evrazhka

Когда-то Женя был милиционером. Но вот незаметно настала выслуга лет. Жена давно бросила его, взрослый сын уехал на материк. Чем заняться в своей новой жизни на пенсии Женя толком не знал.

Как-то друзья позвали его на морскую прогулку. Катер спокойно шёл мимо Трёх братьев к выходу в океан. Женя оставался равнодушен к рыбалке и даже выпивке. Он лишь задумчиво смотрел вдаль на волны. Ветер, перемешанный с солёными брызгами, развевал его волосы. С тех пор Женя заболел морем. На деньги, вырученные от продажи машины, он сторговался с навсегда покидавшим Камчатку пожилым яхтсменом и купил маленькую потрёпанную лодку с парусом. С наступлением навигации Женя старательно учился управлять своим судёнышком в Авачинской бухте. Всю зиму он провёл в порту, ремонтируя свою посудину.

На следующий сезон он продал квартиру, гараж и ушёл на лодке в море. Больше его не видели. Друзья мысленно попрощались с Женей. Ведь совершать плавание в одиночку неопытному моряку равносильно смерти. Однако осенью Женя вернулся домой на яхте побольше. Знакомым он поведал, что в Японии притворился заблудившимся путешественником. К тому же, его судно нуждалось в ремонте. Береговая охрана сопроводила представлявшего печальное зрелище русского в небольшую марину на отдалённом острове. Там Женя и обменял свою лодку на яхту.

Зиму Женя переждал в Петропавловске. Ветер дальних странствий звал его в дорогу. Женя познакомился с начинающим яхтсменом Димой. Дима занимался бизнесом и мечтал купить собственную яхту. Женя нашёл отличный вариант в Мексике через интернет. Он заверил Диму, что с лёгкостью перегонит яхту новому владельцу на Камчатку. Отыскав напарника, Женя отправился в путь. Моряки отчаянно боролись с течениями и встречными ветрами и к осени пришли на Пхукет. Женя оставил яхту на стоянке и на последние деньги прилетел на Камчатку. Диме он объяснил, что перегон – дело сложное и нужно ещё денег.

На следующий сезон Женя вышел из Пхукета и пошел в сторону Камчатки. По пути он посетил Филиппины, Гавайи и Сайпан. На этих островах к путешественникам под парусом относятся довольно лояльно. Женя с интересом знакомился с местными жителями, их обычаями и достопримечательностями. Распродав кое-что из навигационного оборудования, осенью он, по традиции, вернулся на Камчатку. На следующий сезон судьба забросила Женю на американскую базу Мидуэй, где его пришвартовали к эсминцу. Женя получил визу беженца и катал военных моряков на яхте за деньги. Со временем ему удалось скопить немного денег на авиабилет.

Дима продолжал финансировать путешествия Жени. Один раз Женя даже подошёл к Камчатке на 60 морских миль, но потом что-то пошло не так, он вынужден был развернуться и оказался в Южной Корее.

Дима по-прежнему ждёт свою яхту, а Женя снова улетел в Мексику.

Страна восходящего солнца. Что здесь можно увидеть необычного? Сегодня я иду в онсэн. Один знакомый посоветовал. Это общественная японская баня. Всем нравится.

На электричке добираюсь до Йокогамы. Передо мной ничем не примечательное 10-этажное здание. Все надписи только на японском. Сверяюсь с приметами. Всё верно. Это и должен быть онсэн.

Внизу лифт на верхний этаж. На входе японская девушка надевает мне на руку браслет и, улыбаясь, показывает куда идти. Подражая впереди идущим японцам, снимаю обувь, кладу в мешочек. Выбираю из стопки традиционный узорчатый халат с максимально возможным размером 4Х. Захожу за занавеску, за которой исчезают мужчины.

Нахожу свой ящичек в раздевалке. Переодеваюсь в халат, открываю какую-то дверь.

Это женское отделение!

Быстро ретируюсь, пока японки не подняли крик.

Взволнованный своей неудачей, спешу в другое помещение. Прохожу мимо рядов маленьких табуреток, перед которыми расположены краны. Замечаю двери справа, судя по всему, в сауны. Дохожу до садика с карликовыми деревьями, через который просматривается выход на балкон. В неглубоких бассейнах лежат голые японцы с маленькими тряпочками на голове.

Неожиданно кто-то дергает меня сзади за халат. Это смотритель бани в белой пижаме. На груди табличка. Он что-то говорит по-японски. Отвечаю по-английски. Японец жестами объясняет мне, что здесь можно ходить только без халата. Возвращаюсь в раздевалку, снимаю халат, голый иду обратно. Размышляю где найти эти маленькие тряпочки, и зачем они кладут их себе на голову.

Начинаю присматриваться к действиям японцев. Так, вроде бы всё понятно. Они садятся на маленькие табуретки и моются, наливая воду в деревянные шайки. Вода подаётся из крана после нажатия на клавишу сверху, порциями, рассчитанными на объём тазика. В полу — сливные отверстия. Внимательно наблюдаю за одним из самураев. Вдруг он оборачивается и сердито смотрит на меня. Отворачиваюсь.

Подставляю шайку. Нажимаю на кран. Он не нажимается. Нажимаю сильнее. Начинает литься вода. Шайка уже полная, вода льётся через край. Пытаюсь крутить кран, нажимать, тянуть наверх. Бесполезно. Воровато оглядываюсь по сторонам и потихоньку ретируюсь в другое место. Куда бы спрятаться? Открываю дверь в сауну.

Спокойно. Тут вроде всё как у нас. Только на деревянных полатях расстелены коврики. На них сидят двое. Неторопливо, строя из себя важного японца, прохожу в угол. Сажусь, осматриваюсь. Посередине телевизор за толстым стеклом, которое защищает от высокой температуры. Термометр показывает 65 градусов. Пар сухой. Один из японцев встаёт и уходит. С ужасом замечаю, что он вынимает из-под себя маленький коврик и при выходе кидает его в корыто. Рядом с эти корытом стоит другое, полное чистых. Не заметил на входе! Отсчитываю по секундомеру 6 минут, больше терпеть не могу, выхожу, толстый японец остаётся сидеть в сауне.

Выбегаю. С разбегу погружаюсь в бассейн с холодной водой. Сейчас я расслаблюсь… О боже! Тут кипяток! Выскакиваю. Захожу в соседний — тут тоже горячая вода. Где же у них бассейн с холодной водой?

Возвращаюсь в отделение с табуретками и лью на себя холодную воду из душа. Вода выдаётся порциями, и мне приходится судорожно нажимать на клавишу. Наконец остываю.

Начинают болеть ступни ног. Смотрю вниз. Оказывается пол везде устлан керамической плиткой с маленькими ребрами. Видимо, для массажа. Мои ноги не привыкли к таким экзекуциям. Каждый шаг делается с трудом.

С умным видом прохожу по саду камней. Все лежат в горячих джакузи с белыми тряпочками на голове. Получается, это вроде наших бассейнов с термальной водой. Я лежу без тряпочки. Напарившись, выходу в раздевалку, надеваю халат. После таких приключений надо выпить пива.

На стойке у входа открываю рот, запрокидываю голову и рукой изображаю, что держу пивную кружку. Японка улыбается — «бира»! Показывает на лифт и вниз. Кругом все ходят босиком.

Спускаюсь на лифте. Ну вот. Что-то похожее на обычное кафе. Здесь-то я точно не опозорюсь. В парилке я вёл себя как дикарь. Смеюсь, вспоминая свои скитания по помывочной. На входе подносы. Значит типа нашей столовой самообслуживания. Беру поднос, иду вдоль рядов с едой, нахожу бочонок с пивом. На нём написано «Сантори». Буквально вчера я пил такое пиво. Беру пивную кружку, наливаю из крана светло желтую жидкость и иду на кассу. Японка с улыбкой проводит считывателем штрих-кодов над моим браслетом. Слава богу, всё в порядке.

Прохожу к столикам. Стулья без ножек. А, понимаю я, традиционный японский ресторан. Там под столом должно быть углубление для ног. Позавчера меня уже водили в подобный ресторан на Гинзе, где надо разуваться при входе. Отодвигаю стул, но никаких углублений нет. Растерянно оглядываюсь по сторонам. Напротив меня сидит уже знакомый самурай из душевой, который неодобрительно рассматривает мои попытки сесть. Сажусь, вытягивая ноги вперёд. Огромное помещение полно мужчин, женщин, детей, которые смотрят телевизор, кушают традиционные японские блюда.

Отхлебываю пиво. Что это? По вкусу — это разбавленный минералкой виски «Сантори». Присматриваюсь и вижу другой бочонок с надписью «Кирин». Наверное, это у них пиво. Что же пробила японка на кассе?

Выпив виски, начинаю гулять по этажам. Один заполнен игровыми автоматами для детей, на другом — кресла для сна как в самолёте, на крыше скамейки, под ними бассейн для ног с горячей водой. Передо мной открывается отличный вид на гавань.

Что необычного можно увидеть в Японии? Онсэн!

— Дамы и господа! Наш самолёт начал снижение и скоро совершит посадку в аэропорту Дюссельдорфа, — слышу я объявление стюардессы.

Выглядываю в иллюминатор. Внизу проплывают аккуратные квадраты улиц, ряды опрятных домиков, множество стадионов, река. Скорее всего, это Рейн — освежаю в памяти школьные уроки по географии. На деревьях кое-где уже распускаются почки. Ранняя весна.

В аэропорту меня встречают Саша и Женя. Это мои родственники, давно со своими семьями перебравшиеся в Германию. Последний раз мы виделись лет пятнадцать назад. Поскольку до Камчатки они не добрались, мне пришлось ехать к ним самому.

— Привет!

— Надолго к нам?

— На день — завтра улетаю обратно в Берлин.

— Надо будет тебе обязательно показать Птицу.

— Какую птицу?

— Это — местная достопримечательность. Недавно поставили большой памятник в центре города. Архитектор — модный абстракционист. Даже митинги были и «за», и «против».

— Хорошо, — говорю я.

— Поехали сначала мы тебя накормим. Донер тебе понравится. Все русские едят донер. Кстати, как у вас там с продуктами?

— Да вроде бы не голодаем…

На электричке добираемся до пригорода, заходим в супермаркет. Под эскалатором — небольшая турецкая закусочная. Нам приносят донер. С удивлением понимаю, что это обычная шаурма.

— Город у нас знаменитый. Он один из старейших на севере Германии. Тут развита промышленность, много музеев, большой порт. А ещё есть Птица! Кстати, ты кожаные куртки будешь покупать?

— Куртки?

— Ну, да. Все, кто из России приезжает, закупают здесь куртки. У вас же там дефицит.

— Да мне не надо курток…

— Ну, что? Пойдём смотреть Птицу, — Саша и Женя довольно переглядываются.

Выходим на улицу. Начинается ливень.

— Тут дожди часто, Северное море рядом. Это земля Северный Рейн Вестфалия, — объясняют родственники.

Забегаем в небольшое кафе, греемся. Я беру немецкий коньяк «Асбах».

— Как вы там на Камчатке? Не собираетесь уезжать?

— Вроде бы не собираемся. Привыкли уже. Природа у нас красивая…

— Ну, всё! Пойдём смотреть Птицу. По пути ещё будет ратуша.

На улице по-прежнему дождь, пронизывающий ветер, темнеет. Мы быстро идём в район порта. Кругом мощные средневековые здания.

— Вот и Птица! — восклицают родственники.

Передо мной стоит десятиметровая цветная скульптура. Памятник изображает фигуру огромной птицы, на которой висит женщина…

Небольшой посёлок на Аляске. Я езжу на японском пикапе «Тойота». На вид ему уже лет двадцать. Кабина на 2 человека, покрытый ржавчиной кузов. Небольшой бензиновый двигатель, механическая коробка. Машина мне нравится. Я отдал за неё 200 долларов в Фэрбенксе какому-то хиппи. Я регулярно добавляю масло в двигатель и мою кузов. Заводится безотказно даже в мороз. Одним словом, «Тойота»…

Вечером приезжаю на своём грузовичке в кафе «Тотем» — центр местной «богемы». Здесь стоит стол американского бильярда, музыкальный автомат и есть бар, где можно выпить пива «Бад». Общаемся с аборигенами — в основном, это шахтёры, работающие на местном предприятии. У моих американских друзей, даже у совсем молодых, поголовно новенькие мощные «траки» (большие пикапы) «Форды». Они смотрят на меня с явным превосходством.

— Откуда у них деньги на такие машины? — спрашиваю я своего приятеля Джона.

— Им правительство штата каждый год ренту выплачивает за нефть, — отвечает он.

— Ну, что, русский, как там твоя старенькая «Тойота» поживает? Ездит ещё? — подкалывает меня Боб.

— Да всё потихоньку, старик, коптит ещё, — отвечаю я.

— Ты на ней в Фэрбенкс дня два будешь добираться, — не унимается Боб.

— Думаю, быстрей тебя доеду, — не уступаю я.

— Спорим, что нет? — заводится Боб.

— Спорим!

— На что?

— На бутылку «Бада»!

— Идёт!

Мы выходим из бара на улицу и договариваемся провести гонку от железнодорожной станции до гостиницы на перекрёстке. Расстояние по асфальту — около мили. Собираются любопытные зрители. Развлечений в этой глубинке явно не хватает. Публика перемещается к финишу, мы и ещё пара машин едем на старт.

После отмашки «Форд» вырывается вперёд. «Конечно, у него там мотор литров на 5», — думаю я.

На ближайшем повороте резко поворачиваю направо, не снижая скорости, лечу по гравийке. Благо подвеска у моей старушки рессорная. Меня чувствительно подбрасывает на ухабах, но я крепко держу руль. Поднимая клубы пыли, буквально за несколько метров перед Фордом вылетаю на основную дорогу и первый торможу около гостиницы.

— А разве так можно было? — Боб явно ошарашен.

— В правилах мы не оговаривали, что это нельзя, значит можно.

— Crazy Russians, — ворчит Боб и идёт покупать бутылку американского пива «Бад».

Америка. Затерянный в снегах небольшой посёлок на севере Аляски. Одноэтажная, но большая школа. Внутри здания уютно, на полу — ковровое покрытие, которое ежедневно чистят моющим пылесосом. На стенах и потолке — панели. Я преподаю здесь русский язык. Одноместные парты в моём кабинете стоят полукругом. В классе — две двери. Через заднюю иногда заходят другие учителя, чтобы посмотреть, как я веду урок.

Ученики старшего класса русского языка — типичные американские дети. Есть одна «заучка» — Келли, ей надо поступать в колледж, поэтому она всегда старательно готовит домашнее задание. Джек серьезно занимается баскетболом, так что в колледж его и так возьмут. Ему просто надо было выбрать какой-то дополнительный предмет. На моих уроках он или спит или смотрит в окно. Но самая «сорви-голова» — рыжеволосая Бэкки. В глазах у неё всегда сумасшедшие смешинки, уроки она никогда не учит. У неё много подруг. Они всё время придумывают какие-то игры. На уроках может заниматься чем угодно — даже лечь на парту. Так там принято — ученикам предоставляют большую свободу.

Наступает День космонавтики. Накануне сажусь после уроков за компьютер в своём кабинете рядом с библиотекой. На непривычном для нас «Макинтоше» пишу объявление на английском языке: «Поздравляю! День космонавтики! В этот день 12 апреля 1961 года в космос полетел первый человек — Юрий Гагарин». Иду к большому копиру в учительскую и печатаю 50 экземпляров.

На следующее утро подзываю к себе Бэкки.

— Бэкки, хочешь получить хорошую оценку по русскому языку?

— Конечно.

— Сегодня в России праздник — День космонавтики.

— Так.

— Я приготовил объявление по этому поводу, надо его развесить по всей школе.

— Хорошо.

Вручаю Бэкки стопку объявлений. Она радостно убегает, ведь вместо скучного урока ей дали интересное задание.

После урока выхожу в коридор из класса.

— Гагарин! — на меня показывают пальцем ученики средних классов и, смеясь, пробегают мимо.

Навстречу идёт завсегдатай школьного тренажёрного зала — учитель химии Джим.

— Привет, Гагарин!

Издалека машет рукой тренер Майка.

— Гагарин, что нового?

Не могу понять, в чём дело.

И тут внезапно я замечаю свои объявления.

По всей школе — в коридорах, в кабинетах и даже в туалете они прибиты степлером на мягкое покрытие стен, на потолок и на пол, преимущественно кверху ногами.

Меня прошибает холодный пот. Передо мной стоит улыбающееся лицо Бэкки. Что скажет директор на это безобразие?

— А, Гагарин, привет! — говорит мне директор школы Скотт, проходя мимо.

Прилетаю в Москву, навещаю родственников.

- Сегодня по случаю твоего приезда идём грабить банк, - с порога заявляют они.

- Предложение, конечно, заманчивое, но я даже не знаю… - отвечаю я.

- Да нет, это модная игра – квест называется. Сейчас в Москве все этим увлекаются.

- А что надо делать?

- Тебя запирают в комнате и надо отгадать загадки, чтобы тебя выпустили.

- Может, просто пива выпьем?

- Пойдём, это интересно! Тем более, мы уже деньги заплатили…

- Хорошо, пойдём.

На такси добираемся до места. В нашей команде: две девушки и один компьютерщик. Выходим из машины возле здания банка.

- Вот этот банк грабить надо? – спрашиваю я.

- Нет, квест в подвале под ним, - смеются родственники.

Внизу нас встречает девушка и объясняет правила.

- Ничего не ломать, не откручивать, картины со стен не снимать, посуду не бить, вам надо найти кубок за час, можно пользоваться подсказками, для этого нажмите кнопку.

Заходим в комнату, за нами закрывают железную дверь. Начинает играть страшная музыка. Загорается красный свет. В комнате перед экранами видеонаблюдения сидит манекен в форме охранника со связанными за спиной руками и заклеенным пластырем ртом. Девушки вскрикивают от страха. Компьютерщик начинает колдовать над пультом охраны. Я нажимаю кнопку на стене.

- Подскажите, что тут надо делать?

- Обратите внимание на дверь сбоку, - говорит железный голос подсказчика откуда-то сверху.

Захожу в подсобку, поворачиваю тумблер на стене.

- Решётка открылась! – кричат родственники.

Возвращаюсь. За открывшейся решёткой обнаруживается коридор. Туда забегают девушки. Срабатывает сигнализация. Девушки с визгом выбегают обратно. Я нажимаю кнопку на стене.

- Вам надо отключить сигнализацию, обратите внимание на прибор, лежащий на столе.

Беру прибор со стола и лазерным лучом выключаю сигнализацию.

- Вам надо открыть дверь, - вещает наш невидимый друг, - обратите внимание на охранника.

Возвращаюсь в первую комнату, закатываю охранника на кресле во вторую комнату, достаю у него ключи. Ключами открываю следующую дверь, глаза охранника прислоняю к сканеру. Дверь открывается. За ней - помещение с банковскими ячейками. За решёткой видно хранилище. Заходим. Девушки хохочут над записями в ежедневнике, компьютерщик колдует над ноут-буком. Достаю из кадки с фикусом металлический шест, наконечник с магнитом. Просовываю палку через решётку, к ней железным замком прилипает мешок, подтаскиваю его к решётке. Достаём из мешка ключ, открываем хранилище. Одна девушка хватает доллары и убегает, вторая нагребает золотые монеты. Компьютерщик умножает номер ячейки на день рождения охранника. Нажимаю кнопку на стене.

- Вам надо взорвать дверь, чтобы достать кубок, обратите внимание на ящик внизу.

Достаю взрывчатку из ящика, нажимаю кнопку. Все выбегают в первую комнату. Вспоминаю про охранника, возвращаюсь за ним, и тут происходит взрыв.

Родственники забирают кубок, включается свет, железную дверь отпирает девушка и сообщает, что мы управились за 45 минут. Нажимаю кнопку на стене.

- Спасибо, друг!

- Не за что, - слышится в ответ.

Нас фотографируют с кубком, потом его забирают и провожают нас на улицу.

Мы обсуждаем подробности нашего приключения и едем пить пиво.

Найти женщину мечты в Нячанге очень просто.

Выхожу из номера гостиницы, чтобы прогуляться по городу. В лифте сталкиваюсь с соотечественницами. Они, как принято говорить, бальзаковского возраста, не модельной внешности, явно не изматывают себя диетами и фитнесом. (Не мой вариант!) Иду дальше.

На улице ко мне сразу подходит вьетнамская девушка.

(Ну, вот! Я ещё могу произвести впечатление на противоположный пол!) Определить её возраст сложно. Одета в чёрные тренировочные штаны, стёганую телогрейку и соломенную треугольную шляпу. На лице респираторная маска. На шее висит деревянный лоток, который в древней Руси использовали коробейники.

- Сигарэт! – с акцентом кричит вьетнамка.

Спрашиваю цену. Называет в 3 раза выше, чем в соседней лавке. Пытаюсь выяснить, почему так дорого. Объясняет на смеси английского, французского и вьетнамского, что вчера шёл дождь, она не работала, у неё много детей, и все они хотят «ням-ням». Иду дальше.

Мне наперерез спешит другая вьетнамка. Лоток у неё висит вертикально под мышкой.

- Очки! Покупать!

Местная жительница демонстрирует мини-витрину с широким ассортиментом солнцезащитных очков вьетнамского производства по космическим ценам. Иду дальше.

Навстречу – ещё одна вьетнамская девушка. Около 65 лет. Шляпа, штаны, телогрейка. Лотка нет.

- Кошелёк! – кричит вьетнамка.

(Ограбление – проносится в голове.) Нащупываю свой кошелёк, краем глаза ищу пути к отступлению.

Девушка вытаскивает из-за пазухи три кошелька из крокодиловой кожи и настойчиво предлагает купить. Иду дальше.

Мне улыбается очередная вьетнамская девушка. Она свистит в свисток, имитируя брачную песнь соловья.

(Может быть, это один из местных ритуалов знакомства?) Останавливаюсь, улыбаюсь в ответ.

- Веер! – неожиданно вьетнамка вытаскивает из-за спины несколько вееров. Она суёт их мне под нос, показывая как надо размахивать, чтобы охладить себе лицо. Видимо, она не в курсе, что сейчас в России минус 10. Иду дальше.

На углу скучает вьетнамская девушка. Она явно ищет приключений. Подхожу.

- Кукуруза! Ням- ням! Девушка снимает крышку со стоящей рядом кастрюли, полной початков варёной кукурузы и призывно машет руками.

- Спасибо, не надо! – говорю я и иду дальше.

Ко мне подъезжает вьетнамская девушка на мотороллере.

(Романтическая поездка вдоль моря?)

- Лобстер! Ням-ням! Вьетнамка показывает на алюминиевый чан, притороченный к мокику. Оттуда торчат оранжевые усы-антенны морских раков. Иду дальше.

Утомившись от прогулки под палящим солнцем, сажусь на скамеечку. Подходит вьетнамская девушка и начинает массировать мои ноги.

(Многообещающее начало!)

- Массаж! Слепые! Нет дорого!

Иду дальше.

Навстречу – две девушки европейского вида. Широкие плечи, фигуры тяжелоатлеток, за спиной рюкзаки. (Это шанс!)

- Hello – говорю я.

Девушки проходят мимо, не замечая меня, продолжают свой диалог на каком-то датско-норвежском языке. Иду дальше.

И вдруг – вот она! Ко мне приближается молодая, высокая, стройная блондинка в облегающем белоснежном платье.

- Здравствуйте! – на чистом русском языке говорит она.

(Наша!) Внутри растёт чувство гордости за страну.

- Заходите, пожалуйста, в наш ювелирный магазин – у нас высокий курс обмена валюты. Девушка протягивает мне бумажку с рекламой.

- Спасибо!

Возвращаюсь в отель. В лифте встречаюсь со старыми знакомыми. В руках у них пакеты, в которых угадывается водка «Ханой» и колбаса.

- Привет, девчонки!