Чайная фабрика Мэнку или Как делают пуэр
Прошлой весной мне посчастливилось побывать на чайной фабрике Мэнку и своими глазами увидеть, как делают пуэр.
(Ну то есть как "посчастливилось". В чайное путешествие по Китаю (Юньнань) я поехала прицельно, захотелось увидеть, как чай растёт и как его делают, попробовать разные сорта, и не просто наугад на рынке, а чтобы знающий человек всё показал, объяснил, заранее отобрал годное и интересное. И это всё было в программе тура, только вот производство там предполагалось увидеть на небольшой частной ферме. Но оказалось, что тётушка-дилер, у у которой мы на рынке в Куньмине дегустировали пуэры Мэнку, близко знакома с руководством фабрики, и она так прямо и сказала: а поезжайте к нам! И мы поехали, конечно. Так что в этой части - реально посчастливилось).
Вкратце, о чём речь. Фабрика Шуанцзян Мэнку в Китае очень известна своими пуэрами. Появилась в 90-х на базе государственной фабрики, которая то ли обанкротилась, то ли пришла в упадок, но, в общем, переход в частные руки привёл к её резкому процветанию. У них качественный чай, свои плантации, большое производство, куча всяких наград и сертификатов, в общем, один из топовых производителей на чайном рынке. В России их пуэры тоже продаются, можно даже на Озоне найти, но поскольку пуэр у нас вообще не сильно популярен, естественно, по производителям их мало кто различает. Только те, кто интересуется. Забегая вперёд, скажу, что все шу, которые мы там дегустировали, мне понравились - они довольно мягкие, ровные, без каких-то резких оттенков вкуса/аромата, которые могут оттолкнуть. Можно смело пробовать, если никогда не пил шу. (А про шэны особо ничего не скажу, они мне редко нравятся). Разброс цен очень большой, от "ни хера себе" до "а чо так дёшево?" )) и дешёвые тоже норм, мне очень понравился один из них ещё до того, как я узнала цены, а он вообще оказался самым дешёвым. Кроме пуэров, у них есть ещё красные чаи, Дянь Хун прекрасен. Но не знаю, продаются ли у нас.
Поездка оказалось очень классной, потому что мы вообще не понимали, куда и в каком формате едем. Кто нас встретит, куда повезут, где будем ночевать - предстояло провести там 2 ночи, и.т.д. Просто тётушка договорилась, поезжайте. У поезда нас встретили, рассадили по машинам и повезли куда-то в горы. Мы нервно шутили про кирпичный заводик, потому что, ну, мы же туда не собирались изначально, никто не узнает, где искать этих лаоваев, да и не станет, пожалуй ) и тётушка как-то подозрительно по-доброму улыбалась ) Но реальность превзошла: нас привезли в гости к директору фабрики, накормили ужином с семьёй, напоили чаями, провели по производству, опять напоили чаями, поселили в хорошем отеле в ближайшем городе, свозили на плантации, напоили чаями, накормили обедом, я уже упоминала про чай?.. Мы так и не поняли, за кого нас там приняли с таким приёмом ))) Возможно, за потенциальных российских дилеров, но это не точно.
Сама фабрика - это большое производственное помещение, а рядом - традиционный китайский дом из нескольких строений, в котором живёт директор с семьей. Очень красивый.



Дом и фабрика
Ну так вот. Для меня было открытием, что пуэр, оказывается, растёт на деревьях. Когда говорят про чай, обычно показывают ровные ряды кустов, между которыми ходят красавицы с корзинами. А тут деревья. Невысокие, но тем не менее. Собирают действительно вручную. У деревьев повыше сделаны "леса" из бамбука, чтобы добраться до верхушек, потому что лист собирают с самых кончиков ветки: почка и два листочка. Некоторые деревья пронумерованы, чтобы потом отследить, с какого дерева получился самый вкусный чай. Это особенно касается старых деревьев, которым по 100-300 лет.





Чайные деревья
После сбора лист в мешках везут на фабрику. Там его выгружают, ворошат, и начинается процесс обработки. Кстати, чтобы войти на фабрику, надо тщательно вымыть руки, надеть халат, шапочку и бахилы.


Выгрузка чая
Последовательный процесс у ручной и машинной обработки одинаковый, разница только в средствах. Сперва лист обжаривают. Вываливают в такой, эм, казан (под ним печь) и быстро мешают. Кажется, что это легко, но лист тяжёлый, а переворачивать его надо быстро и равномерно. То ещё занятие. Да, я тоже пробовала )
После обжарки лист из листа уходит часть влаги, он становится мягким. Тогда его высыпают на стол и начинают мять, чтобы выпустил сок. Мнут ещё горячий, в перчатках, растирая по столу с ребристой поверхностью. Тоже не так-то легко.
И на этом предварительная обработка чая завершена. Получился мао ча - сырьё, которое дальше будет ферментироваться, чтобы получился пуэр.
Машинная линия находится тут же рядом. Там, конечно, и объёмы обработки другие.




Из печки на конвейер, перемять гребёнками - и чай готов.
И звук! Всё гремит, стучит и пыхтит.
Дальше этот чай подсушивается прямо на полу склада, на а обработанный руками - на плетёных подносах.
Чем отличается чай, обработанный вручную, от машинного? Ручной будет более качественный, т.к. мастер следит за каждой порцией: сколько обжарить, где промять получше. Но у машинного сырьё на выходе будет более однородным, вся партия чая - одинакового вкуса. Учитывая, что чайный лист туда идёт один и тот же, мне кажется, это только для тонких ценителей имеет значение.
Это была предварительная обработка, а дальше пуэры начинают делиться на шэн и шу. Шу (тёмный, который пахнет землёй) делают методом влажного скирдования, то есть сваливают в кучу, сбрызгивают водой и накрывают тканью. Начинается ускоренная ферментация, и через несколько месяцев у нас готовый чай. Только ворошить надо, чтобы не стух ) Производство шу мы не увидели, оно намечалось на осень, а предназначенный для него чай лежал на складе. Заглянуть удалось только через окно.
А шэн - это как раз тот чай, который чем старее, тем понтовее. Если шу после ферментации уже совсем готов, то шэн ферментируется постепенно, годами и даже десятилетиями. Он светлый, на вкус лёгкий, может быть чуть горьковатый, с травянистым или цветочным ароматом, похож на зелёный чай. Короче, они с шу настолько разные, что когда речь заходит про "нравится/не нравится пуэр", надо уточнять, какой именно.
Шэн после подсушивания обычно прессуют. Закладывают в такое железное ведро, пробивают паром, чтобы размягчить (сушёный ведь поломается), а потом закручивают в мешок и под пресс. Так получается круглый блин (логично). На фото видна бумажка наверху - это этикетка, она впрессовывается в блин. Готовые блины выкладывают на решётки, чтобы подсушить. Прессы тоже есть ручные и механические.




Прессовка и результат
А когда блин подсохнет, его закрутят в бумагу, и всё, чай готов на продажу.
Через некоторое время этот чай уже можно пить, он будет свежим и горьковатым. А со временем начнёт изменять вкус, но как - никто не предскажет. Зависит и от чая, и от условий хранения.
Естественно, при фабрике (вернее, при доме) есть дегустационный зал, где можно попробовать разные сорта. Там же выставлены образцовые блины, а самое интересное - тёмные колонны у стен. Они тоже сделаны из чая! В каждой по тонне.




Дегустационный зал
Вот хорошо видна разница между шэном и шу. Они разного цвета, шу может быть даже ещё темнее, почти чёрным, если выдержать покрепче.
Чай очень разный. Про цены я уже говорила, но кроме привычных блинов есть также менее привычные "кирпичи" (да, вот и кирпичный заводик) и "головы", и совсем необычные "шоколадки", разделенные на секции по 5 грамм. Очень удобно. Есть даже пуэр в пакетиках!







Чаи
Вот такая оказалась фабрика и, наверное, это одно из самых ярких впечатлений во всех моих путешествиях. Ну и самый вкусный чай. Потом мы ещё побывали на заводе Сигуань, но там только посмотрели музей и попили чая, так что на фоне Мэнку это почти не считается.
Манифест чайного джихада
Есть только одна настоящая ересь в этом сером карточном домике, который вы зовете реальностью. Одна непростительная мутация души. Один грех, от которого воняют даже черти в преисподней. Это отказ от чая.
Вы видите их. Каждый божий день. Ходячие манекены с пустыми глазницами, залитыми черной жижей под названием «эспрессо». Их нервные окончания – оголенные провода под напряжением в тысячу вольт, их движения резки и бессмысленны, как предсмертные конвульсии насекомого. Они вибрируют в ритме вечного дедлайна, их сердца стучат морзянкой панической атаки. Они называют это «бодростью». Я называю это первым кругом ада, где вместо котлов – бумажные стаканчики с кислотой, выжигающей остатки человечности. Кофе – это насилие. Это быстрый, тупой удар под дых цивилизации, требование быть эффективным винтиком в часовом механизме Апокалипсиса, где шестеренки смазаны желчью и страхом.
А есть другие. Опухшие, водянистые призраки, чья реальность размыта дешевым пивом и дорогим виски. Их смех – бульканье утопленника, их откровения – пьяный бред сифилитика. Они ищут истину на дне бутылки и находят там лишь собственное разлагающееся отражение. Алкоголь – это капитуляция. Это белый флаг, выброшенный над руинами личности. Это медленное самоубийство, растянутое на годы вечеринок и похмельных утр.
И есть третьи, самые страшные. Водопроводные души. Те, кто пьет просто воду. Бесцветную, безвкусную, бездушную субстанцию. Просто гидратация. Функциональность. Поддержание жизнедеятельности биомассы. В их венах течет не кровь, а дистиллированный нигилизм. Они – серый шум вселенной, идеальные граждане Матрицы, не требующие от жизни ничего, кроме исправной работы выделительной системы.
А мы… о, а мы держим в руках портал. Керамический Грааль, наполненный жидким золотом, изумрудным туманом, рубиновым закатом. Мы не просто пьем. Мы совершаем таинство.
Заливая кипятком скрученный лист, ты не просто завариваешь напиток. Ты взламываешь код времени. В горячей воде раскручиваются спирали ДНК давно умерших китайских династий, каждый завиток – иероглиф в бесконечной библиотеке смыслов, доступной лишь посвященным. Пар, поднимающийся над чашкой – это не пар. Это дым оракула, в котором можно разглядеть призрачные контуры будущих реальностей и альтернативных жизней, где ты не проебал все полимеры. Каждый глоток – это микродоза чистого, незамутненного космоса.
Это не стимулятор. Это калибратор. Он не заставляет твое сердце биться чаще, он настраивает твое сознание на нужную частоту, отсекая помехи этого обезумевшего мира. Черный – заземляет, он как голос старого блюзмена, рассказывающего о вечности. Зеленый – возносит, это полет над бамбуковой рощей, это ясность ума, острая, как катана. Улун – это лабиринт, где за каждым поворотом вкуса новое откровение. Пуэр – это разговор с самой землей, с ее темной, древней, первобытной силой.
Чай с лимоном, когда мир кажется кислой шуткой. Чай с молоком, когда хочется укутаться в саван спокойствия. Чай в пакетике – быстрый укол истины в вену посреди офисного безумия. Листовой чай – долгая, медитативная литургия, где ты сам себе и жрец, и божество.
Они не понимают. Они смотрят на тебя, когда ты сидишь за своим столом, обхватив ладонями горячую кружку, и видят лишь прокрастинацию. Идиоты. Они не видят, что ты не здесь. Ты путешествуешь по садам Юньнани, беседуешь с призраками английских аристократов, медитируешь в японском монастыре. Твоя кружка – это машина времени и телепорт. Твоя кружка – это грёбаный ковчег в потопе их суетливого дерьма.
Так что пусть они несутся. Пусть вибрируют на своем кофеиновом топливе, пусть тонут в своих алкогольных болотах, пусть ржавеют изнутри от своей безвкусной воды. Их реальность – это дурной трип, от которого нет лекарства.
А у нас есть.
Пусть их мир горит синим пламенем кофейных горелок и неоновых вывесок баров. У меня есть кружка. И в ней – вечность, заваренная кипятком.
Чай. Заебись.