История + Научная Фантастика

Зеленоватый свет окрашивал просторный подвал в свой болезненный оттенок. Вычищенный до блеска пол, светлые стены и сверкающие чистотой инструменты умело скрывали то, чем являлось это помещение на самом деле. Даже я с трудом догадался в своё время, чем именно занимается Рэй. По его искреннему лицу никак не скажешь, что в свободное время этот паренёк в процессе операций проливает литры крови местной шпане и прокачивает не самых порядочных людей до уровня самоходных боевых роботов.

Наконец оторвавшись от медицинского анализатора, он подошёл ко мне с притворным беспокойством на лице.

– Дружище, не буду кривить душой, я ведь давал клятву Гиппократа и не должен обманывать пациента…

– Ближе к делу, парень, – холодно перебил его я. – У меня мало времени. В каком я состоянии?

Рэй очень не любит, когда я перебиваю, но мне сейчас совсем не хотелось выслушивать его речь, больше походящую на кривляния актёра. Тем не менее, он не подал вида, что обиделся, и снова взглянул на голо-планшет. Несерьёзность в его глазах исчезла. «Вот так бы сразу», – подумалось мне.

«Пареньку» было уже за сорок, но для меня он всё ещё остаётся юнцом. Рэй рассказывал о моём здоровье, точнее, его отсутствии. Не то что бы я узнал нечто новое, однако слышать об этом было всё равно было паршиво. Снижение моторики, ухудшение реакции нервных импульсов, деградация тканей. Единственное рабочее лёгкое отжило своё и требовало уйти на покой. Всё это было не столь страшно, как многим бы показалось. Достать необходимые лекарства и новые импланты нетрудно. Но то, что я услышал далее, сумело вернуть моё внимание.

– Кроме того, у тебя есть выраженные признаки снижения активности в затылочной доли мозга. Скорее всего, ты и сам заметил периодические «фризы» в функционировании зрения. И проблема не в приборах. Глазные имплантаты исправно работают, так же как и мозговые. Дело в тканях, а их не заменить. Нужно быть кем-то вроде Солемана, чтобы пойти на столь объёмные расходы. Думаю, ты уже понял, к чему я веду, Карл?

Я кивнул и тяжело вздохнул, прикрыв лицо руками. Мысли одна за другой неспешно протискивались в моё шаткое сознание, словно волонтёры из мед-организаций, столь навязчиво предлагающие свои услуги. Потерять руки, ноги, уши, даже лицо – для меня всё это было привычно, да и другие люди в наше время об этом совсем перестали беспокоиться. С глазами же я никогда не шутил, свежи ещё воспоминания. После слов Рэя мне впервые за долгое время стало по-настоящему страшно. Без зрения человека просто не существует, что уж говорить обо мне. Рука потянулась к пачке сигарет, и вот я уже шумно вдыхаю сладкий дым «Нат Шермана». Чертовски необходимый после услышанного.

Мышцы в груди скрутило, я закашлялся. Слюна блестящими каплями осталась на искусственной ладони из сизого полимера. С секунду я порассмотривал признаки своей профессиональной непригодности и вытер их платком, после чего оттёр нижнюю челюсть, тоже сделанную из ксайбера. Ещё в молодости меня посещали мысли о том, как было бы здорово стать машиной. Чтобы каждую часть тела можно было разобрать и собрать заново. И никакой боли. Наивный зелёный дурень, как же ты ошибался.

Собравшись с мыслями, я вернулся к разговору.

– Потеря зрения, значит. Что ты предлагаешь со всем этим делать?

– Для начала, накопить пару лишних миллионов и обратиться в качественную клинику, а не ко мне. И от курения я рекомендую временно отказаться с твоим лёгким. Если коротко: курс инъекций пертепила, вживление новых имплантатов и дублирующих систем к ним на смену оставшимся органам. Однако, не думаю, что тебе это сильно поможет. Проживёшь с таким комплексом не два месяца, так двенадцать, а зрение всё равно потеряешь. В твои девяносто два лучше бы задумался о каком-нибудь достойном конце, извини за прямоту. Не дело старику по крышам бегать.

До дома я добрался без приключений. Домом его назвать можно с натяжкой. Последние несколько месяцев эта квартира в седьмом секторе Аусэнта была моим временным убежищем. Регулярные переезды по работе и нужда скрываться от наших бравых блюстителей закона вынуждает держать свои скромные пожитки под рукой в уложенном состоянии.

Ворвись сюда сейчас случайный домушник или взвод полиции, они бы подумали, что здесь целый месяц никого не было. Кругом пыль и беспорядок. Заниматься уборкой совершенно не хотелось. С каждым годом всё больше чувствую, что хочу спать. Невыносимо долго спать, да так, чтобы не просыпаться. Даже закурить лень.

Сотворив себе нехитрый ужин из пищевых брикетов, я подключил себя к Сети. Для обывателя Сеть – колоссальный источник развлечений и знаний. Но для нас это лишь выгодные декорации. Вот ты гуляешь по форуму и смотришь на людей, занимающихся своими делами. А вот ты уже идёшь в многопользовательские игры, где тебе и назначена встреча с заказчиком, с которым вы мило обсуждаете детали, прикрываясь сленгом. Не знаю, кто так делает сейчас, ведь даже несколько десятилетий назад подобное стало ненадёжно.

Несмотря на общую убеждённость в отсутствии глобальной слежки в Сети, каждый наёмник знает, что это наглый обман. Другой вопрос состоит в том, что ты не знаешь, кто именно за тобой следит. Полиция такими вопросами не занимается, значит есть служба. И её представителей мы избегаем как огня. Не всем везёт и не все достаточно изворотливы, чтобы скрываться вечно. Профессия такова, что за долгие годы так или иначе образуется круг знакомых, который со временем никак не расширяется, напротив, уверенно сужаясь. Я многих пережил, потому что был осторожен, но мне до сих пор непривычно, что никого из них больше не осталось.

Очередной приступ кашля сдавил грудную клетку, будто меня оплели прочным канатом. Лёгкое просилось наружу, горло горело от раздражения, а мышцы всё упорнее выталкивали кислород. Пережив приступ, я с трудом отдышался. Как же болит в груди. Что-то похожее я испытывал от удара армейского робота ещё на службе. Такую боль невозможно терпеть. Похоже, что Рэй был прав. Пора бы задуматься о красивом конце. Вот только я не хочу просто лежать на спине в окружении сестричек. И копов. Нечто внутри меня подсказывает, что стоит лишь показаться на пороге действительно компетентных заведений, как за спиной тут же возникнут серые жилетки этих ребят. Они не станут церемониться и не дадут спокойно подохнуть, пока не вытянут все тайны из моей черепушки.

Я углубился в наиболее укромные уголки Сети, защищённые особыми протоколами и скриптами от любопытных глаз. Разумеется, никакой подпольной сети для наёмников и убийц не существует, но «приватные клубы по интересам» вполне. Предложений, как и всегда, было пересчитать по пальцам, а уж интересных и вовсе не находилось. Ограбить склад протезов во имя праведных ренегатов? Выведать секреты конкурентов? Опорочить репутацию публичной персоны? Всё это можно купить здесь за деньги. Но меня баловство не интересует. Всю свою жизнь я посвятил другому делу, а такой ерундой пусть занимается молодёжь.

Я продолжал поиск рука об руку с нарастающей болью в затылке. Глазные импланты с каждым часом давали всё менее чёткую картинку. Поиск привычно осложняли алгоритмы визуализации. Без защиты никак, иначе про-государственные хакеры с лёгкостью займутся выуживанием подонков на ежедневной основе с оплачиваемым отпуском. Когда я дошёл до очередного раздела, мне улыбнулась удача и я увидел свой заветный билет в один конец. Оставив понятный заказчику ответ на заявку, я сразу отключил себя от Сети. Веки с трудом поднялись и я оглядел жилище. Всё так же пыльно. Ну и чёрт с ним. С такими мыслями я откинулся на кровати и стремительно уснул.

Было душно. Жара плотной плёнкой накрыла тело, заставляя страдать те немногие живые участки, что во мне остались. Лень проиграла честную схватку с желанием забить желудок. Я присел на кровати и осмотрел себя. Сизый армейский полимер покрывал добрую половину моего тела. Пару протезов я получил ещё в стародавние времена, но по большей части на мне стояла продукция нашего славного государства, полученная путём покупки в правильных местах и у правильных лиц. Я получил достойную плату за угробленное здоровье. Дряхлая кожа скрывала остатки мышц и того человека, который раньше в ней ходил. С лицом всё было ещё хуже, в зеркало я уже давно не смотрелся.

В очередной раз откашлявшись, я поднялся на ноги. Боль в затылке не прошла полностью, мне только и оставалось скрипеть керамитовыми зубами. Если задуматься, то я могу покупать стимуляторы, но они слишком дорогие для человека, который «официально» сидит на пособиях. Сначала найдут налоговики, а потом уже и служители порядка. А колоться дрянью из-под полы я не буду, так и подцепить что-нибудь недолго.

При готовке я невзначай бросил взгляд на коммуникатор, который я забыл снять ещё со вчерашнего дня. Оказывается, мой вояж в мир снов продлился пятнадцать часов. Раньше-то шести хватало, а теперь… От недобрых мыслей партия очередных брикетов показалась не просто привычно пресной. Мне казалось, что я жую вату, не особо понимая, зачем я это делаю. Невольно поймав себя на том, что жалоб самому себе стало слишком много, я решил взять себя под контроль.

Вспомнив о вчерашнем дне, я снова полез в Сеть. Можно было и не сомневаться, что ответ был принят. Даже сквозь действительность виртуальной реальности и кода чувствовалось, что человек по другую сторону экрана явно почувствовал значительное облегчение. Сообщение было простым, а встреча назначена на завтрашний вечер. Пожалуй, ничего не остаётся, как бездельничать. Попытки прибраться окончились провалом, после чего я снова прилёг на кровать.

Встреча состоялась в шесть часов вечера следующего дня. В это время трафик Сети по всему миру максимально загружен, что играет на руку тем, кому нужно скрыть свои действия. Солнце пробивалось в квартиру и приятно грело торс. Пулей пролетела мысль, что неплохо бы съездить в Лэйктон позагорать. Но от картинки дивного озёрного края меня оторвало оповещение. «Встречей» было получение закодированного файла, в котором и излагалась вся информация. В нашем деле не нужны были все эти современные навороты с проекциями, дополненной реальностью и прочей ерундой. Чем проще, тем лучше.

Преобразованный голос рассказывал о деталях. Понять его было бы невозможно без вложенного кода. Подключив дешифровщик я услышал чистую речь без помех. Через тридцать два дня состоится банкет, устроенный для членов компании «L-TetrAch Group», одной из перспективных контор, занимающихся производством электроники и софта к ней. От меня всего-то и нужно было устранить верхушку компании, которая будет на этой вечеринке. Дослушав до конца, я понял, что мой клиент не очень хорошо разбирается в корпоративных войнах. Отсечение головы очень редко равносильно смерти. Может это была ловушка от копов? На самом деле, мне плевать. Даже если последнее, то буду биться как лев. После брифинга я запросил установить связь. Клиент, как и ожидалось, отказался. Ещё бы, наверняка не последний человек в своей конторе. Или в полиции. Почему-то эта мысль не даёт мне покоя. Только я собрался выйти из сети и обдумать шаги, как мне поступил защищённый вызов.

– Господин О’Райли, Вы хотели что-то предложить в вопросе о нашей посылке, я правильно понял? – осведомился тот же голос.

– Да, сынок. Я тут пораскинул – зачем вам устранять именно верхушку? Глава и его замы будут слишком подозрительными мишенями, – жёстко прокашлявшись, я извинился и продолжил. – Гораздо лучше было бы вывести из игры ведущих разработчиков и кого-нибудь одного из правления.

– Э-э-э… Я бы попросил Вас не говорить столь прямолинейно, пожалуйста, – в голосе слышалась явная тревога, смешанная с гневом. Меня это лишь забавляло. Я и так иду ко дну, почему бы не прихватить с собой ещё парочку нечистых на руку ублюдков?

– Ну так что думаете о моей идее, мистер? – спросил я без тени того веселья, что играло во мне.

– Ваша мысль кажется удачной. Можете пока готовиться, мы вам вышлем средства авансом, а о решении будет сообщено отдельно. Ах да, насчёт перевода. Ваш счёт указан как одно из отделений сети детских домов Фриборна. Вы уверены, что нужно отправить финансы именно туда?

– Да, у меня есть один человек, он получит на свои счета всё, не волнуйтесь. Только сделайте перевод в качестве неафишированного пожертвования.

На самом деле никаких знакомых у меня в приютах нет. Последние несколько лет я сливал весь гонорар в случайные детдома. Немного оставлял себе на лечение, всё же тогда мне ещё было рано подыхать. Но теперь… Снова захотелось курить. Сигарета уже была во рту, когда я задумался. Протяну ли я этот месяц? Пожалуй, стоит воздержаться.

Незаметно подкрался сам день, в который я проведу своё последнее дело. Убрать надо было шесть целей разом. Это было невероятно сложно сделать в одиночку, даже с оборудованием. Но повезло мне, старику. Банкет пройдёт на открытой веранде высотки, а сами бедолаги, по инсайдерской информации, будут участвовать в общей фотографии. Удивительное везение на грани театральной постановки. Пять рельсовых винтовок Одиссей-6 на стендах автонаведения в глубине комнаты ждали своего часа, словно грифы подстерегающие добычу. Меня попросили всё обставить под видом нападения, организованного ренегатами из группировки «Старая кровь». Подпортить жизнь этим скотам я был только рад, потому нанял двоих из них, благо от преступника к преступнику выйти нетрудно. Ради вида, они покружат на глайдере над высоткой в указанное время и будут думать, что своими дешёвыми «змейками» наводят ужас на зажиточных аристократов. Бестолочи наивные.

За месяц я стал чувствовать себя гораздо хуже, учитывая то, что бросил смолить. Сфокусировать зрение удавалось с трудом, мигрени мучали беспрерывно. Прописанная самим собой терапия обезболивающих и стимуляторов ещё поддерживала меня в тонусе, но долго ли я протяну? Рэй был прав, чёрт побери. Снова грудь сдавил незримый канат. На этот раз вместе со слюной последовала кровь. Ну, вот и всё.

Темнота всё с большей охотой пожирала арендованную для моего задания квартиру, скрывая моё присутствие. Чем-то она мне напомнила то убежище, в котором я ещё недавно проживал. Пустая, грязная, не без моей помощи, и неуютная. Но я сюда не отдыхать пришёл. Охрана банкета то и дело смотрела в соседние дома со своих позиций в надежде отыскать заветный ствол, торчащий с крыши или из окна. Я, в свою очередь, наблюдал за ними. Уже через полчаса гляделок я мог сказать, кто из них предпочитает водку, а кто не пропускает занятия в зале. Кто читает книги, а кто живёт и существует только на работе... и где сидят снайперы.

Вечеринка набирала обороты. Ожидание было хуже смерти, которая и так шла за мной по пятам. От скуки я сорвался и закурил. Кашель снова атаковал моё несчастное лёгкое, выплеснув ещё немного крови. Да сколько можно уже! Меня это так разозлило, что я не нашёл лучшего способа, как отвести эмоции в нечто, лишённое чувств. Стол с грохотом разломился под ударом армейского протеза. Немного успокоившись, я отругал себя за несдержанность. Ты же киллер. Пусть тебе десятая декада пошла, но ты должен быть номером один. Соберись, грёбаная тряпка! Покажи им старую школу! Настроив себя, взялся за сборку шестой винтовки и терпеливо ожидал момента. И момент настал.

Гости начали прижиматься друг другу, будто хотели согреться. Один из членов корпорации завёл какую-то речь, слушать которую мне было не за чем. Я сразу предупредил молодчиков-ренегатов о том, что пора действовать. Дерзкий голос в ответ заверил меня в том, что всё будет исполнено в лучшем виде. Стоило лишь наплести, что я действую от лица союзной группировки. Узнай их предводитель о таком самовольстве, наверняка бы снёс обоим голову своими руками. Но идиотов везде хватает, даже в политике. Тем более в политике. Расставив стэнды с «Одиссеями», я синхронизировал все орудия со своими глазными имплантами. От повысившейся нагрузки и без того слегка мутное изображение начало подтормаживать. Только не сейчас! Я взял винтовку в руки и сел перед столом. Орудия на стендах были от FNHestral, но себе я собрал более благородный огнестрельный HK SG-2.68. Удивительно, как он сохранился за все эти годы. Если Фернандэс при продаже мне не подсунул реплику, но неважно. Все цели были хорошо видны и я навёл каждое из орудий на свою личную жертву. Пять стволов с лёгким жужжанием сдвинулись в нужных направлениях. Всё-таки нет ничего лучше крепкого оружия в руках и рядом с собой.

И вот речь закончена, все собираются для общей фотографии. Всего несколько секунд. Десять. Девять. Стабилизаторы протезов работают, но я по привычке задерживаю дыхание. Восемь. Семь. Я слежу за всеми целями через интерфейс импланта. Шесть. Пять.

Дверь позади трещит от короткого замыкания. Твою мать, так и знал! Палец моего протеза зажимает спусковой крючок. И останавливается. Я чувствую удар в спину и разряды тока, в тот же момент промчавшиеся по всему телу. Долбаный шокер! Я чувствую, как меня скручивает от невыносимой боли, такой что даже закричать не получается. Все мысли разом выскочили из головы. А потом всё прошло. Я обмяк и почувствовал, что меня нет. Я ничего не видел. Паника захватила остатки угасающего сознания. Проклятье! Протезы безвольно повисли и не слушались. В ту же секунду я вспомнил о своём кардио-импланте. Чёрт, я же сейчас сдохну!

Нападавший грубо пнул меня на пол. С улицы доносился писк лёгких лазерных выстрелов, за которым последовал взрыв. Я так и знал, сукины дети! Но меня нашёл не коп, он бы сразу позвал своих по рации, отчитаться о том, какой он молодец, поймал злодея. Нет, это был кто-то другой. Тот, кого каждый из нас очень хочет увидеть, несмотря на весь страх встречи. И я не мог даже посмотреть, что же они из себя представляют, эти безмолвные каратели. Сильно хотелось засмеяться в голос, но ничего кроме хрипа с кровью не выходило из моего рта. Но я смеялся не от того, что наконец отмучился.

Ты опоздал, парень, кем бы ты ни был. Всего несколько секунд спустя раздался грохот выстрелов сразу двенадцати «Одиссеев» с системой распознания лиц. Первый залп прошёл по позициям снайперов, которые я любовно отметил несколько минут как. Я заботливо расставил все пушки в других домах ещё десять дней назад. Каждый ствол был проверен, каждая мелочь учтена. А подпевали им два тяжёлых «Browning M7» с теплонаведением. Сделай я вовремя выстрел, погибло бы всего шесть человек и тогда я спокойно бы отменил таймеры. Но ты, придурок, сам всё испортил. Я хрипло рассмеялся, когда паренёк в панике рванул к окну и начать сбивать стенды.

Даже без глаз я прекрасно видел всё, что происходило на веранде. Два дебила на своём корыте отвлекли внимание и навели панику, в то время как шесть основных целей гарантированно свалились с одним, а то и двумя сквозными. Пока шла перезарядка, патроны 19 калибра разрывали синтетические тушки охраны и превращали в мясо тела остальных гостей. Да, я вижу, как люди с искажёнными от ужаса лицами пытаются спрятаться за ксайбер-стекло, в надежде, что их это спасёт, как им тут же прилетает очередь в спину, выбивая фонтаны крови. Да, крови там очень много, я даже слышу отсюда всё более редкие крики. Мне даже стало немного жаль этих ребят, но с ними я ещё увижусь и мы обязательно обсудим вышедшее недоразумение. Ритмичный треск пулемётов и возня горе-оперативника убаюкивали. Дыхание становилось всё более прерывистым. Видимо, теперь-то смогу поспать сколько душе угодно.

- Готова, Томсон? – спросил Дэниел, обращаясь к напарнице.

- Уф… - выдохнула девушка. – Это незаконно, Дэниел! Даже полиция не может вот так просто вломиться внутрь, ты знаешь насколько они повёрнуты на правах! – прошипела Алиса.

- В этот раз обойдёмся без ордера. – спокойно ответил Дэниел, и пристально посмотрел на девушку через визор миниатюрного ПНВ. – Как раз из-за этой лояльности такие ублюдки, как Слик разгуливают на свободе.

Дэниел Холл был одним из самых успешных, но довольно противоречивых частных детективов. За годы работы за ним закрепилась репутация принципиального и расчетливого человека, чей пытливый ум способен распутать самые хитроумные козни. Во всяком случае, таковым он сам себя считал. Семь лет назад его лишили адвокатской лицензии, и Дэниел из защитника слабых и угнетённых превратился в ищейку, которая готова залезть в самые дурнопахнущие дела и придать тех, кто их проворачивал правосудию. Конечно, понятие правосудия у Холла было специфическим, но всё же он старался не выходить за рамки закона.

Что касается его помощницы Алисы Томсон… Можно сказать, что когда-то давно они с Дэниелом были по разные стороны правосудия. В отличие от него, девушка не пыталась оправдать самых отпетых подонков, стараясь вылезти вон из шкуры ради очередного гонорара. Наоборот – она, как доблестный офицер полиции делала всё, что было в её силах, чтобы засадить за решётку как можно больше тех, кто угрожал жизни и спокойствию граждан. Вспыльчивый характер и неконтролируемый норов не являлись её положительными качествами, а потому у начальника местного полицейского участка Вильяма Бэйла было крайне много вопросов к девушке. «Нередко, не сдерживая себя, лейтенант Томсон набрасывалась на задержанных, проявляя к ним неподобающее отношение», - говорилось в её личном деле. На фоне проблем с алкоголем, которые девушка отчаянно пыталась скрывать постоянные выговоры лишь переполняли чашу терпения Бэйла, который искал повод, чтобы с позором уволить Алису. Правда особо стараться ему не пришлось, и он буквально схватил её за руку в момент, когда та пыталась превратить лицо насильника, задержанного во время очередного выезда, в кровавое полотно.

Обстоятельства свели Холла и Томсон вместе. На протяжении трёх лет они выполняли незаметную глазу обывателя работу, зачастую беря на себя обязанности полиции, которая, то ли действительно так тщательно оберегала права преступников, то ли прикрывалась ими, оправдывая своё бездействие.

Сейчас они находились на втором этаже небольшого стрип-клуба «Вожделение» на отшибе города. Несмотря на внешнюю скромность двухэтажного здания, внутри оно было буквально упичкано самыми разными гаджетами. Самые бедные клиенты, которые не могли позволить себе развлечься с настоящей, живой девушкой уединялись в кабинках, напялив на голову голо-шлем. На столах танцевали спроецированные системой клуба нимфы, томно поглядывая на подвыпивших клиентов, выкрикивающих похабные шутки и просьбы. Самые отчаянные даже пытались засунуть им в бельё деньги, искренне удивляясь тому, почему руки проходят полуобнаженных красоток насквозь. Шумоизоляция заведения поражала. На первом этаже довольно громко играла музыка, но здесь о ней можно было догадаться лишь по едва заметной вибрации, расходившейся по полу.

Содомия, которая творилась в этом месте вызывала у Дэниела отвращение, но ещё большее отвращение он питал к хакеру по кличке Слик, который развлекался с девушкой в одной из приватных комнат. Слик был ответственен за массу кибер-преступлений, которые варьировались от кражи интимных фотографий, до хищения крупных сумм кредитов. Не брезговал хакер и торговлей личной информацией, будь то документы или детали страховых договоров. Одним словом – паразит, нанесший государству невообразимый ущерб. Конечно, Слик был в розыске последние два года, но список разыскиваемых преступников на официальном сайте полиции в сверхнэте лишь увеличивался, а количество поимок за ним явно не поспевало.

Судя по хихиканьям девушки и бормотанию Слика, доносившимся из-за двери комнаты, они были увлечены друг другом. Дэниел был очень этому рад, поскольку хакер не ждал гостей, а значит у них с напарницей явно преимущество.

- Томсон, давай. Пора. – сказал Дэниел, вновь посмотрев на девушку.

Та лишь едва заметно кивнула и достала из внутреннего кармана пиджака крохотное устройство. Выставив таймер обратного отсчета на пять секунд, девушка прикрепила «отмычку», как прибор часто называли на жаргоне, на дверь и включила обратный отсчет. Через заданное время импульсный преобразователь закоротил электронный замок на двери, и она открылась. Словно по команде Дэниел и Алиса ворвались внутрь комнаты и замерли на её пороге. Стриптизёрша, ещё секунду назад заливающаяся смехом, ошарашенно смотрела на незнакомцев. Сидевший напротив неё Слик державший ногу девушки, и пытавшийся засунуть её ступню себе в рот, судорожно пытался понять, что только что произошло, но пистолет Алисы, уставившийся ему прямо в лоб, недвусмысленно намекал на безвыходность положения. В комнате, наполненной звуками какой-то медленной и расслабляющей мелодии, воцарилась тишина.

- Развлекаешься, извращенец? – с издёвкой спросила Томсон, и приставила пистолет ко лбу Слика.

Дэниел строго посмотрел на растерявшуюся стриптизёршу и приложил указательный палец ко рту, требуя тишины. В ответ она лишь быстро закивала, и вырвала предмет фетиша Слика из его рта. Холл кивком указал ей на дверь, позволяя девушке уйти, и та едва слышно выпорхнула из комнаты.

Когда они остались втроём, Дэниел плавно прикрыл дверь и, обращаясь к Слику, спросил:

- Добегался?

- А по твоему я пытался, псина? – с максимальным пренебрежением задал встречный вопрос Слик. – Думаешь припёрся сюда, наставил на меня ствол и стал героем?

- Да брось ты! – хмыкнул Дэниел. – Я пришёл сюда для того, чтобы упечь твою задницу за решётку.

- Ну надо же! – ехидно изгаляясь, брызнул Слик. – Думаешь, что способен на это? Кто ты вообще такой, мать твою? – хмыкнул хакер, и, игнорируя наставленное на него оружие, с мерзкой улыбкой на лице развалился в кресле.

- Смешно тебе, сучёнок?! – не выдержала Алиса, и приложила дуло пистолета вплотную ко лбу хакера. – Хочешь украшу эту комнату узором из твоих мозгов? Посмотрим, как ты будешь улыбаться после этого!

- Остынь. – твёрдо сказал Дэниел, обращаясь к девушке. – Мы здесь не за этим. Лучше вызови пока наших блюстителей закона.

Явно недовольная происходящим Алиса прищурила глаза и опустила оружие. Нащупав на руке небольшой браслет, она что-то быстро набирала на нём, водя пальцами по сенсорному экрану.

- Ты помнишь Гарсию Номбрэ, м? – спросил Дэниел, обращаясь к хакеру, и вытащил из кармана пиджака пачку сигарет.

- Пфф. – выдавил Слик. – Понятия не имею, о ком ты.

- Ну как же! Девушка, счета которой ты обнёс пару недель назад. Не припоминаешь?

- Неа – пожал плечами хакер, оголив в омерзительной улыбке не менее омерзительные жёлтые зубы. – Мало ли на улице Гарсий?

- Хватает. Но обнёс ты именно эту. Ещё не вспомнил? Взломал идентификатор, выкачал кредиты, слил данные о её семье в сеть, разослал всем угрозы. Со многими Гарсиями ты так поступил? – медленно рассуждал Дэниел, закуривая сигарету.

- Слушай, мужик. Чего тебе надо, а? Всё то, что ты мне сейчас лепишь - пустышка. Всё это нужно доказать! Ты припёрся сюда, в чём-то меня обвиняешь, натравливаешь на меня свою сучку, и…

Хакер не успел закончить фразу. Алиса со всего маху дважды ударила Слика рукояткой пистолета по лицу. Он завизжал, и схватился рукой за хрустнувший от удара нос, из которого начинала проступать кровь.

- Вы покойники! Слышите меня?! Твоя полиция ничего мне не сделает, ублюдок! – кричал Слик, размазывая кровь по лицу. – Уже сегодня вечером я выйду на свободу, и вы покойники!

- Я бы не был так уверен. У полиции накопилось к тебе много вопросов, и, боюсь, они не успеют задать их все до вечера. Если они сами не могут тебя поймать, мы им в этом поможем. – спокойно сказал Дэниел, делая очередную затяжку.

- Молись, тварь! Вы оба пожалеете! – свирепея, кричал Слик, переходя на поросячий визг.

Музыка снизу стихла, когда через главный вход в «Вожделение» устремился наряд полиции. Спустя пару минут они уже были наверху, заламывая чертыхающемуся хакеру руки. Он яростно плевался слюной, выкрикивал проклятия, и вспоминал всех родственников Алисы и Дэниела. Девушка не отказала себе в удовольствии поставить ему подножку, когда Слик проходил мимо. Она лишь ехидно посмеялась, когда абсолютно беспомощный хакер рухнул на землю подобно мешку картошки. Тот в ответ успел лишь процедить что-то вроде «тебе конец», после чего его увели в патрульный глайдер.

На улице Дэниела и Алису поджидал капитан Бэйл. Сложив руки на груди, он раз за разом с пренебрежением осматривал приближающуюся парочку с ног до головы, и нервно качал головой из стороны в сторону.

- Ну надо же! – воскликнула Алиса, подойдя вплотную к бывшему боссу. – Господин капитан собственной персоной! А почему вы здесь? Каждое движение способно растрясти жир на Вашей заднице. Это недопустимо! Вы ведь столько лет его накапливали! – издевалась Алиса.

- Закрой свой рот, Томсон! – рявкнул Бэйл. – Хочешь отправиться в участок?! Я тебе это с удовольствием устрою!

- Ты мне больше не начальник, говнюк! – прокричала ему в лицо Алиса. – Твоим приказам я больше не подчиняюсь, понял?

- Ещё одно слово, и мои парни запакуют тебя вместе со Сликом. Оформлю как следует за угрозы в адрес представителя власти! По другую сторону клетки не так сладко, как ты думаешь, девочка.

- Эй, капитан. – обратился к Бэйлу Дэниел. Остыньте. Она немного не в себе. Лучше бы спасибо сказали за такой подарок.

- Подарок подарком, Холл, но и ваши действия далеко не законны. Вы не полицейский, а лицензия детектива не дает вам подобных полномочий. Несмотря на вашу репутацию, вы не имеете права вламываться в клуб и избивать человека, кем бы они ни был. Даже если он разыскивается. Про пистолет, которым вы ему угрожали стоит упоминать?

- Значит так вы благодарите тех, кто делает за вас, вашу же работу? – скривился Дэниел. – Я ожидал чего-то большего.

- Чем-то большим станет то, что я вас отпущу. – буркнул Бэйл. - К вашему счастью у нас и так работы хватает. Но не думай, Холл, что это будет вечно сходить тебе с рук. Я благодарен, но ты должен знать своё место. – Убирайтесь по-хорошему.

Дэниел лишь кивнул, и потащил за рукав Алису, которая хотела что-то возразить. Девушка ещё пару раз обернулась на шефа полиции, но по лицу коллеги поняла, что делать этого не стоит. Они шли по улице, с каждым шагом отдаляясь от клуба, вход в который озарялся бликами полицейских мигалок. Ночной ветерок приятно обдувал лицо, успокаивая нервы и выравнивая пульс. Улочки освещались ярким, слегка желтоватым светом, а отдаленные звуки парящих где-то в высоте глайдеров наполняли сердце умиротворением.

- Вот же индюк напыщенный. – обиженно пробубнила Алиса.

- Слушай. Мы сделали своё дело. Давай спокойнее, а? – мягко ответил Дэниел. – Всё могло быть намного хуже. Но раз уж всё прошло хорошо, как насчёт пропустить по стаканчику?

Причитающая до этой секунды Алиса посмотрела на коллегу и быстро закивала головой. Дойдя до ближайшего бара под названием «Капкан», парочка зашла внутрь и расположилась у стойки. Робот-бармен поприветствовал посетителей дежурной фразой и предложил выбрать напиток. Остановив свой выбор на классическом виски, детектив и его помощница взяли целую бутылку и удалились в дальний конец заведения. В этот час в баре было малолюдно, а значит и выбор мест был большим. Расположившись за небольшим столиком на две персоны, Дэниел разлил виски по бокалам и закурил.

- Что-ж. За сегодняшний вечер, коллега. – сказал Дэниел, поднимая бокал.

- Ну давай. Хоть он и паршивый. – ответила Алиса, и сделала большой глоток.

Внимание Дэниела привлекал мозговой имплант, расположенный на виске девушки. Она старательно прятала его в волосах, но несколько лампочек, мигающих всеми цветами радуги, выдавали его присутствие.

- Слушай… - начал Дэниел, делая очередную затяжку. – Всегда хотел спросить, что это за штука. – он жестом указал на устройство.

- Ах, это? Очень долгая и нудная история. – отмахнулась Алиса.

- Не люблю, когда ты так делаешь. – криво усмехнулся Дэниел и посмотрел на напарницу.

- Делаю как?

- Уходишь от ответа. – всё также улыбаясь, сказал Дэниел. Я вообще-то от кутузки нас спас. Наверное, заслуживаю обратной услуги.

- Ну если тебе настолько это интересно… - пожала плечами Алиса. - Это чип-ингибитор. Подавляет агрессию. Вроде так. Экспериментальная штучка, которая, так и не пошла в серию. Так что, считай, у меня появилась возможность почувствовать себя уникальной. – сказал Алиса и приложилась к бокалу.

- Хах – хмыкнул Дэниел. – Зная тебя, скажу, что он ничерта не работает.

- Ну, как видишь, я всё ещё на свободе. Иначе бы давно сидела за убийство или ещё за что похуже. – попыталась пошутить девушка.

- Нет уж, обойдёмся без крайностей. – улыбнулся Холл.

- Из головы не выходят слова этой мрази. – поёжилась Алиса, залпом осушив бокал.

- Слика? Да брось ты. Слышу подобное почти каждый раз, когда беру за задницу очередной мусор. Как видишь, по-прежнему жив и здоров. Дальше слов не заходит.

- И всё таки неприятно. – нахмурилась Алиса.

- Должна была привыкнуть. За три-то года уж точно.

- Ну что-ж. Вот и моя очередь спрашивать, м? Та баба, которую ты упомянул… Как её там… Гарсия? Кто она?

- Случайная клиентка. Пришла в офис, когда я уже собирался уходить. Слёзно просила отыскать подонка и вернуть то, что он у неё забрал. Обещала расплатиться сразу после выполнения работы… Обычно я не беру таких дел, но, видимо, её слёзы на меня так повлияли. Старею поди, становлюсь сентиментальным. – ответил Дэниел. – А, собственно, к чему этот вопрос?

- Да так, из чистого любопытства пытаюсь понять, что творится в твоей личной жизни, красавчик.

- Почему тебя это так волнует, дамочка? – туша сигарету в пепельнице, спросил Дэниел.

- Нууу, ты меня знаешь. Я человек прямой и простодушный. Порой так и хочется впиться тебе в губы, завалиться в какой-нибудь мотель и оттрахать тебя как следует, но… Такое ощущение, что тебе вообще ничего в этой жизни не нужно.

- Вот так работаю с тобой, и не знаю, что у тебя там в голове творится. Идея хорошая, но нет. Всё просто – моя личная жизнь и работа это две параллельные прямые, а они, как ты знаешь, не пересекаются. Типа принцип такой.

- А вот и зря! Ты вполне себе ничего, и одна приятно проведенная вместе ночь вряд ли бы повлияла на нашу работу. Ну и ладно. – скривившись, промямлила Алиса и потянулась за бутылкой. – Много чести, хах.

- Ну вот видишь, предложение самой собой отпало. Между прочим, напоминаю, что уже пол третьего. К тому же, не помню, что давал тебе на завтра отгул, поэтому не засиживайся тут.

- Да-да-да… Как скажете, мистер «я ухожу от серьезных разговоров» - с иронией протянула девушка. – Только что сам меня в этом упрекал!

Дэниел перекинул через плечо пиджак и медленно побрёл в сторону выхода. Алиса лишь показала ему средний палец на прощанье, потягивая виски прямо из горла бутылки.

На улице уже было довольно холодно, но Дэниел не спеша брёл в сторону дома. Почему-то слова Алисы заставили его задуматься о жизни. Или это всё треклятый виски? Закурив очередную сигарету, он с досадой отметил, что пачка почти закончилась. Добравшись до своего скромного жилища, Дэниел приложил ладонь к биометрической панели на входной двери, и, дождавшись приветливого перезвона, завалился внутрь. Накопившаяся за день усталость и выпитый алкоголь заставляли его думать только о том, как быстрее добраться до кровати. С трудом стянув ботинки, и бросив пиджак на пол, он повалился на кровать и буквально сразу уснул.

Назойливый зуд в области запястья уже пять минут донимал Дэниела. Мысленно договорившись с собой игнорировать входящий вызов, он продолжал лежать с закрытыми глазами на кровати, делая вид, что ничего не произошло. Но едва один вызов прекращался, ему на смену поступал следующий. Данные личного коммуникатора детектива мог знать лишь один человек – Алиса. Однако разговаривать с ней в пол пятого утра Дэниелу совсем не хотелось. Что могло случиться всего за два часа? Куда она опять влезла? Получать ответы на эти вопросы от самой девушки ему совсем не хотелось – неужели это не может подождать до их встречи?

- А, чёрт… - прошептал Дэниел, одной рукой потирая глаза.

Щурясь от яркого света, он провёл пальцем по экрану своего MPD, и с ходу набросился на девушку.

- Какого хрена? Ты же знаешь, что я и так сплю по 5 часов в сутки, и похож на высосанный досуха труп. – с раздражением в голосе начал Дэниел. – Ну?!

В ответ он услышал едва различимые всхлипывания, которые Алиса пыталась подавить.

- Томсон? Ну говори уже, что там у тебя. – сбавил обороты детектив.

- Дэниел, я… *всхлип* - Мне кажется, я… - сбивчиво причитала девушка, сдерживая слёзы.

- Что ты? Что ты бормочешь?

- Мне кажется я убила человека…

- Ч… Что? Ты там в своём уме, Томсон?! Сейчас не самое лучшее время шутить. Или ты до дна выглушила бутылку того виски, и решила поделиться своей пьяной ахинеей со мной?

В ответ послышалось громкое рыдание. Алисе явно не хватало воздуха, и она жадно глотала его в перерывах между утробными всхлипываниями.

- Так, слушай. Успокойся и объясни мне нормально, что произошло. – не на шутку встревожился Дэниел, и вскочил с кровати.

Он нервно прохаживался по маленькой комнате, впотьмах натыкаясь на разбросанные вещи и скромные предметы мебели. С каждым вздохом напарницы тревога в груди только росла.

- Томсон? Алиса! Ты меня слышишь? Что случилось?

- Я убила человека, Дэниел! – закричала напарница, и зашлась в истерике.

- Что? Как?! Где ты сейчас?! – переходя на крик, спросил детектив.

- Я… дома, он ворвался ко мне домой, и я… Я застрелила его!

- То есть труп прямо сейчас находится в твоей квартире?!

- Да, ублюдок заливает кровью мой новый ковёр!

- Так. Слушай меня внимательно. Первое – успокойся. Второе – не прикасайся к нему и не вздумай вызывать копов. Третье – я скоро буду. Поняла?

- Да, угу – пробормотала Алиса, вновь дав волю нахлынувшим эмоциям.

Впопыхах натянув ботинки, и набросив пиджак, Дэниел выбежал на улицу. Холодные порывы утреннего осеннего ветра враждебно пронизывали его одежду, бодря, и отрезвляя рассудок. Логичнее всего было бы вызвать такси, но у него попросту не было на это времени. Да и вплетать кого-то в эту, набирающую обороты, неприятную историю было бы глупо – чем меньше людей будут видеть его этим утром, тем лучше.

Алиса жила в паре километров от его дома, и, не придумав ничего лучше, он довольно быстро припустил в сторону жилища напарницы. Минуя абы как припаркованные глайдеры и кучи мешков с мусором, выставленных у подъездов, он бежал трусцой, попутно думая о том, что будет делать, когда доберется до напарницы. Холодный воздух буквально разрывал лёгкие изнутри, и пара километров превратилась для него в настоящее испытание.

Тяжело дыша, Дэниел подошёл к дому Алисы и разблокировал замок на входной двери её подъезда. Напарница дала ему ключ-карту от него на всякий случай, и не зря. С трудом поднявшись на третий этаж, он подошёл к нужной двери и замер. Его сердце, колотящееся в груди с неимоверной силой, казалось, издавало в столь ранний час самые громкие звуки во всей округе. Дэниел прислушался и не услышал ничего подозрительного. Он медленно потянул ручку входной двери вниз и осторожно приоткрыл её. Дверь оказалась открытой. Обернувшись за спину, он изучил лестничную клетку и проскользнул внутрь. В квартире царила тишина.

К счастью, он бывал у Алисы не единожды, и знал планировку её жилища. Квартира напарницы, в отличие от его собственной, была двухкомнатной. В одной из них горел приглушенный свет. Постояв минуту в двери, он осторожно начал продвигаться вглубь помещения, о чём практически сразу пожалел. Девушка не славилась любовью к порядку, и выражалось это во многих вещах. Дэниел запутался в обуви, разбросанной Алисой прямо на пороге. По всей квартире эхом расползся грохот.

Чертыхнувшись про себя, детектив понял, что скрываться больше нет смысла, и уверенно зашагал в комнату.

- Алиса? – едва слышно звал он напарницу. – Это я, Дэниел.

Ему никто не ответил. Заглянув внутрь комнаты, в которой горел свет, он замер на её пороге.

Прямо посередине в собственной крови лицом вниз лежал мужчина. На его шее красовалось отверстие от пули. Видимо, напарница метким выстрелом перебила ему сонную артерию, отчего тот залил кровью почти всю комнату. Одет нападавший был довольно скудно. Местами рваные штаны, ботинки, возможно повидавшие за жизнь даже больше самого владельца, ободранный дермантиновый плащ и самая обыкновенная чёрная шапка выдавали в нападавшем довольно простого человека. Но зачем он пришёл к Алисе? Почему напал? Были ли они знакомы? Получить ответы на эти вопросы у покойника едва ли было возможно, и Дэниел решил продолжить поиски напарницы.

Отвернувшись от трупа, детектив хотел было покинуть комнату, но получил жёсткий удар под дых. От неожиданности и резкой боли в районе диафрагмы Дэниел пошатнулся. Согнувшись в три погибели, он пытался сделать вдох и медленно пятился по комнате задом. Неожиданно для себя он споткнулся о лежащий на полу труп и навзничь повалился на пол прямо в лужу натёкшей с него крови.

Падение слегка привело его в чувство, а немного отступивший спазм в животе позволил сделать небольшой вдох спасительного кислорода. Тусклый свет настольной лампы озарил лицо нападавшего. Перед Дэниелом с пистолетом в руке стояла Алиса. Девушку неестественным образом потряхивало, её голова дергалась, а мышцы хаотично сокращались. Закреплённое на виске устройство переливалось красками, а лампочки горели так ярко, словно оно вот-вот взорвётся. Девушка с перекошенным лицом и широко раскрытыми глазами уставилась на Дэниела.

- Алиса? – недоумевая, обратился к девушке детектив. – Что происходит?

Напарница не ответила. Её рука с зажатым в ней пистолетом медленно начала подниматься вверх. Дэниел надеялся, что от тремора, пронизывающего тело напарницы, пистолет выпадет на пол, но она крепко держала его. Она навела на него оружие и тут же выстрелила. К счастью, мимо. Дэниел, словно ошпаренный, вскочил с места и устремился к девушке. Их разделяла всего пара метров, но и этого расстояния было достаточно для того, чтобы девушка успела выстрелить ещё раз.

Сидя на скамье, Йохан терпеливо ожидал своей очереди выступать, попутно натирая смычок канифолью. В другое время музыканты свободно пользовались более лёгкими и удобными электро-скрипками. Но на концертах по традиции было разрешено играть только на классических деревянных версиях инструмента. В это самое время выступала одна из его соучастниц по ансамблю. Мелодия распространялась по залу, отдаваясь в каждом её уголке. Йохан слушал внимательно и не мог сдержать улыбки. Бедняжка Джиллиан. Нет, всё же она ему была не ровня, хоть и крайне умелый конкурент. За этими скрытыми ухмылками Йохан не заметил приближения другого человека.

– Пора бы тебе уже изменить привычки, дружище. Будешь тереть прямо перед выступлением – каждая муха в зале услышит лишние шорохи, – с ленивой улыбкой подколол Алекс.

Отложив канифоль в футляр и подняв взгляд, Йохан увидел своего друга. За пару лет тот сумел догнать его в росте, однако лицо слишком быстро повзрослело, отчего улыбка смотрелась натянутой и даже грубой. Йохан тогда не задумывался, было ли это осознанно, а может и случайно. Пожав друг другу руки, юноша пригласил компаньона присесть рядом.

– Говоришь, каждая муха услышит? Но ведь у зале мощные фильтры, никаких насекомых не будет. Моя музыка только для людей.

– Ты даже не понял, что это шутка про миллионы мух, которые услышат эти шорохи даже с того света. Впрочем, неважно.

Юмор Алекса с каждым разом всё больше ускользал от Йохана. Сам он давно заметил, что между ними растёт дистанция. Раньше этот паренёк часто подходил к нему за советом, как выбрать правильную стойку, как не напрягать мышцы, как лучше играть партии. Теперь этот уже далеко не малец был самостоятельным. Что это было? Ревность к прошлому? Привязанность? Или зависть? Недолго думая, Йохан выгнал эти косные мысли из разума, сосредоточившись на той партии, что ему предстоит сегодня сыграть.

Минуты неспешно текли словно луговой ручей. Выступления одно за другим проходили почти незаметно. Алекс сидел и думал о чём-то своём, отстранившись и закрывшись в себе. Молодая девушка подошла к ребятам и негромко произнесла, что Йохан Лэнс выступает следующим. Алекс очнулся от своей медитации и бросил ему короткое «удачи», подкрепив уверенным кивком. Йохан с улыбкой сжал кулак ему в ответ и твёрдой походкой направился на сцену.

Каждый шаг отдавался мягким стуком под каблуками туфель. Сотни глаз устремились взглядом на него в ожидании чуда. Многие слушатели знали Лэнса и приходили послушать его исполнение. Некоторые даже набирались смелости крикнуть «Бис!», но правила этого не разрешали. Напряжения в воздухе не ощущалось, смычок и руки рассекали воздух словно лезвия. Выйдя в центр зала, Йохан сделал приветственный полупоклон, на что слушатели ответили ободряющими хлопками. В этот короткий миг время замедлилось. Здесь, в самом сердце сцены, масштабы концертного зала ещё больше впечатляли его. Красная обивка кресел, ковры на лестницах и цвет стен напомнили ему о закате. Закатное небо он любил даже больше, чем дневное, поскольку сочетания цветов становились более насыщенными.

С лёгкостью встав в позу, Йохан приготовился к исполнению. Как и было задумано с наставником, он должен был сыграть третью сонату Юкимуры. Но ему не очень нравилась эта затея. Композиция была отличной и душевной, но совершенно не попадала в его настроение. Пока время не возобновило свой ход, Лэнс хаотично думал, как же ему поступить: сыграть как положено или сыграть как он лучше понимает произведение? Метания меж двух огней прекратились в тот момент, когда он зажмурил глаза и вывел смычком первый звук.

Зал начал наполняться его звучанием, усиливаемым отражением от стен. Приступить Йохан всё же решился с того, как «полагается» исполнять эту композицию. Мелодичное и стремительное звучание части аллегро сонаты настраивало на нужный тон, передавая ту историю, что вложил в неё композитор. Каждый видел её по-своему, но многие сходились на том, что это история о бесконечно прекрасном и в то же время беспощадном небе, что одинаково для каждого. Зал постепенно проникался мелодией, члены жюри смотрели с одобрением, но Йохан видел всё это лишь краем глаза, сосредоточив взгляд на инструменте. Мягкие подушечки ловко впивались в струны и так же ловко отпускали их в нужный момент, смычок послушно извлекал мелодию.

Дойдя до адажио, Йохан не выдержал и смирился с тем, что не может не передать себя через эту композицию. Взяв волю в кулак, он умело перешёл на иной тон, более возвышенный и возвеличенный. Музыка плавно текла из его скрипки, слушатели были заворожены. А вот члены жюри тем временем пребывали в недоумении. На их лицах так и застыла мина: «Да что этот мальчишка себе позволяет?». Что-ж, удивляйтесь, господа. Так он думал в этот момент и от этого лишь сильнее старался рассказать свою историю. Дойдя до определённой точки, он закрыл глаза и начал играть вслепую, ему больше не требовалось направлять свои движения острым взглядом серых глаз. Музыка текла из самой души. Скерцо высекало в воздухе невидимые глазу узоры. Сознание юноши в этот момент было уже совсем далеко, паря в закатном небе среди пурпурных облаков.

Дойдя до финала, Йохан мощными аккордами завершил своё выступление, после чего зал погрузился в звенящую тишину. Тяжело выдохнув и убрав скрипку, он открыл глаза. По слуху тут же ударил гром. Это была не гроза, откуда бы ей здесь взяться? Это была настоящая буря, ураган из оваций, которыми одаривали мальчика благодарные слушатели, некоторые из которых аплодировали стоя. Глядя на сияющие лица, он растянулся в искренней улыбке и отвесил низкий поклон, коснувшись кулаком груди. Снова подняв взгляд он улыбнулся ещё шире. Вот ради чего он жил, вот что грело его сердце – благодарные и довольные слушатели, которые соприкоснулись с прекрасным. Взглянув на жюри, юноша заметил среди них смятение вперемешку с необычным одобрением. Йохан уже понимал, что не победит, ведь он нарушил регламент, но надеяться ведь никто не запрещал, верно?

Вернувшись за кулисы он обнаружил, что следующим за ним выйдет Александр Лэнгфорд. Алекс уже был готов. Улыбнувшись ему, Йохан наткнулся на неодобрительный кивок и разочарование в лице друга. Молча выйдя на сцену, тот приготовился играть. Йохан с любопытством следил за ним, до сих пор не понимая, что же именно заставило расстроиться Алекса.

Последний начал играть. И Йохан крайне удивился, услышав ту же сонату Юкимуры, которую он только что исполнял. Это шутка? Нет, это правда была та же композиция. Но было в ней и нечто такое, которое отличало их. Алекс исполнял её не сухо, но «по нотам» – чётко, отточено, строго, без лишних движений и эмоций. Йохан вслушивался в композицию и слышал лишь автора, не в силах уловить душу самого артиста.

Время снова растянулось, но лишь для Йохана. Ожидание конца выступления друга было для него хуже смерти. Заученное и вызубренное исполнение давило на голову, сжимая её в плотные тиски. И вот наконец всё кончилось. Зал также застыл в непонимании, но всё же отозвался аплодисментами, пусть и не такими бурными, как в прошлый раз. Алекс откланялся и шёл к кулисам. Когда он сравнялся с Йоханом, тот остановил его движением руки.

– Алекс, что за чертовщина? Как это понимать? – недовольно спросил он.

– Йох, дружище, ничего личного. Это же конкурс, не заморачивайся ты так, – натянуто ответил Алекс, стараясь отстраниться от друга.

– Но ведь… ты же знал, что я буду играть. Я же рассказывал. Почему? Почему ты не выбрал что-то другое? Да и чёрт с ним с другим – почему ты сыграл так сухо, так бездушно? – голос Йохана немного дрожал. То ли от гнева, то ли от страха – понять он сам был не в состоянии.

Повернувшись к нему лицом, Алекс презренно осмотрел его и произнёс:

– Потому что я – не ты. Я не такой золотой мальчик-талант, ты уж прости. Но пока ты там какую-то ахинею из себя давил, я играл то, что положено. И пусть нас рассудят члены жюри, дружище.

– Но ведь тебе нравилась моя игра, нравился мой стиль, что изменилось? Разве я плохо сыграл, недостаточно души вложил? – с надеждой спросил юноша.

– Я давно понял, что ты ленивый хмырь, который ничего не собирается делать с тем, что тебе было дано свыше. В конце концов я просто не захотел быть похожим на тебя. Меня не устраивает жить в том болоте, в котором я родился. Я хочу большего.

С этими словами Алекс развернулся и ушёл.

– Казалось, ушёл из моей жизни навсегда, – закончил рассказ Йохан.

Анна развалилась на столе, глядя на него лишь одним глазом, словно потревоженная во сне кошка. За время рассказа она успела убить ещё пару бокалов, что отрицательно сказалось на её состоянии. Что знал Йохан исключительно из опыта, поскольку его подруга ничем не подавала виду, что её мутит. С усилием подняв голову и оперев её на кулачки, она посмотрела на Йохана и сказала.

– Так, окей, допустим. И вот поэтому ты бросил музыку?

– Да.

– И вот поэтому ты стал нелюдимым неразговорчивым кренделем?

– Да.

– И вот поэтому ты мудак?

– … да, – с каждым ответом Йохан всё ниже склонял голову. Внутренний стыд за былые времена снова нахлынул на него, будто всё случилось лишь вчера.

– Какой же ты придурок, чёрт тебя дери, – сказала Анна, изящно, по её мнению, пригубив трубочку коктейля. – Ты себе такую жизнь испортил, я бы тебя придушила, будь твоей матерью.

– А я и не против, – с ехидной ухмылкой огрызнулся Йохан.

– Ну и что дальше было? – вернулась к теме Анна.

– Дальше я ходил и жаловался на судьбу. Ныл, что потерял друга и разочаровал его, оставил школу искусств. В общем, вёл себя как маленькая девочка, которую бросил её первый мальчик, – заметив изумление в глазах подруги, Йохан тут же поправился. – Себя вспомни, я по тебе сужу.

– И больше вы с этим Александром никогда не пересекались что ли? По твоему рассказу выходит, что вы были прям друзья-друзья. Даже скорее учитель и ученик.

Снег продолжал бить в окно, бар понемногу пустел. Дроид-официант уточнил, будут ли посетители что-нибудь ещё. Анна только собралась заказать очередной «заплыв», как Йохан перебил её, отправив дроида за водой.

– По правде говоря, пересекались. Как-то раз он до меня дозвонился и пригласил встретиться. Я несколько дней думал, что вообще ему ответить на это, всё же почему-то не смог унять тех ощущений, что были раньше. Но в итоге согласился, а что ещё делать? Встретились, посидели, помолчали. После чего он предложил вместе с ним писать музыку. Сказал, что не хочет видеть, как такой талант прозябает.

– Ну а ты что ответил?

– Сама-то как думаешь? – с недоумением ответил Йохан.

– Ты ответил ему: «Да, давай, клёвая идея». После этого вы записали лучший хип-хоп альбом года, начали править галактикой вместе, но в итоге разорились, поэтому ты пошёл звоночки слушать от всяких тупиц.

– Хип-хоп лет пятьдесят не слушают, к чему ты его вспомнила? Я отказался, потому что в то время думал, что с музыкой покончено.

– Сейчас, получается, думаешь иначе?

– Думаю, что зря всё бросил. Однако и начать всё заново не могу. Время утекло безвозвратно. Даже если попытаюсь, то всё равно выйдет совершенно не то, – Йохан с грустью уставился в окно.

Девушка немного встрепенулась, когда дроид вернулся и принёс воды. Отхлебнув её, она как будто вспомнила нечто важное и необычайно трезвым голосом спросила.

– Погоди. Ещё раз, как твоего Александра звали?

– Александр Лэнгфорд, – устало ответил он. – Ладно, думаю, что пора и по домам. Не хочу потом с тобой возиться ещё.

– Секундочку, у меня для тебя кое-что есть, – протянув ему свои наушники, она включила композицию через свой коммуникатор. Йохан услышал мелодию, которая звучала невероятно чудесно. Он и не заметил, как просидел четыре минуты и вернулся в действительность только после того, как в наушниках воцарилась тишина.

– Что это за прелесть? – восторженно спросил он.

– Это то, что вы могли писать вместе – Александр Лэнгфорд, композиция «Не отступай».

Усадив Эни в её такси, Йохан направился домой, решив в этот раз пройтись пешком и выветрить хмель из головы. В мыслях вертелось всё то, что было произнесено и упомянуто за вечер. Больше всего в сознание впивались последние слова Эни.

– Возможно, он просто хотел тебе сказать, что не стоило выпендриваться на таком мероприятии. Да и то, что он потом к тебе пришёл, говорит о многом. Зря ты от всего отвернулся, мы же тебе помочь хотим, потому что мы друзья. Попробуй хоть раз, ладно? А то я тебя буду мудаком звать до конца дней.

Дойдя до дома, он поднялся к себе и готовился ко сну. Думать ни о чём не хотелось. В своей комнате он раскладывал вещи. Завтра выходной, можно и выспаться, думал он. На шкафу он заметил тронутый пылью футляр. Немного поколебавшись, он стащил его оттуда. В тусклом ночном свете пыль была незаметна, но на ощупь очень даже. Много лет он не трогал скрипку, но возраст её не брал. Аккуратными движениями, будто он раскапывал древность, Йохан раскрыл футляр. Внутри лежала его старая подруга, которую он позабыл. Но она всегда терпеливо дожидалась и была рядом.

Вспомнив азы настройки и ухода, Йохан попробовал привести её в чувство. Скрипка готова была запеть для него новую мелодию, стоило лишь начать. Йохан встал в когда-то привычную позу и сделал первую попытку. Скрипка отозвалась, но вовсе не песней, а слезами радости. Хотя это было больше похоже на невнятный скрип. Ещё несколько минут Йохан пытался вспомнить, как всё было и как нужно играть. В половине третьего ночи он сдался и уложил скрипку обратно в футляр, поставив на то же пыльное место, откуда взял её.

– Лучше завтра.