Расстрел без срока давности
После окончания Первой мировой войны новое правительство Польши и относительно новая власть Советской России не сошлись, как известно, во взглядах на ряд территорий. Полякам земли нужны были для возрождения великой державы Речи Посполитой в границах 1772 года, то есть вместе с Белоруссией, Западной Украиной и Литвой в составе, что привело в итоге к советско-польской войне.
Самыми первыми жертвами той войны – за месяц до ее официального начала – неожиданно стали представители советской миссии Красного Креста: они прибыли в Польшу, чтобы помочь русским солдатам, плененным в годы Первой мировой, вернуться домой.
Такие миссии на тот момент уже успешно работали в Чехии и Германии, и ни у кого никаких вопросов не вызывали.
В Польшу в декабре 1918 года из Советской России прибыли пятеро представителей Красного Креста. Возглавлял миссию бывший польский политический деятель Бронислав Веселовский – революционер с 20-летним стажем, он сначала представлял интересы социал-демократов Царства Польского в России, а в 1917-м, когда его страна была оккупирована немцами, вступил в РСДРП(б). Также в состав миссии входили : М.Альтер, врачи Л.Альтер и Л.Клоцман, секретарь М.Айвазова.
Прибыв в Варшаву, группа провела ряд встреч с местными чиновниками и договорилась о создании на территории Польши нескольких транзитных пунктов – в каждом из них нужно было разместить представителей Красного Креста, которые смогли бы отслеживать состояние пленных по пути в Россию.
Уже 22 декабря 1918 года проект был утвержден в польском МИДе. Но вечером того же дня все участники советской миссии Красного Креста внезапно были подвергнуты досмотру в гостиничных номерах, арестованы и отправлены в тюрьму.
Причина: «Встречи представителей миссии с левыми политическими силами с целью дестабилизации внутригосударственной обстановки».
Никаких доказательств в пользу этого обвинения польская сторона предъявить не смогла. В течение недели все запросы советской стороны о судьбе миссии оставались без ответа.
Тогда 29 декабря в Варшаве состоялась масштабная демонстрация в поддержку миссии – ее организовали друзья и соратники Веселовского и Альтер.
Власти принялись ее разгонять – завязалась перестрелка: шестеро демонстрантов были убиты, еще 11 ранены.
Во избежание повторений протестов 30 декабря 1918-го членов миссии вывезли из Варшавы, официально объявив, что они депортированы из страны – обратно в Советскую Россию.
В Москве, однако, группу так и не дождались: в начале января 1919-го стали слать телеграммы одна за другой, но со стороны Польши было опять лишь молчание.
Затем Варшава заявила: «На конвой, сопровождавший миссию, напали – проверяем факты».
Возможно, в скором времени появился бы и обширный доклад, подтверждавший бы версию нападения, с заверениями приложить все усилия для поиска бандитов.
Но случилось непредвиденное – на страницах советских газет появились сообщения от одного из участников миссии, врача Леона Альтера.
Он рассказал, что всю дорогу от Варшавы к границе конвоирующие их жандармы издевались над ними и применяли насилие.
А 2 января 1919 года – расстреляли всех членов советской делегации, скрыв трупы в лесу вблизи села Вылины-Русь.
Самому Леону выжить удалось чисто случайно: после выстрела в грудь он потерял сознание, и его сочли мертвым, засыпав ветками и снегом.
Когда он очнулся, то смог доползти до села: местные жители оказали ему помощь и переправили в Минск, откуда он смог добраться до России.
Нарком иностранных дел РСФСР Георгий Чичерин 8 января 1919 года направил ноту на имя главы польского МИДа Леона Василевского: «Российское правительство только что получило ужасающее известие о беспримерном преступлении, совершенном вашими агентами над делегатами российского Красного Креста, которые находились без защиты в руках вашего так называемого Народного Правительства. Под угрозой революционного движения польских народных масс вы были вынуждены удалить делегацию из Варшавской крепости, где, вразрез с самыми элементарными международными нормами, вы держали ее в плену. Вы отправили делегацию к границе Гродненской губернии, где она была убита вашими агентами. Члены делегации Бронислав Веселовский, доктор Людвиг Клоцман и гражданки Мария Альтер и Айвазова были расстреляны, что касается пятого члена делегации, гражданина Леона Альтера, то его жизнь была спасена благодаря случайному обстоятельству: он был ранен, ваши солдаты считали его убитым, и ему удалось спастись. Эго преступление было совершено по отношению к представителям Красного Креста, который во всех странах пользуется особой гарантией при исполнении своих гуманитарных обязанностей. После ужасных погромов, учиненных вашими войсками над еврейским населением, это новое преступление кладет несмываемое пятно на контрреволюционное правительство, находящееся в настоящее время у власти в Польше. Правительство Советской Республики категорически требует немедленного расследования этого непростительного преступления и строгого наказания прямых и косвенных его виновников»
Польское правительство принялось всячески отрицать свою причастность к преступлению, но в Москве событие абсолютно однозначно воспринималось как негласное объявление войны.
Тем более что на фоне скандала вокруг миссии Красного Креста произошли и первые военные действия: 1 января 1919-го поляки взяли под контроль Вильно, откуда через несколько дней были выбиты частями Красной армии.
Впрочем, первое поражение нисколько не охладило амбиций Польши, продолжившей набеги на разные белорусские и украинские города.
Советское же руководство, вынужденное в первую очередь сдерживать натиски белого движения у себя в стране, всячески пыталось оттянуть начало войны – этим и объяснялись весьма мягкие дипломатические ноты относительно поиска виновных в гибели членов Красного Креста.
До прояснения ситуации в Советах были арестованы все члены польской миссии Красного Креста, проводившие аналогичную работу по возвращению на родину польских военнопленных.
В связи с этим Польше пришлось начать – или, по крайней мере, создать видимость расследования, предварительные итоги которого были представлены Москве 24 марта 1919 года.
Несмотря на отсутствие в докладе какой-либо конкретики, через три дня все представители польской миссии были освобождены.
В докладе поляки сообщали, что нашли место расстрела, обследовали тела убитых и опросили свидетелей. Отчасти признавалась и вина отдельно взятых жандармов – только не за убийство, а за халатность.
Конкретные имена при этом не назывались. Решение об организации новой миссии советского Красного Креста, в том числе для объективного расследования убийства, польской стороной постоянно откладывалось – в итоге оно было принято лишь осенью 1919-го, во время перерыва в шедших между странами военных действиях.
Но вскоре война возобновилась, и вопрос об убийстве представителей советской миссии вновь отошел на второй план.
Лишь 1 марта 1920-го – в преддверии очередного раунда переговоров с Советской Россией – в варшавских газетах появилась информация о суде над убийцами: «Сегодня в военном суде Варшавского округа начался процесс шести обвиняемых в убийстве членов большевистской миссии Красного Креста, прибывших в свое время в Варшаву и убитых на обратном пути. На допросе они заявили, что сделали это из патриотических побуждений. Обвиняемые оставлены на свободе».
На последующие запросы советской стороны польские власти сообщили лишь резолютивную часть решения суда, согласно которой кто-то был оправдан, кто-то – приговорен к двум годам тюрьмы.
Впрочем, до настоящего времени отсутствует как поименный список убийц, так и любое документальные подтверждение судебного процесса.
Важный момент – несмотря на многочисленные запросы, советская сторона так и не получила от поляков материалы следствия.
К сожалению, нынешнее руководство Польше так же не проявляет готовности к признанию вины и раскаянию в связи с расстрелом советской миссии Красного Креста в 1919 году.
Более того, отдельные общественные деятели оправдывают это жестокое убийство мотивами «личной мести большевикам».
При этом некоторые даже сожалеют, что Л.Альтеру удалось уйти живым.
Официальные исторические публикации на эту тему называют советскую гуманитарную делегацию «так называемая миссия Красного Креста».
В них голословно утверждается, что эти пять человек прибыли в Польшу исключительно для ведения шпионской и революционной работы, что, само собой разумеется, якобы оправдывает совершенное польскими жандармами убийство.
Прискорбно, что преемственность в отношении неприглядного стиля злоупотребления польских властей «патриотическими побуждениями» сохраняется.
В угоду политической конъюнктуре современная Варшава оправдывает циничную фальсификацию истории.
