Моисеенко Николай Андреевич (1919-1996)

Николай Андреевич Моисеенко родился в 1919 году. После окончания школы поступил на исторический факультет ЛГУ. В 1939 г. перевелся на экономический факультет. Четвертый курс помешала закончить война... Моисеенко и его однокурсников мобилизовали на строительство противотанковых укреплений в районе Белоострова (Курортный район СПб).

4 июля, возвратившись в Ленинград, Моисеенко вместе с товарищами вступил в ополчение.

Для справки:
3-я гвардейская Ленинградская стрелковая дивизия народного ополчения сформирована в июне-июле 1941 года в Ленинграде из добровольцев Петроградского и Приморского районов Ленинграда, с 24 июля 1941 года — 3-я гвардейская дивизия народного ополчения. Участвовала в боях под Ленинградом с августа 1941 года, в сентябре отражала мощный удар частей 38-го армейского корпуса вермахта. 24 сентября 1941 года переименована в 44-ю стрелковую дивизию. СОЗДАНИЕ НАРОДНОГО ОПОЛЧЕНИЯ 3-я гвардейская дивизия народного ополчения была сформирована в июле-августе 1941 года в Петроградском районе из добровольцев Петроградского, Приморского и отчасти других районов города.

Моисеенко записывали в ополчение вместе с товарищами в главном здания ЛГУ. Его очередь была сразу за Александром Сергеевичем Данилевским, видным советским биологом, который воевал потом санинструктором. Н.Моисеенко попал в 176-й отдельный артиллерийско-пулеметный батальон. Лейтенант, который зачислял его, сказал: «Чемпион СССР по самбо? Крепкий парень. Хороший артиллерист получится».

Жизнь полна совпадений, которые трудно придумать нарочно. Никакая фантазия и художественный вымысел не сравнятся с теми переплетениями, которые подчас готовит нам: судьба. Вот и у Николая Андреевича Моисеенко удивительным образом совпали в единстве места, но с разницей на десятилетия, многие трагические и радостные события в жизни.

В той лекционной аудитории на биофаке, где преподаватель Моисеенко читал свои первые лекции, летом 41-го года был своеобразный перевалочный пункт. Они ночевали здесь — молодые необученные бойцы — перед отправкой на передовую.

Мимо Кировского завода, по Нарвской заставе недавние студенты, а теперь бойцы, шли на фронт, который был уже совсем рядом с Ленинградом. Батальон, в котором находился Н. А. Моисеенко, занял позиции по юго-западной части периметра Гатчинского парка.

—Кто говорит, что на войне не страшно, тот ничего не знает о войне. Это правда, — говорит Николай Андреевич.— На войне очень страшно.

В начале сентября войска стали отходить к Пушкину, отходили беспорядочно, теряя людей и орудия. Н.Моисеенко сохранил оружие и в дальнейшем («по знакомству» с комсомольский секретарем ЛГУ Толей Ситниковым были зачислены в диверсионный отряд Виктора Дорофеева. Отряд которого возвратившись из первого своего рейда по тылам врага, снова набирал бойцов. Перед тем, как идти на задание, Николай Моисеенко подал заявление о приеме его кандидатом в члены партии. Рекомендации ему дали Александр Вознесенский, доцент Пальцев и комитет комсомола университета.

Партизан десантировали в район Бугровского маяка. По первой пороше ушли они в тыл к немцам, где развернули настоящую «рельсовую войну». Обычно о ней говорят в связи с действиями партизан Белоруссии, но ее следует связывать и с действиями ленинградских партизан, ибо уже в октябре 1941-го г. под Ленинградом начались взрывы фашистских военных эшелонов.

Командиром разведки у Дорофеева был Илья Христофорович Блюменталь (в дальнейшем известный ботаник), у него была какая-то особая способность ориентироваться на местности: в темноте и в непогоду он мог точно выйти к месту назначения.

Илья Христофорович Блюменталь (1906-1991)

Для справки: ботаник Илья Христофорович Блюменталь (1906-1991)
Война прервала деятельность ученого в горах Кавказа, где возглавлял экспедицию студентов. Преодолев транспортные трудности в первых числах июля И. X. Блюменталь был в Ленинграде. Дальше предоставим слово самому профессору, его воспоминаниям: «Здесь я подал в партком заявление о добровольном вступлении в Красную Армию (мой год еще не призывался). Ополчение уже было сформировано и мне предложили ждать вызова, а пока принять участие в строительстве оборонных сооружений. С 10 по 20 июля я участвовал в рытье противотанковых рвов в районе станции Пудость, недалеко от Гатчины....21 июля меня вызвали в партком ЛГУ и предложили принять участие в партизанском отряде, формирующемся из студентов и сотрудников университета для заброски в тыл к немцам.
Нас перевели на казарменное положение. В школе на проспекте Кирова (остров Декабристов) мы проходили подготовку. Обучали нас подрывному делу, владению стрелковым оружием и т. п. Начальником нашего отряда был назначен студент III курса философского факультета член партии коммунистов В. Дорофеев, учитывая, что он уже служил в армии и имел звание старшего лейтенанта. Его заместителем был назначен студент V курса филологического факультета комсомолец Максимов. В первые дни формирования отряда Дорофеев около недели был на сборе подготовки начальников партизанских отрядов. Нами командовал Максимов. После возвращения со сбора Дорофеева у нас появился комиссар отряда аспирант филологического факультета Смолкин, а меня назначили старшиной. Что мне нужно было делать, я не знал, и хозяйства у нас никакого не было.
В августе нас по тревоге направили на улицу Плеханова в помещение какой-то школы. Здесь нам объявили, что следующей ночью нас отправят в тыл к немцам. На этом сборном пункте оказалось 8 отрядов, организованных на предприятиях и заводах Василеостровского района. Мы были преобразованы в партизанскую бригаду № 70, и ее начальником был назначен Дорофеев, а начальником нашего отряда — Сергей Максимов. Здесь мы получили обмундирование (ватники и сапоги), вооружение: винтовки 10-зарядные Симонова, но после оказалось, что они быстро выходили из строя, так как ржавели пружины и автоматика подачи патронов не срабатывала. Были у нас и трехлинейки старого образца. Надежные. К тому же на отряд выдали по 5 оптических прицелов. Снабдили нас глушителями выстрелов, гранатами — обычными, „лимонками“, и небольшим количеством противотанковых. Автоматы были только у командиров отрядов. Были выданы продукты примерно на 10 дней, и нас доставили к линии фронта в Волосовском районе. Ночью наши разведчики провели нас через линию фронта. Углубившись в тыл киломретров на 10—15, выбрали место вдали от населенных пунктов в глухом лесу среди обширных болот — для базы партизанского отряда, а отдельные отряды действовали в радиусе 50-ти километров».
В своем отряде И. X. Блюменталь вскоре возглавил разведку. Он участвует в операциях в Волосовском, Тосненском и Тихвинском районах, в минировании железнодорожных путей. От этих мин под откосы летели вагоны с вооружением и фашистами, выходили из строя магистрали. В отряде особо ценили И. X. Блюменталя еще и за способность ориентироваться на местности — в любое время суток (темноте и сумерках), в дождь и снегопад он умел привести людей к необходимому месту.
За успешные действия в этих операциях И. X. Блюменталь был отмечен правительственной наградой — орденом Красной Звезды. В октябре 1941 г. вступил в партию. В ноябре 1941 г. во время массированной бомбардировки партизан И. X. Блюменталь тяжело ранен.
Почти год госпиталей исключили его из участия в активных боевых действиях. Но после краткосрочных курсов Одесского артиллерийского училища орудий большой мощности, куда он был направлен после излечения, И. X. Блюменталь оказался на Калининском фронте. Здесь он — сначала начальник взвода разведки, а через некоторое время — разведки дивизиона и начальник штаба дивизиона. Он участвует в освобождении городов Калинина, Торжка, Орши, Вильнюса, в разгроме вражеских войск под Кенигсбергом. Великую Отечественную войну биолог И.X.Блюменталь закончил капитаном отдельного артиллерийского дивизиона стрелковой дивизии.
После войны в качестве доцента и профессора, а с 1960 г. заведующего кафедрой И.Блюменталь продолжил прерванные войной работы, расширяя зоны исследований — с экспедициями он побывал в Центральном Тянь-Шане, Кара-Кумах, в Бурятии и других районах страны — углубляя их проблематику. Он — автор более 50 трудов, среди которых учебник «Введение в систематику фитоценозов». Под его руководством были выполнены десятки дипломных и кандидатских работ. К военным наградам у него добавились орден «Знак Почета», медаль «За доблестный труд», грамота «За заслуги перед университетом» и другие.
Активно и плодотворно он вел военно-патриотическую работу на биологопочвенном факультете и в Совете ветеранов Великой Отечественной войны, именно он возглавлял организацию и деятельность групп «Поиск», немало сделавших для выявления имен и подвигов универсантов.

Так в памятной Н. Моисеенко операции. Бойцам удалось точно выйти к железной дороге, подложить тол, взорвать тяжелый поезд, груженный танками. Но уходили они по первому снегу, и фашисты нашли их по следам. Отряду Дорофеева удалось соединиться с другой партизанской группой. Совместно они заняли выгодные позиции на опушке леса. Бой был жаркий, партизаны изрядно потрепали немцев. В этом бою Н.Моисеенко добыл первое трофейное оружие — „шмайсер”...

Партизаны перешли фронт, узнали, что 9 ноября части вермахта (51-й моторизованный полк 18-й моторизованной дивизии) заняли Тихвин. С этого события начинается «тихвинская эпопея» Н.Моисеенко.

44-ю дивизию (24 сентября 1941 года 3-я гв. ДНО переименована в 44-ю стрелковую дивизию) на самолетах была переброшена под Тихвин. Надо помнить об уровне технической оснащенности армии тех лет, чтобы понять, как необходима была эта дивизия, если ее решились переправить на фронт на маленьких самолетах, способных взять на борт не более 12 человек за один раз.

Командиры учли партизанский опыт Моисеенко и назначили его командиром разведки. Он учил своих бойцов ходить за линию фронта, обучал премудростям разведывательного дела, старался, чтобы ему верили и шли за ним на любую операцию. Во время события ноября-декабря 1941 года в Тихвине возглавлял группу разведчиков 25-го стрелкового полка 44 стрелковой дивизии. Вместе со своими разведчиками он участвовал в боях под Тихвиным и в начале декабря принял на себя командование батальоном, так как все офицеры батальона погибли.

7 декабря подразделение, которым командовал Моисеенко, взяло с боями деревню Паголда в пяти километрах от Тихвина, а 8 декабря Моисеенко получил приказ идти на Тихвин.

Штурм Тихвинского Богородичного Успенского монастыря

В ночь на 9 декабря перед началом наступления наших войск 60 человек под руководством красноармейца Н.Моисеенко захватила Тихвинский Богородичный Успенский монастырь, превращенный фашистами в опорный пункт обороны города с гарнизоном более двести человек (батальон вермахта). В короткий ожесточенной схватке за монастырь 30 фашистов были убиты, 60 – взяты в плен. При попытках вернуть монастырь немцы потеряли еще 28 человек.

Ночной бой вызвал панику в гарнизоне врага. Немецкое командование решило, что в городе действует большой десант, и отдало распоряжение срочно снимать части с передовой для отражения опасности. Вот в это время и началось освободительное наступление советских войск. А в монастыре наши воины отбивали очередную атаку врага уже трофейным оружием, так как боезапас к своему был на исходе. Вскоре на помощь к ним прорвались бойцы 25-го полка 44-й дивизии. Невероятно, но факт: разведчики не потеряли в бою ни одного человека, при этом брали каменный монастырь, который строили для обороны.

Для наглядности: Монастырь - это как крепость.

9 декабря 1941 года утром основные силы 4А Лен.фронта под командованием генерала К.Мерецкого пошла в наступление подошли и освободили Тихвин.

Так в декабре 1941 г., под Тихвином была одержана одна из первых побед советских войск – крайне важная стратегически, политически и психологически. Эта победа, отбросившая немецких захватчиков на 120 км, освободившая в Приволховье более 50 населенных пунктов и отодвинувшая линию фронта до Киришского рубежа, имела стратегическое значение в ходе зимней компании 1941-1942 годов. Врагу не удалось вернуть утраченные позиции на северо-восточном направлении своего фронта. Был нарушен план немецкого командования о создании второго кольца блокады, гибельного для Дороги жизни.

Награда для «младшего лейтенанта» Н. А. Моисеенко

Командование высоко оценило их боевой успех. Командарм Мерецков вручил двадцатилетнему Николаю Моисеенко орден Красного Знамени, о подвиге разведчиков Совинформбюро сообщило по радио все стране.

В Указе Президиума Верховного Совета СССР от 17 декабря 1941 г. о награждении за тихвинскую операцию была такая строчка: «Младшего лейтенанта Н. А. Моисеенко наградить орденом Красного Знамени».

Ошибка? Моисеенко в то время был просто бойцом.

Когда он обратился к командиру, тот пошутил: «Гордись. У нас только маршалов назначают Указом Президиума Верховного Совета. Одевай „кубарь” и служи».

До июня 1942-го Николай Андреевич воевал на Ленинградском фронте. Потом его ранило. После излечения он был направлен в высшую офицерскую школу, затем воевал уже вдали от Ленинградской земли. Командовал дивизионом, полком; освобождал Донбасс, Мелитополь, Перекоп, Севастополь; принимал активное участие в операции «Багратион» по освобождению Белоруссии. 18 октября 1944 г. перешел границу, воевал под Кенигсбергом, Пилау, Либавой.

Войну Николай Андреевич закончил майором, командарм полка в 24 года. Ему предложили поступать в военную академию им. М.В. Фрунзе, но он решил вернуться в Ленинградский университет, студентом которого был, когда уходил добровольцем на фронт в июле 1941 года.

Трижды раненый в боях, кавалер семи боевых наград, в числе которых орден Александра Невского, два ордена Красного Знамени, орден Отечественной войны и медали, бывший командир полка снова - студент экономического факультета ЛГУ, который окончил в 1948 г.

Приблизительно так: Студенты после войны.

В 1953 — 1962 гг. Николай Андреевич — зав. кафедрой политэкономии ЛСХИ. В 1953 г. ему была присвоена учёная степень кандидата экономических наук и в 1957 г. звание доцента. С 1962 г. — в ЛГУ, в 1968 г. Николай Андреевич стал доктором экономических наук и профессором. С 1973 по 1982 г. работал деканом экономического факультета ЛГУ, где открыл 3 новых направления исследований (экономика международных отношений, экономика туризма и прикладная социология). Через некоторое время прикладная социология выделилась в самостоятельную кафедру и до настоящего времени существует как кафедра управления и планирования социально-экономических процессов. С 1976 г. он стал заведовать кафедрой управления и планирования социально-экономических процессов. Н.А.Моисеенко — автор многих работ по теории социалистического воспроизводства и управления социалистической экономикой. Он опубликовал более 100 научных работ, в том числе — 10 монографий; соавтор трех учебников по политической экономии социализма.

Заслуженный деятель науки РСФСР, коммунист профессор Н. А. Моисеенко — Почетный гражданин Тихвина и города Балтимор (США) скончался в 1996 году, похоронен в Лавре на аллее кавалеров ордена Александра Невского.

Память

Ветераны 44 дивизии приложили много усилий, чтобы добиться присвоения одной из улиц имени Моисеенко и установления на ней памятной доски. В апреле 2005 года сквозной проезд в 1-м микрорайоне г. Тихвин был назван именем Николая Андреевича Моисеенко. Председатель Совета ветеранов 44 ЧКСД К.Н.Орлов сумел собрать необходимые средства, и торжественное открытие мемориальной доски состоялось 9 дек. 2007 года.

Памятник разведчикам в Тихвинском Богородичном Успенском монастыре

В 2009 году Совет ветеранов Совет ветеранов 3-й гв. дивизии Народного ополчения – 44-й стрелковой Чудовской Краснознаменной стр. дивизии решил увековечить память о Моисеенко и его солдатах, установив памятный знак на территории Тихвинского Богородицкого Успенского монастыря.

Автором идеи и разработки проекта стал учитель гимназии №70, бывший заведующий школьным музеем 44-й дивизии, гвардии капитан 2-го ранга в отставке Глеб Николаевич Скворцов. Было предложено поставить памятный камень внутри монастырских стен. Данное предложение было сразу же одобрено монастырской братией и руководством. Выполнить заказ взялся местный мастер.

Тихвинские депутаты и градостроительный совет города приняли решение о финансировании работ из внебюджетных источников. Совет ветеранов дивизии тоже принял участие в сборе средств. Также подключились предприятия и учреждения, воинские части и учебные заведения области и города. Необходимая сумма была собрана.

В торжественной обстановке 5 декабря 2009 года, накануне 68-й годовщины освобождения Тихвина от немецко-фашистских оккупантов, состоялась торжественная церемония открытия памятного знака, на которой кроме официальных лиц и школьников была и делегация из Петроградского района Петербурга, поскольку 3-я гвардейская дивизия Народного ополчения формировалась в июле-августе 1941 года из жителей, рабочих, служащих и учащихся Петроградской стороны.

Этот памятник обрел на территории монастыря свое место по праву, и начертанные на нем слова евангелиста Луки: «… Чтобы возвратить сердца отцов детям…» – хорошее посвящение тем, кого нет с нами, но кто причастен к событиям, случившимся в монастырских стенах зимой 1941 года.

Совет ветеранов 44 ЧКСД во главе с Константином Николаевичем Орловым приложил большие усилия, чтобы добиться присвоения Тихвину этого почётного звания. К.Н. Орлов написал письмо Президенту, где предлагал даже сделать 9 декабря региональным праздником. Выступая на различных конференциях, встречах, уроках мужества, ветераны подчёркивали значение битвы за Тихвин, как первой победы Красной армии, организовали сбор подписей под обращением к Президенту с просьбой присвоить Тихвину звание «Город воинской славы».

Указом Президента России № 1334 от 4 ноября 2010 г. Тихвину было присвоено почётное звание «Город воинской славы». Этого звания удостаиваются российские города, на территории которых или в непосредственной близости от которых в ходе ожесточённых сражений защитники Отечества проявили стойкость, мужество и массовый героизм.

https://thelib.info/politologiya/539373-glava-3-sohranenie-p...

https://tikhvin.org/region/pochetnye/perechen.php

https://pobeda.spbu.ru/museum/item/493-moiseenko-niko-laj-an...

https://pobeda.spbu.ru/museum/item/200-blyumental-ilya-khris...

Данная статья относится к Категории: Творческое развитие юношей и девушек

«… осенью 1909 года я стал студентом Психоневрологического института.

В противоположность американским университетам - колледжам, в русских университетах и институтах в то время не требовалось обязательного присутствия на лекциях, семинарах или зачётах. Это было личным делом каждого студента.

Точно так же и в институте практически не было зачётов в течение всего академического года; вместо этого устраивался один, но очень тщательный экзамен в конце семестра. Обычно май и часть июня специально предназначались для сдачи экзаменов по всем предметам, изучаемым в течение года. Студенты, получившие неудовлетворительные оценки, автоматически отчислялись из университетов. Высшие учебные заведения не интересовало, как студенты приобретают знания, необходимые для сдачи строгих экзаменов в конце семестра, т.е. у администрации и преподавателей не было мнения, что эти знания можно получать, лишь присутствуя на лекциях, семинарах и зачётах.

Вполне резонно считалось, что для этого есть и другие пути, если они удобнее для самого студента. Также вполне справедливо полагалось, что собственное желание студента учиться, подкреплённое одним жёстким экзаменом в конце семестра или академического года, является более эффективным стимулом, чем множество контрольных работ и зачётов, сопровождаемых стрессами, которые нарушают систематический ход занятий и излишне обременяют как студентов, так и профессоров. Такая система была более свободной, плодотворной и творческой, нежели современная система с обязательным посещением лекций и частыми, но поверхностными тестами. По моему мнению, наша американская система особенно вредна для способных студентов и аспирантов.

Я сам не укладывался даже в такую свободную систему, характерную для русских университетов. После поступления в Психоневрологический институт я решил посещать только те лекционные курсы, в которых:

а) профессор читает нечто оригинальное;

б) эта оригинальная теория или система знаний важна и значительна;

в) то, что читается на лекциях, нигде не опубликовано.

Следуя этому правилу, - я ходил только на половину лекционных курсов и в институте, и за все четыре года в университете. Все остальные дисциплины я изучал с огромной экономией времени и сил по трудам известных профессоров или по заслуживающим доверия учебникам.

Преимущества моей системы занятий совершенно очевидны. В книгах учёные формулировали свои теории более точно, чем в лекциях; я мог изучать их труды более внимательно, перечитывая при необходимости неясные или трудные места, чего нельзя сделать на лекции; затем, читая книги, я мог делать по тексту самые разные заметки и выжимки, что было бы невозможно в процессе слушания лекции.

Кроме того, программа моих занятий могла быть гибкой, тогда как дни и часы лекций устанавливались жёстко и часто весьма неудобно для меня.

Наконец, чтобы посещать лекции, мне приходилось тратить по крайней мере два часа на дорогу пешком от нашей квартиры до института и обратно.

Следуя своему правилу, я управлялся с учебными курсами намного быстрее и с меньшими усилиями, чем если бы регулярно посещал лекции и семинары. Например, знаменитый курс профессора Петражицкого «Общая теория и мораль права», читавшийся трижды в неделю целый год, я досконально проштудировал за две недели по трём томам, в которых была изложена его теория и введение к ней.

Примерно так же я учил и другие предметы. На основе своего опыта я настоятельно рекомендую этот метод занятий всем способным студентам, он более эффективен, экономичен и производителен, чем система обязательного посещения, поскольку в большинстве лекционных курсов не содержится чего-либо нового и оригинального, что нельзя найти в хороших книгах по этой проблеме.

Один значительный недостаток моей системы занятий заключался в нехватке личного общения с профессорами. Однако я легко преодолевал его, проявляя активность на семинарах и консультируясь непосредственно с известными преподавателями.

Как большинство настоящих учёных, они с радостью приветствовали способных студентов на своих семинарах и поощряли их на обсуждение персональных научных проблем. Именно изучением трудов, работой на семинарах, личными дискуссиями […]

… я добился репутации выдающегося студента и многообещающего молодого учёного, был избран представителем на семинарах этих профессоров, меня приглашали публиковать некоторые из моих работ в научных журналах. Я даже получил должность ассистента и секретаря М.М. Ковалевского, будучи ещё студентом, и, наконец, в первый же год подготовки к профессорству стал сам читать лекции по социологии в Психоневрологическом институте и институте Лесгафта.

Помимо этих преимуществ моя «укороченная» система занятий оставляла больше свободного времени для заработков на жизнь и давала большую свободу во внеучебной научной, культурной и политической деятельности».

Сорокин П.А., Долгий путь. Автобиографический роман, Сыктывкар, Союз журналистов Коми; «Шыпас», 1991 г., с. 54-56.

Источник — портал VIKENT.RU

+ Ваши дополнительные возможности:

Плейлист из 16-ти видео: СТРАТЕГИИ ТВОРЧЕСТВА / КРЕАТИВА

Изображения в статье

Питири́м Алекса́ндрович Соро́кин — русский и американский социолог и культуролог, педагог. Один из основоположников теорий социальной стратификации и социальной мобильности / РИА Рустим

Коридор здания Двенадцати коллегий СПбГУ / CC BY-SA 4.0

Один из недавних научных прорывов — создание алгоритмов, которые могут предсказывать структуру белка. В перспективе это позволит создавать новые персонализированные лекарства и новые вакцины прямо на компьютере, за считанные недели и даже дни. Математик и биолог Олег Михайловский рассказал ТАСС о том, как изучают белки, как знание их структуры может помочь врачам и почему ученому полезно быть "многостаночником".

Фантасты прошлого мечтали об искусственном сверхразуме, который решит все проблемы человечества. Но сейчас мы чаще видим такие заголовки: "Нейросеть подделала голоса знаменитостей", "нейросеть научилась заменять лица актеров в фильмах", "нейросеть записала рэп-альбом"...

Впрочем, есть и по-настоящему серьезные достижения. Одно из них связано с предсказанием поведения живых систем. В конце 2020 года программисты DeepMind — исследовательского подразделения Google — создали программу, которая может построить структуру белка по последовательности его аминокислот. На основе этих данных ученые могут узнать о белке очень многое. В том числе и то, как он работает.

Олег Михайловский — сотрудник Лаборатории биомолекулярного ядерно-магнитного резонанса СПбГУ, один из тех, кто в России занимается изучением структуры белков. Он разрабатывает дополнение к программному пакету Amber — одному из двух крупнейших в мире инструментов для биомолекулярного моделирования. Разработка ученого позволяет получать высокоточные структуры белков на основе данных рентгеновской дифракции и компьютерной симуляции молекулярной динамики. Мы попросили его рассказать простыми словами об исследованиях, которые мало кто понимает, но которые могут изменить нашу жизнь уже очень скоро.

О том, почему структура белка — это "загадка века"

Белки выполняют очень много функций в организме. Проще сказать, чего они не делают. Например, ферменты, которые помогают нам переваривать еду — это белки. Из фибриллярных белков состоят наши ткани, такие как мышцы или волосы. Белки участвуют в формировании иммунитета, обеспечивают саморегуляцию организма — например, свертываемость крови.

Представьте длинную нить из связанных друг с другом шнурков разного цвета, которые сплетены в очень затейливую фигуру. Шнурки — это аминокислоты, строительные элементы белка. Основных аминокислот всего двадцать, но они расположены в разном порядке. Узнав их последовательность, можно попытаться теоретически предсказать структуру белка и то, как он ведет себя в организме. А это открывает огромные возможности.

Могу привести в пример болезнь Альцгеймера. Один из ее характерных признаков — накопление в мозге неправильно свернутых белков бета-амилоидов, которые вызывают гибель нейронов. По сути, из-за неправильной структуры белки начинают друг на друга наслаиваться и блокировать взаимодействие между клетками. Такие поломки в белках неплохо бы идентифицировать. А потом уже на основании модели внести мутацию туда, где она будет полезна. Увеличить активность какого-нибудь белка. Или, наоборот, снизить ее.

О прорыве, которые обеспечили нейросети

Технически мы можем определить структуру белка вручную. Например, с помощью рентгеновской кристаллографии. Как это происходит? Мы выращиваем кристаллик с белком, светим на него лучом и получаем красивые картиночки с детектора. Дальше мы смотрим, где у нас на картинке точки интенсивности, и по ним можем рассчитать модель этого белка — то есть понять, где какой атом находится.

Но с нуля получить эту модель очень сложно и затратно. На одно только выращивание кристаллика хорошего качества может уйти несколько месяцев, в зависимости от белка, однако заранее предсказать, сколько займет процесс подбора "правильных" условий для его роста, практически невозможно. А есть белки, которые вообще никак не кристаллизуются. Есть и другие методы спектроскопии, такие как ЯМР, но они по своим причинам могут не сработать. И тут нам помогает компьютерное моделирование.

Если мы не знаем структуру какого-то нового белка, ее можно попробовать предсказать по структуре его "родственника". За много лет на основе экспериментальных данных у нас накопилось порядка 170 тысяч уже известных структур. Если обучить машинный алгоритм на их основе, можно получить относительно точные предсказания. Например, нейросеть AlphaFold2 от Google. Но их модель ошибается примерно на размер атома, а это может быть важным для предсказания взаимодействий этого белка с другими молекулами.

Но мы все равно не можем обойтись без экспериментов. Модель AlphaFold тренируется на определенном наборе, но что она делает помимо этого набора, сложно сказать. Для известных белков мы можем подтвердить или опровергнуть результат, полученный с помощью нейросети. А для новых мы проверить результаты никак не можем. Поэтому нужно получать экспериментальные данные, чтобы подтверждать предсказания. И как раз обработка этих данных с помощью нашей программной “надстройки” позволяет строить максимально точные модели белков, которые пока не под силу ни одной нейросети.

О том, как провести эксперимент в виртуальной реальности

Эксперимент на компьютере — звучит странно. Но это именно эксперимент. Ты запускаешь симуляцию и смотришь на результат. У нас есть определенный базовый протокол, по которому идет симуляция. Ты настраиваешь условия, и нужно посмотреть, что будет происходить в зависимости от этих условий. А этих условий, например, сотня. Естественно, руками их настраивать никто не будет — для этого я пишу скрипт. Думаю, любой современный ученый должен уметь работать со скриптами, без этого уже невозможно. 100 условий руками щелкать — это не прикольно.

Как это происходит на практике? Допустим, нам нужно попытаться предсказать, как одна молекула соединяется с другой. Есть математическая функция, которая описывает, как себя ведут атомы друг по отношению к другу. Мы подставляем условия и просчитываем их для тысячи разных молекул — по отношению к одной целевой. Запускаем тысячу симуляций. Потом на основании результатов можно, например, понять, как будет работать молекула лекарства.

Самое интересное — когда ты получил результаты и пытаешься вычленить какой-то паттерн в том, что ты получил. Какую-то закономерность. У тебя есть критерии оценки. Бывает, ты обнаруживаешь, что паттерна нету. Но ты все равно пытаешься найти объяснение, почему это так. Конечно, когда ты попробовал кучу разного и понял, что ничего не работает, — наступает разочарование. Но я стараюсь такие дни забывать. Утром просыпаешься свежим и пытаешься пробовать снова.

О пути из математиков в биологи

Хотя сейчас моя работа происходит в основном на компьютере, я могу и электрод к мозгу мышки подключить, и провести спектроскопический эксперимент. Хотя начинал я с математики. Я учился в обычной школе в Петербурге и параллельно ходил в Центр компьютерных технологий в Аничковом дворце, учился программированию.

Как-то в очередной год я пришел записываться дальше, и преподаватель мне говорит: попробуй поступить в Лабораторию непрерывного математического образования. Я пришел туда, пообщался с директором. Прошел какое-то тестирование — было очень сложно. Но начал ходить. Было очень непривычно, что там уже занятия назывались парами — с 9 класса. И нам уже тогда давали научных руководителей. От этой школы я стал ездить на российские и международные научные конференции для школьников, участвовать в конкурсах. Например, ездил на знаменитую Intel ISEF в США и получил там премию Американского математического общества.

Дальше был матмех СПбГУ по специализации дифференциальные уравнения и динамические системы. Я даже поступил в аспирантуру, но что-то все-таки не удовлетворяло. И в итоге я стал подавать документы в другие университеты на другие специальности. Я слушал курсы на Coursera и других площадках, не связанных с математикой. Стал интересоваться биохимией, нейронными сетями.

И так сошлись звезды, что мою заявку одобрили и мне предложили поступить на междисциплинарную программу в Университете Пердью в США. В первый год на этой программе каждый студент проходит четыре так называемых ротации — у разных научных руководителей. Смотрит, что ему больше по душе. Причем ты выбираешь их сам. Я успел позаниматься программированием в области биоинформатики, был в лаборатории изучения нейронной деятельности. Даже мышек резал. Но никаких зверств, все было очень гуманно.

Я знаю, как аккуратно подключить электрод к мозгу мышки. А это очень непросто! Руководитель говорил, что у меня классно все получается. Но меня отвернул от этой работы… запах. Виварий, где мышки растут — он просто ужасно пахнул. После двух месяцев работы там мне казалось, что от меня постоянно пахнет виварием. Даже когда я менял одежду.

По итогу ротаций мой выбор пал на лабораторию химического факультета, которая занималась ЯМР-спектроскопией белков. В диссертации тематика сменилась с одной спектроскопии на другую — рентгеновскую. Защищался я уже во время пандемии, но не дистанционно. В большой аудитории на 100 человек были 4-5 членов комитета, рассаженные по разным концам комнаты. А потом я вернулся в Россию. Так получилось, что глава диссертационного комитета в Пердью, Николай Скрынников, также работал и здесь, в Лаборатории биомолекулярного ЯМР Института трансляционной биомедицины СПбГУ. Мы продолжаем развивать начатый еще во время работы над моей диссертацией проект, и сейчас я тружусь в его лаборатории.

О конкуренции и сотрудничестве

Сегодня наука — это коллективная работа. Конечно, мы конкурируем — например, за гранты. Тебе интересна какая-то тема, ты плюс-минус знаешь, какие люди занимаются ей по всему миру. И ищешь пробелы в работах других. Такие пробелы, которые бы принесли пользу. И хочется опубликовать свой результат раньше других.

Бывает так, что за полгода до твоей публикации кто-то другой выпускает статью по той же теме. Приходит разочарование, но ты пытаешься искать выходы из этой ситуации. Смотришь: ага, вот они сделали это, а я сделаю что-то другое. Похожее, но все-таки в другую сторону.

Но нет такого, что наука — это джунгли, и тебя обязательно съедят. Конкуренция есть, но можно кому-то написать, посоветоваться. Можно даже договориться: “Я подожду, пока вы опубликуетесь, а я потом выпущу свой результат”. В мировой практике вообще приняты коллаборации — между учеными из разных стран, лабораторий. У нас, например, есть коллаборации с университетами в Европе, Америке и Азии, например, с Ратгерским университетом в США и Университетом Цинхуа в Китае.

Знаете, я вспоминаю лекцию Джеймса Уотсона, первооткрывателя ДНК, которая проходила в СПбГУ, по-моему, в 2017 году. Его спросили, что для ученого важно в целом. А его область практически моя. И он сказал три вещи... Не ручаюсь за точность, но постараюсь передать смысл. Первое: stay curious. А второе: be kind. Третью я не запомнил, но первые две абсолютно, на мой взгляд, точны. Оставаться голодным до результатов и быть приятным по отношению к своим коллегам. Без этого сложно выстроить коммуникации и существовать в сообществе.

О вкладе в науку и планах

Проблема рентгеновских моделей в том, что они статичны, а белок — система динамическая. В некоторых местах модель структуры белка получается “замыленной”, и непонятно, что там происходит. Моя задача как раз состоит в том, чтобы позволить программе “додумать”, как белок ведет себя в местах, пропущенных на рентгеновской картинке.

Если этот инструмент найдет широкого пользователя — будет классно. Но это задача, так сказать, фундаментальная, внутренняя, научная. А если говорить о глобальных планах… Мне было бы интересно заниматься чем-то более прикладным, например, разработкой продуктов, которые уже в ближайшей перспективе могут помочь в борьбе с экологическими проблемами. Например, дизайном энзимов — это специальный класс белков — которые перерабатывают пластик. И дают окружающему нас миру ощутимую пользу уже сейчас.

Я все-таки не зря так часто менял свои области деятельности. Мне интересно то, что можно применить к природе, к миру, который нас окружает. Вообще, страшно идти в новую отрасль. Но как-то перебарываешь себя — и шагаешь в пропасть. А как иначе?

О превосходстве машин над человеком — и наоборот

Нейросеть не дает понимание того, как она приходит к выводу. Она выдает какой-то результат, но не объясняет, почему. Если нейросеть написала картину или музыку — она может мне нравиться, а может не нравиться. Мне интересно, когда барабанщик не попал в такт. Я буду думать: это сделано намеренно или случайно? Когда это сделала нейросеть — это абсолютно точно намеренно. Это алгоритм. Мы вроде как понимаем, что он делает, но не понимаем, что там внутри.

Машина — черный ящик, но и человек в каком-то смысле тоже. Бывает, у меня долго в голове не складывается какое-то решение. Или я не понимаю, как применять ту или иную формулу — когда-то, еще на матмехе, так было. И вдруг в какой-то момент я просыпаюсь и осознаю: вот зачем это нужно! Кто скажет, почему именно в этот момент все случилось? Что соединилось в мозге, под влиянием чего? Так что — да, человек тоже черный ящик. Но гораздо более интересный.

Подготовил Антон Солдатов

https://nauka.tass.ru/nauka/11521305

Случилось вот что – мы, магистранты Высшей школы журналистики СПбГУ, рассчитали, как изменилось освещение протестных акций за последнее десятилетие, и представили свои выводы в виде мультимедийного проекта.

Оказалось, что за 10 лет в 2,25 раза увеличилось количество городов-участников протестов – именно об этом свидетельствуют данные, собранные журналистами. В каких именно городах проходили митинги – можно увидеть на интерактивной карте.

Примечательный факт: разрыв данных о количестве протестующих по информации МВД и независимых источников за десятилетие увеличился более чем в два раза. В 2012 году организаторы акций насчитали в 3,3 раза больше протестующих, чем сотрудники МВД. В 2021 году эта разница увеличилась до 7,5 раз.

За декаду лет государственные СМИ стали больше писать о митингах: частотность выросла в 2,5 раза. В этот же промежуток времени расширилось количество форматов журналистских публикаций: появилась инфографика, стало больше визуальной составляющей и меньше – текстовой.

Журналисты перестали пропагандировать посещение митингов. Наоборот: к 2021 году выросло количество просьб со стороны государства воздержаться от посещения несанкционированных акций.

Фокус заголовков в текстах СМИ нацелен на слово «митинг» как 10 лет назад, так и сейчас. Также журналисты стали в четыре раза чаще использовать слово «государство» в названии материалов.

Медиатексты стали вызывать большее количество эмоций у читателей. В публикациях встречается всё больше критики протестующих и неоднократно подчёркивается важность присутствия сотрудников полиции на митингах.

Количество пострадавших на акциях журналистов тоже выросло – в целых три раза. Чтобы это число не увеличивалось, мы делимся памяткой для тех, кто собирается освещать протестные акции в будущем. Помните, самое главное – это безопасность.

Следить за нашим проектом можно в Инстаграме и Телеграм-канале.