Про Харьков
Лень писать. Решил опять стырить у жены.
Харькiв старше меня на полтора года. Когда объявили, что в Военторг привезут бытовую технику, которую будут отпускать исключительно офицерам, мама прометнулась по штабным кабинетам и заняла, где рубль, где трешку. К бабуле на склад заглянула, там еще пару целковых отлохматила. Ба, прознав о предстоящем приобретении, вдогонку еще двух срочников присовокупила. На первое время Харьков занял почетное место в комнате. Вскорости было принято решение перебираться на большую землю — и покатил Харьков на юга в товарном контейнере. Дорогу он перенес хорошо, как только его подключили к сети — бодро гыркнул и продолжил тарахтеть.
Время шло, календари сменяли один за другим. Харьков успел скататься в Подмосковье, потом в Германию. Там ему не очень понравилось. При погрузочно-выгрузных работах какие-то недоумки умудрились помять ему бочину. Для всего агрегата не критично, но справа — весьма не эстетично.
Потом Харьков скатался на историческую родину. И прожил там четыре года в студенческой общаге ХАИ.
Когда я подросла и шагнула во взрослую жизнь — Харьков поехал вслед за мной по съемным хаткАм. Он был небольшим, но рабочим и безотказным.
Но однажды я его предала. Мы купили Nord, а Харьков вернулся к маме. В чулан. Где его отключили и использовали в качестве шкафа.
Как-то по улице ехали сборщики вторсырья. И мама решила сдать Харьков на чермет. Но мы были в этот момент в гостях. Silovik взвыл: « Теща, не смей! Это же весчь! Я тебе грОши заплачу, мне отдай». Теща в silovых грошАх не нуждалась, отдала за так. Ей главное было щоб вывезли эту халабуду.
Так Харьков оказался у меня на лоджии. Через пару недель Silovik явился домой в сопровождении мужичка с испитой физиономией. Механик-наладчик холодильного оборудования с местной промки. Когда дядька увидал раритет, то аж подпрыгнул: «Хозяин, тема рабочая, но надо по-полсточки». Двигатель в порядке, компрессор без вопросов, в систему залили новый хладагент. Ну и питающий кабель со штекером заменили. Когда вилку воткнули в розетку и Харьков, фыркнув, утробно заурчал — мы напряглись. Мало ли, вдруг он просто напожрать электричество. Но Харьков свое дело знал и, оказавшись востребованным, продолжил службу бодро бдеть.
Зимой там, на минималках, хранится картошка-моркошка и прочие овощи-фрукты из подвала. Чтоб лишний раз в гаражи не гонять. Летом там охлаждается часть жрачки — я готовлю по выходным и сразу на неделю. Еще сырая аджика и сырое варенье дожидаются своей участи.
Я знаю, к вещам привыкать нельзя. Ибо все мирское — прах и тлен. Но Харьков... Он мне почти как старший брат. Ведь он всю мою жизнь рядом возле меня. И осознательную жизнь так вообще был бок о бок со мной. Да, он мелкий, немодный и неказистый. Но он мой — всегда отзывчивый на допомогу. Холодильники другими не бывают.
