Последний Койн
В «Последнем Койне» повисла тишина. Бун незаметно, маленькими шагами стал пробираться к стойке, над которой висело ружье. Ван вынул молоток из ременной петли и подбросил в руке. На его лице играла улыбка бейсбольного питчера перед подачей. Сулла отползла, прикрыв рот ладонью, едва сдерживая рвоту. Она заметила брошенные монеты и вороватым движением отправила их в глубокий вырез платья. Посетители бара непроизвольно отступили к стенам, не желая оказаться между двух огней. Джус поднял глаза. Его огромные кулаки напоминали два кузнечных молота.
— Эй, мартышка, я к тебе обращаюсь! Кто ты, раздери тебя на куски, такой?
Ван выступил, пристроив молоток к паху и покачивая им туда-сюда. Его сальные волосы стояли торчком, а в уголках рта скопилась желтоватая слюна. Черные очки съехали на кончик носа, открывая воспаленные глаза. Зрачки у парня были размером с булавочную головку.
— Да какая разница, кто он такой! Парень, ты труп! Ты даже не знаешь, во что влез! Но, так уж быть, перед смертью я сделаю тебе подарок. Будь хорошим мальчиком, наклонись, и я засуну этот молоток …
Больше он ничего не успел сказать. Зоар в театральном жесте воздел правую ладонь, окутанную золотистым сиянием. Ван выронил оружие и схватился обеими руками за промежность. Лицо его стало пунцовым, ноги подогнулись и с глухим стуком он рухнул на колени.
— Еще слово, свинья, и твои яйца можно будет подавать к столу. А я как раз проголодался с дороги — ответил Зоар.
Ван лихорадочно пытался расстегнуть ремень, но руки его путались. По лицу градом катилися пот. В мольбе он оглянулся на Джуса. Тот сидел, с любопытством глядя в глаза Зоару и уперев кулаки в колени. На заросшем клочковатой бородой лице вожака не было и намека на сочувствие.
— Джус, твою мать, прикончи его! Прикончи, иначе он превратит мою гребаную мошонку в омлет! — Ван был близок к тому, чтобы расплакаться. По его штанам расплывалось мокрое пятно.
… Никто не знает, чем бы закончился тот вечер, если бы не Бун. Никем не замеченный, он добрался до своей цели. Встав на табурет, бармен аккуратно снял с крючьев мушкетон и охнул — таким он оказался тяжелым. Мальчишка-поломой во все глаза смотрел на своего хозяина. Бун приложил палец к губам. Он никогда прежде не стрелял из огнестрела. Бармен покрепче встал, расставив ноги на ширине плеч, а спиной уперся в барную стойку. Ружье он перехватил двумя руками на уровне живота. Широкий раструб Бун направил в перекрытия под потолком. Бармен надеялся на сокрушительный выстрел, который даст понять заносчивому чужестранцу, на чьей стороне сила. Зажмурившись, он нажал на спуск.
Выстрели эта развалина на самом деле, отдача выбила бы из Буна все, что он съел за день. Но мушкетон произвел хлопок, больше похожий на громкий пердеж, и выдал клуб сизого дыма. Все присутствующие в зале, включая Джуса и незнакомца, обернулись на бармена. Зрелище было забавным — Бун стоял в сером облаке, с перепуганным лицом и ружьем, которое теперь держал раструбом вниз, точно оно могло укусить. Первым начал смеяться Джус — он хохотал от души, ударяя себя ладонью о колено. Затем смех подхватили игроки в кости, а после все остальные. Мадам Мот надрывала живот, уставив толстый палец на Буна. Даже Зоар, вопреки воле, улыбнулся.
Воспользовавшись моментом, Сулла выскользнула из бара и скрылась в сумерках. Мастер над огнем посмотрел ей вслед, задаваясь вопросом — какого дьявола творится в этом захолустье, а потом опустил окутанную сиянием руку. Ван, поскуливая, заполз под лавку.
— Бун, старичок, неужели ты решил нас всех перестрелять? — утирая слезы, сказал Джус, — куда нам против такого грозного противника?!
Встав на ноги, он подошел к бармену и отнял у того ружье. Поднял в одной руке, будто лопату, оглядел мушкетон с некоторым любопытством и положил на широкую барную стойку. Мальчик-поломой попытался спрятаться в подсобку, но не тут-то было — Джус ощерился на него, точно волк на ягненка.
— Сопля, куда собрался? Иди, пни замыкалку — веселье, раздери тебя на куски, только начинается!
Мальчик мелкими шагами направился к музыкальному автомату и дернул ручку на его боку. Дисплей перезагрузился, мигнул зеленым и в зале зазвучала мелодия похабной песенки «Что делать долгой зимней ночью». Фермеры, что еще недавно занимались рукоборьем, направились к стойке с явным желанием пропустить кружку-другую. Бун, все еще пунцовый от стыда, вернулся на пивные краны. Все, казалось, забыли про незнакомца. Кроме Джуса.
— Эй, приятель, я смотрю, ты умеешь за себя постоять. Это ценится в наших краях, — обратился он к Зоару, — подойди сюда и выпей с нами! Не обижай меня и доброго хозяина!
Бун с готовностью наполнил две кружки. Джус усмехнулся и отодвинул свой напиток:
— А мне, старичок, налей родниковой воды. Похоже, что на сегодня с меня хватит.
Зоар на мгновение застыл на месте. У него была лучшая лошадь. Ничего не стоило запрыгнуть в седло и пуститься прочь. Но Мастер над огнем был не из тех, кто показывает спину. Джус по-свойски хлопнул по стулу рядом с собой. Зоар пожал плечами и вошел в «Последний Койн». Дверь с глухим стуком захлопнулась за ним, как крышка гроба.
Читайте новую главу романа "Потерявшийся цирк синьора Бертольдо"