7 декабря 1991 года российская делегация во главе с Борисом Ельциным вылетела в Минск. Официально — на переговоры по поставкам в Белоруссию нефти и газа. Но вот в Белоруссию отправился и Кравчук. А он-то, казалось бы, здесь причем? Однако и Леонид Макарович при отъезде заявил, что главным на встрече должны стать экономические проблемы. Что же касается проблем политических, то о них вроде бы речь пойдет так, между делом, «факультативно». Как сказал Кравчук, − «погоняем мозги».

Но тот факт, что встречаются уже не двое, а трое, кое-кого навел на некоторые предположения. 7 декабря «Российская газета» написала: «по неофициальной информации» (официально, повторяю, ничего не сообщалось), «речь может идти о создании некоего трехстороннего объединения».

То есть «о чем-то таком» люди все же догадывались. Догадкам способствовало и то, что заранее появилось предупреждение: журналисты на эти переговоры допущены не будут. Если бы разговор ограничивался экономикой, чего бы, кажется, скрывать?

7 декабря Ельцин выступил в Верховном Совете Белоруссии. Уже из этого выступления, из ответов на вопросы стало ясно, в чем состоит то главное, ради чего, собственно говоря, российский президент прибыл в Минск.

− Старого Союза уже нет, нового Союза тоже пока нет, − констатировал Ельцин. − Ушла в историю попытка воссоздания Союза СССР в ленинской интерпретации. Сегодня терпит неудачу идея полуфедерации-полуконфедерации Если останется хотя бы небольшой элемент унитаризма, есть риск возрождения той системы, которая уже завела нас в тупик. Всех пугает наличие Центра и его возможное возрождение в старых формах. Участников переговоров становится все меньше (имеются в виду переговоры в Ново-Огареве − О.М.) Если так будет продолжаться, за стол переговоров некому вообще будет сесть. В резиденции «Вискули» руководители славянских республик будут обсуждать четыре−пять вариантов Союзного договора. Встреча трех руководителей государств, возможно, станет исторической.

Правительственная резиденция Вискули

В Вискули приехали около пяти вечера. В каждой из трех делегаций было по пять-шесть «основных» членов. Белорусский премьер Кебич взял с собой «сверх штата» еще нескольких силовиков: председателя КГБ Эдуарда Ширковского, командующего Белорусским военным округом Анатолия Костенко и председателя таможенного комитета Геннадия Шкурдя. Зачем это было сделано? Как полагает экс-министра иностранных дел Беларуси Кравченко, Кебич, «хотел иметь силовиков под рукой − мало ли как прореагирует Москва и какие начнут оттуда поступать приказы».

Бывший министр иностранных дел республики Беларусь, Петр Кравченко

«Тревога ощущалась в репликах буквально каждого участника встречи, − пишет Кравченко. − Все чувствовали себя неуютно. Время от времени звучал довольно мрачный юмор:
− Ну что, собрались все вместе?! Вот тут можно сразу всех и накрыть одной ракетой.
Полушутя говорили о высадке десанта, о том, что Горбачев может пойти на применение силы».

«Разговор начал Ельцин, заявив, что старый Союз больше не существует и мы должны создавать нечто новое. Помню, Кравчук криво усмехнулся, выслушав эту преамбулу. Он сидел прямо напротив Ельцина. Завязалась дискуссия, острая по сути, но вполне спокойная по форме. Ельцину оппонировал в основном Кравчук, остальные больше помалкивали.
Позиция Кравчука была вполне предсказуема. Первого декабря в Украине состоялись президентские выборы и референдум о независимости. Президентом в первом туре был избран Кравчук, а на референдуме больше 90 процентов украинских граждан проголосовали за выход Украины из состава СССР.
Ельцин искренне старался спасти Союз, пусть даже в новой, видоизмененной форме. Он убеждал Кравчука в том, что мы не должны далеко уходить друг от друга, говорил, что нам этого не простят народы, не простят ни наши потомки, ни предки, создававшие эту страну. Он вспоминал об общей истории, дружбе, тесном экономическом сплетении наших республик…
Но Кравчук был непоколебим. Улыбчиво и спокойно он парировал доводы и предложения Ельцина. Кравчук не хотел ничего подписывать! Его аргументация была предельно простой. Он говорил, что Украина на референдуме уже определила свой путь, и этот путь − независимость. Советского Союза больше нет, а создавать какие-то новые союзы ему не позволит парламент. Да Украине эти союзы и не нужны, украинцы не хотят идти из одного ярма в другое».

Так что, заключает Кравченко, главными игроками в Вискулях были, безусловно, Кравчук и Ельцин. Украинский лидер стремился добиться для своей страны полной независимости, российский же президент − так, по крайней мере, считает Кравченко, − надеялся сохранить «хоть какое-то подобие Союза».

Борис Ельцин и Леонид Кравчук

«В конце концов, позиция Кравчука вдруг смягчилась, и стороны начали хоть и медленно, но двигаться навстречу друг другу…
Кравчук окончательно сломался в десятом часу:
− Ну, раз большинство за договор… Давайте подумаем, каким должно быть это новое образование. Может, действительно не стоит нам далеко разбегаться…»

Любимый мотив «беловежского мифа»: все там перепились, и в пьяном угаре развалили великую страну. Из рассказа Кравченко действительно можно сделать вывод, что за ужином выпили довольно много: чуть ли не каждый говорящий строил свою речь наподобие тоста, и все эти «тосты» шли по кругу. Гайдар отрицает это. По его словам, за ужином «выпили, конечно, по рюмке», но, в общем, было не до того. Все были напряжены, особенно три ключевых участника переговоров, поскольку отчетливо осознавали, что ситуация сложная.

Так все-таки ключевых участников было три или два? Как мы видели, по утверждению Кравченко, белорусская сторона − Шушкевич и Кебич, − не играла сколько-нибудь существенной роли в переговорах, так что все решали только Ельцин и Кравчук.

Подробнее

Материал проекта "30 лет назад", в котором я ежедневно рассказываю о событиях, произошедших в этот день, ровно 30 лет назад.

... Я иду по улице «31 августа 1989 года» — бывшей Киевской, переименованной после провозглашения независимости Молдавии.

Когда-то в этот день Верховный Совет в Кишинёве принял закон о переводе молдавского языка с кириллицы на латиницу, и город заполонили ликующие толпы — оппозиционный «Народный фронт», призывавший к объединению с Румынией, вывел на улицы 500 тысяч (!) человек: из 4 миллионов 337 тысяч, населявших тогда Молдавию.

«Всех захлестнула потрясающая эйфория, — рассказывает мне бизнесмен Александр Гречишников. — Мой друг-националист радовался — после выхода из СССР мы отлично заживём, начнём продавать наше вино, персики, помидоры в Европу, денег станет полно!

Я ответил: а если Россия велит за нефть и газ платить по мировым ценам? Он в лице изменился. „С чего бы? Русские такого права не имеют!“

Люди искренне уверились: после независимости Европа наше вино и коньяк с руками оторвёт, но энергоносители Россия, как и при Союзе, пришлёт бесплатно». Сверхпопулярный «Народный фронт» уже давно не существует как партия: он распался, а его наследники на прошлых выборах получили полпроцента и не прошли в парламент....Пожалуй, я нигде не видел столько «обменников», сколько в Кишинёве — они попросту пачками на каждом углу.

Жизнь там всегда кипит — молдаване получают переводы от родственников из-за границы, «обналичивают» евро и доллары, меняют валюту на местные деньги.

Официально население Молдавии после распада СССР с 4,3 миллиона человек сократилось до 2,6 миллиона.

Хотя социологи утверждают, что в республике и вовсе осталось не более двух миллионов граждан (в основном старики и дети) — работоспособные мужчины и женщины перебрались на заработки в Европу и Россию.

Среди государств бывшего СССР по переводам от гастарбайтеров Молдавия находится на третьем месте после Киргизии и Узбекистана — валюта от строителей, таксистов, официантов и дворников из ЕС и РФ составляет 16% ВВП страны.

В среднем молдавские рабочие ежегодно пересылают домой 1 миллиард евро (почти 90 миллиардов рублей).

«А чего ж делать? — удивляется 47-летняя Людмила Лотяну. — Я в Италии устроилась сиделкой у старика — купаю его, ухаживаю, кормлю. Раньше мы с мужем в Подмосковье пахали на стройке... Не скрою, я тоже на митинги за выход из СССР ходила, молодая была. Ну, так всем тогда казалось, мы в рай попадём — кто же знал, что придётся за чужими пенсионерами ухаживать, голубчик?

Моя дочь в Испании посуду моет — какие ещё варианты? В Молдавии средняя зарплата 300 евро, а у итальянцев я получаю тысячу!»

...Электровагончик везёт меня по подземному лабиринту (он протянулся на десятки километров) винного завода «Криково»: одного из самых популярных в СССР — только тут во всём Советском Союзе делали шампанское по классическому французскому методу.

Посетителей ноль: пандемия уничтожила туризм в Молдавии.

Экскурсовод Наталья рассказывает: до 1991 года «Криково» производил 35 миллионов литров вина, сейчас — 12 миллионов литров.

«Из-за плохих отношений между Россией и Молдавией были введены санкции против молдавского алкоголя, — вздыхает она. — Мы на долгое время остались без гигантского российского рынка, постарались переориентироваться на Европу.

Правда, в фирмах, занимающихся экспортом вина из Молдавии, считают: ситуация значительно хуже. «Европе наше шампанское и коньяк не нужны, — считает бизнесмен Николай Кодряну.

— Да, в немецких и румынских супермаркетах молдавская продукция есть, но немного, в основном дешёвые сорта. Российские магазины за время эмбарго мы потеряли — ваше молодое поколение вообще не знает, что в Молдавии делают вино, а люди в возрасте перешли на итальянские и французские вина.

Мы продаём вагоны бутылок в ЕС, но, пожалуй, уровня дохода от продаж в России не достигнем никогда»....На границе непризнанной Приднестровской Молдавской Республики (примерно час езды от Кишинёва) весьма сурово изучают мой паспорт и сертификат о прививке «Спутник V».

Звонят в оперативный штаб, совещаются, просят прислать по электронной почте документы: на КПП пришлось «мариноваться» часа полтора. Наконец мне с большой задержкой выдают пропуск на въезд. Ещё пару километров по шоссе, и словно окунаешься в прежнюю Молдавскую ССР — гербы с серпом и молотом, красные флаги.

Приднестровье объявило о независимости 27 августа 1991-го (по причине перехода Молдавии на латиницу и отмены русского языка в обучении).

С марта по август 1992 года в городах ПМР шли ожесточённые бои между отрядами молдавских «волонтеров» и приднестровским ополчением: больше тысячи человек погибли, пять тысяч были ранены.

С тех пор конфликт заморожен — в ПМР стоят части российской 14-й армии, выполняя функции миротворцев.

Помимо настоящей границы, республика имеет и свои деньги — приднестровские рубли.

В кафе официантка строжайше «заворачивает» мою попытку расплатиться за чай и салат российской либо молдавской валютой: «Извините, только приднестровские деньги берём... Напротив нас обменный пункт».

Один рубль Приднестровья (за портрет полководца Суворова на банкноте его прозвали «суворовкой») обменивают за 4,62 наших рубля, да и вообще «суворовка» считается одной из самых стабильных (!) валют на пространстве бывшего СССР.

На обратном пути молдаване паспорта не проверяют, а в супермаркетах Кишинёва полно товаров из ПМР — коньяк, осетрина, огурцы.

Молдавские власти мудро не пошли по пути Украины и Грузии и куда мягче действуют с мятежной республикой — обходясь без обстрелов, угроз и санкций.

..Я спрашиваю у прохожего в Кишинёве, как переводится слово Dragostea из рисунка на стене дома. Он смущается: «Точно не знаю... Кажется, „счастье“ или „любовь“...

Извините, я из села приехал, у нас только по-русски или по-украински между собой говорят».

В 1989-1992 гг. националисты в Молдавии требовали тотального отказа от русского языка, закрытия русских школ и институтов, полного запрета обучения на «великом и могучем».

Спустя 30 лет с наслаждением скажу, что эти планы провалились с грохотом. По-русски в Молдавии говорят везде, отлично и без акцента: и на рынках, и кафе, и в госучреждениях.

Согласно статистике, русским владеют в той или иной мере 86% молдаван, и лишь 1% не знаком с нашим языком в принципе. «Естественно, для работы на государственной должности следует говорить по-молдавски, — поясняет учитель русского языка и литературы Алексей Ливченко.

— Но в остальном вы везде увидите, что даже ценники в магазинах, уличные объявления, вывески — и те есть на русском. Здесь не Прибалтика.

Какое-то сумасшествие насчёт „речи оккупантов“,

безусловно, наблюдалось, и до сих пор националисты не оставили попыток ущемить русский: но их потуги успеха не имеют».

Это можно понять хотя бы по тому, что улицу поэта Александра Пушкина в Кишинёве и не подумали переименовывать, в то время как в украинском Львове бывшая улица Пушкина носит имя компанифюрера (офицера нацистской полиции) Шухевича.

...Вечером я пью вино в обществе 78-летнего профессора (кстати, молдавское вино, как и при Советском Союзе, на вкус великолепно), мы закусываем мамалыгой (кукурузной кашей) и бараниной.

«По СССР тут скучают лишь совсем старые люди вроде меня, — говорит он. — Молодёжь к советскому прошлому равнодушна, и это правильно.

Но вот с одним пунктом согласны все: мы и близко не получили того, чего ожидали, желая распада СССР.

Скажу честно — вряд ли у кого-то в 1991 году была сокровенная мечта мыть посуду на Западе».