Но, вот вам пример - 1965 год, Брянск, гостиница "Центральная", "у инженера закончились командировочные"...

Я не могу не рассказать об этой встрече. Она произошла в гостинице «Центральной». Не в салоне у телевизора, а в коридоре ко мне подошел с иголочки одетый, при галстуке молодой человек:

— Дай, пожалуйста, тридцать копеек. Я здесь в гостинице живу.

Молодой человек покачивался. Он был пьян. Это насторожило.

— Что-нибудь случилось?

— Да, я инженер из Кременчуга. Командировочный. Деньги вот кончились, — и будто боясь, что я откажу ему, быстро загнусавил: Ну, дай, дай, парень, а? А? Ну? Ну, пожалуйста, ну 30 копеек, а?

— Но ведь этих денег вам будет мало?

— Мне завтра вышлют. Ну? Ну, пожалуйста?

Парень ныл, не обращая внимания на посторонних.

— Ну, обожди, поговорим…

— Тогда я пойду, я пойду, подожду вас у выхода, — обрадованно заговорил он и вышел.

— Не вздумайте давать! — сказал один из мужчин. — Он и у меня выпрашивал, чуть не на животе тут ползал.

— И у меня тоже просил, — отозвался другой.

…В вестибюле парень стоял перед зеркалом, уже почти одетый, старательно поправляя шарф, приглаживая волосы. Увидев меня, он кинулся навстречу:

— Ну, ну?

Я спросил у него:

— Какие-нибудь документы, командировочное удостоверение есть?

— А зачем?

— Деньги у меня есть. Смогу дать побольше в долг, но должен знать, кому даю.

Он хлопнул себя по карманам.

— В номере удостоверение забыл. Пойдем, сейчас покажу.

Уже собрался вокруг народ. От зеркала отошел элегантно одетый высокий парень.

— Ну что вы от него хотите? Ну, случилось так. Не рассчитал человек, если есть деньги, дайте…

— А вы его знаете?

— Конечно, мы в одном номере живем.

— Вы тоже командированный?

— Да, из Москвы.

— А у вас есть деньги? Дайте ему до завтрашнего дня, пусть не ползает на коленях, не клянчит.

Парень быстро сообразил:

— Нет, нету.

— Вероятно, и вам тоже завтра пришлют?

— Да…

Любопытная ситуация, не правда ли? Два молодых инженера оказались в командировке без единой копейки денег, и обоим (надо же так случиться!) вышлют только завтра…

На улице, куда мы вышли, парень стал вдруг трезвым и очень злым:

— Ну вот что, хватит. Есть деньги — давай, нет — иди отсюда.

Очевидно, кто-то уже сообщил в милицию, потому что от гостиницы спускались к нам два милиционера. Документы предъявить оба отказались: «Нет их». Сознались только: «Да, мы местные. Бежицкие. Где живем? Неважно. У хозяйки одной…»

По дороге в милицию оба грубо огрызались. В конце концов, на полпути один из них (тот самый попрошайка) остановился:

— А, черт с вами! Еще штраф три рубля в отделении платить придется, лучше пропуск мой заводской берите да отпускайте.

…Такие люди еще, к сожалению, попадаются. Они могут стоять, например, у входа в аптеку и просить 19 копеек (заметьте, не 20 и не 18, а именно 19): «Не хватает на лекарство…» Они могут попросить пятак на автобус — «доехать домой». Они, эти люди, от которых зачастую несет спиртным, могут просить еще на самые разнообразные «неотложные» нужды, но одно у них общее — нет этих самых неотложных нужд.

Нет необходимости много говорить о повышении пенсий, увеличении зарплаты низкооплачиваемым работникам. Скажем короче: сейчас исключено, чтобы кто-то не смог прожить без подаяния. Разве нужда погнала этого 26-летнего здорового парня просить милостыню? Он, Роберт Пряхин, работает слесарем в холодноштамповом цехе автозавода. Зарабатывает ежемесячно около ста рублей…

Я бы не сел писать эти строки, если бы парню хоть на секунду стало неудобно (я уже не говорю — стыдно), когда его изобличили. Он нахально наступал: «Пиши, пиши, мне наплевать. Судить не будут. Я не украл, не убил. Просил — не удалось, жаль, но ничего…» Этот парень снова может пойти просить.

Мне кажется, что у товарищей по работе, кроме чувства брезгливости к нему, появится естественное чувство возмущения, и они смогут растолковать ему, что «чуть не на животе ползать», вымаливая копейки, — это низшая ступень падения. И смогут дать этому парню по рукам, чтобы не тянулись они за подаянием, чтобы не позорил он свой цех, завод, свой город.

1965 г.

Если у кого-то есть возможность, поучаствуйте в творческой судьбе этого человека.

P.s поднимите, пожалуйста, пост. Вдруг найдутся люди с возможностями и желанием помочь.

Был ноябрь. Москва была вся мокрая, мерзлая и неприветливая. Рядом с вокзалом в переходе сидел какой-то несчастный человек и вид у него был ужасно печальный.

Вообще меня в комментариях постоянно какие-то люди поучают, что я живу очень неправильно, а только они живут правильно. Наверное, сейчас они напишут, что нельзя никому подавать деньги, а у московских нищих три Майбаха в ряд, прежде чем им денег давать, надо сначала собрать данные из налоговой и на детекторе лжи прогнать.

Но я в налоговой не работаю и детектор лжи с собой не таскаю. При этом патологическая любовь к деньгам у меня как-то соседствует с настоятельным желанием людям помогать. Ну и милостыню давать надо. Я так думаю.

Короче, я сунула руку в карман и выгребла всю свою мелочь, а потом убежала дальше.

Съездила я в общем так себе, и через пару дней уже дома я вспомнила про братовы монетки. Возрадовалась, что имею целое состояние, но не нашла ни единой.

Несложно понять, куда они делись, да?)

Так вот и не стала я коллекционировать монетки со всего мира, ну и фиг бы с ним.