Вопрос об обращении и производстве в домарксовой политической экономии. Адам Смит и Давид Рикардо
1. Вопрос об обращении и производстве в домарксовой политической экономии. Меркантилисты
2. Вопрос об обращении и производстве в домарксовой политической экономии. Физиократы
А́дам Смит — шотландский экономист и философ-этик, один из основоположников экономической теории как науки, основоположник её классической школы.
Развитие промышленного производства в XVIII веке привело к росту общественного разделения труда, что потребовало увеличения роли торговли и денежного обращения. Складывавшаяся практика вступала в противоречие с господствовавшими представлениями и традициями в экономической сфере. Возникла необходимость пересмотра существовавших экономических теорий. Материализм Смита позволил ему сформулировать идею объективности экономических законов.
Смит изложил логичную систему, которая объяснила работу свободного рынка на базе внутренних экономических механизмов, а не внешнего политического управления. Этот подход до сих пор является основой экономического образования.
Дави́д Рика́рдо — английский экономист, классик политической экономии, последователь и одновременно оппонент Адама Смита, выявил закономерную в условиях свободной конкуренции тенденцию нормы прибыли к понижению, разработал законченную теорию о формах земельной ренты. Развил идеи Адама Смита о том, что стоимость товаров определяется количеством труда, необходимого для их производства, и разработал теорию распределения, объясняющую, как эта стоимость распределяется между различными классами общества.
Смит и Рикардо. Классическая политическая экономия в лице Смита и Рикардо продолжает двигаться по пути, проложенному физиократами. Основным предметом исследования является
производство. И в то же время делается дальнейший значительный шаг вперед. Смит, а вслед за ним и Рикардо переносят свои исследования в те отрасли промышленности, где капитал впервые,
развивается самостоятельно. Им они уже не кажутся «непроизводительными» и «простыми придатками земледелия». Более того, ренту — доход земельных собственников — Рикардо уже сводит к части прибыли (Смит еще считал источником ренты большую производительность труда в земледелии), к добавочной прибыли, которую дают лучшие и средние участки земли в сравнении с худшими.
Между тем для физиократов единственной и всеобщей формой дохода (нетрудового) была рента; прибыль как определенную категорию Кенэ еще не признавал. Объясняется это в первую очередь тем, что капитализм в Англии — родине Смита и Рикардо — был гораздо более развит, чем во Франции, родине физиократов. Капитализм в Англии уже успел покончить с феодализмом, в недрах которого он возник, и классическая политическая экономия уже не является «буржуазным толкованием» феодального общества.
Английский капитализм, представляя могучую мировую силу, базировался на широко разветвленной международной торговле, пронизавшей своими щупальцами почти все части земного шара. Поэтому у классиков и иное отношение к обращению, в частностик торговле. Правда, и они (особенно Смит) довольно резко полемизируют с меркантилистами, но их борьба направлена против меркантилистской системы в той мере, в какой эта система была
выражением господства торгового капитала. Классики как идеологи промышленного капитала не могут отрицать значения, торгового капитала, но они развенчивают его как господствующую силу.
Классики не отрицают значения торгового капитала, но сущность капиталистического обращения как такового ими не была понята и они даже не подозревали, что тут есть какая-нибудь проблема.
В этом отношении они не продвинулись ни на шаг дальше физиократов. Смиту и Рикардо, как и физиократам, совершенно чуждо понимание капитала как классового отношения и как
движения. Отсюда процесс обращения капитала для них не был и не мог быть процессом смены форм капитальной стоимости, а был, как отмечено раньше, техническим процессом, сопровождаемым юридическим актом, т. е. передачей собственности одним лицом другому.
Этим объясняется также отсутствие для классиков проблемы единства производства и обращения; и то и другое представлялось им разными видами хозяйственной деятельности, фактически связанными между собой.
Промышленный капитал Маркс определяет как «капитал, который в ходе своего полного кругооборота принимает и снова сбрасывает эти формы (т. е. денежную, товарную и производительную.—Д. Р.) и в каждой из них совершает соответствующую ей функцию, есть промышленный капитал...»
Классическая политическая экономия, отождествляя капиталистическое производство с производством вообще, не понимает и не может понять ни сущности капитала, ни форм ее проявления. Она сводит промышленный капитал к производительному капиталу, который в свою очередь отождествляется ею со средствами производства. А товарный капитал и денежный капитал для нее не являются различными формами промышленного капитала, представляют собой разные капиталы, точнее,разные виды капитала.
Этим также товарный капитал полностью отождествляется с торговым капиталом, а денежный капитал — с ссудным капиталом. Поэтому, хотя классики как идеологи промышленного капитала развенчали торговый капитал, — в их учении, как и в действительности, первенствующее место занимает промышленный капитал, — они не были в состоянии вывести торговый капитал из промышленного, представить его как обособившуюся форму промышленного капитала.
Торговый капитал у них с самого начала выступает как капитал, стоящий рядом с промышленным капиталом, и различие между ними фактически сводится только к различиям, существующим между разными капиталами, занятыми в разных отраслях производства.
В одном отношении — и принципиально важном — классики делают даже шаг назад в сравнении с физиократами. Они не только в противовес последним объявляют всякую отрасль
промышленности производительной, что вполне правильно, но таковой они считают и торговлю; фактически они ее возводят в «ранг» особой отрасли производства.
И Маркс констатирует, «что современная политическая экономия, даже в лице своих лучших представителей, смешивает торговый капитал с промышленным капиталом и фактически совершенно не видит его характерных особенностей».
«Комментарии к "Капиталу" К.Маркса» Д.И.Розенберг.
Маркс о "добрых буржуа"
Карл Маркс (1818-1883) - основоположник научного коммунизма, революционер, учитель и вождь международного пролетариата.
Г-н Прудон очень хорошо понял, что люди производят сукно, холст, шелковые ткани, и не велика заслуга понять так мало! Но чего г-н Прудон не понял, так это того, что люди сообразно своим производительным силам производят также общественные отношения, при которых они производят сукно и холст. Еще меньше понял г-н Прудон, что люди, производящие общественные отношения соответственно своему материальному производству, создают также и идеи и категории, то есть отвлеченные, идеальные выражения этих самых общественных отношений. Таким образом, категории так же мало являются вечными, как и те отношения, выражением которых они являются. Это — продукты исторические и проходящие. Для г-на Прудона же, совсем наоборот, первоначальной причиной являются абстракции, категории. По его мнению, это они, а не люди, творят историю. Абстракция, категория, взятая как таковая, то есть оторванная от людей и их материальной деятельности, является, конечно, бессмертной, неизменной, неподвижной. Она представляет собой лишь порождение чистого разума, что означает просто-напросто, что абстракция как таковая абстрактна. Восхитительная тавтология!
Таким образом, экономические отношения, рассматриваемые в форме категорий, являются для г-на Прудона вечными формулами, не имеющими ни происхождения, ни развития.
Другими словами: г-н Прудон не утверждает прямо, что буржуазная жизнь является для него вечной истиной. Он утверждает это косвенно, обожествляя категории, которые в форме идей выражают буржуазные отношения. Коль скоро продукты буржуазного общества представляются ему в форме категорий, идей, он принимает их за возникающие самопроизвольно, одаренные собственной жизнью вечные существа. Таким образом, он не выходит за пределы буржуазного горизонта. Так как он имеет дело с буржуазными идеями, считая их вечными истинами, он ищет синтез этих идей, их равновесие и не видит, что современный способ их уравновешивания есть единственно возможный.
В сущности он делает то, что делают все добрые буржуа. Все они говорят вам, что конкуренция, монополия и т. д. являются в принципе, то есть если их взять как отвлеченные понятия, единственными основами жизни, но что на практике они оставляют желать многого. Все они хотят конкуренции без пагубных последствий конкуренции. Все они хотят невозможного, то есть условий буржуазной жизни без необходимых последствий этих условий. Все они не понимают, что буржуазный способ производства есть историческая и преходящая форма, подобно тому как исторической и преходящей была форма феодальная. Эта ошибка происходит оттого, что для них человек-буржуа является единственной основой всякого общества, оттого, что они не представляют себе такого общественного строя, в котором человек перестал бы быть буржуа.
Г-н Прудон неизбежно является поэтому доктринером. Историческое движение, совершающее переворот в современном мире, сводится для него к задаче открыть правильное равновесие, синтез двух буржуазных мыслей. Таким образом, при помощи ухищрений этот ловкий малый открывает скрытую мысль бога, единство двух отдельных мыслей, которые только потому являются отдельными, что г-н Прудон их отделил от практической жизни, от современного производства, являющегося сочетанием тех реальностей, которые этими мыслями выражены. На место великого исторического движения, рождающегося из конфликта между уже приобретенными производительными силами людей и их общественными отношениями, которые не соответствуют больше этим производительным силам; на место страшных войн, которые готовятся между различными классами одной нации и между различными нациями; на место практической и революционной деятельности масс, которая одна будет в силах разрешить эти коллизии, — на место этого обширного, продолжительного и сложного движения г-н Прудон ставит примитивное движение, происходящее в его голове. Итак, историю делают ученые, люди, способные похитить у бога его сокровенную мысль. А простой народ должен лишь применять на практике их откровения.
Вы теперь понимаете, почему г-н Прудон является отъявленным врагом всякого политического движения. Разрешение современных проблем заключается для него не в общественном действии, а в диалектических круговоротах, совершающихся в его голове. Так как для него категории являются движущими силами, то незачем изменять практическую жизнь для того, чтобы изменить категории. Совсем наоборот. Надо изменить категории, и последствием этого явится изменение существующего общества.
Желая примирить противоречия, г-н Прудон совершенно обходит вопрос: а не надо ли ниспровергнуть самую основу этих противоречий? Он во всем походит на политического доктринера, который желает сохранить и короля, и палату депутатов, и палату пэров, в качестве составных частей общественной жизни, как вечные категории. Он лишь ищет новую формулу для того, чтобы уравновесить эти силы, равновесие которых как раз и состоит в современном движении, где одна из этих сил является то победительницей, то рабыней другой. Так, в XVIII веке множество посредственных голов старалось найти истинную формулу, чтобы уравновесить общественные сословия, дворянство, короля, парламенты и т. д., а на другой день не оказалось ни короля, ни парламентов, ни дворянства. Истинным способом уравновесить этот антагонизм было ниспровержение всех общественных отношений, служивших основой этим феодальным установлениям и основой антагонизма этих феодальных установлений.
Из письма Карла Маркса П.В Анненкову в Париж, Брюссель, 28 декабря [1846 г.]
Вопрос об обращении и производстве в домарксовой политической экономии. Физиократы
Вопрос об обращении и производстве в домарксовой политической экономии. Меркантилисты
Термин «физиократы» вошел в употребление лишь в XIX в.; при жизни Кенэ и его учеников они себя называли «экономистами», а своё учение — «политической экономией». Название «физиократия» дано Дюпон де Немуром — первым издателем сочинений Кенэ — ввиду того, что единственным самостоятельным фактором производства эта школа считала почву, природу.
Впрочем, это название могло бы характеризовать учение физиократов и в другом отношении, так как они были сторонниками «естественного порядка» (ordre naturel) в хозяйственной жизни общества — идеи, родственной понятиям естественного права или естественного закона в рационалистическом смысле философии XVIII в.
Все главные основания физиократической теории как политико-экономического учения были изложены уже основателем школы, а потому о них вполне достаточное понятие даёт учение Кенэ.
В главной работе Кенэ «Экономическая таблица» (1758) проведён анализ общественного воспроизводства с позиции установления определённых балансовых пропорций между натуральными (вещественными) и стоимостными элементами общественного продукта.
Фактически, сгруппировав всех хозяйствующих экономических субъектов Франции XVIII века на классы: земледельцев (фермеры и сельские наёмные рабочие), собственников (землевладельцы и король) и «бесплодный класс» (промышленники, купцы, ремесленники и наёмные рабочие в промышленности) — Кенэ составил первый вариант схемы-таблицы межотраслевого баланса «затрат-выпуска»
Физиократы. Капитал окончательно овладевает производством. На историческую арену выступает промышленный капитал, роль же торгового капитала коренным образом меняется. Маркс об этом пишет:
«При капиталистическом способе производства, — т. е. когда капитал овладевает самим производством и придает ему совершенно измененную и специфическую форму, — купеческий капитал выступает лишь капиталом с особой функцией. При всех прежних способах производства, — и тем в большей мере, чем более производство есть непосредственно производство жизненных средств для самого производителя, — купеческий капитал представляется функцией капитала par excellence».
И дальше:
«При капиталистическом производстве купеческий капитал от своего прежнего самостоятельного существования низводится до такой роли, когда он является лишь особым моментом применения капитала вообще, а выравнивание прибыли сводит его норму прибыли к общему среднему уровню. Он функционирует уже только как агент производительного капитала. Особые общественные отношения, складывающиеся с развитием купеческого капитала, теперь уже не являются определяющими; напротив, там, где преобладает купеческий капитал, господствуют устаревшие отношения»,
Совершается переворот и в политической экономии — «теоретическое исследование переходит от процесса обращения к процессу производства». Переход этот сделан был физиократами, и Маркс вполне заслуженно называет их «отцами современной политический экономии», так как лишь с этого времени политическая экономия становится настоящей наукой.
Источником прибыли физиократы уже считают производство. В обращении, по их воззрениям, происходит лишь распределение произведенного прибавочного продукта; обращение является также необходимым условием непрерывности производства, т. е. воспроизводства. И физиократы ставят перед собой грандиознейшую задачу: изобразить производство, обращение и распределение всего общественного продукта в целом.
Но свое научное здание физиократы стали строить, не заложив необходимого прочного «фундамента». Не имея еще представления о товаре, деньгах, капитале вообще, они уже пытаются дать анализ общественного капитала. В этом была их сила и слабость. Они сразу
становятся неизмеримо выше меркантилистов; ими отбрасываются все иллюзии последних, питаемые наблюдениями поверхностных явлений, в частности, сферы обращения индивидуального капитала.
Но физиократы отождествили исторически обусловленный способ производства с производством вообще; капиталистическое производство представляется им как естественнотехнический процесс, являющийся условием существования всякого общества. Более того, их исключительный натурализм в понимании производства выражается еще в том, что они под производством понимают только земледельческое производство, где, по их представлениям, происходят рост и увеличение самой материи.
«Так как, — говорит Маркс, — заслугой и отличительным признаком физиократии является то, что она выводит стоимость и прибавочную стоимость не из обращения, а из производства, то она,
в противоположность монетарной и меркантилистской системе, начинает по необходимости с той отрасли производства, которую вообще можно мыслить обособленно, независимо от обращения, от обмена, и которая предполагает не обмен между человеком и человеком, а только обмен между человеком и природой»
Положив в основу своих исследований отрасль производства, «которую вообще можно мыслить обособленно, независимо от обращения», физиократы лишили себя возможности понять процесс
обращения капитала, особенность разных форм капитала и разных форм кругооборота капитала. Обращение общественного капитала изображается ими, правда, в форме кругооборота товарного капитала:
T' —Д’ — Т ... П ... Т'.
Д - Деньги
Т - Товар
П - Производство. Точки обозначают, что процесс обращения прерван, а Т', равно как и Д', означает Т и Д, увеличенные на прибавочную стоимость.
Но последний для них не является особой формой капитала в отличие от других форм капитала; они лишь ощупью подходят к этой форме кругооборота капитала, единственно пригодной для изображения движения общественного капитала.
«Т' ... Т' лежит в основе «Экономической таблицы» Кенэ, и то обстоятельство, что он в противоположность форме Д ... Д' (форме, которой исключительно придерживалась меркантилистская система) избрал именно эту форму, а не форму П ... Я, свидетельствует о его
большом и верном такте».
Если меркантилисты из-за обращения не видят производства,то физиократы, наоборот, из-за производства не видят обращения; последнее для физиократов, как производство для меркантилистов, лишь необходимое условие, «неизбежное зло». И если для меркантилистов богатство есть скопление денег, то для физиократов оно — скопление материальных благ.
Правда, последние должны пройти через каналы обращения, но обращение не обусловлено самим способом производства, а существует рядом с производством и выполняет определенные функции, функции необходимые, но не имеющие отношения к сущности самого производства.
Однако игнорировать связь обращения с производством физиократы не могли уже по одному тому, что они были теоретиками воспроизводства общественного капитала; в воспроизводстве эта связь дана непосредственно как некий первичный факт. Поэтому у физиократов мы встречаем и первые попытки определить те формы капитала, которые связаны с оборотом капитала, с периодичностью обращения отдельных его частей.
«Кроме этого анализа вещественныхэлементов, — говорит Маркс, — из которых состоит капитал в пределах процесса труда, физиократы исследуют те формы, которые капитал принимает в обращении (основной капитал, оборотный капитал, хотя термины, употребляемые физиократами, — еще иные), и вообще устанавливают связь между процессом обращения и процессом воспроизводства капитала».
«Комментарии к "Капиталу" К.Маркса» Д.И.Розенберг.
Вопрос об обращении и производстве в домарксовой политической экономии. Меркантилисты
В буржуазной политической экономии имеют место и недооценка обращения, и переоценка его. Первая ведет свое начало от физиократов, вторая — от меркантилистов. Начнем с меркантилистов.
Меркантили́зм — система доктрин, выдвигавшихся авторами трактатов XV—XVII веков, обосновывавших необходимость активного вмешательства государства в хозяйственную деятельность, в основном в форме протекционизма: установления высоких импортных пошлин, выдачи субсидий национальным производителям и так далее.
Термин ввёл в научный оборот французский экономист А. Монкретьен. Позже термин был подхвачен Адамом Смитом, критиковавшим труды меркантилистов. Смит утверждал, что меркантилисты, которые в большинстве своём являлись экономистами-практиками, отстаивали интересы торгово-монополистических институтов: Ост-Индской компании и др.
Однако впоследствии такая трактовка была оспорена. По мнению английского историка Ч. Уилсона, в конце XVII века в Англии в выработке меркантилистских законов участвовал более широкий круг людей, чем только купцы и промышленники. Как на результат меркантилистской политики этот автор указывает, помимо удовлетворения интересов английских купцов и промышленников, также на увеличение занятости, на снятие предпосылок для спекуляций на продовольствии, на увеличение поступлений в госбюджет и на упрочнение национальной безопасности.
Меркантилизм во многом исходит из представлений доиндустриального периода: предполагается ограниченность индивидуальных потребностей, неэластичность спроса, экономика мыслится в рамках игры с нулевой суммой (выигрыш одного равен проигрышу другого участника)
Возникновение меркантилизма связывают с Англией, позднее он появился во Франции, Италии и многих других странах. Меркантилистов интересовали вопросы богатства страны, формах этого богатства, путях его роста. Это было время, когда капитал торговцев и ростовщиков господствовал в сфере торговли и кредита, но уже начали возникать промышленные мануфактуры. В этот период из Америки хлынул большой поток нового серебра и золота, которое начало распределяться через внешнюю торговлю и посредством войн между европейскими государствами.
В этот период меркантилисты достаточно поверхностно понимали природу богатства и сосредотачивали внимание не на производстве, а на торговле и денежном обороте, особенно движении золота и серебра. Меркантилисты требовали от государства создания условий для притока натуральных денег в страну и снижения оттока за её пределы. Ранние меркантилисты добивались этого чисто административными методами путём прямого запрета вывоза денег, более поздние меркантилисты считали, что наиболее полно эти цели реализуются через развитие внешней торговли.
Как простое обращение, так и обращение капитала сопровождается целым рядом производственно-технических моментов, как то: транспортировкой, упаковкой и развеской товаров, хранением их и т. д. Это порождает иллюзию, будто обращение сводится к указанным производственно-техническим операциям. Этим стирается всякая грань между производством и обращением или — что по существу одно и то же — различие между ними сводится к различию между видами организационно-технических процессов.
На такой точке зрения стоит буржуазная политическая экономия: она видит сущность обращения и торговли в переброске товаров в места производства к месту потребления, в доставке их потребителю (об этом ниже более подробно).
Совсем иначе подходит к обращению Маркс. С одной стороны, для него обращение и производство составляют единство, а с другой — они принципиально отличаются друг от друга.
Меркантилисты. Предметом исследования политической экономии в период ее возникновения было исключительно обращение. Маркс говорит об этом следующее:
«Первое теоретическое освещение современного способа производства — меркантилистская система — по необходимости исходило из поверхностных явлений процесса обращения в том виде, как они обособились в движении торгового капитала, и потому оно схватывало только внешнюю видимость явлений... Отчасти вследствие того преобладающего влияния, какое он имел в первый период переворота в феодальном производстве, в период возникновения современного производства. Подлинная наука современной политической экономии начинается лишь с того времени, когда теоретическое исследование переходит от процесса обращения к процессу производства» .
Меркантилисты, как теоретики торгового капитала, исходят из формы движения этого капитала: Д—Т—Д'.
Д - Деньги
Т - Товар
Д' - это Д + ΔД, т. е. первоначально авансированная сумма плюс некоторое приращение. Это приращение, или избыток над первоначальной стоимостью, называется прибавочной стоимостью. Таким образом, первоначально авансированная стоимость не только сохраняется в обращении, но и изменяет свою величину, присоединяет к себе прибавочную стоимость, или возрастает. И как раз это движение превращает её в капитал.
Процесс обращения капитала они представляли как кругооборот, состоящий только из
двух фаз обращения: Д—Т и Т—Д. Поэтому они считали обращение источником прибыли и источником богатства вообще. А это у них увязывалось, далее, с их представлением о богатстве как накоплений денег. Действительно, для купца купля и продажа товаров есть лишь средство для увеличения своего денежного капитала, для превращения Д в Д'. Купец извлекает из обращения больше денег, чем он бросает туда. Но постепенно торговый капитал начинает овладевать производством: купец начинает контролировать подпавших под его власть мелких товаропроизводителей — ремесленников-кустарей; появляется так называемая капиталистическая домашняя промышленность.
И политическая экономия не может игнорировать процесса производства; на смену ранним меркантилистам приходят позднейшие меркантилисты (систему ранних меркантилистов Маркс называет монетарной, а систему позднейших меркантилистов —меркантилистской системой).
Кругооборот капитала только в форме Д—Т—Д' уже не соответствует действительности; купец уже не ограничивается только куплей и продажей готовых изделий, он покупает и сырье, которым снабжает зависимых от него мелких товаропроизводителей, он часто снабжает их и орудиями труда. Следовательно, кругооборот его капитала уже начинает принимать форму
Д—Т ... П ... Т'—Д'.
П - Производство. Точки обозначают, что процесс обращения прерван, а Т', равно как и Д', означает Т и Д, увеличенные на прибавочную стоимость.
Из этой формы движения капитала уже фактически исходят позднейшие меркантилисты, т. е. представители меркантилистской системы. Хотя кругооборот капитала становится более развернутым, не ограничивается одними лишь фазами обращения, однако процесс производства еще выступает как нечто подчиненное, примат принадлежит обращению. Это — во-первых.
Во-вторых, весь кругооборот капитала все еще существует в денежной форме: и исходный, и конечный пункт его суть деньги, а все движение капитала выступает как процесс самовозрастания денег.
Характеризуя односторонность кругооборота денежного капитала, т. е. Д—Т ... П ... Т'—Д' Маркс пишет: «... процесс производства является лишь неизбежным посредствующим звеном, необходимым злом. Поэтому все нации с капиталистическим способом производства периодически переживают спекулятивную лихорадку, во время которой они стремятся осуществлять делание денег без посредства процесса производства»
«Комментарии к "Капиталу" К.Маркса» Д.И.Розенберг.
Черкесы перед 1861 - 64 после
В 1857 году Дмитрий Милютин впервые опубликовал идею массового изгнания коренных черкесов. [47] Милютин утверждал, что цель состояла не в том, чтобы просто переселить их так, чтобы их земля могла быть заселена продуктивными фермерами, а в том, что «уничтожение черкесов должно было быть самоцелью - очистить землю от враждебных элементов». [47] [48] [49] Царь Александр II одобрил планы, [47] и Милютин позже станет военным министром в 1861 году
В 1862 году была организована Комиссия по делу о переселении горцев в Турцию, после чего началось выселение.
Черкесы перед 1861 - 64 после
КАБАРДИНЦЫ 500 000 осталось 35 000 (93% умерших или депортированных)
ШАПСУГИ 300 000 осталось 1983 (99,% умерших или депортированных)
АБЗАКИ 260 000 осталось 14 660 (94%умерших или депортированных)
НАТУХАЙС 240 000 осталось 175 (99% умерших или депортированных)
ТЕМИРГОЙЦЫ 80 000 осталось 3140 (96% умерших или депортированных)
БЖЕДУГС 60 000 осталось 15263 (74 % умерших или депортированных)
МАМХЕГС 8 000 осталось 1204 (84% умерших или депортированных)
АДЕМЕЙС 3000 осталось 230 (92%умерших или депортированных)
УБЫХИ 74 00 осталось0 (100 %умерших или депортированных)
ЖАНЕЙС и ХАТУКВАЙС 100 000 (100% умерших или депортированных)
Таким образом, черкесское население было рассредоточено, переселено или в некоторых случаях массово убито . [16]При этом погибло неизвестное количество депортированных. Некоторые умерли от эпидемий среди толп депортированных как в ожидании отъезда, так и томясь в своих османских портах прибытия на Черном море. Другие погибли, когда идущие корабли затонули во время шторма. [17] Расчеты, в том числе с учетом собственных архивных данных правительства России, оценили потери в 90%, [18] [19] 94% [20] или 95% -97% [21] черкесской нации в процессе .
"Изгнание горцев из их трущоб и заселение Западного Кавказа русскими, — таков был план войны в последние четыре года. Русское население должно было не только увенчать покорение края, оно само должно было служить одним из главных средств завоевания; ряды станиц должны были непосредственно подвигаться за войсками. Боевым полкам предстояло выбивать неприятеля из его убежищ, прокладывать дороги, строить станичные ограды и, если ставало времени, даже дома для поселян; казакам-переселенцам — отстаивать за своими оградами новую русскую землю и обрабатывать поля, обагренные еще свежей кровью."
Генерал Фадеев Р.А., 1864 год.
https://en.m.wikipedia.org/wiki/Circassian_genocide
Кроме того, дело черкесов начало вызывать симпатии на Западе, особенно в Великобритании, к которой обращались за помощью в виде посредников и шпионов 1830-х годов и во время Крымской войны. [39] Более существенная британская помощь так и не поступила, поскольку поддержка черкесского дела утихла после Крымской войны, поскольку этот регион считался далеким от британских забот.
Карл Маркс (?, ? и 1864 г.):
"Народы Европы, учитесь борьбе за свободу и независимость на героических примерах горцев Кавказа". "Эти два дела: подавление польского восстания и завоевание Кавказа я считаю самыми серьезными европейскими событиями со времени 1815 г."
Черкесия должна-де добиться независимости, которую она никогда не теряла, и, в довершение всего, выдумывается парламент, который еще только должен быть создан.
Написано К. Марксом около 25 марта 1857 г.
Заставляет задуматься...
Один из наиболее ярких примеров того, как система экономических и общественных отношений влияет на жизнь людей. В нынешней ситуации с пандемией коронавирусной инфекции заставляет задуматься, не правда ли?
Организация Трудящихся Казахстана
Сможете найти на картинке цифру среди букв?
Справились? Тогда попробуйте пройти нашу новую игру на внимательность. Приз — награда в профиль на Пикабу: https://pikabu.ru/link/-oD8sjtmAi
Марксизм и религия
Религия — это мировоззрение, основанное на вере в сверхъестественное и на связанные с этим ритуалы. Также включает в себя свод моральных норм и объединение людей в определённые организации — церкви, сообщества, etc. Религия представляет собой философию идеализма. Веру в нечто сверхъестественное, метафизическое, непостижимое для человеческого разума.
Достоверно религия в человеческой истории появляется во время позднего палеолита, примерно 50 тыс. лет назад. О её наличии говорят верхнепалеолитические погребения, в которых появляются предметы быта — орудия труда и украшения. Это говорит уже о существовании понятий «душа», «загробный мир» и о «посмертном существовании».
Появление религиозного мышления связанно с развитием мышления человеческого. Человек начинает попытки осознать происходящие в природе процессы. И простейшее объяснение — существование чего-то сверхъестественного, чего-то управляющего природными процессами. Т.е. появление религии связанно в первую очередь с ограниченностью человеческих возможностей.
В дальнейшем религия развивается вместе с общественно-экономическим прогрессом. Семьи собираются в рода, рода в племена, племена в союзы племён. Человечество отходит от фетишизма — поклонения определённым предметам, шаманизма — веры в связь с духами, и приходит к политеистическим религиям. Вере в нескольких богов.
Политеизм тоже изменяется и модернизируется. Так иудаизм — в своё время тоже политеистическая религия — постепенно превращается в монотеистическую религию. Монотеизм — вера в одного бога. «Фантастические образы, в которых первоначально отражались только таинственные силы природы, приобретают теперь также и общественные атрибуты и становятся представителями исторических сил. На дальнейшей ступени развития вся совокупность природных и общественных атрибутов множества богов переносится на одного всемогущего бога… Так возник монотеизм…» [1]
Иудаизм послужил основой ещё для двух других авраамических религий — христианства и ислама.
Христианство вносит в монотеизм концепт трёх божественных ипостасей — отца, сына и святого духа. В связи с этим некоторые даже считают христианство политеистической религией.
В исламе соблюдается строгий принцип единобожия. Главный «столп» ислама — шахада, свидетельство веры: «Нет никакого божества, достойного поклонения, кроме Аллаха, а Мухаммед — пророк Его». Т.е. ислам — строго монотеистическая религия.
Религия — часть надстройки над экономическим базисом. Начиная с рабовладельческого периода именно религия служила основой идеологии, а церковь выступала главным идеологическим аппаратом.
С самого начала религия была инструментом господствующего класса. Например, авраамические религии призывали к терпению и скромности в мирской жизни, что всё человеку вернётся после смерти. Однако, это не мешало именно клерикалам, церковникам быть крупнейшими феодалами, владельцами крестьян в средневековье. И эксплуатировать их так же, как это делали простые феодалы.
Существованию всякого явления есть свои объективные причины. Мир торжествующего зла и несправедливости рождает сознание, в котором растоптанная в этом мире человечность обретает фантастическое существование в потустороннем мире. Перенося осуществление своих идеалов за пределы «этого» мира, религия примиряла человека с реально существующей общественной несправедливостью.
Но вместе с развитием производственных отношений религия начинает постепенно отмирать. Развивается материалистическая философия, основанная на реально доказуемом, основанная на причинах и следствиях, отрицающая всё метафизическое.
Важной составляющей материализма является атеизм — убеждение в том, что богов не существует. Домарксистский атеизм считал, что существование религии основывается на невежестве или обмане, а способ устранения религии — это просвещение.
Маркс и Энгельс же вывели теорию о том, что религия — закономерный результат развития общественных отношений, что религия основывается не на невежестве или обмане, а появляется в силу причин, заложенных в самом развитии человеческого образа. Религия необходима в рамках такого общественного строя, в котором один человек подчинён другому. И корни религии лежат в классовой борьбе. Религия — инструмент господствующего класса, оправдывающий все виды эксплуатации, и пока существуют противостоящие классы, никаким просвещением религию не устранить.
Позиция Маркса и Энгельса оказалась в итоге верной. Несмотря на то, что сегодня каждый человек грамотен, имеет оконченное среднее образование или даже высшее, религия не прекратила своего существования. А по мере загнивания капитализма буржуазия начинает всё старательнее религию насаждать. Это прекрасный пример того, что проблема лежит глубже простого невежества. Согласно Марксу религия сможет полностью отмереть только при установлении коммунистического общества, а до тех пор она будет продолжать существовать.
И ни в коем случае не следует пытаться запрещать религию. Это приведёт лишь к созданию
«мученических» образов клерикалов и ещё большему закреплению религиозных идей в сознании масс.
Будучи глубоко научным, материалистическим в основе своей, марксистское мировоззрение противостоит религии как иллюзорному, превратному сознанию. Коммунизм, открывший научно обоснованную перспективу утверждения социальной справедливости, превративший социализм из утопии в науку, противостоит религии как реальный гуманизм, не признающий гуманизма утешительной лжи или самообмана: «упразднение религии, как иллюзорного счастья народа, есть требование его действительного счастья» [2].
[1] - Ф. Энгельс. Анти-Дюринг. Переворот в науке, произведённый господином Евгением Дюрингом. К. Маркс, Ф. Энгельс, Собр. соч., изд. 2, т. 20, с. 329
[2] - К. Маркс. К критике гегелевской философии права. Введение. К. Маркс, Ф. Энгельс, Собр. соч., изд. 2, т. 1, с. 415.
Абрам Лихтенштейн
Организация Трудящихся Казахстана