Разрушение — это не конец. Это начало новой формы.

Когда я начинал «Аннигиляцию», я подсознательно готовился к чему-то тяжёлому, как сам термин. К такому фильму, который давит символами, метафорами и «глубиной». Но Гарленд пошёл другим путём. Он снял историю, где красота и ужас живут рядом, как два цвета в акварели: их невозможно разделить, но именно вместе они создают целое.

Сюжет прост, как поход в лес, но в данном случае в лес чужой. В центре — героиня Натали Портман, биолог и бывший солдат, которая отправляется вместе с группой учёных в таинственную зону отчуждения. То ли чтобы помочь умирающему мужу, то ли чтобы наказать себя. Может и то и другое.

Зона же растёт и поглощает всё вокруг. Внутри неё пейзажи кажутся одновременно земными и неземными: переливы света, растения, сплетённые в причудливые формы, и животные, как будто из другой вселенной. Экспедиция ищет ответы. На вопрос, что происходит с планетой, и на вопрос, что происходит с каждым из участников похода.

Всё здесь работает на атмосферу. Гарленд, ещё в «Из машины» доказавший, что умеет строить кадр, снова показывает мастерство. Камера холодная, почти бесстрастная, но в каждом кадре есть расчёт и тонкая работа с композицией. Большая часть фильма напоминает медитацию на тему «что если природа решила нарисовать себя заново». И вот ты смотришь на цветы, деревья, здания, которые будто переходят в иную фазу реальности.

Из необычного: это не только фантастика, но и хоррор. Тут есть моменты, когда хочешь отвернуться. Сцена с видеокамерой — будто тебе показали то, что лучше никогда не видеть. А сцена с медведем… Ну, вы её точно не забудете. И одновременно в фильме звучат мягкие гитарные переборы, превращая это путешествие в сон, странный и тревожный, но почему-то завораживающий.

Мне понравилось, что это фильм о женщинах. Не «женщинах как объектах», а женщинах-учёных. Каждая со своей болью. Портман играет тонко: она умна, но не холодна, она сильна, но не теряет уязвимости. В её взгляде есть одновременно решимость солдата и хрупкость человека. Она понимает: разрушение неизбежно, но у меня есть веская причина, чтобы вернуться.

Центральная идея фильма звучит почти как афоризм: развитие требует изменений. То, что мы называем разрушением, часто оказывается лишь изменением формы. Брак рушится, но может это шанс родиться заново? Экосистема ломается, но может это её способ эволюционировать? Гарленд, как всегда, не предлагает нам ответов. Он задаёт вопросы, оставляя в этом зыбком пространстве между страхом и надеждой.

Так возникает пример фантастики, которая не только стильно выглядит, но и задаёт вопросы. Что, если аннигиляция — это не конец, а новая возможность? Что, если потеря — это напоминание от вселенной: «Смотри шире»? Что если пепел скрывает под собою жизнь? Жизнь не «новую», а просто… Обновлённую.

7,5 из 10.

За то, что иногда мы боимся аннигиляции только потому, что путаем её с исчезновением. Хотя на деле это всего лишь способ мира прошептать: «Ты никогда и не был прежним».

_________

Заглядывайте в мой Telegram-канал — там посты выходят раньше.