На футбольный матч собралось много народа. Проёмы ворот и окна недостроенного цеха были забиты людьми. Наши девушки-художницы пожаловались на зажимания местных. Капитан "Нижних", старшОй которого "держал" улицу после отсидки, громко пообещал глаз на жопу натянуть любому, кто тронет девушек. Пришли будущие звёзды. Яшин в уменьшенных воротах смотрелся гигантским чёрным пауком. Соколов забавлял зрителей чеканкой. Стрельцова не было. Он, оказывается, показался слишком мелким на фоне остальных, хотя и тренировался уже пару лет с юношами "Фрезера". Вместо него пришёл тоже юный, но уже высокий Валентин Бубукин которого я помнил быстрым нападающим с сильнейшим ударом.

Хрен редьки не слаще. Пацанёнка Стрельца можно было за счёт опыта и массы остановить. А с Бубукой - как карта ляжет. Играем семь на семь. Шесть полевых и вратарь-гоняла. Два тайма по тридцать минут. Замены неограниченны. Судья за честную игру получит при согласии обеих команд десятку на трехлитровку пива или на кэгэ обрезков свинины, если не пьёт. Ну, начинаем...

Наши и "нижние" незвёздные живчики лишь первые секунды придерживались тренерской установки, а не привычного "бей-беги". Поэтому первый тайм наполовину состоял из беготни и толкотни. Зато, когда мяч получали мастера, получались порой маленькие футбольные шедевры. Вот, Соколов, накрутив двоих в центре поля, даёт пас Бубуке на выход. Абрамян догнать не может. Я разбегаюсь и, как шар в боулинге, лечу форварду под ноги, скользя по притоптанному снегу. Надеюсь, что отпрыгнет. Хрена. Сшибаю на фиг. Страйк. Долгие споры с судьёй. Мяч на точке. Соколов с улыбочкой укладывает в уголок. 0:1. Болельщики "нижних" свистят и улюлюкают.

Наши сменные "живчики" меняются каждые пять минут. За этим следит Пилюля зорко глядя на доверенные мной часы. Против Васи играет персонально Дылда. Так его кличут местные. Наши свежие игроки, как заводные бегают за Соколовым и Бубукиным, мешая принять и отдать мяч. Постоянно стычки, крики. "А чего он куётся?", "На головку подай", "Пыром не бить - мячик новый".

Абрамян вводит от ворот мяч запуленный Бубукой "в молоко". Разбегается метров на десять,(Болельщики прозорливо орут "Разбег на рубль") Но, поскользнувшись в последний момент, выбивает мяч чужому. Тот не ждал подарка. Пока остановил, пока посмотрел - я подлетел и вынес мяч к чужим воротам. Диагональ "нижних" перехватывает Колобок. И тут нашего диспетчера сшибают у нарисованного краской центра. Звучит свисток судьи. Штрафной. Колобок, заметив, что Яшин что-то говорит защитнику и не смотрит на мяч, бьёт без разбега. Кручёный мяч ядром летит в сторону ворот. Лёва дёрнулся, и почти достал. Но, почти - не считается. 1:1. Слышно как Пилюля кричит: "Васечка-молодец".

Через пару минут встречаю Соколова метрах в пятнадцати от ворот. Блокирую продвижение. Но тот откатывает мяч открывшемуся Бубуке. Сильнейший удар в громко хрустнувшую перекладину. Кипер и не дёрнулся. Отскок мяча в ворота в пользу "нижних". 1:2. Местные орут: "Вратарь дырка из команды "Решето"". Это про нашего Стёпу-воротчика. Их бы на ворота поставить...

Несколько минут чинили ворота. Стянули перекладину двумя брючными ремнями и верёвкой. Попандопуло с опаской смотрел на хлипкую провисшую стяжку над головой. Перед перерывом Аня звонко кричит: "Последняя минута." Это я приказал хронометристке предупреждать о времени, если мы в последней атаке. Бьём штрафной. Яшин зорко смотрит на Колобка. Бегу к чужим воротам. На мне тут же виснет какой-то хмырь. Отчаянное единоборство, пытаюсь его стряхнуть. Колобок простреливает на дальнюю. Я, как в вальсе кружусь с защитником, стремясь к нужной точке. Яшин перемещается в дальний угол. Соколов орёт моему персональщику: "Держи, сука." Не успеваю сам, но подставленный под удар зад защитника сыграл за нас. Мяч залетел между ног голкипера. Прямо в домик Яшину. 2:2.

Перерыв.

Выпросил вчера у Ферапонтыча термос на денёк. Чай пьем. Все возбуждены. Разговаривают, руками машут. Тут я выдаю: "Тише вы, а то чай остынет". Колобок падает, стуча в снег бутсами, Пилюля сгибается пополам. Все ржут. Ну, какой народ смешливый. Только пальчик покажи. Абрамян с Попандопуло держат за локти Анечку, и хрюкают, глядя друг на на друга. Ну, три сапога - пара...

Выходим. "Нижние" "не звёзды" дымили вместе с Яшиным весь перерыв, и натужно кашляют, похоже так и не восстановились, наевшись в концовке первого тайма. Колобок успел "насовать" всем в перерыве. А в установке на второй тайм щегольнул несколько раз услышанным от меня словом "прессинг". О том, что это такое, я узнал от Виктора Маслова - тогда тренера "Динамо"(Киев). "Дед", похожий на сельского бригадира, много чего придумал в мировом футболе. А всё из-за недостатка знаний. Знал бы, что так никто не делает, и сидел бы ровно, перенимая мировой опыт...

Играем. По крику Колобка начинался агрессивный отбор. Толчки, пихания, удары по ногам не давали владеющему мячом сделать точный пас. Все ближние прикрыты. И вот "обрез". Пас защитника Яшину застревает в кучке снега посередине пути. Директорский Мстислав коршуном подлетает, подхватывает мяч, и выходит один на один. Яшин делает шаг вперёд, уменьшая сектор для точного удара. Колобок ,боднув в плечо не пускавшего вперёд здоровенного Бубуку, тоже понёсся к воротам. Мстислав, не сближаясь, бьёт точно в угол. Яшин чёрной пружиной летит над бетоном, и успевает достать мяч кончиками огромной перчатки. Тут под крики болельщиков происходит невероятное. По катящемуся в угол поля мячу бьёт Колобок. Вася изобразил какой-то невероятный пируэт, и запустил кручёный в дальний угол. Яшин не достал. 3:2. Вопли болельщиков били по ушам. Вот такой он - Футбол.

Затем нам просто тупо повезло. Защитник "нижних" пытаясь отбить летящий мимо ворот мяч срезал его в свои. Прямо в "девятку". Яшин похлопал его по плечу, мол с каждым бывает. 4:2.

Колобок снова "объявил" прессинг. Мяч откидывают Яшину. Тот, поправив кепку (видимо знак кому-то), делает рукой с мячом замах крюком, и сильно, и точно бросает под правую ногу Соколову, тот не останавливая пробрасывает мяч мимо Абрамяна и выходит на рандеву с Попандопуло. Я чётко объяснил нашему воротчику, что в таких случаях нужен выход из ворот с броском в ноги. Стёпа с рёвом кинулся на противника. Невысокий Саша не рискнул идти в обводку на нашего ревущего бизона, а просто притормозил, и "черпачком" прокинул мяч в ворота. 4:3.

Устали все. Дыхание тяжёлое. Пот заливает глаза. "Нижние" поставили "шлагбаум" перед воротами и отбиваются из последних сил. Яшин взял пару "мёртвых" мячей. Вот он опять правит кепку. Делаю рывок к Бубукину. Если он примет мяч, то уйдёт один на один. Противник принимает мяч, прокидывает мимо меня, и рвётся к воротам.

Не, ребята-демократы - только чай. - думаю, и аккуратно так срубаю форварда. Штрафной. До ворот метров двадцать. Тут некстати вспомнилось одно из прозвищ Бубукина - "Железная нога". Его он получил в зарубежной поездке, когда после его удара мячом у соперника констатировали клиническую смерть на футбольном поле. Парня в больнице откачали потом. Выжил. Но, осадочек остался.

В стенку я не пошёл. Да, ну нах. Вон челноки наши какие крепкие. Ими сваи забивать можно. Да и врач у нас есть. Авось не помрут. Бубукин разбегается и бьёт очень точно. Ну, а уж как сильно. Попандопуловы перчатки мяч прошил и не заметил. Охренеть. 4:4.

Навал. Апогей этого дерби. "Нижние" играют на отбой. Ещё два раза их выручил Яшин, один раз крестовина ворот. И тут Дылда, проиграв мяч, срубает меня. Падаю, как подкошенный. Бинго! Одиннадцатиметровый. Встаю, хватаю мяч одновременно с Колобком. Тот, услышав крик Пилюли : "Последняя минута", как контуженный тянет мяч на себя. Я, тоже молча тяну, и думаю: "Врёшь, не возьмёшь."

Во время этой возни, наступаем на зеркальце мутного льда, и падаем. Мяч отскакивает к директорскому Мстиславу. Тот, пока мы толкаясь встаём, подходит к точке. Устанавливает мяч. Свисток судьи. Удар. Мяч, попав в перекладину, взмывает над воротами. Яшин, подняв вверх длинные руки и, выставив вперёд колено, забирает мяч. Соколов, успевший осмотреться, орёт голкиперу: " Лупи по воротам". Яшин, подкидывает мяч, и от души бьёт. Наш Попандопуло, вышедший из ворот к центру поля, назад бежит зигзагом, крутя поднятой вверх головой.

Яшинский удар приходится точнёхонько на нашу "одиннадцатиметровую точку". Тяжёлый мяч лениво подпрыгивает на кочке, и катится в сторону ворот. Попандопуло, споткнувшись, падает, а мяч переваливаясь, как обожравшийся кот заползает в ворота. 4:5.

Финальный свисток.

Кругом орут, свистят, улюлюкают. Колобок считает денюшки. Отдаёт.

Долбанный баклан... Да и я лошара. Выпендриться захотелось. Герой, блин, печального образа. А эта виновницей видно себя чувствует. Молчит. Ботинки мои держит. Э, да она заревёт сейчас. А вот это нам на хрен не надо.

Чтобы разрядить обстановку, говорю:

- А, представляете, товарищи... Пройдёт лет пять-шесть и поедет сборная нашей страны на Олимпийские игры в далёкую страну. Будут там наши парни рвать всех, как тузик грелку. (про Индонезию умолчу) Они клятву на Родине дадут, что всех победят. И, выиграют. А в воротах той сборной будет стоять вот он.

Киваю на подошедшего Яшина. И, продолжаю:

- Вы все, спустя годы, будете детям и внукам рассказывать как "Чёрный паук" вздул "Асов Пикассо". А может и про "Асов" и не вспомнит никто, но Яшина будут помнить долго...

Подруга с гордостью поставила мои бутсы, словно это мы сейчас выиграли Олимпиаду. Налила из термоса чай в кружку и протянула легендарному вратарю будущего. Тот, собирался закурить, но передумал, и принял дар из рук Мечтательницы. А, та оправдывая мой ярлычок, спрашивает, задрав голову из своих низин:

- Товарищ Яшин, как Вас по имени-отчеству?

- Лев Иванович. - смущаясь ответил парень, поправляя кепку.

- Вот. Лев Иванович, когда будете получать золотою медаль в далёкой стране, вспомните про этот чай, про эту игру. И знайте, что мы все - вся страна верили, что вы - победите.

Ну, Пилюля. Прям хоть сейчас в райком комсомола инструктором по пропаганде. Хотя, с такими инструкторами может и не дали бы Советский Союз развалить...

По дороге к общежитию у перекрёстка было фотоателье. Анечка захотела непременно сфотографироваться. На её счастье очереди не было. Мы быстро снялись для группового фото: девушка сидит на стуле, а мы с Колобком изображаем её рыцарей с орлиным взором. Тут Пилюля захотела портрет. Все мои слова типа "хорошего понемногу" с лихвой перебивались её " ну, пожалуйста" с неизменной улыбкой. А уж когда она заявила, что хочет подарок на день рожденья, то Колобок сжал кулаки ожидая моего отказа. Пришлось согласиться, не смотря на уже выпрошенный для неё у Сталина презент. Мастер поручил своей помощнице Зиночке соорудить причёску у знатной санитарки, а мы с Колобком разглядывали этот островок фиксации времени.

В углу раскорячился на треноге аппарат для съёмки на документы с высоким табуретом напротив. По всей большой комнате стояли осветительные приборы, стулья, табуреты, детские лошадки и игрушки. В корзине лежали шляпы, платки и много ещё всего. Зиночка достала белый бантик и пришпандорила его Пилюльке над правым ухом.

Прямо первое сентября какое-то. А и точно на десятиклассницу похожа.

Мастер поработал с фонами для её белого платья. Настроил тени. Началось колдовство съёмки. Фотограф накрылся чёрным покрывалом, покрутил какие-то колёсики, командовал опустить-повернуть-поднять голову, выбирая ракурс. Затем надел крышку на объектив, вставил кассету, накрывшись сказал: "Сейчас вылетит птичка". И, вуаля, готово.

Выходим. Убираю кошелёк.

Да, портретики то не дешёвые. А этим бессребреникам хоть бы хны.

Протягиваю руку Пилюле и говорю:

- Поздравляю с днём рождения. Желаю счастья в личной жизни.

Пух.

Анечка прищурившись посмотрела на протянутую руку и голосом Лисы-Алисы певуче произнесла:

- Через месяц поздравишь. Это так. Репетиция.

Вот, чертовка.

Сидим вот, картошку с Анисимовскими солёными сыроежками наворачиваем. Он на матч не успел, теперь слушает рассказы двух очевидцев. Я молчу, и дивлюсь, как же люди складно врут. По их словам, мы и не проиграли вовсе, а позволили Яшину и компании выиграть, чтобы не травмировать будущую "звезду" советского футбола.

Колобок вещает:

- На Олимпиаду нас обязательно возьмут. Мы же пол-Европы освободили... Мы - победители.

- А мы правда Олимпиаду выиграем? Следующая в Финляндии вроде? - спрашивает у меня Анисимов, доставая из корзины бутылку мутного самогона.

- Я же тебе говорил, через шесть лет. Где будет? Не знаешь? Ну, вот и я не знаю. - парирует Васечка за меня.

И, продолжает, разглядывая бутылку на просвет, увидев как Пилюля побежала за рюмками:

- "Слеза Комсомолки", - молвил ценитель авторских напитков.

Пьянки не случилось. Пол-литра на троих (Пилюля, понюхав, отказалась) - это не серьёзно.

- Харэ, - говорю, - про футбол. Давайте о чём-нибудь другом.

Задолбали. Требуют новых предсказаний.

- Лётчики в штабе балакают, - говорит Анисимов, - В Корее скоро война будет. Наши части на Дальний Восток перебрасывают. Как бы с американцами не схлестнулись. У тех и флот и авиация будь здоров. Раздолбят северных корейцев на раз-два.

- А мы смотреть что ли будем? А китайские товарищи? - вставляет свои "три копейки" Мисс Международная Панорама.

- У нас уже реактивные истребители в войска пошли, - солидно отвечает Колобок, - Освоим и накостыляем любому. Я вот у Изотова анкету взял. Он в Одессе спецшколу ВВС № 14 закончил. Потом лётная школа - сержант. Не повезло - всю войну - в ПВО. Лишь два сбитых в группе... Так, вот он мне анкету. А там у меня всё в масть.(загибает пальцы). И комсомолец, родители -рабочие из рабочих семей, родители - не судимы, не были членами оппозиции, за границей родственников - нет, избирательных прав никто не лишался.

- А семилетка вместо десятилетки? - опускаю я с небес "почти лётчика".

- А давайте чай пить. - дипломатично переводит стрелки Пилюлька.

Дежурка скрылась за поворотом. Дышу ночным морозным воздухом. Проводил подругу. В тёмном ночном небе рассыпаны тысячи звёзд.

А звёзды могут начинать жизнь по новой, ну, вот , как я?... Наверное, тоже могут. Этак и всё в космосе может. Отмотал плёнку на миллион лет назад, и по новой.

Глянул через дорогу на похожий дом. Пригляделся. На заборе сквозь сумрак проявилась надпись из побелки: " Не ссыте на стену, сволочи".

Свежая, вчера не было.

30 января 1950 года.

После утренней тренировки Анисимов рассказывал Колобку увиденный в деревенском клубе довоенный фильм "Подкидыш". Я хорошо помнил слова Раневской: "Муля, не нервируй меня". По меркам двадцать первого века очень опасный фильм с точки зрения закона. Старички и мужчины хватают незнакомую девочку, берут на руки. За такое по судам затаскают. У девочки отрицательная длина платья. В смысле трусы наружу. Режиссёра - тоже по судам. Большая собака без намордника гуляет среди детей на улице, а дети просто её обходят как своего товарища. В фильме есть детские драки, хулиганство, самовольное создание общества спасения утопающих. И всё это на деньги "кровавого сталинского режима".

Принесённый Колобком омлет выводит меня из задумчивости. Васечка, начав наворачивать завтрак, травит анекдот:

- Ливень. Приговорённого к расстрелу ведут к стенке. Тот:

- Ну и погодка!

Стрелок расстрельной команды промокший насквозь замечает:

- Тебе то что, а нам ещё троих приводить.

- А вот ещё, - встревает Анисимов, - Друг спрашивает друга: " Ты как на Машке то женился?" - " Да, вот. Лежим с ней в кровати. Тоска жуткая. Вот я и надумал..."

Эх, молодо-зелено. Всё бы им поржать, - думаю, расчесывая отросшую шевелюру на моей голове неопределённого возраста.

Едем втроём на футбольную тренировку в Лефортово. Там, в парке наш тренировочный стадион. Лёха Анисимов рассказывает про прошлый сезон команды:

- Я за основу почти все матчи отыграл. Начало было ужасное. Выезд в Баку, Тбилиси и Ереван. Три поражения. Потом играли, как на качелях. То продуем "Спартаку" 1:4, то у "Даугавы" твоей 5:0 выиграем. Я тогда им три штуки забил.- хвалится самый опытный среди нас. И, продолжает:

- Помню с московским "Динамо" потом неплохо играли, но в конце пару пропустили. Бесков на последней минуте пенальти забил. Мы домашние игры играли или на стадионе "Динамо" или на "Сталинце" в Черкизово. На "Динамо" народу приходит тьма. Такой гул - свисток плохо слышно. С "Торпедо" битва была. Трибуны ревели - уши закладывало. Сначала они нам одиннадцатиметровый забили. Мы отыгрались, а перед перерывом я забил. Ведём 2:1. После перерыва нам опять одиннадцатиметровый бьют. 2:2. Потом их Пономарёв классно воткнул нам. 2:3. Мы сравниваем. 3:3. А в концовке - я забиваю. 4:3. До раздевалки на руках несли. Верите?

Скорчив нос рассказчик добавил:

- А во втором круге "Локомотив" на том же "Динамо" нас просто размазал. Продули 0:5. Видел матч Динамо - Спартак. Похлеще, чем мы с "Торпедо". Спартачи три раза вперёд выходили, а в концовке Бесков с Савдуниным их уделали. 5:4.

- А у тебя "любимая" команда кому забиваешь какая? - интересуется самый любопытный.

- Я ленинградским забивал. Я и Коршунов.

- Теперь тебе одному придётся, - типа острит Колобок, - А Юрок вон поможет... Да, Юрок?

- Сначала в основу нужно попасть, - отвечаю, - А потом голы делить.

- Всё выходим на следующей. - объявляет Анисимов,- "Вдовьи дома" пройдём, а там парк со стадионом...

Заходим в Лефортовский парк. Летом здесь, наверное, красиво. Городской Колобок пытает сельского Лёху:

- А в колхозе хорошо живётся?

- Да ну нах. Зимой и весной совсем тяжко, а летом еще жить можно. Лебеда, крапива, конятник, потом грибы, ягоды. Мать с гнилой картошкой да с остатками капусты квашеной нам щи зелёные каждый день весной варила. На вкус несъедобно, а уминали - за ушами трещало. Тем и жили до урожая. Лепёшки из лебеды я не люблю - тошнит после них... А из крапивы и конского щавеля лепёшки ели только так, отжимали корни лопуха, если притерпишься, то и нормально. Может оттого и здоровые мы с сёстрами. Дрова сами на горбу из леса таскали. Хоть и голодно жили, но дружно очень. Сейчас в деревне получше стало. Потому как председатель толковый. А у соседей дурной был - нового прислали на Рождество.

Наш старший тренер Гайоз Иванович Джеджелава посмотрел на разминку команды. Попросил построиться. В длинной цепочке я был почти в хвосте из-за невысокого роста. Впрочем и Колобок стоял рядом.

Двадцат два человэка, - начал с привычным акцентом тренер, - два состава. Боброва и Шувалова нэт. Спартак читай.

Отдаёт вышедшему брату бумажку. Тот, выдыхая морозный пар, озвучивает составы для двусторонки:

- Один тайм - 30 минут. В основе сегодня : Акимов, Архипов, Крижевский, Метельский, Джеджелава, Морозов, Оботов, Фёдоров, Анисимов, Ильин, Котов. Остальные - во втором составе.

Саня Прохоров как старший по возрасту и опыту стал капитаном "вторых". Я встал левым инсайдом (оттянутым чуть назад нападающим), а Вася - левым полузащитником. "Первые" сразу закатили нам две штуки - не защита у нас, а проходной двор.

- Оттягиваемся после потери быстро, - сказал вингерам (крайним нападающим) наш флегматичный капитан после второй банки, - А вы двое бегунков (мне и Колобку) на правый фланг перейдите. Там у основы - Архипов со Спартаком защищаются. Самое слабое звено.

Как в воду глядел. Игра успокоилась, начались перепасы Мы с Колобком соперников тупо перебегали. И в концовке сравняли счёт(я с игры, Вася со штрафного). Но, Ильин чётко забил нам пенальти. Основа выиграла. 3:2.

Старшего тренера во время игры вызвали к телефону, поэтому после свистка все ломанулись в раздевалку - греться. Выдули по стакану другому горячего чая, кое-где закурили и начали травить байки лениво стаскивая форму:

- Дружок только вышел из запоя, и позвал сегодня обмыть это дело...

- Я вот думаю, если бы моя стерва не пришла меня встречать после армии, - я бы сейчас как Бобров играл.

- Бобёр он не только на поле быстрый. Нажарили в закуску сковороду картохи. Дёрнули по сто - пошли курить. Приходим, Сёва пока газету читал весь картофан умял. Извинялся потом...

- У моей сеструхи двоюродной никакой робости перед мужским полом.Приехала в прошлом году из деревни и пошла в баню подавальщицей пива работать. Говорит, так на ваши причиндалы насмотрелась, что аж тошно...

- Ты вот всё трыньдишь, что в основу не тех берут... А я так думаю, что если рядом воняет - может это не люди нагадили, а ты обосрался...

- Приятель-стахановец заметил, что от работы не только кони дохнут, но и слабеет ночной напор. Он, как-то прямо на жене заснул в ответственный момент. Так она на него осерчала и ведро холодной воды вылила. Вывод, товарищи, сделай дело - и гуляй смело...

- Раскудрить твою черешню!!! Кто в сапог снега натолкал??? Анисим, ты???

- Да иди ты в жопу. Мы же вместе в раздевалку пришли.

- Узнаю кто... Насру в сапоги.

Га-га-га. Такая вот у нас команда.

Здесь можно было бы воткнуть наблюдения за пернатыми. Типа ленинградские птицы более интеллигентные, чем московские, а уж про провинциальных птиц и говорить нечего. Провинциальные птицы жрут всякое дерьмо, а провинциальных людей новая власть ставит в один ряд с птицами. Поэтому соя, пальма и усилители вкуса непонятно с чем в провинции идут на "ура". Но, не будем о грустном...

Носятся вокруг стола. Васечка, значит, как электрон водорода - отрицательный персонаж, а Пилюля-Мстительница с убийственной прихваткой типа положительный. А всё началось как всегда. Колобок он же насквозь озабоченный юноша. Барышень футбольных по углам тискает так, что те чуть не кончают. Водили его наши армяно-украинские друзья в бордельчик. Но, видать, не в масть или денег нету.

А эта-то строга с мужиками. В госпитале сам пару раз видел как любители распускать руки получали по роже и были посланы в голубые дали под хохот выздоравливающих. А с Васечкой не так. Он и по заднице ей может хлопнуть - получит потом конечно подзатыльник или пендель, но Ромео это не останавливает. Или вот как сейчас ещё одно юношеское заигрывание. Подкрался к объекту воздыханий сзади, просунул руки подмышки, зафиксировал на "яблочках" и давай крутить по комнате. Пилюля навизжалась вволю, схватила тряпку-прихватку и устроила сафари на влюблённого бегемота. Подготовка у неё слабая. Колобок так хоть час может бегать. Мамзелька сделала вид, что оступилась, и упала. Васечка бросился на помощь. И получил по роже мокрой тряпкой. Давно я так не ржал.

Вечером позвонил маэстро Кац. Пригласил наше эстрадное трио на субботний капустник в честь жены кинорежиссёра Михаила Ромма. Елене Кузьминой очень понравилось наше выступление у художников. Поэтому муж попросил Каца и нас выступить на капустнике. Студенты там будут петь, танцевать, ставить сценки. И мы споём, а маэстро сыграет попурри из фильмов Кузьминой. Пили чай, весело болтали. Самуил Абрамович рассказал занятную историю:

- Давали концерт в каком-то областном городе. Я при объявлении исполнителя ошибся, и представил его скрипачом, а не пианистом. За кулисами музыкант взбунтовался, и отказался выходить на сцену. Делать нечего выхожу переобъявлять. Говорю, уважаемые товарищи, музыкант забыл дома скрипку и поэтому сыграет для вас на рояле, а это ещё трудней. Поддержим, товарищи!

31 января 1950 года.

Сегодня матч с московским "Локомотивом". Коротков в раздевалке после утренней тренировки по традиции толкнул речь. Потом посетовал, что динамовцы обыграли армейцев: " Уплывает от нас серебро". Заметил, что динамовская атака "с печки" (от своих ворот), гораздо продуктивнее неотработанных армейских прострелов в свободные зоны. "Диагонали" бобровской тройки признал полезными, и призвал всех остальных учиться так обрезать защиту соперника. Заметил, что ещё три-четыре года назад наш хоккей был совершенно другим. Игра в 14-00. В 18-00 банкет в "Праге".

- Не выиграете, хрен вам, а не банкет. - подвёл итог тренер, - и, это - не нажираться. Виноградов, тебя тоже касается.

- Слыхали, - спрашивает капитан, и начав себя бить в грудь кулачищами рычит команде, - Угондошим машинистов!!! А-А-А!!!

- А-А-А!!! - ревёт команда.

Матч Локомотив - ВВС . Вбрасывание. Понеслось. Бобров нашпигованный уколами несётся к воротам, но защитник подбивает сёвину клюшку и шайба сходит с крюка. Выиграв борьбу за воротами Бобров пасует Шувалову, тот бросает - вратарь отбил перед собой. Пас Шувалова на дальнюю штангу. Бобров подправляет. 0:1. Мы ведём. В следующей смене Бекяшев с Карповым борются перед чужими воротами за шайбу. Диск из кучи отлетает к Тихонову. Короткий размах щелчок. Шайбу принимает на себя играющий тренер-капитан наших соперников Новокрещёнов. Хреново, возможно их капитан ребро сломал. Его уводят под руки в раздевалку. Такой вот жестокий спорт.

Пока оказывали медицинскую помощь, вышедший на смену Шувалов подъехал к скамейке воды попить. К нему подъезжает черноволосый кудрявый соперник. Наш Виктор даёт тому флягу с водой:

- Хлебай, Леута.

- ВиктОр, я уже стал забывать своё прозвище.

- Как там наш дружбан Женишек? Не собирается в Москву?

- Его и там неплохо кормят. Ты же знаешь из какой он семьи. Я вот тоже жалею, что уехал. Не любят нас здесь...

- А где вас любят...

Шувалов, смеясь, нарочно матерился, говоря об отличительных чертах древнего народа. Ему было забавно наблюдать как морщится его интеллигентный бывший партнёр, и бормочет: "Фу, Витенька, даже Москва не построила вам правильное поведение. Не ведите себя как последний гой."

Я знал по прошлой жизни этого великого тренера воскресенского "Химика". Николай Эпштейн дал нашему хоккею звёзд: Александра Рагулина, Валерия Каменского, Игоря Ларионова и десятки других хороших игроков.

Вбрасывание. Мы отбили атаку соперника и диагональ Виноградова родила выход Боброва с Шуваловым на одного защитника. Перепасовка предсказуемо завершилась голом Боброва. 0:2. В нашу пользу.

И снова бобровцы. Шувалов собрал вокруг себя двоих, и отдал Боброву на выход. Тот на скорости объехал защитника, и не сближаясь бросил над плечом вратаря. 0:3.

- Бо-бёр, Бо-бёр, Бо-бёр! - орут трибуны. Уходим на перерыв.

Фантазии у болел маловато. Зато голов на поле много. Уж лучше так.

Сталин не пришёл в раздевалку. Он на трибунах с киношниками и иностранцами. Документальный фильм снимают про Нормандию-Неман. Вася Красный любит покрасоваться перед зрителями. Коротков выставил меня за дверь раздевалки, чтобы не проспать приход начальства. Так я вместе с милиционером и простоял весь перерыв. Колобок на тренировке, Пилюля в госпитале. Но, в "Праге" обещали быть. От Короткова перед матчем узнал, что среди приглашённых на банкет оказалась начинающая певица исполнявшая песню "Вальс" в спектакле "Вас вызывает Таймыр". Её она и на банкете споёт.

Вот так вот экспромтом и пополняется наша концертная программа.

Во втором периоде мы дожали "Локомотив". Сначала Бобров из-за ворот в угол затолкал. Потом Шувалов точно бросил. А затем Тихонов подправил в ворота бросок Бекяшева. 0:6. Боброва на третий период сменил Викторов. "Локомотив" пробовал огрызнуться. Их молодой защитник Рогов( которого как футболиста Джеджелава уже пригласил в защиту нашего ВВС ) даже убегал один на один. Но, Пучков, хладнокровно парировал бросок. Отметились голами наши Шувалов, Котов и последним Бекяшев. Этот артист обвёл защитника и выехавшего вратаря. Встал на ленточке спиной к воротам и протолкнул себе между коньков в ворота. 0:9.

Сталин был доволен, но в раздевалку не пошёл, повёз французов на аэродром.

Ну, никогда же не было, и вот опять.

- Тут медали на кону, а мы значит песенки поём, винище жрём и танцы непотребные проводим. Где это видано, чтобы боевые лётчики в обнимку танцевали как... эти... - Сталин щёлкает пальцами поднятой руки, и оборачивается к адъютанту Изотову.

- Как пидорасы, - по-военному вытянувшись в струнку чеканит старлей.

Сталин морщится и качая головой:

- Это я и без тебя знаю. Я по научному хотел, - тут снова поворачивается ко мне и кивает.

- Как гомосексуалисты, - чётко выдаю я.

- Вот. - подняв указательный палец говорит генерал, - Европа. (кивает на меня) Нам до них в этом вопросе ещё далеко. Мы друг друга только на льду можем чпокать...

Под последовавшие шутки и прибаутки вышли на второй период.

Наши навалились. Бросок за броском. Шайба выскакивает из толкучки у борта и подкатывает к вратарю "Крыльев". Тот, вместо передачи свободному защитнику, бросает вперёд на открывшегося Гурышева. Форвард, набрав скорость, ушёл от наших защитников, сделал замах, объехал сидящего на дуге вратаря и положил шайбу в угол. 0:2.

Болельщики "Крыльев" орут во всё горло:

- Лёха, Лёха. Гол, гол! Лёха, Лёха. Гол, гол!

Коротков, стоящий рядом, сплюнул, и посмотрев на меня, сказал:

- Запрягаев как и ты в футболе - нападающий. Поэтому площадку видит не так, как другие вратари.

Ещё один нападающий вратарь.

Шувалов на вбрасывании в чужой зоне выиграл, и не глядя даёт пас на дальнюю штангу. Бобров борется с вцепившимся в свитер защитником, тащит его за собой. Падает рыбкой и клюшкой как бильярдным кием заталкивает шайбу в угол ворот. 1:2.

Теперь наши ликуют: "Бо-бёр, Бо-бёр!".

Прямо представление какое-то.

Смена. Тройка Бекяшева в нападении. Бекяшев с Карповым разрезают защиту и вдвоём выкатывают на ворота. Карпов бросает. Во вратаря. Добивает. Запрягаев изогнувшись змеёй смахивает шайбу с ленточки. Но, Бекяшев безжалостен. Свалив плечом подлетевшего защитника, первым успевает на добивание. 2:2.

На перерыв уходят по задорную песню:

Ой вы, кони, вы, кони стальные. Боевые друзья трактора. Веселее гудите, родные,— Нам в поход отправляться пора!

В раздевалку не пошёл. Нечего приключения на задницу искать. Знакомый журналист Ваньят просит дать прогноз.

- Мы победим, - говорю, отодвигаясь от болелы-авиатора в лётном шлеме, который источал запах отнюдь не одеколона, - Крупно победим.

Здесь ещё не привыкли "сушить игру" получив преимущество. Болельщики такого не прощают.

Из разговоров на трибуне.

- Я пью не больше ста грамм, но выпив - становлюсь другим человеком.

- Из люка бомбардировщика прекрасный вид на любой город.

- Для улучшения мелкой моторики подходит ловля блох.

- В детстве мама делала мне компресс из водки. Вот я с тех пор и попахиваю.

- Если бы мой дед был жив, то он бы перевернулся в гробу.

Началось. Играющий тренер "Крыльев" Егоров не успел за нашим Бобровым. Тот уехал за ворота и сделал передачу на Архипова. Но вратарь и капитан "Крыльев" Горшков были начеку закрыв угол. Архипов наудачу бросает впритирку со штангой. Шайба, звонко попав в штангу, кувыркаясь перелетает над плечом Запрягаева и шлёпается за линией ворот. 3:2.

"Гол". "Давай ещё". "А-А-А!" - орут трибуны. "Крылья" устраивают навал. Но наш Котов, подобрав шайбу, отрывается от своего преследователя. Защитник гостей Горшков грамотно теснит нашего форварда в угол площадки. Котов, крутнувшись юлой, отдаёт пас на пятачок на накатившегося Новожилова. Тот, сделав короткий замах, щёлкает от души. Запрягаев не успевает среагировать. Шайба по касательной от танкистского шлема влетает в сетку. 4:2.

Трибуны вопят, как на пожаре. Вратарь в нокдауне лежит на спине раскинув руки. Дернулся от нашатыря, но качает головой. Смена вратаря.

Бобров выходит один на один, но шайба слетев с крюка улетает в угол площадки. Сёва догоняет и не разворачиваясь бьёт в сторону ворот. Защитник оглянулся на мгновение в другую сторону - посмотреть что там за спиной. И в это время бобровский пас находит его конёк. Шайба, изменив траекторию, как в лузу влетает в угол ворот. 5:2.

На трибунах охрипшие люди прыгают. Машут шапками. Пролетающие мимо стадиона птицы шарахаются от звуковой волны. Ваньят, оравший "А-А-А!!", вместе со всеми, наклоняется и кричит мне в ухо: "Вот за что я люблю спорт".

В концовке первая пятёрка "Крыльев" устраивает штурм. Пучков как тигра прыгает в воротах наглухо всё закрыв. Вот, снова шайба в ловушке. Вратарь вытряхивает диск на лёд и точнёхонько на Бекяшева, что притаился у красной линии. Беляй отрывается от обессиленного защитника. Обводит выкатившегося вратаря. Останавливает шайбу на ленточке. Перекручивает в руках клюшку. И положив черенок на выставленную левую ладонь прицеливается, и бьёт по-бильярдному... 6:2.

Шум в раздевалке затихает. Сталин обнимает Короткова. Жмёт руку Боброву, над которым колдует врач. Оглядывает всех довольно сморщившись и кивая головой.

- Товарищи! - официально начинает генерал, - Пройдут годы, а люди будут вспоминать этот матч. Как Бобров с Бекяшевым в бильярд играли. (все улыбаются, а Пучков вытерев лицо метко бросает полотенце в таз для стирки). Это нужно отметить.

Стоящий за спиной Сталина Изотов, что-то шепчет ему в ухо. Генерал, выслушав, продолжает:

- У Коли день рождения в понедельник. ( кивает на Пучкова) .Двадцать лет. Во вторник с "Локомотивом" играем. Если красиво сыграем, как сегодня - праздновать во вторник в "Праге" будем. И жён с подругами берите. (Изотову) Записал?

Потом ко мне поворачивается:

- Игроки премии за матч получат, а ты, что хочешь?

Собирался было отказаться, а потом вспомнил:

- Тут Афанасьева Аня... Медсестра, что кровь вашему другу давала (генерал кивает). Она в сорок первом под Боровском в Сто десятой дивизии была. А медаль "За оборону Москвы" не получила. Помогите, Василий Иосифович.

Тот посмотрел на старлея строчившего в планшетке. Потом, услыхав льющееся над стадионом "чтобы тело и душа были молоды", говорит:

- Назначаю тебя ответственным за самодеятельность в "Праге". Послушаем, что ты за певун...

Иду потихоньку.

И чего это я за Пилюлю влез? Только-только с ней расплеваться собирался. И ведь даже сказал... Та, побелела вся. Думал в обморок грохнется. Нет, ничего. Вообще ничего не сказала. Разговоры с тётей Клавой потом разговаривала. Песню ей пела... Железная у меня подруга. Не, ЗОЛОТАЯ.

Захожу в общагу. Тётя Клава вся в слезах стоит перед участковым. Тот в трубку говорит:

- Что? Через час? Ё... в рот. Извините, товарищ майор. Да, они через полчаса этих девочек по кругу пустят. Лейтенант новенький на мотоцикле приедет? Ну, добро. Только их вот шестеро. Если, что будем просто валить. Отвечу, товарищ майор, отвечу. - и, положил трубку.

Тётя Клава, натягивая ватник:

- Я тоже пойду.

Старшина с запоминающимся именем-отчеством, досадливо поморщившись, махнул ей указательным пальцем на телефон:

- Связисткой будешь, Клава. Приказ понятен?

- Так точно, - по военному отвечает расправившая плечи партизанка.

- Ты, как, смирный ? Пойдёшь? - обращается ко мне Владимир Владимирович.

Я, вроде бы, нахожу причину не идти, но, вспомнив к чему то шрам на пилюлькином животе, сглотнув, хриплю: "Да".

Тут вваливаются Абрамян с Попандопуло. Участковый кивает мне на лётчиков.

- Не подведут, - отвечаю за друзей.

- Пошли, - говорит старшина, - по дороге всё расскажу...

Выдвигаемся.

- У пустыря в развалинах их лежбище, - поясняет милиционер, - Хорошо, что тётка заметила, как девочек тащат в подворотне. И, хорошо, что я мимо проходил. А то... - повернул голову на стрёкот мотоцикла. Махнул рукой кому-то невидимому.

Подошёл лейтенант. Улыбается, словно пацан купивший мороженное.

- Лейтенант Старков. Третий Украинский. Полковая разведка. Одесса- Белград- Будапешт. Теперь вот в легавые пошёл. Буду волчьи стаи прореживать.

Достаёт воронёный нож, прячет в рукав. И улыбается так... Реальный Упырь.

Психов и в милиции было до хрена. Хорошо, что он за нас играет...

- Я иду базарить, - говорит Старков, расстёгивая кобуру, - старшина поддержишь огнём, если что. Вы (нам) сидите тихо. Свиснем, если всё хорошо.

Или заорём, если всё плохо.

Двое стоящих у входа в лаз не сразу заметили лейтенанта. Он подошёл и остановился метрах в десяти.

- Космический корабль видели? - делает шаг вперёд, - Инопланетяне прилетели. Вот готовим встречу. - Ещё шаг.

Бандюги, что-то шепнули друг другу. Один пошёл навстречу лейтенанту с поднятыми руками, а второй крался прячась за первым.

Первый и лейтенант начали валиться набок синхронно. Второй выстрелил через ватник, не попал. Зато лейтенант сделав перекат, стрельнул дважды. Судя по подпрыгнувшей бандитской шапке - попал. Тут первый встал и прыгнул с ножом. Старков ловко поднырнул и ткнул левой рукой противника в горло. Затем провернул с улыбкой нож в ране и отпрыгнул от брызнувшего фонтана.

Свистнувший нам старшина приказал обойти здание и там ловить беглецов. А сам двинул в лаз за лейтенантом.

Два дружка-архаровца рванули по заснеженным кучам. Я шёл потихоньку.

Сейчас бандосов повяжем - и по домам.

Подбираю какую-то гнутую кочергу. Взмахиваю ей, и довольный выглядываю из-за угла. Две пары катаются по снегу лупася друг друга. Выстрел. Откуда-то сверху. До кучи малы от стены метров пятьдесят. Хрен попадёшь без спецподготовки. Это только в фильмах герои с двух рук мочат без промаха по-македонски...

Стрелок прыгает из оконной глазницы. Прячусь. Слышу скрип снега. Выглядываю, и понимаю, что нужно сбить стрелка пока он не пострелял лётчиков.

Бегу. Скрипящий снег выдаёт меня. Стрелок поворачивается. Но, я уже рядом. Подбиваю его правую своей левой рукой - выстрел. Правой бью кочергой куда-то в ухо. Железка, ломая кость, выбивает глаз уголовника. Тот валится в снег. Смотрит на меня целым и болтающимся глазом и хрипит: "Шисёнок..."

Где-то я его видел... Трамвай. "Машку - 18 раз, Таньку - 19. А потом бутылку забили и разбили...". Делаю два шага назад, как перед штрафным ударом. И бью пыром в нераспаханный кочергой висок.

Сзади прыгает из окна летёха. Подходит к куче-мале. Стреляет в воздух:

- Встать.

Потрёпанным бандитам, которых обыскали авиаторы:

- Расстегнуть штаны и снять их до колен.

Стреляет им под ноги и довольный смотрит на Стрелка. Потом говорит мне:

- Всё правильно сделал.

Тут из-за угла появляется хромающий бандит держащийся за простреленное плечо. За ним старшина держа в одной руке пистолет, в другой руку девочки лет двенадцати. Та шла, как контуженная, уперев взгляд в следы на снегу. Свободной рукой она периодически вытирала кровь, которая из носа текла на подбородок. Вторая девочка просто плакала и бормотала: " Меня тоже хотели. Тоже хотели."

Старшина, увидев раскуроченный череп Стрелка, посмотрел на летёху. Тот кивнул на меня.

- Ну, ты, бля, дал. Смирный...

Выносим с Колобком мусорные вёдра. Сегодня и завтра - мы дежурные по общежитию. Кроме вёдер - это протирание засранной ржавой ванны, прочистка трубы тросиком и чистка крыльца от льда и снега. Наша хауптвахтерин зорко следила, чтобы мы не слиняли, оставив эти важные дела на завтра.

Высыпаем вёдра в новёхонькие герметичные контейнеры в Городке Художников. Подъехавший мусоровоз со свежей маркировкой МКМ-51 закидывает в кузов бочки. Местная детвора сбежалась на посмотреть. Колобок вместе с малышнёй, открыв рот, наблюдает за действием, как за пуском космического корабля. Водила в новеньком комбезе заметив, что я один адекватно реагирую на погрузку мусора снизошёл и сказал, погладив дверь:

- Экспериментальная модель. В других точках тоже как на спектакль приходят.

Закатив герметичные бочки, новаторы покидают двор.

- А мы скоро в космос полетим? - говорит с надеждой Колобок, оглядываясь на отъезжающий мусоровоз.

- Если сейчас в лётную школу поступишь, то лет через десять сможешь попасть в отряд космонавтов. - говорю, гремя вёдрами.

Колобок останавливается, не чуя моего сарказма:

- Космо... что? - и перестав тупить, - А ну да. Нужно у Изотова спросить какие документы нужны.

- Васёк, туда конкурс будет как в Московский университет, а ты со своим церковно- приходским...

- А я Анечку попрошу, - отбрехивается он, - она поможет. Не то, что некоторые.

И, внезапно подобрев, добавляет:

- Она - в медицинский, а я - в лётное. ЗдОрово? Правда?

Смотрю на его восторженное лицо.

Фантазёр. Как мало нужно человеку для счастья.

Похвалив за усердие, тётя Клава делится важной новостью:

- Светка то бухгалтерша...

Колобок рисует перед своей грудью два футбольных мяча. Толкаю его:

- На себе не показывай. Мысли материализуются...

Комендантша, переварив мою фразу, продолжает:

- Пошла она вчера с нашим начальником на танцы в клуб. Тот отошёл покурить. А к Светке две девахи подошли и про "Кинштейна" нашего стали гадости говорить. Так она с этими оторвами подралась. До крови. Чуть в милицию не взяли. А ещё профессорская дочь...

Перед вечерней тренировкой "Асов Пикассо" набросал тезисы о дворовом футболе. Он всё же весьма отличается от привычного мне. Здесь на первый план выходят: нормальный вратарь(а не толстый или мелкий как обычно) и хотя бы один грамотный защитник. Ибо, большинство голов в дворовом футболе влетают в ворота дуриком. Соблюдение простых правил для защиты резко снижает число пропущенных мячей. Если же нормальных дворовых защитников - два, то можно вести речь о групповом отборе и подстраховке.

Главное для вратаря отработать выбор позиции, всегда закрывая ближний угол. При такой игре во вратаря будет нацелено подавляющее большинство ударов. Также вратарь должен кидаться на нападающего при выходах один на один. Очень часто срабатывает, особенно бросок в ноги. Важно также умение прыгать за мячом в момент удара(а не просто махать конечностями с места).

Защитник же по возможности перекрывает нападающему сектор удара, а главное - не даёт нанести удар по воротам. При стандартах, играя против нападающего персонально, нужно следить больше за игроком, чем за мячом. Вовремя нечаянно наступить на бутсу выведя из равновесия, придержав слегка за футболку не дать точно принять мяч на выход, лёгкий толчок во время углового - всё это защитник должен делать не задумываясь.

Выбрать нужно контратакующую схему игры. Без мяча - все в защите. Отобрали мяч у соперника пас распасовщику тот форварду, который после рывка через несколько секунд либо отдаёт пас на выход партнёру, либо сам бьёт пока не накрыли.

Выносливость тренируем ежедневной 30-минутной пробежкой и беговыми упражнениями, отжиманиями, приседаниями. Энергетику и устойчивость - ускорениями и прыжками на одной ноге. Не забываем про растяжку, чеканку и бег с мячом. И квадраты, квадраты, квадраты. Важность диеты, воды и сна.

Всё это я озвучил на тренировке. Вратарь - Попандопуло. Защита - я и Абрамян. Остальные - челноки, главный из которых - распассовщик Колобков. Утренняя тренировка - обязательная, вечерняя по желанию.

Вечером Лёха Анисимов из футбольного ВВС пришёл на переночевать.

- Рано утром электричка до Раменского. А там на коломенском автобусе почти до деревни. - гость выкладывает кивающему Колобку схему завтрашнего маршрута, раскладывая на полу выданный тётей Клавой матрас.

- Ну, а в команде, что нового? - интересуюсь я для поддержания разговора.

- Джеджелавы оба ездили в Ленинград. Хотели из "Динамо" молодых Телягина и Бондаренко переманить. Но, там обстановка напряжённая. Всё начальство в городе трясут. Говорят снова расстрельные статьи вернут. Там стольких к стенке поставят... Вообщем, в "Динамо" намекнули братьям, чтобы засунули свои подарки в задницу и мотали в Москву.

- И правильно. Проворовались - пусть отвечают, - раздухарился Вася - местный борец с криминалом.

Я думаю, что там не сколько воровство, сколько - неправильные колебания с линией партии. Но, оставляю эти мысли при себе. И засыпаю под спор парней о том, закончится в этом году война в Китае или нет...

28 января 1950 года.

Просыпаюсь, услыхав скрип закрывающейся за Анисимовым двери. Вспоминаю разговор про Ленинград.

Мой город самый революционный в стране. Бурление идёт постоянно, как в час пик в общественном туалете. Начало двух революций в 1917 , Кронштадтский мятеж 1921 года (начнись он на месяц позже в апреле - хрен бы задавили так быстро), "Академическое дело" в 1929, дело Кирова в 1934, разгром платформы Зиновьева и Каменева в 1936 (знаменитые кампании против подсудимых от нашей интеллигенции " Раздавить гадину" и "Стереть с лица земли"). И вот новое "Ленинградское дело". А после смерти Жданова и "дело врачей" разгорается. Питер подождёт, а то загребут до кучи.

Перед началом утренней пробежки узнал от Абрамяна, что он записал Колобка, директорского Мстислава и двух футбольных барышень в парашютную секцию.

- А что. Они попрыгают, значки получат. Нам про скульптуры, картины расскажут. Все довольны. Тебя записывать?

- Нет. Я пешком постою.

- Мстислав вчера на разведку ходил к "нижним". Смотрел на их тренировку. Поле где-то двадцать на пятьдесят. Узнал у мальцов за конфеты, что у них двое из динамовской молодёжки. Длинный вратарь Пашин кажется...

- Может Яшин? - спрашиваю, надеясь на отрицательный ответ.

- Точно Яшин. А второй Сашка Соколов из дубля...

Этого тоже помню. Пятикратный блин чемпион Союза.

- А третий чужой, вообще пацанёнок сопливый с "Фрезера". Стрелец какой-то...

Пропали наши денюшки.

Лёг вот вздремнуть перед тренировкой. Снова приснилась хрень. Будто я в компьютере играю в футбол. Внутри. А надо мной бегущей строкой:

Ник – Юрий Жаров.

Возраст - 22.

Рост – 167.

Вес -55.

Размер ноги – 41.

Сила – 6.

Ловкость – 7.

Интеллект – 7.

Харизма – 4.

Воля – 3.

Скорость 130 от 100 средних.

Выносливость 150 от 100 средних.

Сила духа 45 от 100 общих.

Может я сошёл с ума? Хотя, кто-то рассказывал там, что дьявол оцифрует всех на Земле. И будет за ними следить. Знать про каждого где был, что сказал. Прям, мечта Берии...

Захожу в госпиталь после хоккейной тренировки. Отмечаюсь у "Борменталя". Ищу Аню. Нахожу. Она в палате читает газеты больным:

- По инициативе секретаря комсомольской организации товарища Чекулаева, группа солдат в выходной день совершила лыжную прогулку.

Отложив "Красный воин", берёт другую газету, читает заголовок:

- Зверская расправа над неграми... - останавливается, глядя на вошедшего.

Обгоревший, одноногий, вероятно лётчик, проковыляв, сел на койку. Горько так посмотрел вокруг:

- А, что-нибудь повеселее есть? Порадуйте инвалида.

Пилюля встала. Поправила халат, как на экзамене.

- Есть... Только не весёлое, товарищ майор.

И, закрыв глаза, словно припоминая, начала:

- Жди меня и я вернусь. Только очень жди...

Прочитав, отвернулась, вытирая глаза. Увидела меня, быстро подошла, спросила:

- Что-то случилось?

- Нет. Нужно перед командой во вторник выступить. Споёшь?

Кивает. Идём к выходу. Она прерывает молчание:

- А Ванин вопрос сняли с викторины. Монголы, оказывается, зимой ели сушёное мясо, а лошади траву из-под снега. Поэтому продукты и сено им были не нужны. Так историки пишут. А где пишут, сказали сам найдёшь.

Мимо проковылял парень, держащийся за свою промежность.

- Хернёй страдает, - говорит Пилюля, и увидев непонимание на моём лице, поясняет, - Херня - это грыжа на латыни. У Миши паховая грыжа. Скоро Михаил Петрович операцию сделает, и всё будет хорошо...

- Мы в футбол завтра с "нижними" играем. - замечаю неприкрытую радость на её лице, - Придёшь?

- Отпрошусь обязательно.- в порыве обнимает меня, потом испуганно отстраняется, и видя, что я не ругаюсь, говорит:

- До завтра.

Иду к остановке. Мимо со скрипом проезжает телега. Дед в будёновке, словно вспоминая молодость, дал вожжами лошадке по корме и причмокнув на еле переставляющую ноги скотинку произнёс: "Давай, залётная!".

Исторический персонаж. Поди панов в этом шлеме бить ходил. Кругом история. Оглядываюсь вокруг...

Да, история она такая. Сегодня одна, власть поменялась, другая, новая власть и история у страны тоже новая... А, те кто не хочет по таким правилам играть - сидят в запасе.

В запасе и спортсменов кучи пропадали, так и не заиграв в полную силу. Вот в киевском "Динамо" такие суперигроки как Рац и Михайличенко очень долго сидели в дубле. Почему? Уж, и не вспомню.

- Тебе какой-то Рудяков звонил. Просил вечером быть у Рыбакова. Я тут на бумажке написала где он тебя ждать будет, - тётя Клава даёт листок с адресом, - а ещё Абрамян бумагу оставил (показывает на ватман ), карандаш и краски с кисточкой.

- Спасибо, Клавдия Петровна, - паясничаю я, - премного благодарен.

- Да чего уж, - улыбается, принимая всё за чистую монету.

Оставляю развёрнутый под грузом ватман на полу. Говорю Колобку, что постараюсь успеть на вечернюю тренировку. Съедаю миску супа, засовываю в карман пару баранок и быстренько на остановку. Замечаю на тумбе афишу со спортсменкой "Первенство мира по конькам для женщин, стадион "Динамо" 11-12 февраля 1950 года".

Может Ингу увижу? Хотя, нет. Она сейчас - школьница. Занимается греблей. В коньки года через три придёт.

Жил Алексей Рудяков на втором этаже двухэтажного дома на улице Герцена. Старинный фасад с декором и лепниной. Широкая тёмная парадная лестница с шатающимися перилами. Звоню. Вхожу. Коммуналка с общей кухней. Комната Алексея выходила на улицу Герцена. Высоченные потолки с потрескавшейся побелкой. Большое давно не мытое окно. Ветхая мебель. Обездверенный шкаф не скрывал одежду, требующую ремонта или продажу старьёвщику. Две сдвинутые кровати застеленных серым солдатским одеялом. На полках и этажерках - книги. На столе - альбомы, стаканы с кистями и карандашами, краски, тушь, тюбики с клеем.

Алексей позвонил из коридора, докладывает:

- Через полчаса в Театре-студии на Поварской будут Рыбаков и ленинградский кинорежиссёр Граник. Хотел ещё наш товарищ Володя Венгеров подойти, но не вышло. А Володя режиссёр от бога. Его кумир итальянец Де Сика с фильмом "Похитители велосипедов". А мы Вовке дали прозвище Де Кака.

Не увидев моей реакции, поясняет:

- Де Сика. Де Кака.

Делаю вид, что смешно, хотя устал за семьдесят лет от туалетного юмора.

Идём на Арбат. Лёгкий морозец бодрит, снежинки кружат хороводы. Мы беседуем о фильме. О нашем будущем фильме. Я спрашиваю о работе художника- постановщика. Алексей останавливается как бы ища нужные слова:

- Представьте бал Наташи Ростовой. Если снять реалистично, то получим мрачное, убогое зрелище. Поэтому художник должен дать картину бала такую какую видят зрители, читая роман. В театре мы смотрим, а в кино нам показывают. Декорации в кино нужны, чтобы снимать в них , а не их снимать. Но, художник - это не только декорации и костюмы. На съемках художник с помощью подручных средств может спасти эпизод, если что-то зашло в тупик. Чтобы выбить из актёра нужную эмоцию. Михаил Ромм говорит, что съемки - это постоянный поиск выхода из положения.

Останавливается.

- У Вас, то есть у нас, - поправляет себя художник, - детский фильм о спортсменах-школьниках. С декорациями и костюмами всё понятно. Нужна изюминка для героев.

И смотрит на меня.

Не нужно копать глубоко. Лучшее - враг хорошего.

- Пусть у одного из героев будет хобби - собирать корни деревьев и покрывать лаком давая забавные имена своим скульптурам. - изображаю ярмольниковского цыплёнка-табака, - А другой пусть записывает комментарии педагогов ставящих "двойки". Тоже забавно. А каптан команды пусть везде говорит: "Ну, вы же мою натуру знаете."

- Ну, вот и театр-студия киноактёра, - перестав записывать говорит Алексей, - А вот рыбаковский автомобиль. Анатолий в этом месяце день рождения зажал. Наверное поэтому по жизни на машину смог накопить.

Наблюдаю на горизонте немецкий Опель-Капитэн.

Неплохо живут писатели-антисоветчики.

Заходим. За двумя сдвинутыми столиками о чём то оживлённо беседуют. Подходим, Представляемся. Кроме Рыбакова и Граника здесь Андрей Апсолон - замдиректора Совэкспортфильма, его сотрудница Тамара Лисициан - представитель в Италии, её муж Луиджи Лонго - сын одного из руководителей итальянской компартии. Они спорили о перспективах "Кубанских казаков" в европейском прокате.

- Понимаете, - говорит солидный Андрей, - там сейчас в моде реализм. Неприукрашенный показ жизни.

- Точно, - поддерживает начальство Тамара, - Росселлини, Висконти, де Сантис.

- И мы тоже, - продолжает Апсолон, - должны дать такую же историю. Возможно, про отгремевшую войну. Про то, как мы вместе сражались в Сопротивлении.

- Я от отца слышал, - встревает на чистом русском Луиджи, - что в партизанской бригаде "Орест" был русский Фёдор Поэтан. Герой Италии. Погиб в атаке на Туркестанский легион.

Поэтан, Поэтан. Слышал где-то. Да, перед Московской Олимпиадой в Рязани стадион открывали. Венок возлагали у памятника Фёдору Полетаеву. А ещё фильм помню. "Альпийская баллада". Чего это они на меня уставились ?

- Вот Юрий истории всякие с ходу выдаёт - повторяет для меня Рудяков, - Придумал уже?

А была - не была.

- Слушайте.

Рудяков по традиции достаёт блокнот и карандаш. Кивает. Начинаю:

- Из концлагеря на севере Италии совершают побег советские военнопленные и итальянские партизаны. От погони уходят русский Иван и итальянка Джулия. Они ругаются, мирятся, любят друг друга. Но, туркестанцы находят их в горах. Иван гибнет в бою, прикрывая отход Джулии. В финале фильма Джулия с сыном Фёдором стоят у мраморного памятника Ивану в Генуе.

- Сильно. - говорит Апсолон, - тут песня хорошая нужна в конце.

- Андрей Николаевич у нас поэт-песенник. - уточняет Тамара, - Он сочинил " Лейся песня на просторе" и "По долинам и по взгорьям".

- Есть уже хорошая песня, - встаю, и запеваю "Белла Чао".

Поднимаются Луиджи и Тамара и поют вместе со мной, подняв согнутую в прощальном жесте руку со сжатым кулаком.

Эпичненько так получилось. Тьфу, блин. Нахватался у художников.

Все, возбуждённо переговариваясь, усаживаются за стол.

- Я бы стал режиссёром, но сценарий не потяну. Тут нужен писатель с именем... Может, Вы, Анатолий Наумович, - обращается Апсолон к Рыбакову.

- Ну, что Вы. Какое у меня имя... Мне в этом году "Водителей" нужно дописать.

Спор притухает. Переключаемся на обсуждение сценария детского фильма. Рыбаков и Граник, записав то, что нужно, раскланиваются. Мы с Алексеем тоже собрались, Апсолон дал свои координаты...

- А вот, и писатель, - говорит Тамара, узрев во входящем Бориса Полевого, начав энергично махать рукой над головой, пока писатель не сменил траекторию движения на правильную.

- Борис Николаевич Полевой, - представляется, улыбаясь, писатель.

Представляемся. Апсолон заходит издалека. Спрашивает про итальянский плакат к фильму "Повесть о настоящем человеке", интересуется планами.

- Вот. Дописал "Золото". Там мужчина и женщина по немецким тылам несут золото, которое наши не успели вывести в сорок первом. Мужчина погибает. "Репей"... такое прозвище у девушки, сотни километров идёт по немецким тылам. Встречает разных людей, пока не переходит линию фронта. - тут бодрый писатель несколько скисает, - фондов на съемку в этом году - нет. А я уже собирался сценарий писать...

- У нас есть идея для повести и сценария... - слышим мы с Алексеем, двигаясь к двери.

- Намертво вцепятся, - говорит, ещё раз глянув на оставленную кампанию, художник.

Из окна автобуса читал проплывающие на домах лозунги. В основном правильные и понятные. Так и в новой России Ельцин пришёл к власти с хорошими обещаниями. Только вот борьба за социальную справедливость, равные возможности для всех, повышение жизненного уровня всех российских граждан и передача власти трудовому народу - всё это осталось на бумаге. Народные депутаты вместе с "царём Борисом"развели наш народ, как лоха. Народное добро поделили как Попандопуло из "Свадьбы в Малиновке".

Подхожу к комнате. Поют голубчики. Только вошёл, как Колобок, гремя шахматами умчался к соседям.

Где-то я это уже видел. А эта-то до завтра не утерпела...

Периодически прислушиваясь в течение недели к реакциям своего организма, заметил, что при появлении симпатичных девушек - пульс учащается, мысли путаются. А при улыбке Пилюли сердце вообще начинает удары пропускать. Решил для себя - секс только для здоровья. Поэтому невозмутимо без матюгов отреагировал на Пилюлины раздевания.

Она, по-семейному спокойно без стеснения разделась, закрыла дверь на крючок, достала из пальто традиционную мандаринку, почистила, и протянула мне половинку, настороженно глядя мне в глаза. Я ,молча, взял дар кавказских гор. Прожёвывая, стянул матрасы на пол, наблюдая как обнажённая подруга якобы случайно поправляет бельё на матрасах принимая весьма пикантные позы. В башке застучало, дыхание спёрло - а ведь мы ещё не начали...

Надеясь на быстрый перепихон, я был неправ. Не, Я БЫЛ ОЧЕНЬ НЕПРАВ. Она, ненавязчиво, заставила меня сделать всё как надо. И прелюдия с поглаживаниями и поцелуями везде-везде. И нежный шёпот на ушко, и закатывание глаз, и облизывание губ... Классика жанра.

Свернул чистый платок в трубочку. Дал ей для усиления звукоизоляции. Поразмыслив о психическом здоровье окружающих - добавил подушку. Всё прошло - штатно. Два раза. На просьбу поскакать ответил мягким, но решительным отказом. Плавали-знаем. Барабанные перепонки у тёти Клавы не железные...

В этот раз обошлось без танцев, но наволочку на подушке прорвала. Пантера, блин.

Она, поглаживая мой лоб пальчиком, сказала, что Васечка собрался в лётное училище. Хочет в космос слетать. Верю ли я, что получится?

- У Василия может и получится. Он упорный. Но, первым не будет. Почему-почему. Рожей не вышел. Тут улыбка нужна, ну, вот как у тебя. Чтобы всем нравилась.

Хотя как по мне - это натуральное граффити (ещё одно существующее в русском языке заимствованное слово).

Граффити - это изображения или надписи, нарисованные или нацарапанные на стенах и других поверхностях, часто в общественных местах.

- Несколько иной взгляд на природу травм. Мои размышления и предложения для решения этой проблемы. Многое из того, что я скажу вам , наверное, известно. Но, всё равно...

- Самое простое средство уберечься от травм - разминка. Многие повреждения возникают из-за недостаточного разогрева мышц, то есть, из-за непрофессионализма. Особенно часто это встречается в футболе и хоккее на неподготовленных площадках, где иногда попросту нет времени хорошо размяться. После матча обязательно - восстановление.
Карьера футболиста и хоккеиста длится совсем недолго. Постоянные повреждения и травмы уменьшают этот срок. От процесса восстановления напрямую зависит количество травм...

Тут, генерал Апполонов, сидящий в президиуме, наклоняется, и что-то шепчет полковнику сидящему рядом. Тот кивает, встаёт, и прозвонив в колокольчик говорит, когда все успокоились:

- У МВД есть сведения, что этот гражданин не тот за кого себя выдаёт. Он находился в Риге в период оккупации и сотрудничал с немцами. У нас есть свидетельские показания (он потряс папкой). Давайте прекратим обсуждение этого вопроса и перейдём к повестке дня. А этим гражданином займутся органы госбезопасности...

- Разрешите доложить по этому вопросу, - обращается к Гранаткину подпрыгнувший Изотов, и получив разрешение громко зачитывает достав пожелтевшую бумагу:

- Наградной лист. Лайзанс Харий Артурович, рядовой отдельного разведотряда ВВС Ленинградского фронта, представляется к Ордену Отечественной войны второй степени, год рождения 1927, латыш, беспартийный, связной разведгруппы в Риге с января по октябрь 1944 года. Зачислен в состав разведгруппы в январе 1944 года. Рискуя жизнью многократно доставлял секретные сведения связным партизанского отряда. Сведения доставленные частям третьего Прибалтийского фронта помогли во время освобождения Прибалтики от фашистских захватчиков. Достоин награждения Орденом Отечественной войны второй степени. Подпись: Командующий 14-ой воздушной армией генерал-лейтенант Журавлёв, 22 октября 1944 года, по представлению командира 955-го штурмового авиаполка майора Симонова.

Вытерев пот со лба продолжает:

- Свидетельство о перемене фамилии гражданина Лайзанса Хария Артуровича на Жарова Юрия Андреевича. Дата 8 января 1950 года.

Гранаткин, обращаясь к генерал полковнику:

- Аркадий Николаевич, вероятно, произошла какая-то ошибка. Молодой человек всё законно поменял в состоянии стресса от внезапного спасения от страшной катастрофы... Мы все помним, как он достойно защищал ворота сборной Москвы. (и обращаясь ко мне ) Продолжайте, товарищ Жаров.

Я коротко рассказал о новых спортивных доспехах упирая, что мы сейчас в этом вопросе - впереди планеты всей.

А, что, сам себя не похвалишь... Излишняя скромность тут ни к чему.

По моей просьбе Коротков поприседал, побегал, попрыгал. Ничего не отвалилось. Потом вышли технологи. Присутствующие выходили, трогали образцы. Гранаткин надевал вратарский шлем с защитной сеткой. Показывал пальцем на свои шрамы на лице, на блестящие зубные фиксы. Оппоненты ему отвечали, что наши спортсмены - не трусы, и такую хрень никогда не наденут. Вообщем, мнения разделились. "Динамовцы" и их союзники были против. Лишь их знаменитый тренер Аркадий Чернышёв при голосовании воздержался. Апполонов, увидев это, сломал попавшийся под руку карандаш.

Постановили большинством: защитную экипировку заказать для сборных Москвы и Ленинграда, командам мастеров заказать вратарскую амуницию в обязательном порядке, для полевых игроков - на усмотрение клубов.

Подошёл к довольному Изотову, хлопнул его по плечу:

- Спасибо, друг! Это как в бою меня от мессера прикрыл.

- Да ладно тебе, - засмущался Николай, - ничего такого... И это. Василий Иосифович как узнал, что ты не комсомолец - ругался сильно. (зачем-то поднёс сжатый кулак к своему лицу). Ты у нас по документам где числишься? В обслуге при аэродроме. Вот. В общежитии комсомольская ячейка есть. Напишешь заявление и нагрузку возьмёшь. Не-не-не. Напишешь и возьмёшь. Вопросы есть? Нет? Свободен.

Выхожу из здания. Смотрю, новые плакаты вешают. "Наше счастье охраняет Советская армия" и "Любите Родину"(там шутники часто приписывали продолжение - "Вашу мать").

Подхожу к газетному киоску. Очередь. Смотрю на витрину. Махорка курительная №2 Елец 50гр по 72 копейки. Красная пачка сигарет "Друг". Лезвия "Спутник" с очертаниями МГУ на этикетке. Фотографии артисток: Ладынина, Орлова, Кузьмина, Целиковская, Смирнова. Цветные карандаши "Пятилетка". Книги "Сын полка" и "Из истории московских улиц". Тут книга - хороший подарок на день рождения. Подходит моя очередь.

- "Вечернюю Москву", пожалуйста, - говорю я, и протягиваю двадцать копеек.

С опаской захожу в общагу. Заслуженная партизанка, завязывая на так называемой талии так называемый пуховый платок, мелко семенит и машет рукой подгребая под себя воздух:

- Там это,... ждут тебя, - запыхавшись, - Аня уже переодеваться убежала.

Блин. Ни дня без приключений.

Поднимаюсь. Взволнованный маэстро Кац, теребя дорогую шапку:

- Уважаемый Юрий Андреевич, - начинает он, и я понимаю, что дело пахнет керосином.

- Сегодня вечером здесь в Городке должно состоятся торжественное собрание, награждение московских работников искусств и торжественный концерт за который меня назначили ответственным. Но, несколько артистов Большого театра и приданная им танцевальная группа застряли где-то в области. У них после концерта автобус сломался, а в грузовике наши звёзды ехать в Москву наотрез отказались. Автобус высылают уже, но на наш концерт они не успеют. Начало через час. Публика очень избалованная. (протирает лоб платком). Но, я слышал несколько песен, что исполнили ваши друзья (указывает на Колобка). Свежо. Свежо и необычно. Может и понравится... А у Вас что-нибудь в запасе есть?

Понимаю, что нужно ответить типа "Вы просите песен? Их есть у меня."

Но в ответ грязно и заковыристо матерюсь. Кац невозмутимо продолжает смотреть, теребя свою шапку. Понимая сложность момента, встревает Колобок:

- Ты, что... Аня уже переодеваться побежала. Она мечтает о сцене, - и, не дождавшись ответа, машет на меня рукой и с противным скрипом садиться на свою кровать. Потом встаёт, глядя на меня как Ленин на буржуазию, поднимает таз с водой в котором мыл картошку...

А ведь после концерта будет банкет... Хоть пожру нормально...

- Ну, ладно,- говорю, - спою пару новых...

Кац резко меняет выражение лица с просительного на назидательное:

- Только не кабацкий шансон(говорит с прононсом). Что-нибудь праздничное...

Колобок, ставя таз перед дверью, лезет с улыбочкой ко мне обниматься. Тут влетает сама знаете кто, и споткнувшись о таз вертится качающейся юлой. И с поразительной точностью садится своей пятой точкой в дребезжащий таз...

Аллес капут.

Смотрю на зал из-за кулис. В первом ряду "свежие" Народные артисты СССР - Ладынина, Орлова, Чирков и ещё кто-то менее узнаваемые. Самуил Абрамович за конферансье. Объявляет перед выступлением профессорских жён и детей, номера которых составили первую половину концерта. Зал реагирует на происходящее на сцене слабо. Лишь, вероятно, друзья и родственники новоявленных артистов хлопают не жалея ладоней. Завершает первую "художественную" часть меньшая наша "футболистка" Катя. Она вышла в школьной форме и эмоционально прочитала стих "Смерть пионерки" Багрицкого.

Ещё один хронический "совок". Вон как все притихли...

Похлопали нормально так. А вот и меня товарищ Кац объявляет. Волнуюсь ли я? Нет, наверное. Анечка с Колобком вон кружат вокруг своей тени. Дрожат. На Пилюльке новое чёрное платье с кружевами. Абрамыч подогнал. Она в нём прям модель из будущего. Нервно так улыбается мне, и поправляет платье. А у меня настроение как у волка из мультфильма "Жил был пёс". Щас спою.

Выхожу, сажусь. На меня смотрят десятки глаз. Нахожу глаза колобковой воздыхательницы Любочки. Подмигиваю красавице, и начинаю... https://vk.com/video175048327_456240353

Орлова сидела закрыв глаза, может вспоминая свою тапёрскую молодость. С последним аккордом, она, посмотрев на окружающих "народных", первой захлопала, выводя соседей из дрёмы. Зал тоже похлопал. Без фанатизма. Смотрю уже на Орлову. Она приняла игру и кивает мне, типа поехали... Включаю ей свою улыбку ... https://vk.com/video-154691892_456245027

Прочувствовав момент сзади выходят мои друзья и начинают в такт раскачиваться положив друг другу руку на плечи. Орлова растолкала сонного Александрова, улыбнулась другому соседу - Чиркову. Положила им руки на плечи и закачалась в стороны... К концу песни почти весь зал маятником качался в такт музыке. Встав, посылаю публике воздушный поцелуй, вызвав весёлый смех.

Ведущий витиевато представляет нового исполнителя, вместо того, чтобы просто сказать: "Колобков Вася - Советский Союз".

В бок тыкается острый локоток:

- Ты на кого это там пялился?

- А, что, нельзя? - парирую.

- А мне можно на тебя смотреть? - по-еврейски продолжает разговор Аня. - Сядь в первый ряд на место Самуила Абрамовича. Я на тебя смотреть буду, а то собьюсь...

- Ладно, - говорю, - смотри.

А Вася тем временем начал бодрую "Вершину" Высоцкого. Две другие песни Маэстро зарубил. Типа "не в тему". Мне же товарищ Кац указал на своё место скраю первого ряда:

- Рядом режиссёр Михаил Ромм. Не нагруби.

Я, улыбаясь, и прижимая руку к сердцу:

- Ну, Вы же мою натуру знаете?

Пробираясь к месту вспоминаю, что эта фраза из какого-то детского фильма... Всё я на месте. Киваю соседу. Ответный кивок. Колобок встаёт под аплодисменты. Довольный Самуил Абрамович продолжает:

- А сейчас выступит Афанасьева Анна, медсестра из госпиталя. Она впервые споёт песни, которые для неё написал Юрий Жаров.

Врёт, как дышит.

И проводит рукой в мою сторону. Сосед удивлённо качает головой и протягивает руку. Молча жму. Кац продолжает заливаться соловьём про то какие мы все чудесные люди и какой чудесный вечер...

Какой чудесный день, ля-ля, трудиться мне не лень, ля-ля, со мной мой друзья и песенка моя...

Выходят Аня с Васечкой. Подруга находит меня взглядом, Колобок начинает играть... https://vk.com/video26168735_171650354

Поёт так, что каждое слово - прямое попадание в сердце. Гипнотизирующий влюблённый взгляд, грустная красивая улыбка. Но, я не поддаюсь. Плавали-знаем. А публика то прониклась. Вон все хлопают, даже профессора. Раскланявшись, Пилюля начинает вторую песню. С неё словно слетели оковы ответственности. Поёт легко и весело. Как будто у костра для друзей...https://vk.com/video103588225_171501028

После аплодисментов Самуил Абрамович объявил о продолжении банкета в столовой. Михаил Ильич Ромм пригласил меня за свой столик. Знакомлюсь. Кроме знаменитого кинорежиссёра за столом его жена - известная артистка Елена Александровна Кузьмина и молодой художник Алексей Рудяков, который смущаясь поведал, что пригласительный билет ему отдал его учитель из ВГИКа - Иосиф Шпинель.

- Ну как же, - закусив, с улыбкой говорит Ромм, - мы с Иосифом Ароновичем мой первый фильм делали. А вы чем занимаетесь? - спрашивает он меня.

- Я помощник тренера в хоккейном клубе ВВС. Не играю из-за травмы.

- Зато поёте хорошо, - подключается артистка, - сами песни пишите?

- Да нет. Услышал где-то, запомнил... А Вы чем занимаетесь? - обращаюсь к молодому художнику, спеша соскочить со скользкой темы.

Тот, смущённый вниманием, начинает робко:

- Мы, с Михаилом Швейцером (Ромм кивает, мол знаю его) на "Мосфильме" хотим рыбаковский "Кортик" снять. Рыбакову книгу выпустили и с фильмом обещали помочь. Но, пока - тишина, может в Ленинграде возьмут. У Толи Граника на "Ленфильме" есть договорённость на детский фильм по сценарию Агнии Барто. Но, у неё после смерти сына проблемы с творчеством. Эх, был бы сценарий... - с сожалением произносит он.

- Так в чём же дело, - говорит с улыбкой Михаил Ильич, наливая по рюмкам себе и жене коньяк, - до конца вечера (смотрит на часы) целый час. Давайте сейчас придумаем основу, ваш Рыбаков распишет диалоги. И, вуаля, сценарий готов. Гоните денежки...

Рыбаков. Рыбаков. Это тот, что "Дети Арбата". Смелый мужик. Талант, хоть и антисоветчик. В мои пенсионерские "нулевые" "Дети Элиты" если б кто и написал, то только за бугром напечатали бы...

Отсмеявшись с нами, режиссёр спрашивает меня:

- Вы какую нибудь спортивную историю для детей знаете? Вы же спортсмен... Или для начала хоть одну фразу, чтобы от неё оттолкнуться...(выпивает коньяк).

Вспоминаю. Ведь недавно что-то мелькнуло в голове:

- Ну, Вы же мою натуру знаете? - говорю, и вижу заинтересованные лица.

- И кто же это у нас так говорит? - спрашивает Ромм, подавшись ближе.

- Капитан школьной хоккейной команды, - припоминаю, закрыв глаза:

- В команде проблема - главный бомбардир уехал в другой город. На его место берут одноклассницу фигуристку у которой в том же классе есть брат-двойняшка...

- Почти как у Шекспира, - улыбается артистка, - дальше давайте.

- А ты записывай,- говорит Ромм художнику Алексею, давая блокнот и ручку. Кивает мне, увидев как художник перестал скрипеть пером. Я, закрыв глаза, строчу, как из пулемёта:

- Девочка занимается в драматическом кружке и секции фигурного катания. Чтобы сестра успевала на матчи, брат наряжается в её платье и ходит на репетиции спектакля "Кошкин дом". А хорошо катающаяся на коньках сестра, становится бомбардиром школьной команды, но об этом узнают соперники. Тогда брат, научившись кататься на коньках тоже становится бомбардиром. Соперники перед финальной игрой закрывают брата в школьном спортзале, чтобы выставить перед судьями заменившую брата сестру обманщицей. Так соперники задумали получить победу. Но, друзья-одноклассники, освобождают брата, и он забивает победный гол. А сестра танцует на ледовом поле в красивом платье...

- В целом, нормально, но много ляпов. - начинает Ромм, - совместная школа для мальчиков и девочек. Хотя в новостройках такое встречается. Потом уж больно быстро герои всему обучаются...

- Ну, это как сказка. Для детей же история, - поддерживает меня жена режиссёра.

Михаил Ильич, разлив всем в рюмки, говорит тост:

- Вы, правы, Елена Александровна. За новый сценарий. Ура, товарищи!

Наше троекратное "Ура" с опозданием, но с энтузиазмом подхватывают многие "тёплые" компании...

Тащу с Пилюлькой тело обблёванного друга к общаге.

Аня успела отпрыгнуть, когда "звезда эстрады" начал хвалиться принятой пищей. А мне вот брюки и ботинки изгадил, сволочь.

- А может ты его на руках понесёшь? - робко интересуется ловкая примадонна.

- Щаз. Тащи давай, - говорю, ухватываясь поудобнее за левый Колобковский рукав и шиворот.

Вася, улыбаясь во сне щекочущим его снежинкам, стуча ботинками, собирал жопой весь снег на дороге.

А развеселившаяся чему-то Пилюля затянула "Ой, при лужке, при лу-ужке, при широком по-о-оле...". Пела так заразительно и весело, что я посмотрев на отключенного члена нашего трио, тоже начал подпевать...

Сейчас дотащим и скажу, что ушла любовь - завяли помидоры. Потом послушаю, какой я подонок. И всё - свободен.

Сижу вот внизу жду "дежурку". Летуны на улице болтают, а Пилюлька, уже переодетая в высохшее платье, и рассказавшая в подробностях о своём "первом бале", ведёт незамысловатые разговоры с вяжущей носки тётей Клавой.

- Тёть Клав, - подвигаясь ближе к столу говорит Аня, - Вы когда "Дан приказ ему на Запад" пели, то заплакали потом. У Вас погиб кто-то в Гражданскую?

Комендантша, отложив вязание, грустно кивает:

- Мы в восемнадцатом осенью поженились. Яшка то мой в комсомол первым в деревне поступил. Аккурат к Пасхе в девятнадцатом. А летом письмо от Ленина в деревню принесли. "Все на борьбу с Деникиным". Яшка не стал юлить как многие - сразу записался. Осенью из под Воронежа весточку прислал. "Мы будёновцы бьём белых". И всё. Писем больше не было. Дружок Яшин в конце двадцать первого привёз вот.

Показывает, достав из кармана чайную ложку:

- Говорит, берёг для Клавочки до конца. Их концлагерь в Брестской крепости был. Собрали их как-то паны и спрашивают "Коммунисты, комсомольцы есть?". Все молчат. Тут они и на своём и на нашем начали матюкать. Дерьмом и быдлом называть. Яша мой взял да и вышел. Они его зарубили. Им нужно было проверить на спор срубится голова или нет...

Тётя Клава заплакала глядя на ложку, а Аня, побледнев, встала и запела тихо: "Каховка, Каховка — родная винтовка Горячая пуля, лети..." Когда дошла до слов "мы мирные люди, но наш бронепоезд..." пела уже звонко, высоко подняв голову.

Тут лётчики подхватили за дверью, пока не гуднула "дежурка". Тётя Клава вышла за дверь, а подруга посмотрев на меня сказала: " Я люблю тебя ".

О-О-О-О!!! Ну почему я?

- Я люблю тебя. - уже тише повторила она.

- Я знаю. - отвечаю не поднимая глаз.

- Не прогоняй меня... Я просто хочу быть с тобой.

Скрипнула дверь.

Ушла. Прям цитатами из песен шпарит... Ну, а я конченная тварь. Просто конченная тварь.

Лежу. Колобок седьмой сон видит.

Нажрался на радостях, еле дотащили. А я вот "концы рубил" сегодня. В прошлой жизни пару раз пришлось. Но сегодня... Просто жесть. Ничего, так закаляется сталь. А то песенки, обжималочки. В молодости помню столько всего просрал из-за розовых соплей. Футбол и хоккей - точка. Шаг влево, шаг вправо... Идти по прямой к цели. Без всяких загибов. До осени продержусь и в Питер. Какие-то предчувствия херовые... Ну, да ладно. Как говаривала незнакомая мне девица - подумаю об этом завтра...

26 января 1950 года.

Здесь можно было бы написать про обитателей квартала Художников. С перечислением фамилий, достижений и наград. С разбором картин и плакатов в хронологическом или алфавитном порядке. Хотя, нет. Я в этом не силён, а точнее не заинтересован. Как то так... Поэтому...

Бегу. Сегодня я за капитана. Наш Васечка не смог выйти из алкогольного дурмана. Выпил милок кружку рассола и завалился дальше во сне биться со змеем. Попандопуло тоже бился в своей койке. А так все на месте. Даже барышни.

Тут Абрамян расправив перья в отсутствие соперника направляет в сторону Любочки очередной заброс:

- А вчера Стёпа так нажрался, что с лестницы вниз упал.

- И что сказал? - интересуется девушка.

- Мат пропускать ?

- Да.

- Тогда молча упал...

Алёша, как комсорг общежития, принял моё заявление. Рекомендации написали сам Абрамян и Стёпа Попандопуло. Получил брошюрку с Уставом и нагрузку - срочно оформить новую стенгазету. На мои вялые отговорки и просьбы:

- А может не надо?

Ара со стопроцентной точностью сказал:

- Надо, Юра. Надо.

Вчера от нижнемасловских приходили. Письмо на вахте оставили. Отфильтровав наскоки и подростковые ярлыки можно было понять, что матч состоится в 12-00 в воскресенье на стройке. У них там цех будут запускать весной, а пока здание пустое.

Позанимались активно так. Уже чуть-чуть на мой футбол стало похоже. Недостаток мастерства местные бойцы компенсируют жаждой борьбы. Если эти живчики будут выполнять тренерские установки - у нас будет шанс не обделаться...

- Вставай, алкозавр. Тренировку свою проспишь. - толкаю свернувшегося калачиком Колобка.

Садится, потягивается. Потом, вспомнив, испуганно:

- Я это. Не хотел. А они давай, давай... Вот...

Сапог тупорылый. На "слабо" ведётся как баран. Эх, молодо-зелено.

А вслух говорю, ставя свой баул у двери:

- Объявишь завтра в своей команде, что перед игрой ни пива, ни шампусика...

- Какого "шампусика"?

- Так художники шампанское называют. Что не слышал?... Твои проблемы. Чао!

Спускаюсь вниз.

Мама дорогая.

Тётя Клава вся нарядная и опять с медалью сидит за столом. На каком-то музейном стуле. Под телефоном красивая салфетка. На столе газета "Правда". Над головой работника зрительного труда грамота с Красным Знаменем. А племянник ейный Гриша строчит что-то в свою тетрадку.

Тётя Клава кивает на родственника:

- Гришутке то задание дали описать рабочее место кого из родителей. А я значит за родителя.

Обводит рукой стол, себя с верху до низу:

- Не хуже чем у людей. Мы тоже не пальцем деланы. Я Гришутку то в люди выведу.

- Удачи вам в нелёгком труде пылепускания, - шутливо говорю я.

- Вот обормот... - ставит точку в разговоре наставница молодёжи.

На остановке видел забавную сценку.

Пацанята нашли в сугробе пустой кошелёк с половинкой рваного рубля. Тут, вероятно самый умный ( в очках), предложил нахаркать внутрь , а половинку как приманку выставить. Так и сделали. Отошли, ждут. Подошёл трамвай. Вышедшая тётка увидела кошелёк. Посмотрела по сторонам. Схватила и высыпала содержимое себе на ладонь. С удивлением уставилась на разноцветные сопли.

Ребята, раскрыв рты, ржали. А очкарик, упав в снег, стучал валенками по дороге, как конь.

Смешливый какой. О. а вот и моя "шестёрка".

Послевоенные компании этих подростков похожи на беспризорников девяностых. К концу правления "царя Бориса" все вокзалы огромной страны были забиты бомжами, беспризорниками и гопниками. Пачками закрывались заводы и фабрики. Детские сады перепрофилировались под развлекательные заведения или офисы "новых русских". На детский спорт сверху насрали и прикрыли постановлением, чтобы было покрасивше. После дефолтов девяностых зарплата детского тренера сравнялась с трудовым вознаграждением уборщицы развлекательного клуба. Во времена СССР игроки высшей и первой футбольных лиг, после получения корочки об окончании спортивного техникума или ВУЗа, косяками шли в детские тренеры. В начале нового тысячелетия ситуация резко изменилась. В спортшколах дорабатывали пенсионеры, а многие новые тренеры большого футбола и не нюхали. Тут мне мои современники бросят в лицо фамилии известных тренеров: Жозе Моуринью, Арриго Сакки, Гаджи Гаджиев. Ну так, Сакки и Гаджиев не играли из-за слабого зрения. А вот Жозе действительно великий физкультурник. В двадцать лет поставил крест на карьере игрока и начал учиться на тренера. Талатнище. А вот на место выбывающих пенсионеров из спортшкол пришли физкультурники с калькуляторами. Были и среди них любящие футбол и детей, но мало. Коммерция захлестнула спорт. Игроки и тренеры теперь бились насмерть не на футбольных полях, а в переговорных комнатах, до хрипоты споря о бонусах и отступных. Даже игроки сборной недовольные финансовой составляющей договора могли в прямом эфире послать тренеров в далёкое эротическое путешествие. Половина сборной не поехала на мировой чемпионат из-за финансового конфликта. Здесь себе такое трудно представить. Есть в футболе конечно рвачи, но у них всё же на первом месте футбол. Ребята с таким жаром выходят на площадку, что не обращают во время игры внимания на кровь и травмы. Потому, что игроки здесь по определению - Бойцы, а не артисты падающие после чужого касания... Так, приехали.

Бегаю. Разминаюсь.

На ворота не пошёл - чего позориться то. Вон дублёр пусть стоит.

Бобров не играет. Коротков сказал к матчу оклемается. В первой пятёрке тренируется Анатолий Викторов из Ленинграда. Его в наш хоккейный клуб уже перевели. А в футбол он доиграет в этом году за Ленинград. Такая вот чехарда во многих клубах.

Ферапонтыч подогнал полевые коньки. Вспомню детство золотое. Встаём вчетвером квадратом перед воротами. Передаём шайбу в одно касание. Произвольно делаем бросок в ворота. Теперь тоже самое, но Коля без клюшки. Теперь с клюшкой, но без ловушки. Пару раз попадаем в сетку вратарского шлема. Смешно слушать колины маты. Но, лучше так, чем ходить с фонарями и шрамами. Потом отрабатываем выходы один на один, двое в одного. Затем вся команда встав на синюю линию бросает через каждую секунду. Наблюдаю акробатический этюд в воротах.

В конце тренировки Коротков заводит старую песню о главном - завтра бьемся за медали. Приедет товарищ Сталин. Покажите. Не ударьте. И т.д. , и т.п..

Лежу на койке, "Огонёк" листаю. Сегодня в общаге по указанию Кинштейна открыли читальный зал. Ну, как зал... В гладильной комнате освободили стол для читки. Светильник поставили, а в шкаф из бухгалтерии привезли потрёпанные подшивки "Правды", "Вечерней Москвы", "Известий" и "Огонька". Как сказала тётя Клава "правительство принимает меры по повышению культурного уровня граждан".

Скреплю сеткой в одиночестве - Колобок посмотрел свежую газету, и быстро одевшись, убежал куда-то. Вдруг в коридоре стук и какие-то голоса. Стук в нашу дверь. Заходят тётя Клава и милицейский старшина. Комендантша сообщает:

- Это наш участковый - Владимир Владимирович.

Здороваюсь кивком. Поднимаюсь, вглядываюсь.

А похож... Да ну, нах. Он и не родился ещё наверное.

- Участковый говорит, что кто-то бандюганов недалече укокошил. Так к нам давно не ходят. Все свои здесь. Смирные.

Владимирыч прошёл по комнате. На книжки, на пластинки посмотрел. И говорит:

- Ну, дальше пойдёмте, Клавдия Петровна.

И почти вышел за ней, но зацепился взглядом за фуфайку. Я её постирал и зашил. Но, видимо, я ещё тот зашивальщик. Вата вылезла между ниток показывая аккуратный след удара ножом. Участковый, посмотрев на застывшего меня, покачал головой и словно спросил себя : " Смирные? Ну-ну..." Ещё раз глянул на меня с усмешкой и вышел, аккуратно закрыв дверь.

Вот, иду на спектакль. Это Колобок за билетами бегал. Он с Аней хотел сходить, но та упёрлась или втроём, или не идём. Вот идём.

- А я в Театре Сатиры в прошлом году на "Слугу двух господ" ходила - говорит театральная пропагандистка, - Смеялась до слёз. Говорят в прошлом году новый спектакль хороший поставили - "Свадьба с приданным"...

- На этот... (читает) "Вас вызывает Таймыр" тоже очередь была, - оправдывается Васечка, - а ты... (толкает меня) что бы хотел посмотреть?

- Я бы хотел почитать и хорошенько выспаться, чтоб никто не тренькал в ухо. - отвечаю, скорчив физиономию.

- Не ругайтесь, мальчики... - тянет Пилюля, - пойдёмте быстрее. Я хочу эклер перед спектаклем.

Эклеры закончились на Васечке. Он так надувал ноздри. Прям - бык на корриде. Аня тянула его оттуда за рукав в зал в опасении за здоровье буфетчицы.

Спектакль был похож на водевиль с шутками, песнями, цыганскими танцами. Колобок сначала сдерживался, а потом заливался и хрюкал так, что чуть не упал из кресла на пол. Я же просто улыбался иногда. Дурацкая же ситуация. Влюблённые никак не могут разобраться кто кого любит. Я вот, например, знаю точно ,что люблю футбол. И разбираться ни в чём другом не собираюсь.

Ночью приснилось будто я приехал в деревню и влюбился в селянку. Портреты её рисую, хожу с ней везде. А она мне песню грустную поёт с цыганскими вывертами https://vk.com/video-98927565_171695893

Это что? Она во сне меня пытается околдовать?