Хокку в прозе. "Без пятнадцати"
Без пятнадцати минут до часа ночи снова проснулись певчие птицы. Чего им только не спится?
Я тоже не спал. Я был занят: держал тлеющую сигарету между указательным и средним пальцем и с пафосом сдувал накопившийся пепел. Старался ни о чём не задумываться.
Кроме того, разве что, — почему просыпаются птицы каждую ночь без четверти часа? Вот, они затихли, уснули. Пора бы и мне замолчать, но мне не молчится.
Лягушки тоже никогда не замолкают — на сырой, замороженной, арестованной, трижды проклятой стройке.
Как же, всё-таки, омерзителен этот фолликул цивилизационного гнойника — цивилизации — на теле великой культуры. Прямо напротив моей комнатки, представьте себе.
Да и как мне с лягушками уснуть? Сейчас время такое, что спать нельзя. Вдруг что-то случится —
всегда ведь что-то случается.
"Нас ведёт слепая воля случая".
А когда что-то непременно случится, то лучше я буду при этом присутствовать,
чтобы быть уверенным: «Это произошло!»
Вот развернётся геенна огненная — всем худо будет, но зато я буду первым, кто в неё провалится.
Но я никому не скажу о случившемся. Пусть это останется между нами: мной сейчас — и мной потом, который это вспомнит.
Лучше, ведь, "поклоняться данности с глубокими её могилами и узкими дорогами".
А лягушки всё квакают, и квакают, и квакают...