Помню, как-то давным-давно в школе выпало нам с одноклассницей дежурство по столовой. Естественно, всё там было через жопу, что немного меня удручало. Послали мою подружку в подвал за морковкой и свеклой. Вернулась она с пустыми руками, на сердитый взгляд поварих сообщив, что в подвале одно гнильё и оно не похоже на овощи. Поварихи разорались, сказали, что это самые настоящие морковка и свекла и вообще неси давай быстрей нам жрать готовить надо. Помню, как ковыряли мы эту гниль ножами, пытаясь добыть хоть децл чего-то оранжевого и бордового.
Конец урока, набежали дети-печенеги, поели, всё разгромили и убежали. Убираем со столов, носим тарелки в мойку. Повариха смотрит на тарелку, в которой кто-то откусил котлету, остатки разломал вилкой и разволтузил по тарелке, как следует перемешав с макаронами, и говорит:
- Ты зачем её сюда принесла?
- А куда её? - удивляюсь я.
- На раздачу! - командует повариха и ставит это дерьмище на раздачу.
Доливаю последний компот из огромной алюминиевой кастрюли с корявой надписью грязно-красной краской "КОМПОТ". Вылила всё, что смогла, стою половником в вареных яблоках на дне ковыряюсь. Подходит повариха:
- Чё стоишь, компот не наливаешь! - спрашивает.
- Закончился же.
- Ты чё, не знаешь, чё делать надо?!
- Не знаю, - искренне удивляюсь я.
Она берет кастрюлю, суёт в раковину, лихо отвинчивает вентиль крана, наполняет до середины, могучими руками вынимает кастрюлю из раковины, на весу поболтала её, чтоб все там перемешалось, и гордо грохает посудину передо мной:
- Наливай!
Я с каждым разом всё больше и больше начинаю закипать. Кормить нас за целый день не покормили, так как дел много. И вот посылают они меня в подвал за очередной гнилью, а там я замечаю коробку. Почти целая коробка со сгущенкой, с банками в два ряда. Я, прикинув хрен к носу, - что в коробке уже пары штук нет, если не будет еще одной, никто и не заметит, а если заметят, то и хрен бы с ними, потому что они морды охеревшие, - беру одну банку, ныкаю под фартук, а потом убираю к себе в сумку. Рассказываю о своей находке подружке и мы с нетерпением ждем окончания этой каторги, чтоб пойти домой и сожрать сгущенку.
Домой мы пошли ко мне, потому что я жила ближе. Откупорили банку, истекая слюнями, поставили на стол, сели друг напротив друга, съели по чайной ложке и всё. Наелись. Представляете, сколько сгущенки останется в банке, если взять оттуда две чайные ложки и положить в два детских рта? Да целая банка и останется. И тут уже вроде подружке домой пора, потому что у меня скоро родители придут. Она уходит, а я стою смотрю на эту банку и не знаю, что с ней делать. Сказать "купила"? Не поверят, потому что никогда не давали денег на карманные расходы. Конечно, я могла честно признаться, что спиздила банку, на меня бы даже почти не ругались, но мне было стыдно и... Это было бы странно, учитывая тот факт, что у меня батя на кондитерской фабрике работает. В общем, время у меня уже поджимало и я приняла единственно верное, на мой взгляд, решение выкинуть эту чертову банку с балкона. Мозг мне раздавал ценные советы, например, в момент броска нужно сидеть на полу, что б если кому-то и приспичит задрать голову посмотреть на последний (пятый) этаж дома, то он не увидит Кто именно катапультировал молокопродукт. Сажусь на корточки, прикрываю металлическую крышку, чтоб в полёте ничего не распидорасилось, швыряю в окно и жду Бам. Бама не было долго и я решила, что банка очень удачно угодила в глубокий сугроб у подъезда, как вдруг слышу громкий стук и рёв сигнализации УиУ-УиУ-УиУ-УиУ. Очканула я не на шутку, ибо не могла закинуть так далеко аж до машины. Побежала на кухню смотреть в окно, что там такое натворилось. (Это же не я, конечно, натворила, это оно само натворилось). Двор у нас был огорожен по всему периметру металлической трубой, типа забор, чтоб никто драндулеты свои не ставил там, где дети играют. Вдоль трубы стоят деревья, а между ними чья-то машина. А на капоте этой машины красуется голубая банка, окруженная вязкой сладкой сгущенкой.
Выбежал мужик какой-то, выбежала с ним бабка, видимо, мать его. Бабка верещит, мужик тряпкой пытается сгущенку оттереть, а я стою у окошка, через шторочку на них смотрю, готовая сквозь землю провалиться от собственной рукожопости и стыда. А потом после разговоров с соседями, родители сказали, что какой-то мудак постоянно машину ставил под окнами и его кто-то проучил, скинув ему сгущенку на капот. - Почему, правда, сгущенку, непонятно?.. - смеясь, удивлялся папа. Мудак этот человек был, или нет - не знаю, но машины там больше никогда не ставили.