31 июля 1914 в Российской империи объявлена всеобщая мобилизация в армию
Наш Telegram канал: faqhistory
Наш Telegram канал: faqhistory
Вместе с ним в одной роте служил Рэй Крок (будущий владелец McDonald’s).
Наш Телеграмм канал: faqhistory
24 декабря 1914 года немецкие и британские солдаты на Западном фронте Первой мировой войны без каких-либо приказов начали Рождественское перемирие.
Оно продолжалось двое суток и сопровождалось обменом подарками, совместным распитием алкоголя, дружескими беседами и игрой в футбол. Отдельные случаи братаний были зафиксированы и на Восточном фронте, где немцам и австро-венграм противостояли русские войска.
Фрагмент короткометражного фильма - рождественской рекламы сети английских супермаркетов Sainsbury's.
Смотреть полную версию
#видео
ИСТОРИКА
Диванные патриоты одинаковы всегда. В Первую мировую в Британии распространился, как сейчас сказали бы, флэшмоб — вручение уклонистам белых перьев в знак позора. К чему это привело - в великолепном тексте Кирилла Копылова.
В годы Первой мировой войны патриотическая лихорадка шла рука об руку с поисками «неправильных» и «подозрительных». Английская общественность с первых недель войны бросилась искать и обличать уклонистов от фронта. Как они это делали и причём тут белое перо — в этой статье.
Роман
В 1902 году модный английский писатель Альфред Мэйсон выпустил роман «Четыре пера», имевший оглушительный успех. В нём было всё — драма, любовь, подвиги, экзотика. Сюжет закручивался вокруг молодого британского офицера, который отказался ехать воевать в Судан и ушёл из армии, а потом получил в качестве символа трусости четыре белых пера.
Три от своих лучших друзей-офицеров и одно от невесты — в немалой степени из-за желания быть с которой он и решил не ехать в Судан. Потом офицер, конечно, устыдился, одумался, насовершал всяких подвигов, и всё кончилось довольно оптимистично.
История белого пера как символа трусости довольно запутана — по легенде их раздавали рыцарям, не желавшим отправляться в Крестовые походы, но, без сомнения, именно роман Мэйсона вдохновил многих англичан и англичанок на последующие действия.
Лихорадка
В августе 1914-го года вся Британская империя горела патриотическим огнём. Сотни тысяч молодых людей штурмовали пункты приёма в армию от Канады до Австралии, создавая огромные очереди и даже проблемы для военных, которые были не в состоянии переварить такой вал желающих.
Но сразу же нашлись и те, кому этого всего показалось мало. Тридцатого августа 1914 года в Фолкстоне, на митинге, агитирующем за войну и уход в армию, отставной адмирал Чарльз Фитцджеральд «поручил 30 женщинам раздавать белые перьям всем мужчинам, кто ещё не надел форму».
Сам адмирал считал таких «глухими или безразличными к нуждам страны» и, следовательно, требующими публичного унижения. Это, по мнению адмирала, «опаснее всего, что они могут встретить на войне».
Идею быстро подхватили, и вскоре уже в окрестных приморских городах группы молодых женщин вручали белые перья мужчинам, которые прогуливались вдоль променадов и лежали на пляжах.
Не прошло и пары недель, как подобное стало происходить по всей стране, а к женщинам присоединились и патриотически озабоченные мужчины.
Неудивительно, что всё это довольно быстро привело к многочисленным эксцессам.
Перья фронтовикам
Среди мужчин, спокойно гулявших по городу в гражданской одежде, были не только те, кто решил отсидеться дома, но и те, кто просто не хотел ходить по родной стране в опостылевшей на фронте форме.
В январе 1915 года артиллерист Генри Уилдинг, успевший к этому моменту получить медаль за храбрость, спокойно шёл себе по Финчли (один из лондонских пригородов) в гражданском костюме, когда некий Артур Хогтон попытался прикрепить белое перо к его шляпе. Уилдинг дал Хогтону в рыло, тот сильно ударился головой о стену и был увезён в больницу, а Уилдинга скрутила полиция.
На суде ему сообщили, что в связи с войной его отпустят назад в его батарею во Франции, но если Хогтон умрёт, то его вернут назад и будут судить за непредумышленное убийство. Уилдинг, уже насмотревшийся всякого на фронте, с улыбкой ответил, что не очень боится такого исхода. В тюрьме он точно переживёт войну.
По мере того как война затягивалась, увеличивалось и количество инцидентов, особенно по отношению к раненым или демобилизованным бойцам. В конце 1916 года Генри Уоллас приехал домой в первый с начала войны отпуск — после тяжёлого ранения. Он спокойно ехал в автобусе, когда к нему подошла незнакомка и вручила белое перо. Уоллас был не в курсе текущей тыловой моды, ошарашено спросил, что это, — и услышал, к своему удивлению, что он трус.
Изумлённый Уоллас ответил: «Простите, но я не чёртов трус! Хотите, я покажу вам свою ногу? А ещё вы можете поехать во Фрикур во Франции, недалеко от реки Соммы, и лично поискать её куски там!»
Не избегали подобного опыта даже кавалеры высшей награды за храбрость — Креста Виктории. Один из них — Джордж Сэмсон, проявивший выдающуюся храбрость и самоотверженность на борту транспорта «Ривер Клайд» в день высадки на Галлиполийском полуострове, — получил белое перо, пока шёл от Букингемского дворца, где ему только что вручили награду на приёме в его же честь!
Другой подобный опыт описал лётчик Коллие Кнокс:
«Привлекательная молодая особа с глуповатым выражением лица внезапно вручила мне белое перо; второе она отдала моему сослуживцу, который всего за два часа до этого получил Крест Виктории из рук Короля. Дальше всё пошло по нарастающей, мы оба обрушились на девушку, рассказывая ей, кто мы и через что прошли, не стесняясь в выражениях. От этого она выглядела всё глупее и глупее. По моему мнению, всех этих пероносиц надо пороть на конюшнях».
Но были и те, кто не знали, куда деваться от стыда, и шли на неожиданные поступки. Одним из них был Фредерик Брум.
Брум смог проскочить в ряды армии в 15 лет, обманув вербовщиков, затем попасть на фронт пехотинцем и получить ранение. В госпитале стал известен настоящий возраст Фредерика, юношу отправили домой. Там 16-летний ветеран нашёл работу и спокойно жил, пока однажды его не окружили четыре девушки, каждая из которых вручила ему по белому перу. Вскоре к ним присоединились прохожие, которые дружно стали осуждать Брума за то, что тот не на фронте.
Фредерик отчаянно пытался им объяснить, что ему всего 16, и он вообще-то уже воевал, но в итоге ему пришлось силой прорываться через образовавшуюся толпу. Весь в слезах, униженный Брум вновь немедленно записался в армию, на этот раз в артиллерию — повторно соврав о своём возрасте.
Проблема
Огромное количество перьев вручили и тем, кого официально освободили от военной службы по необходимости: рабочим верфей, оборонных заводов, госслужащим и другим. Проблема достигла такого масштаба, что министр внутренних дел Реджинальд Маккена даже предложил ввести специальный знак отличия, чтобы огородить необходимых дома людей от постоянных нападок активистов. В организации кампании, подрывающей боевой дух солдат, даже стали безосновательно обвинять феминисток и суфражисток.
Тем не менее, белые перья вручались вплоть до самого конца войны. И многие из них посылались и передавались не какими-то анонимными людьми, а вполне конкретными друзьями и родственниками, полными извращённого патриотизма и чувства долга. Многие ушедшие после этого на фронт, несмотря на вполне легальную возможность остаться дома, навсегда остались лежать в чужой земле.
Военное помрачение умов порой принимает странные и чудовищные формы.
Марсель Пла (настоящее имя Марсель Франсуа Гийом Пля), — чернокожий гражданин Франции невысокого (166 см) роста с характерной внешностью негроида или полинезийца, — родился 18 февраля 1890 года в Париже. Отец неизвестен, мать — Мари Раджонд Эрнестин Пля.
Точно неизвестно, когда и при каких обстоятельствах Марсель Пла оказался в Российской империи. По версии, опубликованной в 1916 году в журнале «Огонёк» №43, он в 1907 году 17-летним юношей прибыл вместе с матерью, приглашённой служить нянькой в богатую купеческую семью.
Достаточно хорошо владел русским языком, имел профессию шофёра.
До начала Первой мировой войны около 5-ти лет работал на Русско-Балтийском Вагонном заводе в Риге, в сборочном цехе автомобильного отдела, затем — в Санкт-Петербурге, в цехах авиационного отдела этого же завода, выпускавшего аэропланы и моторы к ним.
Участник Первой мировой войны.
Когда началась война, Марсель Пла, как гражданин Франции, должен был поступить на службу в ряды французских вооружённых сил, однако остался в Российской империи и поступил на службу охотником (добровольцем) в союзную по Антанте Русскую императорскую армию. В 1914 году был зачислен рядовым в 1-ю запасную автомобильную роту железнодорожных войск (г. Петроград). В следующем году удостоен звания младшего унтер-офицера.
В сентябре 1915 года, как опытный моторист, был переведен в Псков, в Эскадру Воздушных Кораблей, и с 24.09.1915 зачислен в списки строевой роты Эскадры, с назначением в моторные мастерские младшим мотористом.
В конце 1915 года включён в состав экипажа воздушного корабля «Илья Муромец-№10»: командир корабля — военный лётчик поручик Констенчик А.М., помощник командира корабля — военный лётчик поручик Янковиус В.Ф., артиллерийский офицер — поручик Шнеур Г.Н., механик — старший унтер-офицер Касаткин П.А., младший моторист — младший унтер-офицер Марсель Пла.
В марте 1916 года «Илья Муромец-№10» прибыл на Северный фронт, в район Зегевольда, во 2-й боевой отряд Эскадры. Марсель Пла в составе экипажа поручика Констенчика совершил всего три боевых вылета (26 марта, 10 и 13 апреля 1916 года) и заслужил при этом два Георгиевских креста.
13 апреля 1916 года в составе экипажа бомбардировщика «Илья Муромец-№10» принимал участие в воздушном налёте на хорошо защищённую зенитными орудиями железнодорожную станцию Даудзевас. После нанесения самолёту значительных повреждений и ранения шрапнелью командира экипажа Авенира Костенчика, Пла вылез на крыло и долгое время оставался там, ремонтируя повреждённые двигатели.
Все немного пришли в себя, оказали первую помощь командиру, который находился в бессознательном состоянии. В этот момент из верхнего люка с грохотом свалился Пля. Все остолбенели. Кто-то не выдержал: «Марсель, ты ведь должен был лететь к земле самостоятельно!». Все рассмеялись, напряжение было снято. Оказывается, предусмотрительный француз привязался ремнём к стойке крыла, и, когда «Муромец» падал, он в шоковом состоянии болтался в воздухе. Марсель потом долго восхищался прочностью самолёта.
Во многом благодаря действиям моториста подбитый 13 апреля 1916 года «Илья Муромец-№10», несмотря на сильные повреждения моторов и поверхности аэроплана (всего около 70 пробоин), сумел совершить посадку. За этот полёт все члены экипажа были удостоены боевых наград, в том числе Марсель Пла — Георгиевского креста III степени. Вскоре, за боевые отличия, он был повышен в звании до старшего унтер-офицера.
Повреждённый «Илья Муромец-№10» после налёта на станцию Даудзевас.
Другой известный воздушный бой с участием Марселя Пла произошёл в начале ноября того же 1916 года. Перед очередным боевым вылетом он обратился к командиру экипажа одного из усовершенствованных «Муромцев» поручику Лаврову с просьбой взять его стрелком хвостовой установки. К тому времени Пла пользовался репутацией опытного и меткого стрелка, ввиду чего Лавров согласился.
Все на борту приготовились. Первый истребитель, имея превышение в 150 м, начал атаку с удаления в 300 м. Он в пикировании открыл огонь. Почти одновременно ему ответил Пля. Заговорил и верхний пулемёт. Немец дёрнулся в сторону, перевернулся и стал беспорядочно падать. Тут пошёл в атаку второй. Пля не дал ему прицелиться и первый открыл огонь. Истребитель, не меняя угла пикирования, проскочил мимо «Муромца» и устремился к земле. Третий немного походил кругами, развернулся и отбыл восвояси. По возвращении «Муромца» весь отряд поздравил победителей.
После этого полёта Марсель Пла предложил авиаконструктору Игорю Сикорскому внести ряд корректив в конструкцию «Ильи Муромца», отметив, что на борту биплана «в воздухе хорошо, хотя и сильно обдувает», однако «на взлёте и посадке нестерпимо трясёт, и потому приходится вставать», а сиденье мешает при стрельбе и должно быть складным. Все эти замечания были впоследствии учтены Сикорским как при доработке имеющихся самолётов, так и при внесении изменений в последующие серии «Муромцев»
Вхождение чернокожего француза в состав экипажа бомбардировщика «Илья Муромец» привлекло внимание корреспондентов журнала «Огонёк». В воскресном номере издания от 23 октября 1916 года была опубликована его фотография и небольшая заметка о нём. Отмечалось, что он прекрасно владеет русским языком, лишь иногда «заглатывая» окончания, и даже «любит щегольнуть забористыми солдатскими словечками»
В начале 1918 года Марсель Пла был демобилизован из русской армии и вернулся на родину, во Францию. В апреле 1918 года был мобилизован во французские вооружённые силы. Служил во Франции, во внутренних войсках, с октября 1918 по сентябрь 1919 года проходил службу на территории Чехословакии.
После демобилизации вернулся в Париж, работал механиком.
В начале 1950-х годов жил в пригороде Парижа, – в городе Монруж, непосредственно примыкающем к Парижу с юго-запада (департамент О-де-Сен); не был женат.
Умер 19 августа 1951 года в госпитале Бруссе (фр.)рус. (ныне – в 14-м округе Парижа, ранее – часть территории города Монруж).