Итак, господа, вот мы и подходим к развязке – впереди последняя битва Ирана и Арабского халифата.Итак, кто пропустил предысторию.
Первая часть Появление мусульманских государств
Вторая часть Арабские завоевания. Разгром Персии и Византии
Вернемся к Иранскому фронту. После ухода Халида с основными силами на завоевание Византии, арабы встали перед непростой задачей сбора ополчения для завоевания собственно Сасанидской империи. Поскребя по сусекам, мусульмане смогли собрать объединенную армию в 10 000 человек и выступить против Ирана. Первоначально им сопутствовала удача – они разгромили несколько пограничных соединений, подчинив большую часть Вавилонии. Сасаниды к тому времени кое-как разобрались с очередной чехардой на троне, утвердив власть Йездигерда III. Парню было всего десять лет, поэтому всем заведовал его испехбед (генерал) Рустам, который и отправил разбираться с арабами двенадцатитысячную армию, которой вручили национальную реликвию персов «Знамя Кавиев». Помните мою статью о влиянии креста и копья Лонгина на силу армий крестоносцев?
Битва произошла у Хиры 26 ноября 634 года – персы предложили мусульманам самим выбрать поле битвы и главнокомандующий арабов Абу Убайд, опьяненный славой предыдущих побед, принял решение переправиться через Евфрат и дать бой, имея за спиной реку. Персы флегматично подождали, пока мусульмане переправятся через реку, после чего пошли в бой. Традиционно арабы, даже будучи в меньшинстве довольно стойко отбивали все атаки персов, но проблемы создавал слон, весьма успешно применяемый Сасанидами. В конечном счете Абу Убайд сам вышел против него, отрубил хоббит, после чего животное упало, благополучно похоронив под собой и лидера мусульман. Арабы начали отступать – персы прорубились к стягу, убили знаменосца… Знамя подхватил брат Абу Убайда и тоже пал под мечами персов, следом на его место встал сын главнокомандующего, но и он был убит. Строй мусульман подался назад и один герой решил помочь своим собратьям биться до конца и перерубил канат связывающий суда, после чего мост через реку развалился. Результат не заставил себя ждать – вместо того, чтобы стоять насмерть, мусульмане начали в панике прыгать в воду и тонуть. От полного уничтожения армию спасло только мужество второго лидера – Аль-Мусанны, который собрал в кулак вокруг себя верных соратников и прикрыл отступление. Разгром был полный – от армии арабов осталось едва ли треть - 3000 человек, остатки отступили в Медину. Зализав раны и снова объявив сбор, мусульмане кое-как собрали армию в 7-8 тысяч человек и снова выступили в поход. Рустам бросил им навстречу армию в 12 000 человек под командованием Михрана, усиленную 3 боевыми слонами. И в начале 635 года происходит битва при Аль-Бувайбе – наученные горьким опытом прошлой битвы «у моста», мусульмане предпочли не переправляться через Евфрат, а предоставить эту честь персам. Сражении было не менее ожесточенным – первыми пошли в бой арабы, но персы устояли и отбросили нападавших. Началась песчаная буря, армии почти не управлялись – все рубились со всеми, в этой резне погиб сын главнокомандующего – Масуд. В хаосе битвы Аль-Мусанна кричал «Ко мне! Ко мне! Я – Аль-Мусанна!», собрав вокруг себя верных сторонников, он пошел на прорыв. Отбросив персов, Аль-Мусанна пробился к мосту, отрезав сасанидам путь к отступлению. Когда то же произошло в прошлый раз с армией арабов, мусульмане побежали, но персы продолжили биться. Исход битвы решил один из гулямов мусульман, он прорубился к Михрану и убил персидского главнокомандующего. Персы начали отступать.
Впрочем, в полной мере воспользоваться победой арабы не смогли из-за разногласий в войске – два мусульманских военачальника пилили власть, в результате армия фактически распалась на два независимых подразделения. Как следствие персы все же смогли к концу 635 года выбить арабов из Месопотамии. Войска мусульман сосредоточились на границе Ирака и начали сбор подкрепления.
Сражение при Кадисии
Новое вторжение возглавил сам халиф Умар - с учетом войск, бывших у Аль-Мусанны, соединенная армия составила около 25-30 тысяч человек. Такое скопление войск противника не на шутку встревожило Ктесифон, и Рустам мобилизовал все силы от Систана до Дербента и смог собрать около 40 000 воинов, усиленных 30-33 слонами.Битва продолжалась четыре дня и отличалась ожесточенностью.
В первый же день персы бросили против арабов слонов, которые отбросили конницу, пехота мусульман сцепилась с животными в ожесточенной схватке. Пехотинцы арабов погибали под ногами слонов, но не отступили, пока к ним не перебросили подкрепление и восстановили фронт. Сражение продолжалось до самой ночи – мусульмане смогли повредить башни на слонах, но переломить исход битвы не удалось ни одной из сторон. На следующий день слоны уже не участвовали в битве – Рустам лично бросил в бой кавалерию. Основной удар молота персидской конницы пришелся на центр арабского войска. Но мусульмане не только выстояли, но и отбросили конников, перейдя в наступление – атаку арабов встретила сасанидская пехота. Иранские пехотинцы, удостаивавшиеся лишь презрительных эпитетов, встали в этот день насмерть – персы умирали за свою землю, но не отступали. За этот день и вечер у мусульман было убито 2500 человек – немыслимые потери для армии, столько теряли побежденные войска при отступлении, но арабы не отступали, они пришли за землей персов.
Встреча в Амарте перед битвой при Кадисии (Всеобщая история ал-Табари Таирх ал-Русул ва ал-Мулук Анналы История пророков и царей)
Третий день называется «днем ожесточения» - персы снова бросают в бой слонов, лучшие витязи мусульман выходят против гигантских животных, отрубая им хоботы и выкалывая глаза. К вечеру все слоны выведены из битвы, и арабы бросаются на персов – конницу мусульмане спешивают, чтобы усилить натиск пехоты, которая никак не могла сломить силы иранцев, битва продолжается ночью. Утром ал-Ка’ка’ собирает вокруг себя самых храбрых вождей мусульманской армии и идет на центр персидской армии, шаг за шагом они сминают строй иранцев – начинается бегство, самого Рустама убивают в пылу битвы, даже не понимая, кто он. Сила Сасанидов сломлена.
Арабы потеряли 8500 человек – треть армии, немыслимые потери для победителей.
На пути к столице
Персия была обезглавлена – крупнейшая армия Сасанидской империи разгромлена, главнокомандующий и фактический глава империи пал. Брат Рустама Хурразад собирает вокруг себя остатки отступающих сил и пытается прикрыть столицу империи – Ктесифон, но сил у персов уже нет. Вот здесь мы видим подлинные последствия тяжелой войны с Византией, Сасанидская империя уже не имела войск для сопротивления захватчикам, шахиншах Йездигерд III бежал из столицы еще до подхода мусульман, Хурразад отступил после короткой стычки.
70 Га и Ктесифон, оспаривал звание самого крупного города у мира у Константинополя. Как получилось, что он пал почти без боя? Здесь вступает в дело географическое положение. Константинополь, был почти непреступен, будучи окруженным с трех сторон водой. Он мог выдерживать продолжительную осаду, без проблем обеспечивая себяе продовольствием. Его множество раз осаждали - в 616 г. персы, в 626 г. - авары, в 654, 667, 672, 717, 739 гг. - мусульмане, в 764 г. - болгары, в 780 и 798 гг. - арабы, в 811 и 820 гг. - славяне, в 866 г. - русы, а в 914 г. - болгары. Ктесифон же с завидным постоянством попадал в руки тем или иным завоевателям – сначала римлянам, а теперь пришла очередь арабов. Разгром персидской армии при Кадисии обескровил силы Сасанидов и защищать их столицу стало просто некому, а длительную осаду Ктесифон выдержать не мог – он легко блокировался со всех сторон.
Остатки сил персов собираются в лагере у Джалулы под командованием Михрана. Арабы осаждают лагерь – персы бились до последнего отбив больше 80 атак, но, в конечном счете, и эти силы легли под ноги завоевателям.Йездигерд отступает вглубь страны, собирая силы на последнюю битву с арабами, мобилизованы силы со всех оставшихся под короной шахиншаха регионов – Хорасана (примерно соответствует современным территориям Туркменистана и восточного Ирана), Кермана (современный Иран), Систана (современный Афганистан и Иран) и Фарса (Иран).
Битва при Нехавенде
Арабский контингент насчитывал около 30 000 человек, в оценке сил персов мусульманские источники традиционно не мелочатся – 150 тысяч воинов, что конечно и близко не соответствует действительности. Армия арабов спокойно дошла до Тазара, после чего следуя за разведчиками, без боя дошла до поселения Исфизахан, остановившись в 15-20 км от Нехавенда. При этом персы никак не помешали арабам совершить весь этот марш, откуда уже ясно, что никаким пятикратным преимуществом иранцы не обладали. В лучшем случае армия персов не превышала арабов и составляла те же 25-30 тысяч человек.
Несмотря на обилие источников, описывающих данную битву, большинство рисует фольклорную героическую картину, но кое-что вычленить можно. Как и предыдущие сражения, это также отличается особой ожесточенностью и продолжалось три дня. День за днем арабы сминали одно крыло персов за другим, окончательно разгромив иранцев на третий день. Хребет Персии был сломан – Йездигерд снова отступал, но сил у империи уже не осталось, арабы лавиной сминали один очаг сопротивления за другим.Помимо собственно арабского завоевания, у Иранцев была другая проблема – это сам Йездигерд III, к битве у Нехавенде ему только исполнилось 18, и большую часть сознательной жизни он бегал от арабов. Но кроме этого бросается в глаза его на редкость тяжелый характер. После Нехавенда Йездигерд умудрился рассориться с правителем Рейя Абаном Джазавайхом и уйти в Исфахан. Находясь в Фарсе Йездигерд опять-таки ссорится с его правителем и со всем двором едет в Керман. В Кермане Йездигерд требует от правителя выдать ему знатных заложников в доказательство верности, но в результате шахиншаха выгоняют и оттуда, после чего царевич отступает в Хорасан, где и разыгрывается последний акт трагедии Сасанидской империи. В Мерве Йездигерда встречают враждебно, и он пытается посеить распри в городе, перессорив знать. Заканчивается вся эта история тем, что к Йездигерду прибывает один из знатных эфталитов Низек. И вроде бы и встреча идет хорошо – Низек встречает царя царей пешком (подчеркивая его положение), те мило беседуют, но когда знатный эфталит интересуется свадьбой с одной из дочерей, Йездигерд любезно отвечает отказом, сопроводив его таким эпитетом:- И ты осмеливаешься равняться со мной, собака!Почему-то это задевает Низека, тот бьет царя плетью, а его воины убивают всю свиты шахиншаха, Йездигерд убегает с криком «Измена!». Брошенный царь царей находит убежище в мельнице, у него не осталось ничего – империя лежит в руинах, остатки свиты с его детьми убежали за Амударью искать помощи на Востоке. Его предали все – не стал исключением и приютивший его мельник, он прирезал царя на третий день, забрав дорогие одежды шахиншаха. Династия прервалась, последнего Сасанида похоронил несторианский епископ Илия на кладбище к северу от Мерва.После смерти последнего царя царей, потрясшей всех (персона царя была священной) оборона Хорасана развалилась на отдельные островки сопротивления, которые были сломлены арабами. Иран пал.
Йездигерд III
Как так получилось?
И вот тут мы подходим к главному вопросу. Каким образом арабы смогли все это провернуть? Как они смогли не только завоевать такие большие территории, но и удержать - да, Хорасан периодически бунтовал, но в целом мусульмане смогли относительно легко насадить свою власть. Если раскладывать все события на отдельные эпизоды, то все логично. Иран пал, потому что проиграл все генеральные сражения. А если задать другой вопрос – почему арабы не побежали от слонов? Как мусульмане, потеряв треть армии, смогли разгромить персов? Почему арабы спокойно наступали аж до Хорасана, а завоеванные территории не восстали? Простых ответов нет, но разобраться все же попробуем.Итак, причина первая – военная, когда мы говорим об ослабленности Персии после тяжелой войны с Византией, мы можем видеть ее последствия. Когда арабы разбили персов при Кадисии, защищать столицу было уже некому. Но тут есть другой нюанс – суммарно арабская армия разбила персидские армии суммарной численностью больше 100 тысяч человек. Для сравнения Ганс Дельбрюк оценивал численность всех Византийский армий в 150 000 человек. Фактически арабы перемололи все мобилизационные силы Персии. Таких сил за глаза бы хватило, чтобы остановить любое крупное вторжение Византийцев в Иран. Напрашивается второй вывод – что мобилизованные силы персов состояли из необученных новобранцев, что по всей вероятности должно соответствовать действительности, однако, сам ход боев при Кадисии, Нехавенде, Джалуле демонстрирует обратное. Бои идут по несколько дней, причем армии не отступают. И здесь мы переходим ко второй причине – сути боев до пороховой эпохи. Как я уже говорил, основная задача военачальника состояла не в том, чтобы убить как можно больше вражеских солдат, в том, чтобы обратить чужую армию в бегство, после чего уже можно спокойно убивать воинов в ней. Чем плоха идея убить всех врагов во вражеской армии, ведь тогда она перестанет существовать?До усовершенствования огнестрельного оружия и развития артиллерии, перед военачальниками стояла непростая задача – самым надежным средством уничтожения боевой силы противника являлся допотопный способ подойти и врезать острым (или тупым и тяжелым) предметом. Читающие люди невольно спросят – ну как же луки или же древняя артиллерия? Как выглядит лучный обстрел в фильмах – командующий поднимает руку, все натягивают стрелы, потом залп и… Во вражеской армии начинается высадка союзников в миниатюре – стрелы выкашивает солдат пачками, кто-то ревет белугой зажимая гигантскую рану на ноге, пробитые навылет стрелами люди валятся штабелями. Когда после этого командующий дает приказ к наступлению у меня возникает вопрос «зачем? Ты нашел вундевафлю, стреляй дальше». На практике все несколько сложнее – большие массы лучников хороши, чтобы побеждать врагов, но это не станковые пулеметы, если враг не отступает, добивать его придется в ближнем бою.И здесь мы переходим к одной из причин небывалого успехам арабов, они на редкость стойкие. Вспомним битву при Кадисии – из 30 000 (максимум) они потеряли 8500 почти треть войска (каждый третий), в одном из самых тяжелых поражений в истории государства Византии, битве при Манзикерте они потеряли около 25 %. А здесь у победителей погибло почти 30 %, такие потери должны были обратить в бегство любую армию. По сути, арабы просто перемалывали армии персов одну за другой, потому что тем нечего было им противопоставить – мусульмане начинали отступать, только если теряли командующего (например, в битве «на реке» или возле Дербента, будучи разбитыми хазарами). И Ираклий когда запретил своим силам вступать в открытые столкновения с арабскими войсками после поражения при Ярмуке, проявил редкую дальновидность – это позволило Византии взять реванш. Какой смысл биться с врагом, если невозможно достичь главной цели – даже превосходя врагов числом, ты не сможешь обратить их в бегство, а вот твои солдаты отступят рано или поздно. С причинами побед мы худо-бедно разобрались. Но возникает второй вопрос – несколько десятков тысяч арабских солдат пришли на землю с миллионами крестьян, как они вообще смогли усидеть там? Ведь одно дело захватить территории, но совсем другое их удержать. Это вопрос куда более сложный. Арабы мало отличались по своим действиям от тех же персов или византийцев, они брали большие выкупы с захваченных поселений, могли грабить или убивать местное население. Но при этом условия, на которых они заключали мирные договора с городами, были достаточно адекватными, приведу в пример текст договора с жителями Иерусалима:«Во имя Аллаха, милостивого, милосердного.
Вот те гарантии неприкосновенности (аман), которые раб Аллаха Умар дал жителям Илии. Он дал им гарантию неприкосновенности им самим, их состояниям, их церквам и их крестам, их больным и здоровым и всей их общине. Поистине, в их церквах не будут селиться и не будут они разрушены, не будут умалены они, ни их ограды, ни их кресты, ни их достояние, и не будут притеснять их за их веру и не нанесут вредя никому из них; и не будет жить с ними в Илии ни один еврей.
И обязаны жители Илии платить джизью, как платят жители [других] городов, и обязаны изгнать из города ромеев и разбойников, а тот из них, кто выедет, будет в безопасности, он сам и его имущество, пока не прибудет в безопасное для него место. А тот из них, кто останется, — тоже в безопасности, на нем, как и на жителях Илии, лежит джизья. А если кто-то из жителей Илии пожелает выехать сам со своим имуществом вместе с ромеями и покинет свои церкви и свои кресты, то они неприкосновенны и сами, и их церкви, и их кресты. А кто находился в нем (в городе) из сельских жителей до…, то кто хочет остаться [в городе], тот обязан платить ту же джизью, какую платят жители Илии, а кто хочет — уедет с ромеями, а с тех, кто захочет вернуться к своим, не будут брать ничего, пока не будет убран урожай.
Все, что [написано] в этой грамоте, [находится] под покровительством Аллаха и защитой его посланника, и под защитой халифов, и под защитой верующих, если они будут платить ту джизью, которая возложена на них.
Засвидетельствовали это; Халид ибн ал-Валид, Амр ибн ал-Ас, Абдаррахман Ибн Ауф, Му’авийа ибн Абу Суфйан — и написал и присутствовал (?) в пятнадцатом году»
По сути дела «исламисты» были куда веротерпимее, чем даже собственно Византийские власти. Если арабам было вообще до фонаря кому молятся жители, если они платят джизью, то басилевсы жестко насаждали монофелитскую догму христианства среди монофизитов. Но это имело значение, там, где существовал конфликт религий (как например, в Египте), а там где нет? И тут мы переходим ко второму вопросу. Баблу.
Налоги мусульман
Когда арабы завоевывали очередной город, они оговаривали общий объем дани, который тот должен был выплачиваться. При этом они совершенно не вмешивались в методы его сборы – это была прерогатива местной власти. Но нам же интересно другое – а сколько стали платить люди, после прихода арабской власти? На тот момент в ходу было две типы монет – динар (золотая монета) и дирхем (серебро), курс составлял 1:10-1:14. Средний египетский ремесленник получал примерно 1-2 динара в месяц, чтобы не сдохнуть с голоду нужно было 0,3 динара в месяц. На 1 динар сносна жила одна семья с несколькими детьми – это полное обеспечение едой и одеждой. Но резонный вопрос, а как изменилось налогообложение после прихода мусульман? Ибн Абд ал-Хакам, автор "Завоевания Египта, ал-Магриба и ал-Андалуса" сообщает, что наместник собирал с Египта 20 млн. динаров, а сколько требовали арабы после завоевания Египта? Четыре миллиона – в пять раз меньше. С другой стороны, Умар все же упрекал наместника Египта в том, что тот недобирает налоги, но все же налоговое бремя с приходом мусульман снизилось. Дело в том, что Византия и Персия обладали развитым бюрократическим аппаратом, который сам по себе требовал внушительных денежных вливаний, к нему добавлялась армия, выедающая колоссальную часть бюджета. Арабам же не обладавшим развитым чиновничьим аппаратом просто не требовалось столько денег - они с трудом могли перераспределить те богатства, которые обрушились на них в первые годы завоеваний. В определенном смысле все были в плюсе, жители завоеванных территорий вполне комфортные условия проживания – никто не лез в их веру, предоставлял приемлемый режим налогообложения (хотя и не везде, но об этом в заключении). Ну, а если кого-то такой вариант не устраивает, то его просто убьют. Согласитесь сложно отказаться от такого предложения.
Эпилог
Я думал, как закончить эту историю и хотел бы рассказать историю двух людей. Не государства, не империи, а тех, про кого обычно не пишут – простых людей. Первого зовут халиф Умар, а второго Файруз. Файруз жил в Иране, он не был солдатом, зато был столяром, кузнецом и резчиком по дереву. Он попал в плен к византийцам, вернулся домой. Но недолго смог прожить спокойно – через несколько лет при Нехавенде он попадает в плен к арабам и после раздела добычи его отдают (как вещь) Мугире. Тот устанавливает ему дань – два дирхема в день. Много это или мало? Можно сказать, это все, что может заработать опытный ремесленник. Но Файрузе надо было чем-то питаться, кормить жену и детей. Доведенный до отчаяния он как-то встретил второго участника нашей истории – халифа Умара на базаре. - О амир верующих, спаси меня от Мугиры ибн Шубы: на мне большой оброк. – обратился к нему Файруз— Каков же твой оброк? – спросил Умар.—Два дирхема в день. — А что ты делаешь? —Я столяр, резчик и кузнец. —А я не считаю, что при хорошем владении этими ремеслами подать с тебя велика.Файруз ушел, понурив голову. Как вспоминают мединцы, Файруз встречал детей, взятых, как и он в плен, гладил их по голову и сквозь слезы говорил, что его погубил Умар. Доведенный до отчаяния ремесленник раздобыл кинжал и напал на Умара, когда тот молился. Файруз трижды ударил халифа в живот и бросился к выходу, убежать он не смог – его догнали набросили простыню на голову, понимая, что он обречен, несчастный заколол себя. Так погибли эти два человека – халиф и простой ремесленник.
