https://echo.msk.ru/blog/sergejmihajlov/2744146-echo/
Ситуация с коронавирусом у нас в регионе [Республика Алтай] — невесёлая. При населении всего в 220 тысяч человек, с 10 по 16 ноября в официальной коронавирусной сводке — 16 смертей. В подъезде пятиэтажки, в которой я живу — на 20 квартир уже два умерших, в редакции у двоих моих коллег умерли от коронавируса родственники. В начале недели я взял интервью по поводу ситуации с коронавирусом в Республике Алтай у руководителя республиканского Роспотребнадзора Леонида Щучинова. Из интервью выяснилось, что на фоне трагического нарастания смертности в республике вдруг СНИЗИЛОСЬ число проводимых тестов, специалистов из наиболее загруженной лаборатории — переманивают, а часть оборудования для тестирования — попросту не смонтирована. Невольно возникает вопрос: что это — халатность, или вредительство?
Цитирую:
Леонид Щучинов: — ...неправильно людям поясняют. Приезжает «Скорая», говорят, что мужа госпитализировали, жена уже запахи не различает, у нее температура [...], возьмите у меня мазки! А «Скорая» разъясняет – нам Роспотребнадзор запретил, если я даже проявлю доброту и возьму, Щучинов выкидывает эти мазки. Мне делать нечего, я вот сижу и выкидываю эти мазки!
Вот я рассказывал тоже на штабе: вы посмотрите до чего дошли, у нас ведь хорошая оперативность была в лаборатории, и быстро мы делали эти мазки, помните, даже на старте эпидемии 15 апреля 325 мы мазков забрали в Онгудае и до утра их делали, и даже у тех, кто просто проезжал или проходил по этой улице Фестивальной, просто чтобы людей успокоить… А потом когда у нас началось… возможности нашей лаборатории 900 проб в сутки, а нам 3 000 в сутки доставляют, вот в холодильниках и скопилось… Вот по Майме я пример приводил: 26 октября забирают мазки, они лежат до 4 ноября в районной больнице. Почему сразу не доставляете в лабораторию, зачем тогда забирали? Лаборатория выдаёт результат только 11 ноября.
Сергей Михайлов: — Скажите, а правда, что у вас есть оборудование для дополнительных лабораторий, но нет людей?
Л.Щ.: — Строили современную лабораторию с лета при республиканской больнице, прибор, которым можно делать ПЦР, он уже больше месяца там… так смонтируйте, сделайте! Сотрудники обученные есть. Только получается так, что, к примеру, лаборатория Центра по борьбе со СПИДом, она раньше делала 400 анализов в сутки. Сейчас они стали делать 112-115.
С.М.: -А почему?
Л.Щ.: — Кто в отпуске, кто заболел… Но оборудование-то есть, приглашайте, доплаты-то идут президентские и проблему можно снять.
С.М.: — Есть отчётливое ощущение, что стали делать меньше анализов, чтобы статистика не стала совсем страшной и чтобы Хорохордина [Главу Республики Алтай] не начали наказывать… [...] Ваша лаборатория по-прежнему делает 900 в сутки, и вы больше не можете?
Л.Щ.: — Я на совещании предлагал, давайте все это сделаем паритетно – наша лаборатория, противочумная и Центр гигиены и эпидемиологии… я дошёл до главы Роспотребнадзора по РФ Поповой Анны Юрьевны, она тоже говорит – почему на свои плечи в Горном Алтае Роспортребнадзор взвалил всю эту лабораторную диагностику? Мы должны обследовать только контактных, а те, которые лежат в госпитале, качество лечения и так далее, должна делать медицина, Минздрав. Они этого не делают.
С.М.: — Получается, вы делаете 800-900 проб в сутки, а Центр по борьбе со СПИДом 400, но у них упала производительность. В общем, максимум делали 1300 в сутки, и еще частные лаборатории, которые возят в Барнаул.
Л.Щ.: — Им тоже какие-то квоты установили, люди говорят, что они побежали в «ИНВИТРО», а там говорят – мы у вас только через неделю заберем на исследование, у них дают небольшую квоту, 20, что ли тестов в день.
С.М.: — А если бы Центр по борьбе со СПИДом работал в три смены?
Л.Щ.: — Если бы они прибор смонтировали, про который я говорил, да работали круглосуточно…
С.М.: — То есть они могли бы 1200 проб делать в сутки?
Л.Щ.: — Ну да, да еще, если бы они ту очередность, которая накопилась, сняли.
С.М.: — А ваша лаборатория в две смены работает?
Л.Щ.: — Они начинают с утра и заканчивают в 11 часов. У нас люди уходят! В противочумной станции, например два человека написали заявление об уходе.
С.М.: — Понятно, вы ведь профильные организации, вам за это не доплачивают. А с Поповой нельзя решить вопрос о доплате для ваших работников? Или правительство республиканское не может доплату ввести для ваших работников – ведь в такой ситуации нельзя допускать, чтобы они уходили?
Л.Щ.: — Пока не нашли механизма, как это сделать. Те кто уходят из противочумной станции в Центр по борьбе со СПИДом потом названивают и говорят: вы что, все так же горбатитесь за 20 тысяч в месяц? А мы вот перешли и получаем 60-80 тысяч.
С.М.: — Получается, если бы наши лаборатории работали по максимуму, в три смены, можно было бы делать у нас 2400 проб в сутки?
Л.Щ.: — Мы и так работаем по максимуму. И потом, вы как бывший депутат знаете нашу республику, и возникает вопрос – зачем нам пробы из Кош-Агача, из Коксы везти сюда на исследования? Этот прибор несложный [...]
С.М.: — По большому счету Министерство здравоохранения должно было бы мобилизацию объявить и вашим сотрудникам доплату сделать за то, что они горбатятся.
Л.Щ.: — Да много что можно было бы. Можно какие-то лаборатории позвать, бригады специалистов, которые приедут и накопленные пробы помогут разгрести, которые в холодильниках лежат."