Anunax

#comment_130308411

«По моему убеждению, главной предпосылкой для них (катастроф атомных ПЛ прим. автора) явились грубейшие нарушения четких регламентов ввода в постоянную боевую готовность экипажей подводных лодок, невыполнение обязательных мероприятий для поддержания линейных экипажей в боеготовом состоянии, превышение предельных сроков перерыва в плавании и превышение норм допустимой замены штатного личного состава. В условиях действия этих предпосылок конкретные причины аварий не замедлят явиться, а перерастание аварии в катастрофу – тем реальнее, чем грубее изначальная предпосылка.»

Из письма Героя Советского Союза вице-адмирала в отставке Е.Д. Чернова Председателю Президиума Верховного Суда РФ В.М. Лебедеву.

Эти слова вице-адмирала Чернова касаются периода 1983-1989 годов, но, прочитав весь нижеследующий текст вы поймёте, почему я взял их в качестве эпиграфа.

Описывая события и хронологию катастрофы АПЛ «Курск» я буду пользоваться только известными мне фактами, а также фактами из книги вице-адмирала В. Рязанцева «В кильватерном строю за смертью» или другими сведениями, полученными мной из открытых источников, которые не вызывают лично у меня сомнения. Всё, что здесь описано, является моим личным субъективным взглядом и не претендует на звание истины. Всё чего я хочу – это подтолкнуть заинтересованных читателей к поиску информации, критическому её анализу и составлении собственного мнения по данному вопросу.

Также, если вы хотите более детально изучить этот вопрос, то я рекомендую вам прочитать книги Е.Д. Чернова «Тайны подводных катастроф» и В.Д. Рязанцева «В кильватерном строю за смертью».

Успешное и безаварийное выполнение задач в море на подводной лодке критически зависит от двух основополагающих параметров:

- подготовленность экипажа;

- исправность и готовность технических средств корабля, которые обеспечиваются как грамотными проектными решениями, так и поддержанием их состояния в процессе эксплуатации.

По моему убеждению, подготовленность экипажа не являлась критическим параметром в развитии аварии в катастрофу на АПЛ «Курск», за исключением одного нюанса, который мы рассмотрим ниже, но, в целях освещения общей обстановки на флоте в те годы, я приведу вам некоторые сведения о ней.

В середине 1999 года АПЛ «Курск» провела поход в Средиземное море, окончив его в конце октября. Предпоходовая подготовка экипажа в учебном центре, в связи с недостаточностью средств на Северном флоте, была значительно сокращена, в нарушении Приказа Главнокомандующего ВМФ, и, в заключительном акте проверки подготовки, командование учебного центра ВМФ отметило тот факт, что экипаж К-141 из-за малых сроков обучения не прошёл в полном объёме подготовку по вопросам борьбы за живучесть, практического применения торпедного оружия и мерам безопасности при проведении практических упражнений в море.

Кроме того, ни в 1998, ни в 1999 годах экипаж не проводил практических торпедных стрельб в море. Экипаж К-141 никогда не производил практических стрельб парогазовой торпедой 65-76 А, никогда не готовился к её эксплуатации и никогда не грузил её на борт. На борту не было даже эксплуатационных документов завода – изготовителя по эксплуатации торпед такого типа.

И сели недостатки по теоретической подготовке в вопросах борьбы за живучесть, слаженности действий экипажа в море были стократ компенсированы (в чём я абсолютно уверен) практическими отработками во время похода в Средиземное море, то недостатки по торпедной подготовке и явно неудачным конструкторским решениям экипаж не мог компенсировать ничем и никаким образом.

В середине декабря 1999 года подводники К-141 убыли в отпуск за 1999 год, прибыв из отпуска, экипаж, в связи с планами на 2000 год тут же убывает в отпуск за 2000 год, из которого возвращается к 25 мая. А 26 мая, минуя все необходимые оргмероприятия, экипаж начинает принимать К-141 от второго экипажа. То есть, люди, знакомые с организацией службы на флоте, к этому моменту уже понимают, что экипажем К-141, по воле командования, были пропущены два организационных периода: в декабре 1999 года и в мае 2000.

К 22 июня 2000 года, экипаж сдаёт первую курсовую задачу и, без предоставление ему времени на устранение недостатков, начинает планово-предупредительный ремонт корабля. Рапорт командира АПЛ «Курск» об устранении замечаний, выявленных в ходе проверки первой курсовой задачи датирован тем же 22 июня, то есть все замечания экипаж якобы устранил в тот же день.

Подпись командира К-141 на этом рапорте вызывает сомнения в своей подлинности, как и подписи ряда других должностных лиц во многих документах, которые были предоставлены следствию, но графологической экспертизы члены Государственно комиссии не назначают. Я вижу тому две причины:

- экономят государственные средства, считая это неважным;

- покрывают должностных лиц приказавших изготовить эти документы и изготовивших их.

Если кто-то из военных моряков читает эти строки, ответьте мне пожалуйста, исходя из своего личного опыта: возможно ли менее чем за месяц, подготовиться к сдаче первой курсовой задачи и сдать её имея такой перерыв в службе? Я не спрашиваю вас, делали ли вы так, я подчёркиваю – считаете ли вы возможным сделать это качественно?

К чему такая спешка, возможно в данный момент думает читатель, который не знаком с особенностями боевой подготовки флота. А это легко объяснить, зная один из главных показателей боеготовности флота: количество экипажей первой линии. Экипаж первой линии – это экипаж, который имеет право выходить в море, говоря простым языком. Экипаж однозначно теряет свою перволинейность при перерыве в плавании 9 месяцев и начинает заново отрабатывать весь курс подготовки, включая теоретическую подготовку в учебных центрах ВМФ. Помня о том, как проходил подготовку экипаж К-141 перед походом в Средиземное море и зная о состоянии (в первую очередь материальном) Северного флота в девяностых годах, не сложно предположить, что командование Северного флота не могло допустить потерю линейности экипажем «Курска», поставив на карту их жизни против своего спокойного существования.

Я ничуть не преувеличиваю сейчас, - если вы обладаете хоть толикой логического мышления и здравого смысла, то ответьте мне на вопрос, сильно ли отличаются уровень подготовки экипажа не ходившего в море 9 месяцев и экипажа, не ходившего в море 8 месяцев и 21 день (перерыв в плавании у экипажа К-141 с 19 октября 1999 года по 11 июля 2000 года, причём в этот период экипаж дважды побывал в отпуске, то есть не проводил даже теоретической подготовки). Если бы экипажу на сдачу первой курсовой задачи отвели не менее двух положенных месяцев, то он, однозначно, потерял бы свою линейность и все 118 человек остались бы живы, но Северный флот ухудшил бы свои показатели в глазах Москвы.

Окончив планово-предупредительный ремонт с многочисленными нарушениями его регламента (выходы в море, проверки), экипаж К-141 готовится к участию в сбор-походе кораблей Северного флота в августе 2000 года.

Сбор – поход кораблей является одним из видов боевой подготовки на флоте и даже человеку далёкому от флота вообще понятно, что это очень сложный и потенциально опасный вид боевой подготовки – он предполагает нахождение в полигонах большого количества надводных кораблей и подводных лодок, со сложными задачами по маневрированию и взаимодействию и, безусловно, требует тщательной и детальной подготовки к проведению каждого его этапа.

Всё, что вам нужно (достаточно) знать про подготовку к сбор-походу кораблей Северного флота в августе 2000 года это то, что в ходе подготовки к нему не были не то, что проведены, но даже не разрабатывались учения спасательных сил флота и спасательных сил ВМФ. Командир единственного на Северном флоте спасательного судна «М. Рудницкий» даже не получал задач для подготовки к учениям флота. Спасательные аппараты АС-32, АС-34 и АС-36 также не готовились к использованию.

Вот подумайте логически, если проводится какое-нибудь мероприятие с потенциальной опасностью, митинг, салют, детский утренник etc, готовятся ли заранее какие-нибудь силы и средства для обеспечения безопасности людей? Ну конечно же готовятся – это и полиция, для охраны порядка и пожарные со спасателями, для оказания помощи и бригады скорой помощи. Посмотрите внимательно вокруг себя на любом массовом мероприятии и вы обязательно увидите их, - они будут находится рядом в готовности оказать помощь населению, не так ли? А теперь скажите, посчитаете ли вы потенциально опасным мероприятие, когда практически весь Северный флот находится в море и воюет сам с собой? Да? А теперь вот вам перечень сил и средств, которые были назначены для оказания помощи директивой штаба флота:

- спасательный буксир;

- противопожарное судно;

- водолазный катер (на флоте нет ни одного глубоководного водолаза);

- килектор;

Всё. Согласитесь, это могло бы вызвать бурный смех, если бы не окончилось трагедией.

Подводная лодка К-141 в ходе подготовки к сбор-походу кораблей и выполнению поставленных ей задач в ходе учений, в июле загружает на борт боевые торпеды 65-76А и практическую торпеду 65-67 ПВ (точная копия 65-67А без взрывчатого вещества), которая была загружена позже, в начале августа. Погрузкой руководил командир минно-торпедной боевой части, прибывший в экипаж в день погрузки с лодки другого проекта, который даже не был допущен к самостоятельному управлению боевой частью (он так и остался не допущенным на момент выхода лодки в море, что категорически запрещено).

Понимаете в чём тут основной момент, который гложет меня и не даёт покоя: на каждого боевого моряка на флоте существует не один десяток офицеров вышестоящих штабов в обязанности которых, по моему личному убеждению, должно входить следующее:

- обучение моряка высокой степени владения своей специальностью;

- обеспечение его всем необходимым для профессиональной подготовки;

- создание условий (в том числе и морально-этического характера) для несения им службы на должном уровне;

- контролирования уровня его готовности к выполнению задач;

- личная ответственность за выполняемые функции и достигнутые результаты.

Но в случае с К-141 вышло так, что единственным человеком, который спросил моряков «Курска» готовы ли они к эксплуатации торпед данного класса, явился старшина команды торпедистов, матрос контрактной службы с соседнего корабля, которого торпедисты «Курска» позвали, чтоб он показал им как подключить эти торпеды к системе контроля окислителя.

«Плохо, когда предпосылки гнездятся в среде людей штабных – пришедший от них вирус неорганизованности, безответственности или безграмотности может поразить экипажи кораблей. Тут и до беды недалеко, если плохая работа конкретных офицеров штаба не будет своевременно замечена и исправлена людьми, командующими корабельными соединениями…Но самый опасный случай, когда безграмотность и безответственность, обострённые волюнтаризмом и уверенностью в безнаказанности любых своих решений и действий, становится нормой служебной деятельности флагманов Флота»

Е.Д. Чернов

10 августа 2000 года атомная подводная лодка «Курск» вышла в свой последний поход. 12 августа, по плану практических стрельб АПЛ «Курск» с 11.40 до 13.40 должна была произвести практический пуск торпеды 65-67 ПВ в назначенном полигоне (а вы же помните, что на борту не было даже документации по эксплуатации этих систем?). Последний доклад от командира АПЛ поступил в 8.45 о выполнении учебной ракетной атаки по плану.

После 10 часов подводная лодка всплывает на перископную глубину для определения ордера надводных кораблей с помощью РЛС, по которым она должна будет произвести стрельбу.

В 11.20 гидроакустики «Петра Великого» фиксируют активное излучение ГАС «Курска».

В 11 часов 28 минут 32 секунды в торпедном аппарате № 4 взрывается торпеда 65-76 ПВ (мощность взрыва эквивалентна 150-200 килограмм тротила). Взрывом вырывает переднею и заднюю крышки торпедного аппарата, разрушается часть лёгкого корпуса, давление в первом отсеке подводной лодки повышается ударной волной до 5-8 кг/см2, весь личный состав первого отсека мгновенно погибает.

Система стрельбы подводных лодок данного проекта сконструирована так, что, при залповой стрельбе (более одной) торпедами в целях снятия избыточного давления с первого отсека переборочные захлопки системы вентиляции во второй отсек должны быть открыты, согласно инструкции завода – изготовителя.

Трудно, а вернее невозможно себе представить, чем было мотивировано такое техническое решение.

Главным параметром устойчивости боевого корабля в море является его непотопляемость и достигается она, в том числе, герметичностью его отсеков, о чём знают даже полуграмотные (в вопросах подводного флота) редакторы первого канала. Не скажу за надводные корабли, но все подводные лодки конструируются и строятся из расчёта, что при полном затоплении одного отсека и прилегающих к его борту с одной стороны ЦГБ, корабль остаётся на плаву и не опрокидывается. Все, кроме проекта 949А, очевидно, потому, как во время выполнения основного своего предназначения – применения оружия, корабль остаётся негерметичным, причём негерметичны 1 и 2 отсеки, - те, в которых по боевой тревоге находятся примерно 60-70 % всего экипажа, в районе которых находится аккумуляторная батарея, и торпедо-ракетное вооружение корабля. И да, 2 отсек – это ГКП (главный командный пункт) корабля, то есть все люди, которые управляют кораблём, находятся в нём. Пиздец, как грамотно, да, если по-нашему, по рабоче – крестьянскому? И это тем ещё удивительно, что конструировал эту лодку ЦКБ «Рубин», который на 941, например, проекте, разместил ГКП, отдельно (выше) от других отсеков, снабдив его переборками повышенной прочности, то есть нельзя сказать, что конструктора не понимали всей важности этого участка на ПЛ – явно понимали же.

«Кажется, чего проще понимание того, что плавучесть и остойчивость корабля обеспечиваются целостью и водонепроницаемостью его борта и палуб, а между тем множество кораблей погибло из-за непонимания этого принципа» Академик А.Н. Крылов «Мои воспоминания»

Переборочная дверь между 1 и 2 отсеком рассчитана на давление 10 кг/см2 и она, безусловно, выдержала бы этот взрыв, но давление через открытые переборочные захлопки системы вентиляции ударило и во второй. Давление, конечно, отчасти погасилось, но, для сведения, хочу вам заметить, что при моментальном повышение давления на 1-2 кг/см2 на тело человека, человек получает тяжёлые травмы и, скорее всего, погибает. Допустим, давление ослабло до 3 кг/см2: с уверенностью можно предположить, что весь состав ГКП был моментально выведен из строя, получив увечья и контузии. Скорее всего, в этот момент некоторые ещё оставались живы, но о их работоспособности говорить не приходится ни при каком допущении. В первый, а в последствии и во второй отсеки начинает поступать забортная вода, лодка теряет ход и движется по инерции, практически моментально начиная дифферентоваться на нос и погружаться, так как на перископной глубине она удифферентована «тяжела-тяжёл нос» (для того, чтобы не «выпрыгнуть» на волне, что даже на учениях моветон) и «висит» только за счёт хода и рулей, а носовые рули после взрыва в первом отсеке перестают работать. Подводники с 3 отсека в корму живы, но не понимают, что происходит, не получают команд с ГКП, аварийная тревога не объявлена.

В этот момент подводную лодку и оставшийся экипаж ещё можно спасти: на любой подводной лодке, помимо ГКП, есть ещё ЗКП (запасной командный пункт), с которого можно продуть цистерны главного балласта и всплыть в надводное положение. Цистерны главного балласта можно также продуть вручную или дистанционно с клапанов, которые находятся в отсеках, но все манипуляции на подводных лодках строго регламентированы и имеют незыблемую систему иерархии приказов на выполнение каких-либо действий. Основной документ по борьбе за живучесть РБЖ-ПЛ (который подводники учат наизусть) определяет следующий порядок перевода управления с ГКП на ЗКП: при отсутствии связи с ГКП, ЗКП принимает на себя руководство по борьбе за живучесть, а при отсутствии связи с ГКП и ЗКП, решения по борьбе за живучесть принимает на себя командир отсека самостоятельно. Находился ли на ЗКП его командир, то, вероятнее всего, нет.

Знаете, сколько у командира отсека было времени на то, чтобы действовать согласно РБЖ, то есть определить, что ГКП и ЗКП вышли из строя, либо с ними потеряна связь и, приняв решение, приказать продуть главный балласт? В случае с К-141 – чуть более двух минут. При этом вы должны понимать, что на лодке начал резко расти дифферент и, в момент столкновения с грунтом, то есть менее чем через три минуты, мог достигать 40 градусов, что внутри подводной лодки ощущается почти «вертикально». Ощущается, я подчёркиваю это слово. Кроме этого, командир отсека, безусловно, знал, что одной из причин разрастания аварии на К-429 было именно самостоятельное продувание цистерн главного балласта личным составом 1 отсека. Воздух высокого давления на ПЛ во время нахождения в подводном положении – единственный, причём невосполнимый, ресурс, способный спасти лодку от затопления.

АПЛ ударилась носом о грунт на глубине 108 метров и по инерции двигалась по грунту ещё несколько метров, при этом метацентрическая высота (возвышение метацентра над центром тяжести) её стремилась к нолю, то есть никакой поперечной остойчивостью лодка не обладала (продольная оставалась из-за точки контакта с дном), то есть крен подводной лодки менялся с борта на борт как угодно и очень быстро и нет ничего удивительного в царапинах на её борту и в пробоине, которую приписывают, то иностранной торпеде, то нашей же собственной противокорабельной ракете.

При ударе о дно, в 11.30 сдетонировал боезапас, который находился в первом отсеке и взрывную волну остановила только переборочная дверь повышенной прочности реакторного отсека. Все подводники, находившиеся в носу до реакторного отсека погибли – они были смяты давлением либо расплющены и переломаны сорванными с креплений оборудованием, механизмами и приборами.

Оставшиеся в живых к этому моменту, 23 человека собрались в кормовом, девятом отсеке подводной лодки. Подводная лодка без движения лежала на глубине 108 метров в собственном полигоне военно-морских сил Северного флота (это важно для дальнейшего понимания развития ситуации). На подводной лодке отсутствовало освещение (свет мог быть только от аварийных переносных аккумуляторных фонарей).

При покидании своего отсека, каждый подводник должен нести с собой в отсек-убежище свой спасательный комплект ССП (гидрокомбинезон СГПК и дыхательный аппарат ИДА – 59М), а также средства регенерации воздуха (РДУ), но следует понимать, что все эти люди к этому моменту были травмированы и получили увечья различной степени тяжести, а ССП даже здоровому человеку в нормальной обстановке тащить не просто потому, что он тяжёлый и объёмный. Поэтому со стопроцентной уверенностью я могу утверждать, что средств для самостоятельного выхода на всех людей, находившихся в девятом отсеке не было, а имеющиеся в наличии, вероятнее всего могли оказаться частично некомплектными. В них можно было выйти в первые несколько минут после аварии методом свободного всплытия, убив тех своих товарищей, на которых не хватило комплектов, либо позже с использованием буй-вьюшки, соблюдая режим декомпрессии

На самом деле, как вы увидите из дальнейшей хронологии событий, эти 23 человека уже были обречены, хотя сами они об этом ещё не знали.

Если здесь есть люди, знакомые с водолазным делом, то они подтвердят мои слова: выходить самостоятельно из подводной лодки с глубины 100 метров пиздец, как страшно и физически находится на грани возможности человеческого организма – я хочу, чтобы вы это понимали. Даже при выходе с глубины 40 метров двое подводников К-429 погибли. Кроме того, я хочу чтобы вы понимали, что человек не может находится бесконечно на поверхности Баренцева моря даже в августе (температура воды не выше 8 град) и даже в ССП – он умрёт от переохлаждения, в зависимости от внутренних резервов своего организма в течении нескольких часов, либо в течении суток, в случае чуда. Не знаю как вы, а я уверен, что чудес не бывает.

Кроме того, я хочу, чтобы вы чётко уяснили себе, что каждый из 23 человек знал, что они находятся в своём полигоне боевой подготовки, в котором также находятся десятки кораблей и подводных лодок Северного флота, в котором на борту «Петра Великого» находится командующий Северным флотом, офицер, в теории, обладающий несгибаемой волей и решительностью в принятии решении, который не боится взять на себя ответственность и, опираясь, на недюжинный багаж знаний и умений, ринется их спасать, а иначе как бы его назначили командующим целым флотом? Да ещё Северным. Даже если весь флот проебал первый взрыв на борту подводной лодки, то уж второй, который зафиксировали даже норвежские сейсмические станции, он точно не мог проебать! Ладно, даже если мог, то лодка, после выполнения задачи, должна всплыть на сеанс связи, а она же не всплывёт, а это ЧП, - ну без вариантов же! Казалось бы…

В той ситуации, в которой оказались моряки и зная то, что знали они, я не уверен, что кто-то принял бы решение о самостоятельном выходе из ПЛ. Ну откуда им было знать, что во время проведения учения такого масштаба, единственное спасательное судно Северного флота, «М. Рудницкий» стояло у пирса и находилось в повседневном режиме (готовность к выходу в море – 4 часа), то есть, его даже никто в режим повышенной готовности не приводил. Как такое может быть, спросите вы? А я не знаю, я тоже думал, что не может, но теперь вы, так же как и я, только раньше вас, знаете, а в дальнейшем узнаете, что и не такое ещё может быть.

В 11.30 моряки атомного крейсера «Пётр Великий» почувствовали содрогание корпуса корабля, а гидроакустики зафиксировали сильный сигнал, похожий на подводный взрыв по пеленгу нахождения АПЛ «Курск» - никто из командования не обращает внимания на доклад гидроакустиков и содрогания корабля.

Через семнадцать минут отряд кораблей, по которым должен был стрелять практической торпедой «Курск» вошёл в полигон, время начала стрельбы – через три минуты.

12.30 минут – командующий Северным флотом на корабельном вертолёте покидает полигон и отправляется в штаб флота в Североморск.

То есть человек, который, мало того, что руководит масштабными учениями ( ладно – хер с ними), является ещё ответственным за действия спасательных сил и безопасность покидает место проведения учений. Я честно не понимаю как это можно объяснить – прошёл час с момента подводного взрыва, 50 минут с момента начала практических стрельб «Курском», а стрельбы нет. Но я и не должен этого объяснять, к счастью для меня.

13.40 – время окончания торпедной стрельбы. Надводные корабли не наблюдают атаки, подводная лодка «Курск» не всплывает для передачи радиодонесения.

Я вот честно не понимаю, с какой силой нужно ссать за свои погоны и сытую жизнь, чтоб имея на руках эти три события не сложить один и один и не начинать трубить во все каналы связи, включая СМИ, что, похоже, пиздец какой-то приключился и не сворачивать учения, начиная поиски подводной лодки. Ну ладно, нашли бы потом подводную лодку и оказалось бы, что все живы и здоровы, просто уснули и проспали всё, но это же не война – хрен с ними с учениями, командира наказали за разгильдяйство, учения продолжили и с помпой завершили, пришив себе на тужурки очередные орденские планки.

14.15 – ордер надводных кораблей покидает район и направляется на обеспечение торпедных стрельб других лодок. «Пётр Великий» остаётся на кромке полигона, ожидая всплытия «Курска»

14.40 С «Петра Великого» взрывными сигналами подана команда на всплытие подводной лодки. Эти сигналы невозможно не услышать и нет ни единой причины, по которой командир подводной лодки имеет право их проигнорировать. Ни единой – он обязан немедленно выполнить манёвр «всплытие».

Подводная лодка не всплывает, о чём докладывают командующему флотом. Кроме того, согласно руководящим документам, время 14.40 – является временем объявления тревоги на флоте по потере лодки, которая не всплыла на сеанс связи в 13.40. Ну уж сейчас-то забили тревогу, подумаете вы. Нет. Не забили.

15.40 – время в которое руководство флота должно было объявить тревогу по потере лодки, не выполнившей сигнал на всплытие. Ну уж сейчас-то, да, подумаете вы. Нет.

17.30 Оперативный дежурный Северного флота переводит «М. Рудницкого» в режим часовой готовности к выходу в море.

18.30 – развёрнут поисково-спасательный пост на КП Северного флота. Тревога по-прежнему не объявляется.

19.00 на поиск подводной лодки вылетает морская авиация.

22.00 подводная лодка не обнаружена – самолёты возвращаются на аэродром.

Ну уж сейчас-то точно забили тревогу, подумаете вы. Неа. И сейчас не забили.

Вот этот момент, примерно 19.30-21.30 и был бы моментом обнаружения (не спасения, я подчёркиваю, а обнаружения) подводников, если бы они начали покидать подводную лодку сразу после аварии в 11.35-11.40. То есть к этому моменту люди провели бы в воде с температурой менее 10 градусов от 8 до 10 часов. Возможно, но маловероятно, кто-то из них ещё не умер бы от переохлаждения.

23.30 На Северном флоте объявлена аварийная тревога в связи с аварией на АПЛ «Курск».

С момента аварии прошло двенадцать часов.

23.40 – надводные корабли прекратили учения и приступили к поиску подводной лодки «Курск»

00.30 13 августа – «М. Рудницкий» вышел к месту аварии «Курска» имея на борту два спасательных аппарата АС-32 и АС-34.

Аппарат АС-32, отмечу, для понимания, не предназначен для проведения спасательных операций – его назначение поиск подводной лодки и присоединения шлангов ЭПРОН для подачи на подводную лодку воздуха.

На некоторых проектах, но не на проекте 949А – на нём выгородками ЭПРОН могут управлять только водолазы вручную. Глубоководных водолазов на Северном флоте нет ни одного. На флоте есть более новый спасательный аппарат АС-36, но, я так понимаю, что о нём просто забыли на текущий момент, а вспомнили о нём только 14 августа и более трёх суток тащили к месту аварии «Курска» плавкраном и буксиром. В итоге, доставили его к месту аварии 17 августа, повредив на нём при транспортировке системы гидравлики, наведения, погружения-всплытия и аккумуляторную батарею. Первый раз спустится к подводной лодке ему удалось только 19 августа.

11.00 — 13.00 13 августа - Командующий СФ адмирал В. Попов дает интервью представителям СМИ и высоко оценивает результаты учений, мастерство моряков и состояние боевой техники.

Для примера, я приведу вам действия другого офицера военно-морского флота, начальника АСС ЧФ кап 1 ранга Жбанова в момент аварии на БПК «Отважный» в 1974 году:

« В тот день я находился в штабе флота и на пост прибыл через 3 минуты после объявления тревоги… ситуация с самого начала сложилась непонятной, и я попросил разрешение у ВРИО командующего флотом вице-адмирала В. А. Самойлова убыть в район аварии.

Разрешение я получил мгновенно.Обгоняя на быстроходном ракетном катере суда спасательного отряда, идущие самым полным ходом в район аварии, я принял доклады их командиров о готовности к проведению спасательных работ, отдал необходимые распоряжения. На борту дежурного ракетного катера, управляемого капитан-лейтенантом В. Исаковым, на котором я прибыл в район аварии, находились боевые ракеты и ему, от имени В.Х. Саакян, было запрещено подходить к аварийному кораблю, на котором продолжал в пламени пожаров взрываться боезапас. Я был вынужден прыгнуть в море, и вплавь добираться до ошвартованного к борту “Отважного” противопожарного судна, экипаж которого под руководством командира старшего лейтенанта И.X. Нагервадзе сдерживал распространение пожара в носовую часть аварийного корабля.»

И так далее. Вы можете найти его рассказ в сети и почитать для того, чтобы сравнить его действия с действиями командных сил Северного флота в 2000 году. Благодаря его решительности и настойчивости, часть экипажа «Отважного» была спасена, но, по результатам разбора, он получил строгий выговор «за недостаточную инициативу».

Продолжение в комментариях.

Сайт автора: http://legal-alien.ru/legal-alien

Этот рассказ наполнен грубым мужским сексизмом по самою горловину и читать его следует с соблюдением определённых мер предосторожности, во избежание расплёскивания оного на колени.

Константин Вениаминович явился на утреннее построение без переднего зуба. Ну явился и явился – кому его зубы-то нужны на подводной лодке? Меньше зубов – меньше съест, через что окружающим только сплошная польза, удовольствие и никаких потерь, в плане реализации боевой подготовки.

Но, как назло, на корабле проходил месячник борьбы за здоровый образ жизни, придуманный замполитом, чтоб показать свою неординарность и нестандартное мышление в разрезе воспитания личного состава. Как и любое другое мероприятие по воспитательной работе, месячник здорового образа жизни старательно игнорировался личным составом с упорством, приложение которого к проблемам освоения космоса, давно бы уже решило проблему заселения Марса. Комплекс мероприятий, как гордо называл их зам, был разработан им же и включал в себя ежеутреннюю и ежевечернюю зарядку у матросов срочной службы (которая тут же похерилась потому, что сам зам был «ужасно занят», помощнику «делать чтоли больше нехер?», командирам боевых частей «за это не плотют», а дежурному по кораблю, на которого, в итоге, всё это свалили недосуг и так), отсутствие малейших перегаров на утренних построениях, целостность частей тел подводников, их опрятный внешний вид, что и так положено по уставу и строгий запрет на курение на ходовом мостике, на котором и так курить запрещено. Месячник уже подходил к концу и никаких ярких событий на свой тушке не принёс, что ещё больше подчёркивало его бесполезность. А тут стоит на построении целый капитан-лейтенант и без переднего зуба щерится на яркое солнце! Вот в какие это ворота лезет?

- Константин, а где Ваш зуб? Спросил старпом, после того, как зам что-то долго шептал ему в ухо.

- Нету, Сей Саныч!

- Ну слава те оспаде, а то я уж думал, что привиделось. А где он?

- Хулиганы в подъезде выбили!

- Хулиганы?

- Ага.

- Тебе?

- Так точно!

- А где ты взял хулиганов в нашем селе? С собой из отпуска в чемодане привёз?

- Скорее, в контейнере, - буркнул зам, - на такого лося чемоданные не полезли бы!

Кастет, а так в миру называли Константина Вениаминовича, действительно был похож на лося, только был прямоходящим (до одного и трёх десятых литра, во всяком случае) и не носил рогов, так как давно уже развёлся. Жил он с видеомагнитофоном и музыкальным центром в собственной однушке, чрезвычайно ценил свою свободу и единственной его слабостью была слабость к слабому полу.

- Сей Саныч, можно вот честный вопрос Вам задам? – поинтересовался Кастет.

- Свистит, да Сей Саныч? – поинтересовался зам.

- Подсвистывает, да, ну задавай, отчаянная душонка!

- А чего вот Вы до меня доебались с этим зубом? Вот Вам больше доебаться не к кому?

- А у меня в плане сегодня до тебя доебаться.

Старпом помусолил страницы своего блокнота и показал Кастету:

- Вот, видишь, так и написано: «Проснуться. Почистить зубы. Позавтракать. На утреннем построении доебаться до Константина Вениаминовича».

Старпом, вот прямо вот сейчас, знатно манкировал возможностью нормального человека прочитать его почерк. Его почерк мог читать только он и специальная внештатная корабельная комиссия в составе секретчика, мичмана СПС и помощника командира. Любым неподготовленным человеком, любая написанная старпомом фраза, хоть даже и «Мороз и солнце! День чудесный!» вполне могла прочитаться как «На утреннем построении доебаться до Константина».

- Да-да, конечно, Сей Саныч, я же со вчера на корабле служу, почерк-то Ваш не видел ни разу. Хулиганы, товарищи капитаны вторых рангов! Хули. Ганы.

- Не стыдно врать-то старпому? – поинтересовался, на всякий случай, старпом.

- Никак нет!

- А замполиту? – поинтересовался замполит.

- Никак нет!

- Стас, - старпом развернулся к замполиту, - а по какой это логике ему может быть не стыдно врать старпому, но стыдно врать замполиту?

- Серёга, ну понятно по какой. По обычной. Ты – главный по службе, так себе, короче, а я – по душе, как бы, что намного выше в системе человеческих ценностей: вот и может быть, что тебе врать не стыдно, а мне – стыдно! – и замполит гордо выпятил грудь.

- Штоооо? Так, все вниз, по суточному плану! А Вас, Станислав Анатольевич, я попрошу остаться!

По суточному плану проходил ППО и ППР материальной части и время до обеда пролетело быстро за подкручиванием, смазыванем, протиранием, заменой и проверками. Ремонт корабля – это же не план воспитательной работы: его не проигнорируешь! Было интересно на обеде попытать Кастета, что же это за антонио бандерасы появились в нашей дыре, - Кастет был несколько мудаком в бытовой составляющей своей жизни (со сложных характером, как любил отмечать он сам), но уж больно здоровым мудаком. Я бы, на месте хулиганов, к такому без гранаты не полез попросить закурить, а то можно было за пару минут на всю жизнь накуриться.

А обедали мы в те времена так: ставили в проходе второй палубы восьмого отсека две РДУ, на них ложили (ну или клали – когда как получалось) каютную дверь, застилали её штурманскими картами, посредине ставили специальный заварочный чайник на два литра (в остальное время он был прибором из системы контроля качества воды) и метали вокруг всё, кто что принёс, потом планомерно уничтожая за беседами. Торопиться было некуда – обед в военно-морском флоте длится два часа, включая в себя, кроме приёма пищи, так называемый «адмиральский час» - время для отдыха.

Разложив на столе сосиски, пироги, селёдку, картошку, тушёнку, сгущёнку и печенье, четыре пары глаз уставились на Кастета.

- Чего вы на меня вылупились-то? Молитву прочитать?

- Руки от сосисок убрать и рассказывать!

- Да чо рассказывать-то?

- Да про зуб рассказывать!

- Ай, ну там с дамой связано…

- Да коню понятно, что с дамой! С чем же ещё у шкафа увечья могут быть связаны!

- Не, ну ребята, ну давайте поедим сначала, а? Есть хочется.

- Нет, Константин – Вам есть не хочется! Вам хочется рассказать друзьям душещипательную историю о том, как боевой офицер лишился зуба в борьбе полов!

- Не, ну мы там особо не боролись…

- Не-не-не! Давайте, Константин с самого начала!

-Ну ладно, только вы тоже не жрите тогда! Родился я…

- Сейчас кто-то уйдёт отсюда плакать в трюм своего отсека! Не настолько с начала!

- Блядь, какие же вы приставучие! Короче. Вчера вечером пригласил я ту официантку к себе…

- Какую ту? Ту вот толстую?

- Да это чувств прекрасного у вас толстое! Какая же она толстая? Она – фигуристая! Сиськи – во! Жопа – во!

- Фу, Константин! Здесь, между прочим, офицеры сидят и еда лежит! Что за слова: Вы же потом этим ртом есть станете! А как ты её в берлогу-то свою заманил? Она же всё отказывалась?

- Ой, да просто мне раньше не сильно хотелось! Что там манить-то? Побрился там…

- Там?

- Нет, на лице, это просто слово- поразит у меня! Хватит меня перебивать! И не жрите, ждать меня! Короче, побрился на лице, одеколоном побрызгался везде и там тоже, купил на рынке видеокассету с какой-то новой мелодрамой, выбирал ту, на которой картинка помелодраматичнее, ну и в ресторан зашёл, кассетку такой на столик положил и жду её, значит…

- Небрежно?

- Что небрежно?

- Ну ждёшь – небрежно?

- Нет, блядь, копытами по полу стучу! Конечно небрежно – плавали же уже, знаем, как их ждать-то надо. Подходит такая, как каравелла и интересуется «Вам, как обычно, Константин Вениаминович?», отнюдь, говорю, Аврора Артёмовна, чаю, будьте добры…

- Так её правда Аврора, чтоли, зовут? Тогда она крейсер получается, а не каравелла!

- Вот ещё раз меня кто-нибудь перебьёт!

- Да ладно, ты уж завёлся – мы даже если и уйдём, ты всё равно рассказывать будешь! Не трогай пирог! Давай дальше трави!

- Ну так вот. Будьте добры, говорю, чаю мне подать и пирожные какие-нибудь, желательно с масляным кремом и розочками поверху. Она такая спрашивает, хорошо ли я себя чувствую и не мучают ли меня желудочные колики, раз я ни водки, ни коньяка не заказываю, да ещё не пытаюсь её за жо.. корму схватить своими загребущими лапами. Вот же, думаю я себе, пиз...коза нестроевая! Сама-то как у меня на коленках прыгала в состоянии алкогольного аффекта, так ничего, а как я её один разик, по чистой случайности, потрогал, так теперь каждый раз вспоминает. Но виду не показываю, конечно что крайне возмущён этим гендерным шовинизмом и неравноправием полов, посмотрим, думаю, как ты из моего капкана-то сейчас вырвешься!

- Минного заграждения!

- Чего?

- Ну если она каравелла или там крейсер, то из минного заграждения: кто же крейсера на капканы ловит?

- Это – детали, ну пусть, согласен. И говорю ей, что мол очень тронут такой трогательной её заботой о своих посетителях, но со здоровьем у меня всё в порядке, просто вот приобрёл себе новую мелодраматичную киноленту и желаю просмотреть её в трезвом рассудке – уж больно её мои товарищи расхваливают.

- Какие товарищи?

- В данном случае – мифические. А она меня, значит, спрашивает, неужели прямо так вот хорош этот новый фильм? Ага, думаю, клюёт, но пока терплю – не подсекаю, пусть, думаю заглотнёт…

- Фу, Константин! Здесь люди едят, между прочим!

- Наживку! Я про наживку же, пошляки! И чё вы едите-то?

- Такая история увлекательная, что вот прямо слюнки текут, никакой возможности удержаться! Вы продолжайте, Константин, мы вот отложили здесь пайку Вашу.

- Ну ладно, чаю хоть налейте!

- Да нет уж, Константин, после того, как Аврора Артёмовна Вам чаю вчера налила, Вы её походу того…так что сами. Сами себе чай наливайте.

- И говорю ей так небрежно, знаете, только тросточки не хватало в руке, чтоб её покрутить, но, вместо этого, по кассетке ногтиком постукиваю, что не могу огласить ей своего мнения вслух, так как сам кинофильм ещё не смотрел, но, по слухам, все с него плачут. «Прямо вот плачут, Константин Вениаминович?» - да, говорю, Аврора Артёмовна, не то, что плачут, а прямо-таки рыдают с заламыванием рук и вырыванием волос. Хмыкнула она и пошла мне за чаем, а сама, смотрю, ютом-то своим виляет по более широкой амплитуде. Ну, думаю, поздравляю Вас, Константин, - у Вас сегодня явно будет секс! Выпил чай, съел одно пирожное, второе ей оставил, говорю, от всей души примите, за хорошее обслуживание и так мееедленно собираюсь к выходу.

- Рисковый, ты!

- Не, всё было грамотно рассчитано! Она говорит мне до свидания, приятного мне просмотра, а я так, знаете, смотря на звёзды, отвечаю ей, что не знаю, даже, как один-то смотреть его стану, ведь даже и слезинку мне вытереть некому, не то, что поцелуем, но даже платком. И вздохнул так. Полной грудью. Она вся покраснела и говорит, что уж если я так страдаю от перспективы смотреть эту прекрасную картину в полном одиночестве, то вот через, буквально, часик у неё смена заканчивается и она могла бы, в принципе, зайти ко мне, но только кино посмотреть и никаких вольностей. Я сделал крайне удивлённое лицо и спросил отчего же она предполагает, что офицер военно-морского флота будет себе какие-то вольности позволять при просмотре кинофильмов. Она затушевалась даже, извиняться начала…

- Вот ты сука-то, а!

-…и испросив мой адрес, на всякий случай, так как она должна ещё подумать, потому, что вообще она не такая и к малознакомым мужчинам не ходит на квартиры обычно, упорхнула. Я, как бизон по кукурузе, ломанулся домой, быстро там убрался, ну носки под диван закинул, освежителем попшикал, лампочки повыкручивал в зале и свечку поставил…

- От геморроя?

- Нет, на стол. Потом метнулся в магазин, купил вина, винограда и презервативов…

- Вот тебе ебаться-то хотелось, да?

- Не стану скрывать – аж зубы ломило! Приходит, такая, раскрасневшаяся вся, взволнованная и кофточка на ней такая, знаете, с молнией посерединке и сиськи такие (тут Кастет развёл руки размер на шестнадцатый) прямо вываливаются в свободное пространство моей жилплощади…

- Константин, ну Вы же про даму, ну какие сиьки-то, а? Вот молока сейчас захотелось от Ваших этих натуралистических описаний!

- Ну ладно бушприт пусть будет или форштевень…бак?

- Не, не подходит под описание и функциональность!

- А что тогда? Капсулы ГАК подойдут?

- Подойдут, а чего их две-то?

- Ну стерео ГАК пусть будет – техника, так сказать, будущего! Заходит, в общем, и толчётся в коридоре, а отчего, спрашивает у Вас, Константин Вениаминович, темно так в основном помещении и музыка какая-то играет эротической направленности? Отчего же, говорю я, эротической – просто сборник попсовых и блюзовых исполнителей зарубежной эстрады Криса де Бурга, Фрэнка Дювала, Криса Нормана и Гарри Мура, вот эти вот самыми руками составленный, а света нет оттого, что неожиданно перегорели лампочки, а хозяйственный магазин уже закрыт и что, если она сомневается в чистоте моих намерений, то я вполне могу и один распить бутылочку массандровского портвейна, заедая его гроздьями спелого винограда сорта «Кардинал», ну она, конечно, помялась, для порядка ещё секунд тридцать и говорит, наклоняясь, чтобы обувь снять: «Ну хорошо, Костантин Вениаминович, по всему видно, что человек Вы порядочный»…

- Ох и ей-то хотелось, видимо! Этож ты подумай – Кастета порядочным назвать!

-… а я отвечаю, что, безусловно, порядочность моя не может вызывать сомнения в любых обстоятельствах, а сам в капсулы ГАК ей заглядываю сверху и на корму и про себя думаю «Не сейчас, не сейчас, Константин! Терпеть! Терпеть, блядь!». Ну она разулась, руки помыла и говорит, что можно приступать к просмотру кинофильма, так как она полностью готова. Да, конечно, думаю я, как же ты готова, если до сих пор на шею мне не бросаешься и даже тяжело дышать не начала! А вслух говорю, что некоторая накладочка вышла – сосед попросил кабель от видеомагнитофона, чтоб детишкам мультики перед сном показать…

- Вот же ты, сука, и детей соседских привлёк в свою половую авантюру!

- … так что с просмотром кинофильма придётся несколько обождать, буквально пол часа-час, а пока можно вина попить и про жизнь поговорить, ну чтоб потом, во время просмотра, на эти глупости не отвлекаться. Сидим, выпиваем, разговоры всякие разговариваем, коленками друг дружку трогаем, глазами поглаживаем и вздыхаем по очереди и я предлагаю ей потанцевать для, так сказать, того, чтоб размять конечности перед просмотром. Танцуем. Глажу её по лёгкому корпусу…

- Это по где?

- Ну по спине, ну! Если ГАК спереди, а корма – сзади, то спина же лёгким корпусом получается, правильно? Ну вот. Глажу, подбираюсь к жо…к корме, дышу ей в ушко горячим паром, прижимаюсь к ней поплотнее и такой шепчу ей в ухо выдохом: «Авроооорааа» и за жо…корму её хвать обеими лапами. Эй, ну хватит есть-то уже! Вы же всё сожрёте сейчас!

- Не, ну вот нормальный ты человек? К самому апофеозу подошёл и про еду думает! Давай дальше-то, рассказывай, как она тебе в зубы двинула!

- Да дураки вы? Чего она мне в зубы-то двинула бы? Мы начали сосаться…

- Фу! Тут люди едят, между прочим!

- Какие вы нежные, прямо оторопь берёт! Ладно…начали…ээээ…обмениваться информацией на ультракоротких волнах. Ну по-французски там, по-итальянски…

- А по-итальянски это как?

- Ты правда хочешь, чтоб вот этот человек нам сейчас начал это показывать? Продолжайте Константин!

- Ну вот, целуемся, значит, я по жо..корме её глажу и чувствую, что пора уже переходить к наступлению, так сказать, на основные бастионы и окончить его тараном, нет, торпедированием же, да? Так как руки у меня заняты, а корма там что надо, поверьте мне на слово – так просто руки не оторвёшь, хватаю её зубами за застёжку на молнии, чтоб капсулы ГАК её освободить от оков ненужной одежды, а она мне шепчет, Константин Вениаминович, обождите немного - а чего тут ждать-то? У меня на двенадцать ужё, чётко, ну чего вот ждать, скажите мне на милость? Хватаю зубами застёжку эту покрепче, она там что-то лепечет, а я кааак дёрну со всей силы! И вот – застёжка на месте, зуб долой, кровища хлещет, рот болит, торпеда на пол шестого! Бросаю свою крепость по имени Аврора и бегу в ванную оказывать себе медицинскую помощь! Эта мечта поэта бежит за мной следом, умоляет меня её простить и не держать зла. Я ей, сквозь полоскания холодной водой, отвечаю, что моряк на женщин и детей зла не держит, а про себя начинаю лихорадочно соображать, какие ещё нереализованные сексуальные фантазии у меня остались.

- Так ты что, ещё и вдул ей потом?

- Не, ну а чё, зря я приборку дома шуршал и зуба лишился? А её и в…

- Нет-нет, Константин, оставим эти подробности из жизни животного мира! Мы же на боевом корабле находимся, не стоит этого забывать! Зуб- то чего у тебя вывалился?

- Чего это вывалился? Обломался! Оказывается у неё утром кофточка на сиськах расходилась – не держал этот хилый замочек всего объёма прелестей, вот она и подшила его ниточкой аккуратно под замком и нет бы, команду мне чёткую дать «Стоп дуть!» или ещё какую – ей, видите ли, неудобно было в этом признаваться, а мне теперь без зуба ходить – удобно!

- Трагическая история! А зуб-то нашли?

- Нашли. Она его себе на память забрала, сказала, что в кулоне на шее носить будет…

- А муж?

- Какой муж?

- Ну у неё же будет когда-нибудь муж? И дети будут, - вот что она им скажет по поводу зуба неизвестного животного на своей груди?

- Ну откуда мне знать-то? Ну скажет, может, что на сафари в молодости ездила, льва какого подстрелила.

- Ты, значит, лев у нас, да?

- Ну выходит, что лев!

- А своим детям что скажешь, если они у тебя заведутся?

- Скажу в бою осколком снаряда выбило.

- Это не логично же: тогда и губа была бы разрезана!

- Это у вас, трусов, нелогично, а у меня всё логично – я же смеюсь в лицо опасности и осколкам снарядов во всю ширину своего рта! Так, что у нас тут осталось ещё съедобного?

- А кино-то как?

- Какое кино?

- Ну которым ты её заманил.

- А. Это кино? Да говно какое-то, я минут через пятнадцать заснул. Она там что-то носом хлюпала и в бок меня толкала, чтоб я не храпел. Зря только деньги выкинул: сотру потом, запишу туда что-нибудь!

После обеда в центральном меня поджидал старпом:

- Ну давай, докладывай!

- Э… ну ППО и ППР проходит по плану, замечаний нет…

- А в глаз?

- А чо такого-то?

- Про зуб докладывай!

- А, про зуб. Да рвал он зубами одежду на самке человека, вот зуб у него и сломался!

- Так я и думал! Ладно, работайте – пойду командиру расскажу!

- Это как бы секрет, Сей Саныч!

- Не, ну понятное дело! Поэтому я по общекорабельной трансляции и не объявляю! А из уст в уста, по секрету чтобы всё было! Будешь учить тут меня, перхоть пупковая, как во флоте с секретами обращаться!

Кастета, после этой истории, ещё больше зауважали народные массы, только замполит выразил удивление, что это же не дай Маркс так хотеть спариться, что аж зубы отлетают, а старпом сказал, что зато какую грамотную тактическую операцию провёл офицер – в учебниках расписывать можно, не то, что некоторые месячники борьбы за здоровый образ жизни проводят: ни тебе задора, ни огонька!

Сайт автора: http://legal-alien.ru/legal-alien

Что является главным и непременным условием для того, чтобы оркестр с количеством членов более двух считался музыкальным коллективом? Чтобы все музыканты играли по нотам, - правильно? А чтоб они же считались профессионалами и могли ходить на корпоративы в Газпром? Кроме чёрных фраков, белых манишек и ровных ногтей, это умение играть экспромтом. Если кто не в курсе, то экспромт – это когда саксофон Николай, замечтавшись на глубокое декольте вон той дамы за первым столиком, начинает нажимать клавиши, представляя, что это не клавиши, а, ну вы понимаете что. Заметив это, контрабас Виктор, ударник Вячеслав и клавишник Йосеф, вместо того, чтобы погруснеть профилями, кричат задорное «Йухууу!» и, подрыгивая вот так плечиками, пытаются словить эти необычные ноты, непрерывно подмигивая публике и всем своим видом показывая, что вот мол каковы мы гуси, полюбуйтесь. Как вы понимаете, научиться экспромту невозможно, во всяком случае, без долгого созерцания глубоких декольте.

Самым шиком в создании шутки на флоте считается именно розыгрыш экспромтом, когда все люди, вовлечённые в её реализацию, подыгрывают не то, что не сговариваясь, а и вовсе не зная нот, не видя партитуры и не представляя конечной цели.

Заместителю командира в/ч 45741

по воспитательной работе

капитану 2 ранга Такомуто С.А.

от техника гидроакустической группы

мичмана Такогото А.А.

ОБЪЯСНИТЕЛЬНАЯ ЗАПИСКА

По поводу нашего конфликта, имевшего место вчера в кают-компании мичманского состава могу пояснить следующее.

Две недели назад старший мичман Такойто Сергей Васильевич, старшина команды, меняя меня с вахты спросил отчего я какой-то квёлый, ведь я, зелёный дрищ и гузка баклана, отслужив на флоте меньше года уже успел побывать на Северном полюсе, совершить кругосветное плавание* и ебануть ракетой по Архангельску из западного полушария, причём выпустив её из приполюсного района, поправ полярную систему координат силой военно-морской мысли и всё это должно наполнять меня такой гордостью, что грудь надо стягивать ремнями, чтоб не лопнула, а я хмурый, как взгляд Горгоны с похмелья. На это я ему ответил, что нет, мол, всё хорошо и вообще, только вот бабу бы мне, для полного, так сказать, счастья и морального удовлетворения всех моих физических потребностей, после чего старший мичман уточнил, а чем же меня не устраивают Зина и Жанна, я не понял и переспросил. Старшина команды сделал удивлённые брови и уточнил, а как я, блядь такой, вообще зачёты сдал и кто меня допустил к самостоятельному выходу в море, если я даже не знаю, что нам в автономку выдают секретную разработку секретного саратовского НИИ резино-технических изделий под кодовыми названиями «ЖРБ-Бл Жанна» и «ЖРБ-Бр Зина» для, так сказать, сброса избыточного давления в фановых системах организмов подводников. Если по-простому, по рабоче-крестьянскому, по-моему, как уточнил старшина, то двух резиновых баб.

Зная склонность старшего мичмана к издевательским шуткам над молодым личным составом, а также его любимую пословицу «Пиздеть – не мешки ворочать, - спина не болит», я ему не поверил, но, на всякий случай, решил уточнить эту информацию у старшего помощника командира, который находился тут же, в центральном посту.

Старший помощник тоже удивился тому факту, что я мало похожу на человека, сдавшего зачёты, а также поинтересовался всё ли у меня в порядке со здоровьем, хорошо ли я сплю, не мучают ли меня кошмары и не бился ли я головой в последние дни о выступающие из ландшафта клапана и трубы. И он, при этом, ещё подчеркнул, что не старается меня унизить этими вопросами, хотя ему очень хочется, а просто не может понять как я, с виду довольно взрослый парень с усиками, которые вот-вот проклюнуться из-под корки молока на моей верхней губе, могу думать, что целое стадо здоровых мужиков три месяца живёт без баб. Ну не дебил ли я после этого, спросил старпом, но потом сжалился и посоветовал обратиться к доктору, так как за резиновых баб отвечает непосредственно он и он же выдаёт их в пользование.

Поужинав, я направился в амбулаторию. Начальник медицинской службы внимательно меня выслушал, вызвал заместителя начальника медицинской службы и они внимательно меня выслушали уже вдвоём. Потом они поинтересовались хорошо ли я сплю, не мучают ли меня ночные кошмары и головные боли, а также, не ударялся ли я головой о какие-нибудь железяки и какой у меня стул, после чего посветили в глаза, посмотрели горло, постучали по коленкам и посетовали на то, что у них нет хоть самого завалящего томографа. Доктора объяснили мне, что да, резиновые женщины у них действительно имеются, но вот какое дело произошло – одну из женщин порвали минёры и она отдана в третий дивизион для заклейки, вулканизации и проведения ходовых испытаний, но испытания явно затягиваются и, поэтому, по приказу командира, одну оставшуюся женщину выдают только отличником боевой и политической подготовки и мне необходимо написать рапорт на имя командира, поставить на нём визу помощника о том, что я отличник БП и ПП, после чего, если командир мой рапорт одобрит, они поставят меня в очередь. Даже выдали мне лист бумаги, ручку и помогли составить рапорт с использованием специальных медицинских терминов.

С этим рапортом я обратился к помощнику командира. Помощник командира прочитал мой рапорт и спросил не мучают ли меня головные боли, не снятся ли кошмары и не ударялся ли я где-нибудь головой, после чего посетовал на то, что отличником БП и ПП я, по факту, не являюсь, хотя служу хорошо и, в принципе, как кандидат вполне подхожу, только вот слишком молод и никак себя не успел проявить, после чего выразил готовность войти в моё тяжёлое положение, так как одному на корабле без бабы тяжело и написал резолюцию, что он не возражает против того, чтоб включить меня в очередь на удовлетворение естественных надобностей в связи с моей перспективностью.

После этого я пошёл спать и к командиру подошёл на следующих сутках. Командир почитал мой рапорт, резолюцию помощника на нём, после чего поинтересовался как вообще у меня идёт служба, не обижают ли всякие раклы и нормальные ли порции еды накладывают вестовые, затем он позвонил в амбулаторию и спросил у доктора, а не он ли помогал мне составлять рапорт потому, как мичман-гидроакустик первого года службы априори не может знать слов «цито», «верте» и прочих, а, тем более, писать их на латыни. Немного подумав, командир сказал, ну ладно, раз помощник рекомендует, написал «Доктору – поставить в очередь на общих основаниях» и пожелал мне удачи.

Я отнёс рапорт в амбулаторию, доктор посмотрев в какие-то свои журналы, что-то в них написал и сказал, что очередь моя подойдёт через две недельки, примерно, так как женщина у него одна, а желающих на неё, как я должен понять, не я один, ещё он посетовал, что то ли дело у америкосов – там на каждую боевую часть по женщине выдают, не то, что у нас, скряги, всего двух на двести человек и то он их еле как выбил в центральном военно-морском госпитале города Североморска, оставив там кучу нервов и шила.

Ободрённый таким лёгким разрешением моего вопроса, а также зауважав всех моих старших товарищей за то, что пошли мне навстречу, следующие две недели я провёл в предвкушении. Я расспросил своих сослуживцев как это вообще происходит, потому, что опыта общения с резиновыми женщинами я ещё не имею, да и с настоящими, если честно, не очень. Мне рассказали, что заранее я должен их оповестить и они освободят мне каюту, чтоб, так сказать, не смущать нас с Жанной и не завидовать вслух тому, как мы будем пыхтеть с ней на койке. Так же они посоветовали мне настоять, чтоб доктор мне выдал вместе с женщиной два стакана шила – один для куража, а второй для последующей дезинфекции женщины: это положено по штатному расписанию и записано в обязанностях доктора в ТКР, но доктора, скряги знатные и шило, обычно, пытаются зажать или разбавить водой, особенно практикуя это на неопытных ловеласах типа меня.

Через две недели я опять направился в амбулаторию и мне показалось странным, что заместитель начальника медицинской службы удивился увидев меня и услышав вопрос про очередь. Он позвал начальника медицинской службы и они удивились вдвоём, что я пришёл за положенной мне женщиной. Пока они полушёпотом разговаривали, обращаясь друг к другу «коллега» и сетуя на то, что эти сраные гуманисты отменили чудесную профилактическую меру, как трепанация черепа, я решил, что доктора просто зажали мне выдавать шило, о чём я им и сообщил. Доктора согласились, что шило им выдавать действительно жалко, но дело не в том, в общем, а в том, что старший мичман Василич женщину не вернул в положенное время и вопрос я должен решить с ним. Как раз объявили ужин нашей боевой смене и я прямо в кают –компании спросил у Василича, почему тот не возвращает женщину, ведь уже подошла моя очередь. Василич сначала поперхнулся супом, а потом поинтересовался для чего мне такая срочность, уж не хотел ли я предварительно даму на ужин сводить, как полагается в приличных обществах, а то у него есть кассета с кинофильмом «Легенды осени» и он может мне её дать, чтоб я с ней ещё и кино посмотрел, а остальные за столом посетовали, что одно херово: нельзя на подводной лодке свечей зажечь и очень трудно достать лепестков роз, а то бы у нас вообще всё по вышаку вышло. Я твёрдо ответил, что не смотря на то, что я самый молодой в боевой части мичман, я такой же как они, полноправный член экипажа и мне положены те же привилегии, что и Василичу и вообще не их дело, что я с ней буду делать. Для придания твёрдости своим словам, я ударил рукой по столу, случайно попав по вилке на которой случайно лежала тефтеля, которая случайно отлетела и случайно попала Вам на рубашку, когда Вы случайно вошли в кают-компанию. Товарищ капитан 2 ранга! Я искренне раскаиваюсь в содеянном и прошу меня извинить – я не хотел оскорбить Вас, я вообще Вас очень уважаю потому, что Вас уважают все мои старшие товарищи, которые служили с Вами когда Вы ещё были командиром нашей боевой части. В качестве извинений, я готов выстирать и отгладить Вашу рубашку и даже восстановить конспект по воспитательной работе! Я не виноват, товарищ капитан 2 ранга! Виновата любовь!

мичман Такойто

Ниже резолюция замполита:

«Щенок! Да что ты знаешь о любви! Как же мне надоели эти подводники, кто бы знал!!! Как стенгазету нарисовать или сценку какую придумать, так у них нет творческого потенциала, а как над мичманом молодым издеваться, так искрят, бляди, как высоковольтные трансформаторы!!! Как конспект по воспитательной работе завести – так у них нет времени, а тут сплели заговор с вовлечением высшего командного состава корабля и время нашли, ты подумай, а! Ну, долбодятлы, дождётесь у меня! Дайте только в базу вернёмся – на следующем строевом смотре петь у меня будете так, что седые адмиралы плакать начнут! Плясать! Плясать будете идя строем мимо трибуны не ломая шеренг!!! А некоторые, как я погляжу, и баяны у меня в руки возьмут! Покажу вам Кузькиного отца!»

Ниже, корявым почерком трюмного Борисыча:

«Строен, хмур, подтянут

Крепко в теле сбит

Твёрд он, как бакаут**

Могуч как монолит

Но пусть вас не пугает

Это грозный вид

Это ведь не монстр

Это – замполит!»

Ниже, командир:

«Станислав Анатольевич, ну чтож Вы так людей-то пугаете, что они в Вас котлеты мечут и стихи пишут? Нежнее же надо с личным составом, нежнее и ласковее! Трюмного вон напугали – как теперь в туалет ходить будете? Борисыч, какого ты пишешь раньше командира резолюции свои, совсем нюх потерял?»

Ниже, Борисыч: «Тащ командир, так он валяется тут рапорт этот два дня в центральном, я думал он и не нужен никому!»

Ниже, Антоныч: «Что значит «думал»? Ты же офицер военного морского флота! Не ожидал от тебя, Андрюха, не ожидал!»

Ниже, замполит: «Прекратить вакханалию на официальном документе, что это за нахуй такой, а!!!»

Ниже, Борисыч: «Есть прекратить вакханалию!»

Ниже, Антоныч: «Вакханалия прекращена! К сожалению. Командир дивизиона живучести, капитан 3 ранга Такойто» И подпись

Ниже командир второй трюмной группы (тоже Андрей): «Э, так я не понял, что там с бабой-то? Чем история закончилась?»

Ниже, Антоныч: «Один наряд вне очереди, за нарушение приказания прекратить вакханалию!»

Ниже, командир второй трюмной группы: «Есть один наряд вне очереди! А что там с испытаниями второй бабы, почему я не в курсе? Опять в первую группу отдали? За что им такие привилегии?»

Ниже, Борисыч: «А послужи с моё сначала, дрищ, а потом привилегии себе требуй!»

Ниже, замполит: «Антоныч и ты туда же? Вот не ожидал от тебя!»

Ниже, Антоныч: «Да кудаже, Стас? Я же за тебя бьюсь, ты видишь? Совсем молодняк оборзел – давай их по самые помидоры накажем твоей властью!»

Ниже, командир второй трюмной группы: «А я уже наказан, а два раза по уставу не положено! Так что Борисыча ебите!»

Ниже, Борисыч: «Фига, Андрюха, ты дерзкий! Вообще страх потерял!»

Ниже, Антоныч: «Борисыч! Это ты ещё не слышал, что он про тебя говорил, когда мы его давеча с вахты меняли!»

Ниже, замполит: «Да идите вы все в жопу!»

Ниже старпом: «Стас, ну ты же воспитатель! Что так примитивно и грубо «идите в жопу»? Как в детском саду, честное слово! Надо же по-вашему, по воспитательскому : «А ну заткнулись уёбки косорылые, а то расхуярю вам челюсти в труху, до конца жизни через трубочки бифштексы сосать будете!»

Ниже, командир: «В бальную залу вошёл старпом. Оркестр замолк, гусары вышли курить, на плюмажах поникли перья, а потом старпом открыл рот и в зале погасли канделябры. Дамы поняли, что бал окончен и, восхищённо хлопая ресницами, стали толпиться вокруг старпома»

Ниже, старпом: «Не, ну могу, да: из песни слов не выкинешь!»

___________________________

* После всплытия на Северном полюсе ТК-20 за несколько минут пересёк все меридианы, что, по сути, и является кругосветным плаванием))

** Бакаут – особо ценная порода дерева, отличается повышенной твёрдостью, прочностью и весом. Используется в некоторых элементах линий валов.

Дорогие мои коллеги по военно-морскому флоту! Хочу поздравить вас всех с наступающим праздником, Днём Военно-Морского Флота, пожелать здоровья и напомнить вам ещё раз, что вы – краса, гордость и всёвотэтовот! Пожалуйста, ну будьте трезвыми, красивыми и порядочными на людях, не купайтесь в фонтанах и не пугайте детей с иностранцами алкогольными перегарами! На вас же все смотрят – ну удивите вы их в конце-то концов! Пройдитесь по городу в тельняшках, бескозырках и гюйсах с белозубыми улыбками, жёнами и детьми, угощайте всех прохожих карамелью, соберитесь компанией, съездите в ближайший детский дом, отвезите туда арбузов, я не знаю, мороженого детям и тоже непременно в тельняшках, поздравьте детишек там, песни им спойте, про службу свою расскажите историй красивых – пусть знают, пусть гордятся, пусть порадуются с вами.

А потом уже вечером, дома, спрямитесь, конечно, не без этого, товарищей своих погибших помяните, только норму флотскую знайте – как упал, значит баста – хватит пить! Ещё раз вас с Праздником!

С чувством глубокого уважения ко всем вам, Legal Alien. И подпись.

В подарок акварель от Марии Филатовой.

Сайт автора: http://legal-alien.ru/legal-alien

Добрые люди, будь они неладны, периодически напоминают, что я обещал выложить «Балладу о КДЖ» (командир дивизиона живучести) из трюмного журнала автономного плавания ТК-20 в девяносто пятом году. Ну да, - обещал, но я же так, по нашему, по славянскому, пообещал: пообещал, да забыл. Опять же, можно было бы съехать на то, что если мужик сказал, но не сделал – значит мужик пошутил, но нет – мы же не такие, правильно? Поэтому, выкладываю обещанную балладу. За несоответствие ямбов хореям и прочие амфибрафии можно мне даже не писать, так как автор этой баллады не я, а командир первой трюмной группы Борисыч (на прилагаемой фотографии он так и подписан «КТрГр1»)

Баллада о КДЖ.

Часть первая, патетическая «Начальнику от подчинённых в День рождения»

Эпиграф :

«Я верю флоту плавать

На мель ему не сесть

Когда такие люди

На этом флоте есть»

Наглаженная форма

Весь в золоте мундир

Живучестью командует

Этот командир

С ним лодка не утонет

И даже не сгорит

Гидравлику и воздух

Он мигом победит

Нет для него секретов

В устройстве корабля

Он знает каждый клапан

Как будто три рубля

Пока стоит он ВИМом

Покоя вахте нет

Четыре часа к ряду

Наводит марафет

Расслабиться не может

Матрос и офицер

Его достанет сразу

Из «Лиственницы» хер

Да, можно очень долго

Про вахту говорить

Про всякие приколы

Водицу лить и лить

Но жизнь не только вахта

Ведь вахта – ерунда

А главное – работа

Работа, это да…

Работа не простая

Умри, а землю рой

Дивизионом трюмным

Командует герой

А в том дивизионе

Собрался разный люд

То пашут словно черти

То беспробудно пьют

Но метод точный знает

Комдив он или как?

Лишь только слово против

Заедет всем в пятак

Но, по большому счёту,

Скажу вам не тая

Комдива уважают

Все. В том числе и я

А, в общем, всё бывает

Ведь жизнь, она течёт

То гайка отпадает

То вдруг трубу прорвёт

А вот недавно было

Чуть всех он не убил

Борисович, поскуда

Взял шар и раздавил*

Но не один, конечно

Макаров помогал

Он будто Марадонна

Ногой его пинал

Да и Овечкин тоже

Нет опыта при нём:

Как только подвсплывает-

Ускоренный приём!

Вот так и отличились

Три бравых молодца

И, если не починят,

Он снимет спесь с лица

И словно по команде

Как будто с неба бес

Три группы навалились

На сраный РШС

За пол часа закончили

Расходуя свой пыл

В конце работы очень

Комдив доволен был

Узнали вы, конечно,

Героя – молодца

Отличного комдива,

Примерного отца

Пример с него берите

Он знает в жизни толк

Он самый настоящий

Военно-морской волк.

Часть вторая, обыденная «Утренний разбор»

Эпиграф:

«10.50-11.05 Утренний осмотр. Разбор замечаний за ночь. Инструктаж по мерам безопасности» Суточный план БП.

Всем привет, ребята!

Как спали, как дела?

А может быть кого-то

Служба заебла?

Не ссыте, жизнь прекрасна

Ну, поднимите взор

Сейчас произведу я

Утренний разбор

Так, кто ещё не выбрит

Сейчас всех ошмалю

Вы знаете, макаки,

Небритых – не люблю!

А это что за стрижка?

Иль хиппи есть у нас?

Послушай, дорогой мой

Даю тебе приказ

Чтоб был ты как Котовский

Всего за пять минут

Я думаю ты понял?

Тебя не вижу тут

Теперь о наших планах

На сутки расскажу

И кто их вдруг нарушит

Тому елду всажу

Итак. Сперва, конечно

Отсечная херня

Кого там не увижу

Дождётесь у меня!

Ему оклад порежу

И в трюм его спущу

А по приходу в базу

Домой не отпущу!

Что дальше…тренировки

Ага, попались вы!

Кто клапан не откроет,

Получит тот пизды

А дальше что…занятья

И чтоб блядь, как один

Сидели в трюме тихо

Как в лампе Аладдин!

И если в это время

Найду в каюте вас

Прощайтесь с этим гадом-

Я выбью ему глаз!

Немного о матчасти

Хочу ещё сказать

Все, кажется, расслабились

Иль вам на всё насрать?

Вот помпа не качает

А Панченко, гондон

Стоит и улыбается

Усрался может он?

Жду к вечеру доклада

Я от тебя, Иван

Не то отрежу яйца

И суну их в карман

А киповцы, заразы

Вот кто меня довёл

Опять в седьмой грязнухе

Их огонёк расцвёл**

В пятнадцатом их датчик***

Давно меня достал

Кому-то видно скоро

Его впихну в анал

А с люком что случилось?

Что там в восьмом течёт?

Так знайте: скоро кто-то

Подставит там свой рот

Я, кажется, закончил

Сказал сегодня всё

Кому что не понятно?

Всё ясно? Ё- моё!

Чтож, можно расходиться

Всем по своим местам

Ну что стоите, гады?

Бегом все по постам!

P.S.

День хорошо начался

Чтож, запишу в актив

Я вам скажу отличный

Собрался коллектив.

Ну Антонычу стихи понравились, конечно, но в долгу он не остался и написал в ответ стих про командиров трюмных групп. Не один, конечно, но эти вот два самые приличные:

Ода другу

Сверкая ярко фиксой

С улыбкой до ушей

Приходит нам на смену

Весёлый друг Андрей

От сытости икая

Умащивает зад

И киповца Овечкина

Он слушает доклад

Проклятые насосы

Грязнухи вновь полны

И доверху набиты

Говном все гальюны

Воды, как прежде нету

Бассейн зарос дерьмом

А в трюме крокодилы

Живут уже давно

Не радуют котлеты

Не греет антрекот

Душа не принимает

Черешневый компот

А падлы вестовые,

И как пришло на ум

Поссать, посрать, погадить

Стараются все в трюм

Бороться с ними вечно

Уже не хватит сил

Пусть даже и десяток

Рептилиям скормил

Но всё бы ничего бы

Да вот ещё вопрос

Достался в наказанье

Хер Панченко - матрос

Такого долбоёба

Какой-то хуй прислал

Уж лучше бы, наверно

Прислали бы осла

Беспечно улыбается

Сидит в ЦП Андрей

Ну а от мыслей горестных

Всё на душе черней

Скорей уже бы берег

Пойти быстрей в кабак

Нажраться посильнее

Эх, жизнь, её растак!

Баллада «О хитрых просточках»

Андрюха парень хитрый

Давно уже смекнул

И зелья отравляющего

Овечкину сыпнул

Пока тот загибался

Леча аппендицит

Андрюха отъедался

Беспечен был и сыт

А сразу по приходу

«Ну извини, браток

Корячился я в море

Постой-ка здесь чуток»

Вот чудо совершилось

Настал желанный миг

И киповец Овечкин

Центрального достиг

Едва оправив перья

И отойдя от ран

Он понял, что надул его

Андрюха – ветеран

Теперь под мачтой крана

Сбылась его мечта

Овечкин уж не вылезет

С центрального поста

Поскольку травмы тяжкие

И беспокойный сон

Надолго путь отрезан

Больному в гарнизон

Ехидненько хихикая

Судача без конца

Два командира трюмные

Заслали уж гонца

Наглаживают форму

И обсуждают план

Как можно эффективнее

Облегчить свой карман

А киповец в центральном

Тоска его сосёт

Всю вахту с утра до ночи

Ведь он один несёт

Сидит он тучей мрачною

Нахмурив грозно вид

И мысль одна лишь чёрная

Мозги его сверлит

Скорей бы выйти в море

Наматывать узлы

А там я вам подсыплю

Паршивые козлы

Вы месяц не просрётесь

Утратив аппетит

Вас рвота с диареей

Навечно поглотит!

_____________________________

Сноски для береговых мазут и лётчиков:

* имеется в виду железный шарик из прибора РШСМ, который считает количество принятой или откачанной воды в уравнительную цистерну подсчитывая обороты этого самого шарика (прибор, конечно, считает, а не шарик, шарик просто беззаботно крутиться в потоках морской воды)

** имеется в виду датчик верхнего уровня в цистерне грязной воды

*** имеется в виду датчик воды в трюме отсека

Рисунок Артёма Склярова

Сайт автора: http://legal-alien.ru/legal-alien

- О! О! Смотрите!!! Вон же!! Рыбы! Рыбы плывут!!! Старпом подскочил к подслеповатому монитору на пульте вахтенного инженера-механика и начал тыкать пальцем в бело-серое изображение.

- Не, ну вы хоть видите, ну? Ну что вы тут спите, а? Смотрите, красота-то какая!!! Антоныч, ну!

- Сей Саныч, я на вахте сейчас, слежу за своевременным осмотром отсеков и управляю оборотами турбин. Мне за флорой и фауной Ледовитого океана наблюдать не положено.

- Ой, ну какие вы скучные, ну блииин, а?

- А во-вторых, Сей Саныч, это – касатки, а значит они не рыбы, а млекопитающие.

- За что мне всё это? За что, о боже мой?

- Эдуард, а ты чё старпому не подпеваешь сейчас полушёпотом «за что, за что, о боже мой»?

- А я, Антоныч, на вахте же тоже стою – не положено отвлекаться мне.

- А ты не отвлекайся, а пой просто!

- Я так не умею. Я же только в душе пою и, поэтому, всегда, когда пою, закрываю глаза, отключаю мозг ну и глажу себя, соответственно, мыльными руками. Не, ну, в принципе, можем попробовать.

- Штурман! Штурман! Иди сюда! – кричит старпом.

Из рубки высовывается по пояс штурманёнок Слава.

- Штурман, что там у нас с планом? Полигон когда занимать по строгому распоряжению?

- Да через неделю, так сейчас плаваем, как вольные стрелки!

- Отлично! – старпом потирает руки и у него загораются глаза.

Блин. Сейчас начнётся.

Говорил я вам или нет, не помню, но старпом наш был крайне азартен, но не рабоче-крестьянским азартом к карточным играм или спорам кто круче, нет - следующим его уровнем. Причём, когда я говорю рабочее- крестьянским, то я не вкладываю в это понятие абсолютно никакого негативного смысла по отношению к каким бы то ни было социальным группам населения: просто классификаций степени азарта, подходящих для описания нет и, поэтому, приходится придумывать самому. Азартов, по моим личным наблюдениям, существует два вида и оба они действуют на организм одинаково с одной только разницей – организм с подготовленным мозгом направляет адреналиновые потоки в нужные части себя и превращает их в удаль, а с неподготовленным – расплёскивает по всей коре, отключая центры управления разумного отношения к окружающей действительности. И любому моряку присущ азарт, конечно – вещь это заразительная, липучая и вызывает ломку, когда долго не было.

- Ты что, дрищ, на слабо меня сейчас берёшь? – удивлялся, бывало, старпом, - да я на слабо не брался уже в то время, когда у тебя и утренних поллюций ещё не было!

Старпома нужно было только завести (пол оборота) на необходимое дело и всё – быть не сделанным у дела не оставалось никаких шансов. Нет, старпом знал, конечно, про то, что в мире существуют законы логики, физики и здравого смысла, но тайфун его удали сметал их как щепки и оставлял валяться мокрыми, дрожащими щенками на периферии границ разумного.

- Записать в вахтенный журнал! Начали отработку противолодочных манёвров! Хода и курсы переменные! Тааак. Штурман! Что ты на меня смотришь так грустно, как будто я твоя первая любовь? Следи там чтоб в банку какую не впилились, счас крутиться будем, за касатками следить! Не надо глазами из глазниц доставать, не надо – ты же профессионал? Ну вот и профессиональ!

Антоныч обречённо вздохнул и достал пилочку для ногтей – спокойная вахта явно закончилась. Нет, ну понятно, что проторчав два месяца подо льдом, в общем-то, уже становится скучно и хочется разнообразия, но, обычно, под словом «разнообразие» следует понимать вещи в некотором роде отличные от слежения за китами в подводном положении.

- О, так их же акустики слышат сейчас!

- Сергей Александрович, ну пожалуйста, ну их акустики уже три дня слышат. Весь экипаж уже в акустической рубке их послушал, вы, как будто, в увольнительной были, такое ощущение. – Антоныч усердно полировал ногти.

- Да? Придётся наказать ведь вислоухих! Не доложили родному старпому, ну ты подумай, а! – старпом убегает к акустикам и мы жмуримся, чтоб брызги крови в глаза не попали.

- Самец и самка! – радостно докладывает старпом, выбегая из рубки минут через десять.

- Эдуард, скажи ему уже.

- Сей Саныч, прошу разрешения доложить! Согласно записям в трюмном журнале учёта воды и гидравлики, пара китов – касаток была обнаружена акустиками три дня назад, вот, видите, запись в журнале? Далее, в результате следственных экспериментов, было установлено, что это самец и самка, для последующей их идентификации без унижения личного достоинства, им были присвоены имена Фаддей Фаддеевич, в честь исследователя Арктики Белинсгаузена и Нина Петровна, потому, что других женщин – исследователей Арктики, кроме Демме, никто не вспомнил. Согласно дальнейшему акустическому портрету пары, у акустиков и распечатка имеется, были сделаны выводы о том, что Фаддей Фаддеевич активно ухаживал за Ниной Петровной, пел ей песни и, возможно даже, декларировал Пастернака, что, в итоге, ожидаемо привело к капитуляции Нины Петровны и их спариванию, вот, будьте, добры – запись в журнале об этом факте. Далее Фаддей Фаддеич поёт уже не так активно, сейчас, скорее, они просто изредка переговариваются. В общем, всё стандартно, как у млекопитающих.

- Бля, Антоныч. Вот это у вас на широкую ногу тут поставлена научная деятельность!

- Ну. А Вы как думали? Просто нет сил уже смотреть на эти унижения: «ой, смотрите, рыбки!», «ой, надо же, это самец и самка!» и слюни по всему главному командному пункту.

- Боцман! Право руля! Антоныч, подверни турбинками – видишь же, на правый борт уходят!

- Эдуард, - Антоныч не шевелился, - ты же записываешь за мной афоризмы и гениальные изречения? Запомни, когда станешь взрослым и будешь нести вахту инженер-механика, никогда, это слово разбей на слоги и подчеркни, ни-ког-да, не выполняй метафорических приказаний «подверни турбинками», «реверс», «назад, назад, блядь!!!» и прочей гусарщины. Делать надо вот так (старпом всё это время грустно смотрит на Антоныча). Антоныч делает суровое лицо:

- Товарищ старший помощник! Прошу уточнить направление вращения и обороты турбинам!

- Ох, бляяя, какие же вы скушные! Боцман! Руль прямо!

- Зато безаварийные, - бурчит Антоныч.

А вы когда-нибудь завидовали китам в море или дельфинам? Ну вот тому, как они идеальны – даже птицы, я думаю, им завидуют: они естественны в своей среде обитания, свободны и вода всё время струится по их телам и можно вверх, можно вниз, можно вот так вот покувыркаться и сделать «пффф» водой – ну согласитесь, это же завораживающе прекрасно!

Фаддей Фаддеевич и Нина Петровна, за что им отдельное спасибо, никуда не торопились, плыли довольно ровно и спокойно: посвистывали, тёрлись друг о дружку и всячески наслаждались той ступенью, на которую их поставила эволюция. Да и куда им торопиться-то, если подумать? На премьеру очередных мстителей? Ипотеку оформлять? К старту продаж нового телефона? Голосовать на выборы? Домой, пока пробки не начались?

Вот где-то нас наёбывают, товарищи, вам не кажется? С одной стороны, эволюция постаралась, конечно, но вот как так могло получиться, что киты могут наслаждаться своей жизнью, плавая от её начала и до конца, с перерывами только на спаривание, еду и потереться друг о дружку (то есть вообще без перерывов), а люди – нет? Люди ноют всю жизнь, что им трудно учиться, тяжело работать, начальник у них – долбоёб, сосед алкашина конченый, машина всё время ломается, бензин дорожает, а в метро давки, проценты по кредиту слишком высоки, а зарплата слишком маленькая и как вообще найти себе пару, если вокруг одни нищеброды или корыстные проститутки, дети не слушаются и дерзят, а в магазине всё время пытаются подсунуть просроченную колбасу или недовесить сахара, по телевизору смотреть нечего, фильмы в прокатах не те, что были раньше и вообще – вот раньше-то было заебись, не то, что сейчас! Или там: там-то вот заебись тоже, хоть и сейчас, а не раньше, не то, что здесь, - здесь и раньше-то было не особо, что уж про сейчас говорить! Если провести параллель с китами – то когда люди вообще плавают-то? И кто тогда из них более разумен? Вам же тоже кажется, что киты?

Маневрировали мы не очень долго – в центральный пришёл командир.

- Что-то мне спится тревожно! Приснилось, что мы усиленно куда-то маневрируем!

- Так точно, Сан Сеич - да! В смысле нет! В том смысле, что да, мы маневрируем и нет, не приснилось! – доложил старпом, торжественный как струна «ми» (которая шестая, а не первая) на гитаре – производим слежение за парой китов- касаток!

- С целью, позвольте поинтересоваться?

- С целью отработки слаженности действий третьей боевой смены в подводном положении! Ну и так…интересно же!

- Что за киты? Фаддей Фаддеич с Ниной Петровной?

- Как? – старпом сбился на «соль», - Вы тоже в курсе?

- Странный ты, Серёга, честное слово! Вот же роспись моя в трюмном журнале – я имена их утверждал!

- А он в увольнительной был трое суток, тащ командир! – вставил свои три копейки Антоныч, - на побывку ездил, молодой моряк!

- Пиздец! – и старпом взялся за голову, глубоко погрузив пальцы в шевелюру, - дожился на старости лет! В родном экипаже! Товарищ командир, прошу Вас выдать мне пистолет с одним патроном, похлопать меня по плечу и сказать строгим голосом: «Вы знаете, что нужно делать, офицер!»

- Ага и месяц в две смены вахту нести с бэушным старпомом? Вот уж дудки Вам, товарищ офицер, а не пистолет! Будьте добры нести свой позор, как подобает российскому офицеру! С видом, как будто ничего и не случилось! Александр (это уже секретчику на вахтенном журнале), пожалуйста, будь добр, скажи мне, что ты не писал в вахтенный журнал, что мы следим за китами!

- Никак нет, товарищ командир! «Начали отработку противолодочного манёвра. Хода и курсы переменные»!

- Фух, отлегло.

- Это я! Это я, тащ командир приказал так записать! – встрепенулся старпом.

- Да? Ну ладно, подумаю тогда про пистолет с патроном, раз ты!

- Спасибо, тащ командир! Вы прямо как отец родной! Ну такой чуткий, такой чуткий!

- Ну дык! Иди спать, раз всё равно меня разбудил, я тут поброжу уже.

- Не, я тогда ЖБП лучше попишу!

- Серёга, я сказал спать, значит – спать!

- Тащ командир, ну киты же, ну это…зря я Вас отцом называл, чтоли?

Командир вздохнул и ушёл в штурманскую рубку. Ну мы там дальше …противолодочные манёвры повыполняли и когда киты долго лежали на одном курсе, начали уже вверх-вниз маневрировать потому, что старпому же скучно стало просто так в телевизор смотреть за вяло развивающимся сюжетом.

- Рекомендую курс восемьдесят! – прокаркал штурман, - по текущему курсу банка Лазарева, расстояние десять кабельтовых!

- Боцман! Лево руля на курс восемьдесят! Правая турбина вперёд шестьдесят, левая – вперёд сорок! Блииин, ну блииин, ну жалко-то как, да Антоныч, китов же потеряем!

- Да, Сей Саныч, ничего жальче в жизни не испытывал! Работает правая вперёд шестьдесят, левая вперёд сорок! Может им из ДУКа тефтелек жахнем без мешков, так сказать, в презент, а то с ужина их два лагуна осталось!

- Дурак ты, чтоли, Антоныч? Потравим же нафиг всю флору тут и фауну! Ладно, я спать тогда, раз такое огорчение с китами!

- На румбе восемьдесят!

- Обе турбины вперёд сорок! Держать восемьдесят! Тащ командир, так я пошёл спать-то тогда!

- Давай- давай!

Когда старпом ускакал, а командир задремал в своём кресле, Антоныч послал меня к штурману узнать, что там за банка такая по курсу была. Ну, для общего развития, - мало ли придётся штурманить в этих водах.

- Ага, -сказал Слава, - была какая-то.

- Что прямо банка?

- Ну типа того.

- Прям десять кабельтовых?

- Ну.

- Прям по курсу?

- Не то, что прямо, скорее, если вниз грести, а не вперёд. Впереди-то от трёх до пяти километров, хоть заныряйся!

- Прям Лазарева?

- Да нет, конечно, командир сказал пиздануть что-нибудь, чтоб от китов уйти и старпома спать отправить!

- Мудро!

- А то! Мы, штурмана, такие!

- Какие такие? Я про командира сейчас. Такие они. Такее не бывает!

- Так. Немедленно покинуть секретную рубку! Ходют тут всякие! Палубу потом за ними не отмоешь!

- Не очень-то и хотелось!

- Ну и всё!

- Ну и всё!

- Старпома развели, - докладываю Антонычу шёпотом, - нет там никакой банки!

- Опять обманули?! – радуется Антоныч.

- Старпому – ни слова! – бубнит командир (как он всё слышит-то?)

- Чай не ботфортом консоме хлебаем, тащ командир! – обижается Антоныч.

- Да? Ну вы-то понятно, трюмные – белая кость. А я вот всё время ботфортом норовлю!

- Это тёмное ракетное прошлое даёт о себе знать, не иначе!

- Не иначе, да. Хорошо, не штурманское хоть.

- Это да. Штурманское-то неизлечимо!

- Я всё слышу! – кричит Слава из рубки, ему там скучно и дверь он держит открытой.

- Как будто это кому-то интересно – слышишь ты или нет!

Я же, как нормальный мальчик, всю жизнь мечтаю быть пиратом, хрен с ним, хотя бы космическим, раз уж двадцать первый век, а машину времени всё никак не изобретут! Пират же - романтика в самой высшей степени её проявления, из всех доступных человечеству, плюс возможность не ходить на работу к восьми или вообще являться на работу, налакавшись рома и орать там дурным голосом «Йо-хо-хо!!!»: и это не считая мелких бонусов в виде эфеса от сабли, вместо многомесячных ухаживаний и предварительных ласк, а также возможности умереть молодым, не страдая от старости и не мучая окружающих. И нет, я ещё не заблудился в своём повествовании, я вот к чему веду: с середины девяностых годов, мечтая о славной пиратской судьбе, или просто читая книжки про пиратов, я всегда представляю себе образ пирата в виде советского военно-морского офицера Сергея Александровича - маленького, сухонького, но неутомимого, как трактор, и с чертовскими искрами в глазах. Вот уж где был бы Чёрная Борода (только без бороды) – матёрые испанские галеонщики писались бы в брюки, едва завидев на горизонте его флаг с начертанным на нём девизом : «Где ваш суточный план, блядь?! Не надо хлопать на меня глазами – у меня пилотку сдувает! Нет плана – считай продал Родину, сука!».

Помню первый раз гало в море увидел – самой луны видно не было из-за горизонта, а только дуга, абсолютно ровная и ярко-белая. И мы гребём прямо в неё. А в форточку на мостике не особо видать – нет широкого угла обзора, головой не покрутить в разные стороны и отсюда восторгов меньше.

- Сей Саныч, прошу разрешения подняться на мостик!

- Давай! Только не кури тут! Так стой!

- Аааафигеть, да! – и тычу пальцем в гало, - красота, да, Сей Саныч!

- Ну.

- А что это?

- Ты дурак? В школе не учился? Ясно же что – Летучий Голландец, мать его!

- Да ладно. Тот самый?

- Как можно применить вопрос «тот самый» к предмету, который существует в единичном экземпляре?

- И что, нам теперь пиздец?

- Точно дурак! Вишь, цвет белый, значит кормовой огонь горит, то есть он от нас съёбывает на всех парусах! Ссыт, сука!

- Врёте же?

- Кто врёт? Я вру?

- Не, ну не я же – я только вопросы задаю.

- Запомни – я никогда не вру! Ни-ког-да!!!

Сей Саныч погрозил кулаком в море и проорал в сторону горизонта:

- Врёшь, сука! Не уйдёшь!!! Иди сюда! Сражайся, как мужчина!

- Тише, - говорю, - Сей Саныч, боцмана же на руле разбудите!

- Йо-хо-хо! – крикнул старпом вниз – рулевому.

- И бутылка рома! – радостно запел боцман.

- Никакого рома! Мы тебе не вшивые корсары! Трезвость, красота и слаженные действия! Вот наш девиз!

- А суточный план? – решил уточнить я.

- Не обсуждается даже!

И при всей своей удали, грамотности и ответственности подкупала в нём эта юношеская, ничем не замутнённая непосредственность в тяге к приключениям. Не, ну кто ещё мог додуматься следить за китами из подводного положения на тяжёлом атомном подводном крейсере стратегического назначения?

А если вам случиться бывать где-нибудь у южных кромок северных льдов, по воле случая или по служебной необходимости, и встретятся вам киты, которые станут откликаться на имена Фаддей Фаддеич и Нина Петровна, то непременно кланяйтесь им от меня и узнайте, как там их детишки: здоровы ли, слушаются ли родителей и не дерзят ли старшим, переживая свой пубертатный период. Ещё передайте, что навестить их пока не смогу никак, - я же не кит, мне на работу к восьми и так далее, а мечта моя пиратская с каждым годом тускнеет и шансов всё меньше остаётся – так что тоже не вариант, а так бы я обязательно. Да.

Сайт автора: http://legal-alien.ru/legal-alien