alanych

Когда Васисуалий вернулся к нам, в нашем дворе уже был кот, который царствовал над всеми кошечками. Иннокентий или просто Кеша был гладкошерстным рыжего цвета, жил в нашем подъезде и принадлежал 88-летнему ветерану войны Федору Федоровичу, которого тот воспитал из беспризорного котенка. Лоханкин бывший на том же положении в прежнем дворе такого терпеть не мог. Как только вышел свободно гулять первый раз, начались их жаркие бои.

Чаще всего они рвали друг друга на крыльце у подъезда, но этим не ограничивалось. Заходя домой на лестнице можно было встретить куски черной и рыжей шерсти с первого этажа по третий. Однажды я выпускал Лоханкина, так он рванул не вниз а вверх, где Кеша его уже ожидал. Через минуту мимо меня вниз скатился черно-рыжий воющий комок. Мы с Федором Федоровичем не знали что делать. Но коты были ухожены, наблюдались в ветлечебницах, поэтому все раны легко лечились зеленкой.

Кстати одна драка была с серьёзными последствиями и мы повезли своего в ветеринарную клинику. Там врач предложила кастрировать Лоханкина.

- Вы мне, мужику, предлагаете кастрировать мужика – возмутился я. Видимо у меня на лице было написано все, что я по этому поводу думаю, тема эта больше не поднималась.

Выезд в экспедицию прекратил их бои на время. Но по возвращении все возобновилось. Бои продолжались, пока во дворе не появился приблудный кот бело-пестрой раскраски размерами в полтора раза больше наших драчунов. Появился впервые он летом, здорово потрепал Кешу и снова исчез. А через пару недель после нашего возвращения с поля снова появился.

Узнал я об этом, выпустив Васисуалия погулять, и подошел к окошку покурить. Когда я выглянул, там уже начиналась первая стадия перед дракой незнакомых противников. Лоханкин орался с каким новым здоровым котом. Я не успел даже крикнуть, как они вцепились друг в друга. Шерсть летела во все стороны. Тут внезапно открывается тяжелая входная дверь, и молча вылетает Иннокентий. Васисуалий к тому времени уже начал подпроигрывать и оказался в этом комке в позиции снизу. Кеша мгновенно вцепился в чужака сверху. Дальше началась их слаженная работа, они рвали это кота вдвоем. Кеша даже отгрыз часть уха. Также вдвоем они гнали его со двора. Больше тот кот у нас не появлялся. Лоханкина и Иннокентия потом пришлось везти на промывку, так как раны после этого приблудного кошака стали гноиться.

Через недельку я стал регулярно наблюдать следующую картинку. Васисуалий и Кеша сидели на разных сторонах крыльца и старательно делали вид, что не видят друг друга. Все разборки между ними кончились. А еще через полгода по весне в левой западной части двора кошки выводили гулять черно-белых котят, а в палисадниках правой восточной стороны исключительно рыжих.

Два месяца после возвращения Лоханского (Ксения настояла, чтобы звали его по благородному) уже в наш дом мы боялись выпускать его на улицу. Вдруг настолько одичал, что опять уйдет. Это, конечно, вызывало проблемы. Его мать Муська приучила своих котят в доме не ходить в туалет. Даже маленьким котенком он просился на улицу. Васисуалий поначалу хотел не изменять этому правилу, но, видимо, понимая наши сомнения, в итоге согласился на лоток. Менять песок зимой было проблемой (наполнитель он категорически игнорировал) и специфический кошачий запах, хоть и слабый, стал распространяться по квартире. Однажды сидя в кухне и видя, как Васька принюхивается к лотку, Таня сказала:

- Ну ты хотя бы в унитаз ходить научился.

Васисуалий молча посмотрел на нее и юркнул в туалет. Минуту мы сидели ошарашенные, потом осторожно заглянули туда. Лоханкин сидел на краю унитаза и щурился. Потом лапой начал скрести кафельный его край. Я спустил воду и смыл содержимое его потуг. Таня тут же к холодильнику и наградила умника кусочком свежего, еще не успевшего заморозиться мяса. .Так сложился еще один ритуал. Если Васисуалий желал «деликатеса», он демонстративно садился на унитаз, шуршал лапой и бежал к холодильнику. Приходилось угощать, тем более что кот не борзел и как-то всегда чувствовал меру.

Выпуск кота во двор решил проблему, а мы еще раз убедились, что он вернулся к нам. Но были еще соседские коты и собаки. Про это будет отдельная история.

Летом мы решили его взять с собой в экспедицию в Тургень на высокогорье. Дорогу кот перенес отлично, а там началось полное раздолье. Помимо трехразового регулярного питания с тушенкой и рыбными консервами были мыши-полевки. Его охотничьи навыки развились в полной мере. Кот округлился и уже даже стал пропускать консервированное питание.

Дни стояли солнечные и теплые, а вот ночью было холодно, хоть мы и жили в домике. Домик неотапливаемый, и к утру было очень свежо. Спали в июле месяце в зимней одежде внутри еще и геологических спальников. Васисуалий сначала пытался забираться ко мне, но после того как я его придавил, перебрался к более спокойной дочери.

Посчитав, что за тепло и уют надо отблагодарить, однажды утром он принес дохлого мыша и положил Ксеньке перед лицом. Хорошо ребенок спал, и мы увидели его первыми. Таня взяла мыша, сделала замечание Лоханкину и выбросила добычу в высокую траву. Кот все понял, и на следующее утро мышь лежала у порога. Почему мышь была снова выброшена, Васисуалий не совсем понял и на третье утро на крыльце, куда выходили три комнаты (одна наша, другая педагогов Миши и Марины с их дочерью и третья, где жили с десяток девчонок) лежали 7 или 8 мышек, аккуратно разложенных на ступеньках для всех. «Берите, кто хотите!!!»

Утро началось с дичайшего визга девчат, которые сначала думали, что это приколы пацанов, а потом ополчились на Лоханского, тем более, что среди них были держательницы крыс и декоративных мышей. Самолюбие Васисуалия было восстановлено путем публичного поглаживания и восхищения его охотничьими талантами нами и пацанами. После этого он с ребятами даже ходил на раскопки, и пока они работали заготавливал для них «мясо».

Сэкономить, живя с мамой в одной квартире не получилось. Весной мы съехали на съемную квартиру после очередного недопонимания друг друга. Причем Лоханкин видел это таким образом. Татьяна нервничала, мама кричала на меня, я рвал и метал в комнате, потом позвонил по объявлению и на следующий день мы уехали. Через два дня прихожу к маме за книгами и документами, а она сообщает Васька ушел из дома. Исчез после вашего отъезда и второй день не возвращается.

Через две недели, соседки сообщили маме, что похожего кота задавил автомобиль на нашей улице. А еще через неделю кот появился во дворе, где мы снимали квартиру. Худой, грязный, но живой. Чтобы попасть к нам, ему надо было пройти 4км по городским улицам, а главное перебраться на противоположный берег городского озера. Однако жить в дом не пошел. Наверное не чувствовал там себя хозяином и остался бомжевать при дворе. За это время заматерел капитально и стали нередки ночные кошачьи бои за территорию.

Когда мы собрались перебираться на новую квартиру, хотели забрать его с собой, но Васисуалий куда-то исчез в день отъезда. А через неделю мама сообщила, что Васька снова появился во дворе, но в дом не идет. Через полгода двор заполнился серией котят, похожих на нашего Лоханкина, одного из которых матушка подобрала и назвала Василь Васильевичем. Существо, прямо скажем, эгоистичное. Даже будучи котенком, если он был чем-то недоволен, он требовал этого с применением физической силы. Бил матушку по руке лапой и зловредно мяукал. Мама посмеивалась, но с котом ей было веселее.

И вот спустя 2,5 года мы, благодаря стечению обстоятельств, приобрели нормальное жилье. Сразу по возможности сделали ремонт. Жизнь стала налаживаться в нужном русле. Я регулярно навещал матушку по четвергам, относительно свободный день, подкидывал продукты и так по хозяйству помогал если что. Однажды утром в четверг мама звонит:

- Васька вернулся. Приезжай, расскажу.

Сообщаю Татьяне, она говорит:

- Возьми сумку для кота, может согласиться переехать.

Приехал, и мама поведала следующую историю.

- Выношу утром мусор, возвращаюсь, а возле подъезда как мне показалось Василь Васильевич. Вот, думаю, зараза выскочил и не заметила. Поднимаемся в квартиру, открываю дверь, а Василь Васильевич дома сидит. Васька заходит и на кухню, давай пожирать все, что сынок его зажравшийся проигнорировал. Поругала его за то, что он бросил меня, да понесла в ванну отмывать. Постелила возле батареи, лежит, отсыхает. Тут подскакивает Василь Васильевич и начинает меня бить лапой, противно вереща. Васька одним прыжком подскакивает, хватает сыночка за загривок и швыряет о газовую плиту. Тот завис на спине, а Васька порычал еще у него над мордой и пошел обратно к батарее досыхать.

Матушка у меня, конечно, умеет раскрасить рассказ живописными деталями для красного словца, но Василь Васильевич, который прожил у нее еще 5 лет, больше ни разу не поднимал на нее свою лапу.

- Что теперь делать – спрашиваю.

- Забирай, конечно. Он же к тебе пришел. Вычислил, что у вас теперь своя квартира есть и предъявляет права на жилплощадь.

Вот как он это вычислил, для нас так и осталось загадкой. Как он мог знать, когда возвращаться. Когда я его привез домой, Таня засомневалась:

- Это точно наш кот.

На что Лоханкин зашел в комнату и тут же направился к двум зеркалам в углу комнаты и начал себя разглядывать, как когда-то котенком сидел на трюмо и разглядывал в створки свою красоту. Все сомнения тут же отпали.

Навеяло постом про кота Рыжика и дочерью, приехавшей погостить на пару дней. Когда-то этой взрослой женщине было 7 лет и она училась в 1 классе. В то время мы жили у моей матушки на квартире, чтоб сэкономить на собственную. Отношения у мамы с женой складывались сложно. Они друг друга любили, только находясь в разных частях города.

А у мамы жил тогда мой кот Васька. Вернее, его подарила маме на день рождения ее лучшая подруга, но он выбрал в качестве хозяина меня. Я назвал его подлиннее Васисуалий Лоханкин из-за какого-то чебурахнутого вида. Уже взрослым котом он одинаково реагировал и на Ваську и по фамилии на Лоханкина. Но дочери это имя не понравилось, и она заявила, что кот благородных кровей и его фамилия Лоханский.

По двору ходили байки, как учитель истории из ближайшей школы снимал котенка с дерева, куда его загнали собаки. Он всегда встречал меня во дворе с занятий и гордо шагал рядом до квартиры. Кот очень заскучал, когда мы в первый раз ушли на квартиру и несказанно обрадовался, когда вернулись. Однако его радость сразу немного померкла, как только в квартиру влетела Ксенька.

Как все маленькие дети Ксения любила животных, но ее чувства выражались в том, что она схватила этот пушистый комочек и тискала по всей квартире, пока не пришло время спать. Кот жестко заполнил это знакомство и при появлении Ксении залезал либо на мамин шифоньер по ковру, либо под него. Это было единственное место, где она не могла его достать физически. Вот и теперь приход Ксении как особая неожиданность вызвал особую реакцию. Кот одним прыжком добрался до вешалки, а когда Ксенька подскочила ним, рванул в матушкину комнату и как камень в керлинге доскользил до банок с вареньем у шифоньера и залез по него. В таком режиме их отношения прошли все новогодние каникулы.

И вот за день до окончания каникул Ксенька умудрилась простудиться во дворе. Жар, температура и никаких занятий. Но нам в понедельник на работу, а пришлось оставлять Ксюшку с мамой. Помня о том, что матушка считала любые болезни лодырничаньем, я немного нервничал. Поэтому как только кончились занятия, рванул домой. У подъезда сталкиваемся с Татьяной, она после обеда отпросилась с работы. Тревожно поднимаемся, звоним.

Открывает матушка, а у нее за спиной пролетает Васька, за ним весело хохоча бежит Ксенька. Лоханкин из под ног мамы прыгает мне на грудь, ищет защиты, сердце его бешено колотится. На все просьбы ребенка Таня загоняет ее в постель, приходит на кухню и говорит:

- Температура 36,7.

- Мама, говорю я – ты чем ее вылечила?

- Да я тут причем – рассказывает мама – Напоила ее чаем с медом и малиной. Все равно лежит, горит. Уже хотела водочный компресс ставить, заглядываю в комнату и вижу. Васька запрыгнул к ней в постель, а Ксенька тяжело дышит, глаза закрыты. Он ее лапой за руку, та шевельнула пальцами, кот снова ее лапой по руке. Она попыталась его схватить, он отпрыгнул, но с кровати не уходит. Только Ксенька снова улеглась, Васька ее опять лапой по руке. Та вскакивает и за котом. Что только Лоханкин не творил, по ковру наверх забирался, по шторам прыгал, но не прятался. Потом начали по всей квартире бегать. Ксенька вспотела, я ее переодела, чайку с малиной и та уснула без всякой температуры. А как проснулась опять прятки-догонялки, тут вы и пришли.

Больше Лоханкин от Ксеньки не прятался и даже позволял себя периодически потискать. Кот-умница прожил еще долго, 11 лет, и историй с ним было много и всяких. В частности, он дожил и до нашего младшего сына, будучи уже пожилым. Все его младенчество, он ночью спал на полу возле манежа с ребенком. За весь этот период Сашка ни разу не заставлял родителей качать его по ночам. А перед пробуждением малыша он забирался к нам в ноги и супруга как по графику поднималась, значит пора кормить. Папу берегли особо, особенно если учесть, что он работал на двух работах плюс калым, чтобы всем всего хватало в нашей пополневшей семье.

На фото герои повествования спустя 6 лет после описанных событий

На следующее утро после скудного завтрака мы лихо ринулись по тропе вниз по ущелью. Через пару часов она превратилась уже в накатанную дорогу, что воодушевило, но не очень. Обещанной геологической партии все не было, а мелкий дождик пару раз накрыл. В итоге с 7.00 до 14.00 мы вышли наконец к устью ущелья. На мой немой вопрос, как они за день сумели по этому ущелью подняться с рюкзаками на Саймалы-Таш, Ойрат ответил:

- Так мы того этого на лошадях поднимались.

- Я тебя убью – с моим душевным позывом были согласны все, особенно Марина. Ей хуже всех дался переход.

За семь часов ходьбы у нас конечно в животе урчало, но еды не было совсем, а чистая родниковая вода мало способствовала успокоению какофонии в желудках. Но наконец за очередным поворотом была уже видна другая река, а очередного обещания Ойрата в виде мостика через нашу речку не было. Наконец решили пока река еще узкая переходить на противоположный правый берег, так как с него был натянут мост через большую речку. Мне с Булатом и Костиком пришлось это делать дважды, перенеся сначала свои рюкзаки, а затем девчачьи вместе с хозяйками на закорках. Марина боялась высоты, поэтому ее переводил самый худенький из нас Олжас за руку (от помощи Ойрата она отказалась, чему тот был рад). Почти у противоположного берега Олжаса чуть не снесло вместе с Мариной. Костик успел поймать друга, окунувшегося в реку почти с головой, а я Марину. Пройдя по противоположному берегу минут 10, мы увидели перекидной мост, до которого чуть-чуть не дошли. Ойрат торжествовал:

- А я вам говорил!

На слиянии нашей речки с большой мы сразу увидели еще один мост и аккуратно перебрались на другой берег к геологической партии. Поднявшись к домикам и палаткам, расположенным на верхней террасе реки, зашли в поселок, но там никого не было видно. Где-то возле второго домика вышел русский бородатый мужик явно с признаками высшего образования в глазах.

- Ребята, кто такие?

- Археологи, идем с Саймалы-Таша.

- Ну тогда пройдите в палатку, отдохните маленько. Кушали чего и давно? – спросил он у меня.

- Да за двое суток две буханки хлеба и три консервы.

Войдя в палатку, мы просто рухнули по кроватям. Их там было аккурат десять. Минут сорок была гробовая тишина, пока геолог снова не заглянул

- Ребята я вам там перекусить сообразил.

Голод был сильнее усталости, мы вышли к столикам, где стояли чайники с заваркой, масло, сахар, джем-варенье. Молча накинулись и умяли по три-четыре чашки чая с бутербродами. Стало веселее, но мысль, «какой жмот», промелькнула не только у меня. Чуть позже я понял и мысленно поблагодарил мужика, за то что он помог нам восстановиться от недоедания при тяжелой физической работе. На наш вопрос, когда автобус до Казармана, мужик ответил:

- Так сегодня воскресенье. Автобус не ходит. Будет завтра. Но если спешите, в 18.00 идет автобус от рудника. Вон за той горкой есть дорога, в 18.30 он будет проезжать.

Девчонки вяловато возразили, что можно остаться до завтра. Но мы были настроены решительно – за 2,5 часа 8 км, да легко. Быстро собрались, вежливо поблагодарили за гостеприимство и в путь. До горки было 7км, которые за полтора час мы спокойно дошли. Дальше шел серпантин на перевал. Как только мы на него ступили, пошел мелкий дождик, затем сильнее и сильнее. На середине серпантина на дорогу со склона стали падать камни разных размеров. Мы усилили шаг. Первыми на перевал зашли мы с Булатом, там стояла какая-то будка куда мы кинули рюкзаки и бросились вниз помогать, так как начался сплошной ливень. На первом участке серпантина бодро шагали Костик, Олжас и две Ольги. Мы сориентировали их на будку и побежали ниже. На втором проходе шли Вадим с Ойратом и Таня, которая еле передвигала ноги. На вопрос, где Марина, ребята сказали она на середине, кажется, умирать собирается. Булат забрал у Тани рюкзак, и они припустили наверх. Я спустился еще два перехода и увидел Марину, которая еле передвигая ноги, что-то бубнила себе под нос. На мое предложение помочь, она ответила что лучше сдохнуть, чем принять мою помощь. Я взъярился, схватил ее за рюкзак и вытряхнул Марину из оного на склон со словами:

- Хочешь подыхать, сдыхай, а результаты нашей работы уедут домой.

У нее в рюкзаке находились все бумажные копии наскальных рисунков. Сам я зашагал под дождем наверх, не обращая внимания, где Марина и что с ней. В будку прибежал насквозь мокрый. Пока девчата доставали сухую одежду из моего рюкзака, через пару минут появилась Марина и с порога заявила:

- Тут кое-кому надо бы морду набить.

- Чего – встрепенулся я.

- Нет – сказала она пальцем показывая на Ойрата – того кто нас погнал на горку в такой дождь.

- А я вас собственно и не звал. – офонарел Ойрат, ошарашенный неожиданной ответственностью за коллективное мужское решение - Могли бы и в лагере спокойно оставаться.

- Хватит – оборвал я – через 10 минут должен быть автобус.

Мы вышли из будки и на наших глазах дождь прекратился. Пройдя 100м, тут же попали на грунтовку, и перед нами сверху возник автобус с рабочими. Нас подобрали, расспросили, поржали над нашими приключениями. В Казармане водитель, после того как выгрузил рабочих, даже подвез до гостиницы.

Гостиница представляла собой каркасно-камышитовое строение с удобствами во дворе. Нам предоставили 5 комнат попарно и администратор, видя наше состояние, сообщила, что у них баня для рабочих работает до 10.00, а столовая до 12.00. Получив адрес и инструкцию, как найти эти блага цивилизации, мы всем составом ринулись сначала в баню. По общему настроению выкупаться горячей водой в грязной рабочей бане после трех недель в горах было верхом наслаждения. Подождав девчат из женского отделения с полчаса, мы направились в столовую, где за 12 советских рублей 10 голодных человек наелись от пуза.

В частности, я взял лагман, манты, салат оливье и два компота. Другие в том же духе, девчонки поменьше. Съев салат и лагман, я почувствовал, что наелся, но глазами готов был сожрать еще столько же. Доедая вторую манту, услышал просьбу Ойрата:

- Саня, если уже не хочешь могу твои манты доесть.

- Хочу – буркнул я и мгновенно запихнул в себя три оставшихся.

Однако на выходе из столовой меня буквально скрючило. Я не мог и шагу ступить, Ойрат тут же резюмировал:

- Жадность фраера сгубила. Я ж тебе говорил отдай манты. Пожалел, вот тебя бог и наказал.

Ответить я ему не могу просто физически. Парни попарно сменяясь дотащили меня до кровати в гостинице, аккуратно уложили и пошли дальше к девчонкам. Последние посиделки прошли без меня.

Отпустило где-то часам к четырем утра. Уснуть уже было невозможно. В пять поднял наших, так как автобус в Нарын отходил в 6.00. Дорога в ПАЗике через перевал оставила не меньше впечатлений, так как сидя в автобусе ты видишь с одной стороны скалы, а с другой пропасти разной глубины, где периодически видны почерневшие остовы, когда-то упавших туда грузовиков. Говорили, что водилы бояться ехать по нему по трезвому.

В Нарыне Вадим нас всех рассчитал, и мы отправили его с Мариной самолетом на Бишкек. Сами предпочли ехать автобусом через Рыбачье. Но до этого совершили налет на местный книжный магазин, где спокойно купили книги Булгакова, Ахматовой, Цветаевой, Гумилева, Платонова и так далее. Я привез из этой поездки около 20 книг, которые заняли в рюкзаке место ящика тушёнки. Достать эти книги в Алма-Ате в конце 80-х было невозможно, а в Нарыне они лежали на полке никому не нужные.

В Рыбачьем мы спонтанно решили, что раз командировки еще 3 дня, то нужно отдохнуть на Иссык-Куле, и рванули в Чолпон-Ату. Там с полным кайфом навалялись на пляже, накупались, наелись фруктов и ягод. Ночевали за два рубля в сутки с человека и это было дорого. Наконец купили билеты в Алма-Ату и поехали домой.

Часа в два ночи я проснулся. Свет фар выхватывал деревья, стоявшие по обочинам дороги, а в магнитофоне у водителя тихо играла песня еще никому неизвестной группы «Ласковый май»:

И снова седая ночь

И только ей доверяю я

Знаешь седая ночь

Ты все мои тайны….

Как много позже придумают уже мои ученики – Ах эта блин вечная молодость…..

Две с половиной рабочих недели пролетели быстро. Вернее работали, пока не кончились продукты. Это произошло бы раньше, если бы не два школьника Костя и Олжас, присланные нашим шефом с дополнительными продуктами и сопровожденные на Саймалы-Таш Вадимом вместо киргизских ребят. И конечно без приключений такая экспедиция закончиться не могла.

Без соседей чабанов на Саймалы-Таше стало конечно потоскливей, особенно по вечерам. Все песни были перепеты, в особо холодную ночевку дошли даже до гимна Советского Союза. Анекдоты перерассказаны, через год мы их просто нумеровали, например:

- Анекдот № 3.

- Ха-ха-ха.

- Анекдот № 8.

- Не надо, он матершинный.

Стали решать как будем возвращаться – знакомой дорогой на юг через Джалал-Абад или на север через Казарман, по которой раньше ходил только Ойрат. Как сказал Ойрат, там идти-то полдня. При этом прежняя его работа проводником при восхождении как-то позабылась. Молодость и тяга к новизне победила – идем на Казарман.

В последний день мы не спеша собрались. Попрощались с Саймалы-Ташем и по хорошо видной тропе перевалили сначала на Восточный Саймалы-Таш, где нашли Ахмета с братьями. Попрощавшись и с ними, по той же тропе двинулись вниз по ущелья. Как говорил Ойрат мы выйдем на слияние двух рек, где стоит геологическая партия. У них регулярно ходил автобус в Казарман.

Поначалу тропа аккуратно спускалась по левому борту ущелья. А потом также аккуратно стала идти ровно, все увеличивая высоту до дна ущелья. Наконец она нырнула в боковое ущелье и исчезла совсем. При этом мы четко видели ее внизу по берегу реки. Но между нами и тропой были крутой склон и ледник. Возвращаться и искать, где она продолжается получше желания не было. Решаем скатиться по склону как по горке. Выглядело это так – садишься на одну ногу, рюкзаком упираешься в склон, одну ногу выставляешь вперед, раздвигать кустарники, а руки раскидываешь вширь, чтобы теми же кустарниками гасить скорость по мере спуска. Первыми этот способ опробовали мы с Булатом и достаточно быстро без остановок спустились к леднику. Здесь его язык был достаточно узким и без расщелин. Выскочив на противоположный склон стали корректировать спуск девчат с Вадимом. Когда они аккуратненько с остановочками добрались до середины спуска, даю команду школьникам и Ойрату на спуск. Но школьник Костя решил быть умнее всех и спустить рюкзак отдельно, себя отдельно. Рюкзак мгновенно набрал скорость и полетел на девчат. Догоняя их он начал прыгать и слава богу перелетел через головы девчонок вылетел на ледник. Я с Булатом выскочили на ледник, чтобы его перехватить, но рюкзак набрал такую скорость, что долетел до противоположного склона в 3м выше нас, ударился в то место, где мы только что стояли и вернулся на ледник в 10м ниже нас. Далее он полетел по леднику и нырнул в расщелину. Булат побежал по склону ниже ледника, чтобы поймать его на выходе. Костя пулей слетел по склону раньше всех, чуть позже к нам присоединились Олжас, Ойрат и девчонки, которые были возмущены, мягко говоря, мальчишеством Кости. Булат отрапортовал, что рюкзак не выплывал.

Но делать нечего, рюкзак надо доставать, так как помимо вещей Кости там было еще и экспедиционное снаряжение. Мы с Костиком спустились в расщелину метров на 10 под ледник. Было конечно жутковато, там внизу потрескивал лед, но мы по речке спустились метров 40 и увидели, как рюкзак крутиться в бурлящем потоке. Кое-как мы выудили его и вылезли наверх. На час пришлось задержаться, слегка обсохнуть.

Выйдя на тропу, мы значительно повеселели, и тут вожжа прилетела в голову балбесов постарше – меня и Булата. Мы решили припугнуть народ, в первую очередь конечно девчонок. Я опередил группу метров на 100, достал два туристических ботинка 45 размера и нарисовал на песчано-глинистом берегу небольшого ручья по тропе два следа, увеличив слегка в размере. Затем отошел метров на 25, и когда Булка обнаружил непонятные следы, на крики ребят вернулся.

- Что это такое? – вопросили девчонки.

- След кирзового сапога 47 размера – ответил я, приложив для убедительности свой 45 кроссовок на след ботинка.

- Так местные говорили – сказал с невозмутимым видом подошедший Ойрат, не посвященный в наш план – что из местной зоны два зэка сбежали. Может они?

Нужный эффект был достигнут. Девчата задрожали, школьники и Вадим озадачились, мы втроем посмеивались.

Между тем стало вечерять и понятно, что геологической партии мы сегодня не доберемся. Решили заночевать прямо на берегу речки, засветло нашли удобное место, разбили девчонкам палатку. Еды оставалось 2 буханки черствого хлеба, 20 пакетиков чая, 1 тушенка, 1 сгущенка и 2 кильки в томатном соусе. Решили поужинать килькой, тушёнку на завтрак.

Девчата потребовали устроить попарное дежурство в связи с угрозой шатающихся по ущелью уголовников. Наши заверения, что это была шутка и рассказ, как она была организована, нарвались на железный аргумент. – Не надо нас успокаивать. Пришлось парням разбить все темное время на три части, и как идиотам сидеть всю ночь. Причем девчонки тоже дежурили. Завели будильник на часах и по очереди проверяли, дежурим ли мы. Позже признались, что когда поняли, что уголовники это байка, решили наказать ночным дежурством за глупые шутки. Продолжение следует….

История с попыткой местных чабанов купить наших девчонок повторилась на Саймалы-Таше в следующем году. Правда, не с моей группой и с другими ребятами. Мы забрасывались туда двумя группами. В первой за старшего был я, мы должны были подготовить лагерь и развернуть работы. Во второй должен был руководить наш шеф и они должны были приехать через неделю. Но накануне отъезда шеф простудился в горах (он у нас еще и известный альпинист) и послал вместо себя 15-летнего школьника Костю в качестве провожатого, так как тот был с нами в предыдущей поездке и единственный из группы кто знал дорогу. Вообще шеф у нас мастер неожиданных рокировок состава и маршрута экспедиции, благодаря одной из них я уже 25 лет счастливо женат.

Костя, в целом, парень толковый, к тому же хорошо развит физически, занимался штангой. К своим 15-ти годам он практически не отличался от меня 23-летнего, прошедшего неплохую физическую подготовку в армии, по габаритам. Уже огрубевший голос маскировал в нем школьника, но уровень мышления оставался как у простого советского школьника, для которого все с ним происходящее часть игры или просто развлечение. Он успешно провел группу по Кёгарту за два дня, и ребята даже добрались до последней палатки чабанов перед перевалом, где мне дали ослика, которого пришлось вытаскивать из пропасти.

В палатке находились трое молодых парней лет 23-25-ти, которые предложили ребятам под вечер перекусить у них и рядом заночевать. Костя принял решение последовать столь «мудрому» совету. В ходе вечернего застолья чабаны, принявшие Костю за начальника, подпоили его и предложили продать Оксану на ГАЗ-24. Костя воспринял сказанное за шутку и резонно заметил:

- У моего отца уже есть «Волга». А вот это охотничье ружье мне очень даже ничего.

Тут же ударили по рукам, обмыли сделку, от чего Костя и свалился в углу палатку в обнимку с ружьем. Утром парни сообщили Оксане, что Костя продал ее чабанам за ружье. По иронии судьбы проданная также была невестой и должна была выйти замуж после экспедиции. Зная наши прошлогодние приключения, она восприняла ситуацию всерьёз и поступила как истинно русская женщина. Оксана ворвалась в палатку с потоком всего богатого лексикона русского языка, вырвала у Кости ружье и принялась ему высказывать все, что она думает по поводу мужского шовинизма, а также сообщила, что она знает место, в которое засунет это гордое мужское чувство всем, предварительно завернув в целлофан.

Костя пулей вылетел из палатки и в дальнейшем весь переход до лагеря старался держаться подальше от Оксаны. Та же получив заверения от местных жителей, что это была просто шутка, вернула ружьё. Затем она третировала Костю, как могла, почти до конца экспедиции, пока даже его очень флегматичная и стресс устойчивая психика не дала сбой. С перекошенным от обиды лицом Костя пообещал набить Оксане морду, когда она сделает операцию по смене пола. Дружным гоготом конфликт был исчерпан навсегда, и в дальнейшем история вспоминалась только с юмором.

Чабаны же при прощании посетовали одному студенту, что русские женщины совсем не умеют вести себя в обществе. Хоть история и не моя, но собрана была мною на основе свидетельских показаний очевидцев и участников. Они расходились лишь в деталях, но сюжет был общим.