Вик в первый раз посещал органы правопорядка, не считая единичный случай драки в юности, который привел его в двери одного из станционных отделов. Первичная область отдела была похожа на обширное рабочее пространство, в площади которого, за массивной стойкой было расположено около пятнадцати столов. Эти столы были раздвоены поперек и давали возможность пользоваться ими сразу двум персонам.

Хоть только наступило начало дня, но за этими столами уже кипела плодотворная деятельность, ведь помимо борьбы с беспорядками, сотрудники отдела так же занимались оценками качества производимыми иными отделами работ. Даже существовала поговорка «Если что-то произошло, то СБО’шники знают как минимум чем именно.» И при отсутствии беспорядков каждый специалист знал о местонахождении и задействования любого винтика в конструкции судна.

Вик приблизился к стойке.

“День добрый.“ поприветствовал Вика дежурный. “Сообщите вашу цель посещения.“

Дежурный выглядел опрятно, в стандартизированной форме частично повторяющий дизайн рабочей униформы. Такой стиль униформы отличался от тех что видел Вик в художественных произведениях. Они не стесняли движения сотрудников, и давали большую свободу при полевой работе. Также темный цвет униформы очень хорошо контрастировал с практически сумрачной атмосферой на судне. Что позволяло служебникам лучше оставаться незамеченным и удачнее использовать элемент неожиданности.

Помимо самой формы специалисты, что работали через КИ, могли использовать ботов с самыми продвинутыми технологиями, имеющих ограничение только в пробивной способности орудий. А сами же кожаные мешки, имели доступы к специализированным имплантам, позволяющих им иметь огромное превосходство при противоборству преступности.

“Добрый, я по вызову Виктории Паркер. За номером . . . А сейчас.“ Вик открыл сообщение в комлинке и стал искать номер запроса. “Так номер 22059419.“

“Минутку.“ попросил дежурный вбивая данные в компьютер. Через пару мгновений он сообщил “Кабинет 35, проходите через левую дверь и заходите в первый проем так и доберетесь до кабинета“

Дверь, что находилась слева от Вика, издала звук и открылась, давая возможность ему пройти в первичную область, зайдя за порог, он сразу заметил нужный проход и пошел по нему. Проход вел вдоль первичной области, что можно было наблюдать сквозь прозрачную стену из полимера разделяющая проход и эту область. И вскоре вид сменила тренировочная площадка, на которой в данный момент навскидку занимало около десяти курсантов.

Вскоре он приблизился к необходимому ему кабинету, на табличке рядом с входом, у которой помимо номера кабинета имелась надпись “Виктория Паркер, Главный дознаватель по происшествиям связанных со сбоями СБО“

Двери автоматически открылись, призывая посетителя проходить в помещение. В котором с свою очередь можно было ощущать спертую атмосферу, которой только не хватало пыли и кучи бумажных документов как в кино.

Кабинет был заставлен разного рода приборами, предназначения которых Вик себе мог только представлять. По сути, тут должны были находиться приборы, которые были частями происшествий с системой, либо объектами подлежащих проверке безопасности.

“Здравствуйте!“ нарушив негласную тишину, отдал приветствие Вик. В ответ ему звучала лишь тишина. “Здесь кто-нибудь есть?“ он задал волнующий его вопрос, ибо двери в рабочие залы или кабинеты, входящие в зону ответственности определенных лиц, открывались только при наличии данного лица в кабинете. Исключением были только органы экстренных служб.

Дожидаясь ответа Вик, оглядывался по сторонам, он не решался расхаживать по кабинету без разрешения его владельца. Где то в глубине заполненного помещения, послышались шуршащие звуки, закончившиеся звуковым оповещением, известное всем на корабле как звук контроля роботов. Этот звук можно услышать каждый раз как сознание персонала или разного рода ИИ заканчивают соединение с роботизированным устройством, от банального погрузчика, до роя технических ботов в обиходе прозванными Буревики.

После послышались приближающиеся звуки, которые можно было распознать как шаги, только вот это были не шаги живого человека.

Проживая на судне, все давно уже свыклись с концепциями того, что персона может быть как из костей из мяса, так и так же персона может предстать перед тобой в разных металлоконструкционных формах. А повседневные же используемые модели, подвергались их пользователями, разного рода модификациям начиная от корректировки, форм, размеров и веса машины под свою мясную тушку, до имитации повседневных одежд, и их отдельных элементов по типу подошвы из термопластичной резины. Давая возможность тому же боту использующему подошву, по звуку обманывать ожидания слышащего звук индивида. Ибо идя к примеру по коридору ты слышишь за углом звук шагов, не звучащих как звук соприкосновения метал о метал, а тут бац и сюрприз.

Со временем покуда некоторые умельцы в целях осюрпризить кого-нибудь, производили подобного рода модификации, вызывающие неподдельное изумление в похожести восприятия. На развлекательных мероприятиях стали появляться шуточные номера, по задумке которых участник номера, без зрения должен был определить живой ли перед ним человек или же бот.

Столетия же спустя, весь экипаж мог определить, даже по звуку, робота ли он слышит или человек. К примеру, походка человека была более импровизационная по звуку, чем у робота, ибо, даже используя КИ для отдачи приказа, и точечном контроле бота, машин все равно запрограммирована и сконструирована использовать определенный центр тяжести.

С уважением Виктория Паркер»

Вик не был удивлен данному сообщению. Оповестив коллег он направился к месту где располагался отдел СБО. Отдел был дислоцирован в третьем головном корпусе, и делил его вместе с двигателем пространственного прыжка.

У него было два пути, по которым он мог добраться. Первый включал в себя путь через «внутренности» корабля и проход через основные отсеки вплоть до третьего главного корпуса. Проблемой на этом пути мог быть потоки членов экспедиции. Либо воспользоваться монорельсом и добраться до корпуса снаружи. Как раз комлинк показывал, что данный путь уже возможен в связи с готовностью данного участка полотна.

Вик решил воспользоваться монорельсом, и оценить результаты своей деятельности за последнее семь лет. Прибыв на платформу первого крылатого отсека Вик заметил несколько групп, ждущих состав поезда.

Он тоже не остался незамеченным и как и днем раннее его окликнул знакомый голос.

«Вик, привет» поприветствовал его Рихтер. «Куда направляешься?»

«Привет» отозвался Вик и протянул ему руку. «В третий корпус, отчитаться по поводу инцидента нужно.»

«А понятно, я, кстати, к вам сегодня заскочу. Вчера пришел на смену, а радио-сканер мой не работает, поспрашивал у ребят, сказали, что никто не брал его.»

«Будем рады, а сам-то ты куда собрался?» поинтересовался Вик.

«До девятого крыла я езжу, периодически, вожу туда, сюда недельные отчеты. Там себе место сам Эларион Колинз выбил под лабораторию»

«А бумажки та ему зачем по сети бы принял, а не сканировал?»

«А он уж как два года не в стазисе, сидит себе последний год в девятке и и отчетами обвешивается , с моей помощью.» усмехаясь проинформировал Рихтер.

Эларион был ведущим космо-геологом на корабле. На его плечах находилась одна из основополагающих обязанностей, а именно анализ и выборка необходимых для захвата и дальнейшей эксплуатаций материалов встречающихся на пути корабля.

Поговорив ещё немного времени, ребята скоротали время до прихода транспорта. После захода, на который они отравились в путь.

Внешне корабль на фоне космоса мог ничем не выделяться, ибо изображения разного рода транспортов, во время межзвездных перелетов изобиловало красками освящением. Только в реальности отойди вы от этого объекта хотя бы на небольшое расстояние, то если у него не будет включено освящение, то вы его и не увидите.

На борту корабля в разных его частях, виднелось множество источников света. Особенно виднелись световые линии вдоль путей монорельса. Опоясывающие корпус световая линия выглядела завораживающе.

Вик вышел на остановку раньше Рихтера. Пройдя биометрическую проверку, он получил доступ к области СБО.

На комлинке указывалось направление, ведущего его через лабиринт, построенный из кабинетов, оборудованных со стороны входа прозрачными стенами. За ними можно было заметить сервера и испытательные отделы, выискивающие и вводящие новые ситуации для активации СБО.

После события «Красный Закат», экипаж корабля был обеспакоен как частной, так и общей безопасностью. Помимо систем по типу СБО, следящих за состоянием экипажа, как в физическом, так и психическом плане. Было введено много норм и правил поведения среди пассажиров так и в повышенном самоконтроле самого экипажа.

Например, можно представить ситуацию, где две персоны не сошлись во мнении при подведении результата заключенного между ними пари. Спорили они на результат матча, а конец же этого матча оказался спорным. При этом не одна из сторон спора не желает уступать итог данного спора, вследствие чего возникает конфликт.

В процессе данного столкновения мнений и желаний, есть немалая вероятность перехода конфликта из филологической области в физическую. С последующими итогами несущими необратимые последствия.

Для разрешений подобных конфликтов еще до их начала, был предусмотрен ряд правил или иными словами говоря законов, приводящие к крайне печальным последствиям для обоих сторон конфликта.

Проходя между частных отделов СБО, принимающих каждый на себя определенную зоноу ответственности в общей программе, вдалеке Вик заметил очертания принадлежащих к отделу экстренной эвакуации «Спица».

«Спица» являлся проектом экстренного перемещения, использующий на своей основе работу двигателя Радужкина Аврама Вахитовича. Который во время кризиса, за два года до «Красного заката», создал прототип устройства, названный в дальнейшем «Спица». Работа которого заключалась, когда в реальности спица продевается меж волокон ткани и вытягивает новую нить, так и данный двигатель по средством проще сказать выстрела отправляет «якорь», который и вытягивает объект у которого в центре его расположения находится «Спица».

Этот проект, экипаж решил установить практически на носу корабля, в третьем отсеке, и захватывал по предварительным расчетам область вплоть до конца шестого отсека. В случае возникновении потребности использовании данного двигателя, экипаж находящийся в районе с седьмого по девятый отсеки включая три крылатых отсека следовало эвакуировать до старта прыжка.

Таким образом в области правопорядка находилось первичное средство спасения.

Если реальность одна на всех и ничего кроме реальности нет -- получается, что этими условными "всеми" сама же реальность себя и выражает, насколько позволяет тот или иной состоящий из нее аппарат тела-ума. В котором, единственно, это "самовыражение" и бывает видно, да.

И здесь есть один парадокс. Что означало бы для цельной реальности "вспомнить себя"? Если реальность -- это все, что есть, она же никак не может саму себя вспомнить или забыть. Она, как целое и единственное, вообще про себя не знает. Даже не догадывается, что есть.

Нет для самой реальности никакой необходимости вспоминаться.

С определенного ракурса может показаться, что эта тяга к Реализации, освобождению и проч. -- такая сублимация суицидальной наклонности отдельного психического "я", которое, действительно, должно уйти с картины, чтобы исчезло мнимое разделение на воспринимающее и воспринимаемое.

Но если подумать. Какие наклонности могут быть у того, что само по себе является просто воображаемым посредником, лишним промежуточным звеном, по ошибке наделяемым способностью к осознаванию? Чем ему вообще "знать", этому несуществующему персонажу? Там же просто рефлекторные дуги перемигиваются, воспроизводя этот зыбкий клубок привычек, реакций и наклонностей.

И вот тут, Славик, че-то я очкую. Не вышло бы так, что единственным настоящим стремлением реальности, если у нее они вообще бывают, -- является как раз тяга ПЕРЕСТАТЬ себя помнить. Остаться без всех этих пестрых, фрагментарных, мелких и мучительных знаний о себе, на которые она дробится через любое индивидуальное "я". Прекратить, то есть, всякое восприятие, чтобы наконец просто побыть -- безатрибутно и без малейшего намека на самоосознавание.

Если неодолимая сила обстоятельств как следует раздует в каком-нибудь отдельно взятом уме эту тягу к исчезновению с радаров -- раздует до состояние даже не психической доминанты, по сравнению с которой любые другие возможные занятия и отвлечения вызывают только томительную скуку -- а вот именно до состояния ЕДИНСТВЕННОГО стремления, как бы не вышло беды.

Ладно еще вы или я. Целый мир, такой плотный и ощутимо разнообразный, может от какого-нибудь случайного чиха раствориться обратно в то, из чего он на самом деле состоит. Со всем, что сейчас в нем находится.

Какая-то это была бы слишком большая ответственность, как вы считаете?