Ну а Седьмой КСОЮ рассматривал дело, в рамках которого работодатель как раз пытался обжаловать решение службы занятости о выплате среднего заработка за третий месяц попавшему под сокращение пенсионеру. Работодатель-то апеллировал к тому, что пенсионер в принципе не может претендовать на эту гарантию. Мол, он пенсию получает, че ему еще надо-то для счастливой жизни? Но этот аргумент суд совершенно справедливо отверг:

Положения статьи 178 Трудового кодекса Российской Федерации в равной степени распространяются и на лиц, достигших пенсионного возраста и получающих пенсию, поскольку они наравне с иными гражданами вправе обращаться в органы службы занятости за содействием в трудоустройстве. Факт получения пенсии не означает невозможность сохранения за ними среднего заработка в случае увольнения по сокращению численности или штата работников организации, поскольку такая выплата связана с фактом не трудоустройства конкретного лица.

В этой части позиция суда не расходится с прочей практикой по этому вопросу. Но нам интересно, почему же суд счел решение службы занятости обоснованным. В чем исключительность случая нашего пенсионера?

Судами установлено, что Центром занятости при принятии оспариваемого решения помимо формальных оснований, предусмотренных частью 2 статьи 178 Трудового кодекса Российской Федерации, учитывались фактические обстоятельства (отсутствие вакантных должностей для возможного трудоустройства, недопущение нарушений лицом, ищущим работу, ухудшение социального положения ФИО ввиду невозможности продолжения работы не по своей воле) и индивидуальные особенности ФИО (возраст, профессиональный опыт)...

Вопреки позиции заявителя, пенсионный возраст уволенного работника ФИО в совокупности с отсутствием на территории проживания ФИО подходящих его квалификации вакансий для возможного трудоустройства, является исключительным случаем в смысле части 2 статьи 178 Трудового кодекса Российской Федерации, поскольку указанные обстоятельства фактически исключают возможность трудоустройства работника и как следствие - лишают его возможности обеспечить себе достойный материальный уровень жизни, поскольку после увольнения иных источников дохода, кроме пенсии, ФИО не имеет. Между тем, в результате увольнения по инициативе работодателя ФИО лишился заработка, и это неизбежно повлияло на снижение уровня его жизни.

И все эти аргументы суда в пользу наличия исключительности в рассматриваемом случае выглядят крайне слабо. Давайте по порядку:

1. Отсутствие вакантных должностей для трудоустройства и отсутствие нарушений со стороны лица, ищущего работу? Но так КС и ВС как раз и говорят о том, что само по себе своевременное обращение работника в службу занятости и невозможность его трудоустройства об исключительности случая не свидетельствуют.

2. Ухудшение материального положения и снижение уровня жизни из-за "невозможности продолжения работы не по своей воле"? Но это полностью применимо к любому работнику, попавшему под сокращение. В чем исключительность-то?

3. Ну и остается сам по себе пенсионный возраст бывшего работника. Только вот незадача: как раз таки пенсионный статус уволенного работника рассматривается другими судами как обстоятельство, пускай и не исключающее возможность выплаты такому работнику среднего заработка за третий месяц периода нетрудоустройства, но, по крайней мере, требующее для этого более весомых обстоятельств. Суды как раз апеллируют к большей социальной защищенности пенсионеров по сравнению с прочими категориями работников, наличию у них гарантированного источника дохода. И подтверждение этой позиции можно обнаружить и у Верховного суда - в определении от 29.05.2017 N 89-КГ17-1.

Вот и выходит, что все обоснование Седьмым КСОЮ исключительности случая пенсионера из рассматриваемого дела совершенно рассыпается.

Впрочем, должны признать, это просто довольно свежий, но далеко не самый вопиющий пример того, как кассационные суды в грош не ставят позицию высших судов по вопросам выплаты среднего заработка за третий месяц периода трудоустройства. Посмотрите, например, на лапочек из Шестого КСОЮ:

Суды, рассматривающие дело, пришли к правильному выводу, что исключительные случаи, о которых идет речь в части 2 статьи 178 Трудового кодекса Российской Федерации, следует рассматривать как исключение из общего правила, закрепленного в части 1 статьи 178 Трудового кодекса и допускающего сохранение среднего месячного заработка на период трудоустройства "не свыше двух месяцев", фактически (при соблюдении работником условия об обращении в органы службы занятости населения в двухнедельный срок после увольнения) любой случай не трудоустройства работника через службу занятости в течение трех месяцев со дня увольнения является исключительным, позволяющим сохранить за уволенным работником средний месячный заработок в течение третьего месяца.

И пофиг им, о чем там распинались КС с ВС...

__________

ТГ-канал автора - о трудовом праве.