, а Sears за пять лет практически обанкротился.

Впрочем, можно сказать, что я опять придираюсь, и все эти политэкономические вещи должны заботить политэкономистов, а вовсе не рядового юзера. Ведь в конце концов, разве экономика не строится на моделях, в которых всё население состоит из отдельных неизлечимых эгоистов, всегда ставящих собственных интерес превыше всего остального?

Оказывается, что не совсем так. Дело в том, что реальные экономические модели, в отличие от умозрительных догматических, время от времени проходят ревизию и анализ – поскольку задачи практической экономики состоят не только в том, чтобы строить модели будущего, но и в том, чтобы объяснять реальное поведение реальных людей. И анализ свидетельствует, что люди в массе своей не только иррациональны, не только склонны действовать сообща, но и в целом предпочитают альтруистичные действия эгоистичным, и так или иначе осуждают последние. Банальный пример из статистики — люди гораздо больше и чаще сдают кровь в травмпункты когда за неё ничего не платят. Просто так. Без пропаганды и увещевания и всяких давлений со стороны.

Что прекрасно переводит нас к вопросам объективизма и этики.

Этика

Одна из основных проблем рандианской этики в том, что она постулирует довольно абсурдный уровень независимости людей друга от друга – как в материальном, так и в эмоциональном плане. Добровольный альтруизм таким образом оказывается именно аморальным, тогда как высокая амбициозность не только оправдывается, но и приравнивается к высокой морали – что в свою очередь якобы должно идти на благо общества в целом.

То, что это не работает на практике, доказывается просто исторически: опыт двадцатого века продемонстрировал, что условия трудящихся улучшаются не посредством доброй воли нанимателя, а посредством стачек, профсоюзов и соответствующего законодательства.

Или возьмем проблему владения землей. Капиталистическая доктрина утверждает некоторый абсолютизм частной собственности: земля кому-то принадлежит, и должна передаваться путем наследственности, пока не будет продана кому-то еще. Но всякая земля, куда ни ткни, переходила из рук в руки десятки раз недвусмысленно насильственным путем. В чем тогда заключается оправдание текущего владения землей? Должна ли она быть перераспределена? Ранд обходит этот вопрос утверждая, что землю можно и нужно забирать себе, если у соседа там помидоры, а вы собираетесь построить автомобильный завод. Но это лишает смысла само понятие владения, легитимного или нелегитимного, на уровне словарного определения. В чём состоит понятие собственности, если она вам не принадлежит?

Такие логические цепочки не могут существовать в реальном мире. Они работают только в условиях, противоречащих их собственным, то есть в качестве реакции и оппозиции. Иными словами, философия Ранд может существовать только в форме социопатии и только в условиях привычной нам социальной морали, поскольку в противном случае ей просто не от чего будет отталкиваться.

Так что не удивительно, что сама Айн Ранд не следовала ничему из того, что проповедовала в массы. Утверждая, что государственная помощь не должна оказываться тому, кто её не заслуживает (равно как и тому, кто её заслуживает), она тем не менее получала пособие по безработице из-под липовых документов. Заведя себе молодого женатого любовника (сама тоже будучи замужем), и находясь с ним в гласных и открытых всем отношениях (с мужем она была до обеда, с любовником после обеда; двое часто пересекались и даже пожимали друг другу руки) она тем не менее обвиняла его в полном моральном упадке и разложении, когда выяснилось, что молодой женатый любовник тоже нашел себе молодую любовницу. Не меньшей проработке подверглась, кстати, и его жена, за то, что вовремя не настучала Айн Ранд о происходящем. И так далее, и так далее.

Но самое ироничное, на мой взгляд, в рандианской этике то, что она не позволяет нам, читателям, даже выяснить что-то об этике исходя из авторской неправоты. К примеру, логический позитивизм, опровергнутый в большей степени, нежели какое-либо философское движение последних ста лет, чрезвычайно способствовал развитию и научного метода, и феноменологии, и этики.

Неправота Ранд не научила нас ничему. Рядовой человек, справедливо считающий философию Ранд людоедской, не откроет для себя в опровержении ее ничего нового – отсутствие в ней каких-либо глубины, согласованности и достаточной проработки просто не позволяют этого сделать.

Длинное заключение

Все эти дыры в философии, политике, этике — свидетельствуют об одной из двух вещей: Ранд или о них не знала (что очевидно не так, ибо профессиональное общество не стеснялось на них указывать), или она считала, что ей так можно. И тут стоит вспомнить, наверное, самую говорящую из всех её цитат:

"I am done with the monster of “we,” the word of serfdom, of plunder, of misery, falsehood and shame. And now I see the face of god, and I raise this god over the earth, this god whom men have sought since men came into being, this god who will grant them joy and peace and pride. This god, this one word: I."

Чувствуете? На самом деле, весь этот рационализм, эгоизм, объективизм — всё это прикрытия. Главная мысль Айн Ранд — в том, что Я – это бог.

А на эту тему есть прекрасная история.

Есть один человек. Назовем его Анатолем.

Лет в двадцать с копейками он был образцовой моделью рандианского героя: красивый, молодой, творческий, умный и ужасно талантливый. Типичный центр тяжести и душа компании. У него было прекрасное образование, хорошая работа, которая ему легко давалась, и он мог позволить себе вести расслабленный образ жизни, держаться открытых отношений и быстро находить новые, снисходительно относиться к общественной морали и делать все на виду. А почему бы и нет — когда у тебя всё-всё офигенно, а у всех остальных постоянно какие-то драмы, травмы и нет времени ни на что — очень легко чувствовать себя если не выше и лучше, то как минимум не связанным всем тем, что так или иначе связывает всех остальных.

Он и чувствовал. Другие люди для него не то чтобы не существовали, но он просто всегда держался всего хорошего и никогда не лез ни во что плохое: то есть когда у кого-то в его окружении возникали проблемы, он просто отшучивался, говорил что всё это бред, и пропускал дело мимо ушей. И Анатолю не могло прийти в голову, что от его действий может кто-нибудь пострадать. Тем более он сам.

Таким Анатоль был 10 лет назад.

Не так давно мы столкнулись с Анатолем на улице. Он шел с собрания Анонимных Алкоголиков. Дело в том, что в какой-то момент Анатоль попал в компанию не к тем людям, залез не в ту постель, и получил шилом в бок. Выжил, но последствия были так себе. От травмы и прогрессирующего алкоголизма у него полетел обмен веществ — и он пожелтел, растолстел. Когда поддерживать прежний образ жизни стало уже не по корпусу, Анатоль впал в продолжительную депрессию, сел на таблетки, был не в состоянии работать и потерял жилье. Как и следовало предположить, помочь ему было некому, поскольку накопленные им знакомства были не из той среды, что славится повышенным альтруизмом. Пить, тем не менее, не бросил. До первой попытки. Только тогда записался наконец в известное общество — и вот ходит, лечится.

На банальное "как дела" Анатоль сообщил удивительную вещь, которую он осознал только что, в почти уже сорок лет, слушая чужую исповедь в чьем-то бейсменте на собрании:

"Кажется, я понял, что я не бог."

Вот так вот оно и выглядит: первое вступление человека в реальный мир.

Вся эта чудовищная гордыня, идиотская модель мироздания, в которой вы не являетесь ничем абсолютно (в каком-либо априорном гуманизме Айн Ранд нам тоже отказывает), но при этом тем не менее почему-то встаёте в центр вселенной — она работает в школе, работает в универе, работает иногда даже в ранний двадцатник, но рано или поздно жизнь ставит людей на место. Поскольку так уж получается, что всё, чем мы владеем — временно, что наши желания — иллюзорны, что наше видение других — обманчиво и несправедливо, и никто из восьми миллиардов на этом свете не знает, ни что такое эта объективная реальность, ни как строить общество, ни даже как спасти себя самого, когда всё, что когда-то составляло вашу идею себя, начинает под действием времени просачиваться сквозь пальцы.

А надо — всего-то — признаться, что ты не бог.

Анатоль не бог, я не бог, вы не бог, и уж тем более Айн Ранд не бог.

И поверьте, чем раньше человек это сделает, тем меньше вероятности, что жизнь ему что-нибудь на это ответит.