GeorgyNsk2017

Имея несколько поддельных паспортов, Аркан грабил банки, совершал разбойные нападения и кражи, его привлекали к суду в Бельгии, Нидерландах, Швеции, Германии, Австрии, Швейцарии и Италии. Его ловили, сажали, но он неизменно сбегал. А еще ходили слухи, что он сотрудничал со спецслужбами Югославии (тогдашний министр внутренних дел СФРЮ Стан Доланец был другом отца Желько и не раз помогал тому "отмазать" сына от неприятностей, так что связи с силовиками у Аркана точно были). Говорили и еще конкретнее - Аркан убивал людей по заказу югославских спецслужб. В частности, ему приписывали убийство в Амстердаме Слободана Митрича, связанного с усташской политэмиграцией, расстрел в ФРГ трех албанцев из эмигрантской организации "За освобождение Косово" (в ней состояли и будущие основатели "Армии освобождения Косово") и ряд других акций. Но доказательств причастности Аркана никто не представил, а сам он сотрудничество с спецслужбами отрицал.

В конце 1980-х Желько вернулся на родину и обосновался в Белграде, и занялся бизнесом: открыл бильярдные, ряд подпольных казино, детективное агентство, кондитерскую и дискотеку, возглавил фанатское движение футбольного «Црвена Звезда». И вскоре снова оказался в тюрьме, но в этот раз не за ограбление, а за нанесение тяжких телесных. В тюрьме он и узнал о начавшемся распаде Югославии и новом хорватском правительстве.

Выйдя, Ражнатович окунулся в политику с головой. Ну, как умел. В мае 1990 года группа ультрас клуба «Црвена Звезда», которыми руководил Аркан в количестве полутора тысяч человек устроила массовую драку с фанатами загребского "Динамо", которая началась на стадионе и превратилась в массовые беспорядки на улицах Загреба. А в ноябре того же года Желько Ражнатович, патриот, считавший, что пора вернуть сербам Словению, Хорватию, Боснию и Македонию, начал на свои средства создание собственной армии, отряд «Тигрови» (Тигры), а в последствии «Српска добровольчаска гарда» (Сербская Добровольческая Гвардия), которая вместе с ним отправилась на фронт гражданской войны.

Желько создал базу, где его "Тигры", многие — добровольцы из футбольных фанатов, кто-то с криминальным прошлым, проходили обучение. И до самого окончания боевых действий на территории Хорватии и Боснии в 1995 году СДГ оставалась самым боеспособным подразделением, приближение «тигров» наводило ужас на противника. А сам Ражнатович был награждён высшей наградой Республики Сербской — Звездой Карагеоргия, вручённой ему президентом Радованом Караджичем. 24 квартиры были приобретены Арканом и подарены бойцам СДГ, которые стали инвалидами боевых действий во время югославских войн.

Однако оппоненты сербов рисовали иную картину, согласно которой Аркан и его банда мародерствовали в Хорватии и Боснии, убивали и грабили мирных жителей. Писали, что «Тигры» Аркана устраивали расправы над босняками и хорватами, оправдывая это местью за убийства сербов. Впрочем это вполне укладывается в формат гражданской войны, где героизм очень часто сочетается с жестокими расправами над противником, так что вполне возможно, что правы и те, и другие.

Как бы то ни было, в 1997 Международный трибунал по бывшей Югославии завел против Ражнатовича дело, обвиняя его в военных преступлениях. Сам Аркан к тому времени сменил войну на политику. В 1996 году СДГ была распущена. Основной полевой командир Тигров перешёл вместе с частью бойцов в спецназ Департамента Государственной Безопасности Сербии. Сам Аркан не раз говорил о готовности возродить СДГ, если НАТО будет проводить наземную операцию в Косово. А пока - от имени Косова и Метохии призывал защищать интересы сербов и даже создал «Партию сербского единства», вошедшую в парламент страны в том же 1996 году.

А еще он постоянно попадал в новости, далекие как от войны, так и политики. Ккупил белградский футбольный клуб «Обилич» из Второго дивизиона Югославии, и спустя два года тот выиграл чемпионат Югославии в сезоне 1997/1998 годов. Женился на популярной сербской певице Светлане Величкович, причем его свадьбу транслировал телеканал, а церемония проходила в белградском отеле "Интерконтиненталь", который в тот день был арендован Арканом полностью. Вел бизнес с итальянскими мафиози. Говорю же, яркий был человек.

15 января 2000 года, в том же отеле "Интерконтиненталь" он встретился со своим старым товарищем по "Тиграм" Доброславом Гавричем, который сначала обнял бывшего командира, а потом расстрелял и Аркана, и его телохранителя. Гаврич (на тот момент - сотрудник полиции) был арестован, но ни на следствии, ни потом не назвал имя заказчика убийства. Что породило кучу версий: обвиняли президента Сербии Слободана Милошевича, который действительно был не в лучших отношениях с Арканом (утверждали, что Аркан мог помешать некоему "договорняку"с НАТО по Косово), обвиняли косовских албанцев, против которых всегда выступал Аркан, писали про некий "заказ Запада" на устранение его как человека, который много знал о тайных операциях НАТО на территории Югославии. И конечно же появилась версия об инсценировке смерти, чтобы избежать преследования за военные преступления. Фотографии двойника Желько Ражнатовича, Дарко Малиша - только подлили масла в огонь. Дошло до того, что Малиша хотели выдворить из Хорватии, гражданином которой он являлся.

Думаю не я один вижу кучу похожего в биографии Аркана и Пригожина. Вот еще один момент - "Тигры Аркана" также воодушевляли многих сербов, как победы ЧВК "Вагнер" на СВО воодушевляют многих русских патриотов. И эта составляющая их жизни тоже войдет в историю, может даже, намного больше, чем криминальное прошлое инекотарая склонность к эпатажу, присущая обоим.

В этом посте я приведу несколько примеров того, как новые результаты исследований ставят подобные вопросы. Еще раз. На сегодня – нет достоверных сведений про античных мореплавателей, достигавших американских берегов. Но есть небольшое количество данных, которые могут истолковываться как косвенные свидетельства, что и создает предпосылки для версий и мешает поставить точку в данном вопросе. Не больше, и не меньше.

Итак, что известно точно. После того, как Рим разгромил Карфаген, римляне заинтересовались странами, с которыми те вели торговлю. Плиний пишет про экспедицию грека Полибия вдоль Атлантического побережья Африки, судя по некоторым описаниям его корабли могли дойти до Зеленого мыса или устья реки Сенегал. Ранее я размещал пост про путешествия Пифея в северном направлении, он побывал в Британии и на некоем «острове Туле», которым одни считают Исландию, другие – Норвегию. Но все это были экспедиции вдоль побережья океана и, по устоявшемуся мнению, корабли того времени не смогли бы пересечь океан.

Тем не менее, также известно, что в I веке нашей эры, когда Британия стала колонией Римской империи, корабли римлян достаточно уверенно чувствовали себя в северных водах и совершали путешествия вокруг Британии. Это говорит о том, что судоходство не стояло на месте и то, что на 400 лет ранее самим жителям Античности казалось малореальным (Пифею многие просто не поверили), превратилось в рутинную процедуру. И признаться честно, корабли викингов не слишком далеко ушли в техническом оснащении от римских, но истории про то, как скандинавские пираты побывали в Америке задолго до Колумба сегодня воспринимаются с куда большим доверием.

На Пикабу не раз публиковали фото мрачного Кнорозова с котом. Но известен он не только тем, что расшифровал письменность майя. Он же был одним из тех, кто предположил возможность плаваний античных моряков в Новый Свет. Ну, как плаваний. «В античное время в Атлантическом океане плавали тартесские, финикийские, этрусские, греческие и римские корабли. Несомненно, довольно часто ураганные ветры уносили их в открытый океан. Прибрежные жители Мезоамерики, вероятно, много раз имели возможность видеть обломки этих кораблей, кое-какие вещи и утопленников, а иногда, может быть, даже и живых моряков», - писал он. И это – первая версия того, как могли осуществляться первые «трансатлантические рейсы».

Косвенно ее подтверждает то, что было несколько задокументированных случаев обратного – когда к европейским берегам прибивало плавсредства с американскими аборигенами. Об одном таком случае пишет Плиний, когда лодку с рыбаками неизвестного племени подобрали в Галлии. Плиний отнес их к жителям Индии, но сложно представить какая буря должна была притащить их лодку от индийских берегов к французским. Похожий случай происходили во времена Фридриха Барбароссы. А в 1508 году французский корабль недалеко от берегов Англии подобрал в океане лодку с семью людьми небольшого роста, с кожей бронзового цвета. Из них шесть умерли, в живых остался юноша, говоривший на незнакомом языке.

В общем, если уж индейские лодки могло прибить к европейским берегам, то почему бы буйным ветрам Атлантики не утащить римский корабль в Америку. Другое дело, что это было бы плавание в один конец. Ну так никто не утверждает, что между континентами тогда существовало регулярное сообщение.

Далее, археологи нашли подтверждение тому, что римские корабли бывали на Канарских и Азорских островах (выловили амфоры, причем того типа, что были на военных кораблях). И это дает основания предположить, что римляне знали про эти острова и бывали там. А именно Азоры и Канары стали позже «базой подскока» для испанцев и португальцев в освоении Нового Света.

Ну а теперь – про еще более интересную находку археологов (причем, сделана она была еще в 1933 году, но вызвала интерес ученых лишь четверть века спустя). Итак, при раскопках древнего индейского поселения на территории Мексики была найдена необычная статуэтка, которую спустя четверть века опознали как римскую, причем это был довольно распространенный тип статуэток II века н.э.

При раскопках древнего индейского поселения на территории Мексики была найдена необычная статуэтка, которую спустя четверть века опознали как римскую

Это стало первым случаем обнаружения в Америке привозного изделия доколумбовой эпохи. А позже похожие находки были зафиксированы еще на нескольких археологических памятниках, в их числе - глиняный торс Венеры из Хуастеки (Мексика) и клад римских монет IV века, найденный на побережье Венесуэлы.

Что интересно, на территории США, которая заселена и освоена гораздо плотнее, таких находок еще больше. В 1963 году при строительстве моста через реку Огайо в штате Кентукки инженер-строитель обнаружил набор римских монет. Большую часть он оставил себе, но две монеты подарил научному центру Огайо, где они хранятся и сейчас. Одна из этих монет была датирована временем правления Клавдия II. Несколькими годами позже набор из 12 римских монет был найден в пещерном укрытии в графстве Бретитт (штат Кентукки). Два экземпляра были датированы 238–305 годом. В 1970-е годы набор из 10 римских монет был найден на берегу реки Висконсин (приток Миссисипи, расположен севернее реки Огайо), т. е. в том же географическом регионе. Эти монеты также принадлежали времени правления Клавдия II. И если Массачусетс – это все же Атлантическое побережье, то Кентукки – скорее центр США. Скептики утверждают, что монеты были там просто потеряны коллекционерами из гораздо более поздних эпох, оптимисты надеются, что они подтверждают факты посещения римскими моряками Америки. В любом случае, как я говорил, речь пока исключительно о косвенных данных.

А иногда такие доказательства опровергаются более поздними находками. Так, в конце прошлого века на дне одной из бухт в Бразилии были найдены римские керамические якоря, амфоры и блюда. Казалось бы, очевидное доказательство того, что тут побывал как минимум один римский корабль, как это было в случае с Азорами. Но затем нашли и подняли корабль, который вез этот груз, им оказался португальский фрегат XVIII века. А когда подняли документы в архивах (касательно груза этого пропавшего корабля), то все разъяснилось – тогда в Европе был период увлечения античной культурой и корабль вез предметы для коллекций вице-короля Бразилии, который не отставал от моды Старого Света.

Автор еще одного косвенного доказательства – итальянский профессор Кассела, изучавший фрески Помпеи и Геркуланума. Он утверждал, что обнаружил там изображения чисто американских растений – аннону и ананас. А позже его наблюдение подтвердил академик-секретарь Всесоюзной академии сельскохозяйственных наук имени Ленина Петр Жуковский: «У меня есть фотоснимки и диапозитивы многих фресок. Аннона не вызывает никаких сомнений (настолько отчетливо изображение); ананас немного неясен, но все же это – он…». Жуковский написал об этом в своей монографии «Культурные растения и их сородичи». Позже к подобному выводу пришла и группа европейских исследователей, заново изучившая сами фрески. Но это также остается косвенным доказательством, а прямых подтверждений плаваний римских кораблей в Америку на сегодня не известно. Да, могли – и ветра позволяли, и уровень судостроения, но могли не значит делали. И скорее всего, если и заносила судьба какой корабль к американским берегам, то в качестве жертвы стихии и вряд ли кто из его команды смог вернуться.

«Электридами называют особый тип материалов, в которых электроны играют роль проводящих анионов. В своей природной форме майенит – обычный белый минерал, состоящий из кальция, алюминия и кислорода, доступных распространённых химических элементов, имеет сложную уникальную кристаллическую решётку и является изолятором, т.е. не проводит электрический ток. Но после определенных манипуляций он преобразуется в чёрный электрид и приобретает металлические свойства, что интересно с точки зрения микроэлектроники», - рассказал заместитель заведующего ЦКП «ВТАН» НГУ к.ф.-м.н. Павел Гейдт.

Если кратко, изолятор становится мемристором - компонентом, изменяющим свое сопротивление в зависимости от протекшего через него электрического заряда. Первым майенитный электрид описал японский ученый Хидео Хосоно, но он работал только с монокристаллами, и его исследования носили теоретический характер, хотя в 2011 году его группой было показано 50 циклов переключений, что недостаточно для применения в устройствах. Несколько лет назад ученым Института катализа СО РАН удалось получить воспроизводимую поликристаллическую форму материала, а затем к исследованию ее свойств применительно к использованию в производстве микроэлектроники подключились их коллеги из ЦКП «ВТАН» НГУ. Совместно им удалось продемонстрировать стабильные переключения между проводящим и непроводящим состоянием слоя поликристаллического майенитного материала свыше 1000 циклов в лабораторном прототипе мемристора и понять механизм переключения, используя который можно повысить требуемые характеристики элемента памяти.

«В настоящее время мы ориентируемся на работу с пленками из этого материала, у нас есть понимание того, как должен выглядеть многослойный элемент с использованием этого материала, чтобы он мог использоваться в микроэлектронной промышленности, более того нами создан прототип такого элемента и сейчас надо довести эту работу до того уровня, когда результат станет интересен производственникам», - отметил Павел Гейдт.

Среди первоочередных задач – уменьшение толщины слоя майенитного электрида на порядок, отработать процедуру его напыления на подложку и ряд других операций. Иначе говоря, превратить результат лабораторного исследования в технологию. Ученые надеются, что им удастся завершить эту работу до конца следующего года.

Источник

Итак, Бельгия, университет Лувена, считается, что это старейший университет на территории страны. Он был основан в 1425 году как Лёвенский католический университет, быстро ставший международным центром неотомизма (христианская адаптация философии Аристотеля). В нем училось и преподавало немало известных европейских ученых, включая картографа Герарда Меркатора.

Университет на пике своего развития (уже в Новое время) состоял из 46 колледжей, каждый из которых обладал своей хорошей библиотекой. Затем, во второй половине XVII века большую их часть объединили, создав таким образом одну из крупнейших университетских библиотек в Западной Европе. Ее развитие еще более ускорилось после того, как в 1759 году Карл Александр Лотарингский, генерал-губернатор Нидерландов, предоставил ей статус национального книжного хранилища. Через пару десятилетий орден иезуитов попал под запрет и значительную часть их книг выкупила библиотека Лёвена.

Так библиотека выглядит сегодня

Правда затем, в ходе Французской революции Лёвенский католический университет сам был закрыт, а затем, уже во времена Наполеона примерно десятую часть его библиотеки (наиболее ценные с их точки зрения экземпляры) французы увезли к себе. После разгрома Бонапарта университет пытался возобновить свою работу, но полноценно это удалось только в 1835 году, уже как Лувенский университет. Его библиотека стала публичной (и самой крупной) в Бельгии. За последующие десятилетия она превратилась в знаковое место для интеллектуалов и общественных активистов страны.

К началу Первой мировой войны библиотека Лувена насчитывала в своем собрании свыше 300 тысяч томов и несколько специальных коллекций. В библиотеке также хранилось солидное собрание инкунабул и некаталогизированные коллекции восточных книг и рукописей на иврите, халдейском и армянском языках. Последнее означает, что мы точно не знаем, сколько важных исторических источников погибло.

19 августа 1914 года германские войска вошли в Лувен, чтобы обеспечить себе проход во Францию, и на протяжении недели в городе размещалась штаб-квартира германской армии. 25 августа в городе неустановленным лицом было ранено и убито несколько немецких солдат. Но поскольку еще до появления немцев местные власти конфисковали оружие у горожан во избежание подобных эксцессов, а никаких документов о партизанском движении в тех краях в 1914 году так и не удалось обнаружить, среди историков преобладает версия, что эти убийства – следствие внутреннего конфликта между оккупантами.

Но то среди историков, а тогда немецкое командование однозначно обвинило в произошедшем местное население и начались репрессии против горожан: мэра, ректора университета и еще нескольких уважаемых жителей Лувена и почти всех офицеров полиции (у которых сохранялось оружие) расстреляли в тот же день (без имитации какого-то военного трибунала или иного расследования нападения на солдат). А в ночь на 26 августа немецкие солдаты подожгли здание библиотеки, предварительно облив ее залы бензином. Крупнейшее книжное собрание Бельгии было уничтожено.

Пострадала не только библиотека - были разрушены городской собор, Ратуша, сам университет с пятивековой историей

Фото последсвий "наказания" города Лувена немецкими солдатами, боев при взятии города не было.

Что характерно – и бессудные убийства гражданских лиц, и уничтожение зданий, «предназначенных для целей религии, искусства, науки и благотворительности» - являлось нарушением Гаагской конвенции, подписанной немцами в 1907 году. Но наступал ХХ век, показавший, что любые правила войны нарушаются с небывалой легкостью. Было бы желание...

Правда, тогда поступок германской армии вызвал бурную реакцию. Ведущий английский интеллектуал Арнольд Тойнби назвал это «преступлением против мира», французская пресса пестрела заголовками о «варварах-тевтонах». Американцы тоже выразили свое осуждение, попутно вспомнив, как горел Вашингтон за сто лет до того.

Ответом на эту кампанию и стало знаменитое письмо знаменитых писателей, ученых и прочих деятелей немецкой культуры «Призыв к миру культуры», где в частности, утверждалось: «Неправда, что наши войска поступили с Лувеном жестоко. На них предательски набросились в их казармах разъяренные местные жители, и наши войска были обязаны с болью в сердце сжечь в наказание часть города». Почему, опустив следствие, войска сразу перешли к наказанию и почему наказывать надо было сожжением университетской библиотеки немецкие деятели культуры не уточнили.

В странах антигерманской коалиции тем временем развернулся целый флешмоб: как библиотеки, так и отдельные граждане выражали готовность пожертвовать какое-то число книг на восстановление библиотеки. Но, понятное дело, после того, как из Лувена уйдут немцы. Это произошло уже после подписания Версальского договора, где, кстати, библиотеку упомянули отдельной, 247 статьей: «Германия берет на себя обязательство снабдить университет Лувена… рукописями, инкунабулами, печатными книгами, картами и прочими материалами в том же количестве и той же ценности, что и уничтоженные при сожжении Германией библиотеки Лувена». Понятно, что в случае с уникальными манускриптами и инкунабулами, которых хватало «той же ценности» было довольно относительным определением.

А в США организовали сбор средств на новое здание библиотеки, построенное в стиле фламандского «ренессанса» XVII века. И когда в 1929 году состоялась официальная церемонии открытия только что отстроенной библиотеки Университета Лувена, ее приурочили к 4 июля, американскому Дню независимости. Вот только в политической элите США к тому времени набирали популярность идеи изоляционизма и сам факт активного участия в возрождении европейской библиотеки в предыдущие годы вызвал волну критики в адрес тех, кто принимал это решение.

Но главное – это здание простояло в первоначальном виде недолго. В ночь на 16 мая 1940 года оно было практически полностью разрушено в результате бомбардировки немецкими ВВС. Президент Колумбийского университета Николас Мюррей Батлер, внесший большой вклад в реконструкцию, получил горестное письмо от университетского библиотекаря из Лувена: «С неподдельной печалью вынужден известить вас, что библиотека почти полностью уничтожена огнем; прекрасных хранилищ в задней ее части, где содержались наши драгоценные собрания, больше нет, и от них остались лишь страшно искореженные и оплавленные балки. Больно смотреть… погибли также коллекции инкунабул, рукописей, медалей, ценного фарфора, шелковых флагов и каталогов. Нам придется практически начинать все заново».

Правда, в отличие от 1914 года нет никаких доказательств, что здание библиотеки атаковали преднамеренно. Бытует версия, что бомба попала в него случайно, а само здание оказалось плохо защищено от пожаров. Но по мне, это такое себе оправдание. Тем более, библиотека оставалась символом для бельгийской культуры и общественной жизни того времени и удар по ней мог быть вполне запланированным.

Как бы то ни было, после войны ее стали восстанавливать в третий раз. И сегодня она по-прежнему является одной из крупнейших библиотек страны. Но подсчитать точно ущерб, который понес ее фонд от французского закрытия и двойного сожжения немецкими вооруженными силами не представляется возможным. Зато можно оценить упорство бельгийцев в восстановлении своего культурного наследия, которое вполне достойно подражания.

Ну а я на этом тему сожжения библиотек закрываю, поскольку другие примеры, которые мне попались, не раз описаны здесь до меня.

Сказано – сделано и 16 июля 1790 года стал официальной датой основания столицы США, названной в честь еще живого Вашингтона. Туда переехали правительство и Конгресс, которые успели к тому времени обрасти некоторой инфраструктурой, включая архив и библиотеку. Еще в 1783 году Джеймс Мэдисон, которого называют «отцом американской конституции» продавил идею закупки в Европе и на местах работ «по международному праву, договорам, переговорам и т. д., надлежащим образом описывающих соответствующие процедуры», а также «любых книг и трактатов, относящихся к американской старине и делам Соединенных Штатов». Цель была сугубо практической: первые были нужны как образцы для зарождающейся американской дипломатии, а вторые – для формирования контраргументов на территориальные притязания, которые могли возникнуть к США со стороны держав Старого Света. Так зародилась знаменитая Библиотека Конгресса США.

Современный вид библиотеки Конгресса

Но поначалу денег на ее пополнение Конгресс не выделял, были другие приоритеты. Тем более, к моменту Войны за независимость среди богатой части местного населения (те самые несколько сот семейств, что составили ядро американской элиты) считалось нормальным иметь хорошую домашнюю библиотеку. И конгрессмены, которые происходили в основном из этой социальной группы, не видели смысла тратить бюджет на еще одну библиотеку, в самом Конгрессе.

Отношение изменилось только в 1800 году, когда кто-то сумел продавить идею, что богатая библиотека – это не только полезный общедоступный (для Конгресса, понятно) массив информации, но и составляющая его престижа. На тот момент в библиотеке было около 300 книг, но с получением средств она стала быстро расти. Упор делался на книги по истории, праву и государственному управлению. Первый глава Библиотеки Конгресса, Патрик Магрудер, даже размещал объявления в газетах, предлагая авторам и издателям дарить библиотеке книги, рекламируя тем самым себя как самых выдающихся людей страны.

В итоге, к 1812 году библиотечный фонд превышал 3000 томов. А еще в том году началась англо-американская война, ставшая частью наполеоновских войн (причиной стала активная торговля США с Францией, которую Англия старалсь пресечь в рамках своей «континентальной блокады»).

Война шла на территории США и английских владений в Северной Америке. И нередки были случаи, когда от боевых действий страдали тамошние города. В 1814 году под угрозой оказался и Вашингтон. При первых известиях о приближении британских войск началась эвакуация правительственных учреждений. Но когда в этой суете дошли руки до библиотеки, в городе не осталось свободных повозок, на которых ее могли бы вывезти. В итоге 22 августа, за два дня до подхода британцев удалось найти одну телегу и вывезти на ней несколько десятков книг.

Взятие Вашингтона английскими войсками

А 24 августа 1814 года в город вошли британские войска под командованием генерала Росса. Они отправили парламентера, но переговоры не задались и под тем убили лошадь, после чего генерал решил примерно наказать бунтовщиков. Атаковав Вашингтон, британцы подожгли Белый дом (известный в то время как Президентский особняк) и Капитолий, где располагалась библиотека Конгресса.

Воевавший в составе экспедиционного корпуса Росса офицер Джордж Глейг в своих мемуарах писал: «Замечательная библиотека, несколько типографий и все национальные архивы были преданы пламени, хотя, возможно, их лучше было бы пощадить, даже если они несомненно являлись собственностью правительства».

О том, что это был сознательный акт, а не случайный эксцесс говорит и то, что перед пожаром генерал осмотрел библиотеку, отобрал несколько томов «в качестве трофея» и покинул помещение, а уже потом оно загорелось. Ну а американские историки вообще выдвигают версию, что библиотечные книги использовались солдатами для разведения огня в других сожженных в тот день объектах.

Понятно, что на этом история Библиотеки Конгресса не закончилась, уже через пару недель известный Томас Джефферсон публикует в газетах свое письмо: «Вандализм нашего врага восторжествовал в Вашингтоне как над наукой, так и над искусством, воплотившись в уничтожении публичной библиотеки… Из этого события… мир вынесет лишь одно чувство. Все увидят нацию, которая, будучи во всеоружии, воспользовалась преимуществом над другой, которую они недавно втянули в войну, безоружной и неподготовленной, чтобы предаться актам варварства, неприемлемым в цивилизованную эпоху… Полагаю, одной из первых задач Конгресса станет возобновление их книжного собрания». И после войны, которая закончилась в том же 1814 году именно Джефферсон возглавил работу по возрождению библиотеки. Ее основой стала личная библиотека самого Джефферсона, но это не был акт чистого альтруизма. Он к тому времени был обременен серьезными долгами и продав Конгрессу свои 6487 книг за 23 950 долларов, решил свои финансовые проблемы, а Библиотека Конгресса разом стала снова одним из крупнейших книжных собраний на континенте.

Но это была уже другая ее версия. От первого собрания книг остались лишь несколько десятков томов, вывезенных на единственной найденной телеге.

PS Ну а я, погружаясь в эту тему (сожжения книг и разорения библиотек), начинаю приходить к мысли, что главными специалистами в этом деле являются англо-саксы, а не немцы или какие-то варварские племена.

Генрих VIII - король, затеявший церковную реформу, чтобы оформить развод

Чтобы обосновать необходимость разрыва с папской властью, Генрих, помимо прочего, вовсю манипулировал с историей и по его приказу монастырские библиотеки перерывали в поисках рукописей и хроник, где говорилось бы о независимости древней Англии до норманского завоевания. Особо ценились истории про короля Артура. На этой работе сделал карьеру Джон Леланд, человек невысокого звания из небогатой семьи, он, стараниями родителей сумел получить хорошее по тем временам образование и покровительство кардинала Уолси. А когда кардинал впал в немилость из-за раздора с короля и папы, Леланд, проявив недюжинную энергию в ревизиях монастырских библиотек написал аж два трактата, доказывающих подлинность существования короля Артура и был признан главным экспертом при дворе по этому вопросу, получив неофициальный титул «антиквариуса».

Далее он продолжил обследовать библиотеки монастырей Англии в поиске аргументов в пользу законности нового брака короля, найденные им цитаты из манускриптов король использовал в дебатах, которые вылились в формальное отделение Англии от Святого Престола и признание короля, а не папы верховным главой церкви в стране. Так что мы можем смело считать Леланда одним из авторов «проекта» английской реформации.

Собственно Джон Леланд, отец английской библиографии и специалист по королю Артуру

Но причем тут сожжения книг? Как только Генрих возглавил свою новую церковь, он энергично принялся распускать католические монастыри, которых в Англии было несколько сотен и которые являлись в то время чуть ли не единственными обладателями библиотек. Имущество их распродавалось, а книги большей частью сжигались или просто исчезали во тьме веков, переплеты же шли на переработку. Поскольку большим спросом они в отличие от свинца, кухонной утвари и церковного инвентаря они не пользовались.

В итоге, всего, на рубеже 1530-40 годов погибло несколько тысяч томов, включая довольно уникальные манускрипты, считают исследователи. Почему они так считают? А все благодаря Леланду – он не просто перерывал библиотеки сотни с лишним монастырей во время своих визитов в поисках «аргументов против папства» или историй про короля Артура. А еще – и подробно описывал, что в тех библиотеках хранилось. По этому его считают отцом английской библиографии, а также одним из первых английских историков (поскольку он еще и написал трактат ««О знаменитых людях», опираясь на информацию, почерпнутую из старых рукопией.

И судя по его запискам, в монастырях того времени хранились не только богословские труды, но и хроники ныне полулегендарных летописцев английской истории: Вильяма Мальмсберийского, Гиральда Камбрийского, Гальфрида Монмутского и доминиканца Николаса Тривета. А еще – большое количество работ античных авторов, например, в аббатсветсв. Августина был целый отдел трудов Аристотеля.

Реформация прошлась огнем пожаров и по библиотекам монастырей континентальной Европы, но в Англии последствия были наиболее яркими. Позже епископ и хороший знакомый Леланда Джон Бейл писал:

«Уничтожение всего без разбора есть и будет самым ужасным позором для Англии. Великое множество тех, кто приобрел эти внушающие суеверный ужас дома, избавлялись от библиотечных книг, а некоторые вытирали о них сапоги. Часть книг продавали бакалейщикам и торговцам мылом, а часть отправляли за море переплетчикам, иногда целыми кораблями, на удивление чужим народам… Что может стать для нашего королевства большим бесчестьем и укором, чем поведать всему миру, что мы презираем учение?».

Но были тогда и люди, старавшиеся, даже рискуя свободой, сберечь хоть что-то.  Самая знаменитая средневековая рукопись, Келлская книга, хранящаяся сейчас в Тринити-колледже в Дублине, была спасена из аббатства Святой Марии в Келлсе Ричардом Планкетом, последним аббатом. «Учебник» святого Дунстана уцелел, став собственностью коллекционера эпохи Возрождения Томаса Аллена. Монахи забирали книги с собой, покидая обитель, отдавали их на хранение друзьям-мирянам. И собственно, благодаря им сегодня Англия располагает хоть каким-то фондом средневековой литературы, включая книги по собственной истории.

И одним из самых активных участников этой работы снова стал Джон Леланд, который старался собирать самые ценные экземпляры в Королевской библиотеке, а что-то хранил дома: его библиотека состояла из нескольких сотен томов, что было по тем временам огромным собранием для частного лица. Сохранились свидетельства, что Леланд с ужасом оценивал последствия английской Реформации для библиотек как хранилищ знаний и сожалел, что стал одним из тех, кто ее запустил. Возможно поэтому он в последние годы впал в немилость и был отлучен от двора, а после – от переживаний и вовсе повредился рассудком и был официально объявлен душевнобольным.

Мои детство и юность прошли в прикамском городе Воткинске, градообразующее предприятие - одноименный завод с славной историей, которую мы, конечно, тоже изучали - и на краеведении, и на внеурочных мероприятиях (в советское время они были увязаны с профориентацией). И я долгие годы был уверен, что первый экскаватор в стране был собран именно на Воткинском заводе в начале 1930-х годов (тогда заводская газета так и называлась "За советский экскаватор!").

Спустя некоторое время, уже после университета, я наткнулся на публикации о том, что первый экскаватор был изготовлен на Ковровском ремонтном заводе НКПС. История эта звучала так: еще в 1930 году туда доставили для ремонта несколько экскаваторов "некой марки", починив их, коллектив завода выступил с инициативой - создать свой, советский экскаватор. Инициатива была смелая, учитывая, что речь шла о вагоноремонтном предприятии, а не о большом заводе со своим конструкторским отделом. Тем не менее, 21 апреля 1931 г. новый экскаватор, названный "Ковровцем", прошел испытания. После приемки Государственной комиссией "Ковровец" был отправлен в г. Горький для использования при расширении местного железнодорожного узла.

Из ворот проходной Воткинского завода первый экскаватор вышел 31 декабря 1931 года. Казалось бы вопрос закрыт и в гонке за первый экскаватор с небольшим, но достаточным отрывом победили заводчане Коврова. Но к тому времени я уже учился на истфаке и был знаком с понятием "критический анализ источников", плюс обратил внимание на то, что в обоих случаях речь шла не о первом экскаваторе в нашей стране, а о первом советском. И не случайно, ведь, копнув еще немного, я узнал, что экскаваторы вполне себе производили в Российской Империи. Производство паровых экскаваторов железнодорожного типа "Путиловец" с ковшами емкостью 1,9 и 2,29 м3 было организовано в 1903 году на знаменитом Путиловском заводе.

В 1906 - 1916 гг. "Путиловцы" работали на постройке железных дорог - Сибирской, Северо-Донецкой, Казано-Екатеринбургской, Мурманской, Петербург-Орел и др.

По своей производительности они не уступали однотипным американским экскаваторам, которые в то время считались лучшими (да и конкурентов у них было немного). В 1913-1916 гг. при строительстве железной дороги Балогое-Полоцк путиловский экскаватор с ковшом емкостью 2,29 м3 разрабатывая тяжелую глину с погрузкой ее в железнодорожные платформы нормальной колеи (что было новостью в то время) вырабатывал до 3000 кубометров за 12-часовую смену.

Всего до 1917 г. было построенно 37 экскаваторов. И, да, уцелевшие экземпляры "Путиловцев" привезли в 1930 году на Ковровский завод, а потом на их основе был разработан первый советский экскаватор "Ковровец".

Я это к чему, вся эта информация легко находится в интернете. Но кто бы стал ее искать. И совсем недавно, будучи в родном городе, в гостях у друга детства я от его сына услышал твердое - "Первый экскаватор в нашей стране придумали и сделали на Воткинском заводе, нам так на экскурсии в краеведческом музее рассказали". Что-то мне подсказывает, что многие столь же уверенно заявят, что первый отечественный экскаватор был сделан в Коврове. И будут до хрипоты спорить с другими версиями, и хорошо, если из патриотизма к "малой родине", хуже, если исходя из не очень верного мнения, что царская Россия была напрочь отсталой аграрной страной, где кроме "сохи" ничего и не было.