Автор: Григорий Циденков.

- Как бить лобби большинства? - Отбросы учат - Чичерин.

Первый день работы Генуэзской конференции.

Как известно, целью конференции было построение новой послевоенной экономической модели Европы и мира. Если точнее, то Великобритания, Франция и Италия собирались поучить всех жизни и распределить сферы влияния. США, справедливо полагая, что опытные европейские политические зубры разведут их как детей даже при наличии всех козырей, от участия отказались, ограничившись наблюдением. Это была первая неудача организаторов до начала работы конференции. Однако оставалась серьезная надежда поставить в таком случае США перед свершившимся фактом, лишь бы они действительно не вмешивались в ход конференции.
Самоутверждаться предполагалось за счёт тогдашних мировых политических парий — Германии и РСФСР.

План был примерно такой: сходу поставить немцев и нас на место, загнать, так сказать, под лавку, после чего постоянным давлением и угрозами заставить последовательно принимать навязываемые требования. Ну а потом устроить всемировую делёжку.

Планы особо и не скрывали — куда этим отбросам деваться?

10 апреля 1922 года весь мир стал свидетелем красивейшей командной игры заведомых лузеров и унизительного проигрыша первой партии безусловным фаворитом.

План открытия конференции:
3 часа дня — торжественное открытие.
3:05 - выборы почетного председателя конференции.
Далее выступления в порядке очередности:
- Речь председателя,
- Великобритания,
- Франция,
- Бельгия,
- Япония,
- Германия,
- Италия,
- РСФСР,
- Взаимная дискуссия, выступление других стран по желанию, обсуждение возможного участия Турции в конференции.

Понятно, да? Германию и РСФСР сразу ставят в положение оправдывающихся, причём в отрыве друг от друга.

Официальными языками конференции постановили быть французскому и английскому.
Председателем избрали Премьера Италии Луиджи Факта — надо же макаронникам кость бросить.

Луиджи Факта произнёс короткую напыщенную речь о разрушенном мировом хозяйстве и необходимости совместного его восстановления. Для пинков, тычков и требований у него было выступление по регламенту.

Вторым выступил Ллойд-Джордж.

Он сказал: "Мы участвуем на этом собрании на началах абсолютного равенства. Это лишь в том случае, если все принимаем "равные условия". Далее Ллойд-Джордж пояснил, что под равными условиями следует понимать условия, "установленные в Каннах всеми приглашающими государствами". Он не сказал, но все и так знали, что "равные условия" включают в себя "лондонский меморандум" с денежными и территориальными претензиями Антанты к РСФСР (долги царя, ВП и проч.) и требования к Германии об ускорении выплат контрибуций, содержанию оккупационных войск и т.п.

Далее выступал "гвоздь программы" — министр иностранных дел Франции Луи Барту.

Он патетически подчеркнул, что каннские условия оплачены кровью союзников и потому (переходя на высокие ноты): "Германии не стоит ожидать, что Франция согласится обсуждать в Генуе Версальский договор!" Далее он понёс о том, что немцы суть говно и звери. С немцев перешел на большевиков — говно, звери, дикари и зачем их вообще пустили? А пустили потому, что Франция великодушна и готова простить убогих (понятно, что через принятие "каннских условий").

Немного опомнившись и остыв, закончил: "здесь свободные прения открыты и доступны для всех".
После чего встал с места (трибуны не было, с места выступали) и пошёл давать интервью набежавшим журналистам.

Следующим выступал Премьер Бельгии Жорж Тёнис.

На него никто не обратил внимания: журналисты толпились вокруг Барту, члены английской и французской делегаций обменивались записками, им через плечи заглядывали итальянцы. Русские и немцы в своих углах копались в бумажках, задние ряды шушукались.

Тёнис постоял, что-то пробубнил и печально сел на место. То, что он закончил, даже не сразу заметили.
Факта спохватился, поблагодарил Тёниса и предоставил слово представителю Японии виконту Исии.

Виконт Исия по бумажке прочёл, что Япония "воодушевлена искренним духом согласия и миролюбия", желает международного сотрудничества со всеми нациями и, "в частности со своими соседями" (это при том, что японские войска всё ещё во Владивостоке и поддерживают "меркуловщину").

Ну что, выход аутсайдеров. В зале повисла напряженная тишина.

Йозеф Вирт, канцлер Германии поднялся с места и стал копаться в бумажках, попеременно их роняя. Копался так долго, что Факта не выдержал и поинтересовался: не собирается ли оратор наконец приступить к выступлению?

"Ja", — ответил Вирт и заявил, что выступать будет на немецком, так как английского не знает, а по-французски говорит плохо (соврал на голубом глазу — языки знал и понимал прекрасно).

Такого поворота не ждали — забегали, засуетились переводчики (аппаратов для синхронного перевода ещё не было, переводчики стояли около своих делегаций и вполголоса переводили). А Вирт уткнулся в бумаги и монотонно, постоянно переходя на родной диалект (он был природным швабом из Баден-Вюртенберга) принялся утомительно и до ужаса занудно жаловаться на положение в Германии, на разруху, что Германия географический центр Европы и стыдно должно быть Европе за такой центр.
Переводчики офонарели его переводить и постоянно просить уточнить на каком языке он это только сейчас сказал. Слушать его тоже все утомились. В зале началось движение и шушукание. А Вирт невозмутимо продолжал. Не выдержал даже Ллойд Джордж — он громко спросил: собирается ли Германия только жаловаться или ей есть, что сказать по существу?

"Ja", — снова ответил Вирт и принялся нудно зачитывать пространный проект создания международного консорциума. Одурели все. Задним рядам было лучше всех — они могли выскальзывать в буфет.

Выступление Германии сожрало полтора часа — ни в какой регламент не лезло, но переводить-то надо. За Германией шла очередь Италии. Сейчас она должна вывалить свои претензии Германии и поддержать каннские условия.

Луиджи Факта сидел после выступления Вирта с выпученными глазами. Сидел-сидел, встал и вдруг начал орать: Какого?? Какого чёрта итальянский язык не признали официальным?! Чего это тут бош выносит всем мозг на немецком?! Италия хозяйка и не будет терпеть дискриминацию! Пусть все идут в жопу — итальянская делегация будет выступать на итальянском!

Барту бросился к нему, типа успокойся и давай к делу! Но у Факта бомбануло: "Послы Генуи и Венеции, отправлявшиеся в дальние страны, не отказывались от своих диалектов и заставляли себя слушать, понимать и уважать!"

Ллойд-Джордж и Барту еле его угомонили, признав требования Италии справедливыми. "Давайте проголосуем!" — потребовал Факта. Проголосовали.
Тут обратили внимание на время — блин, поздно уже! Факта дал слово РСФСР.
Все опять напряглись.

Георгий Чичерин поднялся и, выждав несколько секунд, на прекрасном французском языке, чётко и ясно представил декларацию РСФСР:
- Всеобщее разоружение;
- Равноправие капиталистической и социалистической систем;
- Интернационализация мировых транспортных путей;
- Принятие всеобщего экономического плана восстановления Советской России с участием иностранного капитала, при полном сохранении суверенитета РСФСР;
- Созыв Всемирного конгресса для установления всеобщего мира.

Журналисты проявили признаки овации — сенсационно же! — и поэтому Факта поспешно спросил: "У Вас всё?". "Да, — ответил Чичерин, — но сейчас я повторю всё на английском для репортеров из Америки и посла Северо-Американских Соединенных Штатов мистера Чайлда". И повторил. Американские журналисты тут же бросились к Чичерину за интервью. Настроение в зале резко повысилось, все зашевелились.

Поймав паузу в шуме, Барту выкрикнул: "Вопрос о разоружении исключён! Россия встретит категорический отказ". И пошел шпарить про страшную Красную Армию.
Когда он закончил, Чичерин вынул из кармана газету со статьей о Вашингтонской конференции 1921 года и зачитал слова тогдашнего французского премьера Бриана:

"Причина, по которой Франция отказывается от разоружения, является вооружение России".

После чего сказал, что вот перед вами полномочный представитель РСФСР, и мы предлагаем разоружение. Снова поднялся крик.

Тогда поднялся Ллойд-Джордж, всех угомонил и собрался выступить на защиту Барту.

Но тут все обратили внимание на долго стоящего японца. Виконту Исии только-только закончили переводить с немецкого и его очень интересовало: что там Германия говорила про интернированные корабли? Вирт с готовностью встал и снова зашелестел бумагами.

Народ взвыл, журналисты же просто возопили — семь часов вечера! Надо успеть на телеграф и передать текст для утренних газет!

Факта перенёс все вопросы на следующее заседание.
Все мировые газеты вышли с речью Чичерина.
Первый раунд остался за нами.

Подпишись на сообщество Катехизис Катарсиса, чтобы не пропустить новые интересные посты авторов Cat.Cat!

Пост с навигацией по Cat.Cat
Также читайте Cat.Cat на других ресурсах:
Телеграм
ВК
Дзен