Red Baron. О лётчиках-асах Первой мировой через призму компьютерной игры. (Часть 2)
В ноябре 1916 года в Jasta 2 был переведён 19-летний лейтенант Вернер Фосс. До этого он служил в бомбардировочной авиации, но уже с первых дней стало ясно, что это одарённый пилот. В Jasta 2 он стал летать в паре с Рихтгофеном, и вскоре они стали близкими друзьями, несмотря на разницу в происхождении. Освоив истребитель, Фосс уже через неделю одержал свою первую победу, сбив сразу 2 вражеских самолета в одном бою, а 30 ноября уничтожил ещё один аэроплан. 1-го и 4-го февраля 1917 года Фосс сбил ещё 2 самолета, став самым молодым асом германской авиации. К концу февраля Вернер Фосс имел уже 11 побед в воздушных боях, а затем за месяц удвоил свой счёт.
Говорят, что Фосс, который раньше сам летал на двухместном самолёте, симпатизировал вражеским экипажам и по возможности старался повредить только двигатель своей жертвы, оставляя пилоту возможность посадить самолёт. С другой стороны, известно, что он неоднократно расстреливал уже приземлившиеся самолёты вместе с экипажем, так что слухи о его доброте, скажем так, преувеличены. Что можно сказать наверняка - так это то, что он стрелял настолько метко, что действительно мог целенаправленно попадать в определённую часть самолёта.
Подобно Рихтгофену, Фосс был жаден до славы. Известен случай, когда сбитый им самолёт упал прямо на нейтральной территории посреди линии фронта. Видя, что никто не подтвердит эту победу, Фосс посадил самолёт на изрытую воронками землю, подбежал к сбитой машине и, рискуя жизнью, собственноручно снял с неё пулемёт. Взлетал он уже под огнём.
Фосс был одержим техникой. На земле его часто можно было видеть копающимся в самолёте вместе с механиками, в грязной куртке без знаков различия. Однако, садясь в самолёт, он всегда надевал шёлковую рубашку и шутил, что хочет произвести впечатление на парижанок в случае, если попадёт в плен. 6 апреля 1917 года он одержал свою 24-ю победу и вскоре был представлен к ордену "Pour le Mérite". Награждение предполагало также месячный отпуск, и Фосс решил провести его со своей семьёй.
Барон фон Рихтгофен, старший товарищ Фосса, был награждён "Pour le Mérite" ещё в январе, после того как сбил свой 16-й самолёт. После этого ему было доверено командование эскадрильей Jasta 11.
Тогда же Рихтгофен получил новый самолёт - "Albatros D.III". Это был быстрый и манёвренный полутораплан, который к тому же хорошо набирал высоту. Главная проблема крылась в его конструкции: подобно "Nieuport 17", "Albatros D.III" имел недостаточно прочные нижние крылья, которые могли оторваться при пикировании.
Однако, в целом новые "альбатросы" превосходили самолёты союзников, и пилоты были очень довольны. Рихтгофен приказал покрасить свой самолёт в ярко-красный цвет; вскоре пилоты Jasta 11 взяли с него пример и тоже стали раскрашивать свои машины.
С появлением новых "альбатросов" дела у союзников пошли совсем худо. 9 апреля на Западном фронте началось сражение под Аррасом, и в течение всего месяца британская авиация несла тяжёлые потери. Этот период вошёл в историю как "кровавый апрель". Один только Рихтгофен за месяц сбил 21 самолёт. Всего на его счету было уже 52 побеждённых противника, что делало его величайшим асом в истории.
Барон воевал так, как учил его Бёльке: он всегда вступал в бой с преимуществом, атаковал наверняка и старался уничтожить противника прежде, чем тот успеет сообразить, что происходит. Коньком Рихтгофена была неожиданная атака сверху. Он мог подолгу барражировать в небе, глядя на самолёты внизу и поджидая момент, когда кто-нибудь из них ошибётся и останется без прикрытия, а затем пикировал на свою жертву, как хищная птица.
Французы называли его Красным Дьяволом, остальные - Красным Рыцарем или Красным Бароном. Светловолосый красавец, он стал настоящим идолом нации. Дамы сходили с ума, если им удавалось заполучить его автограф, а именитые мужчины теснили друг друга, стараясь быть ближе к барону на светских мероприятиях.
Тем временем, лучшим асом Великобритании оставался Альберт Болл. Бездействие злило его, и он добился перевода в 56-ю истребительную эскадрилью, которая в начале апреля должна была приступить к боевым действиям на фронте. Отправляясь во Францию, "летающий Ромео" пообещал своей возлюбленной, что вернётся с Крестом Виктории.
56-я эскадрилья была оснащена новыми истребителями "S.E.5". Боллу этот тяжёлый самолёт с рядным двигателем поначалу не понравился, и он добился разрешения совершать одиночные вылеты на своём "ньюпоре", но в воздушном бою 23 апреля немецкий пилот изрешетил его пулями, и самолёт пришлось отправить на ремонт. Болл стал летать на "S.E.5", постепенно освоил новый тип самолёта и научился ценить его достоинства.
Бои с "альбатросами" были тяжёлыми. 5 мая Болл сумел сбить два "Albatros D.III", но при этом сам едва не столкнулся с последним из них в лобовой атаке. При этом немец продырявил маслопровод в самолёте Болла, и горячее масло попало ему в глаза. Когда к пилоту вернулось зрение, он понял, что неприятельский самолёт упал, но ему ещё нужно было суметь посадить свою машину, учитывая, что давление масла в двигателе стремительно падало.
Кое-как он всё же смог вернуться на свой аэродром и посадить самолёт, хотя к этому моменту масла в двигателе уже не было, и он не заклинил только чудом. Болл ещё какое-то время оставался в кабине и благодарил Бога за чудесное спасение, прежде чем идти на доклад к начальству.
6 мая Альберт Болл сбил свою 44-ю жертву, а вечером 7 мая группа из 11-ти самолётов под его командованием встретилась с немецкими истребителями из Jasta 11. Начался жаркий воздушный бой. В условиях плохой видимости Альберт Болл сумел "зайти в хвост" Лотару фон Рихтгофену, младшему брату Красного Барона. Вдвоём они влетели в грозовую тучу... Что произошло дальше, никто точно не знает. Известно лишь, что самолёт Болла перевернулся и упал, а позже Лотар посадил свою машину с простреленным топливным баком.
Несколько недель союзники гадали, погиб ли Болл, или находится в плену, и лишь в конце мая немцы сообщили о его гибели и месте захоронения. Германские военные похоронили героя со всеми военными почестями через два дня после того, как он разбился. Посмертно от британского командования он получил звание капитана и Крест Виктории.
Поскольку дела у Манфреда фон Рихтгофена шли лучше некуда, к началу июня он возглавил более крупную авиационную группировку - "Jagdgeschwader 1" ("Первый истребительный дивизион"), куда вошли Jasta 4, 6, 10 и 11. По сути, оставаясь в звании ротмистра, Красный Барон выполнял функции подполковника. Дивизион обладал повышенной мобильностью; его личный состав нередко размещался в палатках. Поэтому, а также благодаря необычной раскраске, которую пилоты стали наносить на свои самолёты по примеру Jasta 11, авиагруппу Рихтгофена стали называть "воздушным цирком".
Ещё зимой 1916-1917 гг. на вооружение Авиации Королевских ВМС Великобритании (RNAF) стали поступать самолёты "Sopwith Triplane". Как можно понять из названия, это были трипланы (то есть, самолёты с тремя крыльями). Эти машины были похожи на "Sopwith Pup", но благодаря дополнительному крылу они были устойчивее при маневрировании и могли летать ещё выше. Особенно впечатляла та лёгкость, с которой эти трипланы поднимались в воздух. В манёвре "альбатросы" им проигрывали; правда, трипланы летали медленно и не могли быстро пикировать. Тем не менее, немцы так впечатлились этой конструкцией, что стали и сами разрабатывать трёхкрылые самолёты.
Такими трипланами была вооружена 10-я морская эскадрилья, одно из подразделений которой целиком состояло из канадцев. С конца весны их командиром был Раймонд Коллишоу.
Несмотря на то, что это порицалось британским командованием, канадцы покрасили свои самолёты в чёрный цвет, и группа Коллишоу стала известна как "Чёрное звено".
6 июня десяток трипланов 10-й эскадрильи столкнулся с группировкой из шестнадцати немецких самолётов. Результатом крупного воздушного сражения стало 10 сбитых "немцев". Морская авиация при этом не потеряла ни одного самолёта.
"Чёрное звено" воевало чрезвычайно эффективно, и к концу месяца на счету канадцев было уже 50 сбитых машин. 26 июня группа Коллишоу столкнулась с "воздушным цирком" Рихтгофена, и тогда лично Красный Барон вместе с лётчиком-асом Карлом Альменредером сбили один из трипланов. На следующий день сражение продолжилось. Тогда сам Коллишоу сошёлся с зелёным "альбатросом" Альменредера, и вскоре немецкий самолет, оставляя за собой клубы чёрного дыма, устремился к земле.
Месяц спустя лично у Коллишоу уже было 37 побед, а на всё его "Чёрное звено" приходилось 87 сбитых немцев. Как ни странно, канадский командир не получил той известности, которой удостоились другие воздушные асы с таким послужным списком. Не получил он и Крест Виктории. Видимо, британское командование не особенно жаловало морскую авиацию. Тем не менее, Коллишоу был отозван в Канаду, чтобы заниматься инструкторской работой.
Вероятно также, что его достижения затмили успехи другого офицера-канадца, капитана Билли Бишопа, который служил в 60-й эскадрилье Королевского лётного корпуса, летая сперва на "ньюпорах", а затем на "S.E.5". Разработанная им тактика ведения воздушного боя напоминала "Dicta Boelcke" - в частности, Бишоп обычно старался атаковать ничего не подозревающего противника, держа солнце у себя за спиной.
В целом его эскадрилья несла очень большие потери - пилоты гибли один за другим... но только не Бишоп. После гибели Болла он подхватил эстафету, став ведущим асом Королевского лётного корпуса. Впрочем, и сам он однажды едва не погиб: получив пулю в бензобак, он едва дотянул до своей территории. При посадке его самолёт врезался в дерево, и Бишоп повис вниз головой. Только начавшийся дождь позволил ему сбить пламя.
В августе Бишоп довёл свой счёт до 47 сбитых машин, превзойдя таким образом Альберта Болла. После этого он был награждён Крестом Виктории и отозван в Канаду, где его чествовали как героя.
Для Красного Барона лето, наоборот, выдалось неудачным. Утром 6 июля 1917 года группа истребителей под его командованием атаковала старенькие F.E.2 из британской 20-й эскадрильи. Положение англичан было безнадёжно. Рихтгофен стал преследовать один из "F.E.2".
Маленький самолётик отчаянно вертелся, а его стрелок, едва не падая со своего места, умудрился послать несколько очередей в сторону "альбатроса" Красного Барона. Вдруг его самолёт прекратил погоню и стал стремительно снижаться: одна из пуль попала Рихтгофену в голову. Частично парализованный, он еле сумел приземлиться на немецкой территории.
К счастью для барона, пуля лишь задела его череп. Тем не менее, ему пришлось перенести несколько операций, чтобы извлечь осколки кости, и провести в больнице около месяца. Говорят, что после этого ранения он навсегда утратил свой боевой азарт. После полётов он стал испытывать тошноту и головные боли, воевал вяло и осторожно.
28 июля Жорж Гинемер сбил свою "юбилейную" 50-ю машину - больше, чем любой британский или французский ас. Аристократ и романтик с внешностью подростка, он был любимцем французского народа. Конец лета выдался для него непростым: техника то и дело выходила из строя. Тем не менее, в августе Гинемер записал на свой счёт ещё три победы, причём последнюю из них - уже на новом самолёте "Spad 13".
Создавая эту машину, конструкторы учли его замечания по поводу самолёта "Spad 7". Появившись на фронте к лету 1917 года, новые самолёты должны были заменить "ньюпоры" и "спады" предыдущих моделей. Эти мощные, быстрые и прочные самолёты были оснащены модернизированным синхронизатором, который наконец-то сделал возможной установку двух пулемётов одновременно. Однако, не все пилоты могли успешно применять эти машины: они не были предназначены для манёвренного боя с самолётами, оснащёнными ротативным двигателем, и требовали иной способ ведения боя.
"Spad 13" Королевского лётного корпуса.
Жорж Гинемер погиб 11 сентября в воздушном бою в небе Западной Фландрии. Обстоятельства его смерти противоречивы; известно лишь, что он погиб от пулевого ранения в голову. Его смерть была воспринята во Франции как национальная трагедия. Детям в школах рассказывали, что "Гинемер так высоко взлетел в небо над Францией, что уже не смог вернуться".
Вторым серийным самолётом, который летом появился в авиачастях союзников, была модель "S.E.5a", отличавшаяся от базовой "S.E.5" более мощным двигателем (200 л. с.). Это была надёжная и устойчивая машина, которая особенно хорошо показывала себя на большой высоте.
Альтернативой самолётам с рядным двигателем были бипланы "Sopwith Camel". Они имели здоровенный ротативный двигатель мощностью 130 л. с. Этот двигатель создавал гироскопический момент, который осложнял управление самолётом: при повороте налево нос самолёта задирался вверх, а при повороте направо - опускался вниз. Кроме того, сам планер самолёта был недостаточно устойчив. В результате управление "Sopwith Camel" требовало от пилота высокой квалификации.
С другой стороны, опытные лётчики научились извлекать выгоду из особенностей этой модели: при грамотном управлении самолёт мог выполнять крутые правые повороты, что оказывалось несомненным преимуществом в воздушном бою. А после того, как в ноябре на британские самолёты стали устанавливать по два пулемёта с новым гидравлическим синхронизатором, "Sopwith Camel" стал по-настоящему грозным противником.
В августе немецкие пилоты начали получать истребители "Pfalz D.III". "Пфальц" был машиной посредственной, но массовой. По сравнению с "альбатросами" он был неповоротлив, медленно набирал высоту и охотно терял её при маневрировании, и - вишенка на торте - легко сваливался в штопор, из которого потом трудно было выйти. Но было и преимущество: самолёт был прочный, и в отличие от ломкого нижнего крыла "альбатросов", имел крыло надёжной конструкции, что позволяло ему пикировать на больших скоростях.
Благодаря этой особенности, самолёт охотно использовали для уничтожения вражеских аэростатов наблюдения. Как правило, они были окружены кольцом ПВО, причём зенитчики точно знали, на какой высоте висит аэростат, и весьма неплохо попадали по горизонтально летящим на этой высоте самолётам. Поэтому аэростаты старались атаковать, пикируя на них сверху. Некоторые пилоты при этом даже выключали двигатель, чтобы их не было слышно раньше времени.
В то время, как простые пилоты довольствовались "пфальцами", Манфред фон Рихтгофен получил самолёт особый: 1 сентября он поднял в воздух новый триплан "Fokker Dr.I" и сразу понял, что он не только не уступает английским трипланам, но и превосходит их. Самолёты этого типа были тихоходны и не могли пикировать, но их отличала прекрасная скороподъёмность и манёвренность, особенно на малых высотах.
Главным же недостатком этой машины была её хрупкость. Крепления деревянных крыльев были недостаточно надёжны, материалы со временем теряли прочность, и самолёт мог просто рассыпаться в воздухе. Однако, Рихтгофену машина понравилась: её уникальной особенностью была возможность быстрого поворота с помощью руля направления. Дополнительно отклоняя элероны, опытный пилот мог развернуть самолёт очень быстро, что делало "Fokker Dr.I" опасным противником. Свой новый самолёт барон тоже покрасил в красный цвет и с этого времени летал почти только на нём.
"Fokker Dr.I" атакуют вражеский самолёт-разведчик. Справа - триплан Рихтгофена.
Второй "фоккер" достался его товарищу Вернеру Фоссу, который к этому времени командовал Jasta 10 и имел на своём счету 38 сбитых машин противника. На его носовом обтекателе Фосс нарисовал глаза с бровями и усы. Утром 23 сентября на этом самолёте он одержал свою 48-ю победу.
Вечером того же дня для боевого патрулирования в воздух поднялись самолёты "S.E.5a" британской 56-й эскадрильи - звено "B" под командованием воздушного аса Джеймса Маккаддена и звено "C" под командованием воздушного аса Д. Х. Боумена. Помимо командиров, в каждом звене было ещё по два лётчика-аса и по 2-3 обычных пилота. Небо было облачным. Самолёты поднялись на высоту 2.700 метров, но 300-метровый слой облаков практически полностью скрывал то, что творится внизу, и им пришлось снизиться так, чтобы лететь ниже облаков.
Два звена разделились. Через некоторое время группа Маккаддена обнаружила и сбила немецкий самолёт-разведчик, а через полчаса, снизившись до высоты в 1.800 метров, пилоты увидели внизу германский триплан, который схватился в воздушном бою с двумя "S.E.5a" 60-й эскадрильи.
Быстро разворачивая вой самолёт, немец одну за другой вывел из строя машины своих противников. Тогда самолёты Маккаддена - 6 машин - спикировали вниз и взяли триплан в "коробочку", отрезав возможные пути отступления. Но немец и не думал сдаваться: быстро разворачиваясь, он стал посылать короткие очереди то в один "S.E.5a", то в другой, и при этом сам едва успевал уворачиваться от огня англичан. Ему удалось повредить и вывести из боя один из самолётов Маккаддена, но тут к месту событий подоспело звено "C". Боумен и его двое асов присоединились к воздушному бою. Немецкому пилоту попытался помочь одинокий "Pfalz D.III", но его быстро сбили.
Окружённый "фоккер" отчаянно маневрировал, меняя направление полёта каждые несколько секунд. Ещё один "S.E.5a" вышел из боя с пробитым радиатором. В какой-то момент в бой вступил красноносый "альбатрос", но один из асов Маккаддена повредил его двигатель, и ему пришлось снизиться. Пилот "фоккера" чудесным образом продолжал уворачиваться от английских пулемётов, и вот ещё один британец покинул схватку, глядя на продырявленное крыло своего самолёта. Другой "S.E.5a" задымился, но из боя не вышел.
Кружась в смертельной карусели, все самолёты постепенно теряли высоту. Когда на высоте 600 метров "фоккер" пошёл в лобовую атаку на самолёт Маккаддена и продырявил его двигатель, его товарищ успел полоснуть очередью правый борт немецкого самолёта. После этого триплан перестал маневрировать, один из "S.E.5a" зашёл ему в хвост и изрешетил пулями. Свалившись в крутое пике, сбитый "фоккер" ударился о землю и рассыпался в щепки.
Лишь потом англичане узнали, что этим отважным пилотом был сам Вернер Фосс. Маккадден так писал о нём: "Пока я жив, я буду с восхищением вспоминать этого немецкого лётчика, который в течение десяти минут один боролся против семи, при этом подбив каждую нашу машину. Его мастерство прекрасно, а его мужество поражает. Я твёрдо убеждён в том, что он самый храбрый немецкий лётчик, с которым я когда-либо вел воздушный бой".
Сам Джеймс Маккадден позже стал одним из самых результативных асов Британии. Он часами барражировал на большой высоте, высматривая немецкие самолёты-разведчики, и методично охотился на них. Маккадден хорошо разбирался в технике и сумел модифицировать свой самолёт: форсировал двигатель и оборудовал подогрев кабины, что было очень важно для продолжительных высотных полётов.
К концу зимы он сбил в общей сложности 57 самолётов, обогнав не только Альберта Болла, Раймонда Коллишоу и Билли Бишопа, но и французских асов Жоржа Гинемера и Шарля Нунжессера. 5 марта 1918 года он был отозван на родину и награждён Крестом Виктории. Маккаддену суждено было погибнуть в результате несчастного случая 9 июля 1918 года, когда его самолёт сразу после взлёта упал и врезался в дерево.
Продолжение следует.