В этой быстрой партии, сыгранной на турнире Amber в Монако 22 марта 2001 года, Вишванатан Ананд (белые) продемонстрировал глубокое позиционное чутьё и безупречную технику в испанской партии (вариант анти-Маршалл).

Уже в дебюте Ананд избрал редковатое, но целеустремлённое продолжение 8.a4, стремясь ограничить контригру чёрных на ферзевом фланге. Иванчук ответил 8...b4, но после серии разменов и точного нововведения 13.h3!, белые сохранили небольшое, но стабильное давление.

Ключевой момент настал после перехода в эндшпиль: Ананд искусно избегал упрощений, выгодных чёрным, и последовательно улучшал позицию своих фигур. Особенно впечатляет 28.Nc1!, переброска коня на активную позицию, парализующая контригру Иванчука. Вскоре чёрные, несмотря на лишнюю пешку, оказались в цугцванге — их фигуры были скованы, и любое ослабление вело к прорыву.

Решающим стал ход 34.e5!, после которого белые проникли в лагерь чёрных и без труда реализовали материальное преимущество. Партия завершилась на 43-м ходу — Иванчук сдался, не в силах остановить проходную пешку «а».

Эта победа позволила Ананду сохранить лидерство на турнире, а сама партия стала ярким образцом стратегического доминирования в быстрой шахматной партии.

Хочешь проверить сможешь ли ты воспроизвести все ходы, которые сделал Виши Ананд? Проверь по ссылке: https://memo-chess.ru/training/games+stockfish/randomgames/1...

Артём слышал звонкий, приближающийся стук каблуков Эльвиры за стенкой. Каждый шаг звенящим эхом отдавался в голове, которая всё ещё гудела после случившейся драки — вернее сказать, избиения, которому он подвергся. Боль ощущалась во всём теле сразу. Дышать приходилось короткими вдохами — иначе колющая боль сразу же пронзала рёбра. Спина ныла. Парню было трудно найти положение, в котором бы он не испытывал боли. Эта боль, подобно эликсиру смелости, сильно заглушала страх по принципу: «мне сейчас уже очень плохо, вряд ли может стать хуже». Наверное, поэтому в эту минуту предстоящий разговор с эльфийкой пугал его уже не так сильно.

Просторный кабинет, в котором сейчас Артём сидел на скамейке, был заполнен несколькими гвардейцами, рассредоточившимися по помещению, словно скучающие школьники по музею. Вектор стоял, прислонившись к стене, в терпеливом ожидании, глядя куда-то в бесконечность. Пермилия сидела на скамейке в другом конце кабинета, её охраняли двое гвардейцев.

Артём провёл языком по зубам. Все зубы были на месте — это было чудо! Осознав это, он даже улыбнулся. Резкая боль полоснула по щеке — свежая рана ограничивала мимику. Но всё равно — получалось, что он легко отделался.

Дверь распахнулась, и в помещение вошла Эльвира. Её обеспокоенный взгляд обвёл всю комнату и, первым обнаружив возле окна Артёма, она начала двигаться в его сторону.

— Посмотри на меня, Артём, — сказала она строгим, но спокойным голосом.

Он поднял голову. Эльвира, подойдя ближе, своими холодными пальцами подняла его голову ещё выше, чтобы было видно раны при свете. От резкого движения мир в глазах Артёма немного поплыл. Девушка наградила его грустным взглядом. Её палец слегка коснулся рассечения на щеке, и парень, зажмурившись, зашипел от боли. Она отпустила его.

— Только посмотрите… — вздохнула она. — Что эта чернь сделала с нашим мальчиком.

Набрав полную грудь воздуха, Эльвира протёрла глаза.

— Я в порядке, — попытался выдавить из себя улыбку Артём, но та снова принесла боль — кожу на щеке резануло огнём. Он расслабил лицо, опустив голову вниз.

— Кто это сделал? — спросила царица.

— Он уже наказан, — отчитался Вектор, стоявший сбоку от них. Девушка бросила на него быстрый взгляд, затем снова посмотрела на Артёма.

— Зачем?

Артём потупил взор.

— Я ведь предупреждала тебя. Почему ты меня не послушал? — снова спросила она.

— Я не думал, что будет так… — пожал плечами Артём.

— А что ты думал?! Что эльфы, которых годами учили ненавидеть людей, вот так по волшебству резко станут их любить? — Эльвира развела руками в стороны. Её взгляд зацепился за зеленокожую Пермилию, сидевшую в другом конце помещения за парой гвардейцев. На мгновение её глаза стали злобными и удивлёнными. Но, закрыв глаза и глубоко вдохнув, она снова взяла под контроль свои эмоции.

— Что она тут делает? — с тихой злобой спросила Эльвира, осторожно указывая на орчиху.

— Как ты помнишь… — начал Артём, набирая воздуха в грудь. — Она поклялась служить и защищать меня на пути мессии, — он пожал плечами.

— Это она тебя надоумила покинуть крепость? — Эльвира наклонилась ближе, словно не хотела, чтобы Пермилия их слышала.

Артём посмотрел на орчиху. Та сидела, испуганно глядя на гвардейцев, её рука крепко сжимала рукоять кинжала под подолом балахона. Затем он снова взглянул на Эльвиру — ей всё труднее было сдерживать злость.

— Нет, — быстро ответил он.

— Нет? — эльфийка прищурилась. Её пронзительные зелёные глаза смотрели прямо в душу Артёму. Она читала его.

— Я увидел местных гиперкуриц. И мне стало интересно.

— И ты решил, что можно сбежать? Кстати, как ты сбежал? — Эльвира снова выпрямилась. Вдруг её глаза округлились. — Нет, не отвечай, — она замотала головой. — Я не хочу знать.

В комнате нарастало какое-то нетерпеливое напряжение. Парень понимал, что всё это выглядело так, словно его отчитывают за плохое поведение в школе. Но он уже давно не школьник. Давно пора было научиться отвечать за себя.

— Когда мы ехали в сад Владилена, мы останавливались в доме эльфийки, — Артём посмотрел на Вектора. Тот продолжал смотреть в пустоту, делая вид, что вообще не участвует в разговоре. — И по опыту общения с ней мне казалось, что…

— Что тебе показалось? — перебила его царица. — Все эльфы разные, Артём. У каждого был свой путь. Местных война почти не коснулась, а вот эльфы, которые приехали с моими князьями, — потомки тех, кто напрямую умирал в войне с людьми.

— Я думал, что твой указ всё же как-то…

— Строгость эльфийских законов компенсируется скудностью их контроля, Артём. Моя власть сильна там, где я физически присутствую. Чем дальше ты от меня отойдёшь, тем больше шансов, что никто не будет следовать указу.

— Я вышел буквально за забор, — усмехнулся парень.

Эльвира, потирая виски, начала ходить из стороны в сторону:

— Словно с маленьким ребёнком разговариваю… Мне казалось, что ты умный парень.

Эти слова больно ударили Артёма. Он ощутил это жгучее недовольство в груди, которое наложилось на растекающиеся волны боли и словно усилилось за счёт этого. Злость в царице явно нарастала, но она продолжала сдерживаться. А следовательно, всё не так уж и плохо. В своё время она очень быстро теряла контроль, когда он отказывал ей в содействии, а сейчас продолжала держаться на одном строгом уровне — без резких срывов. Возможно, ситуация не такая уж и страшная, и переживать особенно не о чем.

— Ладно, я понял. Я совершил глупость, полез куда не надо, — отмахнулся Артём. Страх перед Эльвирой начал уступать место раздражению. — Но всё обошлось. Я стал чуточку умнее. В следующий раз…

— В следующий раз?! — Эльвира резко обернулась к парню, её глаза округлились, брови поднялись.

— Следующего раза не будет, — пробубнил Артём.

— Пойми. Я изо всех сил стараюсь… — Эльвира сжала кулак от злости, продолжая подавлять гнев, — …сделать так, чтобы ты был цел, жив, а также способен…

— Помогать тебе захватывать мир? — усмехнулся Артём.

Эльвира наградила его злым взглядом.

— Выполнить. Свою. Миссию, — процедила она.

Проблески фраз Аврория сверкнули в памяти Артёма. Он задумался о том, что давно не видел безумного старика.

— Если ты веришь, что я тот, кто должен пройти по предначертанному пути, то ты должна верить и в то, что со мной ничего не случится. Ведь мой путь уже предрешён.

Повисла пауза. Эльвира молча смотрела на парня. Вектор смотрел на Пермилию. Пермилия подняла взгляд на Артёма. Кажется, это замечание попало точно в цель. Каждая секунда отсутствия ответа словно ставила под сомнение ранее озвученные идеалистические воззрения Эльвиры, и сейчас её вера проходила проверку на стойкость.

— А ты сам веришь? — спросила Эльвира.

Артём поджал губы. Теперь пауза работала против него.

— Я… просто вышел не в ту дверь, — пожал плечами Артём. — Но я всё понял, — он поднял ладони в жесте капитуляции. — Мир — опасное место. Мне надо держаться тебя. Ты обо мне заботишься.

— Мне жаль, что эти мысли нужно было в твою голову забить, Артём, — вздохнула царица. — Мне не нужна орчиха в крепости. Она слишком много знает и слишком многих раздражает, — голос Эльвиры стал более властным и надменным.

— Слишком многих?

— Моих гостей в первую очередь. Они знают, что моего отца убили орки.

— Может, мы просто будем тихо сидеть в покоях? — предложил Артём.

— А что тебе мешало так делать раньше?

— Я был глуп и наивен, — Артём снова попытался улыбнуться и снова ощутил резкую боль на щеке, после чего улыбка тут же сошла с одной стороны его лица.

— Я не хочу видеть здесь орков, — резко отрезала Эльвира.

— Я принёс тебе кучу артефактов, — заметил Артём. — Все они теперь у тебя. Может быть, ты позволишь мне оставить друга?

— Друга? — брови эльфийки снова подскочили вверх. — Вы знакомы сколько? Два дня? Тут у тебя есть только один друг. Я.

— Ну тогда, как друг, ты не откажешь мне в услуге…

Эльвира зло вздохнула. Она посмотрела на Пермилию. Та неловко улыбнулась царице. Затем Эльвира взглянула на Вектора. В их перекличке взглядов чувствовался какой-то немой диалог. Артём понимал: они словно общались, но понять суть беседы он не мог. После того как Вектор пожал плечами, Эльвира вновь повернулась к Артёму.

— Ладно. Но есть условие. Пермилия, подойди, — орчиха встала, обошла гвардейцев и встала возле парня. — Вы оба должны находиться в покоях Артёма. Вас будут кормить. Вам пошьют новую одежду, — царица переводила взгляд с орчихи на человека, словно проверяя, понимают ли они, что она говорит. — Но нельзя, чтобы вас видели гости. Просто посидите, окружённые роскошью и комфортом, тихо и спокойно. Дайте мне завершить свои дела, а затем мы отправимся в путь. Это понятно? Вы будете играть по моим правилам?

— Да, — пожав плечами, согласилась Пермилия.

— Сколько? — смущённо спросил Артём.

— Что — сколько?

— Сколько времени они будут тут гостить?

— Пара недель.

Артём тяжело вздохнул.

— Ладно.

— Отлично. А теперь, пожалуйста, избавьте меня от проблем, — Эльвира, развернувшись, направилась к выходу. Задержавшись у двери, она обернулась: — Артём, я в тебя верю. Пожалуйста, не разочаруй меня.

От этих слов по спине парня пробежали мурашки. Дверь за царицей закрылась, оставив его наедине с этими словами, которые эхом прокатились в голове. Что это? Неожиданная откровенность или очередная психологическая игра коварной эльфийской княжны? Когда на тебя возлагают надежды, это тяжким грузом ответственности давит на грудь. Не стать разочарованием — это одна из тех задач, с которой Артёму не удалось справиться в своей прошлой жизни. Постоянная грызня и самокопание заставляли его жить в вечном недовольстве собой — из-за того, что он не оправдал чужих ожиданий. Своих у него просто не было. А теперь судьба дала ему шанс снова не оправдать чужих ожиданий. Сколь же велико будет разочарование Эльвиры, когда Артём просто сбежит обратно домой? Впрочем… сбежит ли?

— Всё прошло лучше, чем я ожидал, — голос Вектора выдернул Артёма из собственных рассуждений. — Накиньте капюшоны, мы проводим вас обратно в покои.

Артём с трудом и болью поднялся на ноги. Видя шаткость положения парня, Пермилия помогла ему, взяв за плечо.

— Спасибо, — прохрипел Артём. Руки орчихи были сильными, но в то же время заботливыми, тёплыми.

Боль во всём теле продолжала яростным звоном ударять в голову Артёма с каждым шагом.

Конвой во главе с Вектором начал сопровождать двух подозрительных гостей на верхние этажи крепости. Артём накинул капюшон и опустил голову — ему были видны только пол и сапоги идущего перед ним гвардейца. Безликие, молчаливые вершители указов царицы. В присутствии офицера они были куда скромнее и не позволяли себе отпускать шуточки в его сторону. Это многое говорило об устройстве этого прогнившего феодального общества. Стоило только начальству покинуть комнату — и все сотрудники этого «предприятия» превращались в злобных ехидных упырей, которые ни во что не ставили Артёма.

Стражники, гвардейцы, даже портной — каждый из них видел в парне только мерзкого человека. Их агрессия, злоба, презрение — такие искренние, такие безотлагательные. Никогда ещё парню не приходилось сталкиваться с таким остракизмом, направленным в его сторону. Быть спасителем для этих людей — вернее, эльфов — казалось Артёму чем-то чуждым. Мысль о том, что нужно спасать этих существ, претила ему. Они не заслуживают спасения. Злобе следует противопоставлять лишь столь же сильную злобу.

Рука Пермилии продолжала поддерживать Артёма. Её тепло неожиданно быстро напомнило ему о том, что в мире есть те, кто заслуживает спасения. Эльфийка из толпы фанатиков, что преградили путь на въезде в крепость, и которую безжалостно зарезали стражники, ведь она ни в чём не была виновата… Мир здесь жесток к эльфам, и эльфы жестоки к миру. Опустив руку в карман, Артём нащупал там фигурку птички, вырезанную из дерева. Образы хозяйки и её дочери — эльфийки, имён которых он даже не запомнил — возникли перед глазами. Их образы не были воинственными или агрессивными, несмотря на то, что Эльвира сделала с отцом их семейства. Вот они — напуганные, впускают гостей в дом… вот они позируют для фотографии местного волшебника. Волшебник? Артёму нужны эти странствующие волшебники. Кто они? Почему никто их не отлавливает? Они очевидно несут угрозу государственности — они же подобны сверхлюдям в комиксах. Если они не будут встроены в систему правления, они, очевидно, будут её нарушать…

Череда случайных мыслей роем носилась в голове парня, подобно пчёлам в банке. Одна сталкивалась с другой, эмоции переполняли бедолагу, и он никак не мог справиться с этим нахлынувшим потоком идей, вопросов, мнений. Всё это наслаивалось одно на другое — он чуть ли не начал бредить в этом потоке сознания и вести уже не внутренний, а вполне себе внешний диалог сам с собой.

— Владилен тебя раздери, Вектор! — знакомый голос вырвал Артёма из собственных мыслей.

Парень не стал поднимать голову, когда их группа остановилась прямо возле лестницы, ведущей на те самые верхние этажи крепости. Голос, который заставил гвардейцев остановиться, принадлежал тому князю-выскочке, что публично вступил в спор с Эльвирой. Князь Марксион.

— Мне доложили, что ты велел выпороть моего солдата! — Князь стоял прямо перед их процессией, лицом к лицу с Вектором. — Кто дал тебе такое право? Мои люди — это моя собственность!

— Вы в гостях, князь Марксион, — голос Вектора был спокоен. — А ваш солдат позволил себе дерзость — поднял руку на гостя царицы. Наказаниями здесь распоряжаюсь я.

— Это на какого ещё гостя?! На этого, что ли? — эльф чуть наклонился в сторону, ткнув пальцем в Артёма.

— А это уже личное дело царицы, княже. Если у вас есть вопросы, вы можете задать их ей напрямую.

— Мне плевать, где здесь чьё дело! Мне доложили, что в лагере нашли человека и орчиху, которые хотели угнать моих скакунов! Это уже преступление, за которое полагается рубить головы, и я требую срубить головы этим двоим! — он снова ткнул пальцем в сторону Артёма. — Да, я знаю, кого вы там прячете!

— Не надо указывать мне, что делать, — спокойно ответил Вектор. — Я служу дому Космозариэль, и если кто-то угрожает ему, я встаю на защиту.

— Да? Служишь?! И где же ты был, когда зеленорылые вырезали царскую свиту?

Пермилия крепче сжала плечо Артёма. Он буквально кожей ощутил, как её наполняет злоба.

— Я был ровно там, где было велено приказом Его Величества, — ответил Вектор. В его голосе послышался нажим. Напряжение ощутимо нарастало.

— Да? А я думаю, ты просто в долю вошёл и дал этим конолюбам нашего брата на нож посадить, — голос князя становился всё злее, он говорил с придыханием, наверняка ещё и рожу противную корчил. Но Артём этого не видел. Он видел, как Пермилия перестала держать его за плечо. Её рука потянулась за кинжалом. Ситуация стремительно выходила из-под контроля.

— Вы обвиняете меня в измене? — продолжал Вектор.

Артём заметил, что гвардеец слева от него тоже положил руку на рукоять меча. Да что с вами происходит? Вы что, и тут решили устроить резню?

Марксион приблизился к Вектору практически вплотную.

— Я обвиняю тебя в том, что ты якшаешься с человечьими выродками и орчьими шлюхами, — процедил он сквозь зубы.

Пермилия с яростным криком и орчьим оскалом рванулась вперёд, проскользнув между гвардейцев, и, набросившись на Марксиона, повалила его на землю. Это произошло так быстро, что никто не успел отреагировать. Эльфы едва успели обнажить клинки, как орчиха уже сидела на груди князя, замахнувшись кинжалом. Но именно этот замах и стал причиной провала — её руку тут же перехватил Вектор.

— Сдохни! Сдохни! Сдохни! — брызжа слюной, Пермилия изо всех сил пыталась нанести выскочке удар, но, поняв, что её руку держат слишком крепко, начала просто колотить его второй рукой. Тот отмахивался одной, а второй тянулся к оружию.

— Вот оно! — закричал Марксион. — Вот она, тварь!

Вектор оттащил Пермилию в сторону. Гвардейцы с клинками тут же окружили князя, не дав ему вытащить меч из ножен. Вектор отбросил орчиху в сторону и, вынув клинок, направил его на неё.

— Спокойно! — скомандовал он.

Девушка злобно переводила взгляд с меча на эльфа.

— Я так и знал! Вы тут все в сговоре!

Крик Марксиона разносился по коридорам. Вектор недовольно огляделся по сторонам.

— Молчать! — рявкнул офицер. Странно, но князь, опешив, замолчал. — Ты! — он обратился к Пермилии. — Всего лишь гость в нашем доме. Но это не значит, что я не убью тебя. Держи себя в руках! — Вектор с тревогой посмотрел на князя, затем на Артёма.

Артём вновь безучастно наблюдал за происходящим. Он хотел было как-то вмешаться, но не знал как. Всё в очередной раз развивалось так быстро, что ему только и оставалось — смотреть. Но, встретившись со взглядом офицера, он, как ему показалось, понял: так же взглядом Вектор общался с царицей. В его глазах читался страх — эльф боялся. Он был словно загнанный зверь, оказавшийся между двумя мчащимися на него поездами в узком тоннеле.

Вектор повернулся в сторону коридора, откуда они пришли.

В противоположном конце послышались шаги. Артём обернулся. Никто ещё не показался, но через пару секунд кто-то должен был выйти из-за угла — и увидеть эту жуткую сцену: князь на земле, окружённый гвардейцами, орчиха с ножом рядом, а Вектор с обнажённым мечом в руках.

Нужно было срочно что-то предпринять…

Как быстро ИИ заменит всех на работе? Точно не завтра..

Fujitsu Research (За авторством Harsh Vishwakarma, Ankush Agarwal, Ojas Patil, Chaitanya Devaguptapu, Mahesh Chandran от 31 октября 2025 года) провела эксперимент и выяснила: он пока даже письмо менеджеру нормально отправить не может.

Команда построила виртуальную компанию с HR, почтой, GitHub, CRM и всеми радостями бизнес процессов. Затем дала агентам 500 задач, как будто это запросы от реальных сотрудников.

Результат такой, даже лучшие модели проваливают более половины заданий. Почему? Потому что корпоративный мир - это не просто информация. Это структура, иерархия и правила. ИИ может знать всё - но не понимать, кто, что и когда может делать.

ИИ - как стажёр, который читал про работу в вики. Он знает слова, но не понимает логику.

Еще один интересный факт: небольшие модели, обученные на качественных данных, почти не уступают гигантам. Значит, будущее — не за облачными моделями, а за небольшими и специально обученными. Это не удивительно, бизнес любит закрытый контур, контроль и четкое понимание расходов на инфраструктуру на годы вперед.

Человек справляется с теми же заданиями в 70% случаев — но тратит на это в 10 раз больше времени. ИИ быстр, но часто ошибается: выбирает не те инструменты, галлюцинирует или не доходит до финального шага. Иными словами, он не понимает контекста, а просто следует шаблону. Так что да, ИИ быстрее ошибается.

Мы прочно вошли в десятилетие ИИ-агентов. У агентов столько проблем, что мы 10 лет будем их решать. И пока они не понимают, как устроены компании изнутри, им нельзя доверять даже простые операции.

ссылка на исследование

13-летний Бобби Фишер, играя чёрными, преподнёс миру шедевр комбинационной игры в знаменитой «Партии века» против опытного мастера Дональда Бирна. Встреча состоялась в Нью-Йорке на турнире Розенвальда и стала символом гениальности Фишера на заре его карьеры.

После спокойного дебюта Бирн допустил небольшую неточность на 11-м ходу, позволив Фишеру инициировать ослепительную атаку. Кульминацией стал жертвенный прорыв с **17...Фxf2!** — Фишер пожертвовал ферзя, но получил взамен ладью, два слона и пешку при полном доминировании своих фигур. Бирн, захватив ферзя, оказался бессилен против скоординированной атаки юного гения, чьи фигуры стремительно приближались к королю противника, в то время как белый ферзь так и остался в стороне от боя.

Партия завершилась эффектным цугцвангом и неминуемым матом. Эта победа не только принесла Фишеру титул «чудо-ребёнка», но и вошла в историю как один из величайших примеров жертвенной тактики и чистого шахматного гения.

Проверь сможешь ли ты найти все ходы, что сыграл Роберт Фишер: https://memo-chess.ru/training/games+exact/randomgames/4