Хроники работы на удалёнке (Часть послепраздничная - размышлительная)
Сидя на удалёнке уже почти год, я внезапно осознала для себя одну вещь: мне нравится так работать. Учитывая, что последние ма-ма-дцать лет я, как и абсолютное большинство людей, вставала со сранья под мерзко-противный звон будильника (да, звон всегда такой, даже если установить на него свою самую любимую песню), чертыхаясь, умывалась-одевалась-пилакофе-ивотэтовотвсё, плюхала на работу, невзирая на жару, мороз, цунами и геошторм, виделась с коллегами (даже с теми, кого и после Страшного Суда не желала бы видеть), мужественно работала и потом в обратном порядке производила отработанные до рефлексов действия, вплоть до падания в кровать и проваливания в тревожный сон до утра.
И вот так было ровно до марта прошлого года. Потом беспощадный и суровый вирус разогнал всех по домам, откуда народ осторожно выходил отдельными партиями и в разные временные промежутки. Работников нашего учреждения не выпустили до сих пор. И, как нам сообщило недавно руководство, будем отсиживаться в бункере (зачеркнуто) дома до сентября.
Конечно, мы слегка повыли для приличия, но, в принципе, процесс давно налажен и устаканен, поэтому особо громко никто не возмущался.
Новогодние праздники закончились, каникулы тоже, начался новый семестр и я вновь появляюсь точно по расписанию в Зуме, а по другую сторону монитора на меня с любовью и нежностью смотрят мои любимые студенты. Ну, по крайне мере, мне хочется думать, что думают они обо мне именно так.
И, повторюсь, мне это начинает нравиться. Знаете, как у БДСМ-щиков: «Познай удовольствие через боль». Сначала страшно и очень больно, а потом начинаешь кайфовать. Вот и со мной так же.
Нет, ну а что? Очевидные плюсы, кроме того, что не надо вставать за энное количество часов до начала рабочего дня и видеться с нежелательными элементами в том, что нет необходимости мотаться как электровеник по этажам, перепрыгивая через две ступеньки для того, чтобы успеть к началу следующей пары в другую аудиторию, или с умным видом сидеть на кафедре и выслушивать отмазки опоздунов. В туалете нет очередей, потому что это твой, родной туалет и фиг ты туда кого пустишь (ну, кроме кота, разумеется, он же боится, что меня засосет унитазная пучина).
Во время пары время ответов ограничено и никто тебя не задерживает после, задавая кучу вопросов. Как говорится: «Кончил – не кончил, три минуты». Не уложился в регламент, отключаем микрофон товарищу.
Можно спокойно пить кофе, не боясь, что тебя срочно-обморочно вызовут на внеплановое совещание и напиток богов замерзнет до состояния жидкого азота, так и не дождавшись, когда его допьют.
С удовольствием куришь на своем, отдельном балконе, и никто не стреляет у тебя сигареты. Не надо прижиматься к стене, когда прямо на тебя несется табун голодных студентов, сметая все на своем пути. И, кстати, столовой тоже нет, в которой очереди стоят, такое ощущение, еще с советских времен, и ты, чтобы ухватить пару пирожков, не вынуждена сорванным на лекции голосом хрипеть: «Люди добрые, пропустите преподавателя, он тоже кушать хочет!»
Конечно, минута славы в этом есть, особенно когда вся толпа расступается и пропускает тебя к святая святых – тете Наде, которая манит безумно вкусными пирожками и прочей сдобой. И ты идешь такая сквозь строй студентов, благодарно улыбаешься и киваешь, стараясь не ассоциировать это действо с наказанием шпицрутенами.
У тебя под боком стоит холодильник и в любой момент можно достать оттуда вкусняшку и перекусить. А потом достать еще одну вкусняшку и снова перекусить. И делать так можно, сколько захочется. Шикарно, считаю.
Жалко только машину, которая была куплена аккурат перед пандемией и сиротливо мерзнет теперь под окнами. Но ты два раза в неделю спускаешься во двор, чистишь ее от снега, заводишь, чтобы новый аккумулятор не дал дуба и пытаешься объяснить ей, что это не я такая, это - жизнь такая. Автомобиль урчит и, как мне кажется, ругается: «Какого хрена, я спрашиваю, ты купила меня за несколько сот тыщ? Чтобы я без дела стояла, пока не околею? Покатай меня хотя бы, большая черепаха!» И я катаю. Мы едем в магазин, на маникюр, или просто инспектируем близлежащие улицы. Иногда на ней ездит муж и тогда автомобиль счастлив. Подожди до сентября, родная! Мы еще накатаемся!
В общем, если смотреть на удалёнку объективно, то в моем случае плюсов гораздо больше, чем минусов. Правда, внезапно стала расти попа. Я пока не пойму, куда и зачем она растет, но факт, так сказать, налицо. Хм-м.. ну да, на лице тоже факт. Впрочем, меня это не особо беспокоит, потому что я уже очень много лет замужем и прекрасно знаю, что для крепкого брака крепкая попа, уж простите за тавтологию, не главное. Главное – это вкусный борщ, душевные разговоры, хороший сериальчик под коньяк и чтобы все были здоровы.
Так что я теперь даже и не знаю, что буду делать, когда нас позовут обратно, в родные стены ВУЗа. Привыкать заново, видимо. Ну, а пока есть время, я между парами пойду белье повешу, а то как раз машинка отстирала…
Больше можно прочитать тут: https://vk.com/usyachaglush
... непобедим
Вторая к ряду за сегодня достойная история. Мне понравилась, и вы, вероятно, зацените.
"Мой дядя отучил меня верить в людскую разумность ещё в милом и дивном возрасте. Работал он мастером бригады электриков-линейщиков, которые чинят порванные провода на высоковольтных линиях. Высоковольтные - это когда например упавший между проводами лом от короткого замыкания просто испаряется. Надо ли говорить, что человеку под такой ток тоже попадать не стоит, в закрытом гробу похоронят.
И по его словам, основной проблемой были не запчасти, не воровство меди, не длинные перегоны, не погода, не привычка к опасности и игнорирование ТБ. Даже не пьянство.
Идиоты.
Вот беда.
Приезжают они, допустим, в Сахареж, который сидит второй час без света. На подстанции выключают большой рубильник, чтобы линия, которую они будут чинить, наверняка была без тока, и они не сгорели, как тот лом, когда полезут к проводам. Конечно автомат сработал и все обесточил, но перестраховаться нужно.
Идут собственно вдоль столбов километров пять, находят упавшее на провода дерево и уже залезши наверх резать и сращивать, на всякий случай решают померить, нет ли в проводах тока.
Ток есть.
Они осторожно, не ступая на две ноги сразу, отходят от столба и возвращаются к подстанции.
5 км полями.
Нужно наверное сказать, что для профессионального электрика-линейщика означает "Выключить рубильник на подстанции".
Это:
- предупредить о том, что они выключают подачу и уходят на линию, дежурного;
- на огороженной и охраняемой территории выключить собственно рубильник;
- повесить табличку "Не включать! Идут ремонтные работы!", с черепом и костями;
- предупредить охранника отдельно никого не пускать.
Не помогло.
"Приехал мастер, очень ругался что нет электричества, на ферме доилки не работают, на комбинате сусло без холодильников киснет. Включил рубильник, электричество не появилось, еще сильнее ругался, уехал. Почему не остановили? Не успели. Почему не выключили обратно? Так мастер же."
Бригада выдохнула, повторила свои мантры, выключила рубильник обратно, повесила на него замок, и поехала обратно на обрыв.
Специально для таких тяжелых случае есть рубильники с проушинами, как на гаражной двери, чтобы уж наверняка можно было быть спокойным. И в них обычный замок, и ключ с собой.
5 км полями.
На столб.
Проверка для успокоения совести.
Ток есть!!!
Обратно летели на злости, как на крыльях.
"Приехал инженер, очень ругался что кто-то линию выключил, ведь на комбинате сусло пропадает, ему сам глава района звонил. Приказал нам этот замок срезать, мы срезали. Включил рубильник, электричество не появилось, еще сильнее ругался, уехал куда-то дальше проверять. Почему не выключили? Как-то не додумали."
Злая бригада , которая понимает, что уже не попадет сегодня домой к ужину, отвинчивает рубильник. И забирает с собой.
Для верности оставляют Петровича, который клянется лечь костьми, но не пропустить никого.
5 км полями, над которыми уже закатывается солнце.
На знакомый столб.
Проверка вот уж совсем от нервов.
ТОК ЕСТЬ!!!
Назад ехали обреченно. На въезде на подстанцию точил лясы с охранником безмятежный Петрович, немедленно получивший за все.
Вместо рубильника был вставлен в пазы здоровенный стальной пруток.
"А что", - рассказывал пойманный позже местный электрик: "Мне с фермы звонят - спасай, нет электричества. Я сюда через зады, там в заборе проход есть, а здесь кто-то рубильник спер и плакатом прикрыл. Я и спас, там же стадо недоенное, мне теперь пузырь на ферме должны!"
Вернувшиеся мастер с инженером тем временем гоняли чаи в конторе и обсуждали громко лодырей-ремонтников да дураков-политиков.
P.S. Да, сусло таки скисло, и бригада осталась без премии."
"Новая патология" (плагиат на рассказ С.Ликока с оттенком информационной безопасности)
Честно стырено у Стивена Ликока и замаскировано в соответствии с веяниями моды и требованиями нашего маркетолога, составлено в жанре литературного плагиата.
*Данный рассказ на 95% состоит из сатиры, остальные 5% составляют исключительно буквы и знаки препинания. Любые совпадения случайны, а события и персонажи вымышлены.
***
Уже давно возникло смутное понимание того, что состояние инфраструктуры Директора по информационной безопасности оказывает непосредственное влияние на его здоровье как физическое, так и душевное. Известная поговорка «По ИБшке протягивай ножки» основана на всеобщем признании того факта, что уровень защищенности инфраструктуры способен оказывать мощное влияние на ее обладателя. То же самое явление можно наблюдать и в повседневной жизни. С одной стороны, неоднократно отмечалось, что CISO, имеющего в своем арсенале новейшие средства защиты информации, характеризует уверенная манера держаться, обычно сопровождаемая душевной бодростью; с другой стороны, широко известны случаи глубокой меланхолии, вызванной давно не обновлявшимся оборудованием, а также состояние тревожной растерянности у людей, страдающих утратой бюджета. Хотя жизненный опыт позволяет нам составить определенное представление о влиянии средств защищенности на физическое и моральное состояние CISO, тем не менее до сих пор не было сделано никаких попыток хоть как-то систематизировать наши знания. В то же время писатель чувствует, что в этой области он может внести ценные дополнения в медицинскую науку. Бесчисленные заболевания, вызванные неблагоприятным воздействием уровня защищенности, подлежат научному анализу, а методы их лечения должны активно внедряться в практику врачебного искусства. Эти болезни можно весьма приблизительно разделить на две группы: терапевтические и хирургические, хотя и в них выделяются различные подгруппы в соответствии с тем, какое конкретно средство информационной безопасности стало мишенью для болезни.
Терапевтические случаи
Вероятно, ни один из элементов инфраструктуры не подвержен такому количеству болезней, как сеть. В связи с этим имеет смысл в первую очередь описать те заболевания, которые относятся к данному понятию.
1. Outdated Ipsum Apparatu, или устаревшее сетевое оборудование, очень болезненное состояние, чаще всего встречающееся у CISO при переходе в новую организацию, где раньше никто не знал что такое CISO. Первый симптом – обнаружение патчей и обновлений систем, датирующихся временами первой промышленной революции, сопровождающееся острым чувством унижения и паталогическим ожиданием возможных насмешек от коллег по цеху. Такое средство, как нанесение на сетевые устройства шильдиков известных и модных производителей, хотя и широко применяемое даже и в наши дни, является слишком уж радикальным подходом к лечению. Улучшение состояния может быть достигнуто, если больной будет в течение всего года обосновывать бизнесу необходимость модернизации сетевого оборудования, но иногда проще отпустить эту ситуацию. В сочетании с Outdated Ipsum Apparatu часто встречается..
2. Important Substitutione или импортозамещение, - болезнь, симптомы которой очень сходны с описанными выше. Пациент стремится как можно убедительнее обосновать бизнесу, что решение, которое его вынуждают купить, не имеет ничего общего с тем, которое инфраструктуре в данный момент требуется, а при остром течении болезни, в случае если он вынужден внедрить решение, не подходящее под его инфраструктуру, голова его никнет, и взгляд с болезненным постоянством возвращается к шильдикам.
В обоих описанных выше случаях любое воздействие, направленное на избавление от гнетущего чувства собственной ущербности, может принести больному значительное облегчение.
3. Cryptographic Porta или сертифицированные криптошлюзы, возникают в любой части сетевой инфраструктуры и варьируют по степени тяжести от незначительных до очень тяжелых, обширных поражений. При неблагоприятном течении болезни появляющиеся криптошлюзы существенно отличаются по цвету и фактуре от исходного сетевого оборудования. В этом случае состояние рассудка пациента, как правило, затуманено грустными мыслями. Быстрое улучшение обычно достигается при применении дружеского общества, книг, цветов, и самое главное – полной модернизации сетевой инфраструктуры.
4. В целом активы компании не подвержены никаким серьезным заболеваниям со стороны информационной безопасности, за исключением Scannus Vulnerabilitus Continuum или сканирования сети на безопасность без дальнейшего устранения уязвимостей в силу их неимоверного количества, недуга, который, как правило, поражает всю сеть целиком. Чаще всего это заболевание связано с преклонным возрастом последних установленных обновлений и патчей, однако частые сканирования также являются существенным фактором риска в виде нагрузки на сеть. Особенностью этой болезни можно считать отсутствие у пациента жалоб, непосредственно указывающих на причину состояния. Другой важный симптом – отвращение к тестам на проникновение со стороны сторонних организаций: такие больные под различными предлогами (на несостоятельность которых должен указать им их лечащий врач) стараются избежать даже непродолжительного пребывания пен-тестеров в своей инфраструктуре.
5. Науке известно только одно заболевание разрабатываемых приложений. DevSecOpso - повреждение, вызванное систематическим соприкосновением разработчиков с безопасностью, а безопасников – с разработкой. Болезнь не причиняет существенного беспокойства главным образом благодаря полному безразличию пациента и легко поддается лечению с помощью наложения требований регуляторов и их исполнения.
6. Simulatis Impetum или имитация атаки с целью анализа защищенности, недуг, часто сопутствующий Scannus Vulnerabilitus Continuum (см.выше) и характеризующийся аналогичным отвращением к сторонним пен-тестерам.
7. Tergum Copying или мания резервного копирования, - до сих пор точно не изучено, что является первопричиной болезни. Пациентам с данным недугом свойственно подавленное настроение и выражение глубокой печали на лице. Они особенно чувствительны к вопросам, касающимся анамнеза систем хранения данных.
8. За недостатком места упомянем лишь одно из более легких заболеваний, а именно Aclusterio, или непарность нод, - недомогание само по себе незначительное, но вызывающее особенные опасения в сочетании с Tergum Copying. Известны случаи, когда осознание болезни настигало пациента внезапно на общественном мероприятии или дружеской встрече, и медицинская помощь приходила слишком поздно.
Хирургические случаи
В данной статье мы можем упомянуть лишь несколько наиболее типичных заболеваний этого рода.
1. SIEMo, или жажда контроля над событиями безопасности, - наиболее частая болезнь, требующая хирургического вмешательства. Она начинается с незначительных повреждений бюджета, чаще всего внутренних, не причиняющих больному существенного беспокойства. Легкое чувство неловкости за несоответствие желаемого действительному часто заставляет пациента искать облегчения в постоянном увеличении бюджета – вредной привычке, которая, если ей потворствовать, может со временем превратиться в настоящую манию. Использование секвестра, хотя и рекомендовано в качестве паллиативной меры, ни в коем случае не должно становиться единственным средством, скрепляющим всю систему.
2. Хорошо известно, что жажда контроля над событиями безопасности, а также отказ от оперативного вмешательства в пользу маниакального использования бюджета может закончиться Incidunt Auctor или центром реагирования на инциденты, неизбежно приводящим к тому, что вся система выходит из равновесия. У пациента, застигнутого внезапным приступом SIEMo, возникают недобрые предчувствия, за которыми обычно следует ощущение глубокого конфуза. Здоровый организм может оправиться от потрясения, но система, подорванная регулярным неконтролируемым увеличением бюджета, неизбежно падет жертвою болезни.
3. PAMo или контроль привилегированных пользователей, обычно вызывается обладанием большой власти у некоторых сотрудников, не входящих в подчинение CISO. В юном возрасте Директора по информационной безопасности PAMo сопровождается болезненным реагированием со стороны администраторов. У взрослых, однако, подобных симптомов не отмечается. Заболевание скорее душевное, чем физическое: сознание пациента заполняется острым чувством обиды и безнадежности. В подобной ситуации единственное возможное лечение – скорейшая изоляция в сочетании с аккуратным и ненавязчивым контролем системных администраторов.
В заключение стоит отметить, что при первых же признаках болезни пациент должен безотлагательно обратиться к профессиональному консалтеру. В столь кратком обзоре мы не могли дать исчерпывающей характеристики исследуемого предмета, ограничившись простым упоминанием. Очень многое еще предстоит сделать, чтобы пролить дополнительный свет на эту малоизученную пока область. Однако автор будет полностью удовлетворен, если его беглые наброски помогут привлечь внимание медицинской общественности к существующей проблеме.
Редакция нашего издания просит вас незамедлительно сообщать о новых случаях болезней, о которых автор, в силу вопиющего недостатка врачебной практики и отсутствия экспертной квалификации, не упомянул.
Будьте здоровы!